Простушка и пастух

Простушка и пастух

В оформлении обложки использована фотография автора Sofia Zhuravetc «Brunette girl with long and shiny curly hair . Beautiful model woman with curly hairstyle .Care and beauty of hair» с https://www.shutterstock.com

1.

Дождалась!

Бросив книги на тумбочку у входа, я сорвала с себя плащ и устремилась к почтовому шару доставки. К демонам поздний обед, к демонам отдых – проказы не должны долго ждать.

Наконец-то, спустя целый год преподавания, я могу… могу отомстить всем охламонам, что на лекциях выводили меня из себя придирками и подколками. Всем, кто стремился испортить мои реактивы, найти ошибку в опубликованной диссертации или нечаянно зажать в углу. Ведь ни один уважающий себя студ не может удержать язык за зубами и руки в карманах при виде молодого профессора, только-только отметившего двадцатипятилетие. Скрывать не буду, экстерном завершенные аспирант и профессорат, уложившиеся каждый в два года вместо пяти, приятно греют душу, но только мою. Остальные не в силах сдержать зависть или глупость и всячески меня донимают.

Закрывать рот каждому первому – глупо, а мстить – хорошо.Особенно, если месть дозволена свыше – ректором, в единый преподавательский день, который в этом году совпал с зимним солнцестоянием. Обожаю дни солнцестояния! В каждом мало-мальски населенном городке проходят карнавалы, увеселительные игрища и магические шоу, настолько зрелищные и масштабные, что легко скроют следы моей остаточной магии. Сейчас три часа дня, карнавал начнется в семь. В моем перечне доставучих студов двенадцать персон. На подготовку уйдет максимумчетыре часа, на месть – по часу на каждого студа, и в среднем по двадцать минут на сокрытие следов. В среднем, потому что от братцев Гардори скрываться придется особенно тщательно, в отличие от остальных.

Близнецы весьма привлекательные, достаточно умные и сверх меры наглые, особенно младший. Страший – чуть более ответственный Ридас, официальный староста, и Альф, неформальный лидер группы – невзлюбили меня с первой лекции, когда я заметила, что под иллюзиями братьев сидят младшекурсники с другого потока. Заметила и не смолчала. История не сообщает, где обитались в этот момент оба Гардори и чем они заслужили преданность младших, зато в красках сохранила, как несладко мне стало потом… Но к демонам неприятные воспоминания. Наконец-то сегодня я смогу им отомстить! Им и еще десятке неблагодарных дуралеев, что не прониклись моим статусом преподавателя.

Пританцовывая перед почтовым шаром, стянула перчатки, размотала с шеи шарф, и все это не отводя взгляда от мутного магического стекла. Где же мой конверт с разрешением на проказы и номером моей пары-пастуха? Я уже знала, что пастухом при мстителе чаще всего становится один из старших преподавателей. Собственно, проказы нам, простушкам, потому и разрешены, что происходят под неусыпным контролем многоопытных магов, хладнокровных и не заинтересованных в смерти студов. Но это не отменяет их помощи в случае провалов, ЧП и прочих неожиданностей.

Я не наивное создание, за год многое услышала, и теперь прекрасно понимаю – Гардории их верная свита будут сегодня начеку. Поэтому заблаговременно подготовила десять планов МСТИ с учетом возможного вмешательства пастуха. Если со мной будет стихийник – я использую ловушки, в состав которые входит его стихия, если артефактор – то металлы, с экзорцистом прибегну к потусторонним личностям, я буду рада и некроманту, и прорицателю, и даже целителю – страшные люди, с ними тоже можно мстить – и даже травнице найдется чем мне помочь. О плетельщике не помышляла, слишком крупная рыба, с вояками меня жребий вряд ли сведет, но даже если мне выпадет наш завхоз, ведущий у младшекурсников магбыт, я найду, как дюжине охламонов отплатить.

И где письмо счастья?

Мой шар засиял спустя долгие двадцать минут. В его глубинах появился конверт, а следом и номерок, 24. Странно, что он был не в конверте, но эта ненормальность быстро объяснилась. Под разрешением на шалости и собственной печатью ректор Юри от руки приписал, что долго не мог найти замену заболевшему пастуху. Но сейчас все в порядке, замена нашлась, и будет ожидать простушку в преподавательской комнате ровно через четыре часа.

