Доброе утро, Дорогой Дневник. Я не вел тебя несколько лет. Тебе не следует на меня обижаться по двум, очень важным, причинам. Во-первых, все эти годы я безумно по тебе скучал, ведь, в сущности, ты мой единственный друг. Во-вторых, тебе и самому больше не с кем поговорить, ты же мой дневник, кто еще расскажет тебе о свежих новостях. А новостей, скажу я тебе, накопилась масса.

Первая, и, самая важная – Мы с ней развелись. Не так давно мы запланировали ремонт. С самого начала все пошло наперекосяк. Я, откровенно говоря, вообще никакого ремонта не хотел. А она хотела. Сначала мы не смогли прийти к тому, какого цвета будут обои в гостиной, после поссорились из-за того, что она при поклейке все время неровно приклеивала свой край, и, при этом, упорно доказывала, что это я свой край клею криво. Меня ее настойчивость в ситуациях, где она априори неправа,

за годы нашей совместной жизни утомила до нельзя. Ну а дальше, понеслось, как по накатанной. Мы вспомнили друг другу все обиды, накопившиеся за минувшие годы. Она плакала, я кричал. Конца-края этому не было. И, наконец, когда мы оба успокоились, она предложила нам разойтись. Мне стало так больно, обидно и нелепо страшно от предстоящих перемен. Но, больше всего было все-таки обидно. Обидно, что это вообще пришло ей в голову. Она сидела, смотрела на меня, ждала моего ответа. Я ничего не ответил. Просто собрал свои вещи…

Теперь я снова весь твой. Ты – мой единственный собеседник на ближайший месяц. На работе я взял отпуск, чтобы спокойно обустроиться на новом месте. Сегодня читал в новостях, что какой-то парень погиб от рук полицейского, наступившего ему на шею. Этот парень был то-ли католик, то-ли смуглого цвета, или социалист. Я не запомнил. Да и мне, в сущности, все равно. Я же знать его не знал. Жаль человека, но, в плане общественных событий я немного инфантильный – всю жизнь. Мои дела меня интересуют больше.

Сегодняшнее утро было немного необычным для меня. Я впервые проснулся один. Было невероятно одиноко…

День второй: волнения за окном.

Привет, дорогой дневник. Помнишь, вчера я писал тебе про погибшего парня. Квартиру я снял прямо на Центральной улице нашего городка, с видом на городскую площадь, напротив администрации.

Сегодня днем площадь заполнили толпы людей с плакатами. Они кричали и требовали, чтобы полицейского, убившего парня – наказали. В сущности, они, конечно, правы. Но, шуму было немерено. В такой суматохе, скажу я, писать для тебя не так-то уж и легко. Приехала целая армия копов, окружила протест. Протестующие кричали, толкались с копами, но, все закончилось благополучно после выступления Мэра, который во всеуслышание пообещал справедливо наказать нехорошего копа. Я слышал, как один из протестующих что-то громко крикнул нехорошее про Мэра. Я хорошо разглядел этого наглого парня. У нашего Мэра весьма своеобразная репутация. Поговаривают, что он находится на своем посту слишком долго. Мне, в сущности, все равно, меня то это как касается?

Я скучаю по ней, дорогой мой дневник. Безумно скучаю. Сейчас мне кажется, что, возможно, я был к ней не справедлив. У меня очень трудный характер. Я это знаю. В дни спадов и черной депрессии, когда взяться за перо и излить свою печаль на бумагу кажется невозможным, она всегда поддерживала меня. У нее тоже бывали тяжелые дни. Она много работала. Я не выносил таких дней. В эти дни она приходила уставшая, совсем не обращала на меня внимания. Она говорила, что устала и хочет побыть в тишине. Как меня это бесило, знал бы ты! Мне казалось, что она устала от меня, что я просто разонравился ей. А может у нее есть другой и ей уже не хочется мужского внимания, после общения с ним? Тогда я срывался и кричал на нее. Я скучаю по ней…

День третий: драка

Дорогой Дневник, меня не на шутку испугало сегодняшнее происшествие. Толпа снова бушевала за окном. Но, сегодня все было не так спокойно, как накануне. Толпа толкалась с полицией, громко кричала. И, вдруг, один из протестующих швырнул в полицейского камень, после чего в ряды копов полетел град камней и бутылок. Одновременно, другая группа протестующих начала громить магазин. Как этот магазин был связан с убитым парнем? Может он принадлежал родственнику копа? Я не знаю…

Копы, как римские легионеры под градом стрел, построились, закрылись щитами, и, с дубинками на перевес, ровным строем двинулись на протестующих. Две армии медленно сходились, одна – подобная толпе неистовых дикарей, неорганизованная куча протестующих. Другая – стройная, ровная, дисциплинированная, вооруженная большими щитами и черными, резиновыми гладиусами когорта отборных полицейских легионеров.

