Читать книгу: «Снежинка в полночь»

Глава 1. Эмили

31 декабря 2023 года, Хальштатт. Австрия

Город, который долгое время казался мне уставшим и сонным, сегодня по-настоящему ожил. Укутанный снегом будто одеялом, он задышал полной грудью. Воздух был таким прозрачным и острым, что каждый вдох резал лёгкие, как первый глоток жизни. Где-то вдалеке, за сугробами и приглушённым светом фонарей, слышались смех и звон бокалов – люди провожали старый год и готовились встречать новый. Загадывали желания, прощались с болью и обидами, которые встретили в этом году. А я стояла на пороге своего дома, не решаясь открыть дверь и войти внутрь. Туда, где было тепло и уютно. Туда, где на столе одиноко стоял недопитый бокал шампанского и нетронутый салат, заботливо сделанный мамой.

Туда, где была тишина. Плотная и густая – настолько, что её можно было потрогать руками. Я впервые осталась одна в новогоднюю ночь. И причиной стала ложь. Мама с папой уехали к друзьям и настойчиво приглашали меня отправиться с ними, но я отмахивалась, отшучивалась – и в конце концов, сказала то, что не стоило говорить: «У меня есть, с кем провести вечер». С той самой второй половинкой, которой, как назло, у меня не было. Зачем я произносила эту ложь? Обманывала я себя или их? Теперь уже разницы не было. Я выбрала одиночество, замаскированное под личный комфорт. А на душе настойчиво скребли кошки – не просто голод по вниманию, а жгучее, почти физическое желание, чтобы кто-то заметил меня, чтобы кто-то остался рядом со мной.

Снег падал всё гуще, мягко касаясь ресниц и оставляя на щеках мокрые следы – будто дорожки непролитых слёз, которые я боялась кому-то показать. Пальцы, постукивающие по ледяной дверной ручке, уже онемели от холода, но я не спешила укрыться в тепле. Внутри – пустота. Снаружи – мир, полный огней, музыки и обещаний.

Я размышляла о том, какой шаг будет следующим – вернуться домой и в душащем одиночестве наблюдать, как стрелка часов перескочит за полночь? Или сбежать – туда, где сверкают новогодние огни, взрываются фейерверки, а дети визжат от восторга? Туда, где люди обнимаются, не зная друг друга, но даря тепло просто потому, что сегодня особенный праздник?

Покажется ли одиночество выдумкой, если я просто шагну в этот шум?

Я глубоко вдохнула и сделала шаг назад. Потом ещё один. А потом повернулась спиной к дому и пошла туда, где кружились снежинки, звенел смех и, может быть, ждало чудо. Пусть даже на одну ночь. Направляясь туда, где горели огни, радовались дети и дарились подарки, я чувствовала, как сердце колотится где-то в районе горла – не от страха, а от чего-то неуловимого. Возможно, надежды? До нового года оставалось три минуты. Две… И лишь в тот момент, когда стрелки сомкнулись на цифре двенадцать, когда небо разорвалось первыми фейерверками, а в голове мелькнула горькая мысль: «Не жди ничего хорошего в новом году», сзади меня раздался голос:

– Девушка!

Я вздрогнула и ускорила шаг, будто именно от этого голоса зависело моё будущее.

– Девушка, постойте!

Вот же прицепился!

Сердце заколотилось ещё быстрее, но теперь его сковал страх. И зачем я только вышла из дома? Знала же, что в такую ночь встретить на улице хулигана проще простого. Укутываясь в мягкий и тёплый шарф, который вряд ли мог спасти меня от маньяка, я практически перешла на бег, стараясь не поскользнуться на льду и не рухнуть перед преследователем, облегчая ему задачу. Но ноги почему-то задрожали – от холода и страха. До толпы, до спасительного шума и света, было ещё далеко. А вокруг – только снег и этот голос.

