Братство на всю жизнь. Возвращение студенчества в Россию

Бурши после нацистов

Массово студенческие корпорации начали возрождаться в ФРГ в 1949–1950 годах, но встретили неожиданно сильное сопротивление со стороны университетских администраций и представителей общественности. Это было реакцией на то, что некоторые корпорации все-таки сотрудничали с нацистами, а многие корпоранты были офицерами Вермахта или даже СС. После войны вообще любое движение с идеей сильной Германии и нации воспринималось как опасная вещь, от которой уже натерпелись. Поэтому первые попытки возрождения корпораций были восприняты как опасность, которую нужно уничтожить в зародыше.

Большую роль в этом сыграла и послевоенная администрация союзников, которая боролась с ними в рамках общей политики денацификации, не слишком желая разбираться в нюансах деятельности и взглядах таких сообществ. По Германии прошла новая волна запретов на ношение униформы и атрибутики студенческих корпораций.

Но несмотря на прямой запрет, корпорации все равно возрождались. Еще быстрее возрождение пошло после экономических реформ конца 1940-х, которые вернули выпускникам возможность поддерживать свои корпорации деньгами, и они стали развиваться еще активнее. Первыми возродились профессиональные объединения и христианские братства, которые были гораздо менее негативно окрашены, чем буршеншафты и корпуса. Лишь в 50-е годы, после нескольких судебных процессов, им было разрешено ношение своей униформы, но только во время студенческих мероприятий и на территории корпоративных домов. Окончательно этот запрет был снят только тридцать лет спустя.

Впрочем, было бы неправдой утверждать, что настороженное отношение к корпорациям было просто предрассудками, за которыми ничего не стояло. Пример тому – активность австрийских корпораций в Южном Тироле – области, отошедшей Италии от Австрии после Первой мировой войны. Ее население в подавляющем большинстве было и остается немецкоговорящим. Члены буршеншафтов не только принимали активное участие в движении за независимость Южного Тироля и предотвращение его итальянизации, но отдельные из них также участвовали и в вооруженной борьбе. Большую роль в ней сыграл Комитет освобождения Южного Тироля (нем. Befreiungsausschuss Südtirol), который поначалу организовывал террористические акты против памятников итальянским государственным деятелям и объектов инфраструктуры, например линий электропередач во время «Огненной ночи» 12 июля 1961 года. Позже члены Комитета начали совершать нападения и на людей – список жертв среди карабинеров и гражданских растянулся на несколько десятков фамилий. С Комитетом боролись самыми различными способами: от дискредитации и тюремных сроков до ответных нападений и убийств силами спецслужб. Члены буршеншафтов Raczek Breslau (zu Bonn, J.K.), Danubia München, Olympia Wien, Brixia Innsbruck и Oberösterreicher Germanen Wien были заочно приговорены к долгим тюремным заключениям в Италии за совершение терактов и убийств^[31]. Только в конце 1960-х годов региону предоставили автономию, и движение начало угасать.

В ГДР и странах Восточного блока (не говоря уже о странах Балтии, вошедших в состав СССР) ситуация ожидаемо была гораздо более тяжелой. В Восточной Германии корпорации были признаны пережитком буржуазного строя, препятствующим построению социализма, и запрещены. На смену «Гитлерюгенду» и Национал-социалистическому союзу студентов пришла местная версия комсомола – Союз свободной немецкой молодежи (нем. Freie Deutsche Jugend), созданный 7 марта 1946 года.

Конечно, и здесь корпорации боролись за жизнь как могли. В 1960-е годы проходят первые подпольные встречи корпорантов, переживших войну и не забывших свои корпоративные ценности. Какие-то традиции исчезли совсем, какие-то стали упрощенными, многие восстанавливались молодыми поколениями самостоятельно по обрывкам информации и оставшимся предметам былой эпохи, а потому получались несколько искаженными. Так появились нововведения, например, вместо ципфелей (нем. Zipfel) – традиционных связок, напоминающих брелоки – был введен «пивной шнур» (нем. Bierkordel) – связка разноцветных веревок длиной около 30 см, вручавшаяся участникам пирушек. После каждой пивной церемонии – они назывались «саламандрами» (нем. Salamander) – студент завязывал фрагмент «пивного шнура» в узелок^[32]. Помимо обычных «саламандр» (нем. Knotensalamander) существовали еще и «почетные саламандры» (нем. Ehrensalamander), проводившиеся в честь отличившихся членов сообщества или в память о скончавшихся филистрах (выпускниках).

