Разрушенный дворец

– Она твоя самая большая слабость.

Мне нужно подкрепление, срочно. У меня здесь пять Ройалов, и каждый жаждет крови.

семьей. А тот, с кем ты сейчас общаешься, может и подождать.

– Осторожнее, подружка. Ты так полна энтузиазма, что я сейчас начну крутить сальто

до конца моей жизни – это точно конец ! Я не могу так рисковать.

Элла возвращается домой с нами, в семью, частью которой стала. Мы справимся со всем этим точно так же, как справились с самоубийством нашей матери, с развалом нашей семьи, с нашими собственными демонами. Крепко держа Эллу за руку, я говорю: – Пойдем. – Куда? – спрашивает она. – Домой. Она на секунду затихает. – Хорошо. – Ага, – подходя к Элле с другой стороны, говорит Истон, – в твоей комнате такой бардак!

речь. – Остин Маккорд девятнадцати лет до сих пор жалуется на проблемы с челюстью. Ему пришлось шесть месяцев питаться мягкой пищей, потому что его челюсть была зафиксирована проволокой. Ему понадобилось установить два зубных имплантата, и он по сей день испытывает трудности во время еды. Когда мистера Маккорда спросили о причинах его травмы, он… – Гриер встряхивает лист, – простите за каламбур, не мог открыть

А мне нравится этот легкий доступ. В ответ звучит ее удивленный смешок. – Что такое? – нахмурившись, спрашиваю я. – Ничего. – Она широко улыбается, а потом ахает от удовольствия, когда мои пальцы находят ее. Но Элла не отталкивает меня, а, наоборот, выгибается навстречу моей жадной руке. Ее руки лихорадочно расстегивают пуговицы моей рубашки. – Мне нужно прикоснуться к тебе, – шепчет она. Я только «за». От прикосновения ее миниатюрных теплых ладоней к моей голой груди меня кидает в жар. Мы никогда не занимались ничем подобным в школе, но Стив сделал все, чтобы нам было почти невозможно заниматься этим за ее пределами. Он даже не разрешил мне прийти к Элле в гости в отель. Наши поцелуи становятся все более лихорадочными. Я засовываю в нее один палец: хочу заставить ее кончить прямо перед занятиями, чтобы потом целый день она могла думать только обо мне. Может, я повторю это во время ланча, отведу ее в туалет, прозванный Уэйдом «интим-зоной», и…

– Что здесь происходит? – ровным голосом спрашивает он. – Твой сын только что лапал мою дочь! – рявкает Стив. Облизывал, если сказать точнее

Мы два комка необузданных эмоций, потерявших надежду и пытающихся найти успокоение в телах друг друга.