Незнакомец перестал меня звать. Я, затаив дыхание, слегка сбавила шаг и обернулась – в надежде, что оторвалась. И врезалась в того, от кого так отчаянно убегала. Крепкие руки мгновенно обхватили меня, удерживая от падения. Даже сквозь пальто мне показалось, что я чувствую тепло его ладоней. И запах… Хвойный, древесный. Мужской.

– Я вас напугал? – спросил он тихо.

А сам как думаешь?! – хотелось закричать.

– Немного, – выдохнула я дрожащим голосом, высвобождаясь из ненужных объятий. – Зачем вы меня преследовали?

Он не обиделся. Наоборот – уголки его губ дрогнули в едва заметной улыбке, и в глазах мелькнуло что-то тёплое, почти доброе.

– Поздравить с Новым годом, – сказал он серьёзным тоном. – Вы обронили кошелёк.

Я тут же стала нащупывать карманы и их содержимое – и, правда, было пусто. Неужели не врёт?

– И что вы хотите взамен? – вырвалось у меня немного грубее, чем я хотела.

– Взамен на ваш кошелёк? – кажется, он искренне удивился. И в его удивлении не было лжи или притворства. – Хотя бы ваше имя? И чуть меньше испуга в глазах – я не маньяк. И не опасен.

– Все маньяки так говорят, – пробормотала я и неуверенно протянула руку, забирая кошелёк.

– Меня зовут Райан, – он снял капюшон, и снежинки тут же упали ему на волосы и плечи. Он игриво посмотрел в мои глаза, и в этом взгляде было что-то неуловимое – то ли вызов, то ли приглашение.

Что ж, если он маньяк, то весьма симпатичный. Глаза – медово-шоколадные, тёплые, как уютный камин. В них плясали огоньки. Или чёртики, что точнее отражало нашу странную, почти сказочную, встречу в новогоднюю ночь. Ну и вдобавок он был брюнетом, а брюнеты мне всегда нравились. И улыбка у него была мягкая, без наигранности.

Как будто он тоже долго кого-то искал.

И с чего я вообще решила, что он маньяк?

– Теперь мне кажется, что маньяк не я, – задумчиво произнёс Райан, слегка наклоняя голову. – Вы рассматриваете меня слишком пристально. Хотите похитить?

Щёки вспыхнули, но не от смущения, а от того внезапного чувства, которое разлилось внутри меня.

– Эмили, – наконец выдавила я, отводя взгляд к мерцающему небу. – И, пожалуйста, можно мы перейдём на «ты»? Не люблю официальности. И уж тем более в такую ночь.

– Красивое имя, – сказал он тихо.

– А я его не люблю, – качнула я головой, пряча улыбку, – звучит как-то слишком громко. Как будто должно принадлежать какой-то известной персоне.

– Громко звучат голоса людей вдалеке, – Райан указал рукой на толпу, которая вовсю поздравляла друг друга с новым годом. Ту самую толпу, в которую я направлялась, пока не столкнулась с ним. – А имя «Эмили» звучит тихо. Но очень важно.

Я замерла. Впервые кто-то произносил такие слова. Слова, адресованные мне.

– Почему ты один в новогоднюю ночь? – выпалила я, тут же пожалев, что спросила. Вопрос прозвучал слишком лично. Для незнакомки.

Райан посмотрел на меня – пристально и изучающее. Будто решая, стоит ли делиться со мной какой-то откровенной тайной.

– А ты почему одна? – ответил он в итоге вопросом на вопрос, но в его голосе не было насмешки.

– Потому что… – я замялась и подняла глаза к небу. Ночному зимнему небу, которое приветствовало новый год мягким и пушистым снегом. – Потому что одна.

Он хмыкнул:

– Уже не одна.

В его глазах мелькнула тень – не грусти, а переживаний. Глубоких переживаний. Взгляд будто кричал о том, что он тоже бежал. Только не куда-то и не от кого-то. А от своей жизни.