Ципфели. Личный архив автора. Пивные шнуры. Ottonia Magdeburg.

Тогда же, в 1960-е годы, началось кустарное изготовление атрибутики – от лент и фуражек до кителей, пусть и в упрощенном варианте. Настоящие предметы атрибутики и экипировки можно было найти только в антикварных магазинах. В результате нелегальные восточногерманские корпорации внешне были несколько нелепы и несуразны – образ корпоранта подбирался буквально «из того что было». Эстетика, впрочем, вторична – эти объединения горели идеей возрождения былых традиций, бились за свое право на существование как могли в тех условиях, в которых они оказались. Нельзя сказать, что их по-настоящему преследовали: было пристальное наблюдение и внедрение информаторов, но в целом это было попустительство со стороны властей. Этим смелым и не слишком привлекательным с внешней точки зрения молодым людям во многом обязаны своим существованием современные корпорации в восточных землях Германии. Они не дали появиться «дыре» между поколениями корпорантов и заполнили ее как смогли. Лишь под конец существования ГДР восточногерманские корпоранты смогли получить доступ к профессионально изготовленным атрибутам студенческого самообъединения из Западной Германии и Австрии.

Но если отдельные элементы традиций пытались сохранять и возрождать еще в 1960-е годы, то настоящее возрождение корпораций в Восточной Германии началось только в конце 1980-х. Первой в ГДР сформировалась корпорация Salana Jenensis 25 ноября 1983 года, расположившись в подвале дома^[33]. Salana искала контакты с единомышленниками как в ГДР, так и в ФРГ, и небезуспешно. В 1987–1989 годах в Рудельсбурге (ГДР) прошли съезды первой группы студенческих корпораций Восточной Германии. Первые две такие встречи по возрождению корпораций прошли спокойно, но уже третья состоялась под пристальным наблюдением полиции и штази^[34]. Все корпорации ГДР действовали нелегально и под угрозой преследования вплоть до 1989 года. А 10 февраля 1990 года корпорации, созданные в ГДР, объединились в Rudelsburger Allianz.

После падения ГДР корпорации смогли быстро возродиться на ее территории еще и потому, что многие из них, существовавшие в ФРГ, считали своими родными городами (где впервые была создана корпорация век-другой назад) города в ГДР. Например, Йену, Галле, Лейпциг и другие. Поэтому они начали активно туда возвращаться и помогать развиваться местным. Помогли в этом и специальные должности среди буршей – Stützburschen (от нем. stützen – поддерживать), они помогали восстанавливать корпорации на востоке после объединения Германии, будучи членами западногерманских корпораций. Они существуют и сегодня: специально меняют место обучения ради этого, отправляясь в другие области страны по зову местных корпораций, испытывающих проблемы с набором. Так бедствующая корпорация не прерывает свое существование, и есть те, кто будет заниматься поиском новых членов, пока тяжелые времена не будут пройдены.

Единственной страной, которую не коснулись вообще никакие запреты и ограничения в отношении студенческих корпораций, стала нейтральная Швейцария. Там они продолжили жить, как жили. Впрочем, и объединений там всегда было меньше, чем в Германии или Австрии, а их влияние – скромнее.

Двойное дно багажника и человека

О том, насколько сильными были связи в корпорациях, и одновременно о том, как много противоречивого переплелось в них в то время, говорит история Фолькера Хайнца. Хайнц был одним из многих людей, которые после строительства Берлинской стены в августе 1961 года вывозили восточных немцев на Запад авантюрными способами: с поддельными паспортами, в переоборудованных автомобилях, через канализацию или туннели, вырытые под границей секторов. Такие организаторы побегов рисковали своей свободой и часто жизнью, так как с точки зрения правительства ГДР были «криминальными торговцами людьми». Сотни из них были пойманы и получили длительные тюремные сроки.

