Искусство психотерапевта

James F. Т. Bugental, Ph.D.

The Art of the PSYCHOTERAPIST

© James F. T. Bugental

© Перевод на русский язык ООО «Прогресс книга», 2001

© Издание на русском языке ООО «Прогресс книга», 2022

© Серия «Мастера психологии», 2022

© Предисловие, Елена Кораблина, 2022

Предисловие

В наши дни расширение сознания и духовное развитие приобретают чрезвычайную актуальность. Сегодняшний человек должен возложить на себя ответственность за реализацию своего уникального человеческого потенциала, а для этого необходимо испытывать внутренние переживание, переосмысливать собственный жизненный опыт и найти место в нескончаемом потоке перемен, кризисов и коллизий.

Слово «помощь» произошло от слов «мочь» и «мощь», возможно поэтому к специалисту, оказывающему помощь, его психологическим и духовным ресурсам предъявляются повышенные требования. Не даром психологическая помощь – это искусство, основанное на научном знании.

Психотерапевты и психологи-консультанты помогают пробудить спящие возможности человеческой природы, способные психологии повлечь перемены в жизни.

В своей книге Джеймс Бьюдженталь, выдающийся представитель экзистенциально-гуманистического направления блестяще описал теоретико-методологические и практические аспекты помощи, основанной на данном направлении.

Экзистенциально-гуманистическое направление в психологии рассматривает существование человека в контексте его личностного и духовного роста и ответственности за собственную жизнь.

Менять себя и свое окружение – значит проявлять заботу, ведь так мы проявляем интерес к собственному существованию. Фундаментом такого подхода является полное присутствие и глубинная вовлеченность в процесс диалогического взаимодействия с окружающим миром.

Книга Джеймса Бьюдженталя отражает конкретные представления автора о возможностях глубинной жизнеизменяющей работы специалиста при встрече с реальностью человеческой субъективности его пациента.

В экзистенциально-гуманистической терапии важен не какой-либо технологический прием, а прежде всего философия, которая требует совместного путешествия психотерапевта и пациента в глубины субъективного мира последнего. В основе этого путешествия лежит идея о том, что человек сам должен позаботится о своей жизни и преодолеть тревогу и боль.

Для реализации такого подхода, по мнению Джеймса Бьюдженталя, психотерапевту необходимо быть готовым проявлять заинтересованность, сензитивность и ответственность, вдохновлять человека на глубинный внутренний поиск. В этом и заключается искусство психотерапевта.

Совместное экзистенциальное путешествие в субъективный мир того, кому оказывается помощь, требует от психотерапевта умения осуществлять психологическое взаимодействие с пациентом. Поэтому книга включает такие важные разделы, как «Базовое искусство ведения беседы», «Влияние на субъективное», «Достижение большей глубины», «Интрапсихические процессы», «Психотерапевт как художник». Для формирования способности и творческой готовности исполнить роль психотерапевта в приложении дано описание практических занятий, направленных на индивидуальное осознание смысла этой роли.

Приведем высказывания магистрантов после прохождения курса экзистенциально-гуманистической психологии, включающего ознакомление с авторской программой Джеймса Бьюдженталя:

«Удивительно, что вопрос, который стал актуален для меня сейчас, тесно перекликается с одним из главных вопросов, стоящих перед экзистенциальной философией и решаемых каждым человеком для себя лично в процессе терапии с использованием экзистенциально-гуманистического подхода… Пожалуй, один из подводных камней, которых я боюсь как простой человек и как будущий терапевт – это ответственность за мою жизнь и проживание отведенного мне времени в этом мире… До момента появления проблеска в понимании того, что человек может управлять своей жизнью и иметь свободу выбора, влиять на свой выбор и придерживаться его, личный рост не возможен… Но вот если такой проблеск появился, есть надежда на то, что, подготовив для пациента благодатную почву и обеспечив его ресурсами, или научив его самому находить их для себя, терапевт сможет помочь пациенту не сворачивать с этого пути и открывать для себя новые смыслы».

