Из истории Покровской и Нижне-Нейской волости Макарьевского уезда. Записки сельского учителя

Редактор Ольга Борисовна Новикова

Редактор Николай Юрьевич Новиков

Иллюстратор Николай Юрьевич Новиков

Фотограф Юрий Владимирович Новиков

Фотограф Сергей Всеволодович Лапшин

© Юрий Новиков, 2022

© Николай Юрьевич Новиков, иллюстрации, 2022

© Юрий Владимирович Новиков, фотографии, 2022

© Сергей Всеволодович Лапшин, фотографии, 2022

ISBN 978-5-0056-2774-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Юрий Владимирович Новиков

Светлой памяти отца посвящается

Юрий Владимирович Новиков родился в селе Солтаново Нейского района Ярославской (ныне Костромской) области 6 апреля 1932 года в многодетной семье сельских учителей Владимира Александровича и Марии Ивановны Новиковых.

С младых лет родители приучили его к труду (дома в то время, как и в домах других жителей, держали многочисленную живность). Имея исключительный музыкальный слух, он рано научился играть на музыкальных инструментах. Особенно ему нравилось играть на гармошке. Да и было в кого: отец учился в Костромской духовной семинарии и имел уникальный голос, в церковном хоре пробовал партии баса, основным голосом был баритон, не брезговал тенором и иногда брал ноты дисканта даже в значительном возрасте, а дед его, священник погоста Рождества Богородицы Александр Алексеевич Новиков, тоже студент Костромской духовной семинарии в прошлом, имел бас-баритон и был в окормляемых им церковно-приходской школе села Скоробогатово и двухклассном училище села Завражье законоучителем и преподавателем пения. По окончании Солтановской школы Юрий Владимирович поступил в сельскохозяйственный техникум на агронома – плодоовощевода. Получив образование и поработав совсем немного в колхозе по специальности, попробовал свои силы в поступлении в Ярославский медицинский институт. Его знания химии приёмную комиссию в полной мере не удовлетворили, и Юрий поступил в Галичский учительский институт на естественно-географический факультет. По окончании института начал работать учителем естественно-научных дисциплин в Нижне-Нейской школе.

Ю.В.Новиков (справа) полевая практика в сельхозтехникуме

В 1958, после службы в рядах Советской армии, принят на работу в Заингирьскую школу, сначала учителем и воспитателем, потом директором школы. Параллельно работе он закончил заочно Ярославский педагогический институт, получив полное высшее образование.

Трудовая книжка Ю.В.Новикова

Трудовая книжка Ю.В.Новикова

С 1961 по 1966 год трудился директором и педагогом в Кужбальской школе.

Коллектив Обелевской восьмилетней школы 1970 год

Трудовая книжка Ю.В.Новикова

Трудовая книжка Ю.В.Новикова

Трудовая книжка Ю.В.Новикова

Студенты Галичского учительского института (Новиков Ю. В. справа)

Студент Новиков Ю. В. за учёбой

Нижняя Нея возле школы.. в центре Ю.В.Новиков

Директор Заингирьской школы Ю.В.Новиков 1959 год

Директор Обелевской восьмилетней школы Ю.В.Новиков 1969 г.

Фото преподавателей и учащихся Кужбальской средней школы

В 1966 году был назначен директором Обелевской восьмилетней

школы.

Перед закрытием Обелевской школы переведён на аналогичную должность в Вологодскую область. До 1982 года трудился учителем и преподавателем. Скончался от онкологического заболевания 5 февраля 1982 года.

Пытливый ум, яркие и образные подходы к освещению преподаваемого материала, огромная работоспособность —всё это дало Юрию Владимировичу непререкаемый авторитет среди коллег и учеников.

Линейка на 1 мая в Обелевской школе 1970 год

Трудовая книжка Ю.В.Новикова

В этой небольшой книжке, собранной буквально по крупицам из наполовину утраченного материала, мне хотелось поделиться с читателями теми наработками папы, которые он начал собирать во время его учёбы в педагогическом и учительском институтах. Годы работы в архивах, тысячи опрошенных свидетелей. Где на попутных машинах, тракторах и лошадях, а где и пешком, Юрий Владимирович исколесил родные При-Нейские места.

