Читать книгу: «На маникюре у кота», страница 2

Глава 5

– Да нет тут твоих конфет, говорю, – дверь, распахнувшись, стукнулась о стену и впустила в салон мальчишку лет десяти, державшего за руку рыжеволосую шестилетнюю девочку.

– Дань, ты еще не зашел, а уже говоришь, – обижено бурчала малышка, низко опустив голову.

Баба Яга удивленно вскинула брови. Кот переглянулся с лежащим на полу возле его любимого дивана лабрадором.

– Здрасте, – Даня замер на входе и хмуро осмотрелся, – Милка, вот говорил же – не магазин это, пошли отсюда, – развернулся в сторону выхода.

Девочка уперлась, тряхнув кудряшками, приподняв подбородок и как-то неестественно повела головой. «Словно принюхивается» – пронеслось в голове у Савы. А потом он присмотрелся и внутренне ахнул – взгляд девочки был рассредоточен, как бывает у слепых.

Он перевел ошеломленный взгляд на Ягу.

– Добрый день, ребятки, ну, допустим, мы не магазин, но конфеты можем и поискать, – выплыла она из-за стойки.

– Нас мамка учила у чужих конфет не брать, – заслонил собой девочку Даня.

– А мы не чужие, у нас тут кабинет маникюрный, приличные люди сюда заходят, кто любит, чтобы ручки ухоженные были. Как у принцесс, – присела перед ним Яга.

– Ооо, я хочу быть принцессой, – протянула зачарованно Мила, высовывая любопытный курносый нос из-за спины Дани.

Даня перевел взгляд с черноволосой администраторши, присевшей перед ним, на диван, на котором сидел молодой вихрастый добродушный парень в костюме кофейного цвета, похожем на кимоно. У его ног лежала большая белая собака, медленно помахивающая хвостом.

– У нас денег таких нет, и тебе рано еще, – пробурчал мальчишка.

Мила расстроено шмыгнула носом.

– А у нас акция, – обрадованно объявила Яга, – Кто придёт в салон с другом – первая процедура в подарок. А для таких юных посетительниц у нас есть специальные наклеечки.

– Дань, Дань, давай акцию возьмём, – подёргала мальчишку за руку Мила, – я так хочу акцию.

– Я не с другом, это сестра моя…младшая, – устало поправил он тёмно-рыжую, почти каштановую челку. Волосы у него вились лишь слегка, не такими кучеряшками, как у сестры. А вот глаза у обоих были светло-голубые.

– А сестра чем не друг? – прищурилась Яга, – Проходите же, будем украшать твою принцессу.

Даня потихоньку подергал знахарку за низ черного пиджака, чтобы та наклонилась. Яга понятливо подставила ухо к его лицу.

– Мила почти не видит, – печально сбивчиво быстро прошептал он. Яга понятливо закивала и погладила успокаивающе Даньку по плечу.

Пока Даня шептался с Ягой, Мила высвободила ладошку и неуверенно пошла вперёд, вытягивая правую руку. Сава спрыгнул с дивана и направился навстречу, приподнялся и Рэй, сильнее завиляв хвостом. Кот остановился почти перед девочкой, и она протянула к его мордочке руку, ощупывая и гладя по ушкам.

– Какой милый котик, – тихо заулыбалась она.

Даня недоуменно смотрел, как его сестра водит пальчиками по лицу молодого парня. Он подошел ближе, взяв аккуратно сестру за локоток, чтобы провести ее.

– Видящая…Чистая душа, – выдохнула тихонько, умиляясь, знахарка вслед, – Видит не глазами, а душой…Истина от нее не сокрыта…Пока не сокрыта. А дальше уже неизвестно – как и чем сосуд жизни будет наполняться.

Ведьма осторожно сдула с руки золотистые искорки вслед детям.

Даня осмотрелся – комната ему понравилась. Два низеньких диванчика стояли уголком, между ними – небольшой круглый столик, на котором лежали несколько коробочек и стояли небольшие органайзеры. Он помог расположиться Миле, а сам уселся на соседний диванчик.

– И для приветственного ритуала дайте мне свои ручки, многоуважаемые, – важно промурчал Сава, севший между ними возле Милы.

