Оды любви и смерти

Литании боли (2010)

Вьюжная поступь Зимы

Капризные узоры новых шрамов

Прозрачной сетью оплетают душу;

А там, под небом, за оконной рамой,

Своей холодной госпоже послушен,

Влекомый ветром, в вышине сгорает,

Не долетая до чужого рая,

Ложась на землю, плавно умирает –

Снег заполняет всё собой до края.

И тихий, он печалями играет,

Как будто в ожидании конца;

Но он истомлено растает,

Едва коснувшись моего лица.

Он безразличьем мягко устилает

Просторы остывающих сердец,

Когда метель беснуется и лает

На им возложенный венец.

И первый снег – гонец Зимы огнистой,

Предвестник верный поступи её,

Её клинок – сияющий и льдистый,

Покров надёжный – тоже для неё…

Но почему же за стеклом тепличным

Мне так же холодно, как вне его?

Не потому ль, что, говоря прилично,

Зима спешит внутрь сердца моего?

Галатей

Я тебе посвящала стихи

И твои рисовала портреты;

Для тебя выбирала духи,

В пустоту отправляла ответы.

Белый мрамор я в руки брала –

Всё равно твоя кожа белее –

И упорно себе же лгала,

Что я камень дыханьем согрею.

В моих пальцах упорный резец –

Пол усыпан вокруг белоснежно.

Наступает работы конец,

И к тебе прикасаюсь я нежно.

Ты в своём совершенстве затмил

Аполлона, Ареса, Давида

И меня в довершенье сразил

Эффективней, чем грамм цианида.

***

Холод камня согреть не под силу

Ни слезам, ни мольбам, ни дыханью:

Зря тебя, Афродита, молила,

Чтоб ты жизнь вдохнула в мечтанье…

Демон во скорбях

Ты так хрупка в руках моих,

Ты словно сорванный цветок.

Вот гаснет жизнь в глазах твоих

И чахнет в жилах кровоток.

Я свою мощь в сердцах кляну,

Я, гордый Ада властелин,

Я у бессмертия в плену,

Я в вихре вечности один.

Зачем мне сила, если я

Ничем не смог тебе помочь?!

Зачем зовусь я светом дня,

Когда на сердце только ночь?!

Святые словом, слуги бога

Меня пытались уязвить…

Но что касается итога –

Лишь ты могла меня убить.

Мечи, молитвы и заклятья –

Поверь, им не было числа –

Вода святая и распятья…

Лишь ты мне рану нанесла,

Когда дыханье оборвалось

И отлетела прочь душа…

А мне потом ещё казалось,

Что боль, смеясь, меня круша,

Твоими мёртвыми устами

Шептала сладострастно мне:

«Величье Ваше, вы устали?

В своей вы тонете вине?»

До пепла

Я – отголосок отражений

Твоих пылающих надежд,

Я – раб красы твоих движений

И шлейфа шёлковых одежд.

Я отражаюсь и сгораю,

А ты в сияньи чистоты

Проходишь мимо – умираю,

Сожжён я заревом мечты.

Сожжён до пепла – опадаю

Чуть серым инеем к ногам,

Но ты не видишь! Загадаю

Свои желания снегам.

Я тот час слепну, если рядом

Ты появляешься со мной –

Под отрешённым твоим взглядом

Меня пронзает ледяной

Неумолимый штык и болью,

Когда армады твоих грёз

Вдруг вырываются на волю

Среди далёких грозных звёзд!

Ты стала пленницей мечтаний,

Ты ими дышишь и живёшь,

В своих заоблачных скитаньях

Меня до пепла вновь сожжёшь.

Ты мне, не видя, улыбнёшься,

Своим приветствием убьёшь,

А после сразу же вернёшься

В страну, что грёзами зовёшь…

Направляюсь по топким болотам…

Направляюсь по топким болотам

Чрез гниющую липкую мглу –

Буду новым твоим Дон Кихотом,

Если прежде не сдохну в углу.

И бреду я в грязи по колено,

И зелёная вязкая муть

Отдаёт мне тоскою и тленом

Мне не верится – здесь утонуть!

