Музыка Макса. 2. Риффы

© Helga Duran, 2021

ISBN 978-5-0051-2514-9 (т. 2)

ISBN 978-5-0050-0101-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Благодарность Роману Локимину и Алексею Лавецкому за вдохновение, Владиславу Красовскому за поддержку.

Я лежала в постели и разглядывала профиль спящего мужа. «Муж»… Это слово было не таким уж и новым в моей жизни, но я всё ещё не привыкла к нему. Был уже почти полдень. Макс вернулся вчера с гастролей, и мы полночи разговаривали и занимались любовью.

После того, как Макс сделал мне такое пафосное предложение, я в этот же день заснула знаменитой. Я так долго пиарилась за счёт Ворона, а Макс сделал меня известной в одно мгновение! Количество моих подписчиков в соцсетях вознеслось до небес, меня стали приглашать на разные шоу и интервью, но нанимать администратора все еще не было смысла, хороших предложений о сотрудничестве мне не поступало.

Мы с Максом поженились через два месяца 2 августа на день ВДВ. Просто расписались – это было нашим обоюдным решением не устраивать пышных тожеств. Мы и так были публичными людьми, поэтому привлекать к себе излишнее внимание не хотелось. Макс надел костюм, я – незамысловатое свадебное платье и белый веночек, мы выложили фотки в соцсети, показывая обручальные кольца в объектив – вот и вся свадьба.

Купить небольшую двушку ближе к центру, было инициативой Макса. Наша семья могла бы жить и в его квартире, но он решил, что с ней связано слишком много воспоминаний, а ему хотелось, чтобы наш брак начинался со всего нового. Я обставила ее по своему вкусу, и получилось очень уютное гнёздышко. Я продолжала учиться на четвертом курсе, «идя» на красный диплом, а Макс выступал с концертами и снимался в рекламе.

Медового месяца у нас не было, хотя, как по мне, так все пять месяцев нашего брака были медовыми. Мы просто не могли оторваться друг от друга, не могли надышаться и насытиться каждым мгновением, проведённым вместе. Эти мгновения были редки. Макса никогда не было рядом. Он вечно был в разъездах или пропадал на бесконечных съемках, репетициях, концертах…

Выходя за него, я и представить не могла, что значит быть замужем за знаменитостью. Приходилось в прямом смысле делить его с работой. Мой муж был на пике славы. Контракты сыпались на него один за другим. Макс не почивал на лаврах, если раньше он хватался за всё подряд, то теперь просто стал избирательней к предложениям, а работал всё так же, как проклятый.

Иногда мне было обидно до слёз, что я не вижу своего любимого мужчину неделями, что мы не можем, как прежде, просто прогуляться по улице ни кем не замеченные, что я не могу позвонить, когда мне вздумается. Моё одиночество усугублялось тем, что в разлуке Макс вёл себя прохладно, слал однотипные смс, звонил редко, в основном поздно вечером, и то, чтобы узнать, что я нахожусь дома, а не тусуюсь с друзьями. Так он проявлял свою сухую ревность.

Но когда он возвращался, я забывала обо всех своих печалях! Вся страсть и любовь этого мужчины обрушивалась на меня десятибалльным штормом, увлекая меня в пучину абсолютного счастья! Иногда я просыпалась ночью, прижималась к Максу и тихонько плакала от того, что мне хорошо. Я каждый день благодарила Бога за этого мужчину.

Очень редко мы посещали светские мероприятия вместе. Макс не любил эти «сборища лицемеров», как он их называл, но все же делал исключения, беря меня с собой. Идя с ним под руку, я чувствовала себя такой же лицемерной, как все остальные гости. За моей ослепительной улыбкой скрывалась неуверенность в себе и чувство, что я недостаточно красива для Макса, что я ему не пара.

Сам Макс мне уверенности совершенно не предавал. Он всегда был в центре внимания, а я серой мышью рядом с ним. Макс мог с легкостью забыть обо мне в самый разгар вечеринки, увлекшись разговором с кем-нибудь из гостей, которые роились вокруг него, как мухи. Я видела, как другие женщины пожирают Макса глазами и ловила на себе их же взгляды, полные зависти и злобы. Но стоило только мне самой завести с кем-нибудь разговор, как Макс тут же налетал, как коршун, показывая всем своим видом, что не одобряет моего общения с другими знаменитостями, особенно мужского пола.

