Лукавый Морок

Глава 2

29 октября 2016 г., 16:30

г. Москва

Командировки в Институте Исследования Необъяснимого, как правило, случались внезапно и через раз носили крайне срочный характер. Лиля Сидорова уже привыкла к тому, что, выйдя утром из дома для обычной работы в офисе, день можно закончить в другом городе. На этот случай у нее в кабинете дежурил стандартный походный набор, и порой она мечтала о какой-нибудь договоренности с РЖД и крупнейшими авиакомпаниями о постоянном резерве хороших мест на все поезда и авиарейсы.

Но не в этот раз. Сегодня она была особенно рада тому, что все три места в бизнес-классе Сапсана им достались в разных точках вагона. Напряжения между Невом и Долговым ей вполне хватило в те сорок минут, что они ехали на вокзал в одном такси и пробирались к составу через рамки металлоискателей и досмотр багажа.

Эти двое никогда не были друзьями. Константин Долгов поначалу появился в их жизни как человек, замешанный в темные дела таинственной опасной организации, и только потом стал частью команды. Не только Нев, но и другие члены оригинальной пятерки исследователей аномального не спешили сближаться с ним. Надо заметить, сам Долгов делал все, чтобы этого и не произошло.

Нет, он добросовестно исполнял принятые на себя обязательства, ни разу никого не подвел во время расследований. Доказал свою лояльность настолько, что Анна – директор Института – даже стала иногда назначать его старшим следователем. И в отличие от родного брата Лили – Ивана – никогда не утомлял коллег дурацкими подначками и насмешками. Но все так или иначе чувствовали стену отчуждения, которую Долгов старательно возводил вокруг себя, не желая ни с кем переходить на хотя бы приятельские, если уж не дружеские, отношения.

Исключение составляла только она, Лиля. Ей Костя Долгов откровенно симпатизировал. Порой утомительно откровенно, если учесть, что на момент начала их постоянного общения она уже какое-то время состояла в близких отношениях с Невом и совершенно не собиралась эти отношения рушить. К счастью, Долгову обычно хватало такта не флиртовать с ней в присутствии самого Нева. И обычно мужчины общались между собой отстраненно профессионально.

Все изменилось с месяц назад. Лиля точно не заметила этот момент, поскольку поначалу они все отвлеклись на внезапное расставание Саши и Войтеха. Это оказалось серьезным потрясением для всех в ИИН.

Не то чтобы Лиля сильно огорчилась по этому поводу. Близкими подругами с Сашей они так и не стали, возможно, именно потому, что Войтех в свое время предпочел ее. Лиля никогда не была им всерьез увлечена и флиртовала исключительно по приказу Общества, чтобы подобраться к его нанимателям, но как любая красивая женщина, привыкшая к ощущению собственной неотразимости, она чувствовала себя слегка уязвленной его равнодушием. Едва ли она когда-нибудь признала бы это вслух, но самой себе врать не привыкла: в глубине души она испытывала нечто, похожее на злорадное удовлетворение.

Однако сам факт расставания Саши и Войтеха мог серьезно усложнить совместную работу. К счастью, эти двое решили не усугублять и не мотать нервы себе и другим: Саша попросилась в бессрочный отпуск, а Войтех этот отпуск без колебаний предоставил, поэтому никакой драмы на рабочем месте не случилось. И вот тогда Лиля стала замечать, что между Невом и Долговым что-то изменилось.

Они не ссорились и не ругались, но стоило им втроем оказаться в одном помещении, как воздух вокруг словно наэлектризовывался. Нев порой одаривал Долгова недобрым взглядом, когда думал, что никто не обращает внимания. Он перестал спускать молодому коллеге редкие колкости, обязательно отвечая в том же духе, но чаще просто использовал более холодный, нежели обычно, тон. Долгов в свою очередь не упускал возможности подчеркнуть тот факт, что Нев намного старше остальных сотрудников ИИН, в том числе самой Лили, которой по возрасту годился скорее в отцы, нежели в мужья.