Даня нехотя протянул правую руку, ему все эти маникюры и девчачьи «украшалки» были скучны и непонятны, а вот Мила охотно нащупала лапки кота и доверчиво вложила в них обе руки. И время замерло.

Мила потеряла зрение год назад. И Данька до сих пор чувствовал свою вину и не мог никак её загладить, потому что не знал, чем и как можно помочь.

Были новогодние каникулы, родители вывезли детвору за город, где вместе с друзьями сняли для отдыха на несколько дней уютные комнаты в пансионате. Были еще две семейные пары – одна без детей, и вторая – с двумя мальчишками, братьями погодками.

Взрослые на свежем воздухе на природе вели себя, по мнению Дани, как дети –катались на ватрушках с горок, весело смеялись, кричали, даже лепили снеговиков, к удовольствию детворы пускали фейерверки и салют. Он с мальчишками неодобрительно наблюдал за родителями. Пацаны бычились, манерничали, пытаясь казаться старше, но через день сдались общему настроению и, наплевав на мальчишечью важность и мнимую гордость, устраивали снежные бои и даже пытались построить снежную крепость.

А потом Ромка, старший из братьев, нашел в снегу один из несработавших салютов. Они позвали Даньку и сговорились запустить его сами позже вечером, когда взрослые пойдут в сауну. Даня поначалу отпирался и отказывался – признаться, что он боится, ему было неловко, и он просто отговаривался тем, что их за это накажут. Но Ромка убежденно твердил, что ничего не будет, он с отцом уже запускал салют, и все было отлично.

Когда Даня пошел натягивать курточку, из комнаты вышла Мила и спросила, куда это он идет. Даня настойчиво твердил что у него свои, важные, мальчишечьи дела, но сестренка захныкала и заявила, что сейчас же пойдёт и расскажет всё родителям.

Даня пыхтел, злился, но сестру пришлось взять. Он помог ей застегнуть сапожки, натянул ей в отместку поглубже на голову шапку, и они вышли на улицу. Ромка помахал им рукой из-за деревьев, за которыми была небольшая заснеженная детская площадка.

– А она зачем нам тут? – недовольно переспросил Васька, меньший из братьев, вытирая нос варежкой.

– Надо так, – зыркнул на него сердито Даня, – наябедничает иначе.

Сестра стояла рядом, хлопая невинно голубыми глазами и засунув руки в рукава розовой шубки.

Мальчишки, сопя и толкаясь рассматривали салют, а потом принялись его устанавливать. Васька важно передал старшему брату зажигалку, которую незаметно стащил со стола днём.

Ромка старательно держал горящую зажигалку возле фитиля. Мила пыталась протиснуться из-за спин Васьки и брата, чтобы получше рассмотреть.

Что случилось потом –Данька до сих пор не мог толком сказать, но, когда фитиль загорелся, они бросились от него врассыпную, оборачиваясь, а плохо закрепленная коробка накренилась, упала и полетели залпы в разные стороны. Что-то бахало и сверкало, а потом он услышал как вскрикнула сестра. Он побежал в ее сторону. Мила лежала на снегу, лицом вниз, колотила ножками в сапожках и тоненько кричала.

Даня трясущимися руками попытался ее перевернуть – она дергалась, кричала, закрывая лицо ладошками.

Подскочили Васька с Ромкой, перепуганные, Васька без шапки, она где-то слетела с него.

– Блин, блин, – твердил побелевшими губами Данька, отводя руки сестры от ее лица – на них была кровь.

Васька кинулся в сторону дома за взрослыми, но родители уже выскакивали на шум салюта, одеваясь на ходу.

А потом Милу унесли в машину папа с мамой, за руль сел отец Ромки, машина, полоснув светом фар по ночным деревьям, рванула с места.

К вечеру мальчишек развезли по домам назад в город, притихших и виноватых.

Милу ослепил фейерверк, разорвавшись прямо перед ее лицом. Врачи не давали никаких прогнозов, пострадавшая кожа на лице медленно, но приходила в норму, оставалось только парочка мелких шрамиков, а вот зрение практически пропало. Сестру затаскали по врачам, Данька просился с ними. Мила, как не странно, на него не сердилась и не обижалась, даже защищала его, когда пришла в себя в больнице, шепча, что он не виноват, она сама.

