Реальность Астрал

© Инна Чудо, 2020

ISBN 978-5-4498-4210-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Просто сказка какая-то.

– Да что бы я, да еще раз, да никогда в жизни! – проговорила я, и открыла глаза. Голова болела адски, в глаза ударил свет, породив, новую волну боли и тошноты. Дааа, знатно мы вчера повеселились. Не сказать чтобы эта была первая пьнка в моей жизни, нет, их было достаточное колличество. Но вчера, я была на это не настроена и ума не приложу как так вышло. Я спустила ноги на пол, и уже было собралась, взять себя в руки и привести себя в божеский вид, как с пола раздалось невнятное мычание, от того что ноги свои, я явно поставила кому-то на живот.

– Кира, ты? – раздался мученический стон, а я расслабилась, узнав голос Воланда. Да, с именем парню не повезло, наверное родители очень уважали творчество Булгакова. Он на все подколки всегда отвечал:"– Хорошо хоть котом-бегемотом не назвали.» А мы звали его просто Вовкой.

– Я, что вчера случилось-то? – этот вопрос меня очень волновал, так, как я была во власти амнезии.

– Я тоже не многое помню, ну вроде как пошли последнюю сдачу отмечать, потом в какой-то клуб, и вот я уже веду тебя по коридору, а ты все сшибаешь и говоришь о каких-то дверных проемах.

– Что ж, это многое проясняет, например наличае шишки на голове, – я усмехнулась, но сразу же поняла, что зря, стало еще хуже, пожалуй полежу еще.

В окно светило яркое солнце, полежав еще немного, я решила не культивировать свое самочувствие. Нашла взглядом сумку, подтянула ее к себе, достала из нее аспирин, я очень запасливая, и решительно встала. Организм был со мной не согласен, но его никто и не спрашивал. На поддоконнике всегда стояла бутылка воды, к ней я и направилась. Отодвинув штору, запила таблетку, да так и застыла. За окном было белым-бело, все было завалено снегом, возвышались огромные вековые деревья, отдаленно напоминающие сосны, ни дорог, ни машин, никакого привычного пейзажа. Я медленно развернулась, потрясла головой, но нет, наваждение никуда исчезать не пожелало. А ведь конец июня, откуда снег, да и не это главное, главное где я?

– Вовк, а ты в окно смотрел? Не знаешь, где мы? – заикаясь выговорила я.

– Я даже не вставал, да и что я там не видел? – пробурчал он, и даже не попытался встать.

– А ты посмотри, посмотри, а то может у меня бред похмельный, или белая горячка. – я стала тащить его за руку, не отводя глаз от картины за окном, а то вдруг все станет обычным, и я выставлю себя дурой.

– Ну? – недовольно сказал он, взглянул в окно, и его глаза стали квадратными, а челюсть явно грохнулась на пол.

Больше мой друг не сказал ничего, отобрал бутылку с водой, которую я все еще держала, и сел на кровать. Отойдя от окна, решила осмотреться, комната явно была моей. Все вещи и предметы мебели, которых не так уж и много, в моей однушке доставшейся от бабушки, были на месте. У стены зеркало в полный рост, хотела повесить, да так и оставила, кровать у стены, довольно большая для габаритов квартиры, но заменять ее на диван, я категорически не хотела. Чуть в стороне от окна угловой компьютерный стол и кресло, а у дальней стены, комод лохматых годов. Посмотрела в заркало-ужаснулась, оттуда на меня смотрела не очень высокая девушка, со спутаными волосами, пшеничного цвета, серо-зелеными глазами и с абсолютно грязным, от размазаного макияжа лицом. К слову, обычно я не крашусь, хотя все необходимые для этого атрибуты у меня есть, просто не люблю и не считаю нужным. Но вчера Верка и Лизка, мои однокурсницы, очень настаивали и я пошла у них на поводу. На том чтоб пойти в клуб тоже настаивали они, потому как я, не то что в клубе, я на дискотеке то была, когда училась в седьмом классе, ну не считая школьных. Зато девчонки были завсегдаями, уж в каких только клубах они не были, и с кем только не знакомились. Я попала в их компанию пять лет назад, перевелась из-за переезда. Девчонки дружили со школы, вместе поступили, и жили в общежитии в одной комнате. Они были абсолютно не похожи внешне, Вера была высокая и стройная, с роскошными темными волосами, синими, что редко бывает у брюнеток, глазами. У нее были чуть пухлые губы, чем она очень гордилась, в эпоху искуственного их увеличения ей не требовалось никахих иньекций, что б не отставать от моды. А Лиза была совсем другой. У нее были рыжие волосы, что в общем то не портило ее, хотя они и были абсолютно не послушными, а от влажности они еще начинали закручиваться в пружинки и ей никак не удавалось их расчесать. Роста она была небольшого, что даже я, со своими скромными ста шестьюдесятью восьмью сантиметрами, была на пол головы выше. Глаза у нее были серо-голубые из-за чего она просто умиляла всех, видом наивного ребенка, особенно, когда начинала дуть в обиде свои не очень полные губы. Но первое впечатление, как известно – обманчиво, как только она открывала рот, ощущение наивности и детства просто выветривалось. Ее ироничные, колкие замечания, нередко доводили многих, до состояния аффекта.

