promo_banner

Реклама

Читать книгу: «Цеховик. Книга 11. Чёрное и белое»

Шрифт:

Цеховик. Книга 11. Чёрное и белое

Внимание! Эта история выдумана от начала до конца. Все события, описанные в ней, являются плодом воображения. Все персонажи и названия, упоминаемые в книге, вымышлены. Любое совпадение имён, должностей или других деталей случайно и не имеет никакого отношения к реальным людям или событиям.

1. Каникулы Бонифация

Первая загранпоездка и уже такие напряги. Чувствую, товарищ Гурко костьми ляжет, но в следующий раз из страны не выпустит. Это я так себя подбадриваю, придумывая неприятности посерьёзней происходящей сейчас.

– Что вы делаете! – твёрдо и понятно даже мне восклицает Ева. – Вы нарушаете наши права.

Вообще-то по-английски я немного шпрехаю, но на слух воспринимаю хреновенько. Особенно в интерпретации багамских полицейских. А они говорят очень быстро. Впрочем, похоже, не только говорят, делают тоже. Прямо сейчас они переворачивают вверх дном лодку и обыскивают Валеру.

– Что это такое?! – требовательно смотрит на меня полицейский, взвешивая на руке бриллиантовую лилию.

Ева умильно улыбается и лопочет что-то по-немецки, а потом снова обнимает меня и, на этот раз, одаривает долгим поцелуем.

Полицейский отступает и обескураженно хлопает глазами.

– Что вы делаете?! – восклицает он.

– Вы не понимаете! – темпераментно отвечает она. – Это мой жених. Мы из Германии.

– Я-а-а, я-а-а, – киваю я.

Он обалдело смотрит на нас, переводя взгляд с Евы на меня и обратно. Ну да, она загорелая, а я нет. Она постарше, опять же. В общем, пытается сообразить, что к чему.

– Я так просила его подарить мне эту брошь, и он решил сделать мне сюрприз.

– Это так? – спрашивает меня коп.

Я снова киваю и с недовольным лицом отворачиваюсь в сторону. Мол, испортили мне сюрприз, волки позорные. С пирса приводят Валеру и Питера.

– Чисто, – говорит один коп другому.

– Что вы делали курлы-курлы-курлы-курлы? – спрашивает мой коп у нашего капитана.

Детали я не понимаю, но общую суть уловить могу.

– Посмотрите сколько мы наловили рыбы! – машет рукой Пит в сторону лодки и добавляет немного непереводимого багамо-американского фольклора.

Коп, проводивший досмотр плавсредства кивает.

– Я не торговец кокаином! – гневается наш капитан. – Я рыбак! Меня знают во всём Нассау и во всех Соединённых Штатах.

– Кто вы такие? – спрашивает мой коп у Валеры.

– Немецкие туристы, – отвечает он, и его коп передаёт моему копу потрёпанный немецкий паспорт.

– Ваши паспорта сюда! – командует мой коп мне и Еве.

Она оборачивается и, увидев чуть в стороне большую пляжную сумку, идёт к ней. Берёт её в руки и начинает рыться в бездонных глубинах. Наконец, находит, что искала и достаёт синюю книжицу.

– Ева Кох, – читает полицейский и внимательно всматривается в её лицо, сверяясь с фотографией.

Изучив, он возвращает документ хозяйке и хмуро смотрит на меня. Я присаживаюсь и начинаю перебирать свои вещи, разбросанные по песку. Поднимаю толстую, хорошо изданную книгу на немецком языке. Она называется «Справочник морских рыб с иллюстрациями». Собственно, это и есть мой паспорт.

Книгу я получил от Валеры. Пока мы плыли на нашем сухогрузе, он влепил мой советский паспорт в обложку этого справочника. Вложил в подготовленное заранее маленькое углубление и заклеил бумагой так, что комар носа не подточит.

– Дай сюда! – требует книгу полицейский.

Я неохотно протягиваю. Внешне я совершенно спокоен, но сердце стучит, как молот по наковальне, сильно и очень быстро.

Коп пролистывает страницы, проверяя, не прячется ли там что-то незаконное, но ничего не находит.

– Рыба, – хмыкает он. – Окей. А где паспорт?