Вид на с. Солтаново

Пейзаж с рожью. с. Покровское фото Ю.В.Новикова

Стайка домашней птицы с. Покровское

Вид с реки Неи и д. Морозово на Покровское фото Ю.В.Новиков

Весенний первый выгон домашней живности

Крестьянин с. Солтаново

Вид на с. Покровское фото Ю.В.Новиков

Вид на с. Покровское фото Ю.В.Новиков

Вид на с.Покровское и реку Нею 1972 год    фото Ю.В.Новиков

Потомку большой семьи Костромских священнослужителей несладко приходилось в поисках нужного материала (брат его отца, родной дядя, священник Сергей Новиков в 1937 году был расстрелян в Горьком, и шлейф «врагов народа» тянулся за семьёй Новиковых долгое время). В этом исследовательско-просветительском повествовании есть много полезных ссылок. Исследование материала поражает глубиной охвата и вдумчивостью автора. Неспроста в написании работы Юрий Владимирович прибегал к помощи своих учеников: через письмо и прочтение изучаемого материала приходит осмысление действительности, проводятся простые житейские параллели, успешно закрепляется подаваемый материал. Юрий Владимирович при жизни ни в коей мере не хотел своими изысканиями на почве истории поставить под сомнение уже написанные работы краеведов, а хотел лишь ненавязчиво и не однобоко подойти к размышлениям о характерах, обычаях, привычках и традиционных занятиях населения родного края. Стоит заметить, что в своей работе он умышленно не затрагивает творчество известного краеведа Д. Ф. Белорукова. Дело в том, что фамилия Белоруковы тесно связана с фамилией Новиковы: его дед, священник Александр Новиков был женат на Александре, урожденной Белоруковой из того же рода. В своей любви к родному Нейскому краю, в дотошности изучения материала, в непримиримом отношении к вольности интерпретации прошлого Юрий Владимирович и Дмитрий Фёдорович очень схожи. Мне хотелось, чтобы читатель был не слишком строг к излагаемому материалу: почерк в рукописях ввиду длительного и не всегда подобающего хранения местами стал весьма неразборчив. Поэтому заранее прошу извинения за некое косноязычие: писали всё-таки ученики со слов учителя, а мне очень хотелось передать тот слог и ту стилистику. Ведь написано сие было с 1952 по 1972 год. Давайте сделаем скидку на время. А впереди ещё будет много рассказов с уникальными фотографиями о благословенной Костромской земле, записанные мною со слов моих родных. Приятного прочтения! С уважением Н. Ю. Новиков.

«Юг и Север» И. Никитин

«Есть сторона, где все благоухает;

Где ночь, как день безоблачный, сияет

Над зыбью вод, и моря вечный шум

Таинственно оковывает ум;

Где на коврах долины живописной

Ложится тень от рощи кипарисной;

Где все быстрей и зреет, и цветет;

Где жизнь беспечная идет.

Но мне милей роскошной жизни Юга

Седой зимы полуночная вьюга,

Мороз и ветр, и грозный шум лесов

Дремучий бор по скату берегов,

Простор степей и небо над степями

С громадой туч и яркими звездами.

Глядишь кругом, все сердцу говорит:

И деревень однообразный вид,

И городов обширные картины,

И снежные безлюдные равнины,

И удали размашистый разгул,

И русский дух, и русской песни гул.

То глубоко беспечной, то унылой,

Проникнутой невыразимой силой.

И с радостью внимаю звуку слов:

«Я – Руси сын! Здесь край моих отцов!»

Финны-первые жители нашего края. Приход славян

Первоначальная история Нижней Неи, расположенной на 15—20 км. вдоль по правобережью р. Неи, имеющей общую протяженность в 170 км., тесно слита с развитием края. Данные археологии свидетельствуют, что наша местность заселена давно- еще в каменном веке. Во время Киевской Руси, и позднее, здесь существовало довольно развитое хозяйство. Об этом говорят остатки стекольного завода в Юровской волости, в 5 верстах от дер. Большие Рымы, обследованные учеными в прошлом веке. Как полагают ученые, этот завод существовал примерно 1000 лет назад. В Кадые прежде были соляные варницы, близ Малого Архангела или Старого Кологрива велась добыча и обработка железной руды.

