Читать книгу: «Погоня за тенями», страница 6

Глава 17

Время на часах неумолимо приближалось к одиннадцати, и я наконец встала, словно пробудившись от какого-то странного оцепенения. Выключила телевизор – тишина дома наполнила пространство, но пустота в душе осталась.

Поднимаясь по лестнице, я вдруг услышала скрип двери. На пороге появился Кирилл. Я остановилась, не в силах отвести взгляд.

– Ты что, пьян? – с улыбкой спросила я, и эта улыбка словно случайный луч света пробилась сквозь мрак в моей душе.

Он вздрогнул, и я не смогла сдержать тихий смешок.

Я медленно спустилась к нему по ступенькам, ощущая легкую напряжённость в воздухе. Он стоял неподвижно, широко раскрыв глаза, полные ошарашенности и удивления, словно внезапно увидел нечто невероятное. Мне стало слегка смешно от его такой реакции, и я едва не оглянулась через плечо – а вдруг кто-то действительно за мной наблюдает?

– Что, монстра увидел? – с лёгкой игривостью и вызовом проговорила я, оценивающе глядя на него сверху вниз, словно проверяя, что же так сильно его взволновало. Его выражение лица оставалось серьёзным.

– Нет, – тихо ответил он, и на губах появилась лёгкая улыбка.

– Тогда почему у тебя такой взгляд, будто тебя что-то напугало? – не удержалась, добавив насмешки в голос.

Он слегка оперся на стену, глаза не отводя от меня, и сказал загадочно:

– Солнце ослепило красотой.

Эта неожиданная фраза согрела меня изнутри, вызвала нежное тепло на душе. Я улыбнулась в ответ, удивлённая его комплиментом и лёгкой игрой слов.

– Ты много выпил? – с легкой тревогой спросила я, прищурившись. – Не поймал ли ты белочку? – рассмеялась, легко разбавляя напряжённость шуткой.

– Нормально, – ответил Кирилл, слегка качаясь и пытаясь сохранить равновесие. – Белочку я поймал еще тогда, когда ты вошла в ресторан.

– Воу, воу, – улыбнулась я шире, почувствовав, как на душе стало легче. – Значит, кто-то хорошо отдохнул сегодня.

Но его следующее слово заставило меня замереть:

– Лидка, я хотел спросить… Ты серьёзно приворожила бывшего? Знаю, что девчонки этим занимаются.

Его слова прозвучали неожиданно резко и прямо, словно внезапно прорвавшаяся искра, которая моментально разрядила атмосферу. Я была неподготовлена к такой прямоте, и на миг сердце застучало чаще. Но вместо замешательства я не смогла сдержать смех – громкий, лёгкий, искренний, который будто снял напряжение.

– Нет, – сказала я с улыбкой, мягко, чтобы развеять все его сомнения и подозрения, словно снимая невидимые оковы недоверия.

В этот момент его глаза неожиданно засветились удивлением – он явно не ожидал такого ответа. Раздражающая серьёзность его лица сменилась на лёгкость, и я рассмеялась ещё звонче, наполняясь изнутри теплым светом, который разливался по всему телу.

– Серьёзно? – он посмотрел на меня, слегка расшатываясь от алкоголя, с неожиданной искренностью и любопытством.

Я кивнула в знак подтверждения, не скрывая улыбки.

– Тебе помочь? Упадёшь! – поддразнила я, мягко играя с ним.

– Нет, – ответил он твёрдо, не желая проявлять слабость.

Я беззаботно подняла руки, демонстрируя, что не буду настаивать.

– Как хочешь. Моё дело предложить, твоё – отказаться, – усмехнулась и прислонилась к стене, принимая лёгкую непринуждённость момента.

Он сделал шаг ближе, и в нос ударил резкий, горький запах алкоголя, вызывая лёгкое содрогание. Его рука неожиданно оказалась у стены прямо над моей головой, словно преграждая путь, и он наклонился ко мне. Я устремила взгляд в его глаза – тёмные, глубокие, наполненные таинственным, почти непостижимым чувством.