Ева что-то быстро говорит мне по-немецки, а я отрицательно качаю головой. В разговор вступает Валера и отвечает ей. В общем, имитируем разговор со мной. Я пожимаю плечами. Коп тем временем проверяет мой бумажник. Он сделан в СССР, но любые намёки, надписи и тиснения на нём отсутствуют, я проверял. Да и кроме пары сотен баксов в нём ничего нет. Все песо, полученные в самолёте от руководителя группы, я оставил в сумке, в кабинете Валеры.

– Скорее всего, – пожимает плечами Ева, – он забыл паспорт на нашей вилле. Мне кажется, я его видела, когда выходила из дома.

– Где находится ваша вилла?

Ева называет адрес.

– Ладно, – кивает мой коп и подаёт своей команде, готовой разорвать нас на куски, сигнал отходить. – А паспорт нужно носить с собой.

– Окей, – соглашаюсь я с не вполне немецким акцентом. – Сорри, сэр.

Чуть дёрнув головой, он отступает. Они все отступают и возвращаются к себе на катер. Вскрикнув ещё пару раз для острастки сиреной, лодка отходит от пирса и отправляется восвояси. Питер с хитрой улыбкой тоже уходит вдаль.

Остаёмся только мы, немцы.

– Это то, что я думаю? – прищуривается Ева.

– Возможно, – пожимаю я плечами. – Почему они на нас накинулись?

– Ну, – разводит руками Валера, – борьба с наркомафией. Здесь сейчас столько наркотиков, просто ужас. Перевалочная база на пути в штаты. Раньше был ромовый, да и вообще алкогольный рай, это когда в Америке сухой закон был, а теперь их рай стал наркотическим.

– Делириум, – усмехаюсь я.

– И как это выяснить? – продолжает плыть на своей волне Ева, ослеплённая блеском бриллиантов.

– Что выяснить? – удивляется Валера.

– Та ли это лилия? – поднимает она брови.

Я хмурюсь.

– Не понял? – пытается вникнуть Валера в суть вопроса.

– Забудь, – вздыхает Ева. – Ну хорошо, встреча состоялась. Что дальше?

– Я прошу прощения, не представился, – говорит мой сопровождающий и смотрит на Еву с интересом. – Меня Валера зовут.

Особый интерес у него вызывает её богатая грудь, с трудом вмещающаяся в нейлоновый купальник.

– А я Ева, – улыбается Ева.

– А я Йорген, гутен морген, – добавляю я.

Они смеются и начинают говорить по-немецки.

– Так, неприличными словами не выражаться! – пресекаю я неуставное общение.

Эта фраза тоже вызывает смех.

– Ну что, поехали ужинать? – предлагает фрау Кох.

– Я бы с удовольствием, – с сожалением отвечает Валера, – да только у меня есть неотложные дела.

Думаю, не дела, а инструкции, которые он с радостью бы забыл и познакомился с Евой поближе. Возможно, если бы не я, он бы так и сделал, а я вроде как могу стукануть. Вот молодёжь, никакой осторожности. На прелестях ведь многие серьёзные мужи сгорели, так стоит ли подвергать себя риску вербовки? Хотя, может быть, это всё просто игра.

– Неотложные дела вечером? – делает удивлённое лицо Ева. – Все дела надо делать утром. Впрочем, я, конечно, не настаиваю.

– Надеюсь, ещё сможем увидеться до нашего отъезда, – говорит он.

Надеюсь, нет. Зачем мне ещё одного комитетчика близко сводить с Евой? И так их минимум двое уже. Валера вроде парень хороший, но с этого многие начинают. С репутации хороших парней. Уже то, что он просто осведомлён о её существовании и о моей встрече с ней, представляет большой риск. В конце концов, мы сюда не тусоваться приехали. В общем, он уезжает на такси в отель, а мы с Евой к ней на виллу. Тоже на такси.

Вилла оказывается небольшим симпатичным шале с двумя спальнями и гостиной. Это часть гостиничного комплекса. До моря от порога домика метров двести, но это не первая линия. Позади шале, красиво вписанных в газоны и пальмовые рощицы, возвышается большущий отель. Так что народу на пляже, несмотря на его длину, будет немало.

– Может, сходим искупнёмся? – предлагаю я.

– Завтра, – улыбается Ева. – Дело к ужину, а я, признаюсь, проголодалась. Ты любишь лобстеров?

Я смотрю на неё в упор:

– Хочешь заполучить лилию?

– Это она? – тоже вопросом отвечает она и замолкает.

Я молча её разглядываю. Она не выдерживает мой взгляд и отворачивается.

– Домик небольшой, – говорит Ева, резко меняя тему. – Но уютный, правда?

