Читать книгу: «Все мы дети вселенной. Том 2», страница 2

Глава 4

– Ну, что, помощник штурмана Ирэ, идемте, будем наблюдать наших товарищей, пока хватит мощности камер, – скорее предложил, чем приказал капитан Татис.

– Хорошо. Мы установим вахту? – спросила я.

– В этом нет необходимости, я практически все время не сплю. А если удается задремать, то сном назвать это нельзя, я все равно контролирую обстановку и под веками словно схематичная картинка окружающего пространства. Любое изменение я зафиксирую. Даже если оно будет на экране, – поделился капитан. – Но вы можете приходить, если вам интересно будет. Я бы просил вас заняться мониторингом положения внутри здания, где мы находимся. Расиум делал несколько вылазок на более высокие этажи из своего подвала.

– И как его остановили? – спросила я. – И в какое время он выполз?

– Ближе к утру. А остановили, запустив одновременно все лазерные турели в коридорах. Оно или он, не знаю как правильно, очень большое. Лазер его начал испарять. Освещение в коридорах аварийное, неяркое, Расиум его вполне терпит, но яркость лазерных лучей турелей тоже сделал свое дело. Он убрался обратно. У нас заблокирована только часть здания. Профессор наверняка тебе говорил. А нижний этаж, где общий выход на планету, изолировать вообще не получается – двери в подвал были сломаны, – рассказывал капитан, мне казалось, что мыслями он где-то далеко.

– А сколько этажей заблокировано? – спросила я.

– Пять верхних. Все из экономии энергии. Ведь каждую дверь надо блокировать и поддерживать блокировку. А Расиум, словно что-то понимая, регулярно наносит урон автоматически заряжающимся батареям, которые питают остатки комплекса. Так что для нас вопрос выживания стоит остро. И думаю, что это важно знать. Поэтому я и не видел смысла тут оставаться. Но я не до конца восстановился, и мои качества как боевой единицы отряда очень неоднозначны. Непонятно, буду ли я обузой или, наоборот, смогу помочь быстрее достигнуть поставленных целей, – с грустью в голосе закончил капитан.

– Я смутно помню этого Расиума, – призналась я. – Что-то зеленое, бесформенное.

– Бесформенное, точно. Он принимает любую форму, может делиться на части, а потом снова собираться в единый ком, – подтвердил слова профессора капитан Татис.

– Все же я думаю, что давайте хотя бы мы с вами разделяться не будем, капитан, – предложила я. – Кресел в комнате для наблюдения достаточно. Я не хочу уходить и приходить. Мне будет спокойнее, если я буду видеть экраны и вас.

Капитан Татис посмотрел на меня, а потом согласился.

– С чем связано ваше желание остаться здесь, а не ждать моего вызова на смену вахты? – все же решил уточнить он из любопытства.

– Незадолго до того, как улетела с Марса, я и еще двое наблюдателей попали в очень неприятную ситуацию. Один из нас практически погиб, от него осталась только оболочка, а я и еще один наблюдатель были травмированы. Все это произошло отчасти из-за того, что мы приняли решение разделиться. Хотя я тогда тоже протестовала, – искренне поделилась я кратким вариантом своей истории.

– Ну, хорошо, мои мониторы справа, ваши – слева, – махнул длинной рукой капитан Татис, и мы с ним сели в кресла. – Когда кто-то из нас будет выходить, то второй берет наблюдение за всеми экранами на себя.

– Слушаюсь, – приняла я команду к исполнению.

Потянулись часы и минуты. Мы смотрели на мониторы. Наши товарищи по несчастью уже давно скрылись от камер. Пока был день. Расиум тоже никак себя не проявлял. Время шло медленно. Мы по очереди с капитаном сходили в столовую. А потом решили, поскольку концентраты в тубах, то набрать их и принести на наш пост наблюдения. Я решила брать то, что в первый раз предлагал мне профессор Нахими. Как минимум, от этого сочетания микроэлементов у меня не было никаких проблем с организмом. Я взяла пять туб, а капитан натаскал столько, что даже не могла сосчитать точное количество. Он все время ел. Заканчивалась одна туба, он брал другую.