Чахлым деревцам хочется света,

Но от чёрной свечи в фонаре

Они явно не будут согреты,

Как не будет цветов в январе!

Всё вокруг, насмехаясь, клокочет,

И паучья прозрачная нить

То ли хочет спасти, то ли хочет

В этом месте меня погубить.

И сгущаются к ночи туманы,

И в их серых холодных клубах

Обнажаются старые раны

И поселится режущий страх!

И болотный огонь средь тумана,

Что надежды пустые даёт

И уводит в умершие страны…

Но кого же он в сумерках ждёт?

Нежность, которая ранит

– Доктор, что со мной?

– Нежность. И болезнь эта, увы, неизлечима.

– Я умру?

– К сожалению, перед этим медицина бессильна…

***

Я смертельно больна – это нежность

По артериям мчит к моим тканям,

Возвращая мне в сердце безбрежность,

Разбивая мой разум на грани.

Я смертельно больна – это нежность

Проникает мне в каждую клетку,

Разрушая всё зло и небрежно…

Доктор, доктор, назначьте таблетки!

Я смертельно больна – это нежность

Просочилась в мои хромосомы;

Пожирая мою небезгрешность,

Разрастается, словно саркома.

Я смертельно больна – это нежность

Доставляет мне ярость страданья,

Игнорируя помощи спешность,

Сотрясает ядро мирозданья…

Я смертельно больна – это нежность

Ищет выход упорно на волю.

И за эту её безуспешность

Я плачу нескончаемой болью.

Я смертельно больна – это нежность,

Что безжалостно душу мне ранит.

Я смертельно больна – это нежность

В темноту вековечную тянет.

Я смертельно больна – это нежность

Мстит за то, что её не дарю.

Я смертельно больна – это нежность

Мстит, что я никого не люблю…

Нерадивый солдат

Генерал! Я твой самый ужасный солдат -

Я не слышу приказов, что ты отдаёшь,

Игнорирую подписи места и дат…

Почему же меня до сих пор не убьёшь?

Или это игра? И лишь кажется мне,

Будто то, что я делаю – это протест?

Офицеры идут и сгорают в огне,

А в петлице твоей серебрит новый крест…

Своеволен солдат, но молчит трибунал.

Может быть потому, что мой яростный бунт -

Это то, что ты видеть хотел, генерал?

Ведь других зарывают десятками в грунт…

Несколько слов об истинном положении вещей

Пожалуй, каждый смертный хотя бы единожды за свою жизнь задаётся вопросом «А что есть любовь?» И даёт на него свой ответ: любовь – это прекрасное чувство, любовь – это счастье, любовь – это смысл жизни… Это не так, ибо любовь – это война…

Вкус поцелуя и трепет дыхания,

Бархат и пламя ласкательных слов,

Страх и надежда, мечта, упование –

Вечный дурман для сердец и умов.

Это ль не счастье? И все в восхищении!

Руку её ты к губам поднесёшь.

Помни – любви незнакомо прощение:

Если оступишься – тот час умрёшь.

Это не сад, это поле сражения –

Ты возлежишь на постели с врагом:

Каждый коварно идёт на сближение,

Хоть помышляет в тот миг о благом.

Это дуэль. Выбор пал. Пистолеты.

И секунданты стоят на посту.

Десять шагов. Острый взгляд. Эполеты.

Кто теперь будет простёрт на мосту?

Это война. Вот гремит канонада –

Взрывом кого же из вас разорвёт?

Это война – милосердья не надо –

Кто-то из вас в мир загробный уйдёт.

Чувство не может быть прочным и вечным –

Нежность от краха его не спасёт.

Кто, искалеченный страшным увечьем,

Тяжесть на сердце своём унесёт?