Наконец-то! Забыв об усталости сегодняшнего дня, о том, что голодная с утра и ночь не спала – предвкушала, я раскрыла книгу рун и приступила к главным сборам.

Снежной зимы близ священного озера Рави никогда не было, несмотря на то, что вокруг сплошные горы, а под ними холодное море. Однако снега здесь легко заменяли пушистые белые листья перелеи белоснежной. Дивное эльфийское дерево ежегодно сбрасывала крону в середине второго месяца зимы и самым удачным образом снижала злость скрипящих зубами морозов. На улице было тепло, свежо и еще светло, когда я выскользнула из дома. Длинный плащ с глубоким капюшоном скрывал мой яркий наряд, магический карман хранил тетрадь с планами и списком, на лице под маской сияла широкая улыбка и ярко-красная помада.

К академии я бежала. Едва не сбила смотрителя с ног, задела юбкой кого-то на повороте, влетела в преподавательскую и еще раз за сегодня поприветствовав всех, громко спросила:

– Кто двадцать четвертый? Говорите скорее, – обвела преподавателей счастливым взглядом, – время не ждет!

Но это только я нетерпеливо топталась на месте, остальные ответили, что еще не вскрывали свои конверты и не проверяли номерки. Им, видите ли, неинтересно. С каких пор, хотелось бы знать?

– Так проверьте! – настоятельно посоветовала я и обратилась к старшему преподавателю водников.

– Лариль, вы?

– Я седьмой, – мотнул головой высокий эльф.

– Гавиан Дисский?

– Не я, – ответил артефактор и даже номерок свой показал. Четырнадцатый.

– Плинни? – Златокудрая нимфа печально улыбнулась.

– А леди Изабель… уже знает, какого простака или простушку сегодня пасет? – Надежда меня окрыляла. Совсем недавно группа второкурсников-огневиков нечаянно уничтожила ее рабочий кабинет. Я была уверена, старший преподаватель в ее лице рвет и мечет и станет лучшим руководителем проказ. Но все оказалось иначе.

– Она не участвует, – ответила Плинни. – Студы извинились за принесенный ущерб.

– А моральная компенсация?

– В двойном размере оплатили, – теперь уже ответил профессор Лариль.

– Повезло, – буркнул артефактор.

– Как сказать… Если они пристрастятся платить за каждую ошибку, обладатели крупных состояний будет невозможно приструнить, – ответили ему.

– Всецело согласна. Нужно, чтобы они хотя бы отчасти боялись ответного хода.

Я уцепилась за завязки плаща, дергая их в нервной дрожи. Капюшон давно слетел с головы, фыркнув, стянула и маску.

– Какой интересный костюм, – заметили мои коллеги, хотя они его еще не увидели целиком.

По такому прекрасному поводу, как дозволенная месть, я решила себя порадовать и оделась в черно-красный костюм пиковой дамы, какой ее изображали на игральных картах. Глубокий вырез корсета не скрывала тонкая, максимально расстегнутая рубашка под ним, талия стянута, юбка разрезана клиньями. Сзади они, клинья, касаются пола, спереди не прикрывают даже колен. На мне тонкие чулки в сеточку и ботильоны на невысоком остром каблуке. Широкие рукава перехвачены ремнями, несколько ремней висят и на поясе. Яркий макияж, высокая прическа и серьги-кольца в ушах.

– Еще бы, я намерена не только отомстить, но и повеселиться!

Завязки нехотя разошлись, я сбросила плащ на ближайшее кресло, с улыбкой под восхищенный «ах» вдохнула полной грудью, чтобы продемонстрировать декольте в полной мере. Покрутилась на месте, выбивая искры из ткани. И тряхнув головой, эффектно остановилась.

– Так двадцать четвертый нашелся или нет?

– Я здесь, – произнесли совсем близко, и вокруг застыла тишина.