– Не обращайте на меня внимания, – произнес капитан, заметив, что я наблюдаю за ним. – Я все время хочу есть. Это сильнее меня.

Так настал вечер. Мне не очень хотелось молчать, но и говорить с капитаном было особо не о чем. Я попыталась расспросить его о том, что он помнит интересного из своих путешествий, но он отказался рассказывать, сославшись на провалы в памяти и подписку о неразглашении. А говорить только о себе не хотелось, да и особо нечего мне рассказывать – слишком мало я повидала.

Я начала замечать, что задремываю. Но не тут-то было.

– Готова? – внезапно спросил Тиирава.

– К чему? – еще сонно спросила я.

– К тому, чтобы задать вопрос. Например, где сейчас еще три члена вашей общности или как отсюда выбраться? – вновь начал свое Тиирава.

– И как я могу узнать, что с ними? И что мне это даст, если у них сложности? Как и чем я могу помочь? – Сон ушел, как его и не было. – И вообще, не общности, а группы.

– Общность, группа – это одно и то же в ваших условиях здесь, – возразил Тиирава. – Если они не вернутся, то тогда ты должна будешь дойти до океана, и я отпущу тебя. Эти условия мне не совсем нравятся. Информации маловато. Но раз ты не готова спасаться сама и спасать других, то что мне остается?

– То есть дойти до океана? – удивилась я.

– Взять и идти. Ногами, в твоем случае. До океана мы точно с тобой дойдем. А дальше я пойду своим путем, а ты – своим, – равнодушно ответил Тиирава.

– Но я же могу не выжить на обратном пути, – мысленно озвучила я очевидное.

– А какая тебе разница, если ты решила сама прервать свой путь и не хочешь использовать все средства для спасения? Перед твоим соплеменником долгов больше нет, я все выполнил, – так же равнодушно отвечал Тиирава.

– А если я откажусь? – уже злясь, спросила я.

– Ты все равно пойдешь. Вспомни своего соплеменника, – многозначительно прозвучало от Тииравы.

– Я сейчас не посмотрю ни на что и заставлю тебя пожалеть о своих словах, – наконец разозлилась я. – Ты кто такой, чтоб мне указывать? Руку себе отстрелю, но тебя уничтожу. Я не простила тебя за то, что ты с ним сотворил. И не верю, что все было случайностью, как ты пытаешься представить. Он был намеренно убит. Тебе нужен был кто-то, и Акл подошел.

– Злость, для твоей расы хорошее чувство. Может, думать начнешь, а насчет твоего соплеменника, я сказал то, что сказал. Это была случайность. Но я исправил ее, – не обращая внимания на мою злость, транслировал Тиирава.

Внезапно он замолчал. Я подумала, что он передумал дальше говорить, но разговор пошел о другом:

– Смотри на мониторы, внимательно смотри, – перекинул он мое внимание с себя на экраны. – Меняется электромагнитное поле. Я чувствую.

Я резко выкинула всю нашу перепалку из головы и посмотрела на экраны. Пока ничего не видно, но вот краем глаза я засекла движение на одном из мониторов. Это была шахта лифта. Как раз в этом лифте и спустились сегодня вниз наши товарищи. Сейчас кабина была поднята наверх, до заблокированных этажей.

Темная масса заполняла лифтовую шахту, плавно поднимаясь вверх. До нас оставалось всего три этажа.

– Капитан, капитан, – проорала я. – Расиум в шахте лифта.

Капитан в тысячные доли секунды подскочил к монитору, который показывал шахту. Посмотрел и выругался.

– Там нет никакого оружия. Придется открепить турель от платформы, вскрыть двери в шахту и стрелять, – отрывисто произнес он. – Помощник штурмана, оставаться на месте, докладывать мне по общей связи об обстановке, я пошел.

