Читать книгу: «Пушкинские места России. От Москвы до Крыма»

© Васькин А.А., 2017

Путешествие на всю жизнь

Пушкин бесконечен. И в переносном, и в буквальном смыслах.

«В каждом слове бездна пространства; каждое слово необъятно, как поэт», – писал Гоголь о пушкинских произведениях. Потому мы их не просто читаем, но и регулярно перечитываем, порой повторяем наизусть.

И жизненная судьба русского национального поэта развернута не только во времени, но и в пространстве. Москва, Петербург, Псковщина с Михайловским, Болдино на Нижегородчине, края тверские, калужские, орловские, Поволжье и Урал, Крым и Северный Кавказ – все это пушкинская топография, важная для понимания поэтических и прозаических текстов.

Читая Пушкина, мы мысленно перемещаемся в места, им описанные. Путешествуя по родной стране и оказываясь в этих местах, с новой остротой переживаем хорошо знакомые произведения.

Известны стихотворные строки Гете: «Wer den Dichter will verstehen /Muss in Dichters Lande gehen». То есть: кто хочет понять поэта, должен побывать в его стране. А поскольку пушкинская Россия обширна, то ее приходится в течение длительного времени осваивать не только иностранцам, но и соотечественникам поэта. И это увлекательное путешествие у каждого из нас, как правило, растягивается на всю жизнь.

Тут не обойтись без достоверного и обстоятельного путеводителя. Его и создал для читающей России писатель и историк Александр Васькин.

Автор книги «Пушкинские места России» прежде всего москвовед, эксперт по столичной истории и архитектуре. Ему принадлежат основательные и в то же время доступные «нормальному» читателю монографии о московских монастырях, о легендарных московских улицах, о зданиях московских вокзалов и о сталинских «высотках», биография знаменитого зодчего Алексея Щусева в серии «Жизнь замечательных людей». Это не бесстрастные описания, а книги, проникнутые публицистическим пафосом, заботой о сохранении нашего архитектурного наследия.

Александр Васькин сопрягает в своей работе московскую географию с биографиями классиков русской словесности. В его творческом багаже книги о лермонтовской Москве, о московских адресах Льва Толстого. В 2010 году Александр Васькин выпустил книгу «Я не люблю московской жизни, или Что осталось от пушкинской Москвы», а в 2016 году – «Путеводитель по пушкинской Москве». И вот теперь – единственный в своем роде книжный труд, представляющий нам топографию всей пушкинской России. Здесь творчески применены, углублены и обобщены поиски нескольких поколений пушкинистов-краеведов, занимавшихся изучением пушкинского Петербурга, историей пребывания поэта в российской провинции.

Энциклопедическая полнота, композиционная стройность, уместные обращения к пушкинской биографии и со вкусом подобранные цитаты, живой и внятный язык автора – все это делает книгу значительным культурным событием, настоящим подарком для неравнодушного читателя.

Читать эту большую книгу можно разными способами. Найдутся подготовленные знатоки, которые настолько «в теме», что могут стремительно пройти весь текст подряд, соотнося новую информацию с уже им известной. А кто-то станет читать фрагментарно, выбирая то, что для него лично актуально в связи с предстоящей прогулкой или поездкой. Ведь даже у постоянно живущих в Москве или в Петербурге наверняка найдутся пушкинские места, еще не изведанные. Скажем, на петербургском Каменном острове была дача Доливо-Добровольского, которую Пушкины снимали в 1836 году. Здесь родилась младшая дочь поэта Наталья, здесь он написал свои поздние философские стихи (уже во второй половине ХХ века пушкинисты стали называть их «каменноостровским циклом»), здесь, наконец, сложено поэтическое завещание «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…». Дача не сохранилась, на ее месте позднейшее ампирное здание Сельскохозяйственных курсов, ныне ставшее рыбопромышленным колледжем. Не толпятся здесь экскурсанты, но кто-то возьмет да и выберется в это не самое известное место, чтобы взглянуть на фундамент флигеля, – говорят, что он сохранился с пушкинских времен.

Листая книгу Александра Васькина, каждый может найти для себя новый маршрут, освоить еще один эпизод или период пушкинской биографии, припомнить по случаю пушкинские стихи и прозу. Перед нами своеобразный атлас пушкинского пространства. Им можно пользоваться и для виртуальных путешествий. Заманчиво, конечно, помечтать о посещении всех описанных здесь пушкинских мест, но не у многих это получится въяве. А проникнуться настроением Пушкина-путешественника, выстроить в своем сознании всю совокупность его передвижений – это может каждый.

