Осень-дива очи приоткрыла,
Кудри рыжие на листья расплела.
Вновь меня, поэта, полюбила
И за руку в ветер повела.

Колыхнулось серым небом платье:
Стали дни короче, ночь длинней.
Проводила дива певчих братьев
В даль-страну за тридевять морей.

Улыбнулась, по траве шагнула,
Вот она, стоит передо мной.
«Ты дождался!» – тихо мне шепнула
И к дождю дотронулась рукой.

Босоногим ангелом смеялась,
Разбросала по садам цветы,
И опять в любви ко мне призналась
Золотыми глазками мечты.

А потом подкралась ко мне тихо
И губами губы обожгла.
Словно дикий бесшабашный вихрь,
Поцелуем тем с ума свела.

И ворвалось счастье в этот вечер,
И поэт опять писал стихи.
Зажигала дива в полночь свечи
И просила сердца и руки.

«Мне приснилась осень на исходе…»

Мне приснилась осень на исходе,
Вросший в лёд серебряный листок.
И кричали вороны природе
Всё, что сам я докричать не смог.

Помню, моросило. (Утро ль, вечер?)
Серый мир смешал всё там и здесь.
Дул извечный мокрый вольный ветер,
В воздухе витала смерти весть.

Рядом кто-то был (безлик, печален),
Шёл за мною, словно снег зимы.
Оглянулся я, вокруг лишь дали
Сонно прошептали: «Это мы».

После было тихо и тоскливо.
Был один я, что-то потеряв.
Умерала молча осень-дива,
Главных слов мне так и не сказав.

«Где мне найти под солнцем, иль луною…»

Где мне найти под солнцем, иль луною
Тот миг, которого я тщетно жду?
Где город тот, который я открою
На карте, нарисованной в бреду?
Где та любовь, которой и не будет?
Где счастье, что оставил я во сне?
Где память та, которая забудет
То, чего не было при мне?
Где те глаза, которых я не видел?
Где губ твоих чудесные врата?
Где ты сама в том самом виде,
Который не встречал я никогда?

«Я бросался в любовь, как на битву…»

Я бросался в любовь, как на битву:
Убивал, умирал вновь и вновь,
Чьи-то взгляды читал, как молитву,
В чьём-то сердце травил чью-то кровь!

Я бросался в любовь, как на пищу,
Только голод свой не утолил,
Только так и остался я нищий.
Может, просто не тех я любил?

Я бросался в любовь, как на плаху,
Но остался с больной головой.
Так любовь воскресает из праха,
Так любовь погибает со мной!

«Всё на круги своя вернётся…»

Всё на круги своя вернётся,
В который раз. В который раз,
Моя душа опять споткнётся
И упадёт в пучину глаз.

И колыхнётся чей-то локон
Под силой ветра перемен,
И вновь любовная дорога,
И вновь таинственность измен.

И снова муки вдохновенья
Разбавят слёзами вино.
И тщетно вымолить прощенья
У той, которой всё равно.

И боль немая не расскажет,
Что шансов нету и сейчас.
Тоска опять на строки ляжет,
В который раз, в который раз.

Тень

Сухие листья, ночь и ветер.
Под руку с памятью брожу.
Но есть меж нами кто-то третий —
Тот, кем я очень дорожу.

Быть может, осень обманула,
И тень – всего лишь тень в ночи?
Но верю, ты ко мне прильнула
В отблесках плавленой свечи.

Что ж, будь со мною, я не против.
Ты предначертана судьбой.
Будь жизнью моей бренной плоти
Сейчас, осеннею порой.

Не называй имён – забуду.
Да и к чему мне знать тебя?
Пусть предо мной златые груды
Опавших листьев сентября

Навеют запахом о взорах,
О ласках ветра, о любви,
О всех согласиях и ссорах,
Что тень смешала на крови.

Я знаю, вместе нам не быть.
Но тень останется во мне
И будет в сердце моём ныть,
И ревновать меня к весне.

А в миг, когда свернутся годы,
Я улыбнусь, узнав тебя:
Ты в жизнь мою приняла роды
И хоронила ты, скорбя.

Обелиск

Туман. Обитель вечной смерти.
Я вновь брожу средь мёртвых дат.
И (как тогда) скребутся черти
В окно души моих растрат.

Всё так же тихо. Недвижимо
Застыла мгла небесных сил.
И помню – лик неповторимый
В меня с гранита взор вонзил!

И ясным стала чёткость тлена:
Извечна грязь, трава седа.
И всё тревожит, хладит вены
Безумный ветер, как беда.

Он пел о жизни – этот ветер,
О жизни здесь, среди могил?..
Как жаль, что я тебя не встретил,
Когда твой образ ещё жил!

Как жаль загубленную юность,
На век застывшую в камнях:
Замолкла мёртвая бесшумность
Забытых клятв в твоих устах;

Прекрасный образ добродушен,
Не знает, что погиб давно;
Глаза живут, как блеск жемчужин,
И видят прошлого кино.

Здоровый цвет ланит девичьих
Пусть будет бликом камня лишь,
Одним из умерших обличий,
Но… ты строку мою живишь!

Ты, недоступная навеки,
Отныне музой станешь мне!
Пусть смерть прикрыла твои веки,
Пусть ты в двух метрах там, на дне,

Мне всё равно! Я знаю клятву:
Всегда, всегда, всегда любить!
ЧТО смерть? Всё разделяет на два,
На до и после. Надо жить.

И вот, живу над хмурым небом,
Глотаю мертвенный туман.
И всё ищу твою фигуру,
Влитую в каменный капкан.

Брожу, брожу среди оградок,
Венков пожухлых и крестов.
Но не найду живого взгляда
Средь взглядов тысяч мертвецов.

Но не найду могильный холмик,
Плиту гранита, что хранит
Твою красу, твой дух и волю,
Твои секреты, весь твой быт.

И я готов искать и верить:
Вдруг ты разбила тот гранит,
Вдруг ты открыла смертны двери
И в жизнь взошла с надгробных плит…

Туман растаял. В монолите
Увидел я, о ком просил…
Как жаль, что я тебя не встретил,
Когда твой образ ещё жил!