– Капитан, давайте помогу разблокировать двери и вернусь на место наблюдателя, – внесла встречное предложение. – Возьмите оружие, отстрелите турель от платформы.

– Хорошо, не отставать. Двери за мной заблокировать, – так же резко командовал капитан.

Мы выбежали из помещения и понеслись вниз по этажам. Я едва успевала за капитаном. Когда я его догнала, то он уже начал ручную разблокировку двери на нижние этажи, где сейчас Расиум.

– Если он вылезет через двери лифта, то активировать все турели на этажах. Пусть палят. Он боится вспышек. За мной не ходить и не искать. Хотя бы не раньше того, как взойдет светило этой планеты, – после этих слов он выскочил из относительно безопасного отсека коридора и подбежал к ближайшей турели. Несколько выстрелов из лазерного пистолета и турель у него в руках.

Я нажала на команду закрытия двери. Мне нужно было вернуться на наблюдательный пост и подготовить все турели к атаке на Расиума. Руки действовали на полном автомате, пока я думала о турелях, двери были мной заблокированы. Я рванулась вверх по лестнице, так быстро я не бегала никогда. Тяжело дыша, я влетела на наблюдательный пост. Быстро набрала нужные комбинации на пульте. Оставалось только нажать последний символ, и в коридорах шквал огня сметет все. Но насколько хватит энергии? Может, и не понадобится это, если капитан сумеет прекратить подъем Расиума по шахте сюда.

А капитан тем временем оторвал уже вторую турель от платформы и палил из нее вниз, в шахту. В первой заряд кончился, и она валялась недалеко от открытой шахты. Но Расиум замедлился, но не остановился. Еще один этаж им был пройден. Капитан быстрыми прыжками добрался до третьей турели, но тут лазерный пистолет заклинило. Капитан отбросил его и голыми руками схватился за турель и вырвал ее из платформы. Так же быстро он вернулся к шахте, и огонь турели полился на Расиума сверху.

Похоже, выстрелы Расиуму все же причиняли дискомфорт, поэтому вся его масса навалилась на двери шахты лифта и выдавила их. Эта большая зеленая река начала заполнять коридор этажа, который был ниже того, на котором находился капитан.

Я внесла несколько корректировок в команду, и коридор, куда начал выползать Расиум, заполнился огнем от выстрелов турели. Мне показалось, что я услышала в голове сильнейший вопль. От него даже в глазах потемнело. Капитан тоже схватился за голову. Заплетающимся языком по громкой связи доложила обстановку капитану. Он на подгибающихся ногах пошел к лестнице, ведущей на этаж ниже. Почти у самого выхода на лестницу он оторвал очередную турель от платформы и активировал ее. Через минуту открыл коридор, где был Расиум, и начал стрелять. Мне было пока не понятно, что творилось в коридоре из-за вспышек и всполохов.

Но тут я увидела, как капитана схватил зеленый жгут и поволок туда, где были активированы все турели. Первым моим побуждением было бежать ему на помощь. Я вскочила и бросилась к выходу. У меня при себе только пистолет, даже если я отрежу турель от платформы, то мне не поднять, у меня нет таких сил, как у капитана. Но и бездействовать в такой ситуации было невозможно.

Но Тиирава остановил меня.

– Энергия почти на нуле. Турели скоро замолкнут, и создание глупой расы придет сюда. Иди к энергораспределительной установке. Я помогу, дам свою энергию. Не уверен, что в прямой схватке мы с тобой выстоим. А сейчас Расиум ослаблен и может быть изгнан с меньшими потерями ресурсов, – сообщил он мне.

Я не стала спорить, энергораспределительная установка распологалась этажом ниже. Мне по пути. Если не получится, то я, так или иначе, встречусь с Расиумом. Пришлось бежать быстро – там ведь еще капитан, которого схватил Расиум. Быстрыми движениями я вскрыла корпус энергетической установки, и Тиирава с моей руки сполз туда, внутрь. По корпусу установки побежали молнии. Я ощутила, как гудение и вибрация пошли по корпусу станции. Освещение в коридоре становилось все ярче и ярче. Тиирава давал энергию, которая была так необходима.