И тут я вспомнила еще кое-что, о вчерашнем дне. Мы все действительно успешно защитили свои дипломы и собирались отмечать, но ни в какой клуб не собирались точно. Вовка ныл, что ему и пить то не охота, не то что тащиться с нами на «танцульки». И так как я, тоже не горела желанием, мы решили отметить в кафе, где тоже присутствует музыка и вино. Девчонки нанесли боевой раскраз себе и мне заодно, и мы пошли. Причем пошли пешком, хоть и на каблуках, благо идти было недалеко. Вовка сославшись на незаконченные дела, сказал, что придет попозже. Мы сидели за столиком, заказав только вино и легкие закуски, которые почти никто не ел, почти до закрытия. А вот перед нашим уходом, как раз и прибежал Вовка, уже не трезвый и начал говорить, про клуб. Девушки оживились, а я уже мечтала о постели, тем более мне не надо было топать в общежитие. Но все трое как ненормальные начали описывать мне прелести похода в клуб, я еще удивилась, такому поведению Воланда, короче под их напором я сдалась.

– А ты помнишь, в какой клуб ты нас затащил? – задумчиво спросила я друга.

– Я? – и столько недоумения – Мне один парень рассказал, сказал, что клуб новый, вход был бесплатный, выпивка тоже, ну вот я и… – теперь все ясно, не знает что ли, что бесплатный сыр, только в мышеловке?

Воланд был приемным ребенком, очень любимым, но не единственным. Его усыновили, когда он был маленьким, любили и баловали, но пять лет назад, у него родилась сестренка. Родители решили, что это чудо, так как уже не надеялись. Он давно знал, что он приемный, и был искренне счастлив, что ему не пришлось пережить все тяготы скитаний по детским домам или еще хуже, жизни на улице. Но семья не была богата, да, всегда на все хватало, но это до рождения Алеси, а тут столько всего понадобилось, да еще институт оплачвиать. В общем затянул Воланд поясок, и везде искал какую-нибудь халяву.

– Может, выйдем из квартиры? – с опаской спросил он. – Там наверняка есть люди, и можно что-то выяснить, ведь так же не бывает, да? – и столько надежды в голосе, я аж фыркнула.

– Знаешь, я что-то пока не готова, надо себя в порядок превести, да и в чем ты пойдешь, там же зима. А люди, да, они наверняка там есть, но вдруг они говорят не по-нашему, в общем надо все обдумать. – на самом деле, в окно не было видно ни одного человека.

– Ты просто трусишь, что если то, что если это, не попробуешь – не узнаешь! – и он решительно засопел.

