Читать книгу: «Яблочный пирог герцога Дарремского»

Настя Любимка

Яблочный пирог герцога Дарремского

Аннотация

Аукцион рабов – не место для приличной леди, но ради любви Энежда готова на все – даже стать одним из лотов.

Илиас Радан Дарремский никогда не хотел быть наследником герцогства. Он готов на все, чтобы передать эту ношу сестре – а потому отправляется с Энеждой на поиски ее возлюбленного, пропавшего без вести.

Вот только перед ним встает тяжелый выбор: спасти сестру или девушку, которую он готов назвать женой? Или раскрыть себя раньше времени и спасти обеих? Но тогда шанс помочь сестре в ее поисках будет утерян безвозвратно.

Пролог

Королевство Амриарн

Герцогство Рамиранское

– Ты уже совсем вырос, сын…

Матушка смотрела на меня, но будто и не видела. Словно заглядывала куда-то глубоко внутрь себя.

Вырос…

Двадцать пять ходов¹ отпраздновали пару вехиманов² назад.

– Я не одобряю твое решение, однако и останавливать не стану. Свои шишки ты набьешь сам.

– Энежда идет со мной.

Сказал – и будто вновь стал десятиходным дураком, который боится получить наказание от матушки. Рука у нее всегда тяжелая была. Уж нам с сестрой это было известно лучше всех.

– Не удивил. Ты уже ход к этому готовился, – мама усмехнулась и ласково прошлась пальцами по моим волосам.

Я не упирался, пусть и не нуждался в подобной ласке. И ее вывод верным назвать не мог.

– Вы оба… В Раймовлен, значит, отправитесь…

Мама на краткий миг прикрыла глаза, и я точно знал, о чем она думала. А еще был уверен в том, что она не подозревала, почему я решился на этот шаг. И боялся, что если все сложится удачно, то наше с сестрой общее решение ей точно не придется по вкусу.

– Илюша, сынок, одна просьба: не будь самонадеянным дураком. И если будет грозить опасность, с которой могут справиться только Хозяева Священной Колыбели, не пренебрегай зовом. Я не сомневаюсь ни в твоем уме, ни в твоей силе, но в мире все еще остаются последователи павшего бога³, а также «побрякушки», уничтожить которые не под силу никому, кроме нас.

«И Ахадэриана⁴. Но…» – мысленно добавил я недосказанное матерью и на пару мгновений зажмурился.

Мой друг, товарищ по играм и проказам, еще один родитель – как ни назови, это все о нем. Ахадэриан – один из богов нашего мира, что вот уже третий ход находился в спячке, поглощая силу павшего бога. Матушка грустила по нему, но старалась этого не показывать. Несмотря на то, что его нельзя было больше потрогать и с ним нельзя было обменяться мыслеобразами, как это было в моем детстве и юности, он по-прежнему незримо оставался с нами. Священная Колыбель, а заодно и герцогство Рамиранское – его вотчина, место его рождения и силы. Сказка, которая оказалась явью. Как и Хозяева Священной Колыбели – хранители силы бога, те, кто следовали его воле, наделенные его же божественной энергией. И эти Хозяева – мои родители.

Мы все продолжали верить в то, что однажды Ахадэриан сумеет заговорить. Каким он к нам вернется после длительного сна – большой вопрос. Одно я знал наверняка – его любовь к миру не изменится. Как и то, что мы продолжим искать части его тела, чтобы вернуть ему все, что однажды было утрачено по вине хранителей, предавших его задолго до рождения моей матушки и ее становления Хозяйкой Священной Колыбели.

У нас с ним всегда была особая связь. И пусть Ахадэриан являлся могущественным существом, я всегда воспринимал его как неотъемлемую часть себя и своей жизни. Когда растешь в Колыбели – иначе не выходит. Особенно, когда и твои родители далеко не простые люди для мира и… богов.

– Береги Нежку и ребят. Будь уверен, случись с ними что – ответ держать тебе.

