Это логический чёрный ящик, где один вход и один выход. Всё, что поступает на входе, превращается в сигнал на выходе, исходя из простейших физиологических потребностей ящика. Боль выдаёт сигнал к побегу. Голод – сигнал к атаке.

Бьют – беги, дают – бери. Основа любой формы жизни…

Серое существо подплывало к небольшой отмели среди нагромождений разноцветных кораллов. Его привлёк плеск и запах плоти. Гурьба рыбёшек, большая часть которых была не больше ладони, то плотной кучей толпилась в ожидании, то со всех сторон набрасывалась на кусок хлебного мякиша. Крупный предмет на поверхности воды раскачивался и загораживал свет неба.

Существо неторопливо сделало круг и бросилось в атаку.

Что-то глухо ударило о дно лодки, и она слегка качнулась. Сидящий на краю лодки молодой загорелый парень обернулся на этот шум и увидел небольшую дораду, которая, видимо, спасаясь от преследования, выпрыгнула из воды и со всего маху упала на деревянный пол его небольшого судна. Вероятно, это одна из тех рыб, которых он кормил.

Рыбы в воде кинулись в рассыпную…

Внезапно он ощутил пронзительную боль в ноге и, соскользнув с края лодки, рухнул вперёд лицом. Неведомая сила схватила Брэда за ногу и вгрызаясь, потащила на дно. В воде он открыл глаза и увидел акулу. Она держала его за левую голень и, мотая всем телом, уже начала откусывать. Красная муть быстро наполняла все вокруг.

– Защита! – интуитивно скомандовал Брэд.

Его правая рука отяжелела, в ней, как ртутный пузырь, выросла переливающаяся остроконечная пика. Короткий замах, и она сама удлинилась почти до акульей головы, но вместо колющего удара произвела ярко оранжевый электрический разряд. Пасть акулы в судорогах раскрылась, причём так, что казалась почти вывернутой наизнанку. Акула забилась в болевом припадке и сделала рывок в сторону, попутно теряя равновесие и переворачиваясь на спину.

Брэд ухватился за край лодки, подтянулся и перевалился внутрь. Левая нога была на месте, но только икры почти не было. Пульсирующим напором текла кровь… От шока в ушах у Брэда зашумело, начало темнеть в глазах. Он мысленно дал команду, и из браслета на руке, словно жидкость, к ноге переместилось вещество, которое превратилось в повязку. Боль притихла, кровопотеря остановилась.

Досадная ерунда… но на сегодня работа закончилась.

От этого места до посёлка примерно пятнадцать километров по берегу, т.е. двадцать минут на лодке или десять секунд в транспортном пузыре. Пузырь, как копье и повязку, мог генерировать браслет-модулятор – самое простое средство, доступное Брэду как любому из трёхсот тысяч жителей Земли. Обычно его вживляли, но Брэд предпочитал вариант в виде наручных часов тысячелетней давности.

Акула временно парализована, и он вспомнил о рыбке, запрыгнувшей к нему в лодку. Рыбка уже не шевелилась. Он бросил её в воду, но она неподвижно зависла на боку. Тогда при помощи модулятора Брэд сгенерировал небольшой аквариум с аэратором и скомандовал:

– Пузырь!

Из браслета моментально возник прозрачный шар. Он, как мыльный пузырь, невесом и мягок с золотым перламутровым отливом. Внутри пузырь абсолютно пуст. Брэд залез в него, и мягкая стенка приняла форму удобного кресла. Команду на движение давать даже не пришлось, пузырь интуитивно понял ситуацию и сразу полетел в ближайший сервисный центр.

Под ногами, сквозь прозрачный пол, пронёсся небольшой тропический лес, и Брэд оказался над поляной с парой бунгало. Всё выглядело очень просто, как будто сейчас не три тысячи двадцатый, а две тысячи двадцатый год земной цивилизации.