– Нахера ты берешь меня с собой, если я даже поздороваться ни с кем не могу? – однажды не выдержала я, после того, как Макс грубо спровадил моего собеседника, у которого я даже не успела имени спросить.

– Потому что ты моя жена, – с ухмылкой ответил Макс.

Его слова показались мне насмешкой. Рядом с самым родным и любимым человеком, я почувствовала себя одинокой и ни кому не нужной.

– Тебе одному здесь будет лучше, – буркнула я с обидой и направилась к выходу.

Я надеялась, что Макс сейчас меня догонит и извиниться за свое поведение, признает свою неправоту, скажет, как я дорога ему… И он действительно меня догнал.

– Позвони, как доедешь домой, – сухо сказал он, даже не проводив до такси.

Всю дорогу до дома я ревела так, будто наступил конец света. Я была благодарна водителю такси, участливо протянувшему мне пачку салфеток, и не пристающему с расспросами.

Когда я зашла в квартиру, Макс, к моему удивлению, был уже дома. Пока я, все еще шмыгая носом, соображала, как ему удалось приехать первым, Макс, не произнеся ни слова, присел на корточки и снял с меня обувь. Он выпрямился и внимательно посмотрел на мое заплаканное лицо.

– Хорошо, давай поговорим! – выдохнул Макс, видя мое подавленное состояние.

– Не надо делать мне одолжений! – закричала я на него.

Я попыталась пройти в ванную, но Макс преградил мне дорогу.

– Не надо себя так вести! – тоже повысив голос, предупредительным тоном ответил Макс.

– Могу сказать тебе то же самое!

– Да что не так? Говори!

Мне совсем не хотелось разговаривать, а уж тем более скандалить, поэтому я просто молча переминалась с ноги на ногу.

– Ольга, говори! Не молчи! – повторил Макс.

– Все не так! Зачем ты берешь меня с собой? Ты красуешься, как павлин, не обращая на меня никакого внимания, а потом устраиваешь сцены другим гостям!

– Я ревную!

– Пф… Ты ревнуешь? – я истерично рассмеялась. – А мне что прикажешь делать? Тебя же нельзя ревновать!

– Я что позорю тебя? Или флиртую с другими женщинами?

– Я чувствую себя ничтожеством на этих вечеринках!

– Это часть моей жизни. НАШЕЙ жизни. Я не могу на них не ходить.

– А я могу!

– Не можешь, если хочешь такой же популярности, как и я! Ты же к этому стремишься всеми силами?

Возразить было нечего. Макс был прав.

– Поэтому ты сейчас успокоишься, – продолжил Макс. – Я сделаю тебе чай, и мы забудем об этом разговоре!

– Макс, я не хочу больше ходить на эти вечеринки, – настаивала я. – Это все не по-настоящему! Там все не настоящие!

– Наконец-то до тебя дошло! – воскликнул Макс и щелкнул пальцами. – Поэтому и спор у нас сейчас не настоящий!

– Я так не могу!

– Могу, не могу! Хочу, не хочу! Ты уж определись! Это шоу-бизнес! Без шоу нет бизнеса! Ничего нет!

– Ты что заигрался? Ты начинаешь путать что реально, а что нет! Зачем я нацепила это платье дурацкое? Зачем я прическу два часа делала? Чтобы ты этого даже не заметил?

– Путаешь ты! Я как раз отдупляю, где и как себя вести! Я беру тебя с собой, чтобы все видели, что ты реально существуешь, что ты не просто красивая картинка в инстаграме! Хорошо, возможно я козел, раз забыл сделать тебе комплимент. Ты действительно прекрасна в этом платье и с этой прической!

– Да пошёл ты! – зло воскликнула я, снова попытавшись пройти в ванную.

Макс грубо схватил меня за горло и прижал к стене. Я испуганно ахнула. Прежде Макс никогда не применял силу, в переговорах со мной. Мне стало страшно.