Отец долго выговаривал ему потом об ответственности и том, что есть вещи, которые делать нельзя не под каким предлогом, о неминуемых последствиях.

Расстраивало Милу только одно – она очень хотела пойти в школу с шести лет, собиралась идти выбирать красивые банты и портфель вместе с мамой, предвкушая, какая она красивая будет на 1 сентября. Теперь ее сверстники учили уроки, бегали после уроков во дворе школы, а она посещала больницы, ездила на обследования и бесконечные процедуры.

– Мда…Та еще история, – поджала губы Яга.

Рэй подсунул голову под свободную руку Милы, устраиваясь у нее на коленках. Та его тихонько погладила и заулыбалась.

– Собачка…хорошая…, – прошептала тихонько девочка.

Сава осторожно освободил лапки.

– А вот какие у нас тут наклеечки, – открыл он небольшую коробочку, – Сейчас ноготки украсим. Будешь принцесса-королевишна.

Он поочередно наклеивал осторожно на ноготки Милы симпатичные наклейки, снимая с них предварительно липкий слой.

– Спасибо, уважаемый Кот, – поблагодарило рыжеволосое чудо.

Кот довольно жмурился, гордо выставляя белую грудку, подцепляя коготками очередную наклейку.

А Даня сидел, отвернувшись, втихаря вытирая глаза. Все делали вид, что этого никто не видит.

Яга незаметно вышла и через некоторое время вернулась с небольшой коробочкой конфет. Она протянула ее Дане.

– Детям много сладкого нельзя, ты же помнишь? – серьезно глядя ему в глаза спросила она. Тот кивнул, внимательно глядя на нее. – Угощай сестру по одной конфете, после обеда, как гулять пойдёте. Больше не давай. Всё понял? Справишься? Надо каждый день давать.

Даня зачарованно закивал головой.

– Ну вот и славно, а теперь вам пора, – развернулась в дверях знахарка.

Даня поднялся и помог встать сестре. Та присела в небольшом реверансе перед котом, изображая принцессу. Брат закатил глаза к потолку.

В дверях Даня повернулся и поблагодарил Ягу и парня в кимоно за неожиданный подарок-акцию для сестры.

Так и кивал в ответ на благодарность Дане – парень, а улыбающейся Миле – кот. Каждый видел то, во что верил.

Дети вышли из салона и Сава тихонько выдохнул. Он не ожидал, что ему в этом мире встретится та, которая даже под чарами увидит его настоящим. Эти люди, с чистой душой, стали большой редкостью. А ему так хотелось, чтобы кто-то оценил его белоснежные лапки и грудку, изумительный дымчатый окрас шерстки в более темную полосу. А еще кокетливое белое пятнышко на левом ухе.

Они с Ягой расположились на диванчике, а Рэй улегся на полу возле ног. И вот воздух перед ними снова замерцал и ведунья протянула руку – на нее опустились сразу две золотые подковки.

– Оплачено, – с легкой улыбкой прошептала она, – Всё у них наладится.

Глава 6

Сава стоял у раковины на небольшой табуреточке и заканчивал мыть посуду после завтрака. Он тихонько мурлыкал где-то услышанную мелодию себе под нос и ополаскивал мыльную пену с тарелки. Аккуратно выставил чистую посуду на подставку для сушки и потянулся закрутить вентиль. Но не тут-то было. Несмотря на все его старания вода продолжала бежать из крана.

Сава пыхтел, дергал хвостом, но кран категорически отказывался перекрывать воду.

– Ягиня! – взвыл перепугано кот, – Мы тонем!

На крик лениво притрусил Рэй, осмотрелся в поисках потопа и с любопытством склонил голову набок, глядя на кота. Тот пыхтел и дергал кран, причитая. Очередной рывок кран не пережил и вода радостным фонтанчиком забила вверх прозрачными струйками.

– Ягааааа!! – Сава, прижимая оторванный кран к белой грудке, балансировал на зашатавшемся табурете, – Я почти захлебнулся! Я не умею плавать!

– Не надо паники, мы не на Титанике, – пропела вошедшая знахарка, и быстро осмотрелась, оценивая обстановку. Щелкнула пальцами, что-то прошептав и подхватила падающего с табуретки Саву. Несостоявшийся потоп прекратился, только капала стекающая с края раковины вода.