То ли в кабинете стало тихо, то ли у меня от ужаса заложило уши. Со стыдливой оторопью взглянула на подошедшего, вернее, вначале на значок магической принадлежности, что крепится на лацкан пиджака, а затем на правое предплечье, где значок дублируется.Ошибки нет, передо мной стоял плетельщик – умелец на все руки. Он способен воссоздать и уничтожить любое магическое творение, усилить его, скопировать или видоизменить. В другое время я бы обрадовалась ему как родному, но только не сегодня, когда на праздник в академии осталось лишь два старших преподавателя с даром плетения. Великовозрастный профессор Идгиф и лорд…

– Посмотрите выше! – усмехнулся он и протянул мне номерок с заветной цифрой. На руке блеснуло родовое кольцо-печатка.

– Спасибо за ваше согласие заменить заболевшего пастуха, старший преподаватель лорд Легас, – прошептала я.

Наши номерки соединились в моих руках и исчезли. В воздухе на их месте появилась магическая памятка для простушки и пастуха. Стандартная, заученная мною наизусть, а потому не представляющая интереса. Но сейчас я вглядывалась в нее, боясь поднять глаза выше.

– Не стоит благодарностей.

Легас – старший преподаватель с опытом работы в пять лет. Как и я, он в свое время экстерном сдал аспирант и профессорат, как и я, защитил диссертацию, но не остановился на достигнутом, и еще пять лет потратил на королевскую службу Контроля. Где напрочь забыл, что живым свойственно улыбаться.

От таких магов у многих кровь стынет в жилах, а у меня кости превращаются в труху. Нелюдимый, хмурый блондин с коротким ежиком волос и тяжелым карим взглядом. Среднего роста и среднего телосложения, он всегда казался выше и мощнее, словно его магическая сила добавляла ему высоты и весомости. Или же это его самоуверенность заставляла людей скукоживаться и пригибаться? Вот и мне захотелось втянуть голову в плечи и, пригнувшись, сбежать из преподавательской комнаты.

– Думаю, вы с ней уже ознакомились, Вирджи. – Он развеял памятку и заметил, как я поежилась. – Простите, не спросил. Скажите, младший преподаватель Вирджиния Тольи, мне можно называть вас коротко Вирджи в эту проказливую ночь зимнего солнцестояния?

– Да, конечно, – проблеяла я. Голос мне не подчинялся, хотелось сипеть и шептать, а лучше вовсе исчезнуть вслед за голосом.

Остальные преподаватели по звонку уже покинули место сбора, остались только мы – я и кошмар академии.

– Вам нездоровится?

– Нет, что вы. Все… всего лишь растерялась, чтобы такой человек, как вы, и вдруг соблаговолил пойти в пастухи.

За дрожью ужаса попыталась скрыть дрожь нетерпения и, взмахнув юбкой, присела в реверансе, к несчастью, в глубоком. Встать из него без опоры не представлялось возможным. Был бы рядом стул, но он далеко.

– Не паясничайте, – отметил Легас мой корявый полуприсяд. – Я имею право вас сопровождать в роли пастуха. Уверен, вечер пройдет хорошо, только… – Он скосил взгляд на то, как мои руки ищут опору, и холодно добавил: – Перестаньте быть дурой.

Меня за локоть вздернули вверх. Не то, чтобы больно, но обидно, под стать словам.

– Принято! – Я стерла с лица улыбку, скрутила в ракушку и закрепила волосы на макушке, взялась застегивать ворот рубашки. Это дурочкам позволено притягивать взгляды манящей ложбинкой, умным следует показывать мозги.

Легас встрепенулся.

– Что вы делаете?

– Слушаюсь и повинуюсь, – нервно пояснила я, снимая серьги-кольца и попутно продумывая, как наколдовать себе брюки, чтобы не делать крюк до съемной квартиры.

– Но я не это… Не настолько. – Он указал пальцем на мою шею и наглухо застегнутую блузку. – Расстегните.

– Не-не могу.

Серьги отправила к тетради в магический карман.

– Почему? До этого вы легко демонстрировали свои прелести другим.

Ответ «Вы не другой, и с вами шутки плохи», почти сорвался с моих губ, когда наше уединение прервали. На полу вспыхнула пентаграммы перехода, из нее поднялся младший секретарь ректора, господин Экбит.

– Лорд Легас, я все-таки успел вас перехватить в академии! – Секретарь явно не признал меня из-за яркого макияжа, поэтому вместо шутки о юном возрасте и профессорском звании одарил восхищенной улыбкой. Затем передал плетельщику небольшой мешочек на завязках. – Ваша просьба удовлетворена.