При посторонних Лиля делала вид, что ничего не происходит, но в личных беседах пыталась выяснить, что случилось. Ей казалось, что в какой-то момент эти двое поцапались за ее спиной, но ни один в этом не признавался.

Поэтому сегодня она была рада оказаться в центре вагона рядом с посторонними людьми. И особенно радовалась тому, что ей досталось место «у окна» и с него не видно кресло Долгова. И уж тем более не видно кресло Нева, сидевшего где-то позади нее. Но напряженность в воздухе все равно ощущалась.

Четыре с половиной часа поездки пролетели гораздо быстрее, чем ей того хотелось бы. Все трое вышли из поезда в том же напряженном молчании, в котором в него вошли, и Лиля уже «предвкушала» еще одну поездку в такси, но звонок телефона заставил Долгова нарушить молчание еще до того, как они прошли сквозь здание вокзала.

По коротким ответам и специфическим вопросам стало понятно, что звонит Дементьев, поэтому все трое притормозили, дожидаясь окончания переговоров.

– Володя ждет вас через час по адресу, который скинет на телефон Неву, – сообщил Долгов, сбросив вызов. – Он с Карповым пока работает по месту жительства второй жертвы, а вы еще успеете помочь ему с третьей: той, что выбросилась из окна. Дело к вечеру, а надо и квартиру осмотреть, и с соседями поговорить, так что ему пригодится ваша помощь.

Телефон Нева пиликнул, анонсируя появление сообщения. Никогда не живший в Москве Нев сразу показал присланный адрес Лиле, но той тоже пришлось воспользоваться сервисом электронных карт.

– Думаю, еще успеем заехать в отель, закинуть вещи, – резюмировала она, изучив маршруты. Подняв взгляд на Долгова, уточнила: – Я так понимаю, ты с нами не едешь, будешь жить у себя?

Костя Долгов был единственным сотрудником ИИН, кто, переехав из Москвы в Санкт-Петербург, не стал сдавать оставшуюся в столице квартиру. И во время командировок в родной город предпочитал жить не в гостинице с остальными, а у себя.

– Да, я просил не бронировать на меня номер. И очень надеюсь в этот раз не увидеть у себя на пороге никого из вас, – заметил он, отвечая Лиле выразительным взглядом и имея в виду ее «шалость» в феврале, из-за которой вся команда поселилась в его квартире. – Но сейчас вынужден попросить вас взять мои вещи с собой, я заберу их вечером. Володя отправляет меня в морг, Карпов договорился о моем присутствии на вскрытиях. На какие успею. Поэтому еду сразу туда, времени заскочить домой не будет, а таскаться везде с чемоданом не хочется.

– Хорошо, что вас не смущает необходимость таскаться из морга в гостиницу, а потом к себе, – не удержался от маленькой подначки Нев. – Учитывая дорожную ситуацию в Москве, для таких подвигов нужно очень сильно любить свою квартиру.

– Да, я люблю ее, – невозмутимо улыбнулся Долгов. – И раз уж у нас стали регулярно случаться поездки в Москву, не хочется упускать возможность поддерживать там порядок.

– Кстати, это забавно, не находите? – вклинилась Лиля, желая увести разговор на безопасную территорию. – Помнится, пока мы тут жили, для расследований всегда приходилось уезжать куда-то далеко. А теперь наоборот, ездим сюда.

– Вполне закономерно, – пожал плечами Долгов. – Раньше дела для вас выбирало ЗАО «Прогрессивные технологии», а они предпочитали действовать подальше от столицы, где поменьше порядка и люди слишком заняты ежедневным выживанием. Так было меньше шансов привлечь к себе ненужное внимание. Теперь мы сами коммерческая структура, которую привлекают вполне легально, а потому мы чаще едем туда, где порядка больше и у людей есть время и желание обращать внимание на странности. К тому же, где-то тут окопался загадочный «К13», что само по себе повышает шансы на всякую чертовщину.

Нев едва заметно вздрогнул при упоминании этого названия и бросил на Долгова один из тех тяжелых взглядов, что так тревожили Лилю, но сам Долгов предпочел его проигнорировать.

– Надеюсь, хотя бы в этот раз ваш маленький друг и последователь Гек ни при чем, – продолжил он, как ни в чем не бывало.