– Знаю, матушка. Но я все же вырос и смею верить в то, что воспитание и знания, которые вы с отцом мне дали, не позволят допустить непоправимого.

– Ты все еще мой поросеночек, – фыркнула мама. – Как пироги печь, не забыл?

– Пироги? – удивился я.

– Порадуй Элейн и Сержио перед уходом своим фирменным яблочным пирогом.

Я невольно улыбнулся. Младшие сестрица и брат. Элейн скоро уже пятнадцать ходов исполнится, а Сержио – десять.

Как все-таки быстро летит время! Казалось, только вчера мы с Нежкой устроили маме страшную проверку, желая выяснить, насколько же сильно она нас любит, и боясь рождения сестры. А сейвеху⁵ я и помыслить не мог, что в моей жизни могло не быть золотоволосой кокетки, с пеленок ловко манипулирующей окружающими, и слишком серьезного брата, который предпочитал безвылазно сидеть в лаборатории, а не играть с другими детьми в бесильне⁶ или учиться военному искусству. Мама иногда шутила, что сын пошел не в отца, а в Тирхана – ее учителя, которого леди Арсула, его жена и близкая подруга матушки, до сих пор за ухо выводила из лаборатории, когда тот вновь забывал за своими экспериментами о реальной жизни.

– Сделаю!

***

Двадцать пятый ход от Божественного Откровения

Королевство Раймовлен, третья веха вересковца⁷

– Лис, ты видел? – потрясенный шепот Рамты был слишком громким, чтобы от него отмахнуться. – Матушка нам голову открутит, а после непременно скажет, что так и было!

Матушка…

Справедливости ради, матушка по крови она только мне. Но меня уже давно не беспокоил тот факт, что все дети, выросшие в Священной Колыбели, воспринимали ее Хозяйку⁸ как собственную мать. Наоборот, заставлял гордиться и вызывал неподдельное восхищение. Это были не просто слова, не вежливость или учтивость, не страх перед той, кто обладал колоссальной силой, и не благодарность за кусок хлеба и крышу над головой. Все было гораздо глубже и искреннее.

Мама смогла то, на что я сам вряд ли был способен. И даже сейчас все еще не мог понять ни ее мотивов, ни слишком доброго сердца. Впрочем, правильнее сказать – принять.

Мне не составило труда узнать, какими на самом деле были отношения моих родителей. Я не просто знал. Благодаря ментальной магии Энежды я это увидел. И не желал быть наследником человека, давшего мне жизнь…

Помнили о тех временах и старые слуги в герцогстве Дарремском, помнила и моя нареченная мать⁹, которая до пробуждения магического дара служила при мне няней, помнил и сам герцог Радан Дарремский, которого я за отца все равно не принимал. Им для меня стал совершенно другой человек…

Герцог Радан Дарремский, которого покарали боги, все еще блуждал в своих грезах, продолжая мечтать, что однажды Священное Трио¹⁰ услышит его молитву и возвернет все обратно. За двадцать ходов еженощных кошмаров и почти пять ходов жизни в виде, почти неотличимом от мертвеца, он так ничего и не понял, полагая, что страдал напрасно… Его сердце продолжает биться, но больше у него нет ни сил, ни власти на то, чтобы творить бесчинства. Однако боги все равно не торопятся принимать его в свои чертоги.

Рамта был юн, едва восемнадцать ходов справил и потому все еще болезненно относился ко всему, что могло хоть как-то огорчить Ее светлость герцогиню Рамиранскую. Матушка была той, чьего внимания хотелось всем. Ласкового слова, доброй улыбки, теплого касания…

В более юном возрасте я и сам дрался за матушкино внимание и любовь, не желая ни с кем ее делить. Причем я безошибочно определял тех, кто посягал на «мою территорию» и мог влезть в сердце матери, вытеснив или заменив меня. Оттого и случались наши драки с сестрой Энеждой, рожденной в союзе моего отца и его любовницы. Она оказалась не нужна ни моему отцу, ни своей матери, которая бросила ее умирать… Матушка забрала девочку и приняла в семью.