– Меня заводит твоя непокорность, – тяжело дыша выдохнул он. – Но все же мы не договорили. Я не хочу больше оправдываться и смотреть, как ты плачешь и обижаешься из-за полнейшей хуйни!

Хуйни? Мой муж – самый близкий мне человек, даже не пытался меня понять!

Макс разжал пальцы на моей шее, и я судорожно сглотнула. Он неспеша вынул все шпильки из моей прически. Волосы свободно рассыпались по моим плечам, и Макс зарылся в них лицом, вдыхая их запах. Я стояла, в полном недоумении, не в силах пошевелиться. Меня начало бить мелкой дрожью.

– Сейчас… – прошептал Макс. – Здесь и сейчас мы настоящие. Без прически, без одежды…

Я снова ахнула от неожиданности. Макс рванул платье на моей груди. Тонкая ткань поддалась с легкостью и ворохом сползла к моим ногам. Точно так же он разорвал свою рубашку и скинул ее на пол. Вжавшись в холодную стену, я наблюдала, как Макс снимает остальную одежду. Оставшись совершенно нагим, он опустился передо мной на колени и развел руки в стороны.

– Вот он я, весь настоящий и весь твой! – воскликнул Макс. – Твой муж, защитник и поклонник! У твоих ног!

Макс подполз на коленях вплотную и взял меня за лодыжки, прикасаясь к ним своими горячими губами. Он поднял на меня свои красивые огромные глаза.

– Я безумно люблю тебя! – продолжил он. – Как еще мне доказать, что ты для меня самое важное в жизни? В реальной жизни!

Мужик, которого час назад вожделела большая часть женщин на той злосчастной тусовке, сейчас валялся голый у меня в ногах! Я должна была завидовать сама себе. На секунду мне показалось, что у Макса раздвоение личности.

– Макс, заканчивай спектакль, и дай мне умыться! – потребовала я.

– Пиздец, – усмехнулся он. – Я перед тобой тут ползаю, а тебе не терпится умыться? Какая же ты сука!

Макса обидело то, что я не оценила представления. Его руки потянулись к моим трусикам, я попыталась отступить на шаг, но Макс уже вцепился в них мертвой хваткой. Запутавшись ногами в платье, я потеряла равновесие и упала прямо на своего мужа, который, казалось только этого и ждал. Он с легкостью подхватил меня и посадил меня верхом себе на колени. Тяжело дыша, я уткнулась носом в его плечо, чувствуя, как член Макса твердеет подо мной.

– Я хочу тебя даже зареванную, – горячо шептал Макс мне в ухо, продолжая рвать мою одежду – трусики постигла та же участь, что и платье. – Зачем ты делаешь это со мной? Я теряю рассудок, разве ты не видишь? – продолжил Макс так же шепотом, горячо целуя мою шею и грудь.

Я вцепилась пальцами в его плечи, выгибаясь назад. Рассудок покинул не только Макса. Я уже стонала и ерзала на нем от нетерпения. Страсть и животное желание захлестнули меня настолько, что я неосознанно прикусила его плечо. Макс глухо застонал, и в это же мгновение оказался внутри меня. На мгновение я отключилась, пребывая в каком-то другом измерении. Смачный шлепок по заднице вернул меня к реальности.

– Глубже, Макс! – требовала я. – Ну давай же!

Макс, подхватив меня за бедра насаживал меня на себя, будь здоров! Очень быстро это безумие закончилось.

Мы лежали на полу в коридоре изнеможденные, мокрые от пота, среди изорванной одежды. Моя голова покоилась на все еще тяжело вздымавшейся груди Макса.

– Ты довольна? – спросил Макс.

Я подняла голову и посмотрела на него. Он самодовольно улыбался.

– Ты же знаешь, что да! – ответила я и тоже улыбнулась.

– Я не знаю, кто из нас более безумен, но это ни чем хорошим не закончится, – сказал Макс, покосившись на свое достаточно сильно укушенное плечо.

– Я не буду извиняться, – стервозно рассмеялась я. – И я больше не пойду с тобой ни на какие вечеринки!

– Сука! – тоже рассмеялся Макс, обнажив свои белоснежные зубы. – Ни на что другое я и не рассчитывал.