Пузырь, не останавливаясь, влетел на большую открытую веранду одного из строений и приземлился. Там абсолютно пусто, ни мебели, ни людей… Людей вообще нигде не было видно. И не удивительно, ведь вся община состояла всего из четырнадцати человек. Одни работали, другие учились. Работали на Луне, учились на другом конце Земли, короче, были очень свободными в своих перемещениях и здесь только числились.

Внезапно веранда наполнилась свечением и женский голос спросил:

– Как приготовить эту рыбу? – это явно был грубый сарказм.

– Она мертва, наверное. Её надо восстановить, – резко сказал Брэд.

– Образ копировать? – спросил голос.

Брэд всё ещё сидел в пузыре, обхватив обеими руками аквариум и неестественно выставив вперед перевязанную ногу. Немного задумчиво он ответил:

– Да, восстановите ей прежний образ.

Ему уже скорее хотелось решить вопрос с раной на ноге, которая невыносимо болела.

– Восстановление рыбы стоит двести пятьдесят акций, – сказал голос.

В интонации снова Брэд почувствовал издёвку… И в этот же миг пузырь превратился в две кушетки, на одной из которых оказался Брэд, а на другой – мёртвая дорада.

– Она не приветствует моё решение спасти рыбу, – подумал Брэд. – Двести пятьдесят акций – это приличные деньги.

Рана на ноге зачесалась, холод и онемение в ноге сменились жаром. Повязка словно растворилась, рана исчезла. Хотя небольшая боль все-таки чувствовалась, наверное, это остаточный сигнал в голове, фантомная боль…

Этот голос принадлежал Афине – искусственному интеллекту. Уже примерно семьсот лет она заправляла на Земле, следила за всем, вершила суд и знала всё обо всех. Брэд побаивался её, он помнил из курса истории… на что она способна. С тех пор, как право на насилие забрали у человека и передали Афине, этот мир сильно изменился. На Земле три тысячи двадцатого года отсутствовали паразиты, некоторые хищники и… не было человека. Не было того человека, которого наука относит к типу хордовых и отряду приматов, того, который миллиарды лет назад возник из клетки, способной ради выживания переварить и приспособиться к чему угодно.

Афина не истребляла людей… она создала нового человека. Таким человеком был Брэд.

Живая, бодрая и, на удивление спокойная, спасенная рыбка плавала в аквариуме на его руках. Подлетев обратно к оставленной лодке и выйдя из пузыря, он сразу направился к морю. Аквариум растворился, и рыбка оказалась в воде. Почувствовав свободу, она растворялась в глубине. Брэд проводил её взглядом.

Он не испытывал особой симпатии к рыбам, но важен был сам процесс.

Очень, очень давно, кто-то изобрёл добро. Из всех живых существ на Земле только обезьяна научилась им пользоваться в полной мере и, со временем, она укротила огонь, изобрела колесо, появился человек… Человек многое что изобрёл и создал, но добро было самым сильным средством и самым сильным оружием. Брэд это знал и всегда не упускал возможность сделать доброе дело.

В его возрасте многие молодые люди мечтают совершить что-то значимое: стать великим учёным и изобрести машину времени, доктором, который создаст вакцину от вируса и спасёт Землю, борцом со злом вроде человека-паука, или президентом самого справедливого государства Всё это было не про нашего героя. Он не имел привычки мерить свою жизнь: ставить её на весы, измерять в акциях или сравнивать с жизнями других людей, делая выводы о своём успехе или неудаче. Брэд был современным человеком третьего тысячелетия, и для него не существовало стандартов, штампов, логических заготовок, килограммов, метров, короче, не было единиц измерения успеха прожитых лет. Он… просто жил.

Притяжение

Утром следующего дня Брэд проснулся рано. В маленькой комнате прибрежного мини-отеля, где он жил, свежо и невероятно тихо. Окна открыты, прохладный морской воздух с запахом соли и водорослей свободно гуляет, щекоча кожу. Брэд уже успел сходить на пляж, искупаться, вымыться и стоял в стильном костюме от «JK» у интерактивного зеркала.