На его тёмных волосах искрились снежинки, которые почему-то не таяли сразу, очевидно боясь нарушить волшебный момент. А заодно удерживая моё внимание.

– Уже не одна, – согласилась я. – Так почему ты здесь?..

Мне показалось, что он разозлился или расстроился от моего вопроса. Как-то неуверенно дёрнув плечом, он спустя мгновение ответил:

– Обстоятельства вынудили приехать сюда. Хотел исчезнуть. Хотя бы на время, – добавил он, подтверждая мои догадки. – Если честно, то я жутко замёрз, может быть, мы пройдёмся?

Я кивнула, потому что тоже замёрзла. И больше всего от того, что так долго стояла на одном месте в ожидании чуда. И теперь это чудо стояло передо мной, и я совершенно не знала, что с ним делать.

– Я знаю намного более интересный способ согреться.

Райан изогнул брови в безмолвном вопросе, и в его глазах ещё сильнее заплясали те самые чёртики. Но потом он всё же решился задать вопрос:

– Ты же знаешь, как это прозвучало, да?

– Чёрт. Я не это имела в виду, – смутилась я, укутываясь в шарф. – Просто… рядом у озера есть беседка. В новый год там зажигают камин. А рядом продают глинтвейн и имбирное печенье.

– А если я скажу, что боюсь ходить с незнакомыми девушками, которые предлагают выпечку, в тёмные беседки?

– Тогда я скажу, что дверь в беседку мы закрывать не будем, и ты в случае чего сможешь позвать на помощь, – я прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

– Договорились, – кивнул Райан. – Но лишь потому, что на улице минус десять, а ты смотришь на меня так, словно уже решила, что я хороший человек.

– Ещё не решила, – призналась я, – но очень хочу проверить.

Возможно, это было самое спонтанное и самое неправильное решение за всю мою жизнь. Но это же Новый год. А когда, как не в эту ночь, верить в чудо – даже, если оно пришло в виде незнакомца с тёплым взглядом, от которого таяли стены вокруг сердца?..

Глава 2. Райан

31 декабря, 2023 год. Хальштатт, Австрия

От кого и куда я бежал – было непонятно даже мне самому. Сначала я мечтал провести новый год где-то подальше от своего города – настолько подальше, чтобы там меня никто не знал. Вдали от соцсетей, фанатов, интервью… От собственного имени, которое давно мне не принадлежало. Оно принадлежало им. И они сделали из него бренд – глянцевый, громкий, но абсолютно пустой.

Приехав сюда, в Хальштатт, я сначала подумал: «Какая глупость!»

Я ведь привык к шумным компаниям, бурным празднествам, жизни на полную громкость, а здесь… Здесь были лишь уютные горы, укрытые мягким и сверкающим снегом; маленькие домики у озера, издалека казавшиеся нарисованными. И воздух… Чистый, пронзительный и пропитанный зимней романтикой.

И всё же спустя несколько часов, в течение которых я бродил по этим заснеженным улочкам, я понял: это то, что мне нужно. Здесь я не Райан – не звезда, не объект внимания. Здесь я просто человек. Тот, которого никто не знает. Тот, который может свободно дышать и ни от кого не зависеть.

Я посматривал на часы, считая минуты до полуночи в надежде успеть загадать желание прежде, чем стрелка укажет на двенадцать. У меня была слава, были деньги… А мне хотелось чего-то другого. Покоя, умиротворения. Чувств. Хотелось вновь почувствовать себя живым и нужным.

И вдруг – она. Выскочила перед мной как снежинка, сорванная ветром. А из её кармана так же быстро выскочил кошелёк. Я инстинктивно подхватил его, попытался её окликнуть, но она лишь ускоряла шаг. Да, вышло неловко. Желание помочь стало больше напоминать преследование.

И в тот самый момент, когда часы пробили двенадцать часов, мы столкнулись. Буквально и метафорически.