– Он мне не друг, – отрезал Нев холодно. – И я не думаю, что он замешан в каждое сверхъестественное преступление.

– Ну, вам виднее, – невинно улыбнулся Долгов, – у вас ведь с ним такая трогательная переписка…

– Мы возьмем твои вещи, Костя, – поспешно перебила Лиля, надеясь закрыть тему. – Думаю, тебе лучше поторопиться.

Долгов явно уловил недовольные нотки в ее голосе, потому что продолжать разговор о маленьком колдуне, уже пару раз доставившем им хлопот, не стал. Они вышли из здания вокзала, сели в два такси и разъехались в разные стороны.

29 октября 2016 г., 17:35

Дверь в квартиру по указанному в сообщении адресу оказалась приоткрыта, и из-за нее доносились голоса. Но не мужские, как можно было бы ожидать, а мужской и женский. Лиля с Невом удивленно переглянулись, последний пожал плечами и смог предложить только одно объяснение:

– Может быть, Карпову пришлось заняться другими делами и он послал вместо себя коллегу?

Лиле женский голос показался смутно знакомым, но память не успела подобрать под него нужный образ прежде, чем Лиля толкнула дверь и оказалась в небольшой прихожей.

– О, наконец-то, – весело отозвался Дементьев, прерывая разговор и приветственно улыбаясь.

А Лиля только удивленно приподняла брови, обнаружив, что женский голос принадлежал Ольге Воронцовой, писательнице мистических романов, которая в реальной жизни мистику категорически не любила. Поэтому встретить ее на месте предполагаемого сверхъестественного происшествия Лиля никак не ожидала.

Нев, судя по выражению лица, тоже оказался удивлен. И Ольга их молчаливый, но довольно выразительный обмен впечатлениями заметила.

– Просто решила немного разнообразить свой досуг, – пояснила она, хотя вслух никто так и не поинтересовался, что она тут делает.

Лиля понимающе кивнула и улыбнулась.

– Добро пожаловать в команду.

– О, это преждевременно! – немного нервно рассмеялась Ольга.

– Она просто по мне соскучилась и не захотела отпускать одного, – самодовольно заявил Дементьев, за что получил едва ощутимый тычок локтем в бок.

– Мы все начинали с простого любопытства и желания разнообразить досуг, – заметил Нев. – Вы быстро втянетесь и уже не захотите уходить.

– Мне бы вашу уверенность, – хмыкнула Ольга.

И Лиле послышались нотки грусти в ее тоне, но она не стала на них концентрироваться.

– А где Карпов? – вместо этого поинтересовалась она.

– Его вызвали, так что сюда он с нами не доехал. Будем работать самостоятельно, благо все материалы дела, – Дементьев махнул папкой, которую держал в руках, – у меня.

– Есть что-нибудь новое? – тут же спросил Нев. – Вы нашли что-нибудь в квартирах других погибших?

– Ничего внятного, – вздохнул Дементьев. – Пока никаких намеков на то, как они могут быть связаны друг с другом, что у них общего…

– Не считая того, что ни один из них не отличался любовью к порядку, – вклинилась Ольга, демонстративно проводя пальцем по тумбочке в прихожей и демонстрируя заметный слой пыли. – Когда вы пришли, я как раз обращала внимание Володи на это.

Она махнула рукой в сторону дверного проема, ведущего в комнату, и Лиля с Невом синхронно заглянули в нее. В глаза действительно бросились и захламленный письменный стол, и раскиданная по мебели одежда, и сильно затоптанный палас, который явно скучал по свиданиям с пылесосом.

Лиля интереса ради сунула нос и в кухню, где наблюдалась аналогичная картина: заставленная посудой раковина, заваленный разной мелочевкой обеденный стол. На нем валялись и какие-то рекламные буклеты, и книги, и пара журналов, и вскрытая пачка печенья, и конфетки, и просто фантики.

– Такая картина у всех? – уточнила она, перебирая буклеты и просматривая журналы, но не находя ничего интересного.