И при этом неизбежно пересечение пространственной и временной осей. Мы вместе с автором книги выстраиваем для себя своеобразный хронотоп пушкинской судьбы. На свет Пушкин появился в Москве, но, как справедливо отмечается в книге, ни один из домов, считавшихся в разное время первым жилищем поэта, «не дошел до нашего времени, – цветы принести некуда». Остается только погулять в пространстве бывшей Немецкой слободы, давая волю творческому воображению. Еще мы можем посетить Огородную слободу, где потом «у Харитонья в переулке» автор «Евгения Онегина» разместит приехавших в Москву Лариных. Зато дом Апраксиных на Покровке, знаменитый «дом-комод», доподлинно помнит Пушкина-отрока, приходившего туда на уроки танцев.

В 1811 году юный Пушкин с дядей Василием Львовичем приезжает в северную столицу и поселяется на набережной Мойки в гостинице «Бордо», потом они переезжают в дом № 13. Мы уже знаем, что в трехстах метрах и трех минутах ходьбы оттуда – дом № 12, где через четверть века с небольшим завершится земная жизнь поэта. Буквально четыре дома и Большой Конюшенный мост отделяют друг от друга эти две временные точки. Пространство и время сплелись, слились воедино.

Затем шесть лет в Царскосельском лицее: редко кто из пушкинских читателей не отправлялся туда электропоездом с Витебского вокзала. А по окончании лицея в 1817 году Пушкин живет вместе с родителями в доме Клокачева на Фонтанке. Эта питерская река сплошь помечена пушкинскими знаками и занимает в книге Александра Васькина большое место. В юные годы он бывает в доме Тургеневых, из окон которого виден Михайловский замок (где убит Павел I, о чем идет речь в оде «Вольность»). Поодаль – дом Муравьевых, где собирались «арзамасцы», где проходили собрания будущих декабристов, описанные в десятой главе «Онегина». Зеленый трехэтажный дом Олениных, значимый и в истории культуры, и в пушкинской биографии. А на углу набережной Фонтанки и Гороховой улицы, у Семеновского моста, объект менее прославленный, но тоже заслуживающий внимания – дом Устинова, дуго-образное классицистическое здание, куда Пушкин приходил к родителям, жившим там в 1827 году…

…Пушкину, как известно, не довелось побывать за границей, за исключением поездки в турецкий Арзрум в 1829 году. Волей исторической судьбы заграницей теперь стали те места, которые он посещал по дороге в южную ссылку: Витебск, Киев, Екатеринослав. Но вот мы снова на российской территории. В Таганроге сохранился дом градоначальника, в котором Пушкин вместе с семьей Раевских ночует по дороге на Кавказ. Через пять лет здесь встретит свою смерть император Александр I, отправивший Пушкина в ссылку.

Потом Новочеркасск, а за ним – Пятигорск (бывший Горячеводск), Железноводск. Здесь для современного читателя на пушкинское пространство накладывается еще и лермонтовское – вплоть до Тамани.

Пребывание Пушкина в Крыму – главный драгоценный камень в литературном ожерелье этого полуострова, сконцентрировавшего в себе множество судеб и легенд. Затем мы вслед за Пушкиным из Симферополя вновь попадаем в нынешнюю заграницу – Кишинев, где память о великом русском поэте продолжает жить, там случаются встречи с нынешними российскими поэтами. А далее – Одесса, которая осталась пушкинской. Литература превыше политических границ. Вслед за изучением «петербургского текста» (понятие введено академиком В.Н. Топоровым) филологи исследуют «одесский текст» русской словесности.

Далее мы вместе с автором книги едем на Русский Север. Село Михайловское, как отмечает Александр Васькин, – «особое место в пушкинской географии России, сюда привезли его младенцем в 1799 г. и здесь же, на Псковщине, в Святогорском монастыре, поэт нашел последнее упокоение». Закономерно, что это место пушкинской ссылки уже много лет обладает огромной силой притяжения и стало объектом непрерывного паломничества.