– А что, я тебе не нравлюсь? – его голос прозвучал неожиданно мягко, но с лёгкой тенью сомнения.

Мой взгляд невольно скользнул вниз, на его опухшие губы – в них читалась неясная, но ощутимая боль, которая внезапно сделала обстановку ещё более напряжённой и неуютной.

– А должен? Братик, – ответила я резко и холодно, словно ставя между нами невидимую стену. Похлопала его по плечу и шагнула в сторону.

В ответ он улыбнулся, скорее с едкой ухмылкой.

– Братик? – приподнял бровь, скрестив руки, словно вызов бросая.

– Да, – твёрдо сказала я. – Иди лучше спи.

Он сделал паузу, словно собираясь с мыслями.

– Завтра выходной. Когда хочу – пойду, когда хочу – лягу спать и с кем хочу. А ты меня не интересуешь, ведьмочка! – акцентировал последнее слово с ядовитым оттенком.

– Ок, – спокойно ответила я, разворачиваясь к лестнице.

Но едва я сделала шаг, он резко схватил мою руку, резко повернул к себе и прижал к холодной стене. Мое сердце сжалось и застучало в бешеном ритме. Его прикосновения были жгучими, но в то же время приносили непонятное тепло.

– У тебя такие красивые глаза, ведьмочка, – тихо произнёс он, осторожно проводя рукой по моей щеке, оставляя словно огненный след. – И губы… так и манят.

Он медленно провёл пальцем по моей нижней губе. Я не отрывала взгляда от его глаз, которые постепенно начали темнеть, словно погружаясь в глубину собственных чувств и сомнений.

Он наклонился ещё ближе, и наши губы встретились в напряжённом, болезненно тёплом поцелуе. Тёплое дыхание с резким запахом алкоголя окутало меня, вызывая смешанные чувства – и отвращение, и странное притяжение. Я инстинктивно прижала руку к его груди, пытаясь оттолкнуть, но вместо этого ощутила, как наши сердца бьются в унисон, словно бешеные барабаны внутри нас обоих. Мысли метались, путались, то уходили, то вновь возвращались с удвоенной силой.

Не в силах больше сдерживаться, я резко оттолкнула его, ударила по щеке – внезапно и резко – и бросилась прочь, мчалась к своей комнате. Сердце болело, как будто собиралось вырваться из груди, оно грохотало с каждой секундой тревожно и неутолимо.

Захлопнув дверь, я оперлась спиной о холодную поверхность, медленно скользя вниз до самого пола. В голове бушевал вихрь чувств – смесь ужаса, смятения, гнева и растерянности, – а мысли пытались обрести хоть каплю порядка в этом хаосе.

***

Через час после того, как я уехал от Эм, я направился в бар – решил встретиться с Даней и Антоном. Бар находился в самом сердце города. Зайдя внутрь, меня встретила густая полутьма, приглушённые огни ловко играли на фоне музыки. Девушки в ритме танца переливались движениями, мужчины шумно рубились в горячих спорах с бокалами в руках, атмосфера была наполнена беспокойной энергией и жаждой праздника.

Я подошёл к нашему столику, где парни уже были с какими-то девчонками. Даня протянул руку – на его коленях уютно устроилась длинноногая блондинка в миниатюрной юбке и топе, игриво улыбаясь.

– Здорово, – сказал он мне.

Антон, сидевший рядом, обнимал кучерявую девушку, облачённую в короткие шорты и бюстгальтер, и приветливо кивнул.

Я с лёгкостью влился в компанию, сел с краю и заказал несколько напитков, чтобы расслабиться.

Вскоре Тоха, слегка ухмыляясь, поинтересовался:

– Ну что, как она в постели?

Я приподнял бровь, не понимая, о ком речь.

– Твоя сестренка, – ответил он, и вместе с Даней разразились смехом.