У нас с Нежкой разница в возрасте меньше хода, а потому и росли мы вместе, вместе проказничали, вместе учились и долго-долго воевали за мамино внимание, не сразу сообразив, что делить-то и нечего.

Мое собственнически-ребяческое отношение к окружающему миру окончательно изменилось в тринадцать ходов. Не сказать, что я разом поумнел или смирился с ситуацией. Дарремская кровь давала о себе знать, а мои предки (за исключением материнской линии) все были высокомерными засранцами, болезненно относящимися к тому, что считали только своим.

Я был благодарен Виктрану, ставшему для меня отцом и воспитавшему меня, который не стал оберегать мой юный разум, а окунул в гниль мира с головой, заставив переосмыслить и собственное существование, и роль, которая предназначалась мне богами. А заодно и посмотреть на то, что делала мама для всего мира, и с какой бедой ей все еще приходилось справляться. И насколько она сумела сохранить в себе человечность и любовь к миру и его обитателям, пусть порой именно ей приходилось становиться карающей дланью. Конечно, в те моменты, когда этой самой дланью не становился отец, который старался все же свести к минимуму эту мамину обязанность.

В какой-то момент я осознал, что во мне накопилось довольно порочных черт, которые мать высмеивала и однозначно классифицировала как те, что могли привести к гибели. Моя высокомерность, чрезмерная гордость и ощущение всемогущества сошли на нет постепенно. И я продолжал мысленно благодарить Виктрана за то, что его наука оказалась действенной. Страшной – да. Но эффективной.

Картины прошлого и самого первого рейда в качестве помощника Хозяина Священной Колыбели я не смогу забыть никогда.

До той вехи я мог только предполагать о том, насколько же страшна война. Пусть и видел людей, которые оказывались в Колыбели, сбежав из разных уголков мира, видел последствия междоусобиц, а иной раз и результаты беззакония аристократов, но все же до конца уразумел только в момент, когда мы оказались в Тарусе.

Королевство, погрязшее в пагубной темной магии, берущей начало от павшего бога, чье имя навечно предано забвению. Королевство, ставшее сердцем работорговли… Родина леди Марики Мальен – сироты, девушки из числа первых воспитанников Хозяйки Священной Колыбели. Она – часть моей огромной семьи и… нынешняя королева Амриарна, королевства, в котором я родился и вырос.

Я знал не всю ее историю. Род Марики был уничтожен, а сама она была продана в детском возрасте и напрочь забыла свои корни. В Тарусу леди Марика не возвратилась. Пусть отец с матушкой и помогли вернуть титул и земли, которые принадлежали ей по праву рождения…

Впрочем, и самой Тарусы более не существовало. Но это случилось гораздо позже. Когда леди Марика вышла замуж за Его величество Власена – тоже сироты из числа самых первых воспитанников мамы и названых братьев и сестер для меня и Нежки.

Впоследствии выяснилось, что он – бастард королевского рода… Ему пришлось принять наследие и стать во главе королевства.

Самое забавное – мама долгое время думала, что ее воспитанник ждал взросления Нежки, чтобы назвать ту своей парой. Однако она ошиблась в сердечной привязанности как названого сына, так и дочери. И, боюсь, за настоящий выбор Нежки матушка по голове ее не погладит…

Помню, в детстве Нежка почти три хода доводила маму своими заявлениями о том, что непременно станет женой Власена. А тот лишь посмеивался, терпеливо дожидаясь, пока та, что в действительности украла его сердце и душу, не согласится разделить с ним ношу правления и… вечность.

Сестра проплакала вехим, когда было объявлено об их помолвке. Причем, как позже выяснилось, о чувствах этих двоих ей было известно, и давно. Просто сестрица решила, что без замужества в королевскую сокровищницу никогда не попадет. И ведь до самого конца молчала о том, почему вообще за названого братца замуж собралась!