– Перестань называть меня сукой, – попросила я, ласково погладив его по щеке. – И… я тоже люблю тебя!

Моя собственная известность, поначалу вдохновившая меня, со временем начала жутко раздражать. Повышенное внимание к моим соцсетям, ебанутые комментарии полные зависти и злости, мелкие статейки со сплетнями о нас с Максом, выводили меня из себя. Макс, видя мое очередное расстройство по-поводу какой-нибудь ерунды, подшучивал надо мной, а я, в отличие от него, не была готова к беспричинному хейту.

Моя жизнь превратилась в сплошное безумие. В ней смешалось все: любовь, известность, тщеславие, одиночество, страх, страсть, ревность, счастье, пустота. Круговорот в моей душе делал мою жизнь невыносимой. Спрятаться было негде и передышку сделать нельзя. Так мы с Максом и жили. Оба.

Макс потянулся и открыл свои красивые глаза.

– Привет! – улыбнулся он.

Трижды в неделю мой муж ходил в спортзал. Он набрал почти десять килограммов, и теперь его тело было еще более рельефным и совершенным, чем раньше. 116 килограммов красоты. Я не удержалась и провела рукой от его шеи до живота, наслаждаясь твердостью мышц и бархатистостью кожи. Затем прикоснулась языком к шрамику на плече, оставленному мною же. Мне было немного совестно, что я «подпортила Максу шкурку» в порыве страсти. Эта метка останется с ним навсегда, в память о том вечере и обо мне, если только он не закроет ее очередной татуировкой, как он поступил с пятном от пулевого ранения. Макса же след от моих зубов совершенно не парил, по крайней мере, он не спешил от него избавиться. Интересно, что именно он вспоминает, когда видит его в зеркале? Вспоминает ли о том, как прекрасно было то безумие, которому мы предались? Или ему все равно?

– Любимая… – прошептал Макс, притягивая меня к себе.

Мне нравилось заниматься сексом по утрам. Мой муж, сонный и горячий был особенно нежен и нетороплив, а ещё ленив, он предпочитал, чтобы я была сверху.

– Да, моя девочка! – подбадривал он меня, придерживая своими сильными руками мои бедра.

Потом мы ещё долго нежились, целуя и лаская друг друга.

– Кажется, мне, и целой жизни не хватит, чтобы тобой насытиться… – с нежностью сказал Макс. Он с таким упоением рассматривал моё лицо, мягко поглаживая меня по попке.

– Да ты просто жадный сукин сын! – поддразнила я его.

Мне нравилось, когда он говорил мне такие вещи. Макс делал это крайне редко. Только в эти минуты я чувствовала, что хоть что-то да значу для него.

– Тебя это удивляет? Теперь ты моя, и только моя. И я собираюсь пользоваться всеми своими супружескими привилегиями, – Лениво протянул Макс, проводя рукой по внутренней стороне моих бёдер. – Малышка, порой я завидую сам себе. Как мне не жадничать, когда в моем распоряжении такие сладкие титички? – Макс осыпал поцелуями мою грудь. Кажется, я снова начала заводиться, но Макс перестал меня ласкать и откинулся на подушку. – Знаешь, не хочу, чтобы мы превратились в одну из таких пар, которые занимаются сексом раз в месяц, – задумчиво сказал он.

– Раз в месяц? – удивленно переспросила я.

Макс повернулся ко мне, чтобы видеть моё лицо.

– Да, моя милая. Сенька (барабанщик группы), например, спит со своей женой и реже. Они женаты уже лет восемь. Их объединяет только ипотека и двое детей. Зато на гастролях он в ударе. О, нет! – Макс увидел, как я поджала губы. – Зря я тебе это рассказал. Теперь ты будешь подозревать и меня. – Он рассмеялся, видя мое лицо, полное сомнений. – Я слишком самолюбив, чтобы пренебрегать своим выбором, а свой выбор я уже сделал.

Макс чмокнул меня в нос и поднялся с кровати. Он открыл шкаф-купе и принялся искать себе одежду. Я смотрела на Макса, испытывая эстетическое наслаждение от того, как грациозно он двигается, а ведь он всего лишь одевался.

