О, как легко спонтанным быть! —
Легко так разве быть лишь Богом —
По неизведанным дорогам
Безмолвным Странником скользить.

Являться вдруг не здесь иль там,
А здесь и там в одно мгновенье —
Нести восторг и водохновенье
Всем зазевавшимся местам!

Над бездной снов своих парить
И в новых снах – пусть также тленных
Своих немыслимых вселенных —
Цветы возлюбленным дарить!

Лишь на мгновение прилечь —
И навсегда сей мир покинуть,
А неродившемуся сыну
Оставить свой Заветный Меч.

Казаться всем, ничем не стать,
И в эти вьющиеся косы
Какой-то девочки белёсой
Цветок Бессмертия вплетать.

Из Чаши Жизни Смерть испить
До дна, любить врага, как друга,
И на краю земного круга
Священный жёлудь посадить.

Не ждать, не верить, не искать,
Плескать мечты хмельной отвагой,
Ладонью нежною иль шпагой
Изгиб судьбы своей ласкать.

Забыть про всё и навсегда
В скольженьи снов Волшебной Птицы —
И, не оставивши следа,
В Безмолвьи синем раствориться…

Улыбка Странника

По звёздно-синей глади, на заре,
По грани снов, мерцающей и зыбкой,
Прошёл ты, словно Странник-Назарей,
И утро озарил своей Улыбкой.

Коснулся вод рассветный поцелуй
От памяти Великого Безмолвья
И царственного Лотоса венцу
Рожденье подарил своей Любовью.

А может, нет пути, но ты сидишь
В рассветном сне над Звёздною рекою
И в сердце замирающем хранишь
Жемчужину небесного покоя?

Ты Чашу Жизни полную вознёс
В крылатых снов неведомые выси —
Лишь грезилась таинственно средь звёзд
Улыбка всепрощающая Иссы.

О, этот мир блистающих одежд
И в бездне грёз зеркальное свеченье
Очей твоих – таинственный рубеж —
И Жертвенного Слова отреченье!

О, таинство звенящей Красоты!
О, Лотоса сияющее Чудо!
Чуть тронет только сон твоей мечты
Улыбка исчезающая Будды…

*О, только дай вдохнуть в себя рассвет

О, только дай вдохнуть в себя рассвет,
Когда луга в заре от счастья плачут,
И ты летишь на розовом коне
В молитвенно звенящей тишине
К своей Любви пронзительно-прозрачной!

О, только полдень дай открыть в себе,
Когда горит в нём пламенное диво,
И ты плывёшь на огненном коне
В душистой спело-золотой волне,
И в ней копыто плещется игриво!

О, только дай закат узнать в себе,
Когда в душе стихает звёздный вечер,
И ты скользишь на вороном коне
В высокой и печальной глубине
Своей венчальной красоте навстречу!

О, только б до рассвета не забыть,
О чём звезда шепталася с рекою,
А на заре понову плыть и плыть,
Коней своих чуть сдерживая прыть,
К высотам беспокойного покоя!

Глубокие тени по снегу

Глубокие тени
по снегу – глубокие тени…
Я был или не был? —
Смятенье, порыв, озаренье…

Не надо, не смейся,
не трогай любимой печали —
В ней голосом сердца
мольбы о любви зазвучали!

Но ты ни любви,
ни томлений любовных не знаешь,
По звёздным тропинкам
в сиянии лунном гуляешь.

Тебе не слышны
ни молитвы земные, ни вздохи —
С тобой гуляют
средь звёзд лишь крылатые боги!

О, дай мне хотя бы
следов твоих чистых коснуться! —
Уснуть на тропинке
средь лунных осин – не проснуться…

Со снами своими
земными навек распроститься —
И звёздным цветком
из следов прорасти-распуститься!

Ты мимо пройдёшь
и цветок мой едва ли заметишь —
О, что для тебя
этот бледно-мерцающий фетиш!

Скажи, какова же
руки твоей девственной плата? —
Когда царь богов
добивался тебя – не сосватал!

Ты вновь ускользаешь
от рук, страстных взглядов всех – мимо,
Улыбкою лёгкой,
видением – неуловима!