Ещё бы, особенно после раскалённого склада на контейнеровозе. А тут даже кондиционер имеется. Просто роскошь.

– Это моя комната, – журчит немка, – а вот тут твоя. Глянь, какая милая. Загляни, там и собственная ванная комната есть.

Я бы с большим удовольствием поселился в отеле, конечно. Было бы более естественно, а тут ситуация весьма странная – жених явно моложе невесты, и есть ли ему, вообще, восемнадцать? Проблем с этим, вероятно, не будет, но внимание гарантированно привлечёт, а мне это нужно меньше всего. С другой стороны, паспорта у меня нет, языка тоже. Я даже знакомых, не говоря уже о родственниках, на Багамах не имею. Какие остаются варианты?

– Слушай, – говорю я, – дом прекрасен, спорить нет ни малейших оснований. Я пойду воспользуюсь благами цивилизации, а именно горячей водой, а потом мы с тобой отправимся на ужин, хорошо? А вообще, если честно меня сон рубит, у нас же разница во времени восемь часов.

– Да-да, – соглашается она и поджимает губы.

Вопрос остаётся без ответа, но я, как раз, не спешу. Брошь я, может быть и продам, ещё не решил. Обратно её точно не повезу, но цену хочу побольше. Пусть герр Кох раскошелится. Супруг то есть. А может, и ещё какие варианты появятся…

Я скрываюсь в ванной. Сбрасываю одежду и встаю под тёплые струи. Двое суток под душем не был. Кайф… Помывшись, выхожу обмотавшись большим полотенцем. Ева сидит на моей постели, положив руки на колени и неотрывно смотрит на мой рюкзак. Бедная, прямо, как собака перед мешком корма.

– Хочешь посмотреть? – спрашиваю я.

Она кивает, не отводя глаз от рюкзака.

– Ну достань, посмотри.

Она мгновенно вытаскивает лилию и восхищённо замирает.

– А ты мне что-нибудь купила?

Свою одежду пришлось оставить на сухогрузе на случай досмотра, что, собственно, с нами и произошло. Довольно странно отправиться на рыбалку и взять с собой рубашку, галстук и туфли.

– Конечно. Джинсы, мокасины шорты, поло и… – она подмигивает. – Бельё. Всё в шкафу. Всё американское.

Боюсь, в обратную дорогу мне тоже придётся отправляться налегке.

– Она восхитительна… – шепчет Ева, разглядывая лилию. – Это она. Безо всяких сомнений.

Я бросаю полотенце на стул и достаю из шкафа бельё.

– И много ты готова купить украшений? – спрашиваю я, вытаскивая из шуршащего пакета трусы.

Она отрывается от своей прелести, оборачивается ко мне и переключает внимание на то, как я начинаю одеваться. Интересная барышня.

– Приобрести что-то редкое и ценное я всегда готова, – отвечает она. – Так что, лобстеров любишь?

– Люблю. Кушать да, а так нет.

– Что это значит? – озадаченно спрашивает Ева.

– Просто шутка. Гиви, ты помидоры любишь? Кушать да, а так нет.

– А-а-а… – она вежливо смеётся. – Понятно. Ну хорошо, здесь в отельном ресторане очень неплохо. У меня столик зарезервирован.

– Хм… Я думаю, нам не нужно крутиться у всех на виду. Зачем, чтобы нас запоминали вдвоём?

– А что? – округляет она глаза.

– Как что? У меня ведь тайная миссия, Ева. И любое внимание нам не на пользу. Поэтому мы пойдём с тобой в какой-нибудь простенький ресторан, может быть даже что-то типа Макдональда, быстро поедим и вернёмся. Ляжем спать, а завтра займёмся тем, ради чего я и прибыл. У нас же с этим делом всё в порядке?

– Да, – кивает она, – в полном. Всё готово.

– Ну и отлично. Погнали тогда?

– Хорошо… Не могу только понять куда именно мы можем пойти… Да, и давай я положу брошь к себе в сейф.

– У меня в шкафу тоже есть сейф, – улыбаюсь я и, взяв брошь, закрываю в железном ящике.

– Ладно, – вздыхает она, – тогда я вызову такси.

Ева звонит на ресепшн, заказывает машину и идёт переодеваться.

– Тебе не нравится как я выгляжу? – расстроенно спрашивает она.