– Каким боком она здесь? – удивился я, отводя взгляд в зал.

– Ты нас в ТЦ оставил и помчался за ней, разве не так? – спросил Антон с усмешкой.

– За ней. – Холодно и отстранённо, я машинально согласился.

– Ну и как?.. – снова спросил он с любопытством.

– Отвали, она сестра, идиот, – ответил я, стараясь не продемонстрировать, что в глубине души об этом подумал и сам.

Весь вечер мысли не отпускали меня – тело Лиды действительно манило, словно магнит. Я пил, закусывал, танцевал с разными девушками, которые старались заинтересовать взглядом и движениями – но внутри всё было пусто. Вскоре я собрал волю в кулак, вызвал такси и поехал домой.

Сидя в такси, листая телефон, внезапно увидел в социальных сетях её имя – Лидия Темнова. Заинтересованно открыл страницу. Фотографий было немного, но каждая словно хранила частичку её души.

На первой – она в красивом розовом платье в пол, с аттестатом в руках, сияющая и гордая. На второй – Лида, скрестив руки и глядя в сторону, будто хранит какую-то тайну, облокотилась на машину. Третья – простое, но пронзительное фото с её тёмно-синими глазами и мягкой улыбкой, которое я сохранил. Зачем – сам не понимал, но эта притягательность была неотвратима. Хотелось коснуться губ, почувствовать их тепло и вкус.

Домой я приехал ровно в одиннадцать, и, медленно поднимаясь по лестнице, словно стараясь отмотать время назад, осторожно открыл дверь. Вдруг сердце дернулось – нежный голос Лиды пронзил тишину. Она стояла на лестнице в своей пижаме – такая хрупкая, маленькая, будто из сказки, и невероятно красивая. Каждый её жест, каждый взгляд – тонкий, загадочный, как зов невидимого мира.

Она подошла ближе, и я сразу потерял голову. В этот момент все мои эмоции рассеялись. Я набрался смелости и наконец спросил – правда ли она приворожила? Её ответ был настолько неожиданным и острым, что глаза буквально округлились от изумления, чуть не выпали из орбит. И потом, совершенно спокойно, она назвала меня «братом» – слово, которое звучало так чуждо и странно, что внутри что-то резко оборвалось. Какой я ей брат? Никто и ничто в этом мире не могло объяснить эту связь.

Она уже собиралась уйти, но мне казалось, что тело не слушается меня – я притянул её к себе. Её цитрусовый аромат окутал меня, обжигая и сводя с ума. Осмелившись, я поцеловал её – мягкие губы, сладковатый вкус и этот незабываемый запах пронзили меня огнём. Когда она положила руку мне на грудь, сердце заколотилось с бешеной скоростью – казалось, его биение слышно на всю вселенную. Внутри меня бурлила кровь, и всё, чего хотелось – это утонуть в этом поцелуе, целовать её без конца, не отдаляясь ни на мгновение.

Но вдруг, словно переменчивый ветер, она оттолкнула меня, словно сама не ожидала этого, ударом дала пощёчину – и убежала. Я остался стоять, прикоснулся руки к губам, и на лице невольно появилась мягкая, загадочная улыбка. Поднялся по лестнице, вошёл в свою комнату, бросил пиджак на кровать и, наполненный бурей эмоций, пошёл в душ, пытаясь смыть с себя этот вихрь чувств.

Глава 18

Поцелуй случился час назад, но ощущение, будто он только что коснулся моих губ, не отпускало меня ни на секунду. Я лежала, пытаясь уловить и удержать каждую каплю того волшебства, что пронизывало меня тогда, а сон не шел – ворочалась и снова открывала глаза, смотрела в потолок, словно там можно было найти ответы. Вздохнула, села на край кровати и тихо сказала себе:

– Ладно, Лида, соберись. – Встала, но сердце еще бешено колотилось.