– Да, но неряшливость – это не такая уж редкость, – возразил Дементьев. – Особенно если учесть, что все трое жили одни.

– Я живу одна, но в моем доме всегда порядок, – заметила Ольга.

– Это потому, что ты можешь позволить себе приходящую прислугу.

– Нет, это потому, что я не выношу грязи и бардака!

– В чем-то Ольга права, – поддержал ее Нев. – Это определенный штрих к портрету погибших. Или к их обстоятельствам на момент гибели. Иногда беспорядок становится следствием подавленного состояния. Или катастрофической нехватки времени.

– Ну, как минимум у мужчины времени было достаточно: по данным Карпова, он временно нигде не работал… – Дементьев задумчиво замолчал и полез в свою папку. – И это, конечно, вполне могло стать причиной подавленного состояния. А наша третья погибшая, которая вышла из окна, предположительно могла сделать это из-за недавно завершившегося развода. По крайней мере, именно эту версию полиция взяла на вооружение.

– А в жизни первой погибшей была какая-то причина для личностного кризиса? – заинтересовалась Лиля, откладывая буклеты и журналы и переключая внимание на посуду в раковине.

– Об обстоятельствах ее жизни мы знаем мало. Наверняка могу сказать только одно: она была большой поклонницей энергетиков, у нее в холодильнике штук шесть банок осталось. Возможно, в последнее время она выполняла какую-то срочную работу, из-за которой испытывала потребность как-то стимулировать бодрость, это могло стать как минимум источником стресса. Я уже связался с твоим братом, попросил выяснить о погибших все, что можно найти через Интернет. Может быть, он нароет что-то конкретное о том, чем она занималась. Но меня больше всего интригуют эти их предсмертные селфи!

С этими словами Дементьев повернулся лицом к зеркалу в полный рост, висевшему на стене. Достав смартфон, он открыл на экране одну из пересланных Карповым фотографий, сделанных именно в этой квартире. Несколько раз перевел взгляд с изображения на свое отражение и обратно, пожал плечами.

– С чего вдруг они начали их делать?

– Может быть, они пытались сфотографировать не себя, а что-то другое? – неожиданно подала голос Ольга, внимательно наблюдавшая за его действиями.

– Что, например? – поинтересовался Дементьев, вопросительно покосившись на нее.

Но Ольга смотрела куда-то в пустоту перед собой совершенно отсутствующим взглядом и не заметила этого.

– Нечто, стоящее у них за спиной… – тихо пробормотала она.

Услышав это предположение, Лиля вернулась с кухни, чтобы тоже взглянуть на фотографии в смартфоне Дементьева.

– Если там что-то и было, то на фотографиях оно не осталось, – констатировала она.

– Это не значит, что они этого не видели, – парировала Ольга. – Впрочем, – добавила она, возвращаясь в реальность, – это всего лишь предположение, я могу ошибаться.

– Не исключено, что ты права, – задумчиво кивнул Дементьев, всматриваясь в лицо женщины на фотографии. – И они все определенно чего-то ждали. Это должно произойти утром тридцать первого октября. Нев, есть какие-нибудь идеи?

Нев, как раз изучавший корешки книг в шкафу в гостиной, обернулся, отвлекаясь от своего занятия.

– Утро тридцать первого октября? – уточнил он, поправляя очки. – Честно говоря, даже не знаю, что сказать. Первая мысль, которая приходит в голову, когда слышишь эту дату, – канун Дня всех святых, он же Хэллоуин. Чуть меньше людей вспомнят название Самайн. Но дело в том, что и Самайн, и Хэллоуин относятся к вечеру тридцать первого октября. Фактически это ночь с тридцать первого на первое. Чем может быть примечательно утро этого дня, я не знаю. Возможно, их ожидания не были связаны с чем-то оккультным или мистическим. Может быть, они все-таки были знакомы и собирались встретиться?

– Нет, у каждого из них было записано разное время, – возразил Дементьев.

– Но это все равно может быть время встречи, – заметила Лиля. – Просто не между ними, а с кем-то, кто их объединяет.