«Джеймс Бьюдженталь писал: “ Мы живущие существа, и поэтому в определенной степени все мы – экзистенциалисты”. Когда я прочла эту фразу, я поняла, что такой подход максимально близок к диалогу между двумя людьми… В этом и состоит смысл жизнеизменяющей терапии: клиент и специалист совместными усилиями пытаются помочь первому понять как он отвечает на экзистенциальные вопросы жизни и пересмотреть некоторые из ответов таким образом, чтобы сделать его жизнь более сознательной и полноценной. В основе диалога клиента и специалиста лежит признание человеческого в каждом человеке и уважение уникальности его внутреннего мира и автономии… Поэтому в центре внимания психолога находится субъективность человека, та реальность, в которой он живет наиболее искренне».

«Нам посоветовали прочитать книгу Джеймса Бьюдженталя “Искусство психотерапевта”. Книга очень интересная и отвечает на некоторые вопросы. Всегда интересно узнать определенную точку зрения ученого и понять, как он размышлял, смотрел на эти вопросы и искал ответы. А когда углубленно освещался вопрос о «субъективности», я получила море удовольствия. Ведь есть каноническое определение субъективности, при этом каждый все равно понимает это слово по-своему, но вряд ли кто-нибудь другой сумел бы дать ему определение, которое дал Джеймс Бьюдженталь: “внутренняя, особая, интимная реальность, в которой мы живем максимально подлинно”. Я сделала вывод, что не нужно себя ограничивать в одной системе, а всегда рассматривать проблему с разных сторон, чтобы лучше понять ее. Другими словами, меня этот подход научил соединять внутренне состояние человека с уникальной целостной системой, которая представляет собой не что-то заранее данное, а возможность самоактуализации».

Опыт преподавания данного подхода в диалогической форме показал, что в сознании обучающихся (студентов и магистрантов) формируется понимание о поддерживающей роли психотерапевта на пути поиска смысла, самораскрытии и честности по отношению к себе, отказе от манипулирования, уважении к другому человеку, доброте и понимании.

Процесс диалогического обучения на основе подхода Джеймса Бьюдженталя развивает у будущих специалистов позитивное отношение к ценностно-смысловому и мотивационно-волевому аспектам профессиональной деятельности, а также помогает сформировать образ роли психотерапевта

(психолога-консультанта) и повысить психологическую готовность к её исполнению.

Книга Джеймса Бьюдженталя «Искусство психотерапевта» посвятит вас в таинство этой замечательной профессии, станет напутствием перед путешествием в загадочный и прекрасный мир человеческих судеб. Психотерапевт, который принял участие в диалогическом образовательном процессе, безусловно, поможет своим пациентам и откроет для себя новые перспективы.

Данная книга, несомненно, будет полезна как для специалистов, так и для всех, кто интересуется возможностями психологической поддержки и помощи.

Огромная благодарность издательскому дому «Питер» за переиздание замечательной книги Джеймса Бьюдженталя и предоставленную мне возможность написать к ней предисловие.

Кораблина Е. П.,

доктор психологических наук, профессор,

профессор кафедры психологии профессиональной деятельности Института психологии РГПУ им. А. И. Герцена

Предисловие к русскому изданию книги «Искусство психотерапевта»…

…написанной для консультантов, психотерапевтов и учащихся этих специальностей, которые хотят понять и до некоторой степени усвоить экзистенциально-гуманистические взгляды.

Мне доставляет искреннее удовольствие писать предисловие к изданию моей книги «Искусство психотерапевта» на русском языке. Хотя на обложке я назван единственным автором этой книги, это не совсем верно. В действительности книга является результатом опыта многих психологов, психиатров, консультантов по браку и семье и представителей других профессий, каждый из которых тем или иным способом внес свой вклад в ее содержание. Некоторых из тех, кто лично принимал участие в психотерапевтическом процессе, я еще опишу. Другие внесли свой вклад тем, что учились этому виду терапии или использовали его в своей практике. А третьи предоставили свой широкий опыт в различных видах психотерапии – ее проведения, восприятия, супервизии и описания. Более чем полвека практики, преподавания и писательства позволили мне понять, что может быть наилучшей подготовкой – как с академической, так и с других точек зрения. Сейчас я считаю (мое мнение с годами менялось), что самое главное – это искренняя заинтересованность в отношениях с людьми, открытость бесконечному разнообразию, стремление обнаружить свои собственные таланты и ограничения и готовность расти и меняться.