И мне не оставишь
и звёздной пылинки от следа —
Как будто тебя
никогда я не знал и не ведал.

Лишь лунный твой шлейф
будет в памяти плыть-серебриться…
А может, все это
мне только лишь грезится-снится?

Пройдёшь и растаешь —
Звезды Белокурой моленье!
В мерцании звёздном
по снегу – глубокие тени…

Ласкай хрустальными перстами

Ласкай хрустальными перстами
Мою серебряную нить —
Ласкай – пусть пальцы не устанут
Покров зари над миром вить!

Не оборвать её – не ты ли
В ладонь вложила мне клубок,
Что свит тобой из звёздной пыли,
Осевшей на Забвень-цветок?

Ты сорвала его, лелея
И напевая сладкий сон,
Моя колдунья Лорелея —
Царица жертвенных времён!

О, как я был смертельно ранен
Твоей улыбкой на крови! —
Забытый всеми Ангел-Странник —
Так тки же сладкий сон и рви

Свои волшебные покровы
Из поцелуев, слёз, молитв —
Из каждой капли алой крови
Я прорасту цветком! Горит

Рассветом звёздным Новолунье
Несут на нитях мотыльки
Тебя сквозь сны, моя певунья,
И расплетаются клубки

Моих запутавшихся судеб,
Куда б твой голос ни завлёк —
Пылинки звёздной не забудет
Мой золотистый мотылёк…

О, этой красоты волшебной звуки

О, этой красоты волшебной звуки!
О, дивная мелодия любви!
Тянулись в небо трепетные руки —
Ветвились мысли вещие мои.

Сонет струился – в таинстве напева
Мне грезились иные голоса,
И прорастало Огненное Древо
Из сумрачного лона в небеса.

Шепталось мне: всё это только снится,
И дышат Бездной всполохи огней…
Но как же сладко пели чувства-птицы
На пальцах оживающих ветвей!

И я вошёл в твой ритм, начав с поклона,
Водил тебя лугами вешних грёз
И исполнял твоё земное лоно
Мерцаньем снов и падающих звёзд…

Ты поклонилась тоже – в звёздной пыли
Искрился взгляд твой, опускаясь ниц,
И мы с тобой в волшебный вальс уплыли —
Священный танец одиноких птиц!

Кружились-снились в таинстве венчальном
Среди миров таинственных и стран —
Мерцающими звёздными очами
Смотрел в сердца нам Звёздный Океан,
Смотрел в сердца нам Звёздный Океан…

Но как сказать о Тишине

Но как сказать о Тишине,
Что все мечты мои сложила
В Забвень-венок и возложила
На день души успенья… Мне?

Но я давно сгорел в огне,
Забыл лицо, число и имя,
И кто моё бессмертье примет
В той – нерассказанной – стране?

Не будет больше слов и рун
Волшебно-огненных сплетений,
И не сольются наши тени
В сияньи двух последних лун.

И Слово Слов мне не излить,
Как семя снов в горенье сердца,
И голос Вечного Младенца
Не будет радостно гулить.

Лишь на прощанье кину взгляд
Поверх кипенья жизни плена,
Где пузырьки моих вселенных
По ветру кружатся-летят…

Лунные ночи

Лунные ночи в заброшенном доме,
Лето забылось в берёзовом сне —
Тихо, и нет никого со мной, кроме
Звёздности неба в раскрытом окне…

Если я стану ещё чуть потише
И напишу пару строк на листе,
То вдруг услышу, как молча ты пишешь
Небо моё на бескрайнем холсте.

В лунном ветру не шелохнется листик
По серебру затихающих струн —
Только касанье серебряной кисти,
Только шептанье таинственных рун!

Бог полуденной слепительной речи —
Слово – уловлено Ночи сачком,
Спряталось где-то в потёмках за печкой
И свиристит лупоглазым сверчком.

О, это тихое стихо-заренье,
Красок мерцающих звёзды-огни! —
Словно как первое мира творенье —
Первые ночи, первые дни!