Древнейшее население края- финно-угорское или что-то же угро-финское. Угорское- от Карпатских гор, за которые в IX в. перекочевали из Поволжья т. к. угры чёрные, образовавшие Угорское (или мадьярское, венгерское) государство. В древности финские племена занимали обширные пространства на севере и северо-востоке- от Балтийского моря (на севере и до сред.) на Западе и до сибирских самоедов на Востоке, от Белого моря на Севере и до средней Волги на Юге. Они имели общую религию, общий язык, одинаковые обычаи и нравы, хотя в разных частях этого огромного пространства носили различные названия, распадаясь на племена. Мы узнаем об их жизни.

1. По финским, венгерским и скандинавским источникам / их эпос, мифология, язык/.

2. По этнографическим и языковым данным от племён, оставшихся на этих территориях и не смешавшихся со славянами /таковы сейчас эстонцы, коми, карелы, марийцы, мордва и др./

3. По русским летописям и финским заимствованиям в русском языке, из данных исторической географии и топономики. Вопрос это имеет обширную, трудно-исчерпаемую литературу. Мне удалось воспользоваться лишь некоторыми, правда, весьма ценными работами. Даже по ним можно было бы представить объемистый очерк вопроса, но я ограничусь лишь самым необходимым.

4. Венске М. П. «Славяно-финские культурные отношения по данным языка.» Казань 1890. Автор – преподаватель финских наречий в Казанском университете приводит объяснения многим географическим названиям нечерноземной и северной России, оставшимся от финских времен.

5. Барсков Н. П. «Очерки русской исторической географии.» Варшава 1885 г.

6. Самарянов В. А. «Следы поселений мери, чуди, черемис, ели и др. инородцев в пределах Костромской губернии.» / В трудах Московского археологического общества под ред. В. Е. Румянцева, т. VI. Вып. I. М.1875 г., стр. 47—67/. Приводит данные историко-этнографические.

7. Материал из финского и др. словарей любезно выбранный для меня доцентом Горьковского университета Н. Д. Русиновым.

8. Хорошим источником может служить финский эпос «Kalevala». Он, вместе с русскими былинами, с полным основанием может быть назван эпосом нашего края и воспроизводит картину жизни наших далёких финских прародителей.

К сожалению, я мало воспользовался им.

Финнов надо считать первоначальными обитателями северно-русской равнины. У Геродота есть упоминания о племенах, -я пользуюсь далее данными Л. Нидерле, -которые надо считать финскими. Первым приводит наименование «Fenni» /отсюда и финны /. Тацит /Jerne ….46/, а за ним Птолемей /Ш, 5,8/.

В IV веке н. э. Иордан среди племен, покоренных готским королём Германарихом, упоминает народы, очевидно финской принадлежности. Под наименованием «Vasinabronkas» следует понимать «Весь», а, вероятно, и «Пермь»; под именем «Merens», «Mordens» – Мерю, Мордву. Сюда относится же «Thiudas» -готское имя, из которого возникло славянское собирательное название для финнов-чудь.

Важнейшие сообщения о соседстве финнов со славянами, относящиеся к IX—X в.в. имеются в Киевской летописи. Упоминаются племена у Балтийского моря /чудь, лив/, волжские племена «емь» или «ямь», на севере «за волоками» – «заволоческая чудь», «пермь», «югра», «угра», «печёра» и «самоядь». Из русских летописей можно заключить, что обширные пространства севера далеко на восток от Новгорода Ильменского занимала «емь», эта же территория по скандинавским источникам именуется «Biarmaland» /Бьярмаланд/. Посмотрим, какие данные содержатся об этой стране в скандинавских и русских источниках. Этот вопрос тщательно изучал академик А. Шегрен в начале прошлого века. Он совершил много поездок по русскому Северу и Поволжью, собрал драгоценный этнографический материал в дополнение к финско-скандинавским печатным источникам. В марте 1829 года он проехал «через Ветлугу, Унжу, Парфеньев в старинный Галич», где задержался весь апрель, дожидаясь денег от академии на дорожные расходы. В первый раз «емъ» упоминается в летописи под в 550/1042/ годом. Когда Новгородский князь Владимир Ярославич пошёл на «емь», то потерпел неудачу по причине эпидемии среди лошадей.