Сводили ее в сокровищницу. И меня тоже – еще бы, я такой вой поднял! Власен до сих пор любил вспоминать наше с сестрой разочарование. Нет, внутри сокровищницы, конечно, было не так уж плохо. Просто… пустовато как-то? Это сейчас мне известно, что большая часть сокровищ оказалась разворована приспешником павшего бога, и братцу пришлось кропотливо возвращать реликвии королевской семьи… Не без помощи отца и дедушки – герцога Амадео Аригальерского.

Таруса же стала приданым Марики и теперь входила в состав королевства Амриарн как провинция Мальен.

Впрочем, это я очень забежал вперед. И речь все же шла о моем первом рейде.

Что такое осажденная много вехимов крепость? На словах все вроде понятно и ясно – крепость, которую осаждают враги длительное время. Но когда видишь это воочию…

Как из крепости изгоняются лишние рты – дети, немощные женщины и старики, которые не могут преодолеть небольшое расстояние от крепости до тракта, потому что впереди вражеское войско, не знающее пощады и сострадания. Которым неоткуда взять провизию… Именно тогда я услышал от отца термин «людоед», а потом и увидел, что это, собственными глазами. И осознал фразу, которую отец часто повторял: страшнее человека зверя не существует.

Я поежился. Пусть и прошло много времени, но есть вещи, которые невозможно стереть из памяти и которые, как бы это ни звучало, нельзя забывать. Не забывать, чтобы никогда не терять человеческое лицо. Чтобы оставаться человеком. Мужчиной. Защитником. А в будущем – и достойным родителем.

Как отец, как матушка…

Удивительно, но даже сейчас, находясь от нее за много-много рашинов¹¹, я будто наяву ощутил, как мамина ладонь прошлась по моей макушке. Но это, конечно, было невозможно.

Я смотрел на подмостки, куда вывели Энежду. Сжал кулаки, заставляя себя вспомнить о том, зачем изначально мы оказались в этой стране, и почему тогда я вообще дал себя уговорить и согласился на безумный план сестры.

Однако ее вид злил меня и заставлял сомневаться в том, что я поступил верно. Опять же Рамта… Им рисковать нельзя. Иначе, как выразился мой подопечный, матушка и впрямь открутит мне голову. Даже не посмотрит на то, что сын давно вырос и стал на пару голов выше. И был гораздо мощнее стройной изящной матери.

А после и отец добавит.

Я усмехнулся. Отец. Мог ли я иначе воспринимать Виктрана, ставшего мне тем, кем никогда не смог бы стать герцог Радан Дарремский? Однозначно нет.

– Рамта, возвращайся в таверну и предупреди остальных: код красный.

– Собирать сирот?

– Да. Всех желающих уйти и начать жизнь сначала. И зови отца.

Как Хозяин Священной Колыбели, отец имел колоссальные магические возможности. И открыть тропу из герцогства Рамиранского в чужую страну – для него дело нескольких минут. Как и перенести всех желающих к себе. Так я буду спокоен за тех, кого за это время приютил.

– А ты и Нежка? Как мы оставим вас?

Его вопрос я оставил без ответа. Сердце пропустило удар, а затем застучало в бешеном ритме. Кулаки невольно сжались, и я бездумно сделал шаг вперед.

Я не мог поверить своим глазам. Просто не мог!

На подмостки вывели еще несколько красивых рабынь. И в их числе я увидел ту, которая сейчас не должна была находиться в этом городе!

Лайла!

– Это сестрица? Лис, неужели это Лайла?

– Уходи, – глухо напомнил ему свой приказ. – Зови отца и уводи людей.

Сейчас я должен был решить, что делать. Продолжать играть роль высокомерного аристократа-мерзавца, пришедшего на аукцион рабов купить новую игрушку, или скинуть маску, прибегнуть к силе и вызволить всех, тем самым так и не получив ответа на вопрос, куда пропал Рэндар и кто его удерживает!

Глава первая

– Матушка сильно серчала?

Сестра замешивала тесто. Она впервые заговорила о родителях в таком ключе.