Скрип двери пронзил гнетущую тишину ночи, напоминая о хрупкости спокойствия в доме. Я, сжавшись от волнения, словно пытаясь защититься от неведомого, медленно и осторожно спустилась на кухню. Свет резко взорвался в темноте, и вдруг я взвизгнула – за столом, в полумраке, сидел Кирилл. Его лицо почти скрывал сумрак, но в темных глазах угадывалась резкость, а узкие губы молчаливо несли насмешку. Рядом – рюмка и бутылка крепкого напитка, символ безысходности или вызова.

– Ты что, кричишь, ведьма? – его голос, грубый и насмешливый, разрезал ночную тишину, словно холодный нож.

Я ответила, не скрывая упрёка:

– А ты что, не спишь?

Он тяжело вздохнул, поднял голову, глаза задумчиво пронзали меня:

– А ты?

– Я пить захотела, – спокойно сказала я и направилась к холодильнику, где стоял сок.

Повисла гнетущая тишина, напряжённость между нами стала почти ощутимой. Его сухое, почти бросающее вызов:

– Я тоже.

Глубоко вздохнув, я налила сок, холодный напиток успокаивал дрожь в сердце. Поставив стакан в раковину, облокотилась на барную стойку, не отводя взгляда.

– Ты спиться решил? – спросила твёрдо.

Он усмехнулся, уверенно и холодно, опираясь на стул:

– Хочешь присоединиться?

– Нет, – коротко и сдержанно ответила, защищая гордость, – Виктор будет зол.

– Он не увидит меня, завтра уезжают с Наташей на несколько дней, – голос стал ещё увереннее.

– Откуда знаешь? – удивление в голосе, мама ничего не говорила.

– Я с отцом работаю, если бы ты не разозлилась на берегу моря, рассказал бы тебе сам, – сухо, с оттенком скрытности.

Старые обиды всплыли, и я не смогла сдержать злость:

– Ты сам меня довёл.

Он улыбнулся хитрой ухмылкой:

– Я могу не только до злости довести…

Я подняла бровь, поняв, что это приглашение сыграть в его игру.

– Ну так доводи тогда своих девок, с которыми целуешься, – слова рождались из неожиданной ревности.

– Они не отказываются, – холодная и вызывающая ухмылка.

– Бабник, – прошептала я и ушла в комнату, оставив за собой тяжесть несказанных слов.

Этот разговор всколыхнул во мне бурю: смешанные чувства, горечь и скрытая нежность, жгучая ревность и неприятная правда – всё переплелось, делая ночь почти невыносимой.

Я аккуратно прикрыла дверь, боясь издать хоть малейший хлопок, чтобы не привлечь лишнего внимания. Медленно пошла в гардеробную, сердце колотилось, словно вулкан готовился извергнуться. Облокотилась на холодную плиту стены напротив зеркала, и в отражении вдруг снова увидела его. Мне показалось, что это сон или призрак, но нет – он был здесь, реальный, рядом. Я повернулась к нему, и внезапно он без предупреждения прижал меня сильнее к стене. Его дыхание было настолько близким и тяжёлым, что заставляло моё сердце трепетать в груди. Лунный свет из окна мягко освещал его лицо, придавая ему зловещую и загадочную ауру.

– Ревнуешь, ведьмочка? – тихо и с издёвкой проговорил он. Я сглотнула, не в силах сразу дать ответ – внутри была смесь тревоги и напряжения.

– А нужно? – бросила я ему в ответ, стараясь показать вызов, хотя внутри меня бушевал трепет.

Он приподнял бровь и медленно провёл рукой по моему телу, будто проверяя, насколько я на самом деле чувствительна.

– Ты не выходишь у меня из головы, – тихо признался он, его голос стал мягче.

– А я тут при чём? – с лёгкой ухмылкой спросила я, стараясь сохранять холодность.

– При том, что я не понимаю, что в тебе такого, – сказал он, пристально меня, разглядывая, пытаясь найти причину своей одержимости.