Кот приоткрыл один глаз и осмотрелся.

– Ну, как решать-то проблему будем, Ди Каприо ты наш? Кран наколдовывать как-то не серьезно, сам знаешь, иллюзии не вечны и ненадежны. Развоплотятся в самый неподходящий момент.

– Знаю, – открыл уже оба золотисто-ореховых глаза Сава, – И где мы тут Домового будем искать для починки?

– Ну, не его, конечно, но мастер нам нужен, – ответила Яга, – Я тут интернет осваиваю на досуге, интереснейшая вещь, скажу я тебе. Пол ночи не спала сегодня – ТикТок смотрела, какие там котики, Сава, что вытворяют, – протянула она, улыбаясь и добавила уже тише, про себя, – И не только котики…

– Я самый лучший и ученый кот в этом мире! – обиженно заявил Сава, взволнованно подергивая ушками, – Могу готовить, посуду мыть, сказки рассказывать, за домом смотреть.

– Ага, и на машинке вышивать, – защекотала коту пузико Яга, смеясь, – Ревнивец ты мой. Однако надо решать нашу проблему. Пойду, поищу в этом чудо-интернете мастера.

Через час поисков в интернете, недоуменных уточняющих вопросов Савы («Что значит «муж на час»? А куда он девается потом?») и скептических комментариев Яги («был, да сплыл») выбор пал на мастера на все руки Анатолия. Отзывы о его работе и общение с ним в чате, а также его обещание, что все нужное он захватит с собой, включая кран, повлияли на единогласное голосование в его пользу. Договорились о встрече после обеда.

К этому времени хозяйственный кот протер стол и пол, убрал высохшую посуду в шкафчик, а Яга всё-таки создала иллюзию общего крана, который якобы и перекрыл воду, чтобы остановить потоп.

И вот в назначенное время двери их маникюрного салона открылись и впустили долгожданного мастера.

– День добрый, – поздоровался он, – Мастера вызывали? Показывайте, где у вас тут поломка.

Яга вышла из-за стойки и осмотрела посетителя. Среднего роста, не худой, таких обычно называют «жилистый», шатен с слегка наивным детским взглядом серых глаз. Ничем не примечательный, улыбчивый простой мужчина-работяга.

– Здравствуйте-здравствуйте, сюда, проходите, пожалуйста, – указала она рукой на их маленькую кухоньку.

– Ух, какие у вас питомцы. Надо же, и рядом спокойно сидят. Собакен красавец и кот тоже, – по-доброму улыбнулся, осматривая место поломки, – Аа, понятненько, тут ненадолго, время у вас не отниму много.

– Рэй у нас потеряшка, приютили вот, – потрепала по голове лабрадора Яга.

– Надо же, доброе дело сделали, – хмыкнул одобрительно мастер.

Анатолий действительно оказался хорошим мастером – управился быстро, продемонстрировал работающие вентили и новый установленный кран, который захватил с собой.

– Вот спасибо вам, так выручили и быстро управились, – протянула ему Яга деньги, о цене работы они заранее договорились.

– Обращайтесь, если что, я вам визитку оставлю, постоянным клиентам у меня скидочка, – смущенно улыбнулся, вытирая руки и принимая оплату ответил Толик.

– Ой, а что это у вас на пальцах столько порезов, – присмотрелась знахарка, а пойдёмте-ка я вам их обработаю, замечательная у меня мазь есть.

– Да что вы, не надо, заживет, как на собаке, – запротестовал Анатолий, Рэй тихонько гавкнул, протестуя. Мастер покосился на него, – Я в хорошем смысле, без обид.

– Пойдёмте-пойдёмте, – непреклонно заявила Яга, – Мне это труда великого не составит, а вам облегчением будет.

Мастер, покачивая головой, согласился, и прошел по коридору, куда указывала Яга и уже проскочил вперед Сава.

А Яга, подмигнув Рэю, который семенил сзади за мастером, слегка подталкивая того носом, сдула на Анатолия золотую пыльцу.

Мужчина прошел в комнату, где за столом молодая девушка с пепельными волосами и необычными золотистыми глазами в кимоно перебирала флакончики с лаками.