Когда я перевелась в этот институт, то Вовка был первым, кто заговорил со мной. Мне он показался милым и приветливым парнем, не очень ухоженым, но это ведь дело поправимое. В первый день учебы, я безбожно опоздала, все блуждала по коридорам и никак не могла найти нужную мне аудиторию. Я пыталась поспрашивать, но все фыркали, или неопределенно махали руками, указывая направление. Поэтому я буквально ввалилась в кабинет, потому как бежала, и неуспела притормозить перед дверью. На меня уставилась вся мужская состовляющая группы. Видок у меня был еще тот, я зацепилась сумкой за ручку двери, и пролетев пару шагов вперед, на противоходе шлепнулась на пятую точку. Педагог, немолодая женщина с тугим пучком на голове и в очках, не смогла сдержать улыбки: – «Чтож, а это я полагаю, Кира Василькова, проходите, садитесь». Я встала, и начала краснеть, а потом решила, что не перед кем, не хочу, чтоб потом всю учебу на меня пальцем показывали и смеялись. Поэтому я отцепила сумку от двери, поправила юбку, выпрямила спину и вздернула голову. Волосами своими я гордилась, они были густые и золотые, в школе меня часто звали злотовлаской. Сегодня они были распущены, а осеннее солнце проникавшее в аудиторию красиво блестело на них. Глаза при таком освещении становились более зелеными, какими-то кошачими, а в остальном, все было при мне, ноги, талия, грудь. Так что я гордо пошагала к свободному месту, приятно отметив, как мужская половина группы внимательно следит за мной. Всегда приятно видеть, как те, кто только что считали тебя ниже и хуже их, начинают судорожно думать, как же тебе понравиться. Правда уже на перемене, я свое мнение поменяла.

– Даже не думай, что ты тут самая-самая, – на меня сверху вниз смотрела темноволосая красавица, – если пришла наших парней охмурять, то личико могу и подправить.

– Да! А то, ходит, прелестями трясет, от тебя деревней за версту разит. – а это голос снизу от рыженького чуда.

– Стесняюсь спросить, а ваших парней, это каких? Ну так, что бы знать, и не охмурить ненароком. – я уже давно не испытывала никакого неудобства в общении в вот с таким коллективным разумом. Вроде бы человека два, а мозг один.

– Эм… Ну наших, – замялась первая.

– Короче всех, ты только пришла, значит твоими они быть не могут, значит наши. – это «рыжик».

– Ну один то точно мой, он ко мне сам подошел, и сам со мной разговаривал, охмурять, так уж и быть не буду. – я вспомнила, что еще в холе, когда я не начала свой забег по поискам аудитории, симпатичный парень со светлыми, но грязными волосами, стоящими торчком и голубыми глазами, отлепился от стены и предложил меня проводить, так как он видит, что я первый день и все равно потеряюсь. Эх, надо было соглашаться.

– Это какой? – темненькая.

– Как это твой? – рыженькая.

– Покажи его, а мы подумаем, может и подарим. – снова рыженькая.

Меня эта ситуация уже не просто забавляла, а начала конкретно веселить. Эдакие вершители судеб и рабовладельцы. Я покрутилась, поискав глазами, того парня, глупо конечно, но вдруг он тоже с этого курса. И действительно парень обнаружился недалеко от нас, он так же облокачивался на стену, но при этом явно прислушивался и слышал всё, о чем мы говорили.

– Так вот же он. – показала я на парня – и каков вердикт? – с улыбкой спросила я.

Девчонки как-то странно переглянулись, кивнули своим мыслям и озвучили вердикт.

– Так уж и быть, этого можешь оставить себе, но чтоб к остальным не лезла, – они гордо развернулись, а потом рыженькая повернулась и добавила – Я Лиза Орехова, ты вроде ничего, Василек.

Когда они отошли на достаточное расстояние я рассмеялась, они мне понравились, и не хотелось усугублять ситуацию, смеясь им в лицо.

– Весело да, Василёк? – я развернулась и увидела, того самого парня, которого назвала своим – Я, значит твой? Ну чтож, Воланд. – и он протянул мне руку.

Мне тут стало совсем смешно, и я не сдерживаясь, захохотала.

– Воланд? Серьезно? – но посмотрев на парня, смех застрял в горле, видимо он серьезно – Извини, не ожидала.

– Хорошо хоть не кот-бегемот-отшутился парень, чем сгладил ситуацию.

– А я Кира, слушай, а как тебя друзья зовут, Вол? Анд? – я даже не знала, как бы мне это имя переделать, чтоб удобно было – Может, я буду звать тебя Вовкой?

Парень с минуту смотрел не моргая, и явно офигевая, от моей непосредственности, но взял себя в руки:

– Да, зови как удобно, а друзей не завел, так что я твой. – и парень засмеялся.

