Цитаты из аудиокниги «Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана», страница 19

Вообще, ущерб, который эти семьдесят лет нанесли человеку, гораздо страшнее катастрофы в экономике, экологии и национальных отношениях. Деформация психики, разрушение личности – вещи непоправимые. В результате Гражданской войны, коллективизации, массовых убийств, потом другой страшнейшей войны изменился генетический фонд нации. Погибли лучшие, самые честные, самые смелые, самые гордые. Чтобы выжить, надо было приспосабливаться, лгать и подчиняться

главное – очень хотеть чего-то, понастоящему хотеть. А дальше – делай что хочешь

Надо помнить, что такие вещи очень больно отзываются на всю жизнь. Это  не проходит

нет жизни всех – есть жизнь одного человека. Что только один в поле и воин; что он сам и поле. Что человек – не игрушка обстоятельств, не жертва жизни, а неиссякаемый и потому неуязвимый источник добра

Наша дружба длилась до  дня Викиной смерти. Он стал нам

Дом был построен сотрудниками посольств, торгпредств и прочее. Огромный дом. И каждый день десятками гасли окна. Наш дворник, который всегда должен был ходить как понятой, через несколько месяцев попал в сумасшедший дом от недосыпа. Потому что днем он скреб снег, а ночью ходил по квартирам

Вокруг Ревекки была компания бывших советских людей, ставших эмигрантами; они в основном плохо знали французский, а дети их были уже французами, естественно, потому что в детстве за несколько месяцев выучиваешь язык

Там была молодая труппа, связанная и дружбой, и общей целью: воскресить театр, сохраняя верность системе Станиславского

с детства не любил овал, Я с детства угол рисовал.

Две картины с Роланом Быковым – «Внимание, черепаха!» и «Телеграмма», тоже