Не говори, что любовь вечна, ибо и она имеет завершение. Не говори, что она есть счастье, ибо однажды она доставит тебе мучения. Не говори, что любовь – это Эдем, ибо она – выжженное поле брани. Не говори, что любовь – союз душ, ибо она – дуэль, и один из дуэлянтов выстрелит первым…

Парадокс

Скажи мне, почему лучшее из всех чувств приносит страдания куда больше, чем ненависть? Почему в те моменты, когда я ненавижу, на моих губах играет пусть злобная, но улыбка? И почему любовь заставляет меня кривить рот в страдальческом оскале?

***

Расскажи, почему, когда ты говоришь

О том чувстве, что люди любовью зовут,

Ты увядшей листвой на душе шелестишь

И слова бьют больнее, чем каменный кнут?

Расскажи, почему я при слове «люблю»

Вижу в зеркале горестно-злобный оскал?

Почему валерьянку флаконами пью

И из глаз вдруг течёт раскалённый металл?

Расскажи, почему, когда ненависть вдруг

Разрастается в сердце, что гнусный сорняк,

Ощущаю я лёгкость слабеющих рук:

Разрушая, она обновляет меня?

Расскажи, почему ненавидеть всегда

Куда легче, чем верить в себя и любить?

Почему при дыхании стынет вода?

Почему словом можно сломать и убить?

Расскажи, почему я так громко смеюсь,

Когда ненависть правит парадом в душе?

Может быть, потому, что я дико боюсь

Страстно-чёрных чарующих шёлком кружев?

Посмотри на меня, я сломана…

Посмотри на меня – я сломана,

Я боюсь, мне уже не подняться.

Посмотри, я оглохла от гомона,

А они продолжают смеяться!

Посмотри на меня – я сломана,

Я боюсь, мне уже не подняться.

Посмотри, я слепа – то вороны

Продолжают со злобой клеваться.

Посмотри на меня – я сломана,

Я боюсь, мне уже не подняться.

Я невидимым чем-то скована,

И вокруг кошмары роятся!

Мир вечной войны (2010 – 2012)

Dark Eldar

С твоей точки зрения я – паразит:

Ведь мне без души твоей старость грозит.

Но что можешь знать ты, презренный мон-кей,

О боли и древней печали моей?

Такие, как ты, не могли говорить,

Когда мой народ умел мир сотворить.

Мы горя не знали в величьи своём,

Пока нас не стёрло голодным огнём!

О милосердии мне не шепчи –

Сердце моё отрицает его!

О милосердии мне не шепчи –

Я уж не помню лица твоего!

О милосердии мне не шепчи –

Ведь Та, Что Жаждет, всё время со мной!

О милосердии мне не шепчи –

Совесть мою не гнетёт под виной!

Ты хнычешь и ноешь, о, глупый плебей

О жалости к смертной персоне своей.

Неужто ты думаешь, жалкий мон-кей,

Что я пощажу одного из людей?!

Неужто считаешь, что душу твою

Ценю я дороже, чем жизнь свою?!

Бессмысленно, глупо рыдать и молить –

Я только стремлюсь твои муки продлить!

О милосердии мне не шепчи –

Сердце моё отрицает его!

О милосердии мне не шепчи –

Я уж не помню лица твоего!

О милосердии мне не шепчи –

Ведь Та, Что Жаждет, всё время со мной!

О милосердии мне не шепчи –

Совесть мою не гнетёт под виной!

Я стольких ломала подобных тебе,

Своей покоряясь кровавой судьбе!

Неужто ты думаешь, будто бы я

Вдруг вспомню про жалость сейчас для тебя?!

Чем громче кричишь, тем приятнее мне

Проделать брешь в хрупкой непрочной броне,

Что слабая воля твоя создала

Из тонкого веры цветного стекла!

Чем громче кричишь, тем я громче смеюсь –

Сегодня твоею я мукой упьюсь!

Ты будешь, стеная, о смерти просить,

Но я не хочу, не могу пощадить!

О милосердии мне не шепчи –

Сердце моё отрицает его!

О милосердии мне не шепчи –

Я уж не помню лица твоего!

О милосердии мне не шепчи –

Ведь Та, Что Жаждет, всё время со мной!

О милосердии мне не шепчи –

Совесть мою не гнетёт под виной!