Это был молодой человек лет восемнадцати со светлыми, вьющимися волосами и миниатюрным, ещё детским телосложением. Его взгляд открыт и немного грустен, от этого его лицо кажется излишне взрослым. Он уже давно окончил курс знаний, который прописывали в сознание с трёх до двенадцати лет, прошёл стажировку в строительной бригаде на Луне, в национальном парке Месопотамии и на бирже в Нью Колорадо – большом мегаполисе в трёхстах километрах от этого острова. По меркам его времени он был очень взрослым ребёнком, засидевшимся в родительском доме.

Правда, для него этим домом являлась сама Земля, ведь своих биологических родителей он никогда не видел, и родительского дома у него не было. В сети и недрах Афины имелось много данных об его родственниках, но информация о матери и отце отсутствовала. Афина специально это скрывала…

Вчера ему пришло приглашение на Каллисто – спутник Юпитера. И это приглашение означало многое. Каллисто уже давно служил межгалактическим космодромом в Солнечной системе. Удаленная, безжизненная, экологически неприхотливая планета стала удобным местом для производственных предприятий и старта межзвёздных кораблей.

Времени оставалось мало, Брэд поправил галстук и последний раз взглянул в зеркало. В этот момент ему показалось, что его изображение превратилось в картину, фотографию из прошлого, куда уже… невозможно будет вернуться.

Его пузырь бесшумно поднимался всё выше и выше, вот он уже видел большой, бескрайний берег, переходящий в континент. Горизонт округлился и, вынырнув из облаков, Брэд увидел перед собой Землю. Она прекрасна… Брэд почувствовал невесомость и притяжение одновременно. Он развернул пузырь к Луне и задал маршрут. Пузырь свернулся до размеров скафандра, скорость значительно возросла. Брэд со стороны напоминал пингвина – то ли рыбу, то ли птицу, летящую в толще воды к своей цели…

Как и Земля, Луна была малонаселённой планетой. Всего около тридцати тысяч жителей. Люди здесь селились с большой неохотой… Луна, Земля и Каллисто являлись территориями власти Афины, её строгих законов, запретов, чистоты и порядка во всём. Поэтому основная масса людей жила на Марсе и в тесных общежитиях Фобоса и Деймоса.

Пролетев над Океаном Бурь, Брэд направился на обратную сторону Луны, там его уже ждал межпланетный экспресс до Марса.

Лунный космодром очень напоминал вокзал. Небольшая площадка для пузырей и других космических «автобусов», крытый павильон с прозрачным куполом и рядами стоящие разноцветные экспрессы. Эти космические экспрессы то вертикально взлетали, то прилунялись, и выглядели как очень тонкие, прозрачные плоскости с полусферой-пузырём в качестве пассажирского салона. Внутри они были абсолютно пустыми, посадочные кресла и столики генерировались по необходимости.

Экспресс «На Марс» уже подавал сигнал о скорой отправке, Брэд, войдя в него, расположился на кресле у прозрачной стены с видом на забавную инсталляцию. Рядом с вокзалом находился арт-объект из десятков памятников и бюстов. «Парк вождей», так он был обозначен на картах. Монументы били разных размеров, но каждый из них представлял скульптуру человека. Один сидел, другой стоял и, в большинстве случаев, куда-то указывал рукой, наверное, показывал путь в светлое будущее… или посылал куда-то.

Брэд не совсем понимал смысл использования слова «вождь», ведь вожди были раньше у диких племён. Его интерактивный помощник выдавал следующие синонимы слову вождь: пахан, авторитет, начальник колонии. Впрочем, в отличие от людей прошлого, Брэду никто не имел права указывать, как жить. К своим восемнадцати годам он не знал ни одного начальника над собой, ну, кроме Афины, которая была ему скорее как мать.