И опять Москва, встреча с новым царем. Женитьба, в преддверии которой Пушкин наведывается в Полотняный Завод, и на карте его путешествий появляется Калужская губерния… Петербургская семейная жизнь, сопровождавшаяся многократными переездами… Особенно хочется отметить, как в книге подана история дуэли и смерти Пушкина. Документальный жанр не располагает к лирическому самовыражению, но, по-моему, в этой части книги Александра Васькина звучит глубокий и неподдельный трагизм. Главка о похоронах поэта названа цитатой из Александра Тургенева, сопровождавшего гроб в Святогорский монастырь: «Заколотили Пушкина в ящик». Лично мне близок такой человечный взгляд, и я не склонен разделять новейшие мифологические концепции о том, что Пушкин, дескать, строил свою жизнь как художественное произведение и что его смерть – необходимый эффектный финал этой драмы. Думается, читатель этой книги, проследовав вместе с автором по трагическому маршруту от кондитерской Вольфа и Беранже на Невском проспекте до Черной Речки и потом до дома на набережной Мойки, испытает неутолимую сердечную боль, переживет уход поэта как собственную личную потерю.

А завершается книга, построенная не в хронологической, а в топографической последовательности, главой о поездке Пушкина в Поволжье и на Урал. Это крайняя восточная точка пушкинской географии. Пушкин здесь живой, погруженный в нелегкие исторические разыскания…

Путешествуя по пушкинским местам, мы неизбежно выходим и в более широкое литературное пространство, встречаемся и с современниками поэта, и с его творческими наследниками. Например, собрались мы взглянуть на дом Брискорн (Галерная, 53), в котором молодожены Пушкины поселились, приехав из Москвы в Петербург. Идти надо по Галерной улице, путь на которую от Сенатской площади открывает ахматовская строка «На Галерной чернела арка» (есть у поэтессы еще строки: «Ведь под аркой на Галерной наши тени навсегда»). А за несколько шагов до цели мы увидим дом, где жил Александр Блок и куда приходила с мороза раскрасневшаяся Наталья Волохова.

Сравнительно недавно мне довелось быть в знаменитом Доме Мурузи на Литейном проспекте (где когда-то жили Мережковские и Гиппиус) и стоять на балконе квартиры Иосифа Бродского, выходящем на улицу Пестеля (бывшую Пантелеймоновскую). Невозможно было не ощутить там близость дома Оливье, из которого в 1833–1834 годах Пушкин смотрел на ту же Пантелеймоновскую улицу.

А в Москве за домом Хитрово на Арбате (там теперь Музей-квартира Пушкина) сразу следует дом, где жил Андрей Белый, крупнейший русский символист и, помимо прочего, исследователь пушкинских стиховых ритмов. Если пойти от музея налево, то из арбатского двора выйдет Булат Окуджава, и мы услышим одну из его самых знаменитых песен:

 
Былое нельзя воротить… Выхожу я на улицу
и вдруг замечаю: у самых Арбатских ворот
извозчик стоит, Александр Сергеич прогуливается…
Ах, завтра, наверное, что-нибудь произойдет.
 

Впереди у нас всегда новая встреча с Пушкиным и с пушкинской Россией.

Владимир Новиков,

доктор филологических наук,

профессор МГУ им. М.В. Ломоносова

Москва

Мест, связанных с именем Пушкина, в Москве немало. Прежде всего, это адреса, по которым жил поэт и, главное, где он появился на свет. До сих пор ломаются копии об истинном месте рождения Пушкина. Сегодня есть, по крайней мере, три разных адреса, называвшихся ранее в качестве места рождения поэта, и все они – в Немецкой слободе. Еще в конце XIX в. на доме купцов Клюгиных, что стоял в приходе церкви Богоявления в Елохове, была установлена памятная доска, удостоверяющая, что «здесь родился Пушкин». Затем в 1920-х гг. возник другой адрес – на месте средней школы по улице Бауманской (дом № 40). Школе присвоили имя Пушкина, а в 1967 г. сей факт закрепили еще и установкой бюста поэту. И, наконец, третий адрес, последний на сегодня, – дом Скворцова (на углу Госпитального переулка и Малой Почтовой улицы, на месте дома № 4), сгоревший в 1812 г. Эта версия была высказана в 1980 г. С.К. Романюком, и с тех пор никто не смог представить аргументов более весомых, чтобы ее опровергнуть. Как бы там ни было, ни один из этих домов не дошел до нашего времени, – цветы принести некуда.

Почти не сохранились и детские адреса Пушкина. А было их во множестве, поскольку ежегодно семейство Пушкиных, не имевшее в Москве собственного дома, переезжало с квартиры на квартиру. Мать Надежда Осиповна якобы не любила долго жить на одном месте. Свою роль играли и материальные трудности. «Благодаря» такому непостоянству семья Пушкиных сменила больше дюжины квартир в Москве. Жили они и в Огородной слободе, где и по сей день пересекаются Харитоньевские и Козловские переулки, нанимали квартиры в районе Арбата – в Кривоарбатском и Хлебном переулках, на Поварской. Затем на Мясницкой, потом в районе Большой Молчановки и т. д.

С того времени до нас дошел лишь один памятник архитектуры, известный как дворец Юсуповых (или палаты Волкова), где Пушкины жили в 1801–1803 гг., сегодня это один из немногих сохранившихся в Москве архитектурных памятников гражданского зодчества XVI–XVII вв.

Дворец Апраксиных на Покровке, известный как «дом-комод», помнит подрастающего Пушкина. Сегодня этот чудом сохранившийся, переживший московский пожар 1812 г. дворец является совершенно необычным памятником русской архитектуры в стиле позднего барокко второй половины XVIII в. Александр Пушкин бывал здесь на «уроках танцевания».

Усадьба Бутурлина на Яузе была построена еще в середине XVIII в. Как магнитом притягивала маленького Сашу Пушкина известная на всю Москву библиотека графа Дмитрия Бутурлина – сгоревшая, впрочем, в 1812 г.

В Москве Александр Пушкин прожил до 1811 г., когда в сопровождении дяди Василия Львовича отправился в Санкт-Петербург, в Царскосельский лицей. А вернулся поэт в Москву через полтора десятка лет. Начиная с 1826 г. Пушкин бывает в Москве часто, словно восполняя столь длительное отсутствие. Но желания остаться здесь на постоянное местожительство у него нет. Уже после первого посещения Москвы он пишет Вяземскому: «Милый мой, Москва оставила во мне неприятное впечатление, но все-таки лучше с вами видеться, чем переписываться» (9 ноября 1826 г.), «У вас в Москве хотят меня заставить даром и исключительно работать журналу. Да еще говорят: он богат, черт ли ему в деньгах. Положим так, но я богат через мою торговлю стишистую, а не прадедовскими вотчинами» (ноябрь 1827 г., Соболевскому).

Между Пушкиным и Москвой взаимоотношения складывались сложные и неоднозначные. Т. Цявловская писала, что любовь Пушкина к жене надо изучать по письмам, а не по стихам. А мы почитаем и письма, и стихи, в которых говорится о Москве. В пушкинских стихах мы находим признание в любви к Москве, но написаны они вне ее пределов:

 
Края Москвы, края родные,
Где на заре цветущих лет
Часы беспечности я тратил золотые,
Не зная горести и бед…
 

В письмах поэта вылилось раздражение родным городом: «Москва – город ничтожества» (26 марта 1831 г., Хитрово), «Москва мне слишком надоела» (11 апреля 1831 г., Плетневу), «Меня тянет в Петербург. – Не люблю я твоей Москвы» (10 декабря 1831 г., из письма жене). «В Москву мудрено попасть и не поплясать. Однако скучна Москва, пуста Москва, бедна Москва» (27 августа 1833 г. из Москвы в Петербург, жене). Похоже, что Пушкину было свойственно олицетворять с Москвой и разочарования, и непонимание коллегами его творческих взлетов, и неудачи на личном фронте («московщина со всеми ее тетками» – выражение приятеля Пушкина Туманского). А обижаться было на что. Кажется, что Москва и Пушкин не поняли друг друга.

«Пушкин очень часто читал по домам своего "Бориса Годунова"» и тем повредил отчасти его успеху при напечатании. Москва неблагородно поступила с ним: после неумеренных похвал и лестных приемов охладели к нему, начали даже клеветать на него, взводить на него обвинения в ласкательстве и наушничестве и шпионстве перед государем. Это и было причиной того, что он оставил Москву», – писал С.П. Шевырев.

Непонимание обывателями всей сути отношений между царем и поэтом московскому свету было вполне свойственно. Москва в то время была сосредоточением «всех отставных, недовольных и уволенных чинов империи, гражданских и военных. Это ядро русской оппозиции. Поэтому почти все люди либеральных убеждений и те, политические взгляды которых не подходят к политике этих дней, удаляются сюда, где они могут сколько угодно критиковать двор, правительство и т. д., не слишком опасаясь какого-либо вмешательства властей», – рассказывал встречавшийся с Пушкиным англичанин Колвилл Фрэнкленд, гостивший в России в 1830–1831 гг. Причем приехал он в Москву из Петербурга и мог, следовательно, сравнивать. Да и в императорской столице относительно Москвы иллюзий не испытывали.

С 1826 г. Пушкин приезжал в Москву и на дватри дня, и на несколько недель, и на полгода. Среди сохранившихся зданий, в которых он жил или бывал, выделяются своей архитектурной нарядностью усадьба Малиновских на Мясницкой, Английский клуб на Тверской, церковь «Большое Вознесение», Московский университет на Моховой, Московский главный архив Министерства иностранных дел в Хохловском переулке и немногие другие.

Где-то поэт бывал неоднократно: в гостинице в Глинищевском переулке, в которой останавливался шесть раз, в салоне Волконской на Тверской, на балах в доме генерал-губернатора Голицына. Часто видели Александра Сергеевича в Большом Чернышевском переулке (ныне Вознесенский), где жили его друзья – Вяземский и Баратынский.

Куда-то Пушкин заходил лишь однажды – например, на обед к Уварову в дом на углу Страстной площади и Малой Дмитровки. Единственной была и нанятая Пушкиным квартира на Арбате, куда привез он молодую жену после венчания 18 февраля 1831 г. Бывал поэт и в Большом театре, и в Дворянском собрании, и в Лепехинских банях, что у Смоленского рынка. Все, что удостоил Пушкин своим вниманием в нашем городе, принято нынче называть пушкинскими местами Москвы.

Попытки сохранить пушкинские места Москвы, увековечить их предпринимались неоднократно, чему способствовал и первый столетний юбилей поэта, широко отмечавшийся в 1899 г.; но, кажется, спохватились слишком поздно – большую часть пушкинских зданий время (а точнее, люди) не пощадило. Так, пожар 1812 г. уничтожил многие детские адреса Пушкина. Смена владельцев, перепродажа домов – это тоже процесс вредный. Большие потери понесла пушкинская Москва в ХХ в. Претворение в жизнь «сталинского плана реконструкции Москвы» в 1930-х годах сопровождалось всеми вытекающими, а точнее, разрушающими последствиями. Трещала, лопалась по швам старая Москва. А затем война, бомбежка столицы в 1941 г. (один из снарядов попал в усадьбу Погодина, уничтожив ее). А после войны – опять разрушение старой Москвы. Взять хотя бы нашумевший снос «дома Фамусова» на Пушкинской (!) площади в 1968 г., в котором поэт бывал у Римских-Корсаковых…

Но ведь был и обратный процесс. Силами многочисленной армии энтузиастов удавалось отвоевывать у разрушителей-строителей пушкинские адреса. Например, арбатский дом, где нынче мемориальная квартира Пушкина, дом Веневитиновых в Кривоколенном, дом Василия Львовича Пушкина на Старой Басманной, освобожденный под музейные цели относительно недавно…

С началом нашего века список потерь умножился, в 1997–2002 гг. уничтожен дом Шаховских на Никитском бульваре (XVIII–XIX вв.), где устраивались литературные и музыкальные салоны. Здесь бывал не только Пушкин, но и Гончаров, Грибоедов. В 2002–2004 гг. снесена усадьба Римских-Корсаковых на Тверском бульваре, дом № 26 с палатами и флигелями XVIII–XIX вв. А вот и еще один бывший пушкинский адрес – Столешников переулок, дом № 12. Сюда, в канцелярию московского оберполицмейстера, поэта вызывали в связи с делом о распространении крамольных стихов из «Андрея Шенье». Дом этот, построенный в XVIII–XIX вв., был снесен в марте 1997 г. для благоустройства местности к 850-летию Москвы. 16 сентября 1826 г. Пушкин посетил князей Трубецких после гулянья на Девичьем поле, современный адрес – улица Усачева, дом № 1. Это был один из самых старых деревянных домов Москвы, переживших пожар 1812 г. Здание, построенное во второй половине XVIII в., сгорело в 2002 г., причем перед реконструкцией. Огонь слизал и хорошо сохранившиеся интерьеры XIX в.

Пройдемся же по пушкинским местам столицы…