Обложка красивая, красная вся такая, глаз радуется. А буквы все ровные, белые, одна к одной. С такой обложкой не стыдно даже в метро войти, не то что куда.
Перейти к аудиокниге
Эта и ещё 2 книги за 399 ₽
206 год Green Power. Вот уже много лет люди используют уникальную технологию сохранения человеческого мозга отдельно от тела. Нейроны, в отличие от клеток тела, не стареют, так что жить в таком состоянии можно вечно. Те, кто решился на процедуру отделения мозга, опосредованно взаимодействуют с реальностью, основную часть времени проводя в мире виртуальном. Естественно, эта технология стоит баснословных денег, так что позволить себе процедуру могут только избранные.
Итак, к 206 году Green Power Земля фактически управляется бессмертными мозгами. Для простых смертных доступны другие прелести технического прогресса: мозговые импланты, QQ-коды, социальные рейтинги, искусственное управление эмоциями, электронная коррекция мировоззрения.
Технологии, определяющие жизнь людей в далеком будущем, принадлежат фонду «Открытый мозг», который управляется компанией Transhumanism Inc. Держатели акций – бессмертные мозги, хранящиеся в защищенных бункерах в специальных сосудах.
Но и это еще не вершина иерархической лестницы. Главой планеты, хоть и негласным, является Атон Гольденштерн. Когда-то давно он был соавтором идеи сохранения человеческого мозга. Уже несколько сотен лет он сам – обитатель банки и властитель сущего, которому иногда становится скучно. В такие моменты ни один житель Земли не может чувствовать себя в безопасности.
В будущем богатые люди смогут отделить свой мозг от старящегося тела – и станут жить почти вечно в особом “баночном” измерении. Туда уйдут вожди, мировые олигархи и архитекторы миропорядка. Там будет возможно все.
Но в банку пустят не каждого. На земле останется зеленая посткарбоновая цивилизация, уменьшенная до размеров обслуживающего персонала, и слуги-биороботы.
Кто и как будет бороться за власть в этом архаично-футуристическом мире победившего матриархата? К чему будут стремиться очипованные люди? Какими станут межпоколенческие проблемы, когда для поколений перестанет хватать букв? И, самое главное, какой будет любовь?
В связи с нравственным возрождением нашего общества в книге нет мата, но автору все равно удается сказать правду о самом главном.
Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале
Пару веков назад писатель многословно и язвительно горячился: – Одно и то же? В моих книгах? Это, знаете, как пустить собаку на вернисаж. Она обойдет все картины и скажет: «Ну что такое, везде одно масло! Я по три раза понюхала – тут масло, и тут масло, и тут тоже масло. Зачем столько раз одно и то же? Вот то ли дело на помойке при сосисочной фабрике! Говядинка! Баранинка! Свининка! Косточки! Кишочки! Разнообразие! Дивертисмент!» Я это к тому, что картины рисуют не для собак, и если какая-то любопытная сука забрела на вернисаж, ей лучше не предъявлять претензии художнику, а вернуться на свою помойку духа… Вот только эта сука все равно будет ходить на вернисаж, вынюхивать свои сучьи запахи – и, естественно, гадить в углу…
Пару веков назад писатель многословно и язвительно горячился: – Одно и то же? В моих книгах? Это, знаете, как пустить собаку на вернисаж. Она обойдет все картины и скажет: «Ну что такое, везде одно масло! Я по три раза понюхала – тут масло, и тут масло, и тут тоже масло. Зачем столько раз одно и то же? Вот то ли дело на помойке при сосисочной фабрике! Говядинка! Баранинка! Свининка! Косточки! Кишочки! Разнообразие! Дивертисмент!» Я это к тому, что картины рисуют не для собак, и если какая-то любопытная сука забрела на вернисаж, ей лучше не предъявлять претензии художнику, а вернуться на свою помойку духа… Вот только эта сука все равно будет ходить на вернисаж, вынюхивать свои сучьи запахи – и, естественно, гадить в углу…
В восемнадцать любая девка думает, что мир – это театр, а она в нем Джульетту играет, по себе помню. А мир вовсе не театр, милая. Мир – это тир. И люди в нем не актеры, а мишени…
В восемнадцать любая девка думает, что мир – это театр, а она в нем Джульетту играет, по себе помню. А мир вовсе не театр, милая. Мир – это тир. И люди в нем не актеры, а мишени…
Все течет, все меняется и остается таким, как было. Дважды войти в одну реку нельзя, а вот состариться и подохнуть на ее берегу без особого труда удается любому – и не надо даже особо вникать, тот это берег или нет.