С тех пор мы всегда были вместе, не как парень и девушка, но как друзья, Потом я узнала, что он тоже недавно перевелся и поэтому в первый день хотел проводить, помятуя, о своем поиске аудитории. Друзей он действительно не завел, но тут непонятно то ли не успел, то ли не хотел, другие ребята дружелюбно пожимали ему руку, но общаться никто не стремился. Мы ходили на обеды, трепались и хохотали, потому как его отчего -то очень веселила моя манера рассказывать. Он жил в общежитии, но узнав, что у меня своя жилплощадь, стал приходить в гости, и опять таки, ничего такого, просто как друг, потому как у меня уютнее, чем с его молчаливым соседом. Так прошло несколько месяцев, я упорно училась, ведь не для того я поступала в медицинский, чтоб работать потом по чей-нибудь протекции или медсестрой в какой-нибудь глуши. С преподавателями у меня сложились хорошие отношения, так как предраться ко мне было не в чем. Был друг, с которым мы иногда даже напивались и плакались друг другу в жилетку. А в один прекрасный зимний день, незадолго до сессии, к нам подошли обладательницы коллективного разума.

– Кира, нам надо поговорить. – сказала рыженькая, Лиза кажется, – Как ты смотришь на то чтобы помочь нам подготовиться по всем предетам? – это был даже не вопрос, а скорее утверждение, что я должна им помочь.

– А мы в свою очередь, поможем тебе. – заговорчески наклонилась ко мне вторая, которую, как я узнала, звали Вера Пронина.

– И в чем же по-вашему мне нужна помощь? – спросила я.

Девчонки скривились, как от лимона:

– Ну, будешь дружить с нами, и люди к тебе потянутся. Мы же видим, ты общаешься только с ним.

– Он, мой друг, а других людей мне не надо, да и не видела я чтоб за вами бегали поклонники. – действительно, они всегда ходили вдвоем, и хоть и были красивыми, видимо характер их, не нравился никому – Так что пока, выгоды для себя не вижу.

– Ну Кира, я Вера кстати, ну всем же нужны не только друзья, но и подруги, ты красивая и мы тоже, представляешь как будет здорово?

– Пока не очень. – честно призналась я.

Все это время Вовка стоял и улыбался, как мешком пришибленый.

– Ну хорошо, – сдалась Лиза – нам очень нужна твоя помощь, иначе мы все завалим, а остальные не хотят нам помочь.

– Мы очень просим. – сделала, как она думала, жалостливые глаза Вера.

– Ладно уж, раз никто не хочет, выручу вас. – я уже давно бы согласилась помочь, просто хотела чтоб хорошо попросили.

И я стала заниматься вместе с ними. Они оказались совсем не глупыми, просто одна ничего не успевала из-за постоянных гулянок, а вторая из-за того что подрабатывала, то там, то здесь, врочем, нигде надолго не задерживаясь. Мы с ними даже подружились, и от Воланда они тоже перстали нос воротить. Так и проучились мы, дружной четверкой все пять лет. Я вынырнула из своих воспоминаний от того что Вовка все еще продолжал ждать ответа и смотрел на меня в упор.

И этот очередной его вызов, я опять не смогла проигнорировать, он всегда брал меня на слабо, как-то легко и непренужденно вкидывая слова типа: «трусишь, просто не сможешь и, да ладно, забей».

– Сейчас оденусь! – сказала я, и стала рыться в комоде, дабы достать что-нибудь теплое, так как только недавно наоборот убирала все теплые вещи и доставала летние.

Достала теплый, вязаный, сбодный серый свитер, натянула его, надела джинсы и пошла в прихожую, одевать сапоги и куртку. Выходить из комнаты было боязно, а ну как и там все изменилось, но нет, все было как всегда. Я достала из шкафа, который здесь обретался, сапоги и куртку и заглянула в комнату:

– Ты идешь?

– С ума сошла, я ж в шортах и футболке, там же снег! – ну так я и знала, просто опять меня развел. Нет, не отвертится. Где-то были у меня его штаны, он как то принес их постирать, чтоб не мучаться в общаге, да так и оставил, а пуховик, он и есть пуховик, ну подумаешь нежно-голубой, не розовый же.