Но я решила, что он и без меня справится, а мне нужно идти вниз, на помощь капитану. Но только я сделал шаг, как тонкое щупальце обвило мое горло и резко дернуло назад. Тиирава не отпустил меня. И как я ни просила, как ни уговаривала, он никуда меня не отпускал. Я сидела и ревела рядом, понимая, что меня не отпускают, только потому что нужен доставщик к океану. Почти час он вкачивал энергию в установку, а потом резким слитным движением вновь обмотался вокруг моей руки, становясь подобием браслета.

– Иди, по моим ощущениям, оно ушло, – выдал Тиирава и замолчал.

– Я тебе этого не забуду, – произнесла я, вытирая слезы. Затем встала и побежала вниз.

Секунд пятнадцать ушло на ручную разблокировку дверей. Потом я спустилась вниз, на тот этаж, где сражался капитан. Турели молчали, Расиума не было, весь коридор испещрен подпалинами, а капитан в изорванном комбинезоне и раненный лежал на полу. Турели реагировали на движение. Значит, чтобы забрать капитана оттуда, мне нужно отключить их, иначе меня превратит в пыль. Я бегом вернулась в наблюдательный пункт. Бегло осмотрела все мониторы: Расиума не видно, а свет с уровня аварийного перешел в дневное освещение. Сейчас во всех коридорах станции было светло. Расиум сюда не придет, пока горит такой свет. Что же, спасибо Тиираве, что так хочет уберечь свой транспорт к океану в моем лице.

Я отключила временно турели и снова вернулась к капитану. Тащить его было тяжело, пришлось вызвать лифт. Кое-как через вывернутые в коридоре двери лифта я втащила его в кабину. Он был очень тяжелым. Точно так же с трудом я дотащила его до помещения, где была медкапсула. Но как засунуть его туда – не представляла. Мне его не поднять.

– Может, как-то поможешь? – спросила я у Тииравы.

Вместо ответа он снова сполз с руки и внезапно начал вытягиваться в высоту. Достигнув трех с лишним метров, он протянул несколько щупалец и спеленал ими капитана, подняв его над полом. Я тут же вспомнила, как мы с Дакараи висели на этих щупальцах, и меня передернуло. А тем временем Тиирава просто закинул капитана внутрь медкапсулы. Мне показалось, что капитан лежит неправильно в капсуле, там, где должны быть ноги – сейчас была голова, но изменить его положение я не смогла бы, потому что у капсулы уже были подняты борта. Все, что я могла, это закрыть крышку.

А что делать дальше? Значки на языке лаксиан я вообще не понимаю. Я долго искала что-то в коммуникаторе, по символам напоминающее то, что я видела на капсуле. В итоге нашла что-то связанное с витаминами и нажала этот значок, перевод остальных так и не получилось сделать. Решив, что хуже не будет и эта техника сама в состоянии определить нужны витамины или что-то еще, я решила возвращаться на пульт наблюдения. Но в этот момент Тиирава начал уменьшаться и снова оказался у меня на руке.

– Как ты это делаешь? – спросила я.

– Расовые особенности, – ушел он от ответа.

Я мне сейчас настолько не хотелось ничего выяснять, что решила оставить этот разговор до лучших времен. Через несколько минут я снова сидела в кресле и смотрела на мониторы. В крови еще гулял адреналин от случившегося. Посмотрела на часы, оказывается, что все случилось за пятьдесят минут. Сейчас все турели были мной настроены стрелять на движение, на всех этажах, кроме того, где были мы с капитаном. Я уже ничему не верила. Свет пока ярко светил в коридорах, на площадке у станции прожекторы тоже сияли мощными лучами. Расиума не было. Но я все равно чувствовала беспокойство.

– Еще раз подробно опиши, как я могу подключиться к инфополю планеты? – решилась я.

– Просто сильно-сильно сосредоточиться и думать о том, что хочешь узнать, – ответил Тиирава.