Мы скитались по Раймовлену уже полхода, перенимая местный говор, привыкая к климату и, конечно, собирая новости по деревням, селам и городам. И ни разу не касались темы родителей. Более того, даже не пытались с ними связаться. Об этом тоже было договорено изначально. Иногда мы посылали вестник подопечным мамы, которые жили в разных странах, а те, в свою очередь, передавали наши весточки родителям. Впрочем, они не отличались друг от друга. Живы, здоровы, вернемся еще не скоро.

Вехиман назад мы со своими подчиненными и теми, кто прибился к нам (в основном это были беспризорные дети), осели в торговом городке Эбор. Выкупили двухэтажный дом с таверной и сейчас вовсю готовились к ее открытию.

Наша легенда для всех была проста. Я и Нежка – брат с сестрой, которые, притесняемые дядей после смерти родителей, продали наследство и сбежали на другой конец страны в поисках лучшей доли.

Обычная история для большинства королевств, в которых мне приходилось бывать. Только в пяти заботились о сиротах и отстаивали их права: наше королевство Амриарн, Абхарта, Нармад, Куафар и Русиар. И это неудивительно, все же правители этих стран были близкими друзьями наших родителей. Они не только исполняли божественную волю, но и переняли родительские взгляды на жизнь и мир в целом.

У всех перед глазами был яркий пример: Школа Хозяев Священной Колыбели. Точнее ученики, которые из нее вышли. Одаренные умные дети, влюбленные в жизнь и свято следующие заповедям Священного Трио.

Большая часть моих подчиненных, моей команды – это воспитанники моих родителей.

– Хочешь спросить что-то конкретное – говори прямо, Нежка. Ты же знаешь, я не люблю эти хождения вокруг да около.

– Ты ей сказал?

– Что именно? О том, что мы ищем Рэндара? Или о том, что ты собралась за него замуж и на этот раз по-настоящему?

Я усмехнулся и едва успел увернуться от подзатыльника сестрицы. При этом она и пальцем не пошевелила. Этому, к слову, Рэндар ее и обучил – тому, как маг разума может использовать свою силу, не прибегая к ментальным приказам живым существам.

На самом деле Рэндар многому научил не только сестру, но ее – в первую очередь, потому как только у них двоих был пробужден ментальный дар.

Я же обладал даром жизни и, откровенно говоря, всегда был рад этому – удержать чужую жизнь на грани под силу не каждому. Нас таких, умеющих, всего пятеро во всем мире. Правда, в детстве я сильно завидовал силе Энежды…

Однако я обладал уникальными магическими способностями. Помимо того, что мог удержать любую душу в ее теле, невзирая на степень повреждения этого самого тела, мне была подвластна и целительская магия. Но самым значимым и ценным в даре мага жизни было то, что он мог пробудить магический дар в любом человеке. Даже в том, кто не считался латентным магом¹².

– Значит, не сказал, – выдохнула сестра, накрыла миску с тестом полотенцем и поманила меня за собой прочь из кухни.

Я улыбнулся. В этом вся Нежка. Не особо разговорчивая, но очень деловитая. Вот и сейчас мы прошли сначала в умывальню, где она шустро сполоснула руки, и только тогда поднялись на второй этаж, в одну из комнат, которую определили под рабочий кабинет.

– Погляди, я с утра составила меню и прикинула цены. Исходя из предпочтений жителей Раймовлена, уровня достатка приезжих торговцев и местных жителей, а также доступных продуктов на местном рынке. Получается не столь и хлопотно. И даже не так затратно, как мы предполагали изначально.

Я всегда любовался почерком сестрицы. У меня и самого не хуже был, однако ее – это словно произведение искусства. И рисовала она на зависть. Что неоднократно помогало нам в работе. Нежка с легкостью зарисовывала любые детали и мелочи, а если учесть, что при необходимости она могла залезть в голову любого человека и выудить из него много необходимых сведений и лиц… Драгоценнейший навык!

– Согласен, но десерт все же добавим. Ты зря его исключила, делая ставку только на приезжих.