Она – с глазами цвета зимнего изумруда, полными тревоги и надежды одновременно. Она бежала к шуму, к людям, будто искала то, чего не хватало в её тихом доме. А я – наоборот – бежал от всего этого. И всё же мы встретились.

Хоть я и показался ей маньяком с самого начала, она всё же назвала своё имя, предложила перейти на «ты», а потом и вовсе пригласила пойти с ней. И что было важно – она не узнала меня.

И после её неловкого предложения «согреться», которое прозвучало очень двусмысленно, мы побрели вдоль замёрзшего озера, оставляя позади шум толпы и яркие огни. Дорожка, по которой мы шли, едва угадывалась – слишком плотно её укрывал пушистый снежный ковёр. Я поражался тому, какая здесь зимняя атмосфера. Волей-неволей проникаешься ощущением праздника, уюта, умиротворения. И даже тот самый небольшой деревянный домик, который Эмили назвала «беседкой», украшенный огнями и новогодней мишурой, кричал о том, что сегодня праздник.

– С Новым годом, Райан! – произнесла она, когда мы оказались внутри. Эмили налила глинтвейн в две кружки. Запах корицы, апельсинов и гвоздики тут же заполнил собой всё пространство, всё больше и больше погружая нас в атмосферу праздника.

– С Новым годом, Эмили! – поднял я кружку и подмигнул ей.

Она спросила, откуда я приехал, и я, назвав Берлин, надеялся, что она не станет искать моё имя в интернете или социальных сетях. Потому что если найдёт… То сказка быстро превратится в суровую реальность. Ту, в которую мне нужно будет скоро вернуться. Несмотря на то, что беседка не прогревалась до конца, по телу уже бежало спасительное тепло – уютная беседа, горячий глинтвейн и девушка, общение с которой началось так непринуждённо.

– Ты не любишь толпу, да? – внезапно спросила она, прищурившись.

– На самом деле люблю, но последнее время я устал от шума. Приехал сюда, чтобы немного перевести дух прежде, чем снова вернусь к своему делу.

– А чем ты занимаешься? Работаешь?

Вот он. Тот самый вопрос, которого я старательно избегал. Потому что ответ на него сейчас был бы слишком не к месту.

– Работаю. Или учусь. Сам до конца не понимаю, что я делаю. А ты?

– А я работаю. Преподаю информатику в местной школе.

– Информатику?

Я не поверил своим ушам. Такая яркая, живая и почти сказочная девушка – и вдруг коды, алгоритмы?

– Ты выглядишь забавно, когда так удивляешься, – подавила она смешок и стянула шапку, мотнув слегка головой.

И в эту секунду я окончательно потерял нить разговора, потому что, как заворожённый, наблюдал за её рыжими локонами, опустившимися на воротник её пальто. Теперь она казалась не просто сказочной. Она казалась невероятной… Красивой. Живой.

А за окном беседки всё ещё падали снежинки, превращая ночь в волшебную сказку. Я не мог отвести глаз от Эмили. И не потому, что она была красива, хотя, конечно, сочетание её зелёных глаз с рыжими кудрями было очень волнующим. А ещё рядом с ней я почувствовал себя живым. Не статуей или мумией для фотографий и автографов, а просто обычным человеком. Тем, кто готов был поверить в то, что чудеса, действительно, бывают. Особенно в Новый год.

– Ты смотришь на меня так, будто пытаешься разгадать загадку, – тихо произнесла она, слегка наклонив голову и поставив кружку на стол.

– А ты разве не загадка? – с теплотой в голосе спросил я. – Учительница информатики, которая пьёт глинтвейн и верит в чудо…

– Могу сказать то же самое и о тебе, – парировала она. – Парень из Берлина, который боится рассказать о том, чем он занимается, но готов провести ночь с незнакомкой.

– С красивой незнакомкой, – заметил я. – Спасибо, что не успела убежать, когда я тебя окликнул.

– Спасибо, что не оказался маньяком, – усмехнулась она, но страха в этой усмешке не было. А появилась лёгкость.