– Неужели так просто, – подумала я, но ответа уже не получила.

Что же, буду пробовать. Не хочу оставаться с этим Расиумом. Вряд ли это создание убито, и рано или поздно оно придет за нами всеми. Я сидела и думала о том, как выбраться с планеты, но мысли упрямо соскакивали на то, что сейчас происходит с ушедшими с базы, живы ли они еще, как там профессор. И внезапно я ощутила, как мое сознание сначала куда-то проваливается, а потом резко погружается в какой-то прозрачный чуть светящийся поток. И через секунду я увидела всех троих: профессора, нейробиолога и механика. Один из них придерживал раненную руку. Я не поняла, что происходит, и решила оглядеть и себя, но меня не было – вместо моего тела что-то полупрозрачное колыхалось над землей.

Глава 5

В истерику я впадать не стала: не знаю, как выглядит это самое инфополе и способ получения информации через него, но, видимо, мне как-то удалось настроиться или у меня галлюцинации. Но видения были как-то слишком реальны и логичны. Я захотела приблизиться, чтобы понять, что с ними происходит.

Стоило мысли промелькнуть в моей голове, как я очутилась рядом с командой ушедших за передатчиком. Они шли и говорили между собой.

– Зря мы не пошли все вместе, разделяться – плохая идея,– произнес механик.

– Нас троих, сильных и здоровых представителей нашей расы едва не убили. А ты хотел тащить в поход гуманоида с нестабильной мутацией и женскую особь марсианской расы? – агрессивно возразил механику нейробиолог. – Посмотри на меня и ответь: хотел бы ты, чтобы с нами были помощник штурмана и капитан, когда на нас напали хищные растения?

Нейробиолог был ранен. Вероятно, его сильно ранение ухудшало его настроение.

– А я сейчас, пожалуй, поддержу Варая Мураи, зря мы разделились. Сейчас бы проверили, на что способен капитан. И я бы не думал, что творится там, на станции. Все же эта станция опасна и для них там нет ничего знакомого, все надписи на языке лаксиан. Они могут знать только то, что я им сообщил и к чему дал доступ. Мне очень беспокойно. Но справедливости ради, на растения мы могли натолкнуться в любой момент. Мы сами потеряли бдительность и решили изучить эти невысокие деревья с огромными листьями. И кто же знал, что у них окажутся симбионтами хищные лианы, которые едва не сломали вам руку, когда схватились за вас и потащили к ловчим плотоядным листьям. Но мы смогли отбить, а это уже победа, – возразил профессор Нахими.

– И вы говорите, что тут самое место капитану и помощнику штурмана? – в негодовании воззрился на профессора нейробиолог.

– Вы посмотрите на ситуацию с другой стороны: будь они с нами, то мы бы туда не полезли. Наличие в команде более слабой женской особи обязывает к большей осторожности и усиленному вниманию к опасностям, – с какой-то странной интонацией возразил профессор и потер отметину щеке.

Я удивилась. То есть, нас с капитаном Татисом они оставили на станции, а сами влезли в какое-то приключение, да так, что едва не сложили там свои головы. А мы продолжали бы их ждать и ничего не знать об их судьбе?! Внезапно профессор закрутил головой.

– Вам не кажется, что за нами наблюдают? – спросил он, осматриваясь внимательнее.

– Я – кабинетный ученый, – ответил нейробиолог. – И местной флоры и фауны не знаю. Сейчас мне все кажется подозрительным и угрожающим. Но что-то такого особенного я не ощущаю.

Механик просто пожал плечами. Он, как и нейробиолог Матиа, не был опытным выживальщиком в диких условиях, тем более на чужой планете.

Тут профессор, как мне показалось, посмотрел прямо на меня. Вернее, на то место, где находилась какая-то часть моей сущности. Но меня он не видел.

– Странно это все. Но через часа четыре мы дойдем до места, – сверился профессор с каким-то подобием карты на своем коммуникаторе. Видимо, он загрузил эту информацию еще на станции. Эта карта показывала короткую дорогу от станции к установке и положение группы на пути к ней.