– Очень нравится, – вздыхаю я. – Но мы же идём не в гастрономический ресторан, а в забегаловку. Посмотри на меня. Джинсы и поло. А у тебя это что? «Диор» или «Шанель»?

– О чём ты говоришь! Я одета скромно, здесь все так ходят, – пожимает она плечами. – А у тебя, между прочим, мокасины «Гуччи». Подошли, кстати?

– Да, подошли, спасибо.

Подъезжает машина и мы отправляемся на ужин. На улице уже темно. Воздух опьяняет ароматами моря и сладостью цветов. А ещё время от времени мы проскакиваем через облака гастрономических благоуханий, и я сразу вспоминаю о том, что последний раз ел очень давно.

Ресторан, выбранный Евой мне нравится. В том плане, что именно такой я и хотел – что-то недорогое, неброское и непафосное. Да вот только моя «скромно одетая» спутница выглядит здесь слишком ярко и неуместно.

Столики стоят на открытом воздухе. Зонтики сложены и над нами простирается безграничное небо. Публика выглядит супердемократично, так что появление красотки Евы не проходит незамеченным, но и ажиотажа к счастью не вызывает.

Рядом, буквально метрах в двадцати плещут ласковые вечерние волны и лёгкий едва ощутимый ветерок разрежает цветочный аромат солёным запахом моря. Кричат цикады и это просто кайф. Даже доносящиеся из-за дороги звуки голоса Ким Вайлд, с чрезвычайно популярной «Кидс оф Америка» добавляют колорита.

– Здесь неплохие гамбургеры с лобстерами, – сообщает мне Ева. – Собственно, все приходят только на них. Но хорошего вина нет, так что не обессудь, будем пить, что есть.

Через два столика от нас сидят трое парней, похожих на футбольных болельщиков, и поглядывают в нашу сторону. Они время от времени громко смеются, да и говорят тоже громко. Думаю, хорошо, что я их не понимаю.

Официантка, видавшая виды немолодая и хамоватая чернокожая баба, не скрывая любопытства, пялится на нас. Блин, пожалуй при таком раскладе было лучше пойти в ресторан в отеле. Она принимает заказ и уходит в сторону кухни.

– Ты думаешь нужно было заказывать шампанское? – тихонько спрашиваю я.

– Ну ты же видел винную карту. Ничего другого здесь и пить-то нельзя.

Ну ладно, пей, раз хочется. «Кидс оф Америка» заканчивается, но неведомый фанат заводит её снова. Парни ржут и говорят всё громче.

Заказ приносят быстро. Негритянка официантка пытается открыть бутылку, но возится чрезвычайно долго, не понимая, что нужно делать. Похоже, шампанское здесь заказывают впервые. Очень хочется сказать что-нибудь вслух, но я не хочу выдавать своё русское происхождение. Затея с ужином нравится мне всё меньше и меньше.

В подтверждение самых худших опасений шампанское наконец-то открывается. Официантка не удерживает пробку и вино с хлопком, будто преодолев скорость звука, вырывается из бутылки. Вырывается и окатывает Еву. И немного меня.

После короткой паузы парни начинают ржать, а негритянка, вместо того, чтобы извиниться, разражается матерной тирадой и уходит. Чуваки просто умирают со смеху. Я подаю Еве бумажные салфетки, лежащие на столе, но этого явно недостаточно.

Официантка молча приносит пачку салфеток и качая головой снова удаляется. Твою ж дивизию. У нас просто стелс-технологии, невидимее, чем сейчас даже невозможно. Я встаю и помогаю своей даме, но оказывается, такая идея приходит в голову не мне одному.

Один из весёлых чуваков подруливает к нам, берёт салфетки и начинает прикладывать к Еве, причём в довольно интимных местах. В частности, особенно его интересует грудь. Из-за стола доносятся взрывы хохота, да и сам он пьяно смеётся и несёт какую-то ахинею, типа я тебе помогу, детка и скажи своему сынку, чтобы свалил.

Эх, как хочется поговорить, чтобы тебя поняли…

– Пошёл нахрен, засранец! – не выдержав, бросаю ему я.

Слова непонятные, но тон, которым это сказано не вызывает никаких сомнений в содержании моего послания. Глаза мудака наливаются злобой.

– Руки убрал, я сказал! – повторяю я предупреждение.

Он удивлённо смотрит на меня и, повернувшись к своим, как-то комментирует ситуацию. Те реагируют новым взрывом хохота. Ева сидит ни жива, ни мертва.