Хайнц стал членом корпуса Suevia Heidelberg в 1964 году. После трех семестров в Гейдельберге он приехал в Западный Берлин весной 1965 года в качестве студента юридического факультета и, встретив тех, кто уже занимался переправкой людей, предложил свою помощь для организации побегов^[35]. Хайнц не посвятил в рискованное дело даже родителей: он раскрыл свои планы только брату по корпусу Хансу Мартину Шлейеру. Шлейер вступил в него еще в 1933 году и давно был неактивным членом. В 1965–1966 годах Хайнц доставил 63 жителя Восточного Берлина в багажнике автомобиля с дипломатическими номерами через контрольно-пропускной пункт «Чарли» в Западный Берлин. Во время очередной переправки беженцев в 1966 году он был пойман на границе.

И тогда в его судьбу, висевшую на очень тонком волоске, вмешался Шлейер. На тот момент он был президентом Ассоциации немецких работодателей – одним из наиболее влиятельных представителей немецкой промышленности. Шлейер обратился за помощью к другому брату по корпусу – Вернеру Книперу, тогдашнему главе канцелярии при федеральном канцлере ФРГ Курте Георге Кизингере. Книперу удалось вывести Хайнца на первое место в списке федерального правительства по обмену политзаключенными с ГДР^[36].

Так Фолькер Хайнц был освобожден всего через десять месяцев после ареста и через две недели после того, как его приговорили к двенадцати годам тюремного заключения. Его обменяли на шпиона КГБ Хайнца Фельфе, который был двойным агентом в штабе Федеральной разведывательной службы и был приговорен к 14 годам лишения свободы в 1963 году.

Фолькер Хайнц в студенческие годы. Rowohlt Verlag. Ханс Мартин Шлейер в студенческие годы. NDR/ Corps Suevia Heidelberg. Ханс Мартин Шлейер после похищения RAF. Rowohlt Verlag.

Уже намного позже Хайнц узнает неприятные детали биографии Шлейера: тот оказался в прошлом нацистом. Шлейер вступил в СС в 1933 году, в один год с присоединением к корпусу Suevia Heidelberg, и впоследствии дослужился до оберштурмфюрера СС. Когда в 1935 году, находясь под давлением, Suevia отказалась исключить двух еврейских выпускников из своих рядов, Шлейер публично объявил о своем уходе, потому что не мог понять, как корпус вообще мог поставить такое требование под вопрос. Во время войны Шлейер занимал важный пост в оккупированной Праге и сыграл заметную роль в мобилизации чешской экономики для военных нужд Третьего Рейха. Только в 1958 году он был восстановлен в «Суэвии» вопреки сопротивлению многих братьев корпуса.

Когда Хайнц узнал темную сторону биографии Шлейера, это, с его слов, породило в нем сильнейший внутренний конфликт. С одной стороны, он чувствовал большую благодарность за помощь, а с другой – испытывал отвращение к его фанатичному антисемитизму. В результате Хайнц покинул корпус. В 1977 году Шлейер был похищен и убит террористами из RAF (нем. Rote Armee Fraktion – леворадикальная террористическая организация): они хотели обменять его на арестованных членов организации, а когда не удалось – застрелили. Хайнц вернулся в члены корпуса только в 1990-х годах. Вернувшись, он при участии сына Шлейера добился того, чтобы в дополнение к памятным мемориальным доскам для жертв войны была зафиксирована и память об исключенных братьях-евреях.

Женщины и корпорации

Женские студенческие корпорации (нем. Damenverbindungen) возникли в начале XX века. Они переняли у мужских организаций свод правил – Комман, но адаптировали ритуалы под себя. В женских корпорациях также есть свои неактивные члены-выпускники, только называют их, конечно не Alter Herr, а Alte Dame или Hohe Dame. По мере роста числа студенток росло и количество женских корпораций. В целом в веймарский период в женских корпорациях состояло от 6 процентов (в Берлине) до 15–20 процентов (в целом по стране) всех студенток. Такие корпорации были в Германии, Австрии, Швейцарии, Латвии и Эстонии. К 1933 году существовало уже около 100 женских корпораций, которые по примеру мужских тоже начали объединяться в зонтичные организации^[37].