Книга «Искусство психотерапевта» утверждает безжалостное разнообразие людей, необходимость для профессионала продолжать наблюдать и развивать свое понимание и умение в работе с этим бесконечным вызовом, а также убежденность в том, что мы еще не достигли окончательного понимания и умения в работе с ним.

Эта книга знаменует изумление перед человеческим существованием, его разнообразными формами и интригующими возможностями. Конечно, существуют и национальные и межкультурные различия, и очень важно, чтобы мы осознавали их и приспосабливали к ним свою работу так, чтобы одновременно с радостью утверждать наши общечеловеческие черты и оказывать уважение нашему индивидуальному опыту.

Я надеюсь, что эта книга станет одним из многих способов поделиться друг с другом нашими умениями и способствовать таким образом развитию наших мастерства и знания о человеке.

Теперь в России проводится и соответствующая книге программа обучения под тем же названием. Подробности об этой серии из пяти курсов можно найти в конце книги.

Искренне ваш,

Джеймс Ф. Т. Бьюдженталь, доктор философии,

обладатель диплома по клинической психологии от Американского совета профессиональных психологов.

04. 12.2000

Элвину А. Ласко, доктору философии (1916–1983)

Эта книга с любовью посвящается Элу Ласко, который 35 лет был моим другом и коллегой. Я до сих пор испытываю боль и не могу поверить в то, что потерял его. Вместе мы формировались как клинические психологи во времена удивительного расцвета самой клинической психологии после Второй мировой войны, первыми из клинических психологов послевоенного выпуска стали преподавателями Калифорнийского университета и рискнули начать частную практику к неудовольствию наших академических собратьев и коллег-медиков. Мы начали практику проведения групп, которая продолжается до сих пор, сами придумывали программы обучения, исследовали новые направления – групповую динамику и групповую психотерапию, поселки для пациентов, глубинную психотерапию, психоанализ, использование психоделиков и экзистенциальную теорию.

У нас было так много общего: шахматы и шафлборд^[1], бесконечный обмен мнениями за и против новых теорий (мы все время менялись позициями), совместный отдых, открытие для себя новых книг, новых мест, новых теорий, новых шуток. Мы дружили семьями, наши дети выросли и возмужали, мы оба пережили распад своих семей, вместе вступили в старость.

Большая часть того, что в этой книге помещается под моим именем, – наше общее дело, в которое он внес неоценимый вклад.

Я всегда буду помнить тебя, Элвин.

Джеймс

Предисловие

Искусство и наука – это две крайние точки в полярности «субъективное-объективное», которая пронизывает все, что предпринимает человек. Субъективный взгляд на жизнь противоположен сосредоточению на объективных аспектах и в то же время дополняет его. Всегда присутствуя вместе, обе эти точки зрения создают динамизм во всем, чего ни коснись. В психотерапии эта двойственность проявляется в самых разных формах, и мастерство психотерапевта проявляется в его способности соединять субъективное и объективное, искусство с наукой.

Субъективность пациента – это область применения жизнеизменяющей психотерапии, где работа чрезвычайно ответственна, предъявляет исключительно высокие требования и вызывает ощущение самой большой угрозы у клиентов. Сосредоточение усилий на субъективном отличает психотерапевтов, связанных со своими пациентами настолько глубоко, насколько этого требуют от них сложнейшие проблемы, затрагивающие личность. Так как основная часть этой реальности представлена скорее имплицитно, чем эксплицитно, и так как в этой реальности мы в основном полагаемся на нашу собственную, субъективную точку зрения, психотерапевтам необходимо «созреть», прежде чем пытаться глубоко работать с субъективностью пациента.