Мускулы буграми перекатывались на его широкой спине. Макс неспеша натянул боксеры на свой упругий зад, поправив резинку на животе с идеальными рельефными кубиками. Длинные, сильные, стройные ноги…

Макс заметил, что я его разглядываю, открыв рот, как будто вижу впервые, и самодовольно ухмыльнулся. Я улыбнулась в ответ, немного смутившись тому, что он застукал меня за этим занятием. Макс покорял женские сердца даже не своим идеальным телом и красивым лицом, а своей дьявольской ухмылкой и взглядом, которым он, казалось, способен раздеть и заглянуть в душу.

Неудивительно, что все поклонницы Макса завидовали мне по-чёрному. Секс-символом, которого желали столь многие, теперь владела я единолично. Это льстило моему эго и пугало одновременно. Как долго мне удастся быть единственной женщиной в жизни Макса? Неужели столь любвеобильный в прошлом мужчина способен стать моногамным? Поскольку Макс за всё время, что мы знакомы, ни разу мне не врал, у меня не было причин ему не доверять, но в глубине души я испытывала адские приливы ревности каждый раз, когда он просто улыбался другой женщине. Я тщательно это скрывала, поэтому Макс вообще считал меня не ревнивым человеком и даже хвалил меня за то, что я не устраиваю ему сцен ревности, ведь по его словам, у меня не было для этого не малейшего повода.

Ревновал ли меня Макс на самом деле или просто говорил это, чтобы меня успокоить? Об этом мне не было известно. Образ циничного мудака никуда не делся, просто по отношению ко мне он был более мягок и снисходителен. Люблю ли я настолько сильно своего мужа, чтобы наступить самой себе на горло и закрывать глаза на «мелкие шалости», лишь бы он был со мной? Или тут вопрос в любви к себе, а не к нему?

А ведь Семён вовсе не был красавчиком. Его даже нельзя было назвать симпатичным. При росте от силы 160, он и весил примерно столько же. Если неповоротливый, угрюмый, лысеющий мужик, у которого не хватало пары-тройки передних зубов, умудрялся изменять своей жене, то, что мне оставалось думать о моём богоподобно красивом муже? Зря всё-таки Макс мне такое рассказал.

– А почему они не разведутся? – спросила я.

Страшилка о семейной жизни не давала мне покоя.

– Кто? – рассеянно уточнил Макс и повернулся ко мне.

– Ну, Семен и Женя…

Макс замер с футболкой в руках, собираясь с мыслями.

– Ну, не знаю… – протянул он. – Они же любят друг друга.

– Но Семён же таскается по бабам? Что это за любовь?

– Такова мужская природа, и его жена об этом знает. Она… смирилась. – Макс говорил об этом совершенно спокойно. – Нет, он конечно, по приезду из тура не рассказывает об этом за семейным ужином… Но Женька не дура, и, уверен, обо всем догадывается.

– Догадывается? И все равно с ним живёт? – Я не понимала, как такое может быть. В ответ Макс просто развел руками. – Я так не смогу! Я не смогу делить тебя с другими женщинами! Если ты прикоснёшься к другой, я… Макс, я умру…

Макс рассмеялся и подошел ко мне.

– Дурочка, с нами такого не случится, – заверил он меня и, взяв за подбородок, нежно поцеловал в губы.

Каждый день Макс кормил меня «завтраками», что вот-вот, еще чуть-чуть и он начнет проводить со мною больше времени. Я мечтала об этом, но не настаивала. Я все понимала. Макс сдержал обещание.

Новогодние каникулы только начались, и Макс с друзьями сняли коттедж на два дня, чтобы отдохнуть от московской суеты. Все: Макс, Лёха, Тёма, бас-гитарист Костик и друг Лёхи – Женя, были с жёнами или девушками. Встречались на месте. Тёма был единственным, кто ещё не обзавёлся автомобилем, поэтому мы с Максом заехали за ним и его девушкой Вероникой. Мы ждали у подъезда Вероники, поскольку Тёма жил у неё.

– А вот и пончик! – воскликнул Макс, увидев Веронику, выходящую из подъезда, следом за ней вышел и Артём с небольшой сумкой в руках.

– Макс! – одёрнула я мужа.