– Да убери ты грабли свои! – завожусь я, отталкивая его руки.

От такой моей наглости он сначала входит в ступор, а потом разъяряется и бросается на меня с кулаками, вернее, кулачищами. Ну, твою ж дивизию. Вот стоило забираться аж на Багамы, чтобы нарваться на долбанутых гопников.

Он машет своими стенобитными орудиями, и махаться с ним у меня нет никакого желания. Поэтому я просто беру тарелку с гамбургером, стоящую перед Евой, и нахлобучиваю на голову придурку. Шарашу я довольно сильно, так что куски булки и лобстера летят в разные стороны, по лицу течёт соус, тарелка ломается, а сам молодчик делает шаг назад и, запнувшись, падает навзничь.

– Пойдём, – говорю я Еве. – Нам пора.

Пока дружки нападавшего осматривают своего павшего товарища, я беру Еву за руку и веду к выходу. Вот и поели, тихо и не привлекая внимания. Зашибись! Негритянка пытается вытребовать с нас деньги за заказ, но ей я даже не отвечаю. Сейчас самым не приятным было бы встретиться с тем копом, что меня обыскивал.

– Егор, не тащи меня так сильно! – взывает ко мне Ева. – Я на каблуках.

Проезжает машина. Я машу, но она проносится мимо.

– Здесь так не выйдет, – качает головой моя подруга. – Остановятся только машины такси. И то не каждая.

– Надо идти, Ева, эти придурки могут захотеть поквитаться.

Блин, пожалуйста, оставайтесь на месте. Не буду же я вас убивать, чтобы вся полиция начала искать русского, разбушевавшегося в ресторане.

Проносится ещё машина. И ещё одна.

– Ты дрался, как лев, – хвалит меня Ева. – Ты настоящий герой, Егор.

– Ага, – киваю я. – Как лев. Бонифаций что ли?

– Это как? – не понимает она.

Ответить я не успеваю, потому что сзади раздаётся приближающийся топот и гневные окрики. Думаю, это что-то вроде «э, слышь, сюда иди!»

Я поворачиваюсь и вижу летящих на нас двоих разъярённых быков. Довольно крупных, надо отметить. Твою дивизию!

Они подбегают одновременно. Один сразу хватает Еву за волосы, а другой ничего больше не говоря, начинает выводить рисунки красиво поблёскивающим ножом-бабочкой.

2. Багама мама

Мокасины – обувь удобная. Летом – одно удовольствие. Единственный минус – слишком мягкие. Поэтому, чтобы пнуть по лодыжке упыря, тягающего девушку за волосы, мне приходится хорошенько извернуться. Бац, и я заезжаю ему пяткой. Зато Ева вмиг оказывается свободной. Это плюс. Но вот её обидчик тут же переключается на меня. Это, безусловно, минус.

Оба этих парня совсем не джентльмены, да и третий их спутник, оставшийся в ресторане с гамбургером на голове, тоже. А это значит, что нет никакого резона соблюдать какой бы то ни было кодекс чести. Поэтому я сразу заряжаю чуваку по бубенчикам. Он скрючивается от боли и рычит намного громче, чем лев на заставке «Метро Голдвин-Майер».

Проезжает машина и её пассажиры, завидев нас, начинают улюлюкать, а водитель жать на клаксон. Прекрасно. Ещё одно развлечение на райском острове, забитом коксом и ромом.

Оба хулигана изрядно пьяны, поэтому с координацией у них всё неидеально. Ну, а мне это, естественно на руку. Прооравшись довольно быстро, этот лев и медведь в одном лице распрямляется на задних лапах и, хорошенько замахнувшись, пытается снести мне голову с плеч.

Но я просто чуть отступаю в сторону и, дёрнув дебошира за запястье и чуть подправив направление полёта, отправляю в объятия к своему дружку, играющему с острым предметом.

– Фак ю вери мач, бейби, – бросаю я ему вдогонку.

Любопытно, что тот, который с ножом, всё это время громко выкрикивает ругательства, но вступить в битву не торопится.

Теперь они оба матерятся, орут и заваливаются на обочину. Ева тем временем пытается остановить какую-нибудь машину и взывает о помощи. Да только все, кто едет мимо, смеются, притормаживая около нас. Гладиаторские бои – это древнее развлечение и память об этом вшита в человеческую ДНК. Сто про.