Достижение других психотерапевтических целей (адаптации, смягчения симптомов) прекрасно обеспечивают объективные средства, но жизнеизменяющая психотерапия требует повышенного внимания к субъективному. Это не значит, что специалисты, практикующие глубинную психотерапию, могут вообще игнорировать объективные аспекты своего искусства; напротив, они должны использовать весь континуум средств для того, чтобы вникнуть в запросы клиентов и переосмыслить свою собственную субъективность. Эта книга описывает подходы, которые помогут психотерапевтам расширить свой профессиональный арсенал. Каждая из предлагаемых точек зрения дает определенное преимущество и является до некоторой степени объективной и каждая направлена на то, чтобы раскрыть какой-то аспект субъективности пациента. Таким образом, они служат мостиками между двумя реальностями.

Появление субъективного

Когда-то на морских картах были обширные белые поля с надписью Terra incognita – «неизвестная земля». Между этими землями и знакомым миром морские чудовища поджидали беспечных моряков, чтобы пожрать их. Современная география оставила мало неисследованных зон, а морские чудища покинули мир вслед за единорогом и Минотавром. Но субъективное – это психологическая terra incognita, охраняемая чудовищами тревоги и патологии, которые угрожают тем, кто решается вторгнуться в эту область^[2].

Западные наука и культура не признавали реальность истинно субъективного в течение, по крайней мере, трех столетий. Многое из того, что исследовали восточные духовные практики, наш ограниченный век отвергал и объявлял суеверной чепухой и свидетельством примитивности. В «самое последнее время» стало ясно, что это шовинистическое предубеждение означает отступление к застойным водам академического позитивизма, политического консерватизма или религиозного фундаментализма – трем позициям догматичной уверенности, которые часто причудливо связаны друг с другом.

Глубинная психотерапия в основном отбросила мечты раннего Фрейда о психологии как естественной науке XIX в. Многие из нас пришли к осознанию того, что абсолютный детерминизм, линейные связи и зависимость от эксплицитно выраженных характеристик сциентистского толка плохо сочетаются с реальностью человеческой субъективности – основной сферы приложения наших усилий.

Эта книга, несомненно, целиком основана на предположении, что жизнеизменяющая психотерапия требует и от психотерапевта, и от пациента отдавать приоритет субъективному – прежде всего от пациента, но почти в той же степени – от психотерапевта.

Психотерапия и субъективное

Психотерапевты отличаются друг от друга так же, как и специалисты в любой другой области, но еще большая разница обнаруживается в их искусстве^[3]. И все же те, кто многие годы практиковал «интенсивную», или «глубинную», психотерапию, часто, даже расходясь в теоретических вопросах, в способе ее проведения больше сходны друг с другом, чем с теми, кто разделяет их клановое имя и имеет с ними общие академические корни. В этой книге я пытаюсь выделить и сформулировать некоторые общие для всех свойства глубинной психотерапии, чтобы помочь тем, кто хочет быстрее продвинуться в этой области.

Моей целью не является создание новой психотерапевтической системы или методологии. Я хочу помочь психотерапевтам различной ориентации, склонным к глубинной, жизнеизменяющей работе, расширить репертуар своих взглядов и стилей. Я надеюсь, что на этих страницах они найдут то, что позволит им поднять уровень мастерства и повысить свой потенциал.

В развитии психотерапевта есть три стадии^[4]:

1. Он изучает основы проведения психотерапевтических интервью.

2. Он развивает свою чувствительность и умение помочь пациентам продвигаться от обычных разговоров к более глубокому исследованию субъективного опыта.

3. Он начинает ценить непосредственный жизненный опыт, который лежит в основе всех систематических взглядов на личность, патологию и психотерапию.

Эта книга адресована находящимся на второй стадии. Существует также много хороших книг, описывающих первую и третью стадии и их соотношение друг с другом.

Тем, кто хочет совершенствоваться на второй стадии, предоставляется возможность поэкспериментировать с различными подходами. Здесь психотерапевты могут ознакомиться с точками зрения, которые лучше всего подходят к их уникальному темпераменту и умениям, адаптировать некоторые из них для своей работы, отбросив те, что им не подходят. Только так можно реально поделиться тем, что всегда и неизбежно является индивидуальным мастерством.