Новая реальность

После получаса припираний, Вовка наконец сдался, напялил на себя «бабский» пухових, и мы направились к двери. Честно сказать, мне было страшно. Дверь мы открывали с опасением, приоткрыли щелку и… и наши глаза поползли на лоб. Поэтому дверь мы быстренько закрыли обратно.

– Я не понял, ты же на пятом этаже живешь. – вытаращился на меня Вовка. Мы подошли к окну. Я действительно жила на пятом этаже девятиэтажного дома. И вид из окна полностью этому соответствовал, но вот вид из двери нет. Из двери было видно широкую лестницу, ведущую на улицу, больше похожую на крыльцо. Никакого лифта, или привычного подъезда там не было. И если из окна, которое выходило на противоположную сторону, был виден лес, то со стороны двери была видна, хоть и заснеженная, но улица.

– Странно – задумчиво проговорила я – Но выйти все равно надо.

– Тебе только сейчас, все это странным показалось? Может подождем пока стемнеет, потом выйдем, осмотримся. – Вовка как всегда хотел перестраховаться.

– Нет, надо сейчас идти. Мы даже не знаем где мы, что если ночью на нас кто-нибудь нападет.

– А если на нас кто-нибудь нападет сейчас? – могло быть и так, но я не ответила, и решительно направилась к двери.

Там я на минуту замешкалась, подождала пока друг меня догонит. Распахнула дверь и стала спускаться по лестнице. Сначала спускалась вполне уверенно, но с каждой ступенькой, моя уверенность таяла, а шаг все замедлялся. Везде был народ, не сказать чтоб люди, они стояли перед… мм.. назовем это крыльцом, и таращились. Недалеко, я увидела двух всадников, красивые мужчины, если бы не уши. У одного уши были заостенные, как у известных всем по фантастическим фильмам и книгам, эльфов. А у второго тоже заостренные, но мочки, смотрелось так себе. Он что-то сказал «эльфу» и я увидела его раздвонный язык, как у змеи, нет, скорее, как у варана «комодо». Еще там наблюдались женщины и мужчины, разные по росту, и видимо, по расовой принадлежности. Прямо передо мной стояла странной наружности дама, с двумя детьми на руках. Она была высокая и даже красивая, но сзади был виден хвост, а зрачки были вертикальными, как у кошек или рептилий. Дети тоже выглядели весьма занятно, у них помимо хвостов, присутствовала шерсть на руках. Краем глаза заметила одного смутно знакомого парня, вполне себе обычной, для нашей реальности, наружности. Он стоял дальше всех, и с интересом наблюдал… за мной? На губах была легкая ироничная ухмылка, не стала его дальше рассматривать, стало не по себе.

– Кир, может домой? – подал голос Вовка.

– Мм? – Я стояла и пыталась понять, что же все-таки вчера случилось. Вспомнить не получалось. Я слышала, что вокруг все разговаривают, активно жестикулируя и видимо обсуждая наше появление. Но разобрать ни одного слова не могла.

Спустилась с крыльца и оглянулась. Даа, картина та еще. «Крыльцо» заканчивалось подъездной дверью, хотя изнутри, это была дверь моей квартиры. А дом, был не дом, а отдельно стоящий этаж, типовой кирпичной девятиэтажки. Женщина с хвостом подошла ближе и принюхалась. Дети тоже стали активно нюхать воздух вокруг, а потом все вместе громко чихнули.

– Асханте? – спросила она.

– Извините, я совсем не понимаю, – почему-то мне сделалось неудобно, как будто я невыучила урок по иностранному языку.

Она долго и с удвлением смотрела на меня, потом кивнула каким-то своим мыслям и отошла. Я оглянулась, но Вовки рядом не было. Поискала его взглядом и с удивлением увидела, что он стоит рядом с ушастыми, гладит лошадок и мило беседует. Вот же… Когда успел? И он похоже их понимает. Я приблизилась и стала прислушиваться к разговору. Нет, то что говорил Вовка, я понимала, но что ему овечали, разобрать не могла.

– Здравствуйте, – а то вдруг, они меня понимают, надо соблюсти приличия, хотя кто знает, как здесь принято.

– О! Это Кира, моя подруга, я вам говорил – обрадовался Воланд – А это Тайриэль-он показал на «эльфа» – и Харок-тот что эльф-наоборот. -Вот с ней вместе мы как-то к вам и попали.