В дальнейшем о походах на «емь» упоминается довольно часто, так что север России, на большое пространство, был занят новгородцами и обложенными данью. Но скоро «емь» соединилась со шведами и стала наносить новгородцам чувствительные поражения. Последние упоминания о «еми» в русских летописях относятся к XII веку, т.е., она занимает на страницах летописи примерно 200 лет. Потом «емь» смешалась с новгородскими славянами, шедшими сюда из бассейна реки Оки.

Название «еми» сохранилось в Финляндии, где потомки их племя Тавастов, живущих к западу линии Выборг-север Ботнического залива и сейчас их именуют «Häm», «Hämälaiset» – «седы еми». (Здесь и далее «ä» в их транскрипции читается среднее между [я] и [а], [я] в некоторых словах.) Следы «еми» обнаруживаются и в географических именах севера России. (Так есть село Емское в Тотемском уезде на реке Кеми, притоке реки Унжи.)

На Нижней Нее «емьского» происхождения название деревни Булино и, очевидно, Мулино.

Предположительно эти финские слова значат: 1-ый вариант- Булино – «vno + linna» = поток+ крепость, замок- «укрепление при потоке».

2- ой вариант- «vno + lainen» = поток+ заложенный, живущий- «сельское поселение при потоке, заложенное при потоке».

Мулино – «mäa» (земля, страна) + «lainen» – (заложенный, живущий) – «родная земля, крестьянин, сельское поселение, или что-то подобное».

Очевидно, намного более узким территориальным понятием, чем «емь» надо считать финское племя «меря» – часть «еми», хотя могло быть и какое-либо маленькое племя, называемое тоже «емь». «Меря» селилась возле Галича /Галивона Мерьского/. Восточной её границей считаются реки Мёжа и Унжа. Следы её по реке Унже очевидны. Был Мерьский стан в Унженском уезде на границе с Кологривским. В I половине XV века в этом стане было 4 церкви: Онуфриевская- 8 верст от г. Унжи, Георгиевская -32 версты от г. Унжи, Зосимо-Савватиевская-49 верст от г. Унжи, Преображенская- 73 версты от г. Унжи.

Можно бы назвать кроме «мери», и упомянутых выше, много других мелких дроблений и племён —«панноны» /ср. старинное название Венгрии-Паннония/; «водяки, вотяки» – прозванные так за лоцманские занятия на Волге; «коряки», «тороки» и прочие, -но мне приходится ограничиться общей характеристикой финских племен севера под именем «еми».

Скандинавские источники отчасти воспроизводят историю страны «емь» или «Бьярмаланд», как они её называли.

В исландских сагах говорится, что купец именем Карли /вероятно с Гельголанда- Halogaland/ и его брат Гуннстен по приказу короля Олафа Святого отправились в Бьярмаланд, чтобы купить там меха. К ним примкнул со своим кораблем вассал короля Торер Хунд / Thorer Hund/. Они благополучно побывал и в Бъярмаланд-должно быть где-то на берегу Белого моря и даже разрешили здесь, на р. Вине, идола Юмала /Iumala/.

Это случилось около 1026 года (Шегрен, стр. 537)

Норманны время от времени появлялись на беломорском берегу. Неподалёку от Холмогор есть деревня Побоище, где были, как говорит народное предание, разбиты «заморские неприятели» (1216 г.) Можно думать, что это был норвежец Хельге /Helge/, погибший в бою. За его смерть 6 лет спустя, в 1222 г., прибыли мстить норманны. Это была их последняя поездка сюда. Возможно, предание о деревне Побоище разумеет события более позднего времени.

Скандинавско-финские источники ближайшим образом дают материалы для знакомства с религией наших пра-предков на реке Нее, где жили финские племена. У финнов есть название бога Iumala (Юмала). Любопытно, что у наших шерстобитов-жгонов в профессиональном жаргоне имеются слова «юма» – образа, иконы; «юмашиться, юмалиться» – молиться.