Вероника была, и правда, пышкой, но говорить так о ней было некрасиво.

– Что? – хихикнул Макс. – Ты видела её задницу? Тимон всегда вёлся на жирух, но эта уделала всех. Господи, как представлю, как он её жарит… – он брезгливо поморщился.

– А как же поговорка: «Мужик, не собака – на кости не бросается»?

– Так её Ника и придумала! Вот идеальная попка, – Макс наклонился ко мне, подсунул руку мне под ягодицу и тихонько сжал. Я смущённо улыбнулась. – Скорее бы уже доехать до места, – томно сказал он, и его глаза потемнели. – Прошлая ночь была слишком коротка, а во мне накопилось столько желания и страсти, что я всё ещё голоден. Знаешь, я бы набросился на тебя прямо сейчас, и ты бы не смогла сопротивляться. Я бы даже не стал тебя раздевать… Я уже мечтаю о том…

Макс не успел мне поведать о том, о чём он мечтает, задние двери «Кайена» распахнулись почти одновременно, и в машину сели наши друзья. Макс шумно вздохнул, и нехотя отстранился от меня. У него был такой голодный взгляд, что мне и самой теперь не терпелось доехать до пункта назначения. Я тоже не прочь была наброситься на этого красавца.

Странно, но сама я почти никогда не приставала к Максу. За все время, что мы были вместе, я так и не смогла побороть свое смущение перед ним. Мне было как-то неловко начать прелюдию первой. Вдруг Макс устал? Или у него нет настроения? Я даже боялась лишний раз потревожить его, когда он был дома. Мне было так жаль его за то, как много он работает и как сильно выматывается.

Мы частенько предавались страсти, где придется, поэтому секс в машине мужа был для меня не в новинку. Инициатором всегда выступал Макс, а я, не умевшая и не желавшая ждать, велась на его заигрывания с такой легкостью, что Макс всё больше удивлялся моему сумасбродству.

В то же время, мой азарт, не знающий границ, и безбашенность нравились Максу. Поскольку, я так и не научилась выражать вслух свои чувства и эмоции, Макс ценил моменты, когда я была открыта и откровенна.

– Когда ты мне отдаешься, ты такая искренняя и настоящая, – сказал мне однажды Макс. – Только в этот момент ты мне и принадлежишь.

Мы поздоровались с ребятами, и я завела разговор об их паре, чтобы узнать их планы на будущее и отвлечься от своих пошлых мыслей. У ребят, вроде бы было всё серьёзно, по крайней мере, раз уж Артём перевёз к Нике свои вещи, вывод напрашивался сам.

Пробок почти не было, все сидели по домам или разъехались кто куда, как и мы. Макс быстро домчал своего «Кайена» до посёлка, как оказалось, добрались мы первыми. Это было хорошо, потому что ключи от домика были только у Макса, а заставлять ждать остальных, было бы некрасиво.

– Беги в дом и выбери самую пиздатую комнату, – шепнул мне Макс, протягивая ключи, и хитро подмигнул.

Я с энтузиазмом схватила сумку с одеждой и рванула к дому, пока остальные доставали вещи и продукты из багажника. Домик был чудесен. Прихожая, она же гостиная, она же кухня с камином, две ванные комнаты и шесть спален. Всё было отделано деревом, как и лестница на второй этаж. Запах древесины успокаивал и создавал ощущение тепла, уюта и умиротворенности, как будто мы находились за тысячу километров от цивилизации. Спальни были, в принципе, однотипными, я выбрала ту, окна которой выходили на восток, и был обзор на парковку.

Когда я выглянула в окно, к ней как раз подъезжали Лёхина и Женина машины. Макса, Тёмы и Вероники нигде не было видно, наверное они уже вошли в дом. Я сняла куртку и переобулась в домашние тапочки, затем спустилась вниз на поиски Макса. Тёма с Никой попались мне на лестнице, а Макс курил на крыльце, поджидая прибывших. Я выскочила на крыльцо, в чём была – джинсах и кофте. Макс рассеянно смерил меня взглядом и привлёк к себе, закутывая в полы своей «Аляски». На улице была плюсовая температура, но забота Макса меня снова вызвала у меня приступ гордости.