– Не хочется занудствовать, но я бы предпочел не влипать в эти приключения, – сокрушенно произнес нейробиолог Матиа. – Мне хотелось открытий, и вот, я тут. Иду за эфемерной надеждой.

– И хорошо, что она у нас есть, – подвел итог механик Мураи.

– Когда будем на месте, то сделаем более качественную перевязку руки. Там есть помещения для персонала, во времена активной эксплуатации базы лаксианами там постоянно жили операторы установки, они менялись по сменам, – рассказал профессор Нахими. – Главное, чтобы мы смогли быстро открыть двери, иначе включится система уничтожения.

– Что это значит? – с ужасом спросил механик.

– Это значит, что мы сможем открыть двери на установку только аварийным порядком. Узнать код, который оставили ласкиане, ушедшие с этой планеты, мы не сможем. Эти пароли нигде не зафиксированы. Во всяком случае, я не нашел. Поэтому на полтора километра от станции активируется защитное поле, которое просто испепелит нарушителей. У нас ровно шестьдесят секунд сбросить пароль и ввести базовый, – ответил профессор Нахими.

– Это же не мало, да, нам же хватит? – полувопросительно произнес механик Мураи.

– Должно хватить. У нас нет выбора, – отрезал профессор Нахими. – Вы мне поможете. Часть функций будете выполнять вы, механик Мураи. А наш коллега Идуидан Матиа будет охранять нас от угроз, и держать местность на прицеле лазерного пистолета. Там мы будем беззащитны.

– Там открытая местность? – спросил нейробиолог.

– Да, ровная и открытая, – ответил профессор. И мне показалось, что о чем-то умалчивает.

И тут же на мой вопрос пришел ответ. Действительно, поверхность там ровная. Но раз в четыре часа включается автоматическая силовая защита, и она проходит волной радиусом в полтора километра, не только параллельно земле, но и вверх. Эта силовая волна выжигает все и даже ровняет поверхность. Если они не вовремя войдут в зону защиты станции, то не дойдут. И сдается мне, что профессор об этом знает, но ничего не говорит. И все же профессор не знает важного: циклы запуска защиты сдвинуты. И он торопится как раз к тому моменту, когда территорию вокруг установки будет выжигать защита.

Как интересно получать ответы на вопросы, которые едва формируются в сознании, но я чувствовала, что у меня начинается какая-то слабость. И мне нужно было понять, как их остановить. Они погибнут, если войдут в зону к планируемому профессором времени. А вот как остановить их, инфополе ответов мне не давало, значит, у него нет этих самых ответов. И никто такого не пробовал.

А команда все шла и шла. Я находилась рядом, напряженно обдумывая ситуацию и варианты их спасения. Рации и передатчики не работают. Даже если я каким-то чудом приду в себя, то мне до них не дозваться. Догнать их тоже не успею. Время шло. Мои личные ощущения становились все хуже и хуже, я понимала, что это ощущения моего физического тела и что меня в любой момент может выкинуть отсюда в реальный мир, на станцию. Но идеи все не приходили. Я облетела несколько раз идущих к цели мужчин.

Когда до зоны защиты орудийной установки осталось минут пять, я уже была в настоящем отчаянии. Мне казалось, что я даже ощутила, как в недрах механизма зародилась энергия и выплеснулась в мир. То, что поле автоматической защиты активно, говорило только легкое марево над землей. Больше ничего не указывало на то, что сейчас нельзя пересекать невидимую границу.

Я металась между ними, понимая, что сейчас на моих глазах разразится трагедия. От отчаяния оказалась перед ними. Поскольку какого-либо тела мое воплощение не имело, то остановить их физически я не могла. Но тут мне показалось, что сияющее марево от меня вытянулось на метров десять, как пленка. Я повторяла и повторяла: «Стоять, опасность, смерть». Но он прошли через меня, даже не ощутив никакой преграды. Еще десять шагов и они погибнут. Если бы я могла сейчас рыдать, то я бы рыдала.