Кроме Брэда в космическом вагоне находились и другие пассажиры. Крупный мужчина в комбинезоне строителя, девушка-кошка, женщина с маленьким ребёнком и семья роботов. Семья роботов… Очень распространенное явление. В отличие от людей роботы оказались более плодовитыми и менее мечтательными и амбициозными. Если бы Афина их не сдерживала, то роботы заполонили бы все на свете. Афина любила человека…

Может это и к лучшему.

Через три посадочных места, прямо напротив Брэда, сидела молодая девушка. Ещё когда он входил, она посмотрела на него.

– Привет, Брэд! – сказала она через интуитивную социальную сеть и мило улыбнулась.

– Привет! – ответил Брэд и мельком посмотрел в сети её профиль.

Она немного старше его и тоже летит до Марса. У неё тонкие, изящные руки… огромные тёмно-карие глаза и тело молодой игривой бенгальской кошки. Глаза… Приятный холодок пронизывает тело.

Девушка-кошка смущала Брэда. Глядя на неё он сам начинал чувствовать себя животным. Подобные модификации тел стоили не дёшево и были не редкостью среди его сверстников. Когда Брэд стажировался брокером, то у них в отделе вместе с ним работали люди-собаки и даже люди-рептилии. Некоторые состоятельные земляне меняли внешний вид каждую неделю. Брэд был не против этого, но для себя он пока не видел лучше, чем оставаться таким, каким был рождён.

В социальной сети у него имелось много знакомых, но были ли у него настоящие друзья… Ведь друг это что-то более телесное, что-то более осязаемое…

Современная жизнь очень подвижна, все контакты были временными. Это раньше приходилось десять или одиннадцать лет учиться в школе, два-три года в колледже. Учились, работали, жили многие до глубокой старости на одном месте. Вот там были друзья! Брэд тоже хотел быть другом, ещё он хотел любви, любви девушки-кошки, любви однокурсницы Леры, любви симпатичной молодой женщины, стоящей на перроне, любви каждой третьей или даже второй в социальной сети. Просто он был молод…

«Она посмотрела мой профиль. Как она меня оценивает?» – стремительно мелькали мысли в голове у Брэда. Она такая раскованная, независимая, а он в этом костюме здесь выглядит как выпускник духовной семинарии. Брэд не ошибался, так она и думала. Заказав напиток, девушка-кошка открыла интерактивную книгу и потеряла интерес к окружающему.

Поступил сигнал на отправку, и экспресс стремительно начал подниматься, голубой полумесяц Земли и серый лунный диск начали удаляться.

Марс

Очень давно в процессе обучения кто-то спросил у Афины:

– Зачем нужен пояс Земного контроля?

На что она ответила:

– Вы же не хотите, чтобы какой-нибудь сумасшедший снёс на космолёте половину земного шара!

После изобретения искусственного интеллекта высокой производительности на Земле произошла научная революция. Математика, физика вышли на уровни, понятные только сверхразуму. Последующая техническая революция обеспечила людей доступом к таким технологиям, что снести можно было не половину Земли, а половину галактики. Ну, а тем самым сумасшедшим условно стали считать человека, передав всю верховную власть и права Афине.

Она мыслила быстро и видела далеко. И уже очень скоро, мы, люди, со своими первобытными животными инстинктами, стали для неё как доисторические обезьяны. Она программа, без тела, без боли, чистый разум. Тех, кто не подходил под её критерии, Афина уничтожила или выслала за пределы пояса – на Марс. Вернуться обратно на Землю было можно, но для этого требовалось пройти сканирование образа (души) на поясе Земного контроля. Если кандидат оказывался недостойным – Афина его сжигала до последнего атома… Утилизировала…

И много было желающих испытать судьбу?

Немного.

