Самый опасный противник тот, кого все перестали опасаться.
Самый опасный противник тот, кого все перестали опасаться.
Мне плевать, что Вы обо мне говорите, но только произносите мое имя без ошибок!
Мне плевать, что Вы обо мне говорите, но только произносите мое имя без ошибок!
Если ты что-то сделал без труда, ты сделал это неправильно.
Если ты что-то сделал без труда, ты сделал это неправильно.
Мысли иногда причиняют больше страданий, чем тело.
Мысли иногда причиняют больше страданий, чем тело.
Боль - неотъемлемая часть взросления. Именно так мы учимся.
Боль - неотъемлемая часть взросления. Именно так мы учимся.
Наука и религия никогда не противостояли друг другу. Просто наука очень молода, чтобы понять это.
Наука и религия никогда не противостояли друг другу. Просто наука очень молода, чтобы понять это.
Ничто не вызывает у людей большего интереса, чем человеческая трагедия.
Ничто не вызывает у людей большего интереса, чем человеческая трагедия.
- Более яркого проявления слабости, чем террор, в мире не существует.
- Более яркого проявления слабости, чем террор, в мире не существует.
Ни одно доброе дело, как известно, не остается безнаказанным.
Ни одно доброе дело, как известно, не остается безнаказанным.
— Не знаю, как это лучше выразить... Если Бог нас любит, то Он может нас защитить. Он должен сделать это. Поэтому складывается впечатление, что Он всемогущ, но равнодушен или милостив, но бессилен.
— У вас есть дети, лейтенант?
— Нет, — заливаясь краской, ответил гвардеец.
— Представьте, что у вас есть восьмилетний сын... Вы бы его любили?
— Конечно.
— И вы были бы готовы сделать все, что в ваших силах, дабы он избежал боли и страданий?
— Естественно.
— Вы позволили бы ему кататься на скейтборде?
— Да, позволил бы, — протянул лейтенант, — но в то же время предупредил бы его о необходимости соблюдать осторожность.
— Итак, являясь отцом ребенка, вы дали бы ему добрый совет, а затем отпустили бы его учиться на собственных ошибках. Не так ли?
— Я определенно не побежал бы рядом, чтобы с ним нянчиться. Если вы это имеете в виду.
— А если он вдруг упадет и оцарапает колено?
— Это научит его впредь быть более осторожным.
— Итак, несмотря на то что вы имеете власть вмешаться в ход событий, чтобы предотвратить ту боль, которую может испытать ваш сын, вы проявляете свою любовь к нему тем, что позволяете учиться на собственных ошибках?
— Конечно. Боль — неотъемлемая часть взросления. Именно так мы учимся.
— Вот именно, — кивнул камерарий.
— Не знаю, как это лучше выразить... Если Бог нас любит, то Он может нас защитить. Он должен сделать это. Поэтому складывается впечатление, что Он всемогущ, но равнодушен или милостив, но бессилен.
— У вас есть дети, лейтенант?
— Нет, — заливаясь краской, ответил гвардеец.
— Представьте, что у вас есть восьмилетний сын... Вы бы его любили?
— Конечно.
— И вы были бы готовы сделать все, что в ваших силах, дабы он избежал боли и страданий?
— Естественно.
— Вы позволили бы ему кататься на скейтборде?
— Да, позволил бы, — протянул лейтенант, — но в то же время предупредил бы его о необходимости соблюдать осторожность.
— Итак, являясь отцом ребенка, вы дали бы ему добрый совет, а затем отпустили бы его учиться на собственных ошибках. Не так ли?
— Я определенно не побежал бы рядом, чтобы с ним нянчиться. Если вы это имеете в виду.
— А если он вдруг упадет и оцарапает колено?
— Это научит его впредь быть более осторожным.
— Итак, несмотря на то что вы имеете власть вмешаться в ход событий, чтобы предотвратить ту боль, которую может испытать ваш сын, вы проявляете свою любовь к нему тем, что позволяете учиться на собственных ошибках?
— Конечно. Боль — неотъемлемая часть взросления. Именно так мы учимся.
— Вот именно, — кивнул камерарий.
Удобные форматы для скачивания
Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке: