Сказки для инопланетян 2

Чую, уже соскучились вы по мне, мои друзья-читатели. Ну, что ж, очередной шедевр спешит проникнуть в ваши души. Поехали?

Пирожки с котятами

Жил-был в одном селе один мужик.

Нет, не то, чтобы кроме него в селе мужиков не было и были одни бабы, а просто он холостой был. Ну без жены, короче говоря, один-одинёшенек.

И не было у него не то что коровы или свиньи, но даже собаки блохастой не было. А почему? Да потому что мужик постоянно работал, а за собакой, или там коровой, присмотр нужен. Ну кто, скажите, будет корову выгуливать, или собаку доить, пока мужик на работе, а? То-то и оно.

А звали мужика, если что, обычным русским именем – Никодим. А по фамилии он был Найдёнышев. Так уж сложилось, не имел он ни отца, ни матери, и жил в доме доставшемся ему от покойного деда Кузьмича, которому Никодима подкинули ещё младенцем. Дед Кузьмич был вдовцом и человеком добрым. Вырастил подкидыша, а сам с чистой совестью помер. Так и стал Никодим жить один.

И вот однажды получил он зарплату, дождался выходных, и пошёл в магазин за едой, потому что человеку надо чем-то питаться. А тут как раз зима началась. А зимой жрать всегда сильнее хочется, потому что такова природа вещей. Шёл, шёл… и вдруг видит, стоит посреди дороги какая-то страшная бабка в разноцветных валенках, ну прямо вылитая ведьма – нос кривой, глаз косой – пирожками торгует. Вроде бы и подходить к такой не стоит, а ноги Никодима сами к ней тащат, будто заколдованного.

– Почём пирожки, бабуля? – спрашивает Никодим.

– По рублю за штуку, – отвечает страшная противным голосом.

– Ух ты! – удивляется Найдёнышев. – Ну и цены у тебя!

– Какие есть, – фыркает бабка. – Не нравится – проходи мимо, не создавай очередь.

– Да какую очередь-то? Кроме меня нет никого! – усмехается Никодим, а рука его уже сама бабке трёшку протягивает.

Выхватила бабка из руки мужика трёшку, сунула ему три ледяных пирожка и, пока Никодим их в авоську прятал, скрылась в неизвестном направлении. Будто её и не было.

– Хм, вот старуха-метеор! – подивился Никодим. – Приспичило, что ли? Видать, давно терпела, – и потопал домой пирожки кушать.

Пришёл, положил пирожки на печку, чтобы согрелись, а сам пока взялся чай заваривать.

Запыхтел самовар, запела в нём водичка, налил в кружку, потянулся за пирожками… Глядь, а пирожков-то и нету!.. Испарились!

– Вот, блин горелый! – возмутился мужик. – Надула меня проклятая бабка! Не иначе колдунья, правильно я заподозрил. И что же я за дурак такой? Три рубля просто так профукал!

Зашуршало тут что-то под ногами. Покосился Никодим…

– Мать честная! – аж содрогнулся от неожиданности.

Ползают у него под ногами его отогревшиеся пирожки! И лапки из них торчат пушистые, разноцветные!

Испугался мужик, выбежал из дома. Бегал, бегал по двору… Умаялся, сел на крыльцо, заплакал. И такие слёзы из него посыпались горькие, солёные, аж глазам стало тошно.

Сидит, плачет – снег под ним тает. И тут вдруг:

– Мяу, мяу!..

Оглянулся Никодим. А сзади него, дружно в ряд, сидят его пирожки! И теперь у них не только лапки имеются, но и хвостики пушистые!

– Нет, это точно что-то не… нереальное, – пробормотал дрожащими губами Никодим.

– Хорошо, что ты это понимаешь, – мяукнул тут один из пирожков. И из него выскочила маленькая кошачья головка – рыжая с чёрными усами.

– Вот это да! – присвистнул Никодим. – А я думал, что пирожки с котятами только в сказках бывают.

– Что реальность, что сказка – всё одно, – послышался тут второй голосок. И из второго пирожка выпрыгнула ещё одна головка – чёрная с белым галстучком.

– Это да, – согласился Никодим. – В жизни такое случается, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Свихнуться можно, если считать всё реальным.

– Правильно, – выглядывая наружу, сообщила третья головка – полосатая и зеленоглазая. – Самый страшный человек – это реалист. То, что он считает реальностью, чаще всего оказывается его иллюзией. Романтик же всегда допускает мысль, что всё вокруг создано воображением. Это делает его более улыбчивым.

– Живые пирожки с говорящими котятами, – Никодим возвёл глаза к небу. В животе у него в этот миг громко заурчало. – Это у меня с голодухи галлюцинации начались.

– А вот и не угадал, – мяукнул рыжий с чёрными усами. – Никакие мы не "с голодухи". Мы обыкновенные волшебные пирожки с котятами… Тьфу ты!.. То есть, обыкновенные волшебные котята, которых тебе вредная бабка подсунула.

– Избавилась от нас таким образом, – выбравшись наружу полностью, подсказал чёрный с галстуком. – Думала, мы просто приблудные котята, а не волшебные личности.

– Заморозила, старая дура, – фыркнул полосатый. – Вместо начинки в тесто закатала. Спасибо тебе, кстати, добрый человек, что спас нас.

– Спас, это да, – вздохнул Никодим. – Только вот голодный остался и деньги кончились.

– Деньги никогда не должны кончаться! – заявил рыжий и подмигнул чёрному с галстуком.

Порывшись где-то внутри пирожка, из которого только что вылез, чёрный извлёк оттуда сторублёвую бумажку и протянул доброму человеку. – Держи, чаевые.

– Откуда? – удивился Никодим.

– Сказано же, мы волшебные, – напомнил полосатый, самодовольно ухмыляясь.

– Мы много чего можем, – кивнул чёрными усами рыжий.

– А… еду можете из ничего приготовить? – посмотрел на котят с надеждой голодный человек.

– Хм, да запросто! – усмехнулся полосатый.

Подкралась тут любопытная зима поближе, чтобы все тайны выведать. Ещё холоднее стало.

– Апчхи! – чихнул чёрный с галстуком. – Ну всё, пойдёмте в дом. А то только отогрелись и опять замёрзнем.

– Действительно, – опомнился Никодим. – Идёмте скорее в дом, пока самовар не остыл. Будем чай пить, ужин из ничего готовить, и сказки друг другу рассказывать!

А что дальше было? Это я вам как-нибудь потом расскажу. Когда именно? Не знаю пока. А загадывать Бог не велит.

20.11.2021

Встреча на том свете

Жил-был Маврикий Одисеевич Чушкин.

Графоман, каких свет не видывал. Жил, в общем, жил, писал, писал… и помер.

А как всем известно, люди на тот свет попадают в наказание за жизнь. Убийцы, например, попадают к своим жертвам. Воры – к тем, кого обокрали. Богатые – к бедным. А графоманы – к тем, кому больше всего завидовали.

Чушкин при жизни завидовал многим, и не только белой, но и чёрной завистью. Поэтому писал не хвалебные оды, а одни только критикующие эпиграммы, пародии и прочие издевательские штучки. Вёл, так сказать, неусыпную борьбу со своими воображаемыми врагами.

"Если бы не все эти кумиры, – думал Чушкин. – Читали бы мои вирши, а не ихние!"

А больше всего Чушкин завидовал Пушкину. Он его просто ненавидел.

"Одна буква разницы между нами!.. – кричал всякий раз Маврикий Одисеевич. – А ему все почести!.. А мне ничего!"

В общем, попал Маврикий Одисеевич на такой "тот свет", где одни только поэты были. И все, как один, Пушкины! Ну прямо, можно сказать, Пушкин сидел на Пушкине и Пушкиным погонял!

Кругом тысячи памятников великому Солнцу русской поэзии! На каждом метре – памятники! А все люди – с книгами в руках – на лавочках сидят, ходят, стоят, разговаривают, читают, декламируют… И всё – Пушкина!

"Катастрофа! – тут же подумал Чушкин. – Ещё хуже, чем при жизни!"

А тут ещё на площади со сцены какой-то коротышка-аниматор с приклеенными бакенбардами голосом Пушкина стихи орёт "на всю Ивановскую":

– Умом Россию не понять,

Аршином душу не измерить!

У ней особенная стать —

В Россию можно только верить!

И народу полным-полно. Бабы в сарафанах, веерами обмахиваются. Мужики в пиджаках и лаптях. Детишки босоногие. Лошади, куры…

Протиснулся поближе к сцене Маврикий Одисеевич, прислушался к стихам.

"Так ведь это… ведь это Лермонтов написал, а не Пушкин!" – дошло вдруг до Чушкина. И такой смех его тут охватил! Стоит – смеётся и никак остановиться не может.

Перестал коротышка читать, посмотрел на Чушкина. И вся толпа тоже на него с любопытством уставилась.

Тут-то и случилось самое невероятное!

– О-о-о! – закричал радостно аниматор. – На ловца и зверь бежит! Сам Чушкин к нам пожаловал!

Толпа, как по команде, зааплодировала, засвистела, заржала, закудахтала.

– Долго же я ждал тебя, гобчик! – Спрыгнув со сцены, аниматор подошёл к Чушкину, демонстративно обнял его, поцеловал в обе щеки, и потащил за руки обратно на сцену.

– Вот, господа, наконец-то свершится правосудие! – торжественно объявил актёр с бакенбардами и ткнул пальцем в грудь Чушкина. – Как все вы знаете, этот негодяй много лет подряд поносил моё честное имя, измывался над моими великими стихами, воровал мои рифмы и даже писал нехорошие слова-эпитеты на моих памятниках…

– Постойте! – вскричал Маврикий Одисеевич. – Что вы меня разыгрываете? Да, я пародировал стихи Пушкина, и даже, признаюсь, накарябал на одном его памятнике нехорошее слово… Но вы то тут при чём? Лично вас, молодой человек, я знать не знаю! Я с актёрами, с аниматорами, вообще никогда дел не имел!

– С аниматорами? – переспросил коротышка. – Ха-ха! Да вы, Маврикий Одисеевич, вероятно забыли куда попали! Это "тот свет" между прочим-с!

Опомнился тут Чушкин. Сердце его сжалось в маленькую букашку.

– Стоп, стоп… Так вы, действительно… того?.. Сам Александр Сергеевич?

– Сам, сам. Собственной персоной, – кивнул кудрявой головой Пушкин. – А ты, Маврикий Одисеевич – мерзавец и бездарь! Вместо того, чтобы учиться у великих, всю жизнь только и делал, что завидовал и ненавидел. Поэтому и попал на такой "тот свет", где за все твои "заслуги" тебе и воздастся сторицей!.. Секундант! Секундант!..

– Постойте! – снова закричал графоман Маврикий. – Да, я, конечно, позволял себе всякие шалости, но ведь не со зла! А, напротив, из любви к вашим творческим потугам… Ой, простите! Опять я не то ляпнул!

– Дуэль! Только дуэль! – завопил Пушкин. – Любым видом оружия!.. Секундант, выдайте ему… то, что он попросит! Мне безразлично из чего он будет стрелять, лишь бы проучить этого негодяя!

– Я… только из рогатки умею, – признался Чушкин. – Да у меня всё равно рука не поднимется выстрелить в великого поэта…

– Вот, держите своё оружие, – протянул секундант Маврикию Одисеевичу деревянную рогатку и маленькую шпонку.

– А мне прикатите Царь-пушку! – потребовал Александр Сергеевич. – Это будет символично. Поэт Пушкин пристрелит обидчика из Царь-пушки! Ха-ха!.. Это звучит! Даже очень символично!

Народ встретил шутку Пушкина громкими аплодисментами, весёлым свистом, ржанием и кудахтаньем. Бабы стали подбрасывать в небо вееры, мужики – пиджаки и лапти, дети – лошадей и кур.

– Ну подождите! – взмолился Маврикий Одисеевич. – Нельзя же так! Да и всё равно ничего не выйдет. Какая может быть дуэль? Мы же на "том свете". Нельзя умереть дважды!

– Смерть не снимает ответственности за содеянное при жизни! – торжественно сказал Пушкин. – Дуэль неизбежна! Ваш выстрел первый.

Прикатили Царь-пушку, зарядили ядром. Дуэлянты разошлись. Маврикий Одисеевич поднял рогатку, сделал вид, что целится, выстрелил в небо, чтобы никого не поранить.

– Ну вот-с и настал час расплаты! – расцвёл всем лицом Пушкин, поднося факел к запальному отверстию.

Царь-пушка издала дикий звук, будто намедни объелась гороха. Ядро с рёвом вырвалось из дула и полетело в сторону Чушкина.

– Нет!.. Нет!.. – вскричал бедный графоман, хватая раскалённое ядро на лету руками и пытаясь его удержать. – Не надо!.. Не надо!..

Коварное лицо Пушкина продолжало победно ухмыляться. Бакенбарды вздыбились, отчего он стал похож на Чеширского кота. Кудри на голове сплелись в рога.

Несчастный Маврикий Одисеевич чувствовал, что куда-то проваливается. Проваливается всё глубже и глубже. Пушечное ядро несёт его в самую преисподнюю – в темноту, во мрак. Но отпустить его он боится. Вдруг взорвётся!

– Да отпусти же!.. – донёсся, наконец, до Чушкина чей-то голос. – Отпусти!..

Нет, это не был голос Пушкина. Какой-то незнакомый. А чей же?..

– Отпусти, тебе говорят!..

Чушкин продолжал крепко держать ядро Царь-пушки.

"Так ведь… это голос моей жены Мани! – различил тут графоман знакомые нотки. – Но откуда она тут взялась?

– Никакого покоя от тебя, придурок! – донеслось более отчётливо.

Тут что-то щелкнуло… Мрак в этот миг рассеялся и… В свете включенного Маней ночника Маврикий Одисеевич увидел, что держит не пушечное ядро, а Манину грудь!

– Придурок! – повторила Маня. – Писателишка хренов! Совсем ты свихнулся со своей графоманией! И во сне, видать, с Пушкиным воюешь!

– Так, значит, – спросил Чушкин, выпуская Манину грудь, – никакой дуэли сейчас не было? И.. я не на том свете?..

– Дурак! – Маня выключила ночник, отвернулась и захрапела.

– Ну и слава Богу! – выдохнул Чушкин. – Значит, всё ещё впереди!

21.11.2021

Корпоратив удался?

Галина Сергеевна растерянно вошла в родной офис.

Увы, она совершенно не помнила, как прошёл вчерашний корпоратив, но голова её до сих пор кружилась. Секретарша Люба была тут как тут.

– Здравствуйте, Галина… хм… Сергеевна! – как-то подозрительно ухмыльнулась Любочка. – Антон Антонович попросил вас зайти, – кивнула она важно в сторону кабинета директора.

– Он… уже на месте? – удивилась Галина Сергеевна.

– Да все уже на месте, – подтвердила секретарша. – Рабочий день, как-никак. Посмотрите на часы, Галина Сергеевна. Сколько видите?

– Ой, так уже почти двенадцать! – испугалась растерянная.

И дрожа, как осиновый лист, вошла в кабинет генерального директора.

– А вот и наш главный бухгалтер! – весело приветствовал вошедшую генеральный. – Здравствуйте, дорогая наша Галина Сергеевна!

В кабинете было полным-полно народу. Весь мужской коллектив собрался тут. Хор голосов подхватил приветствие директора. Раздались весёлые возгласы, аплодисменты, смех.

Оглядев присутствующих выпученными глазами, Галина Сергеевна, к ещё большему удивлению обнаружила на стене огромный плакат, расписанный яркими красными буквами:

"СПАСИБО ВАМ ЗА ПОДАРЕННОЕ НАМ СЧАСТЬЕ, НАШ ЛУЧШИЙ В МИРЕ ГЛАВНЫЙ БУХГАЛТЕР!"

А под плакатом висели и эротично покачивались от вентилятора розовые трусики, принадлежащие по всей видимости ещё вчера Галине Сергеевне.

– Дорогая наша, Галенька! – приложив руку к сердцу, продолжил торжественную речь главный директор. – Позвольте мне, от лица всего нашего мужского коллектива, выразить вам огромную благодарность за вчерашний праздник! Мы все так вам признательны!

Повернувшись к коллективу, генеральный, будто дирижер, взмахнул руками и…

– Спасибо!.. Спасибо!.. Спасибо, Галюша! – дружно запели десятки голосов.

Тут же ошарашенной Галине Сергеевне вручили почётную грамоту, огромный букет красных роз и полный стакан коньяка.

– Пей до дна!.. Пей до дна!.. – закричали со всех сторон.

Мужчины по одному подходили к ней и смачно целовали, кто в левую, кто в правую щёчку, а кто и прямо в губы, да ещё взасос.

– Ох, шалунья! – игриво подмигнул старший менеджер Хрюкин и нагло шлёпнул бедную "шалунью" по мягкому месту.

– Пей до дна!.. Пей до дна!..

Смущённая до нельзя Галина Сергеевна не знала куда себя деть. Она буквально дрожала от страха и непонимания. Что же это такое? Что же вчера было? Неужели… самое страшное?!

– Выпейте, выпейте, Галя, – посоветовал директор. – Вам легче станет.

– Нет, – поморщилась Галина Сергеевна. – Я не могу…

– А я приказываю! Пейте! – не переставая улыбаться, генеральный театрально нахмурил брови.

Сделав два глотка, Галина Сергеевна сморщилась, как мопс. Все весело засмеялись. Раздобыв откуда-то из-за пазухи полукопчёную сосиску, Хрюкин протянул её на закуску.

– А теперь важное сообщение! – Антон Антонович поднял палец к потолку. – Дорогая Галина Сергеевна, нам так понравился вчерашний корпоратив, что мы – то есть наш дружный коллектив, в моём лице – решили продолжить. В общем, сегодняшний день объявляется нерабочим. Гуляем, господа-товарищи! Гуляем!

– Урррра-а-а! – заорали со всех сторон. – Слава нашему директору! Слава нашему бухгалтеру! Слава нашей Гале!

И, вкупе с радостными воплями и аплодисментами, отовсюду послышались весёлые хлопки и шипение шампанского.

– Галина Сергеевна! – подскочив с двумя стаканами, старший менеджер Хрюшкин расплылся в идиотской улыбке. – А давайте на брундершафт!

– Нет, что вы!.. – попыталась отстраниться напуганная. – Я… стесняюсь…

– Хе-хе! – показал зубы Хрюшкин. – А вчера не стеснялись!

– И голенькой на столе танцевать, – улыбнулся генеральный директор, – тоже не стеснялись.

– Ха-ха!.. И не только танцевать! – пошло загоготав, Хрюшкин содрал с себя рубашку и майку и продемонстрировал всем окружающим свою исцарапанную спину.

– Ох! – выдохнула Галина Сергеевна, страшно краснея.

– Это вы ему массаж делали, – пояснил директор. – Антицеллюлитный.

– Ему?.. Массаж? – переспросила несчастная женщина.

– Ну, не только ему, – успокоил Антон Антонович. – И не только массаж… А у меня от вас, Галенька, вот что на память осталось!

Тут он начал стягивать с себя одежду… Галина Сергеевна зажмурилась. Потом, в силу любопытства, открыла глаза и увидела на коленке директора… след от своей губной помады!

– Ох, какой кошмар! – схватилась за голову Галина Сергеевна.

– Ну, что вы! – запротестовал директор. – Это было так весело! Так по-человечески мило!

– Антон Антонович, – просунулась вдруг в дверь голова секретарши. – Вы просили напомнить, что в двенадцать ноль-ноль у вас море.

– Точно! Спасибо, Любочка! – воскликнул директор. – Господа-товарищи! – обратился он к присутствующим. – Сейчас у нас море и прочие развлечения! Так что, все дружно раздеваемся!.. Галина Сергеевна, снимайте всё верхнее!

– Как?.. – окончательно ошарашенная женщина открыла рот и… так и застыла.

Стены кабинета, прямо у неё на глазах, растаяли. И вместо них образовались море, пляж, песок, чайки. Стало жарко. Тряпочный грибок, под которым очутилась Галина Сергеевна, не спасал от жарких лучей солнца.

– Раздевайтесь, Галина!..

Генеральный директор стоял уже в одних плавках. Остальные мужчины плавали, ныряли, плескались в воде. Спины у большинства из них были исцарапаны, также как у старшего менеджера Хрюкина.

– Раздевайтесь!..

Галина Сергеевна стала медленно раздеваться. Случайно она посмотрела на свои ногти и ей стало страшно. Оказывается, лак с них практически полностью стёрся, а некоторые были сломаны!.. Так всё-таки?..

– Ох, какой позо-о-ор! – заплакала Галина Сергеевна, опять хватаясь за голову.

И тут, прямо ей в ухо, раздался чей-то голос:

– А сейчас я досчитаю до трёх. На счёте "три" вы проснётесь. Раз, два… Три!

Внезапно пляж куда-то провалился. Антон Антонович, менеджер Хрюкин, секретарша Люба и все остальные провалились тоже, будто их никогда и не было.

Галина Сергеевна стояла на сцене, куда она добровольно поднялась минутой раньше, дабы испытать на себе силу гипнотизёра. Она была полностью одета, с ногтями и причёской был полный порядок.

Прыгая на ушах от восторга, зал рукоплескал!

23.11.2021

Новогодние чудеса

Кто-то думает, что чудес не бывает, а чудеса бывают.

Жила-была, например, одна женщина. И захотелось ей жрать. Очень сильно!

Пошла она тогда на рыбалку. Идёт-идёт… А тут зима, как назло, декабрь месяц, холодрыга несусветная. А она валенки надела, а шапку-ушанку забыла. Торопилась.

Хорошо хоть путь её проходил мимо рыбного магазина.

– И чего это я, на рыбалку в такую холодрыгу намылилась? – спрашивает себя женщина. – Вон же магазин под боком! Бери да ешь!

А тут, прямо перед магазином, на углу, как нарочно, бабка какая-то сомнительная, в фуфайке, стоит и банкой с красной икрой торгует.

– Недорого! – кричит. – За три тыщи деревянных трёхлитровую отдам!

Сразу видно подделка. Этикетка от руки нарисована. Но народ-то у нас наивный, на скидки падкий. Чего ему не подсунь – всё сметёт под Новый год. Тем более, если так сильно жрать хочется.

Вот и женщина перед соблазном не устояла. Подошла к бабке.

– А точно настоящая икра? – спрашивает.

– Конечно! – уверяет бабка. – Сами с дедом метали, солили и закрывали!