Начинало смеркаться, над парковкой автоматически зажёгся фонарь. Наконец наши друзья, тоже с сумками в руках, подошли к дому. С супругой Жени Софией я была знакома, а Лёха приехал с новой девушкой Кристиной. Холодная брюнетка с кукольным лицом, разодетая в платье и сапоги на шпильке, будто приехала на светскую тусовку а не за город, величественно шагала, держа Лёху под руку, смотря на всех свысока.

Он так часто менял подруг, что я не успевала запоминать их имена. Мой друг был бабником, как и все холостые красивые успешные парни. Поначалу я ждала, что Лёха остановится хоть на ком-то, но, больше двух месяцев, не продержалась ни одна. Иногда мне казалось, что он копирует Макса, который раньше трахал всех красоток подряд, но, всё было куда проще. «Такова мужская природа», кажется, так сегодня выразился Макс.

Мы с Лёхой очень отдалились друг от друга, с тех пор, как Макс едва не погиб. Нет, мы общались, как раньше, шутили, смеялись, но не было той былой откровенности в словах, а непринужденность исчезла вовсе. Я не пыталась вновь с ним сблизиться, ведь теперь я была замужем, а мне не хотелось вносить раздор в свою молодую, ещё не окрепшую семью. Лёха придерживался той же позиции, а в компании Макса он и вовсе предпочитал свести наше общение к минимуму, опасаясь его гнева. Такая же ситуация была и с Тёмой. Дружба с мужским полом мне теперь была недоступна.

Осмотрев дом и выпив по бутылочке пива за встречу, мы дождались опоздавших Костю и Лиду и принялись готовить ужин. Мужчины занялись мясом. Они ушли во двор, где был мангал, прихватив с собой связку шампуров и бутылку водки.

– Артём! – погрозила Тёме пальцем Вероника, когда парни уже обувались в дверях.

Вся наша компашка знала, что Тёма любил выпить больше, чем женщин, так что Никины предостережения были напрасны. Тем не менее, Тёма кивнул ей. Макс поднял с пола сапог Вероники.

– О, мужики, смотрите, кто тут у нас? – сказал он, показывая на высокий каблук.

Все, кроме Тёмы заржали в голос.

– Да ну вас! – бросил Тёма, выходя на улицу первым.

– Артё-ё-ём! – окликнул его Макс дурашливым голосом. – Надень шапку!

Зычно гогоча, мужчины ушли, оставив нас одних. Вероника, как властная женщина, сразу взяла инициативу в свои руки, раздавая всем остальным распоряжения. В свои тридцать, она работала главным бухгалтером в крупной, успешной фирме, вот откуда привычка всё контролировать. Ближе всех я общалась с Лидой, потому что знала дольше остальных, они с Костей встречались около трёх лет, но она не спешила выскочить за него, возможно потому, что не была уверена в его надёжности. Костя был спокойным и мужественным, но его неспособность добиваться чего-либо самостоятельно, не делала ему чести. За него всё решала Лида, и он не возражал. Наверное, когда Лида решит, что тому и быть, они поженятся. Лида была хохотушкой и болтушкой. Она с заговорщическим видом достала из сумочки бутылку вина, которая была весьма кстати, чтобы снять некоторую напряжённость между малознакомыми людьми.

Мне было поручено «строгать» салаты, Лида делала нарезку из сыра и колбасы, София занималась фруктами, Кристина «мучила» батон, пытаясь сделать бутерброды. Ника руководила процессом. Когда она заметила, что Кристина не справляется с поставленной задачей, едва удерживая нож в своих наманикюренных пальчиках, то отправила её сервировать стол. Та ушла в другой конец комнаты, театрально вздохнув. Мы все переглянулись и прыснули со смеху.

Сейчас своей манерой отрицать делишки смертных, то бишь приготовление еды, она мне напомнила Аньку. Интересно, как она там? Я иногда вспоминала свою бывшую подругу, думая о том, как, должно быть, несладко ей теперь живётся. Больше меня пугало то, что будет после того, как Анька «откинется». Наверняка она захочет отомстить нам с Максом…

По мере того, как пустела уже вторая бутылка с вином, краснели наши щёчки и развязывались язычки. Как-то сам собой завязался разговор о наших вторых половинках.