– Кирилл, не совершай ошибок, – холодно предупредила я, чувствуя внутренний холод и отвращение к тем словам.

– Я уже их совершил, – ответил он тише, голос стал почти шёпотом.

Я покачала головой и резко оттолкнула его. Он, из-за алкоголя, потерял равновесие и упал на небольшой диванчик в гардеробной.

– Уходи, я не хочу слышать то, что ты говоришь. Ты мой брат… – сказала я с холодностью, хотя внутри сердце сжималось от боли.

Едва я договорила, он резко вскочил.

– Я не брат тебе вовсе! Что за чушь ты несёшь? – его голос наполнился гневом, он начал повышать тон.

Испугавшись, я отступила на шаг, и он, увидев это, тоже отошёл.

– Извини, Лид, – вдруг смягчился он. – Я не знаю, что со мной, просто ты не выходишь у меня из головы.

– Кирилл, не надо. Просто уходи. Я не хочу твоих признаний, – искренне, с болью в голосе сказала я, не желая слышать то, что разрушало моё спокойствие. Для меня он был братом, и я не могла принять иное – даже если сердце кричало об обратном.

– Но… я ведь тебе тоже не безразличен. Почему ты меня отталкиваешь? – смотрел мне в глаза, в надежде хоть на каплю чувств.

– Ты мой… брат, – ответила я тихо, не показывая эмоций – долго училась прятать их.

Это слово ударило по нему с такой силой, словно стрела глубоко пробила сердце. Его глаза мгновенно потемнели от ярости и внутренней боли, лицо исказилось гневом. Всплеск эмоций вырвался наружу – он резко нанес кулаком удар по стене, звук эхом разнесся по комнате. Не сказав больше ни слова, он развернулся и ушёл, оставив меня одну среди обломков разбитого сердца и горечи, которая так и не находила выхода.

Минуты спустя я всё же сумела успокоить бешеное сознание и стук в груди. Но в глубине души знала – это лишь временное затишье. Как только снова увижу его, сердце начнёт кровоточить заново, боль вернётся с новой силой. Я боялась снова быть преданной, боялась страдать – не выдержу повторного душевного ранения.

Тяжело вздохнув, я направилась в спальню и залезла под тёплое одеяло. Сон меня не находил – пустота и тревога заполняли внутренний мир, словно тёмная череда разочарований и боли.

Утро настигло быстро, но я не выспалась. Солнце раздражающе светило прямо в лицо. Потянувшись, я встала и, не задерживаясь перед зеркалом, вышла на кухню. Там уже все сидели за завтраком.

– Доброе утро, Лидочка, – нежно позвала мама.

– Доброе, – ответила я, зевая, и села напротив Никиты, рядом с Вилкой.

Никита был одет просто – зелёная футболка и шорты. Вилка в чёрном купальнике громко рассказывала о планах встретиться с друзьями. Кирилл же в своей чёрной майке и шортах, под которыми чётко проступали мышцы, выглядел очень сексуально. Я невольно подумала о том на что в первую очередь смотря девушки. И в голову сразу пришла пошла мысль, и я постаралась ее сразу же откинуть. Мама с Виктором были в деловом стиле: мама – в тёмно-фиолетовом платье, Виктор в своем привычном костюме.

– Мы сегодня с Витей уезжаем на несколько дней. Прошу, ничего не устраивай, Лида, – сказала мама, и я отвела взгляд от Кирилла, который даже не смотрел в мою сторону.

– Я буду готовиться к экзаменам на поступление, – уверенно ответила я.

Мама лишь тихо кивнула в ответ и снова взялась за завтрак, словно пытаясь создать вокруг себя атмосферу привычного уюта. На столе стоял свежезаваренный чёрный чай – пар поднимался над чашками, наполняя комнату мягким ароматом. Рядом на тарелке аккуратно лежали пышные оладьи, золотистой корочкой поджаренные, а рядом стояла небольшая соусница с густым ароматным вареньем, обещавшим сладкое утешение.