О, эти синие звёздные дали,
Звёздные ливни на лунном ветру —
Там мы с тобою когда-то летали
И навсегда улетим поутру…

Кресень

Как Месяц бродил по полянам забвенья,
Сонь-травы косил серебристым серповьем,
Зелёною кровью питал вдохновенье
Медвяных лугов и душистым сноповьем

Прилёг в изголовье Купальницы-Ночи,
Шептал что-то ей там, туманы пуская,
Какую-то древнюю тайну пророча
И звёздные очи стихами лаская.

А дочери их – берегини-русалки
До утра плескались в озёрном зеркалье,
О девичьем счастье гадали с гадалкой,
В мерцании звёзд имена нарекая.

Шуршание снов в первобытной траве —
Раздолье Ночи, Волшебству и Стиховью,
Лишь лунный таинственно стелется свет,
И боги поют серенады Безмолвью…

Майя

И ты оставишь звёздную вуаль
Мерцать в траве – некошеной и дикой —
Кто вспомнит серебристую печаль
В очах у той, что звали Эвридикой?

Кто обернётся хоть на миг, чтоб стать
Твоей любви волнующим дыханьем
И книгу вечной юности листать
Над асфоделий лунным колыханьем?

О, если б смог он вновь связать ту нить,
Что прервана слепящим сном-забвеньем
И новый путь средь звёзд наговорить
Предвечного Глагола вдохновеньем!

Но тих твой сон, течёт Забвень-река,
Кузнечик-жрец запнулся в Вещем Слове,
И лишь вуаль колышется слегка
В траве, благоухающей Безмолвьем…

За памятью последнего предела

За памятью последнего предела —
Подобна угасающей свече —
Лишь ты одна печальная сидела
И звёзды вышивала на плече.

С иглы твоей мечты и мысли плыли
Над тёмной глубиной небытия —
Развёртывались огненные крылья
По нитям серебристого шитья.

В священном изумленьи – где я? кто я? —
В безумьи восхитительной игры
Таинственная Птица Эпинойя
Несла меня сквозь звёздные миры.

В долины предречений и наитий
Устами и перстами грёз своих
Я впрыскивал серебряные нити,
А ты сплетала крестиками их,

Слагала их в волшебные заклятья,
И, озаряя серебристый мир,
Рождались в небе звёздные распятья,
Летящие сквозь огненный эфир.

Я пил огонь речей твоих певучих
И знал, что тайны все разрешены
В печали этих огненных созвучий
Сонатой первозданной Тишины.

И созерцал, как в звёздном свете тают
Все эти тени сновиденных пут —
Распятые с крестов своих слетают
И птицами сквозь сны за мной плывут…

Когда напишешь ты прощальное письмо

Когда напишешь ты прощальное письмо,
Изящно скинув звёздное оплечье,
Сиянье наготы твоей – само
«Аз есмь!» – дохнёт последним вздохом Речи.

Услышит ль кто глубинный, гулкий «ОХ» —
Вселенной снов поющих завещанье? —
Отэшит лишь тебе зеркальный бог,
И закружится вечное прощанье

В безумном вальсе грёз, плечей и рук
Последней девочки танцующей на свете,
И вместе с ней исчезнет всё… И вдруг
Изникнет из глуби безмолвья звук,
Повеет тихо Звёздных Странствий Ветер…

Сон о Лунном Короле

Спала ты вся в сиянье лунных лилий
И снила сон о Лунном Короле,
Искавшем всё тебя на той скале
В дымящемся пурпурном хрустале,
Где над тобой венки созвездий плыли…

И он к тебе, таинственный, явился,
Но не в ночи, не в сумерках, не днём —
Весь сонный мир, весь звёздный окоём
Во мрак очей бездонных погрузился —
Лишь чёрным антрацитовым огнём
Крылатый плащ его сквозь сон светился.

Он взял твои незрячие глаза,
Вложил их в свои тёмные глазницы,
«Да будет Свет» – он слово не сказал
И Тьмы глаголом вещим не связал,
Лишь чёрно-антрацитная слеза
Блеснула ядовито сквозь ресницы,
Скатилась, и на шуйцевой деснице,
Безвремения выросла лоза.

И ты себя увидела тотчас,
Сидящую, как два в одном, на троне,
И чёрный камень в огненной короне
Вбирал весь Свет и не менял окрас,
И знала ты: тебя здесь похоронят
В последний, окончательнейший раз!