– Что ты делаешь! – пытаюсь я остановить перепуганную девицу. – Нам не нужна помощь. Пожалуйста, не привлекай лишнего внимания, мы и так уже звёзды покруче Ким Вайлд и Багама мама.

Словно в подтверждение моих слов из проезжающей машины несётся багамская песенка «Бони М»:

Bahama, Bahama mama

She is really in a fix, Bahama mama…

– Сейчас я закончу и мы пойдём вон в тот отель, – говорю я. – Поедим и закажем тачку.

Тем временем, воины тьмы, разобравшись, где чья рука, начинают восставать. Первым поднимается тот, что хватал Еву за волосы.

– Скажи им, – прошу я, – что если они сейчас уйдут, мы не будем вызывать полицию и оставим их в живых.

– Что? – открывает рот Ева.

– Говори-говори.

Ну она и говорит, пока поднявшийся бычок мотает головой, возвращаясь в реальность.

Нижний сидит на дороге и осматривает свои руки залитые кровью. Порезался, сердечный. Ножик валяется рядом. Тот, что напал на Еву, выслушав предложение, делает мне встречное, крайне неприличное и неуместное и как бык на тореро бросается в мою сторону.

Поскольку склонить строптивца к миру не получается, мне приходится к этому же самому миру его принудить или, говоря иначе, попросту не оставить ему выбора. Он резко выбрасывает в мою сторону кулак, заставляя Еву вскрикнуть, а меня ещё раз увернуться, пропуская его вперёд.

Тореадор, смелее!

Тореадор! Тореадор!

Знай, что испанок жгучие глаза

На тебя смотрят страстно

И ждёт тебя любовь, тореадор,

Да ждёт тебя любовь…

На любовь испанок я не претендую, также, как и бывших русских немок. Тем не менее, я пропускаю разъярённого быка и придаю ускорение, оставляя отпечаток элитной подошвы, произведённой домом «Гуччи», на его пятой точке. Короче, даю ему под зад ногой. Поскольку вес у парнишки значительный да и с координацией, на почве алкоголя имеются проблемы он врезается в густой кустарник, похожий на олеандр.

Но кустарник его не останавливает, податливо прогибаясь под весом могучего тела, и пропускает дальше в мир дорожного кювета. Впрочем, за то, что там есть кювет, я не поручусь, в темноте этого не видно. В любом случае, чувак куда-то улетает. Как говорится, помер Клим, и хрен с ним.

Обладатель хулиганского ножа, полностью переключённый на собственные травмы, не проявляет к нам никакого интереса. Поэтому мы действуем по плану, предложенному мной минуту назад.

– Американише швайне, – бросаю я на прощание и веду Еву в стоящий поблизости отель.

Платье уже высохло, поэтому мы заходим в ресторан и едим-таки лобстеров и даже пьём шампань. Интересная она барышня. Никакого стресса или отходняка. А её, между прочим, за чуб оттаскали несколько минут назад. Нет, всё норм, главное, чтобы лобстеры не прекращали резвиться в шампанском.

Я, честно говоря, по морской кухне не то, чтобы спец. Не моё это. Но креветочки или рыбку на гриле могу. Или даже устрицы и вот лобстера. Без восторга, но могу. А, например, итальянское крудо, когда подают всё сырым, точно не для меня.

В общем мы едим и уезжаем. И хоть я почти сутки проспал на сухогрузе, чувствую усталость и желание завалиться в мягкую постель. Это будет однозначно приятнее, чем душная каморка неподалёку от машинного отделения.

Неожиданно машина попадает в пробку. Впереди мигают синие огни полицейских маячков.

– Что там такое? – спрашивает Ева у чернокожего улыбчивого водителя.

Мёрдер. Убийство. Это слово я понимаю. Когда, примерно минут через пять, мы проезжаем мимо того места, где расстались со своими преследователями, видим, что оба они ещё здесь. Распластанными, они лежат лицами вниз, а их руки закованы в наручники. Тут же суетятся полицейские и люди в белых халатах. А на земле лежит ещё одно тело, бездыханное и неподвижное. Темнокожий. Возможно местный. Мда… Вот и верь после этого всего в гуманизм. Мы не дали себя в обиду, так они всё равно нашли, на ком оторваться.

– Надо было их того… – качает головой Ева. – Ты видишь, что они наделали?

Надеюсь, наши бычки не будут пытаться вплести нас в эту историю. Иначе, дело дрянь. Найти нас проще простого – достаточно проверить близлежащие рестораны, разыскать таксиста и вуаля. А у кого-то паспорта нет. И очень странный дремучий английский язык.