Пока я медленно ела, погружённая в свои мысли, Кирилл не единожды не взглянул в мою сторону. Его взгляд либо покоился на тарелке, либо устремлялся в сторону Виктора, с которым он вёл спокойный разговор. Тема вновь и вновь возвращалась к работе: планы, детали, задачи. Я же поймала себя на том, что невольно разглядываю его фигуру – сильную, уверенную, вызывающую восхищение. Сердце словно слегка сжималось, а разум бессильно пытался сосредоточиться.

Отвела взгляд вниз, на оладьи, и постаралась не позволять мыслям разрастаться. Пускай они останутся в тени, в этом моменте – только звуки кухни и утренний свет.

Через полчаса родители ушли, оставив за столом нас – четырёх. Я снова подняла глаза и увидела, что взгляд Кирилла встретился с моим. Не отводя глаз, я хотела начать разговор, попытаться разобраться, но он вдруг отвлёкся на телефон.

– А что у тебя с рукой, Кир? – с удивлением спросил Никита, заметив царапины и ссадины на кисти Кирилла.

– Да, грушу бил без перчаток, – спокойно ответил Кирилл, глядя на меня.

– Я же тебе говорил – это ни к чему хорошему не приведёт, – усмехнулся Никита.

Вилка, встав, улыбнулась и поцеловала меня в щёку.

– Ладно, всем до вечера.

Я почувствовала, как на мне сосредотачиваются взгляды парней.

– Что? – с удивлением спросила я, и оба быстро отвели глаза, оставив меня с лёгким смущением и тревогой.

Глава 19

После очередного болезненного отвержения Лиды, Кирилл, не сдерживая эмоций, направился в спортзал. Не церемонясь, он начал яростно бить боксерскую грушу, выплёскивая всю злость, боль и горечь, скопившиеся внутри. В его голове постоянно звучали её холодные слова «Брат», которые жгли словно яд. Он не понимал, что с ней не так, и тем более – зачем она называет его братом. Эта мысль только разжигала его гнев, и удары становились всё сильнее и жестче. Кровь выступила на костяшках пальцев, но он не мог остановиться – все чувства буквально бурлили в нём.

Устав от напряжения, Кирилл сел на пол, прислонившись к стене. Он прижал руки к голове и в воспоминаниях вновь переживал моменты с Лидой – нежные губы, сладкие на вкус, тёмные глаза, в которых ночью виделось что-то волшебное и глубокое, её изящную фигуру, по изгибам которой он проводил пальцами. Эти мысли вызывали такой прилив крови к голове, что удержаться было сложно. Когда он снова попытался заговорить с ней и признаться, что любит, Лида отступила, а сердце пронзила новая боль. Кирилл повысил голос – сам от себя не ожидал такой вспышки, но потом быстро понизил его и извинился.

Однако она вновь повторила слово «брат», что вывело Кирилла из себя окончательно. Взрыв гнева заставил его ударить ладонью по стене, и он ушёл из зала, не в силах сдержаться. Несколько минут он сидел один в замешательстве, а потом поднялся в свою комнату, рухнул на кровать и уснул. Во сне к нему пришла Лида – в его рубашке, сидящая на кровати, нежно гладила его по волосам, искренне улыбаясь:

– Лид? – тихо спросил он.

– Что, милый? – ответила она с мягкой улыбкой.

– Почему ты меня отвергаешь? – с осторожностью спросил Кирилл, боясь потерять её.

– Будь настойчивее, и я буду рядом, – прошептала она, растворяясь в воздухе.

Проснувшись в холодном поту под утренним солнцем, Кирилл понял – это был всего лишь сон. Он принял душ, смыв тревожные мысли, оделся и спустился на кухню, где сидел отец.

Разговор с Виктором был напряжённым. Отец встретил сына холодным тоном:

– Доброе утро? – с усмешкой ответил он.