– Так вот для чего ты у всех местных прошлоходние яблоки поскупал, еще и по деревням прилегающим клич бросил. Неужели лично будешь пироги печь? Я, если помнишь, со сладким не особо дружна.

– Помимо тебя рук хватает. У тебя помощниц уже шестеро – давно все рецепты твои переняли. И пару кухарок со стороны привлечем. Неужели ты решила, что я поставлю тебя кухарить? Ты и жить будешь в соседнем доме…

– Ты… – Нежка подняла голову от записей и посмотрела прямо в мои глаза.

На ее устах расцветала улыбка. Она поняла истинный смысл моих слов. Я же в который раз задумался над тем, правильно ли поступаю.

– Братец, ты – лучший!

– Нежка…

– Я не подведу, обещаю!

– Ты же знаешь, что проблема не в этом. Но, боюсь, в нашем окружении больше некому сыграть скучающую леди, пусть и несколько стесненную в средствах.

Мы действительно оставили себе титулы, просто несколько понизив их. Всего лишь дети эдора¹³, но получившие хорошее воспитание и образование. То есть далеко не деревенские дети, пусть и приученные к физическому труду.

– При тираничном главе семьи – братце, который не желает моего замужества и отказывается делиться частью наследства, – закивала Энежда. – И про возраст лгать не придется, можно свой оставить. Неслыханное дело – девице уже двадцать три хода, а она еще не сговорена!

– Я все равно не особо уверен в том, что стоит из тебя делать наживку. Мне не нравится твой план.

– Они осторожничают, Лис, и, боюсь, используют Рэндара. Как бы не оказалось на нем той самой «побрякушки». Я ведь уже говорила, да и ты сам чувствуешь – ментальной магией пропитано буквально все королевство. Ее шлейф не просто растекается в пространстве, она свилась в запутанный клубок. И если бы я смогла найти начало этого клубка, в моем предложении стать наживкой не было бы никакого смысла.

– Ты уверена, что нам нужно торопиться?

– Я никогда тебе не лгала. Но я ощущаю его острее, чем кто-либо, и уверена, что у него осталось мало времени.

Нежка закусила губу и отвернулась.

В том, что Рэндар покинул королевство почти три хода назад и больше не появлялся в Колыбели, была и моя вина. Я стал тем, кто застукал сестру за поцелуем с Рэндаром. И был совершенно этому не рад. Дуэль состоялась там же – в столице Амриарна, куда мы, вообще-то, отправились как подданные герцога Дарремского и представители герцогства Рамиранского, чтобы поздравить Их величеств Власена и Марику с первенцем.

Это, конечно, был официальный повод. Потому что Марика рожала под присмотром мамы и подруги, целительницы Радии, в Колыбели, куда матушка лично перенесла ее (у нее ровно такой же талант, как у отца, в открытии троп), а потом вернула во дворец уже с сынишкой… Об этом просили и сама Марика, и Власен. Оба очень уж переживали, пусть рядом с ними и были не менее одаренные целители.

Впрочем, Марика просто хотела в такой важный момент быть с семьей, с той, кто заменил ей мать, с тем, кто стал если не отцом, то добрым дядюшкой. Хозяев Священной Колыбели любили все. И доверяли самое сокровенное – свои жизни и свое будущее.

Но вернемся к Рэндару… С ним все довольно запутанно. И всей правды ни мне, ни Энежде никто не расскажет. Он чуть старше моей матери, маг с сильнейшим ментальным даром, кровный родственник повелителя Абхарты. Причем, несмотря на то, что Рэндар младше него, сам он является для него дядей.

Мы тогда еще маленькими были, но я хорошо помнил, как веселило дядю Аджая подобное родство. Хотя ничего смешного лично я в этом не видел.

Мне бы никогда в голову не пришло, что Нежка, разбившая сердце как минимум одному принцу, влюбится в своего наставника!

Влюбится и добьется взаимности!