– Асханте? – спросил Харок, опять это слово, и опять ничего не понятно.

Друг посмотрел на меня изумленным взглядом.

– Ты понимаешь, что это значит? – нетерпеливо спросила я.

– А ты разве нет? – посмотрел на недовольное выражение моего лица и продолжил-Странно, но ничего, исправим, Тай сказал, у них тут и магия, и технологии, и чего только нет, здорово правда? – его глаза сияли радостью и предвкушением, а я вот не была так оптимистично настроена.

– Так что он спросил? – мрачно отозволась я.

– Ну это не совсем вопрос, это больше удивленное утверждение…

– Что?

– В общем, он сказал, что ты редкий вид – Фэйри. – друг смущенно опустил глаза, потому как я уже начинала злиться.

– Женщина с хвостом, тоже это слово произнесла. Хотелось бы знать что это? Это такие с прозрачными крыльями, порхающие с цветка на цветок в полупрозрачных одеждах? – я уже была вне себя, просыпаешься не пойми где, не понимаешь чужого языка, так еще обзывают какой-то развратной крылатой Фэйри.

Зато наши собеседники, меня видимо очень даже понимали, потому что «эльф-наоборот» расхохотался, а его товарищ изо всех сил пытался сдержать улыбку. Я посмотрела на них и чуть не выругалась от обиды, за такую несправедливость. Вовка откровенно радовался всей ситуации, а я даже не знала как реагировать.

– Отойдем? – попросила его.

Он кивнул, сказал всадникам, что на минуточку, и мы отошли в сторону крыльца.

– Воланд – серьезно начала я – ты хоть что-нибудь выяснил? Я так понимаю тебя все устраивает, и ничего не напрягает. Но я думаю, что надо попытаться понять, как мы здесь оказались и соответственно вернуться домой.

– Зачем? – он так удивился, что я растерялась – Что тебя там держит? Учебу мы закончили, значит надо работать, а это как ни крути каторга, которая превратится в рутину, а потом не успеешь оглянуться, а ты уже не в том возрасте чтоб развлекаться, и жизнь прошла зря. – он еще помялся и добавил – Конечно, может ты выйдешь за муж, родишь детей и будешь счастлива, но куда торопиться, это ведь удивительное приключение!

– Или мы сошли с ума. – констатировала я. – Я понимаю твое нежелание возвращаться, но я так не могу, я должна понять и попытаться что-то сделать.

– Понять – он задумчиво почесал подбородок – ну понять-то можно, но возвращаться то зачем? У тебя там никого не осталось, а я и так здесь, с тобой. – он заискивающе улыбнулся.

В чем-то он был прав, из родных у меня никого не осталось. Его фраза, неприятно резанула и навеяла воспоминания. Мои родители были учеными, профессорами-археологами. Никогда я не понимала эту тягу копаться в земле и искать осколки древних ваз, но то я, а вот родители свою профессию обожали. Они часто были в командировках, объехали почти весь свет, и в детстве мне часто казалось, что я им совсем не нужна. Когда они уезжали, приезжала бабушка. Вот для нее я была самая-самая. Когда я окончила школу, родители почти не появлялись дома, у них был какой-то проект по обмену опытом с другими профессорами и обучению студентов. Когда мама или папа звонили, то всегда взахлеб рассказывали, какие у них замечательны студенты, описывали все вокруг, но моими успехами особо не интересовались. Мои рассказы о себе, почти никогда не были дослушаны до конца из-за «срочного дела». Бабуля видела, как я расстраиваюсь, но с утешениями не лезла. Всегда говорила: – «Это жизнь, и она совсем не такая, как хотелось бы нам, надо приспосабливаться. «И я приспособилась, просто перестала думать что я не нужна, выростила в себе самолюбие, и не расстраивалась по пустякам. Поступила в медицинский, училась, гуляла и работала в офисе рядом с домом, разбирая документы и отвечая на письма. Бабушка была на пенсии, и хотя родители присылали деньги и у нее были сбережения, на шее я сидеть не хотела. Поэтому как только вошла в ритм учебы, стала искать подработку. Бабушка сначала была против, но выслушав мои доводы, решила помочь и устроила в офис к дочери своей подруги. А полгода спустя пришло письмо, о том что родители пропали в какой-то экспедиции, и что поиски ведутся. Тогда моя учеба заметно ушла вниз, но я не отчаивалась, названивала и спрашивала о результатах поисков. Но еще через месяц поиски прекратили. Их так и не нашли и посчитали без вести пропавшими. Бабуля сильно постарела за этот месяц. Даже ее глаза больше не улыбались. Потом она заболела и быстро угасла. И я осталась одна. Я всегда чувствовала себя одиноко, но никогда не было чувства всепоглощающей тоски и горя. Я справилась и с этим – «приспособилась», нашу квартиру продала, и переехала в бабушкину, в другой город. Решила начать все с начала. Так что когда переехала, уже была совсем другой. О своей прошлой жизни я никогда не распространялась. Только Вовка, который всегда был рядом, знал все. Ведь именно ему я изливала душу, и иногда плакалась в жилетку.