– Тогда почему только время? – удивилась Ольга. – Ни места, ни имени того, с кем встреча назначена…

– Может быть, эта встреча должна была состояться у каждого из них дома? – предположил Дементьев, немного подумав. – То есть фактически они ожидали чьего-то визита.

– Или доставки, – развил его мысль Нев. – Как вариант.

– Интересно, что это может быть? – пробормотал Дементьев, оглядываясь по сторонам. – В двух других квартирах мы не смогли найти ничего примечательного, надеюсь, здесь повезет больше. Лиля, ты пока пройди по соседям, поговори с ними. Полиция ничего не добилась, но тебе могут рассказать что-нибудь интересное. Вдруг кто-то все-таки что-то слышал или видел.

Лиля кивнула, но не успела сойти с места, как у нее зазвонил телефон. Высветившееся на экране имя заставило ее перемениться в лице.

– Может быть, ты все-таки ответишь? – предложил Дементьев, когда бодрая мелодия звонка пошла по второму кругу.

Лиля вместо этого с удовольствием сбросила бы вызов, но рука не поднялась. Борис Евгеньевич, которого в детстве она называла просто дядя Боря, уже некоторое время не был ее куратором. С тех пор, как она официально порвала с Обществом, которому служила много лет, заняв в нем место погибшей матери. Но никуда не делись ни привычка подчиняться ему, ни теплые чувства, которые она к нему испытывала.

– Алло? – бросила Лиля в трубку, отворачиваясь от коллег, но все равно чувствуя на себе их заинтересованные взгляды.

– Здравствуй, Лиля, – поприветствовал бывший куратор. – Рад тебя слышать.

Его голос прозвучал мягко, в нем чувствовалась прежняя теплота и мерещилась знакомая улыбка, но Лилю они не обманули. Она продолжала напряженно хмуриться, понимая, что он не просто так вспомнил о ней, едва она оказалась в Москве.

– Надеюсь, получится и увидеться, – добавил Борис Евгеньевич, подтверждая ее опасения.

– Вы что, за мной следите? – резковато поинтересовалась она в ответ.

– Следим, – подтвердили в трубке после короткого молчания. – Но не за тобой.

Лиля машинально повернулась, ища взглядом Нева. Тот уже вернулся к изучению книжного шкафа, но стоило ей посмотреть на него, как он снова обернулся, как будто почувствовал что-то.

– Просто у нас нет его номера телефона. Ты не могла бы дать Нурейтдинову трубочку?

– В чем дело? – тихо поинтересовался Нев, подходя к ней и сосредоточенно глядя в глаза.

Лиля покачала головой, то ли отвечая на его вопрос, то ли не желая исполнять просьбу бывшего куратора.

– Что вам от него нужно?

– Это я предпочел бы обсудить с ним.

– Лиля? – напряженно позвал Нев. Его явно тревожил ее испуганный вид.

– Это тебя, – прошептала она, протягивая ему смартфон.

Нев нахмурился еще сильнее, особенно когда прочел имя абонента, но голос его во время короткого разговора звучал спокойно.

– Да? Да… Могу… Часа через два, я думаю… Хорошо.

Он отнял трубку от уха, сбросил вызов и вернул смартфон Лиле.

– Чего он хотел?

– Поговорить, – Нев нарочито легкомысленно улыбнулся и пожал плечами. – Мы договорились встретиться часа через два в холле гостиницы.

– Тогда давайте немного ускоримся, – строго велел Дементьев, не давая Лиле возможности продолжить расспросы.

Но одно та знала точно: ничего хорошего от назначенной встречи ждать не следует. Большую часть времени Общество хотело от Нева только одного: его смерти.

Глава 3

29 октября 2016 г., 20:05

Осмотр квартиры так ничего и не дал. Нев, как это часто бывало, в основном проверял книжные и другие шкафы на предмет наличия книг, связанных с оккультизмом, или каких-то опасных безделушек, но ничего не нашел. Не увенчались успехом и поиски коллег. Даже Лиля вернулась с обхода соседей весьма недовольная результатом.