Но внезапно они остановились.

– Мне показалось… Мне послышалось… Я не понял… – произнесли они одновременно.

– Мне показалось, слышал «смерть», – произнес нейробиолог Матиа. – Очень отчетливо.

– Этого не может быть, как-то не научно. Но я тоже слышал что-то об опасности и смерти, – задумчиво подтвердил профессор Нахими. – Мне показался этот голос знакомым.

– Я тоже слышал что-то такое же, – согласно кивнул механик Мураи.

– Нам не может что-то угрожать? Вокруг все чисто, – оглянулся Идуидан Матиа.

Услышав, что они как-то уловили мой посыл об опасности и смерти, снова оказалась перед ними, растянув свое астральное тело, и продолжала повторять о смерти и опасности.

– Я, конечно, в это не верю, но это слишком странное совпадение, чтобы мы все трое услышали одно и тоже, должно быть этому объяснение – нахмурился профессор. – Давайте попробуем что-нибудь кинуть вперед.

Он подобрал маленький камень с земли и бросил его. Пролетев несколько метров, камень исчез. Не было никакой вспышки, никаких эффектов, но камня не стало.

– Защита включилась раньше, – так же нахмурено продолжил профессор. – Неожиданно. Но все равно это ничего не объясняет.

– Итак, я настаиваю на объяснениях. Сдается, что вы нам не все сказали, профессор, – потребовал ответов нейробиолог.

– Я не сказал, что тут есть автоматическая защита. Она включается с достаточно большим промежутком времени. Мы бы успели пройти. К чему волновать вас еще и этим? – огрызнулся профессор Нахими.

– А если бы не эта случайность, то что с нами было бы? – продолжал злиться Матиа.

– Сейчас будем ждать, пока не закончится сеанс защиты. Будем периодически кидать туда что-то и проверять, – сказал профессор и больше не отвечал на желчные реплики нейробиолога.

Минут через тридцать защита отключилась, и камень упал на землю.

– Ну, что, можно идти. Предлагаю, ускорить шаг, а еще лучше перейти на бег, – сообщил профессор Нахими и первым пошел вперед, переходя на бег.

Остальные побежали за ним. Последним бежал нейробиолог – было видно, что ему тяжело дается движение, а его рука выглядела паршиво. Через пять минут они были уже рядом с установкой, надземная часть которой возвышалась метров на семь и походила на белую широкую колонну. Профессор подбежал к этой колонне первый и начал шарить по ее гладкому боку. Нащупав то, что искал, он на что-то нажал, и с шипением сдвинулась панель, за которой скрывались проводки, чипы и разные символы, по которым пробегали огни.

– Механик Мураи, как только я скажу, то вы должны нажать на щитке вот на этот символ, – тут профессор показал на значок спирали. – И отсоединить вот этот провод, ведущий к символу, который находится справа от того, на который нужно нажать. Все понятно?

И дождавшись кивка механика, вновь что-то нажал в нескольких метрах от вскрытой панели, из стены выдвинулось небольшое табло с подсвеченными символами. Сейчас профессор должен был набрать нужную комбинацию. Инфополе Талука вновь подкинуло мне картинку того, как уходящий отсюда лаксиан набирает комбинацию символов. Их было всего пять. Мне было видно, как рука профессора тянется к первому символу. Но это был не тот символ, который я видела в видении, предоставленном инфополем Талука. И тут решила снова рискнуть, я приблизилась к профессору, словно вселяясь в его тело, и представила, что его рука – это моя рука и ей набираю увиденную последовательность символов. На удивление, профессор без сопротивления набрал ту комбинацию, которую мне было нужно. После этого я почувствовала себя плохо, боль стала просто невыносимой, возникла темная воронка, которая поглотила мое сознание.

В себя я пришла уже в капсуле. Рядом находился капитан Татис. Он внимательно смотрел на меня, находясь снаружи капсулы. Видя, что я открыла глаза, он недовольно покачал головой. В моем теле вновь ощущалась слабость.