Мы допивали глинтвейн в тишине, которую нарушали лишь салюты где-то вдалеке. Беседка, в которой мы укрылись от внешнего мира, казалась выдуманным островком надежды. И очень хотелось, чтобы эта ночь не заканчивалась, а снег не прекращался и не таял. Этот момент – с её смехом, улыбками, запахами корицы и гвоздики, огнями и отблесками гирлянд – должен был длиться вечно.

Здесь не было часов, и смотреть в экран телефона, чтобы узнать, сколько времени уже прошло после полуночи, не хотелось. Сейчас я был собой, она, наверное, тоже была собой – и этого было достаточно.

– Ты согрелся? – нарушила Эмили тихим голосом приятную тишину. – Прогуляемся по заснеженному городу?

– Я бы не отказался от ещё одной порции глинтвейна, но твоё предложение звучит более романтично. Только у меня к тебе одна просьба…

– Не идти туда, где шумят люди? – догадалась Эмили. – Я и так уже поняла, что толпа тебе не по душе.

– Именно. Но, если честно, то я просто хочу насладиться твоим обществом и подробнее узнать о том, как ты решилась стать учителем информатики. Информатики, Эмили! Почему не литература? Почему вообще преподавание?

Она поднялась из-за столика, затягивая шарф и застёгивая молнию пальто:

– Мои родители. Они настояли на том, что я должна пойти по их стопам.

– Они учителя?

Эмили сделала шаг мне навстречу, а я уже открывал дверь, чтобы выйти на воздух. Однако… Чего-то не хватало.

– Шапка, – просто произнёс я, взяв её в руки. – Там же холодно.

Она кивнула, а я не удержался и коснулся её волос, убирая их назад и аккуратно надевая ей шапку.

– Спасибо, – она смутилась и отвела взгляд. – Мои родители работают в сфере айти-технологий. И им казалось, что это будет лучшим решением. А я… Я хотела быть врачом. Но не сложилось. Хотя я люблю свою работу, но всё же нереализованные мечты так и живут где-то глубоко внутри меня, периодически напоминая о себе тоненьким голоском: «А ты уверена, что сделала всё правильно?»

Эмили произнесла фразу, которую я часто повторял себе, так и не получая на неё ответа.

Мы вышли на улицу, и я протянул ей руку, в которую она неуверенно вложила свою ладонь. Снег под ногами приветливо хрустнул.

– Ты часто так делаешь? – внезапно обратилась ко мне Эмили, не отпуская моей руки. – Сбегаешь от всего?

– Если честно, то впервые. И до сих пор не знаю, чем это обернётся. Когда я вернусь, мне…

– А когда ты вернёшься? – тихо спросила она, опуская глаза вниз.

– Не сейчас. И не сегодня. Но ты узнаешь об этом первой.

– Мне кажется, что то, что происходит сейчас со мной – это какой-то сон, – неверяще произнесла она.

– Тогда предлагаю не просыпаться, – отозвался я и крепче сжал её руку, уводя от беседки и не зная, куда именно мы направлялись. Сейчас важно было лишь то, что мы были вместе. Внезапно, быстро, с огромной дистанцией даже несмотря на то, что держались за руки.

Глава 3. Эмили

1 января, 2024 год. Хальштатт, Австрия

Может ли незнакомый человек стать частью тебя за короткий срок? Ещё год назад я бы с уверенностью произнесла «нет!». Да что там год! Ещё вчера я бы фыркнула и назвала это глупой романтической выдумкой из дешёвого фильма для маленьких девочек. Но утром первого января, проснувшись в своей постели от аромата свежесваренного кофе и звука постукивающей посуды, я поняла: мир неожиданно стал мягче и теплее. Или это эффект от непрекращающегося вторые сутки снега, который пушистым одеялом укутал всё вокруг, стирая границы между реальностью и мечтой.

