Читать книгу: «Свобода в ритме сердца»

Глава 1

Андрей

Я спешил домой с подработки. Дождь лил, как из ведра, и с каждой минутой становился только злее. Вроде бы август, и по всем нормам должен быть ещё кусочек лета, но не в этот раз – третий день подряд небо словно мстило за что-то. Обычно я люблю дождь: тёплый воздух после него, свежий запах асфальта, редкие капли на стекле. Но сегодня всё это было не в тему. Сегодня он пришёл слишком не вовремя.

Мне нужно было срочно попасть домой и проверить результаты вступительных – их обещали выложить к вечеру. Я бы глянул и по дороге, но мой тариф, словно специально, умер аккурат после обеда. Ни интернета, ни связи. Ни надежды.

До подъезда оставалось всего-то несколько сотен метров. Хозяин клуба, где я работал, всё-таки не поленился подкинуть меня до остановки возле района. Спасибо и на этом, хотя – честно говоря – мог бы довезти до самого дома. Мы ж не совсем чужие, в конце концов. Я отпахал ночь почти до четырёх утра, голос с утра был как наждачка. Хорошо, что ребята постарше прикрыли и дали пару часов поспать в коморке возле кухни. Они свои. Надо будет потом угостить их чем-нибудь – пусть и мелочь, но всё-таки по-человечески.

Я добежал до подъезда – насквозь мокрый, с липнущей к рукам тканью кофты – и тут же заметил знакомую машину. Вот же хрень. Папа дома. Сердце сжалось: он ведь строго запрещал мне работать по ночам. Да и вообще работать – у него на всё один ответ: учёба важнее, остальное подождёт. Только на этот раз меня прикрыл дед. Сказал, как умеет: «Дай Андрею поработать. Пусть потрудится, паренёк». Говорил спокойно, с той своей особенной тяжестью в голосе, от которой даже отец, обычно непробиваемый, замолкал и слушал.

Он уважает деда – спорить с ним не привык. В их семье слово старшего значит больше любого аргумента. Но это не значит, что мне не влетит. Я знал, что впереди меня ждёт нудный, неприятный разговор. Мне восемнадцать, но отчитывать будут как котёнка, нагадившего мимо лотка.

Я вошёл в квартиру промокший насквозь. В прихожей меня сразу встретила мама – встревоженная, но привычно спокойная.

– Ты чего промок? – быстро оценила меня взглядом. – Ну-ка, бегом всё снимай и в душ. Горячий.

Спорить не стал – права. Скинул куртку и кофту прямо у двери, ботинки оставил у коврика, и, не задерживаясь, направился в ванную. Там, скинув остатки одежды, включил воду, дождался, пока польётся по-настоящему горячая, и шагнул под струи.

Блаженство. Я всегда любил эти минуты. Когда горячая вода хлестала по плечам, по шее, и можно было просто стоять, ничего не делать, думать о чём угодно – или вообще ни о чём. Только вот обычно через десять минут у двери появлялся папа. Стук, как по расписанию, и знакомое:

– Вода не бесплатная. Помылся – выходи.

Папа у нас жуткий экономист. Педант, контролёр, бухгалтер по духу. Я к этому привык, но временами это начинало подбешивать. Хотя, честно говоря… кто я такой? Живу за его счёт, воду трачу не свою, а ворчу, как будто мне кто-то должен.

Выйдя из душа, я направился в свою комнату – насквозь промокшая одежда осталась в ванной, а я мечтал только о сухих штанах и старой футболке. Пока переодевался, нажал кнопку включения на стареньком компьютере, тот заурчал, как трактор, гудя вентилятором где-то внутри. Пока он оживал, я поднял из угла гитару – пальцы сами нашли струны, будто скучали по ним. Несколько простых аккордов разошлись по комнате, перебивая равномерный шум вентилятора. Пускай пальцы чуть гудели после ночи в клубе, но музыка – она всегда возвращала меня в себя.