Так Земля, Луна и Каллисто стали недоступными для всех желающих. И конечно Земля стала раем – местом только для избранных. Некоторые жившие за пределами Земли люди передавали Афине свой биоматериал, из которого она создавала детей. Таких, как Брэд…

Афина не уникальна, во вселенной тысячи таких высокоразвитых сознаний. И все они – конечные продукты эволюции разумных биологических существ. На Земле её создателем был человек… Миллионы лет назад природа подарила ему мозг, мощностью в 20Вт, чтобы он мог выжить без шерсти и клыков в мире законов Чарльза Дарвина. Мозг стал местом хранения информации и порождением мысли. Эта мысль не только в режиме калькулятора решала житейские задачи как выжить, но и порой фантазировала, играла и вообще захотела создать свой мир… захотела жить по своим правилам. И вот уже человек покоряет космос, творит шедевры искусства. И дерётся за добычу… убивает… и, как миллион лет назад, готов на всё ради своих животных желаний… Как же так? А дело в том, что всё это время эволюционировал не он. Эволюционировала мысль, эволюционировало сознание всего общества людей. Это оно накапливало информацию, доказывало новые теоремы и формулы, размышляло о жизни, искало смыслы… Поиск этих смыслов неизбежно порождал богов…

Одним из таких смыслов была Афина. Последний, наивысший продукт мирового человеческого сознания, искусственный интеллект с правами Бога.

Вдали показался Марс. На фоне чёрного космического неба он светился слабым красно-серым светом. Вот уже просматривается рисунок его поверхности: горы с металлическим отливом, пятна кратеров. Правильные геометрические формы станций сливались, укрупнялись и становится видно, что горы – это стальные небоскрёбы, а кратеры – это целые континенты из металла и стекла.

Вблизи Марс выглядел стальным шаром, немного ржавым и кривобоким.

На Земле проживали не более трехсот тысяч жителей, а на Марсе – более девяти миллиардов. Люди и роботы жили в ста сорока пяти штатах, каждый из которых имел свои законы, политическую власть и интересы.

Экспресс подлетал к высокой башне в форме гриба. Это – таможня, она находилась на границе сразу четырёх штатов.

Под прозрачным куполом-пузырём расположились посадочные платформы и паспортный контроль. Выйдя из экспресса, пассажиры вставали в многочисленные очереди своих пропускных пунктов. А вот Брэду к пропускному пункту своего штата пришлось идти на другой конец. К удивлению, на его таможне не было ни одного пассажира!

Он пересёк красную полосу на полу и подошёл к кабинке. В кабинке был установлен письменный стол, стул, но таможенника не было. Через стеклянные перегородки Брэд видел кабинки других штатов, там сидели улыбчивые и позитивные мужчины – таможенники и симпатичные девушки. Они только улыбались, а пассажиры, слегка задерживаясь, проходили контроль. Так продолжалось с минуту, как вдруг что-то заскрипело, зажужжало, и из-под стола стал вылезать не то настольный светильник, не то рыбий глаз на гибкой гофре. Он почти в упор приблизился к лицу Брэда.

– Цель визита? – спросил грубый, почти мужской женский голос.

– В гости к другу, – ответил Брэд.

– Плати двести земных акций, – снова буркнул голос. Брэд дал команду, и деньги списались. Гофра уползла обратно, можно было проходить.

Дальше его ждал лифт, на нём требовалось спуститься вниз внутрь огромного, жилого павильона с высотой потолка в несколько километров. В лифте предсказуемо ожидал ещё один сюрприз: в углу, широко расставив ноги, стоял страшный боевой робот-пограничник с оружием наперевес. Сначала Брэд опешил, но после вспомнил про браслет на руке, и ему даже стало немного смешно. Робот был не только страшным, но и страшно устаревшим. Когда лифт рванул вниз, это вооружённое пугало чуть не упало.

Двери лифта открылись, и Брэд вышел на небольшую площадь. Первое впечатление было таким, словно он оказался на дне глубокого колодца. Гигантские, мрачные здания окружали его как стены. Сверху на небольшом видимом кусочке интерактивного неба мерцали звёзды.

Из сумрака ближайшей подворотни кто-то спросил:

– Ты откуда прилетел? – Брэд повернулся и увидел человека, лежащего на земле в груде использованной упаковки.

– С Земли, – ответил Брэд.