Огонь и вода сошлись. И огонь зашипел и начал угасать. Полицейские даже не орудовали дубинками, они просто сдвигали протестующих, а те, чувствуя этот организованный напор, беспомощно пятились, валились друг на друга, прыгали на строй щитов и, мешками падали на землю. Строй напирал и войско Аттилы дрогнуло и побежало…

День четвертый: мужчина в сером костюме

Привет ДД. Я решил для краткости называть тебя ДД. Вчера вечерком я решил выйти прогуляться и зашел, по пути домой, в охотничий магазин. Там я краем уха слышал разговор двух охотников. Они сетовали на новый налог. Теперь, мол, каждый житель города должен платить налог на воздухоочистительные мероприятия.

Мол, правительство города принимает меры к тому, чтобы несколько заводов, которые у нас на окраине расположены, не засоряли своими выбросами воздух. Не знаю, какие именно расходы несет город на эти мероприятия. Я думаю, что для контроля нужно содержать штат контролеров, а, это, естественно стоит денег. Охотники говорили между собой, что налог не нужный. Что это просто повод для кого-то пополнить свои карманы. Я с ними не согласен, ведь мы все хотим дышать чистым воздухом. Но в спор я не полез. Мое внимание привлек большой бинокль. Из моих окон виден край администрации и несколько кабинетов. Вчера вечером, когда я в приступе черной меланхолии бездумно глядел в окно, мое внимание привлек работник одного такого кабинета.

Это был мужчина в сером костюме. Было уже довольно поздно, но он был на работе. Я притаился на своем наблюдательном посту и смотрел как он сидит за столом и заполняет какие-то бумаги. И, вдруг, в его кабинет зашли двое молодчиков в таких же серых костюмах, как у него. Они встали перед ним по стойке смирно, как будто солдаты перед командиром, отчитались о чем-то. Все бы ничего, мало ли к кому не заходят так подчиненные. Перед многими офисными руководителями иные менеджеры вытягиваются по струнке. Но, после этих клерков в кабинет к серому мужчине зашел усатый коп. И, мог бы ты подумать, что этот коп, как будто перед ним не штатский, а целый шериф, вытянулся перед серым мужчиной. Буду, пожалуй, для удобства, называть его просто Серым.

Дак вот, коп вытянулся перед Серым, доложил ему что-то, а, после, приложил руку к козырьку, развернулся через левое плечо и промаршировал к выходу из кабинета.

Сегодня я повнимательней понаблюдаю за этим Серым. Охотники, к слову, еще говорили о предстоящих выборах. Скоро выборы мэра. Мне думается что выиграет снова наш действующий мэр. Кто же еще, наш мэр молодец, он свое дело знает.

День одиннадцатый: отчет о минувшей подготовке к выборам

Здравствуй ДД. Извини что несколько дней не писал. Очень уж интересная картина представилась моему взору и зоркому взгляду моего верного бинокля. Сегодня, к слову, огласили результаты выборов.

Пятый день был тихим и, никаких примечательных событий не случилось. Единственное, пожалуй, более-менее интересное действо произошло в кабинете Серого. Кстати, о кабинете, при свете дня я рассмотрел его детально. Он довольно просторный. Прямо возле входа висит огромный портрет нашего мэра. Секретарша у Серого красивая, длинноногая, всегда ходит в не в меру короткой юбке. Два раза в день, утром и вечером, она приносит Серому какую-то большую папку. Наверное, это отчеты. Серый сидит спиной к окну и содержимое его стола мне прекрасно видно.

На столе у Серого стоит фотография, на которой красуются трое молодых, накаченных, загорелых парней в камуфлированной форме, стоящий в обнимку на фоне огромных желтых гор. Слева от стола у Серого на стене висят грамоты, медальки (вроде за спорт, на самой большой, которую я разглядел, изображены спортсмены в больших рукавицах, один наносит другому удар), а, также прибита деревянная полочка. На полочке, в ряд, стоят металлические модельки военных машин.