– А разве оно может быть доброе? – ответил отец еще холоднее.

– Что уже произошло? – не очень заинтересованно спросил Кирилл.

– Ты что вытворяешь? – Виктор начал повышать голос.

– Ты о чём? – непонимающе спросил Кирилл.

– Не включай идиота. Я видел по камерам, как ты пристаешь к Лиде, – холодно ответил Виктор и сжал кулаки.

– Я не приставал, – резко ответил Кирилл.

– Да? А кто целовался в прихожей? – иронично спросил Виктор и ударил по столу.

– Отец… – растерянно начал Кирилл.

– Не перебивай! Ты должен жениться на Эмилии, она прекрасная кандидатка в твои жены. Ты лучше не выводи меня из себя, либо попрощаешься с бизнесом. Понял? – твердо и уверенно заявил Виктор.

– Понял, – холодно ответил Кирилл и опустился на стул.

Через некоторое время на кухне собрались все члены семьи. Последней вошла Лида – её руки и лицо казались усталыми, волосы были растрёпаны и небрежно разбросаны по плечам, а на лице читалась явная сонливость. Она тихо села рядом с Виолеттой, которая уже была там вместе с Наташей. Услышав, что Наташа сообщает всем о предстоящем отъезде вместе с Виктором, Лида тихо ответила, что будет готовиться к вступительным экзаменам в университет.

Кирилл старался не смотреть на Лиду, опасаясь вызвать у отца ещё большую злость, но не смог удержаться и украдкой взглянул на момент, когда Виолетта нежно поцеловала Лиду в щёку. В душе у него возникло желание сделать то же самое – коснуться её мягкой, нежной кожи поцелуем, подарить ей утро, наполненное заботой и теплотой.

Их взгляды несколько раз пересекались – каждый раз сердце Кирилла забивалось всё быстрее, словно напоминая о том, насколько он к ней привязан. Но один только взгляд быстро сменялся сдерживанием – он не хотел провоцировать отца и больше не отвечал Лиде на её молчаливые послания.

Чтобы отвлечься и показать отцу, что контролирует ситуацию, Кирилл даже предложил Эмилии пойти с ним на сегодняшнюю вечеринку. Когда уже Эмилия написала ему «Доброе утро» – а она делала это каждый день, повторяя одно и то же – Кирилл отвечал ей редко, не разделяя её восторга и настроения.

***

Позавтракав, я направилась в комнату, но мысли о Кирилле не отпускали меня ни на минуту. Почему он сегодня такой холодный? Сердце дрожало от неведомой тревоги. Да, я обидела его вчера, но я говорила только правду. Он мой брат, значит между нами ничего и быть не может. Хотя… действительно ли он мне брат? Мама ведь так и не вышла замуж за Виктора, они даже не родственники. Но я ни в коем случае не хотела ранить маму. Чтобы отвлечься от мучительных мыслей, я набрала номер Катьки, с которой после гонок давно не общалась.

– Привет! – радостно прокричала она в трубку и включила камеру.

– Привет, – улыбнулась я, ощущая, как холод чуть уходит с лица.

– Как ты? – спросила она, явно чем-то занята.

– Нормально, а ты что, занята? – спросила я, стараясь уловить настрой подруги.

– Да, папа решил приготовить шашлыки, – сказала она, сжав губы и глядя куда-то в сторону за экраном.

– Гости? – с удивлением переспросила я.

– Да, пришёл один, – голос подруги прозвучал с легким раздражением, а она закатила глаза.

– Кто? – улыбнулась я.

Она повернула камеру, и я с изумлением увидела знакомую мне фигуру. Сердце словно застучало сильнее.

– Краб? – выдохнула я, не веря своим глазам и не понимая, зачем он здесь. Катька кивнула, а Краб шагнул к ней.

– Привет, Ведьмочка, – сказал он с широкой улыбкой, глядя в камеру. Его глаза светились мягким, тёплым светом, каким обычно горят влюблённые.