Я говорил о дуэли, но, по большому счету, Рэндар просто позволил себя избить. Именно тогда я мысленно начал его звать просто по имени и даже немного зауважал его позицию. Однако…

Мне казалось, я был в своем праве. Как он вообще посмел позариться на Нежку? Собственную ученицу, что на его глазах росла! И пусть маги жили долго и долго не старели, а все же! Я вовсе не учитывал чувства сестры, понял все гораздо позже. А она заболела, и сильно. Матушка ее пару вехиманов выхаживала и никак в толк не могла взять, что послужило причиной. Нет, она, конечно, выпытывала у меня, не встретила ли кого сестра, предполагая влюбленность, но я слово дал Энежде, что ничего родителям не поведаю, и сдержал. И держать продолжаю.

После возвращения домой сестра буквально в тень свою превратилась. Позже она призналась мне, что вестники перестали приходить. А как стало известно, что Рэндар и с родителями на связь не выходит, и вовсе в себе замкнулась. И даже с матушкой на душевные разговоры боле не была способна. А ведь мама для нее – что та звезда на небосводе. Всегда желанна, необходима как воздух. Помнится, Нежка как-то сказала, что мама для нее – нить путеводная, не станет ее – и жизни не будет.

По-настоящему Хозяева встревожились о Рэндаре, когда первенцу Марики и Власена полтора хода исполнилось. Вернее, мама встревожилась. А потому отец отправился на поиски и… вернулся с пустыми руками. В последний раз Рэндара видели на границе Раймовлена, причем ровно в то время, когда занемогла Нежка. Куда он делся потом – осталось загадкой.

Но он не звал на помощь, и для мамы это стало решающим фактором. Хозяева Священной Колыбели – не просто титул. Они не просто наделены божественной энергией – они слышат искренние молитвы людей и их призывы о помощи. Сами боги их ведут и направляют туда, где требуется помочь. И Хозяева никому не отказывают! Кому, как не Рэндару было знать о таком способе взаимодействия с родителями? Но он не звал.

А вот Нежка… Нежка была уверена в том, что Рэндар не должен был исчезнуть. Мужчина признался ей в чувствах и собирался просить ее руки у родителей. Это она сама на него с поцелуями накинулась, и тут я, такой воинственный старший брат, все испортил.

Я ведь им даже попрощаться не дал… И кто знает, свидятся ли они еще раз…

Если Нежка права, если ее болезнь была вызвана связью их душ, именно в тот промежуток времени с ним что-то случилось, и он не имел возможности попросить о помощи. Возможно, она права и в том, что на нем находился какой-то артефакт, пропитанный силой павшего бога. «Побрякушка», как их называла матушка. И вот это было очень и очень плохо.

Ровно ход Энежда уговаривала меня. Ей отлично была известна моя слабость – я не желал становиться герцогом Дарремским. Ровно потому все еще не принял наследие и не обосновался в герцогстве. Однако признаться в этом матери духу у меня пока не хватило. Она столько ходов поднимала герцогство, привела его к процветанию… Не хватало мне смелости сказать, что ее труды были напрасны, и мне ничего не нужно от человека, который насиловал мою мать и издевался над беременной женой!

Противно! И его имя мне также омерзительно!

Наш уговор с сестрой был следующим. Я готовлюсь сам и готовлю свою команду для поисков Рэндара. А она, после того как наши поиски или увенчаются успехом, или все же закончатся неудачей, примет титул герцогини Дарремской, тем самым освободив меня от него и дав мне шанс выглядеть в глазах матери не безответственным идиотом, а благородным старшим братом. Свой клочок земли я и сам завоевать смогу – ей это отлично известно.

Возможно, я и был в своих суждениях категоричен, однако слишком хорошо знал, как мама относилась к моему наследству и тому, что причиталось мне по праву крови. Только наши взгляды на это различались.

Для нее – с паршивой овцы хоть шерсти клок, а для меня – даже тот клок паршивый!

– Что ж, Энежда, давай-ка повторим нашу легенду.