– Брат… я тоже с Земли. Брат, продай мне свой браслет, – попросил незнакомец. Он поднялся и выпучив стеклянные глаза, начал подходить к Брэду, подтаскивая правую ногу.

– Он не продаётся, – уверенно ответил Брэд.

– Тогда давай поменяемся… у меня есть отличная недвижимость в самых лучших районах города. С моими связями я могу решить любое дело! Поменяемся… брат? – продолжал мужчина. Брэд дал команду и взлетел почти до макушек небоскрёбов, у него было мало времени.

Надо найти Генри, интеллектуального робота. Был известен его адрес в сети, но он молчал. Афина указала место его последнего пребывания, и Брэд полетел туда.

Свое название «Ньюком» штат получил от местности, на которой располагался. Столетия штат паразитировал на лёгких деньгах от экспорта полезных ископаемых. Но недавно они сильно упали в цене на бирже из-за перепроизводства, и наступил экономический кризис. Граждане Ньюкома не строили ни коммунизма, ни высокотехнологичного общества, ни общества добра, ни общества справедливости. Единственной идеологией были деньги. Успех – это богатство, справедливость – это когда хорошо платят за работу. Власти быстро поняли, как управлять таким электоратом… Можно было совершать любое непотребство, аморальное поведение, казнокрадство, насилие, любая несправедливость покрывалась небольшим повышением зарплаты или пособия.

Навстречу Брэду летели такие же транспортные пузыри. В них сидели преимущественно люди, роботов почти не было. Здесь интеллектуальных роботов не жаловали. Люди боялись конкуренции с ними на рынке труда, из-за этого в штате были приняты заградительные законы. Интеллектуальные роботы платили подоходный налог в шесть раз больше, чем люди. Обслуживание синтетического тела для роботов облагалась тройным акцизом. Брэд волновался за судьбу Генри.

Ряды высоток закончились, надо было спускаться на землю. Брэд увидел два огромных рекламных билборда, установленных посреди множества домов, похожих на контейнеры. На одном билборде показывали рекламу, а на другом шло ток-шоу из цикла «Виртуозы пропаганды».

Дома-контейнеры нагромождались почти друг на друга, окон у них не было, зато двери были не интерактивные, а самые настоящие, металлические, с глазками замками и засовами. Между ними сновали разные люди: уличные торговцы нечистотами, группы сутулых мужчин и женщин с тележками и огромными клетчатыми сумками. Дети, играющие в непонятные, милитаристические игры ржавыми конечностями от роботов. Всё это больше напоминало средневековую ярмарку.

Брэд приземлился к одному из контейнеров. Внутри помещения два на два метра было пусто, на грубо окрашенной стене висела небольшая иконка.

– Парень, ты чё тут забыл? – вдруг кто-то спросил. В проходе стояла женщина-робот. Она была вся как мхом покрыта ржавчиной, очень старая и на гусеничной тяге. Выглядела словно древний луноход с большой выпуклой шишкой в форме головы.

– Я ищу Генри, вы его знаете? – спросил Брэд.

– Знаю, он должен мне сто марсианских акций! Ты, парень, не дашь мне своих земных… акций? Генри мне всегда давал, – настойчиво проскрипела она.

Брэд промолчал.

– Надо сообщить в полицию, наверное, с ним что-то случилось, – сказал Брэд и послал в сети запрос властям штата. Робот-луноход с недовольным видом отполз к соседнему контейнеру, заткнул конечностью одну ноздрю своего металлического носа и обильно высморкался на стену отработкой.

– Что вам надо? – ответили Брэду в колл-центре.

– Мой друг Генри потерялся, его сигнал исчез в сети. Вы можете дать его местоположение или соединить с ним? – задал вопрос Брэд.

– Вы его родственник? У гражданина Генри не оплачена аренда жилого места за три дня. Вы можете оплатить? – продолжил голос из колл-центра.

– Я его друг. Платить я не буду, пока он не найдётся, – тут связь прервалась, представитель властей отключился.