Я накинула тёплый мягкий халат и направилась на кухню с тревожной мыслью: «Неужели вернулись родители?». Не успев толком сообразить, что происходит, я застыла в дверном проёме, услышав:

– Доброе утро! – раздался тёплый и ласковый голос. Райан стоял у плиты с чашкой кофе в руках. – Завтракать будешь?

На столе заботливо стояли две тарелки, в сковородке что-то шипело, а по дому уже витал запах жареного бекона и корицы.

– Доброе утро? – выдавила я, чувствуя, как сонливость сняло рукой. – Но как… Что ты здесь делаешь? Как ты узнал, где я живу? Как ты вообще попал в дом?

Он невозмутимо посмотрел на меня. Так, как будто мы с ним были знакомы с самого детства. Как будто не несколько часов назад столкнулись впервые. И в его взгляде не было ни тени смущения – только лёгкая улыбка и что-то ещё. Что-то большее. Доверие, которое он, кажется, подарил мне, даже не спросив разрешения. Ни своего, ни моего.

– Я проводил тебя вчера до дома, ты уже не помнишь? А потом увидел, что ты обронила ключи. И, недолго думая, решил устроить тебе сюрприз.

Сначала я потеряла кошелёк. Потом уронила ключи. В третий раз отдам ему сердце? – мелькнуло в голове, но я быстро отогнала эту мысль. Об этом было слишком рано думать. Даже несмотря на то, что Райан был в моем доме спустя всего несколько часов знакомства.

В голове крутились различные сценарии – от «я до сих пор сплю» до «он всё же маньяк», но уж слишком искренним был его взгляд, слишком волшебной была атмосфера. И слишком сильным было желание поверить в то, что чудеса случаются. Особенно в январе. Особенно в Хальштатте.

Особенно с ним.

– Ты приготовил завтрак? – выдавила я через силу, продолжая стоять в дверях и не решаясь войти на свою же кухню и нарушить хрупкое равновесие этого момента.

– Что тебя удивляет? Вчера ты скрасила моё одиночество. Сегодня – моя очередь. С Новым годом, Эмили!

– И тебя, – тихо произнесла я, наконец, решившись сесть за стол и чувствуя себя гостьей в собственном доме. В собственной жизни.

Всё это выглядело безумием.

Мы знали друг друга меньше суток.

Он – незнакомец из новогодней ночи.

А я – девушка, которая ещё вчера боялась, что Новый год пройдёт в тишине и одиночестве.

– Ты думаешь о том, что это безумие, да? – внезапно спросил он, словно прочитав мои мысли.

– Если честно, то да. Мы с тобой даже не знаем друг друга!

– Зато мы точно знаем, что оба не маньяки, – усмехнулся он. – И что ты не любишь своё имя, а я – своё прошлое. И настоящее. И, возможно, будущее… Если не попробую сделать шаг в новую жизнь.

Я не ответила, молча наблюдая за тем, как он наливает во вторую чашку кофе. Так, как будто делал это сотни раз раньше. И в голове закрутились мысли о том, какую именно новую жизнь он имеет в виду. И как с этой новой жизнью связана я. И связана ли вообще.

– И что дальше? – спросила я, скрывая нервную дрожь в голосе. – То есть вот мы с тобой позавтракаем… А потом? Ты уйдёшь?

– Хочешь, чтобы я ушёл?

– Нет! – вырвалось слишком быстро, но очень честно.

– Тогда я приглашу тебя на каток, – ответил он со смешком в голосе. – Умеешь кататься на коньках?

– Если честно, то не очень. В детстве пробовала пару раз, но приходила домой в синяках, и мама перестала отпускать меня на подобные мероприятия.

– И ты лишаешь себя такого удовольствия из-за каких-то синяков? – шутливо поинтересовался он. – Пойдём, обещаю – падений не будет. А если упадёшь – я поймаю.

Вот так вот просто. Поймаю.

– Там идёт снег, – робко возразила я.