– Ты – Лиас Тизат, мой старший брат двадцати восьми ходов, учился торговому делу и перенимал науку у отца, пока тот еще был жив. Я – Нежанна Тизат, романтичная, влюбчивая и впечатлительная натура, уставшая сначала от тирании дяди, затем от произвола брата, который никак не желает принять, что леди, то есть мне, пора замуж. Моя задача – как можно больше капризничать и требовать всего: прогулок, новых нарядов и, самое главное, новых знакомств.

– Если бы эти полхода мы с тобой кого только не изображали, и мне не довелось видеть тебя в деле, я бы сомневался, что ты справишься с ролью глупышки, которая совершенно не ценит все, что для нее сделал брат.

– Главное, чтобы со своими ролями справился ты, – вздохнула Нежка и взъерошила мои волосы. – Твоя вспыльчивость порой излишня.

– Как и твоя, – усмехнулся я.

Мы с сестрой были похожи не только внешне, нам обоим от герцога Дарремского досталось куда больше, чем хотелось бы.

– Эбор – лучший пункт для сбора всей информации. И, судя по слухам, город в будущем обещает стать новой столицей Раймовлена. Впрочем, до Амриарна ему все равно далеко. Они даже не знают, что такое электричество!

– Допустим, и в Амриарне не все о нем знают, и понадобится не меньше времени, чем уже потратили родители, чтобы не только столица и пара герцогств использовали его повсеместно.

Я усмехнулся, вспомнив первый вехим нашего путешествия и жалобы сестры. Кажется, тогда я впервые услышал от нее столько слов подряд.

Нет, матушка брала с собой Нежку в другие королевства, показывала, как живут люди вне Колыбели, но сестре было сложнее приспособиться к тому, что большинство обитателей других королевств жили гораздо хуже, чем те же деревенские в Священной Колыбели. Больше всего ее раздражал тот факт, что они и не стремились что-то изменить.

Особенно ее расстраивало отсутствие знаний о правилах для сохранения здоровья и несоблюдение элементарной чистоты в быту. На уроках в школе Колыбели Тирхан обучал этому всех детей, выделил целый раздел в целительстве, назвав его «Меры для поддержания и укрепления здоровья».

Поэтому, несмотря на то, что Нежка стойко держалась и не роптала, мне не требовался ментальный дар, чтобы понять, что именно сестрица думала об этих самых королевствах и об уровне жизни подданных местных королей. Вот это вот брезгливое выражение на лице Нежки говорило куда лучше слов. Однако она не жаловалась. Приспосабливалась.

К тому же мы сами меняли под себя окружающую действительность. Детей, прибившихся к нам за время путешествия до того, как осесть в Эборе, Нежка лично учила правильно мыться и поддерживать чистоту тела. Через слуг (моих подчиненных), конечно, но контролируя лично.

Поэтому данное поведение отлично вписывалось в нашу легенду. Избалованная и скучающая сестренка, которая все никак не могла взять в толк, что ее жизнь круто изменилась.

– Итак, ты выкупил три дома. Таверну, дом для меня рядом с ней и еще один в квартале аристократов. А чью личину ты выбрал? Ты мне так и не сказал.

– И не скажу. Увидишь, когда придет время. Ты в любом случае меня узнаешь.

– Лишь бы не снова белобрысый крысеныш. И надо же было Рамте именно такую ауру и внешность на тебя напялить. Ты был таким мерзким…

Я рассмеялся. Громко, запрокинув голову.

Обожаю Нежку! А Рамта хорош. Пусть еще молод, но в искусстве преображений ему нет равных. Его дар метаморфизма уникален. Как минимум тем, что направленность у него не на животную ипостась, а на человеческую. А самое главное – он мог применять свой дар не только на себе, но и на другом человеке. Да, были ограничения в использовании дара, однако время действия все же оставалось достаточно длительным, чтобы осуществить все задуманное нами.

– Поверь, новый образ еще хуже.

Да и человек, у которого мы позаимствовали имя, внешность и ауру (а значит, и характер с повадками) – та еще дрянь. Его личину я натяну как маску, на время став им, но, конечно же, не утратив свое собственное «Я».