Однако большинство женщин, которых можно было встретить в среде корпораций, обладали совсем другим статусом. Они были Couleurdamen («цветными дамами»), а собирательно их называли Damenflor (от латинского flos «цветение»). Эти «цветущие», или «цветные» дамы были гостями мужских корпораций: они по по предварительному согласованию посещали их мероприятия. В основном это были подруги, девушки, сестры корпорантов или дочери неактивных членов, реже – просто гости. При этом требовалось, чтобы такая девушка происходила из среднего класса и была хорошо образованна: ценности и манеры молодых гостий должны были соответствовать благопристойному обществу корпорантов.

Шаржированные женской корпорации. Берлин, 1928 г. Bundesarchiv.

Особенно стабильные кружки «цветущих дам» даже проводили свои собственные мероприятия и иногда имели свой орган самоуправления и небольшой бюджет. Их деятельность была так тесно переплетена с мужской корпорацией, что фактически они были ее частью, но не обладали статусом членов. Многие женщины предпочитали быть просто «цветными леди», не неся при этом тех обязательств, которые есть у членов корпораций.

Во время власти нацистов женские корпорации претерпели такой же упадок, что и мужские. В отличие от мужских корпораций, женские не смогли быстро восстановиться после войны: такие попытки были, но корпорации жили по нескольку лет, а потом умирали. Ни одна женская довоенная корпорация не смогла восстановиться в послевоенной Германии. События 1968 года только усложнили их появление, сделав саму идею таких объединений крайне непопулярной. Большинство студентов, оказавшихся под влиянием прогрессистских идей, рассматривали корпорации как пережиток прошлого и требовали отказа от «отсталых» обычаев.

Особенно ревностно студенты отвергали феномен «цветущих дам»: после 1970-х его однозначно считали постыдным и сексистским. Термин Damenflor считался уничижительным, поскольку предполагал, что женщины являются аксессуарами и украшениями для мероприятий.

Протесты студентов 1968 года в Западной Германии, 1968 г. Bilder der Revolte.

Под давлением левых активистов после 1968 года некоторые до того чисто мужские объединения стали принимать в свои ряды женщин. Так появился новый феномен – смешанная корпорация. На это, впрочем, пошли далеко не все: большинство корпораций сохранило свои многовековые традиции даже под угрозой полной потери популярности.

Только в середине 1970-х годов женские корпорации стали возрождаться. Некоторые из этих корпоранток были выходцами из «цветных дам» и подруг корпораций, и они часто подвергались остракизму со стороны других студентов. С тех пор количество женских корпораций сильно возросло, а отношение к ним перестало быть таким враждебным. Сейчас новые женские корпорации появляются каждый год и все в большем количестве, но женщин-корпоранток все еще намного меньше, чем мужчин, и они так и не вернулись к пиковым значениям своей численности в первой половине XX века. Всего активных женских корпораций на данный момент, по разным данным, от 60 до 80.

В наши дни деятельность женских студенческих корпораций в целом не отличается от мужских: почти те же ритуалы и традиции, приверженность Комману, ценности и взаимопомощь. В то же время они стараются не слишком копировать мужские объединения: им хочется иметь какие-то свои отличительные черты, пусть и сохраняя все основные принципы, зародившиеся в мужских объединениях. Как правило, встречи женских корпораций проходят более неформально, отдельные ритуалы могут быть лишены пафоса и серьезности, свойственной мужским обществам, а грубость, которую можно встретить в общении в мужском коллективе, отвергается полностью. Есть отличия и в атрибутике: женщины используют банты, шляпы, ювелирные изделия в корпоративных цветах, часто – с феминистическими лозунгами. Вместо пива девушки обычно пьют шампанское или вино. Ежегодно женские корпорации устраивают съезд, расположение которого меняется каждый год.

У многих женских корпораций до сих пор нет своих домов, в отличие от мужских: те приобретали их в «тучные» десятилетия своего расцвета в конце XIX – начале XX веков. Из-за этого женским корпорациям часто приходится проводить свои встречи и мероприятия в гостях у мужских корпораций или на нейтральной территории.