Когда компьютер наконец включился, я кликнул на иконку браузера и продолжил переодеваться. На столе лежало яблоко – то самое, которое собирался взять с собой на смену, но, как обычно, забыл в последний момент. Сейчас оно выглядело как спасение. Я смачно откусил, и, пока старательно пережёвывал, в комнату без стука зашёл папа.

– Можешь выключать свою шарманку, – сказал папа, имея в виду компьютер. Он всегда так его называл. – Я всё уже узнал. Ты десятый в списке поступивших. Из тридцати пяти.

– Круто, – отозвался я и тут же ткнул кнопку выключения. Гул кулера стих, а вместе с ним и лёгкое внутреннее напряжение. Папа не любил, когда я включаю компьютер. Если честно – он вообще не любил, когда я к нему прикасался. Ещё со школы. Я тогда делал презентации прямо под его взглядом, стоящим за спиной, как тень налоговой инспекции. Жуть. Даже сейчас, вспоминая, пробирает по коже.

– В честь такого мероприятия сегодня идём в кафе, – продолжил он и протянул мне руку. Пожал крепко, по-взрослому. Будто сам поступил.

– Вообще, выдвигаемся часов в шесть. И Серёгу не забудь поздравить – он пятнадцатый в списке.

Серёга – это мой друг. Лучший. Самый близкий. Наши отцы когда-то работали вместе, а мы с Серёгой познакомились в школе. Точнее, сцепились из-за диванчика – не поделили, начали толкаться, и в итоге завуч вызвала родителей. Отцы встретились, переглянулись, хмыкнули, выдали нам по подзатыльнику, и вечером мы уже сидели у Серёги в гостях. Отцы пили пиво и вспоминали былое, а мы, надутые и молчаливые, затаились на втором этаже в его комнате. С этого и началась наша дружба.

– Алё, балбес! – крикнул я, едва услышав голос Серёги в трубке. – Ты какого лешего занял пятнадцатое место? Умную книжку под подушку положил, что ли?

– Сам ты балбес, – отозвался он звонко, как всегда, будто с улыбкой. – Я учил, понял, да? Не у всех на плечах умная кудрявая башка растёт.

– Ха-ха, ну тут не поспоришь. Башка у тебя, конечно, гениальная.

– Слушай, Андрюх, а давай шлёпнем в барчике вашем? Отметим как надо. Поступили ж.

– Не-е-е, я сегодня с семьёй иду в кафе. Типа торжество, чествование и всё такое. Да и вообще – я только со смены в баре вернулся, еле живой.

– И чё, батёк ничего не сказал?

– Скорее просто закрыл глаза. Видимо,в честь праздника.

– А, ну это понятно. Ну тогда я отчалю со своими ребятками. Если передумаешь – свистни.

– Заметано.

Я положил трубку, подключил к зарядке свой старенький пятнистый айфон – аккумулятор у него уже доживал последние месяцы и не держал больше четырёх часов. Откинулся на кровать, уставился в потолок.

А может, не всё так и гадко?

Артемида

В этот дождливый день настроение было странным. Меланхоличным, будто всё внутри растекалось, как акварель по мокрой бумаге. Я просто сидела у окна и пыталась отрисовать погоду – уловить эти тонкие оттенки серого, приглушённого синего, вкраплений зелени. Такая погода ведь прекрасна по-своему. Как говорится, у природы не бывает плохой.

Но кисть не слушалась. То ли руки не хотели, то ли сердце было пустым. Я пыталась – правда. Но всё ложилось на бумагу не так, как чувствовалось в душе.

Меня больше всего тревожило одно: папа. Он обещал устроить меня в университет. И даже не спросил, куда бы я хотела. Впрочем, спрашивай он или нет – от этого мало что бы изменилось. Моё слово никогда не было решающим.

Зазвонил телефон. Папа. Конечно.

– Алло, доча! Сегодня придут важные люди. Подготовь дом к гостям, продукты я уже заказал. Приготовь всё как обычно, – проговорил он быстро, как всегда. Голос у него – жёсткий, отточенный, с холодной уверенностью командующего. Ну да, всё логично – главный прокурор города. Он и дома звучит, как на совещании.

– Хорошо, – тихо ответила я.