Они немного задержались, поэтому, когда вернулись в гостиницу, Борис Евгеньевич уже ждал на диванчике в холле. На соседнем диванчике сидел Долгов, но было непонятно, узнали ли мужчины друг друга: оба смотрели в экраны смартфонов и не обращали на окружающих никакого внимания. Долгов пружинисто вскочил на ноги, как только увидел коллег. Оправил галстук и машинально застегнул пиджак на одну пуговицу. Он по-прежнему предпочитал строгий деловой стиль, хотя даже Нев давно перешел на джинсы, спортивные пиджаки и модные пуловеры.

Борис Евгеньевич, заметив Нева, Лилю и остальных, только кивнул и приветственно махнул рукой. Лиля предприняла попытку присоединиться к разговору бывшего куратора с Невом, но попытка эта была обречена на провал. Борис Евгеньевич только обменялся с ней парой вежливых фраз, после чего мягко, но настойчиво заявил, что ему нужно поговорить с Невом наедине. Тот поддержал его просьбу, и Лиле пришлось вернуться к коллегам.

Обернувшись через плечо, Нев видел, как Долгов притормозил, дожидаясь ее, и тут же принялся о чем-то расспрашивать, стоило Лиле приблизиться, но она только огорченно покачала головой и продолжила стремительно шагать к лифту. Долгов поплелся за ней.

– Здесь есть ресторан, – отвлек его от неприятных наблюдений Борис Евгеньевич, кивая на коридорчик, ведущий в нужном направлении. – Сейчас там довольно пусто.

Намек был достаточно прозрачным, и Нев в ответ только молча кивнул. Ему было все равно, где разговаривать. Он подозревал, что где бы ни состоялась беседа с представителем Общества, она ему не понравится. Чтобы предвидеть это, не требовалось быть прорицателем.

– Речь пойдет о юноше, который называет себя Геком, – доверительно понизив голос, сообщил Борис Евгеньевич, как только официант, поставивший перед ними пару чашек и прозрачный чайник на подставке, удалился. – Полагаю, ты его знаешь?

Нев почувствовал, как вдоль позвоночника прокатилось неприятное покалывание. Неужели и в этот раз поездка не обойдется без мальчишки?

– Да, мы знакомы, – лаконично ответил он, поскольку Борис Евгеньевич молчал, дожидаясь его реакции. Хотя наверняка и так все прекрасно знал.

– Тогда ты не хуже нас понимаешь, насколько он опасен.

– Не хуже вас? – с кривой усмешкой уточнил Нев, не отдавая себе отчета в том, что нервно поигрывает лежащей на столе чайной ложечкой. – Ты имеешь в виду ваше общество отчаянных людей, делающих вид, что они защищают мир от магии и людей вроде меня?

– Я имею в виду Общество, – то ли подтвердил, то ли возразил Борис Евгеньевич. То, как прозвучало в его устах незамысловатое название организации, дало понять, что произносит он его с большой буквы.

– А по шкале от одного до десяти насколько опасным вы его считаете? – резковато поинтересовался Нев, язвительно уточнив: – Если считать, что один – это совсем не опасен, а десять – это опасен примерно так же, как и я?

– Думаю, потянет на пятнадцать, – не моргнув глазом, оценил Борис Евгеньевич. – Он гораздо опаснее, чем ты. Он молод, горяч. Глуп. У него нет тормозов, нет моральных ориентиров. Он жаден и примитивен. Из тех, кто с любопытством стучит молотком по атомной бомбе, считая, что не произойдет ничего страшного, если она вдруг взорвется, ведь у него в запасе есть вторая.

Эмоционально выпалив эту тираду, Борис Евгеньевич замолчал, глядя Неву в глаза. Тому ужасно захотелось взгляд отвести, но он не позволил себе такой слабости.

– И у него есть как минимум один дар Ангелов, – тихо, но весомо добавил Борис Евгеньевич.

Неприятное покалывание превратилось в жжение, но в тот же момент Нев понял, что в глубине души уже знал об этом. Сам не понимал как, но знал. Прислушавшись к этому ощущению, он задумчиво кивнул и уточнил:

– У него их два.

Теперь уже дернулся Борис Евгеньевич. Поджал губы и наконец опустил взгляд первым, сделав вид, что решил налить им обоим чай.