– Зима же! Не дождю же идти. Тем более в горах. У тебя же не было других планов?

– Не было, – согласилась я. – Обычно я в этот день…

– Попробуем сделать так, чтобы было необычно? – мягко перебил он.

** ** **

Кажется, Райан отлично знал, что вкладывал в слово «необычно». Каток, на который он меня привёл, казался маленьким, весьма приветливым и очень уютным. Как и всё в этом городе. Но этот мираж длился ровно до того момента, пока я не надела коньки и не вышла на лёд. Ноги тут же задрожали, а пульс резко подскочил вверх. В эти секунды размеры катка показались огромными, скорее даже необъятными – на тоненьких лезвиях, которые вообще не внушали доверия, нужно было двигаться вперёд. И при этом стараться не упасть.

– Не бойся, – прошептал взявшийся из ниоткуда Райан, почувствовавший мою неуверенность. – Это проще, чем тебе кажется.

– По-моему, наоборот, – поморщилась я. – Это намного сложнее.

Райан протянул мне руку, и я тут же вложила свою ладонь в его, ища поддержки и опоры. И защиты, которую я чувствовала, находясь рядом с ним. Вопреки здравому смыслу и логике.

– Смотри вперёд, – Райан слегка коснулся моего подбородка, быстро убрав руку, – или хотя бы на меня. Не смотри под ноги. Тем более, когда вокруг такая красота.

Красота – не то слово. Пушистые ели, усыпанные снегом; гирлянды, сверкающие под светом фонарей; и музыка – волшебная, невесомая, будто звучавшая из другого времени. Снегопад усиливался, превращая мир вокруг в новогоднюю сказку. Сказку, в которой главной героиней была я. А рядом со мной был принц, внезапно и неизвестно откуда свалившийся на меня в полночь.

Сколько времени мы провели, катаясь на коньках и разрезая ими лёд – я не знала, но люди уже разбредались по домам, отряхивая шапки от налипшего на них снега. Каток практически опустел, но теперь мне очень не хотелось уходить. Нарушать эту хрупкую атмосферу внезапного контакта с Райаном – тоже.

– Ты больше не боишься падать? – спросил он, удерживая меня в очередной раз.

– Боюсь, – честно призналась я, – но уже не так, как раньше.

– Знаешь, почему я выбрал каток?

– Хотел посмотреть, как я падаю? – шутливо уточнила я.

Райан покачал головой:

– Жизнь чем-то напоминает мне лёд. Не нужно смотреть под ноги, чтобы идти вперёд. Иногда нужно просто довериться дороге. Или тому, кто держит тебя за руку.

Музыка закончилась, а я не сразу сообразила, что по-прежнему сжимаю его ладонь и не отвожу взгляда от его лица. Снег продолжал падать, замедляя и почти останавливая время, превращая момент в кадр из фильма, который хочется пересматривать снова и снова. На несколько секунд я даже прикрыла глаза.

Представила себя девчонкой, которая впервые идёт на свидание с тем, кто ей очень нравится. И вот наступает тот самый момент… Неловкий, трепетный… Тот самый, когда что-то должно произойти…

– Эмили, – его голос был близко. Да и он сам был слишком близко. Настолько, что я могла бы разглядеть снежинки на его ресницах. И чтобы этого не делать, я просто не открывала глаз… – У тебя щёки красные, ты замёрзла?

Глаза всё же распахнулись, а улыбка на лице Райана казалась хитрой и таинственной. Я инстинктивно коснулась своего лица – щёки, действительно, горели. Но, кажется, что в эти секунды к холоду это не имело никакого отношения.

– Я знаю одно местечко, – после недолгой паузы начала говорить я, – где подают вкусный кофе. И там потрясающая выпечка.

А ещё я просто не знала, что делать дальше.

Потому что впервые я совершенно не хотела думать об этом «дальше».

Мне просто хотелось остаться здесь. С ним. В этой сказке, которая началась в полночь и не собиралась заканчиваться.