Приехав в шале, я сразу раздеваюсь и падаю в постель. Гладкое постельное бельё с едва ощутимым ароматом ванили и орхидеи, прохлада и предвкушение отдыха доставляют мне настоящее наслаждение. С улицы доносятся едва слышные звуки «Багамы мамы». И даже тревоги по поводу завтрашнего дня не могут уменьшить мою радость от встречи с подушкой. Мне хорошо.

Должно быть организм стремится накопить сонную субстанцию впрок и забить ей все возможные полости и вместилища на случай очередного цейтнота. Закрываю глаза и всё, наступает сладкая, обволакивающая и приятная темнота.

В кои-то веки мне снится сон. Вот что тропики с разумом делают. Я чувствую что-то щемящее и чрезвычайно приятное, наполняющее сладкой тяжестью и неизъяснимым восторгом. Мне кажется, что кожи касаются нежные тёплые руки. Они гладят мою грудь и ласкают живот. Мне чудятся лёгкие порхающие прикосновения к губам и влажное тепло на шее.

Я переворачиваюсь на живот и чувствую горячее дыхание на затылке. А ещё мне кажется, что кто-то наваливается на меня, обжигая огнём, и шепчет мне прямо в ухо… жуткие непристойности…

Я открываю глаза и понимаю, что не один в постели. Переворачиваюсь и резко сажусь.

– Тише-тише, – раздаётся горячий шёпот и чья-то рука ловко ныряет ко мне под простыню. – Это я, не бойся, дурачок. Твоя невеста… Ищу мой подарок…

«Чья-то рука»… Собственно, не нужно долго думать, чтобы понять, чья. Не так уж много людей живёт в этом шале. И рука эта оказывается довольно беспардонной и цепкой. Юркая и прицельно точная. Уфф… Да что ж такое…

– Он в сейфе, – говорю я.

Рука замирает, прекращая свои манипуляции.

– Кто? – после значительной паузы спрашивает Ева.

– Не кто, а что, – отвечаю я. – Твой «подарок». Ты же не думала, что я лилию в трусах прячу?

– Что?

Рука отпускает меня и выскальзывает из-под простыни.

– Что? – повторяет Ева и начинает хохотать.

Не в силах совладать со смехом, она падает на спину и в оловянном лунном свете роскошь её волшебного дара расплывается подрагивающими приплюснутыми сферами.

– Ты не обязана изменять мужу, – говорю я, окончательно проснувшись. – Продам я тебе твою брошь, не волнуйся.

– За сколько? – тут же прекращает она ржать и садится рядом со мной, пытаясь в темноте разглядеть мои глаза.

– За триста тысяч, – отвечаю я. – С дисконтом.

Честно говоря, сумма взята с потолка. К каталогам «Сотбис» у меня доступа нет, интернета нет, даже спросить не у кого. Вроде где-то читал, что типа пол миллиона долларов.

– Ты с ума сошёл? За триста тысяч рублей, я надеюсь?

– Ага, только бакинских.

– Это как? – впадает она в ступор.

– Баксов, значит, – поясняю я.

– Нет, – машет она головой и, поднявшись с постели, идёт к выключателю и врубает свет. – Покажи мне лилию.

Я зажмуриваюсь от яркого света, а когда открываю глаза, вижу совершенно голую Еву с тяжёлой торчащей грудью, дёргающую ручку сейфа.

– Ты чего голая ходишь? – спрашиваю я.

– Чего? – удивлённо переспрашивает она, поворачиваясь ко мне.

– Чего-чего, ослепну, говорю, от красоты твоей.

– Да? – игриво улыбается она. – А хочешь…

Она прикрывает глаза и кончиком языка проводит по губам.

– А хочешь, я тебе доставлю… оральное удовольствие? Такого ты точно никогда не испытывал.

Ага, куда уж нам, мы ж не немцы…

– Скидки за это не будет, – категорически заявляю я.

– Егор!

– Нет. К тому же нам нельзя. Вдруг меня таким образом БНД завербовать пытается? Исключено.

– Да что ж ты за человек! – притопывает она ножкой. – Ну, покажи хотя бы.

– Не покажу. Ты уже и так всё потрогала, обследовала и изучила.

– Нет! – хохочет она. – Лилию покажи, а не это…

– А утра нельзя дождаться? – ворчу я.