Не зрела больше ты ни в сласть агоний,
Ни в страсть мечты, лишь Чёрный Аксакал
Красу твою незримую ласкал
И знал наверняка: никто не тронет
Тебя опричь его от скал до скал,
И таял чёрный снег в его ладонях,
И чёрным сном прозренья истекал…

Эвридика – змей царица

Эвридика – змей царица,
Всё танцует в лунном свете,
Чешуится-серебрится
И ласкает лунный ветер.

Налилась янтарным ядом,
Над Безмолвьем зависает
И пронзительнейшим взглядом
Вдруг сама себя кусает!

Это тень её гуляет
Под земной жарой и влагой,
А сама она не знает
По себе ни зла, ни блага.

И с неё за верность трону
Никогда никто не спросит,
Вот и царскую корону
Ей к утру придётся сбросить.

Сбросить вместе с чешуёю,
Вместе с призрачною тенью,
И оставить под землёю
Рой посмертных сновидений.

И над тающей луною
Видеть, как танцует-дышит
Тень подземная с земною
В изумительном Затишье…

Он и Она

О, этих звёздных вёрст пути-дороги
По лунным снам! – В таинственной дали
Он брёл один – не зримый – даже боги
Следов Его приметить не могли.

Никто не зрел в мерцающем забытьи,
Как пел Безмолвью гимны Он в ночи,
И серебрил судьбы струистой нити
Огнём волшебной Озарень-свечи.

Касаньем тонким тайны не нарушил —
Вкушая грёзы сладостный полон,
Не мог припомнить сном его уснувший,
Кому на самом деле снится он…

Она с цветка к цветку одна летала
И всё искала призрачный тот цвет,
Что из глубин волшебного кристалла
Струил сквозь сны прозренья вещий свет.

Смеялись эльфы, фыркали сильфиды,
Один лишь мудрый старец Китоврас
Всё Ей кивал на дальние планиды,
Где свет мечты давно уже погас…

Она ушла за звёздные отроги,
Брела, пока не выбилась из сил,
И бог судьбы – хромой, слепой и строгий
Её мечту безумьем не скосил.

Там – на Пороге Вечности – спустилась
К Её стопам последняя звезда —
Кристаллом бледно-пурпурным светилась,
Когда Она уснула, и тогда

Плечами вздрогнул Он, повёл очами,
Возжёг костёр упавшею звездой
И ночь сидел в торжественной печали,
Огонь души гасил забвень-водой.

А на заре расцвёл из сердолика
Безмолвья цвет… – Трепещущей душой
Она вняла в волнении великом:
Здесь Странник Звёздной Вечности прошёл!

Она ему напела-насмеяла
Свой сон любви, и звёздной бирюзой
Очей своих таинственно сияла,
Кропила цвет хрустальною слезой.

Тогда явился Он – как бог из тени! —
Ей подал руку, звёздный окоём
Раскрылся весь – в безбрежности видений
Им предстояло странствовать вдвоём.

И где-то встрепенулся Меч-Кладенец,
Дракон судьбы свой жгучий глаз открыл,
Дохнул огнём, и Солнечный Младенец
Взыграл плесканьем пламенности крыл!

Они ушли по огненной дороге —
И даже боги видеть не могли
Незримый путь сквозь звёздные чертоги,
Где по следам их лилии цвели…

Поэт

Вдали от мук, страстей, агоний
Живёт Поэт мой имярек —
Стекает Вечность на ладони
К нему мерцаньем звёздных рек.

Созвездий синий сон струится
Сквозь пальцы рук его – глядит
Он зачарованно, и птица
Над бездной вещая парит…

О, он препятствовать не волен
Рожденью огненности слов
И строф в душе – смертельно болен
Твореньем духов и миров!

Он эту Вечность не раздарит —
Растает дымка – только тронь…
Лишь в сердце вновь, как древний арий,
Зажжёт свой жертвенный огонь!

И вспыхнет Древний Ужас снова —
Нельзя помиловать – казнить!
И будет Огненное Слово
Безмолвью в Жертву приносить!