– Здравствуйте, – осмотрелся Анатолий.

– Здравствуйте, – покивала девушка, – Присаживайтесь, давайте посмотрю… Ваши руки, пожалуйста.

Анатолию было слегка неловко, но на уютное креселко возле стола он всё-таки осторожно присел и смущено протянул руки девушке. И словно ветерком дунуло, блеснули золотистые глаза напротив, затягивая в прошлое.

Глава 7

Отец с детства приучал Толика и его старшего брата Саню к тому, что если нужны деньги, то их нужно заработать самому. Пока мальчик учился в школе – брал его с собой на гараж вечерами или на выходные на подработку. А когда Толя закончил школу и выучился на автослесаря – взял его и Саню с собой работать на вахту заграницу.

Появилась первая машина, старший из братьев купил однушку и жил там с гражданской женой. Но иногда они с братом вырывались отдохнуть вдвоём, им обоим нравился боулинг и бильярд. И вот в одном из клубов Толик встретил Людмилу. Статная, черноволосая, фигуристая Люся привлекала взгляды мужчин и не стесняясь кокетничала. Сашка заметил интерес Толи и подначивал, чтобы тот не тушевался, а попытал своего счастья.

И вечером, когда музыканты включили музыку, а разогретый спиртным народ уже расслаблялся на танцполе, Толик, внутренне очень переживая, пригласил Людмилу на танец. В этот вечер он был трезв – приехал на машине, не очень любил такси, да и машину под клубами оставлять не любил. Пара рюмочек ему хоть немного храбрости придали бы, а вот теперь робеет, как мальчишка, перед девушкой. Но она согласилась, кивнула, пошла с ним танцевать, не скромничая, прижимаясь к нему в танце горячим телом. А потом он предложил ее подвезти. Саня подбадривающе ему подмигивал на расстоянии и жестами показывал, что созвонимся, дескать, потом.

По дороге в машине Люся весело щебетала, расспрашивала, кем Толя работает, чем вообще занимается, немного рассказывала о себе – работала она лаборанткой, жила с родителями. Они подъехали к ее дому и Толик выскочил из машины, чтобы помочь девушке выйти.

– Какой галантный, – смеялась кокетливо Людмила, – Прямо принц на белом коне.

Толик покосился на машину – если белое Рено и могло сойти за белого коня, то он за принца, по его мнению, – вряд ли. А Люся, прощаясь, сама потянулась в поцелуе, завораживая взглядом карих глаз. Толик неумело целовал ее и понимал – он пропал, потянуло его к девушке, привязывая чертовой нереальной химией, которую называли первой любовью.

Люся уже зашла в подъезд, помахав на прощание и послав воздушный поцелуй, а Анатолий всё стоял возле ее дома, трясущимися руками достав сигареты и затягиваясь, кашляя, закурил. Он давно пытался бросить курить – мать сильно ругалась, да и отец не одобрял его привычки. Но сегодня ему хоть как-то надо было успокоиться.

Так они и начали встречаться. Люсенька часто звонила ему первая, обволакивающим голосом мурлыкала, спрашивала, куда сегодня они поедут. Она спокойно приняла его приглашение заехать к нему домой поздно вечером после дискотеки – родители уехали за рубеж на заработки вдвоём, и двухкомнатная квартира была полностью в их распоряжении.

Люся прошлась по квартире, которую ей показывал Толик, осматриваясь, что-то расспрашивая, оценивая дорогую технику и мебель, а парень от внутреннего мандража иногда отвечал невпопад, нервничая, волнуясь. До Люси у него ничего серьезного с другими женщинами не было. Он понятия не имел, как подступиться к этой раскованной, гибкой девушке. Но Людмила, осмотревшись, остановилась в родительской спальне, развернулась к нему и сама притянула парня к себе, целуя горячо в губы, как кошка многообещающе потираясь о него всем своим податливым телом.

Свадьбу играли через два месяца – подали заявление и ждали возвращения родителей Анатолия. Отец с сомнением качал головой, по его мнению, Люда Анатолию была не парой. Мать согласно кивала.