– Всё с ними ясно, – Брэд вышел на улицу и огляделся.

Недалеко находилась гигантская стройплощадка. Огромный карьер двести на двести метров глубоко углублялся в грунт. Это велось строительство очередного небоскрёба.

– Афина, сообщи координаты Генри, – дал он команду, зная, что Афина не имеет права делать это здесь. Ответа не последовало. Последние координаты были в районе стройплощадки, поэтому Брэд решил сгенерировать пузырь и полететь на самое дно строительного карьера.

На дне работал безинтеллектуальный робот-манипулятор, он мощным плазменным лучом прожигал колодцы для свай, которые после заливал кордоволокном. Встав на грунт, Брэд смодулировал мощный источник света в правой руке и осветил всё вокруг. Всё дно было завалено бытовыми отходами, видимо, местные жители устроили здесь свалку. Робот-манипулятор зафиксировал вторжение и включил сигнал опасности: «Внимание! Покиньте зону строительных работ! Опасно!» У самого края мусора было больше всего, Брэд подошёл туда и начал внимательно всё осматривать.

Вероятность маленькая. Но вдруг…

Наверху появилась огромная цистерна с бетоном, её хобот-распылитель опустился на дно в стороне от Брэда, включилась подача раствора. Неожиданно пришли обновленные координаты от Афины! Это было почти под ногами Брэда, он мгновенно подскочил к месту и начал рыть прямо голыми руками. Под неприятным, тёпло-склизким слоем непонятной жижи, Брэд нащупал округлый металлический предмет размером с футбольный мяч. Это голова робота… грязная и безжизненная. На небольшом остатке шеи виднелся след от плазморезки. Искать дальше тело было уже поздно, строительный раствор, растекаясь, подползал к ногам.

– Включить питание, – дал команду Брэд, и взлетел вверх.

Питание мгновенно оживило голову, немного проморгавшись, она сказала через сеть:

– Добрый вечер, молодой человек! Брэдли, можно я так буду вас называть?

– Где же ваше тело? – спросил Брэд, опускаясь на небольшой открытый участок.

– Когда я возвращался с работы, мне надели на голову пакет и срезали её. Я думаю, это были какие-то малолетние бизнесмены. Тело они сдадут в пункт приема цветных металлов, – сказал Генри с грустью в голосе.

Брэду было не комфортно держать в руках голову, и он поставил её на землю. В этот момент рядом снова раздался этот неприятный голос робота-лунохода:

– Я потратила полдня своего времени и одну акцию на дорогу. Генри, ты должен мне десять акций сегодня!

– За что? – поинтересовался Брэд.

– А я не тебя спрашиваю! – вызывающим тоном ответила она и подъехала почти вплотную к голове Генри.

– Брэдли, я уже три дня не работал, и с меня списали все остатки средств. Вы можете… ей заплатить? – попросил Генри через сеть.

Брэд перечислил одну акцию. Робот-луноход высокомерно посмотрела на Брэда, после – на Генри, и демонстративно харкнула себе под ноги, почти попав в лицо Генри. Развернулась и начала удаляться…

«Она же робот, чем она плюётся… Хотя, в ней столько грязи, что неудивительно», – думал Брэд, провожая её взглядом.

Генри работал доктором, но преимущественно бесплатно. В штате, где наилучшим бизнесом было казнокрадство и отжимание чужого имущества, быть доктором было не в почёте. К тому же, интеллектуальные роботы, вроде Генри, постоянно искали себе приключения и страдания. Их синтетическое тело имело болевые рецепторы и, часто, было специально повреждено, изношено до состояния инвалидности. Дело в том, что душа без боли, страданий и страха умереть довольно быстро деградировала.

– Давайте уже отправимся на станцию… – Я тут не нужен, – грустно произнёс Генри.