– Полагаю, мне не нужно объяснять тебе, насколько опасная ситуация сложится, если бестолковый мальчишка вроде этого Гека завладеет всеми пятью дарами Ангелов?

– Полагаю, мне не нужно объяснять тебе, что не имеет никакого значения, кто именно завладеет всеми пятью дарами Ангелов? – передразнивая его тон, парировал Нев. – Когда это происходит, человек становится просто сосудом, вместилищем для Избранника. Но Егору не собрать всех пяти даров. Книга у меня. И пока я жив, он ее не получит.

– Ключевое слово здесь – пока, – вздохнул Борис Евгеньевич. – Евстахий Велориевич, ты прекрасно знаешь, что каждый дар Ангелов несет с собой невероятное могущество. Ты был одним из немногих, кто какое-то время обладал четырьмя из пяти. Ты единственный из ныне живущих точно знаешь, каково это. И ты прекрасно понимаешь, что Гек в одном шаге от аналогичного могущества: ему осталось собрать дары Жизни и Смерти, а эти ребята одаривают одновременно. Шестнадцатилетний пацан получит силу, способную разрушать города. Только представь себе это!

Нев не хотел, но против воли представил. Борис Евгеньевич был прав: он прекрасно знал, какой силой наделяют дары Ангелов. Четырьмя владел меньше суток больше года назад, но до сих пор помнил эту невероятную силу, безграничную энергию, бежавшую по его телу вместе с кровью. Она щекотала, покалывала и дразнила, рвалась наружу и заставляла вспомнить обо всем, чего он когда-либо желал. Она жгла изнутри, капала на мозги чем-то крепким и хмельным, пробуждала давно забытые обиды. Она заставляла хотеть больше. Прямо здесь, прямо сейчас. Всего. Сразу. Нев до сих пор до конца не понимал, как ему удалось устоять перед соблазном. Он стоял на краю пропасти, практически готовый в нее упасть, но невероятным образом сумел сделать шаг назад.

Шестнадцатилетний пацан едва ли сможет его сделать.

– А его новые друзья найдут, куда и как эту силу направить, – добавил Борис Евгеньевич вкрадчиво, глядя на него исподлобья.

– Его новые друзья? – насторожился Нев. – Ты про «К13»?

– Да, Ковен Тринадцати. Они попали в поле нашего зрения недавно: когда Лиля рассказала о том, как они пытались завербовать тебя. До тех пор им удавалось держаться в тени.

– Не могу удержаться от замечания: вы невероятно эффективны, – снова съязвил Нев, делая глоток чая, чтобы промочить пересохшее от волнения горло.

К его удивлению, Борис Евгеньевич только тяжело вздохнул и печально покивал.

– Увы, Общество уже не то, что было раньше. Мы существуем по инерции, большинство из нас давно потеряло веру в то, что мы делаем. Не считая некоторого количества радикалов, которые, наоборот, чересчур усердны, остальные не готовы посвятить себя служению в полном объеме. В итоге, говоря метафорически, мы в лучшем случае гоняем по подворотням гопников, а с организованной преступностью ничего сделать не можем.

Он снова посмотрел на Нева. В его глазах промелькнуло странное выражение, как будто он вдруг что-то вспомнил, задался вопросом, стоит ли об этом говорить, а потом мгновенно принял решение.

– После того, как ты напал на наш офис и забрал четвертый дар, я приказал Лиле убить тебя. Мы все были уверены, что ты идешь к финальной точке: к превращению в Избранника. Это был единственный выход, единственный способ остановить надвигающееся безумие, грозящее миру апокалипсисом.

На лице Нева не дрогнул ни один мускул, хотя в груди стало холодно и пусто. Он молча ждал продолжения.

– Она отказалась. Сказала, что не может этого сделать. Я пытался ее убедить, надеялся, что, взвесив все «за» и «против», она все-таки выполнит свою миссию. Но… – он улыбнулся и развел руками, – как мы видим, этого не произошло. Как не случилось и конца света: тебе хватило ума и стойкости отказаться от даров, от могущества. Но нам не будет так везти всегда.