– Да черт бы с тем, что она его на три года старше, – бурчала мать на кухне, наливая мужу чай, – Он против нее пацан бестолковый, задурила ему голову, а он и растаял. И беда же, однолюб он у нас, как бы чего не вышло потом…

– Разберёмся, жизнь покажет, – коротко хмуро ответил отец, прихлёбывая горячий чай.

После свадьбы молодожены улетели в свадебное путешествие в Турцию. Люсенька хвасталась, выставляла в соцсетях фотографии с отдыха.

По возвращению нужно было снова вливаться в работу, отец звал Сашку и младшего сына с собой. Предлагали хороший заработок и Толик, посоветовавшись с молодой женой, поехал. Деньги были очень нужны – Людмила мечтала о своей квартире. Жить с родителями мужа она не захотела – вернулась ждать мужа к своим.

Через месяц, когда Толик позвонил своей любимой, она сообщила ему, что беременна. Ее тошнило от всего, спасала только вода с лимоном. Счастливый будущий отец в тот вечер выставлялся брату с отцом. Не рассчитал свои силы, напился, брат укладывал его спать, разувал, а Толя всё запинаясь повторял, что он будет отцом, так и уснул с довольной улыбкой на лице.

Толик хватался за любую подработку, которую предлагали, помимо основной – хотел внести своего ребенка на руках в новую квартиру. Когда они вернулись, Людмила была уже на девятом месяце. С квартирой повезло – позвонила знакомая, сказала в их доме продается неплохая двушка. Отец с братом помогли деньгами и квартира перешла в собственность молодых. С ремонтом помогали все – и брат с отцом, и друзья. Толика уважали – парень он был простой, работящий, всегда вызывался помочь сам, и вот теперь получал так необходимую поддержку.

Схватки у Люси начались поздно вечером, теща помогала собирать необходимое, Толик выскочил прогревать и заводить машину. Он вел машину, посматривая в зеркало заднего вида на стонущую жену, а внутренне все замирало от радости – вот оно, он скоро станет отцом.

В роддоме у Толика из рук приняли пакеты, теща прошла внутрь с Людмилой, а парень остался в коридоре, переживая и волнуясь.

Через какое-то время позвонила теща, сказала, что перезвонит, как все закончится и велела ехать домой, готовить кроватку, которую заранее собирать из-за дурацких примет она не разрешала. Она упрямо твердила, что заранее ничего собирать и приобретать для малыша нельзя, но молодые супруги все равно потихоньку что-то покупали, а Люська доставала вечерами маленькие, словно кукольные вещи, и ими любовалась.

Толик позвонил брату, сообщил тому новости и попросил помочь. Брат подъехал на новую квартиру почти одновременно с ним. Они собирали кроватку, у Толика все валилось из рук, брат подшучивал и смеялся, переделывая как надо.

Вечером дверь квартиры, которую братья забыли закрыть, шумно открылась и вошел их отец. Прошел в подготовленную детскую, поздоровался, осмотрел их старания, одобрительно покивал, перемигнулся с Сашкой.

– Ну, молодцы, что могу сказать, – и не выдержал, заулыбался, глядя на Толика, – Поздравляю, молодой папаша, дочка у тебя, мать позвонила, сообщила.

Обмывали рождение малышки втроём. Брат с отцом шутили над Анатолием, а тот с мокрыми глазами строчил жене смс-ки с признаниями в любви и благодарностями за дочку. Просил назвать ее Кристинкой.

Через три дня счастливая молодая семья в полном составе въехала в новую квартиру. Поздно вечером Толик стоял в детской и любовался в свете ночника спящей на диванчике женой и дочкой. Подошел, осторожно взял малышку и переложил ее в детскую кроватку, ласково поцеловав в носик.

Время летело. Толик с братом занимались перегоном и ремонтом машин. Отец им помогал, руководил сервисом. Уезжать на вахту братьям уже очень не хотелось – дома радовали и ждали жены и дети. У Сашки родился сын, у Людмилы с Толиком –еще одна дочка, Варенька.

На лето Толик вывозил семью на дачу за город, в небольшой разрастающийся коттеджный поселок, чтобы дети и жена дышали свежим воздухом. Сам он часто выезжал оттуда на работу, заказов было много, клиенты шли стабильным потоком. Дачу приобрели в этом году – Людочке хотелось разводить цветы, она засматривалась через заборы на клумбы соседей.