– Ты смогла, теперь тебе будет легче, – раздался голос Тииравы.

– Как давно я в капсуле? – спросила я у него.

– Пять часов, – ответил Тиирава. – Тебя принес капитан и положил в капсулу, я показал ему, что нажать, чтобы запустить капсулу. Тот же символ, что нажимала ты.

Я начала выбираться из капсулы под внимательным взглядом капитана.

– Не ожидал от вас такой безответности, помощник штурмана,– недовольно произнес он, когда я уже сидела на кушетке. – Вы оставались помощник штурмана, одна и должны были максимально ответственно вести себя. Если бы не ваш, не знаю, как назвать это существо, я бы не знал, что делать и как вам помочь.

– Тиирава может контролировать любую ситуацию, – пожала я плечами. – Но я могу сказать, что наши товарищи дошли. Все это стоило того.

– Это опасный транс. Вы были без сознания и почти не дышали. Кровь текла из носа, ушей и даже глаз, – рассказал мне капитан Татис. – Объясните мне нормально, что с вами было.

– Тиирава научил меня одной специальной технике, и теперь я могу, войдя в специальное состояние, оказаться своим сознанием с теми, о ком думаю. Вот я вспоминала об ушедших и оказалась рядом с ними. У меня нет этому объяснения, вероятно, это часть моего генетического наследия, – врала я. Говорить правду мне было нельзя, Тиирава сейчас мне шипел об этом прямо в мозг. – У меня, по непроверенным данным, в предках были лемурийцы.

– Я бы попросил вас воздержаться от изучения вашего наследия до более благоприятных условий, – все так же недовольно ответил мне капитан Татис. – И что с энергией? У нас очень ярко горит освещение.

– Это тоже Тиирава, он своей личной напитал энергораспределительную установку. Хочет дать нам больше шансов на выживание, – тут уже честно ответила я.

Затем мы с капитаном ушли на наблюдательный пост. Туда же капитан притащил питательную смесь, которая подходила для меня – он запомнил какая комбинацию. Мы вели наблюдение за территорией станции внутри и снаружи. Но пока Расиум не показывался, его хорошо потрепало в той схватке.

Время, отведенное на возврат группы, подходило к концу, на связь никто не выходил. Хотя они должны были бы уже находиться в пределах радиуса действия связи со станцией. Я не хотела снова подключаться к инфополю, но если выбора не останется, то придется мне вновь рискнуть. На удивление, Тиирава тоже не настаивал на том, чтобы укрепляла связь с инфополем планеты. Там так легко получить знания, но платить за это приходится своим здоровьем.

За окном темнело. Наступало время Расиума. Кто знает, через какие щели он выбирается на улицу, потому что внизу на первом этаже камеры его не улавливали, но снаружи он как-то оказывался. Это видно по оставленным следам: много было поломано за пределами светового пятна у входа на станцию, которые освещалось прожекторами.

Внезапно ожила связь: команда возвращается. Это было радостное известие. Но у меня почему-то росло беспокойство. Мне казалось, что происходит что-то плохое. Внезапно в световой круг ворвалось транспортное средство, напоминающее вездеход.

Из него выскочили наши товарищи и быстро побежали внутрь станции. Камеры на мониторах показывали, что за вездеходом к станции приближается какое-то пятно, какая-то темная масса. И от этой массы веяло угрозой.

Капитан решил встретить наших товарищей на первом этаже и сам решил спуститься к ним в кабине лифта. Когда они вышли на нашем этаже, я услышала какое-то угрожающее гудение, вернее, не гудение, а вибрацию.

– Выключай прожекторы снаружи, – резко скомандовал Тиирава.

Я выполнила то, что он велел. Через пару минут раздался визг, а потом низкий утробный вой, инфракрасные камеры снаружи продолжали передавать изображение. Я видела, как две большие массы столкнулись между собой и начали уничтожать друг друга. Этот вой услышали все, он как молотом ударил по ушам. Вскоре на наблюдательном посту оказались все, и мы смотрели, что творится внизу.