– Югов (так Лида звала своего парня по фамилии) что-то в последнее время ленивый, как собака, хочет, чтобы я всё время была сверху, – возмущённо рассказывала она, потягивая вино из картонного стаканчика. – Развалится как шпала на кровати, впору газету в руки давать. – Мы все захихикали, представив высокого худощавого Костю. – Боюсь, после свадьбы буду трахать я его, а не он меня.

Затем по смешной пикантной истории рассказали София и Вероника. Остались Кристина и я, и обе мы молчали.

– Ну а что же Максим? – напрямую спросила у меня захмелевшая Лида. – Как ты занимаешься сексом с этим викингом не опасаясь быть раздавленной? Говорят, у качков маленький член. Или это враньё?

Я покраснела и смущенно усмехнулась. Только я открыла рот, чтобы развеять миф о качках, как Кристина меня опередила.

– Конечно, враньё! Макс превосходный любовник! – воскликнула она.

У всех девчонок, включая меня, отвисли челюсти от её заявления. Я знала, что этот момент рано или поздно наступит, и я встречу бывшую Макса, как в тот вечер в баре Ангелину Высоцкую, но я не думала, что это случится при таких обстоятельствах. Вероника, София и Лида уставились на меня, ожидая моей реакции.

– Но Лёша всё же лучше, ― добавила Кристина, мечтательно наматывая на палец локон волос.

– Конечно лучше! – язвительно, с презрением ответила я. – Он хотя бы тебе перезвонил.

Теперь все ждали реакции Кристины. Девушка задохнулась от возмущения и смущения, краска залила её кукольное личико.

– Ты на что намекаешь? – с вызовом спросила Кристина.

– Я не намекаю, а говорю прямо! – ответила я.

Начиналась перепалка. Из-за мужика. Мне не хотелось вести себя, как хабалке, но ситуация была не из приятных. Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не вернулись наши мужчины с шашлыками. И я, и Кристина, сели за стол, смерив друг друга испепеляющим взглядом.

За ужином веселились все, кроме меня. Даже спиртное не помогало расслабиться. Время от времени я ловила на себе холодный презрительный взгляд Кристины.

– Милая, что с тобой? – спросил Макс, видя моё напряжение.

В ответ я только улыбнулась ему и покачала головой. После ужина Костя разжёг камин, и вся компания переместилась к огню. Макс занял одно из кресел, и я расположилась в его объятиях. Свернувшись калачиком на его широкой груди, разомлевшая от вина и сытной пищи, слушая размеренное дыхание мужа, я задремала.

Проснувшись среди ночи от жуткого сушняка, я обнаружила, что лежу в нашей с Максом комнате в кровати. Рядом мирно спал Макс, должно быть это он и принёс меня в постель, раздел и уложил. Я нашла свои джинсы и свитер и, одевшись, тихонько спустилась вниз на поиски воды. Где включался свет, я не имела понятия, поэтому шла в потёмках, где единственным источником света был уличный фонарь на парковке, ярко светивший в окна.

Напившись вдоволь минералки из холодильника, я возвращалась обратно, прихватив бутылку с собой. Вдруг, у почти прогоревшего камина, я заметила какое-то движение. Присмотревшись, я увидела мужскую руку, свисающую с подлокотника кресла, держащую стакан. Кресло стояло спинкой ко мне, поэтому я не могла видеть сидящего в нём человека, но по татуировкам на запястье я догадалась, что это Лёха. Я тихонько подошла к нему.

Мой друг сидел, подогнув одну ногу под себя, и задумчиво смотрел на последние отблески огня. Он был босиком, а из одежды на нём были только джинсы. Нервно дёрнувшись, парень бросил мне мимолётный взгляд, улыбнувшись одними только губами, и снова продолжил созерцать догорающий камин. Я встала на колени возле кресла, положив руки на подлокотник, и заглянула ему в лицо.

– Лёш, – тихо позвала я его. Он нехотя посмотрел на меня. – Ты чего не спишь? Что-то случилось?

Лёха вздохнул, сев удобнее, и сделал глоток из стакана. По запаху я поняла, что это был виски.