Как-то вечером в ворота постучались. Толик пошел открывать – на пороге стоял высокий темноволосый мужчина лет тридцати.

– Привет, соседи, – протянул он руку, – Я Миха, сосед ваш справа, через дом. Слышал, как вроде вы траву косили, бензокосилка своя у вас или брали у кого?

– Толик, – представился хозяин, пожимая руку, – Проходи, своя.

– Не одолжишь, сосед? Я заплачу, сколько скажешь, – заходя во двор и осматриваясь спросил Михаил.

– Сочтемся, – махнул рукой Толя.

На голоса выскочила Люся, споткнувшись о кошку и чертыхнувшись. Стрельнула глазами и быстро одернула легкий цветастый халатик, увидев чужого мужчину.

– Людмила, жена моя, – кивнул на нее Толик, представляя.

– Очень приятно, Михаил, – повел глазами по ней сосед.

Мужчины прошли к сарайчику за домом, Людмила, постояв минуту в раздумье покачиваясь с носка на пятку, пошла за ними, ей было интересно, в посёлке она еще никого не знала.

– А вы тут с семьей живете? – полюбопытствовала она у соседа, прервав мужской разговор.

– Ну, Люся, – с легким укором поднял на нее глаза муж.

– Всё нормально, – успокаивающе махнул рукой Михаил, – Почти. Гостья у меня, недавно познакомились, – подмигнул Толику.

– А давайте вечером соберемся, мы новый мангал купили, шашлычок пожарим, – предложила Людмила, просительно глядя на мужа.

Толик пожал плечами, переведя взгляд с жены на соседа, – Можно и пожарить, мясо есть, замариновать успеем.

– Отличная идея, – подхватил Михаил, – У меня наливочка замечательная есть для дам, и для мужиков кое-что покрепче.

Сосед вскоре ушел с бензокосилкой, Толик пошел мариновать мясо, а Людочка поднялась к дочкам на второй этаж сообщать, что у них вечером гости.

Вечером пришел Михаил с невысокой шатенкой, представившейся Татьяной. Мужчины жарили мясо, обсуждали марки машин, их достоинства и недостатки, девушки гуляли по даче и рассуждали, где лучше сажать цветы, придумывали будущие дизайны клумб. Дочки спускаться отказались, попросили принести им шашлык наверх – они играли в свои компьютерные игры, им было некогда, да и не интересно со взрослыми.

Вечер пролетел незаметно, распрощались уже хорошими знакомыми, Михаил пригласил соседей к себе с ответным визитом, «на наливочку», в любое удобное им время.

А потом Толик попал в больницу. Все оказалось банально – его скрутил приступ аппендицита. Живот болел у него несколько дней, но он просто пил обезболивающее и вот дотянул, когда от боли уже не мог разогнуться. Скорая забирала его прямо с работы. Отец ругался, дескать, трудоголик, дотянул. Он помог поднять носилки и сел в карету скорой помощи к сыну.

– Да ладно, батя, через недельку выпишут, – героически пытался улыбнуться Толя.

Но всё оказалось не так просто. Операция длилась дольше положенного. Отец нервничал в коридоре. Хирург вышел и сообщил, что случай запущенный, дошло до панкреатита, восстановление будет долгим, спрашивал почему так долго тянули, отец разводил руками, оправдывался, что пацан у него терпеливый, пил какие-то таблетки.

На следующий день примчался брат, захватив Людмилу. В палату их не пустили, сказали карантин, вызванный вспышкой очередного вируса, не положено.

Общались по телефону, Толику говорить было трудно, он отвечал смс-ками.

Люда осталась с дочками на даче, брат пообещал заезжать, помогать. Один раз, когда он приезжал, столкнулся в воротах с темноволосым мужчиной, который выходил.

– Люд, это, конечно не мое дело, но кто это всё-таки? – не выдержал и спросил он, провожая мужчину взглядом.

– Ай, – махнула рукой жена брата, – Сосед это, косу возвращал заходил.

– Ммм, понятно,– посмотрел вслед соседу Саня, – Ладно, поехал я, звони если что, да ворота на ночь запирать не забывай. Поселок, конечно, охраняется, но мало ли что.