Из этого следует, что никакие книги, ни один конкретный подход и никакой учитель не способны учесть все разнообразие психотерапевтов и пациентов. Естественно, что материалы, собранные здесь, тоже не могут служить достижению такой цели. Предложенные измерения (параметры) психотерапевтического процесса выросли на почве интенсивной индивидуальной психотерапии. Они были сформулированы в процессе работы с самыми различными клиентами, в разной степени включенными в психотерапевтический процесс. Наконец, эти взгляды развивались в ходе взаимодействия с психотерапевтами всех основных направлений, занимающими совершенно противоположные (и изначально и впоследствии) теоретические позиции.

Кому адресована эта книга

Когда я писал эту книгу, то ориентировался на три группы читателей-психотерапевтов.

• В первую очередь – это опытные психотерапевты, которые хотят повысить свою чувствительность и развить мастерство.

Совершенные неофиты этого искусства вполне могут найти все последующее непонятным или предъявляющим слишком большие требования. Когда первое осознание себя как психотерапевта уменьшится до разумных пропорций, а полезность и ограничения первоначального набора техник будут не раз проверены на практике, тогда предложенные в этой книге измерения откроют новые перспективы и возможности для посвященного психотерапевта. Каждому следует оценить свою готовность, хотя, конечно же, заботливый и чуткий инструктор, супервизор и коллеги тоже могут помочь.

• Инструкторы и супервизоры найдут, что эта коллекция взглядов на психотерапевтическое взаимодействие помогает им разговаривать с обучающимися о тонкостях, которые они часто отмечают, но затрудняются их идентифицировать.

Эта книга также может помочь им в проведении некоторых упражнений. Тренер может выделить те паттерны, чувствительность к которым больше всего нужна начинающему психотерапевту, или те, обращению с которыми он прежде всего должен научиться.

Постоянная проблема в обучении и супервизии психотерапевтов-неофитов – их озабоченность вопросами «Что мне сказать?» и «Что мне следует делать?» Следующие главы призваны помочь таким психотерапевтам заглянуть за пределы эксплицитного знания и решить трудную задачу выработки чутья на имплицитное. Это умение нельзя приобрести путем прямого обучения, но наличие определенных ориентиров в данной области создает максимально благоприятные условия для оттачивания проницательности.

• Я надеюсь, что и исследователи, которые стараются глубже постичь субъективное, сочтут эти измерения полезными для достижения своих целей. Ни одна из них не является готовым инструментом, но все являются клинически проверенными указателями областей явной значимости.

Несколько замечаний относительно стиля изложения

«Пациент» или «клиент». Мне не нравятся оба эти термина. Слово «пациент» предполагает инертный объект, на котором практикуется врач. Я не могу себе представить ничего более противоречащего той психотерапии, которая описана в этой книге. В то же время «клиент» настолько отдает коммерцией, что мне приходилось слышать это слово от акушерок, проституток и гробовщиков! Снова выбирая привычный компромисс (и сберегая силы для более значимых баталий), я систематически чередую эти два термина.

Сокращенные выдержки. Я довольно щедро вставляю выдержки из интервью в качестве иллюстраций. Эти отрывки вводят в заблуждение в двух отношениях. Первое: действие протекает и быстрее и эффективнее, чем это всегда происходит в жизни. Показать все те долгие периоды, когда нет явного продвижения, повторить все начальные фразы и все остановки нормального разговора или выделить все повторы, уходы в сторону и отступления, все блуждания по вине обоих участников, все то, что является частью любой психотерапии, – значит превратить эту книгу в лекарство от бессонницы.

Второе отличие от реальности – то, что потребность в краткости заставляет меня свести цитирование в значительной мере к иллюстрациям отдельных моментов. Это приводит к потере многих контекстуальных признаков и побочных эффектов взаимодействия. Пытаясь восстановить некоторые их них, я через несколько страниц, там, где это возможно, привожу в тексте аналогичные гипотетические случаи. Читателю судить, насколько успешна эта стратегия. Все имена, кроме моего собственного, – придуманные, и я не колебался, создавая несуществующие диалоги для того, чтобы максимально прояснить вопрос. Если кто-то из моих придуманных психотерапевтов и пациентов носит ваше имя, приношу свои извинения и надеюсь, что вас это никоим образом не обеспокоит.