Все течет, все меняется и остается таким, как было. Дважды войти в одну реку нельзя, а вот состариться и подохнуть на ее берегу без особого труда удается любому – и не надо даже особо вникать, тот это берег или нет.
Религия, – ответил чемодан, – это обещание, что душе станет хорошо, если она будет совершать одни действия и избегать других.
Религия, – ответил чемодан, – это обещание, что душе станет хорошо, если она будет совершать одни действия и избегать других.
Скоморохи обитали на таком дне бытия, что закону было лень за ними нагибаться.
Скоморохи обитали на таком дне бытия, что закону было лень за ними нагибаться.
Обложка красивая, красная вся такая, глаз радуется. А буквы все ровные, белые, одна к одной. С такой обложкой не стыдно даже в метро войти, не то что куда.
Каждый год господь спускает нам с небес скрижали мудрости, замаскированные под книги Виктора Олеговича, а мы воспринимаем их, как развлечение. Давайте же в этом году почитаем про сверхлюдей. Трансгуманизм – слово будущего года!
Здравствуйте, дорогая редакция, меня зовут Ирочка, и мне 20 годиков. Больше всего на свете я мечтаю научиться сверх талантливо бредить и профессионально рожать сверх глубокие смыслы, как и наш поцелованный высшими силами Писатель, и, естественно, делать это не бесплатно. Дорогая редакция “Эксмо” и дорогой ЛитРес, проявите трансгуманизм, то есть, тьфу, просто гуманизм и упросите-умолите Мастера дать хоть пару советов начинающим писателям. Родина в лице новых Толстоевских вас не забудет)
p.s. книгу заказала, впрочем, это и не обсуждается =))
Дело не в том, что пишет Пелевин, дело в том как он это пишет. А пишет он хорошо. Обсуждать смысл его ежегодного произведения бессмысленно. Это как обсуждать смысл зеркала. Зеркало отражает. Вот и Пелевин также. Отражает. Талантливо отражает. Подсвечивает, как он пишет в романе, важное. Затемняет неважное. Да, читать это часто противно. Но нечего на зеркало пенять, коли рожа крива. Такая наша сегодняшняя жизнь. В ней мало хорошего, мало надежды, а смысла почти не осталось. Единственная претензия к книге, в ней почти не осталось жалости и сострадания к смешным и злобным существам по имени люди. А ведь когда-то, именно за эту жалость и сострадание, к тем кому сострадать и кого жалеть для мыслящего существа в принципе невозможно, я полюбил книги Пелевина. Думаю, за этот парадокс его полюбили и другие. Так вот в его новом романе этого почти нет, разве что в части о свидетелях прекрасного чуть чуть… Не знаю, может жизнь наша стала уж совсем невыносимой, а может автор постарел и в нем умирают последние иллюзии, а может и то, и другое. А может ни то, ни другое… В любом случае, ежегодно отражать неуклонную, в последние время, деградацию мира – это духовный подвиг и даже подвижничество. Я не шучу, правда… Предлагаю всем церквям мира доброй воли задуматься о причислении Виктора Олеговича к лику святых великомучеников. Аминь.
Пелевина ждешь – Пелевина получаешь. Злободневно, едко, остро, написано где-то так, что ржешь до колик, где-то так, что ни черта не понял и снова возвращаешься к началу, а потом озаряет. Очевидно, много аллюзий на собственные книги – но я не так глубоко в теме. Очень круто по структуре – сейчас все больше тяготеют к прямолинейным сюжетам. Но не Пелевин, за что его и ждут каждый год, и обязательно читают, даже если не готовы признать, что он по-прежнему крут. А это чистая правда.
Удобные форматы для скачивания
Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке:
Отзывы 342