Людмила проводила Сашку и поднялась в дом готовить ужин.

Уже было темно, когда в ворота кто-то постучал. Людмила вышла на крыльцо, прислушиваясь. Стук повторился.

– Иду, иду, – отозвалась она тихо, чтобы не разбудить дочерей и открыла двери, недоуменно приподняв бровь.

За воротами стоял Михаил. Когда Толик попал в больницу он несколько раз заглядывал к ним, но всегда днём. Интересовался, как прошла операция, шутил, что такую женщину одну оставлять опасно, заигрывал. Людке внимание было приятно – она поправляла прическу, стреляла глазами, хохотала громко над шутками мужчины.

– Доброй ночи, хозяюшка, – медленно проговорил он, пристально глядя ей в глаза.

– Ты пьяный что ли? Ночь уже почти, чего хотел? – спросила она, зябко поежившись.

– Ну, пьяный, – пожав плечом, склоняясь к ней, протянул он, – И что…Замёрзла? – вдруг притянул её рывком к себе.

– Ты совсем офигел? – отбивалась Люська, – Отпусти, отпусти, кому говорю.

– Отпущу, отпущу…потом, – жарко зашептал, целуя шею, за ушком, прижимая крепче, – ты же хочешь…чувствую…горячая такая, зачем тебе такой, как Толька, тебе нормальный мужик нужен.

Люся отбивалась всё слабее, потом стихла на секунду и неожиданно обняла в ответ, обхватила руками его голову и прижалась губами к губам.

Мишка довольно хмыкнул, удерживая ее и целуя крепче, шаря руками по женскому телу.

Она провела его в дом, в спальню, шепотом упрашивая не шуметь, и уже там он завалил ее на кровать.

Утром растрепанная Людмила потихоньку выпроводила соседа, в воротах выталкивая и уже нехотя отбивалась от его заигрываний – вдруг кто увидит.

Она поднялась в дом и прошла в душ, не заметив, что в окне на втором этаже, прижав руки к губам, стоит старшая дочь Кристина.

А потом Толику пришла смс от дочери. Короткая, но которая вывернула всего его наизнанку, придавила к земле и словно добавила ему в одночасье пару десятков лет. «У мамы другой мужчина, я видела его утром» – сообщала с подростковой жестокостью и прямотой дочь.

Толик лежал на больничной постели и смотрел в потолок. Он не хотел верить. Дочка так просто жестоко пошутила – успокаивал он себя, а потом снова перечитывал смс и понимал – это правда. Он слишком хорошо знал свою старшую. Ей бы мальчишкой родиться, прямолинейная, могла и подраться за правду. Кристина лгать не станет – ненавидит, когда врут.

Его состояние резко ухудшилось – врачи недоумевали, ведь вроде уже на поправку шел. Снова капельницы, звонил брат, Толик сбрасывал, не отвечал. Писала Людмила, скидывала фотографии себя и дочерей. Толик всматривался в любимые рожицы девочек. Младшая Варенька – в обнимку с матерью, улыбаются, старшая Кристина – сзади, хмурая. Возможно не сказала ничего Людке – подумал Толик.

Через две недели его выписали. Забирать из больницы его заехал брат. Радостно подхватил пакеты с вещами, осмотрел младшего.

– Что-то ты совсем сдал, братуха, надо тебя откармливать, – посетовал он, – Сейчас отвезем тебя домой, там уже все наши, стол накрыли, ждут.

– Нельзя мне ничего – диета, – покачал головой Анатолий.

– Ниче, будем с ложечки кашкой кормить, как в детстве, – хохотнул брат, – По очереди, там и сосед пришел, Мишка вроде, я его видел, он там косу вам заносил.

– Мишка…, – скрипнул зубами и задумался Толик.

На даче его встречали шумно. Кинулась на шею младшая Варенька, мать, отпихивала ее, твердя, чтобы осторожнее была непоседа.

– Ну наконец-то… ой, как от тебя больницей то пахнет, – потянулась сначала поцеловать его и, фыркнув, отпрянула жена, – Давай в душ, мы тут пока посидим.

– Мам, я полежу, устал что-то, – отводя от всех глаза, глухо проговорил Толя, и потихоньку пошел в соседнюю комнату.