Вместе с этой моделью сотрудничества местами сохранились и старые предубеждения. Несмотря на теплые отношения между большинством женских и мужских корпораций, некоторые из последних свысока смотрят на женские объединения. В их представлении они, как и смешанные, – неполноценные, а истинными продолжателями истории и хранителями традиций они считают только себя.

Шаржированные ADV Bavaria Aurea München. ADV Bavaria Aurea München.

Зачем феминистки пародируют буршеншафты

Все изменения, происходившие с женскими корпорациями, так или иначе связаны с распространением идей феминизма. Женщины получали больше прав и начинали заниматься самоорганизацией наравне с мужчинами. Однако в последние годы это обрело совершенно новое воплощение. Организация Burschenschaft Hysteria появилась как слияние черт буршеншафта и идей радикального феминизма.

Созданное в январе 2016 года в Вене, это объединение решило объявить своими врагами консервативные буршеншафты и применять их традиции в войне против них самих. Они используют элементы атрибутики и традиций буршеншафтов, например, головные уборы и ленты, но стараются при этом высмеивать их. Так, на их флагах изображена кричащая гиена, они поют песни про «стальные влагалища», а их главная книга – Mein Mampf. Они публично выступают за матриархальное общество без права голоса для мужчин и квотой в 80% женщин и трансгендеров среди госслужащих^[38].

Все эти издевательские требования призваны эпатировать – с целью указать на изъяны современного австрийского общества и его студенческих объединений. На мой взгляд, про этот феномен можно сказать следующее:

1. Тактически они действуют правильно. Давно известно, что высмеивание – один из наиболее эффективных способов борьбы с политическими противниками. Используя сатиру, феминистки из Burschenschaft Hysteria действуют дальновиднее большинства своих единомышленниц: те часто склонны использовать методы борьбы, дискредитирующие их самих.

2. Они не отторгают внешне. Все-таки смешение эстетики буршеншафтов с чертами феминисток XXI века – не худшее из того, что происходило с последовательницами феминизма. Их образ не вызывает такого негатива, как карикатурная внешность и поведение леволиберальных активисток и активистов. Возможно, это повлияло на рост их популярности: у них появились последовательницы, которые создали еще несколько аналогичных сообществ уже в Германии. Следуя примеру буршеншафтов, они объединились в Korporationsring – объединение корпораций.

3. И все-таки они перегнули. При всей оригинальности, наличии последовательниц, неплохом внешнем облике и дальновидном подходе к методам борьбы они переборщили с сатирой и воюют больше с ветряными мельницами, чем с настоящими проблемами. Живя в развитой либеральной Австрии или Германии, иногда действительно приходится выдумывать врагов: мазать одной краской все буршеншафты из-за недостатков некоторых из них – позиция, оторванная от реальности.

Им не важно, что бурши сами на протяжении своей истории боролись за демократию и попадали под жернова государства, когда про феминизм еще никто не мог и подумать. Или что есть большое количество женских корпораций, которые хорошо общаются с буршами, не испытывая никакого дискомфорта. В этих условиях подход Burschenschaft Hysteria и им подобных смотрится как фарс, лишенный конструктива, а не решение действительных проблем.

Наконец, в своих насмешках они идут дальше, чем следовало бы, – они начинают высмеивать исторические даты возникновения буршеншафтов, которыми так гордятся бурши. Например, заявляют, что их сообщество, созданное в 2016 году, на самом деле ведет свою историю с 1810 года – и таким образом оказывается старше всех мужских буршеншафтов^[39]. Напомню, время возникновения буршеншафтов – это время, в котором пролитой кровью сплочалась и получала суверенитет молодая нация. Также это память о многих поколениях предков, бывших членами буршеншафтов на протяжении двух веков. Участницы Burschenschaft Hysteria искажают тексты песен, в которых говорится про свободу, любовь к Отечеству и готовность сражаться и работать для его процветания. Это не то же самое, что шутить над головными уборами или забавными обычаями – попытки высмеять такие вещи уже говорят многое о тех, кто их предпринимает.

Члены Burschenschaft Hysteria, 2019 г. Burschenschaft Hysteria.