– Кира, ты меня вообще слушаешь? – вырвал меня из омута воспоминаний, друг.

– А? Да. Ладно, давай решать проблемы, по мере их поступления. Для начала, почему я никого не понимаю? – это меня очень волновало. Я то и дело слышала это их «асханте», значит говорят обо мне, а что говорят я не понимала, было неприятно и немного обидно.

– Я буду твоим переводчиком – обрадовался Вовка – Я кстати разговор не окончил, пошли назад.

Мы снова подошли к ушастым всадникам.

– Кира не понимает вашего языка, а почему понимаю я? – сходу спросил Вовка.

Тайриэль задумчиво посмотрел на меня, потом на Вовку, было ощущение, что он видит то, чего не видим мы, и еще ощущение нереальности всего происходящего.

– Асханте, дэдор таена рима.

– Он говорит, что ты не веришь, поэтому не понимаешь – быстро отыграл свою роль Воланд.

– Таак, а во что надо поверить, в то что я неизвестный науке зверь?

– Я думаю, во все, в этот мир, точнее в эту реальность.– сумничал тоже мне.

Пока я искренне пыталась «поверить», меня потянули за рукав. Посмотрела вниз и увидела хвостатого ребенка, того самого, который сидел на руках у женщины. Он открыто улыбнулся и потянул еще раз, предлагая идти с ним. А мне пришлось бороться с желанием потрогать его хвост и руки. Я пожала плечами и пошла за ним. Он обошел наш дом – этаж и сел на скамейку. Я села рядом.

– Извини, я непонимаю вашего языка – зачем-то сказала я, хотя он и не пытался мне ничего сказать. Мы посидели минут пять, и тут недалеко от нас, я услышала родную речь. Повернулась на звук, но кроме улицы никого не увидела. Кстати наш дом-подъезд оказался последним, на мощёной грубыми камнями улице. Она представляла собой что-то вроде базара вперемешку с невысокими жилыми домами. Все это смотрелось очень интересно, дома были разные, одно-и двухэтажные, деревянные и каменные, вдалеке виднелся какой-то больше похожий на глиняный дом. Кругом лежал снег из труб в домах шел дым, а за домами были видны эти огромные деревья. Создавалось ощущение, что улицу создали прямо в лесу, стараясь по возможности не трогать деревья.

– И откуда только взялись, надо кого-то позвать, пусть уходят в свою реальность, нечего им здесь делать! – недовольный голос шел откуда-то сбоку. Я встала, обошла загадочно улыбающегося ребенка, который за мной наблюдал и стала всматриваться в… в воздух. Уже хотела отвернуться, но тут что-то показалось мне неправильным, как будто везде воздух был ровным, а в одном месте словно более густой и гранённый.

– Нет, ну это же надо, целый дом! – продолжал бубнить голос. А мне вдруг стало смешно, и вспомнилась девочка Эли, надо посмотреть вдруг мы тоже придавили какую-нибудь «Гингему».

Я медленно шла на звуки родного голаса, и увидела, наконец, его обладателя. В какой-то момент блик от снега попал на «сгусток воздуха» и тогда он проявился. Низенький такой, помимо рук и ног еще имелись крылья, на голове вместо волос или лысины например, самое настоящее оперение и глаза, глаза чисто совиные. Все занимательнее и занимательнее.