Она с полчаса возится с брошью, разглядывая под разными углами, а потом заявляет:

– Утром пойдём к ювелиру и попросим оценить.

– Ты с ума сошла? – восклицаю я. – Эта лилия, которую заказал Людовик XV для своего внука, чтобы тот подарил её Марии-Антуанетте. И ты хочешь принести её багамскому ювелиру на оценку? Она стоит пол ляма. Начальная цена триста. Да и, к тому же, утром мы идём открывать кампанию. Всё, отдавай. Дай поспать ещё пару часиков.

– Какого ляма?

– Американского. Пол миллиона.

– Это совсем не точно. Просто легенда.

Утром я встаю рано. Заглядываю в комнату Евы. Она спит, раскинув руки и ноги. Выхожу из шале и иду на пляж. Сейчас здесь никого нет. Вода идеальная. Я плаваю, пока не начинают отваливаться руки. Потом возвращаюсь в дом.

Ева уже не спит.

– Пойдём завтракать, – предлагает она.

– Нет, не буду светиться. Принеси мне что-нибудь сюда. Я пока душ приму и умоюсь.

Она уходит, но возвращается с пустыми руками. Выносить нельзя. Правила.

– Ничего, значит выпьем кофе в городе.

Вскоре приходит такси и мы отправляемся в Нью-Провиденс. Праворукое такси, левостороннее движение, пальмы и голубое небо. Яркие невысокие домики, снова пальмы и неспешное движение. Солнце. Вилы, виллы, виллы, неторопливые люди на расслабоне. Чёрные, белые и снова чёрные. Утро, а солнце уже жарит.

Мы подъезжаем к офису адвоката чуть раньше срока и заходим в небольшое кафе неподалёку. По улицам снуют небольшие машинки, много «Тайот». Здания в округе не выше двух-трёх этажей.

Приветливая толстуха наливает кофе и подаёт выпечку. Жизнь прекрасна. Почему у нас нет таких райских уголков? Будут. Я постараюсь.

Когда подходит время, Ева остаётся в кафе, а я с книгой про морских рыб и тысячей долларов, полученных от неё по предварительной договорённости, иду в офис адвоката Мозеса Лански, занимающегося регистрацией офшорных компаний и ведением дел своих клиентов.

Секретарь проводит меня в небольшую комнату со столом для переговоров. Здесь белые стены с тремя небольшими и явно дешёвыми акварелями с морскими пейзажами, старое ковровое покрытие на полу, огромная хрустальная пепельница и коробка с сигарами.

– Сит даун, плиз, – приглашает секретарь и указывает на стул.

Я присаживаюсь. Секретарь выходит и возвращается через минуту вместе с боссом. Это благообразный, худощавый и белоснежно-седой человек с короткой стрижкой. У него крупный нос, морщины и пигментные пятна, а ещё большие черепаховые очки. Я встаю.

– Хелоу, май френд, – приветствует он меня и протягивает для пожатия руку. – Сит даун, плиз. Вот кэн ай ду фор ю?

– Здравствуйте, Моисей Исакович, – улыбаюсь я, снова усаживаясь за стол.

– Здравствуйте-здравствуйте, молодой советский предприниматель, – расплывается он в улыбке. – Очень, очень заинтригован и с нетерпением жду нашей встречи. Мадам Кох меня предупредила, что вы придёте. Угощайтесь. Настоящие, кубинские.

Он открывает ящик и предлагает мне сигару. Я отказываюсь, а он нет. Берёт, обрезает специальными щипчиками и долго раскуривает.

Раскурив, кладёт её в идеально чистую пепельницу и поднимает взгляд на меня.

– Кофе хотите? Джон, плиз, уан кофи фор мистер Брагин… Вообще-то, я пока не принимаю новых клиентов, но Ева меня уговорила. Что же, буду рад вам помочь. Чем займёмся?

Мы составляем заявку на регистрацию траста. Собственно, от меня требуется только паспорт. Учредительные документы, протоколы, уставы и всё прочее является заботой доктора Лански.

– Моисей Исакович, простите за нескромный вопрос, сколько вам лет?

199 ₽
Возрастное ограничение:
18+
Дата выхода на Литрес:
25 июля 2024
Дата написания:
2024
Объем:
311 стр. 2 иллюстрации
Правообладатель:
Автор
Формат скачивания:
epub, fb2, fb3, ios.epub, mobi, pdf, txt, zip

С этой книгой читают

Другие книги автора