Борис Евгеньевич снова сделал выразительную паузу, чтобы придать следующим словам больший вес.

– Его надо остановить.

Брови Нева удивленно приподнялись, когда он наконец понял, к чему ведет его собеседник.

– Теперь ты хочешь отправить с этой почетной миссией меня? – он не смог скрыть ни удивления, ни возмущения. – Хочешь, чтобы я убил мальчика, пока он не стал настоящим дьяволом?

– Вообще-то, когда я говорил, что его надо остановить, я прежде всего имел в виду Ковен, – уточнил Борис Евгеньевич. – Но боюсь, что без устранения Гека не обойтись. Они не просто так жаждали заполучить в свои ряды тебя, а потом, когда ты отказался, переключились на него. Им нужен кто-то с силой Темных Ангелов. Потому что, невзирая на свое красивое название, по сравнению с вами они просто фокусники. Думаю, до сих пор они не попадали в поле нашего зрения именно поэтому: они ничего глобального и не делали. Не экспериментировали с магией, не распространяли учение. Просто использовали сверхъестественные силы для обогащения. Шли ради этого по головам и трупам, но со стороны мало чем отличались от большинства таких же внезапно разбогатевших сограждан. Банально и примитивно.

– Почему ты думаешь, что теперь они хотят чего-то другого? – не понял Нев. – Зачем им апокалипсис, если им в этом мире очень даже хорошо живется?

Борис Евгеньевич тихонько рассмеялся, как будто его позабавила такая наивность.

– Для всего однажды наступает пресыщение. Деньги рано или поздно теряют ценность, если буквально из ушей лезут, а ты уже купил все, что за них продавалось. Но ненасытность, желание большего остаются. Я не думаю, что они действительно хотят апокалипсиса или хотя бы просто понимают, что эти игры могут к нему привести. Но когда у тебя уже есть все, что можно купить, остается только одно, чего все еще можно желать. Власти. Безграничной. Возможности забраться на самый-самый верх, подчинить себе всех. Перекроить мир так, как хочется, не оглядываясь на гражданские права и свободы, на мнения других государств. Стереть прежние границы, установить свои законы, уничтожить всех, кто тебе не по душе. Ты историк, ты лучше меня знаешь, во что это вылилось в прошлый раз. Мы не можем допустить повторения той ситуации. А Ковен, я уверен, идет именно к этому.

Последние слова упали тяжелым острым камнем и неожиданно разбили вдребезги пугающую картину, которую уже успело нарисовать воображение. Нев вынырнул из страшной фантазии, снова оказавшись в зале ресторана, окруженный приглушенным светом, мягким джазом и тихим позвякиванием посуды.

– Ты предлагаешь мне убить шестнадцатилетнего мальчика только потому, что ты уверен? – Нев попытался усмехнуться, но губы свело судорогой, и получилась лишь кривая гримаса. – Как был уверен в прошлый раз на мой счет? С чего ты вообще взял, что я стану помогать вашему Обществу? Я никогда не разделял ваших ценностей.

Борис Евгеньевич разочарованно выдохнул, бессильно откинулся на спинку стула, слабо пожал плечами и грустно улыбнулся.

– Я здесь не по поручению Общества. Они тоже не могут позволить себе заключить союз с человеком, практикующим магию Темных Ангелов. Так что я пришел к тебе по собственной инициативе, потому что у нас есть кое-что общее. И это очень важно.

– Что именно?

– Лиля. Мы оба ее любим. Для меня она как дочь, которой у меня никогда не было. Ради нее я готов на все, но проблема в том, что я бессилен что-нибудь сделать. Поэтому я понадеялся, что вместо меня это сделаешь ты. Ради нее. Ради мира, в котором ей жить еще так много лет. Ради ее детей. Черт, пусть это будут даже ваши общие дети! Лишь бы они были, лишь бы она жила. В пусть не идеальном, но в мире без войны и диктатуры. Скажи мне, что ты не хочешь того же! Разве так велика цена? Избавиться от злобного засранца, который уже убил несколько человек… Я бы сделал это для нее, если бы мог. А ты?