– Ну ладно, – жадно облизывается женщина. – Беру!

Принесла, значит, домой банку. Открыла…

А в банке… вместо красной икры…

Божьи коровки! Целая куча! Не меньше тысячи!..

Как выскочили они! Как разлетелись по всей кухне! Все стены усыпали.

– Вот безобразие! – ругается женщина. – Совсем эти мошенники озверели! Никаких законов на них нет! И куда только эти дармоеды-депутаты смотрят?! Правильно говорят, рыба гниёт с головы!..

И так ей обидно стало, так горестно, что даже в желудке ещё сильнее заурчало.

– Ну что ж, – говорит женщина божьим коровкам. – Раз я из-за вас голодная осталась, несите меня прямо сейчас из этой несправедливой страны заграницу! К заморскому принцу! Не хочу, – говорит, – больше жить там, где на каждом углу мошенники и никакой на них управы!

– Хм, – усмехаются божьи коровки, – делать нам больше нечего, как заграницу лететь! Одна дура нас в банку закатала! Другая – заграницу заставляет…

– Что?!.. – возопила женщина. – Вы ещё насмехаетесь?! Да я вас тогда… Я вас тогда… Голодом заморю! Вот! – и дверь захлопнула, чтобы никто не улетел.

Делать нечего. Согласились божьи коровки отнести женщину, куда она пожелает. Хоть к чёрту на рога.

Облепили её со всех сторон…

А тут как раз соседка зашла.

– Ой, что это у тебя? – спрашивает. – Как интересно!

– Иди, не мешай, – отвечает ей женщина. – Не до тебя сейчас. Я заграницу улетаю!

Та и ушла.

Пыжились, пыжились, в общем, божьи коровки. Напрягались, напрягались..

Всё без толку!

– Фух, – вздыхают. – Нет, ты сначала похудей килограмм на восемьдесят, тогда мы тебя и поднимем. А то ты небось все сто пятьдесят весишь.

– Какие ещё сто пятьдесят? – возмущается женщина. – Всего сто двадцать!

– Всё равно, – спорят божьи коровки. – Иначе мы тебя не дотащим. Уроним где-нибудь посреди дороги.

– Вот напасть-то! – сокрушается женщина. – Что же делать? Видать, и впрямь, худеть придётся.

И стала она тогда отдавать всю свою самую калорийную еду божьим коровкам. Чтобы самой похудеть, а их откормить. Чтобы у них силы прибавились, а у неё стройность и грация.

Три дня прошло. Похудела женщина, а божьи коровки, наоборот, потолстели. Раза в три упитанней стали.

– Ну, что, – говорит женщина, – теперь-то вы меня отнесёте заграницу, к заморскому принцу?

Облепили её снова божьи коровки, приподняли над полом.

– Ну, теперь отнесём, – говорят.

Открыли окно, вылетели наружу…

А на дворе морозище! Градусов минус двадцать, как минимум!

Замёрзли у коровок крылышки мгновенно. Сложили они их, и… Вместе с женщиной вниз полетели! Камнем! С третьего этажа!

А тут как раз, к счастью, заморский принц мимо проходил. Смотрит он, какая-то красавица, вся божьими коровками облепленная, прямо на него летит. Хвать её, родимую!

– О-оу! – говорит с иноземным акцентом. – Как гаварица, па-русски, на пловца и дверь бежит!

– Ах, заморский принц! – обрадовалась женщина.

– Есс! – кивает принц. – Я есть принц! И я искать себе тут жена, чтобы вести с собой к себе домой, заграница! Будешь моей женой? Соглашайся скорей! Мне уже очень невтерпёж замуж за русский женщин!

В общем, согласилась она. И умотала заграницу со своим заморским принцем. Скатертью им, как говорится, дорожка!

А божьи коровки здесь, на родине, остались.

Вот и вся Новогодняя сказка. Всем спасибо за внимание!

30.12.2021