Рябины красной кисть, или Деревенские истории

Маугли

Мелкими осторожными шажочками пришла на Алтай осень. Как заботливая хозяюшка она отправила хлеборобов на густые от спелого колоса поля, а детвору – в чистенькие кабинеты заждавшейся их школы.

В Цаплинском районе в этом году долго пустовало вакантное место учителя русского языка. Только в конце августа на столе директора появилось заявление от сельской учительницы, а первого сентября она вошла в класс…Ее волосы за умело нанесенной краской скрывали следы седины, но глаза излучали задорный блеск. Она хорошо понимала на что шла, взяв классное руководство в проблемном седьмом классе.

Ребята смотрели на нее таким взглядом, от которого становилось не по себе, а она, подарив им легкую улыбку, приветливо произнесла: «Здравствуйте, ребята! Меня зовут Нина Васильевна. Думаю, мы с вами подружимся». В выжидающе-любопытной атмосфере класса не было даже намека на дружбу. «Ну, что ж, давайте знакомиться!» – продолжала учитель, стараясь растворить негатив позитивной аурой. Рассматривая учеников, она как-то незаметно взглянула на сидящего за последней партой мальчика. Их взгляды встретились, и учительница вздрогнула. «Боже! – промелькнуло в ее голове. – Это взгляд звереныша!».

Все ученики, кривляясь и впадая в образ только им самим ведомым, пытались представиться. «Алексей», – исподлобья прохрипел ученик с последней парты. Урок закончился. Мимо Нины Васильевны с грохотом, визгом и шумом промчался весь ее класс, оставляя после себя непонятного цвета осадок впечатлений. А после второго урока директор весьма корректно, но с металлом в голосе сообщила новой учительнице о том, что та не досмотрела за ребенком. Алексей сбежал. Это стало началом «поисково-спасательной» работы классного руководителя.

Весь сентябрь Нина Васильевна «вылавливала» подростка по степновским глухим и косматым сограм, чердакам и голубятням (за эти скитания класс прозвал его «Маугли»). Однажды, уже отчаявшись, она устало брела объездной полевой дорогой и вдруг увидела в заброшенном здании бывшего элеватора дымок. Чутье подсказывало, что мальчик там. Учительница медленно поднималась по ступенькам наверх, как вдруг дверь резко открылась, и прямо на нее выпорхнули голуби. С трудом удержавшись на ногах, она все же шагнула внутрь. В противоположном углу здания прямо на железном полу дымился костерок, рядом с которым сидел на корточках Маугли и грел руки. Два огня пылали вокруг маленькой женщины: один – на полу, другой – в груди. Сбившийся рой мыслей постепенно выстраивался в логичную цепочку. «Привет, Алеш», – ласково произнесла Нина Васильевна и присела рядом с мальчиком…

Прощаясь с учеником, учительница подняла глаза к небу. Оно показалось ей необыкновенно высоким и пустым. С полей тянуло горьким запахом прелой соломы с примесью сухой полыни. Горчинка сидела и внутри женщины, но она обнадеживающе произнесла вслед уходящему подростку: «Завтра в столовой будут печь пиццу!» ..

Поздней осенью, когда озера стали покрываться стеклянной корочкой, на которую беззаботно приземлялись первые снежинки, ученик снова пропал. После уроков Нина Васильевна попросила брата съездить на квартиру к мальчику. Старый дом с обшарпанными и подгнившими сенцами горбился на краю села. Мать и сын кололи дрова, умело размахивая тяжелыми топорами.

–Здравствуйте! – поприветствовала вышедшая из машины учительница,– А почему Алеша снова не в школе?

– Достали Вы уже нас своей школой, – прохрипела мать. – Не пойдет он больше. Ясно Вам?

– Объясните, пожалуйста, почему.

– А Вы сна-а-чал-ла порядок там на-а-ведите, – не унималась женщина, с трудом выговаривая слова. – Его все обижают.

– Ну это Вы зря, -пыталась смягчить разговор Нина Васильевна, догадываясь о причине неподвластного языка родительницы.

– «Зря», г-ришь, – остервенела мать, замахиваясь топором, – а-ну, иди от-сюдо-ва!

Реакция брата сработала мгновенно: он буквально выскочил из машины и в один миг оказался возле сестры. Пыл матери-заступницы слегка умерился. «Нечего здесь без участкового делать!» – отрезал водитель и усадил Нину Васильевну в машину.

С того дня участковый стал частым гостем в доме Красиных.

Зима выдалась суровой, с крепкими, как и подобает Сибири, морозами. Негде было скрываться Маугли, и приходилось волей-неволей ходить в школу. Учительница, как ангел-хранитель, сопровождала мальчишку всюду. В столовой просила у поваров добавки, тайком рассчитывалась за обеды, лишь бы Алеша был сыт: не доедал ведь ребенок дома. Кроме квашеной капусты и картошки в доме были только субпродукты и куски сала, которыми рассчитывались с матерью хозяева за закол свиней. Эту работу мамаша делала не хуже любого мужчины, особенно «под допингом».

Шумно и дружно в село пришла весна. Чумыш разлился в полную силу. Давно его берега не видели столько воды. Как только жидкая грязь перестала налипать на ботинки, Алеша пропал. Но участковый был начеку: вновь доставил беглеца в школу Нина Васильевна бдительно сторожила найденыша. После третьего урока прибежала Сонечка и с ужасом в глазах прошептала на ухо своей классной: «Маугли, ой, то есть Алешка, закрылся в туалете!»

Через минуту учительница стучалась в туалет с мольбой: «Алеша, открой дверь, пожалуйста!» Она в ужасе трясла ручку двери, а перед глазами чередой мелькали догадки, одна страшнее другой. Когда трудовик взломал замок, перед ними предстала довольно яркая картина: над двумя кабинками туалета, широко расставив ноги, стоял Алексей, пружиня коленками, словно готовясь к прыжку. Внутренняя часть брюк его была мокрой. Учительница уже не волновалась, не дрожала и не боялась; она стояла, словно согнувшаяся от сильного холода осинка, только в глазах появился обильная влага, готовая выплеснуться широкой прозрачной слезой. Она поняла, почему ребенок сторонится общества и постепенно превращается в волчонка.