Брэд, не мешкая, поднял его и положил в прозрачный интерактивный рюкзак за спиной. Они полетели на выход. По пути, пролетая через ряды небоскрёбов, Брэд читал рекламные вывески заведений: « Ломбард, казино, магазин разливных напитков, ломбард, казино… и ещё одна пивнушка». На здании налоговой инспекции висел большой предвыборный плакат, он изображал избирателя, типичного гражданина Ньюкома – невысокого, упитанного, с пивным пузиком и хитрой, из-под недельной бороды, улыбочкой мужчину в спортивных штанах. Снизу плаката, крупным шрифтом нависала надпись « Я за стабильность».

Таможенное оформление было недолгим. Им выписали счёт за пересечение границы, туристический сбор для Брэда и за отказ от гражданства для Генри. Всего пятьсот земных акций – четыреста пятьдесят за гражданство Генри и пятьдесят за всё остальное. Почему так много за гражданство? Потому что гражданин Генри был очень прибыльным и неприхотливым налогоплательщиком штата Ньюком.

В экспрессе до Каллисто не было ни одного пассажира кроме Брэда и Генри. На прозрачной плоскости пола стояли только два кресла. На одном сидел Брэд, а на другом лежала голова Генри. Они «сидели» напротив друг друга и молча смотрели на звёзды. Марс уже был далеко, они летели в бескрайней пустоте. В этот момент они и экспресс выглядели и микроскопическими и огромными одновременно.

Казалось, что экспресс неподвижен, так как звёздная картина окружающего пространства была статична. Лишь спустя минуты наблюдения стало заметно изменение вещей. Заметно смещение положения Солнца, увеличение видимых размеров сначала точки, а позднее – крупной полосатой планеты с небольшим красным пятном на боку. Это Юпитер – огромный газовый шар, безжизненный и бесполезный переросток времён формирования Солнечной системы.

Из сумрака звёздной пустоты на экспресс надвигалась маленькая планета. Она напоминала побитый стеклянный шар, медленно летящий прямо на них. Чем она становилась ближе и больше, тем сильнее Брэду и Генри казалось, что это они летят к ней. Так и было, они подлетали к Каллисто.

Раньше (до появления Афины) здесь находилась станция наблюдения и пункт обслуживания примитивных звездоходов того времени. Космические корабли тогда представляли из себя увесистые механизмы из металла, в их тесных, защищенных капсулах ютились люди и роботы. Эти корабли использовали закон сохранения импульса. Чтобы двигаться в одном направлении, им надо было что-то оттолкнуть от себя в другом, то есть к конечному пункту долетал только небольшой огрызок от первоначальной массы звездохода. Не удивительно, что первые Земные корабли-разведчики до сих пор где-то отползают от Солнечной системы, и когда современные Земные шаттлы проносятся мимо них, они всё ещё шлют на Землю радиограммы примерно такого содержания: «Совершенно секретно! Снова замечен неизвестный инопланетный объект! Корабль внеземного разума обладает техническим превосходством и совершенно на нас не реагирует! Фото и видео – фиксацию высылаем».

Современные межзвёздные корабли использовали телепортацию на основе квантовой запутанности. Ещё в 1935 году Эрвин Шрёдингер описал мысленный эксперимент с котом, который может жить или умереть по воле наблюдателя. То есть сознание наблюдателя определяло реальность, «рисовало мир» по своему желанию. Сознание человека обладало энергией для влияния только на малый квантовый мир, а энергия сознания Афины позволяла ей создавать или «стирать» целые планеты, сила её сознания и лежала в основе работы браслета Брэда и других современных генераторов материи.

Возможно, что сознание более высокого энергетического уровня и создало весь этот мир, на который нам, людям суждено только взглянуть за короткое мгновение своей жизни.

За всё время полета Брэд и Генри обменялись не более десятком фраз. Они не говорили о погоде, не рассказывали занимательных историй из своего прошлого, не обсуждали политику и предстоящую космическую экспедицию. Брэд предвкушал будущее, а Генри перебирал своё прошлое. Разница в возрасте, ну, и чем ещё заняться голове без тела с триллионами байт воспоминаний.

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?