– Премного благодарен.

– О, не стоит. Я был рад помочь. – Секретарь вновь посмотрел на меня, улыбнулся. Я улыбнулась в ответ, и тут он, словно что-то вспомнив, встрепенулся: – Простите за вопрос, лорд Легас, но разве сегодня вы не должны сопровождать малышку? Или вы с ней договорились об изменении планов?

Плетельщик вскинул бровь, я тоже немало поразилась. С каких пор лорд увлекается безродными малышками?

– … удивлен, что она не прибежала. Она мечтала об этом дне. – Экбит покачал головой и обратился ко мне: – Не волнуйтесь. Я имел в виду младшего преподавателя, пастуха которой лорд Легас потребовал заме…

Он не договорил. Портал вспыхнул без предварительной активации рун, и секретарь провалился вниз с тихим «…нить». Я впервые видела подобное. Порталы не могут срабатывать сами, им это не дано.

– Что ж, идемте, – поторопил пастух. Спрятал мешочек на груди и указал мне на плащ. – Одевайтесь.

– Но как же… – Я присела, провела рукой по затухающим линиям пентаграммы. – Вы не хотите узнать, жив ли он? И как это произошло? С каких пор в стандартных плетениях академии происходят сбои?

– Жив. Разорвалась центральная линия. С этого дня, – по пунктам ответил лорд. – Мы стали свидетелями чужого розыгрыша.

– Хотите сказать, что кто-то поквитался с Экбитом? Но на территории академии шалости запрещены. Это подсудное дело.

– Не волнуйтесь, мы найдем подлеца. – Легас сорвал мой плащ с кресла, развернул и накинул на мои плечи. – Итак, куда направимся первым делом?

– В мою квартиру.

– Вы не перестаете удивлять, Вирджи-простушка, – заметил он и открыл для нас портал. Вертикальный. Видимо, решил, что с напольными переходами академии дел лучше не иметь.

***

– У вас мило, – это было первое, что он сказал спустя двадцать минут после нашего прибытия.

Будь возможность, я бы оставила преподавателя за входной дверью, но совесть не позволила соврать, что в квартире идет ремонт, спит маленький ребенок или любовник, которого опасно будить. Вообще-то я уже готова была сказать оправданную ложь, когда Легас заглянул в мои глаза и проникновенным голосом спросил, нет ли у меня зеленого чая. Затем сообщил, что согласится даже на кисель, и сам открыл мою дверь. После такого вторжения выдворять старшего преподавателя было не с руки. Но еще неудобнее оказалось разговаривать с ним из-за ширмы, за которой я искала подходящие для вечера штаны. Синие – слишком узкие, красные – слишком яркие…

– Спасибо за лестный комплимент. Я старалась. Однако это моя спальня, вы не могли бы уйти?

– Спальня? Я принял ее за кабинет. Здесь столько книг, рунных схем… и ширма.

– За ней кровать, – сообщила сухо.

– Узкая односпальная койка с жестким матрасом, созданным для пыток?

Я посмотрела на своего Рыцаря, в смысле, на «Мечту рыцаря», которую мне продали за полцены, вполне комфортную за такие деньги, но не очень красивую из-за грязно-стального цвета. Год назад, во время покупки, расцветка кровати – это последнее, что меня волновало, но от этого не менее удивительно, как Легас догадался.

– Вы подсмотрели?!

– Всего лишь сопоставил габариты ширмы против комнаты. Заканчивайте со сборами, Вирджи, или… – Он замолчал, чашка звякнула о блюдце. Вслед за звоном во мне поднялась буря негодования и злобы, удерживаемая лишь с детства вбитым этикетом.

– Или что? – вопросила с присвистом.

– Или сделайте мне еще немного чая. Этот уже остыл.

Решено, беру черные брюки, они плотные и свободные, в случае очередной вспышки ярости смогу спрятать в них труп лорда. Я стерла косметику, сменила ботильоны на беговые ботинки и отстегнула от платья юбку. Единственным праздничным атрибутом остались корсет и ремни на рубашке. Маску тоже пришлось заменить на простую черную, под стать моему настроению.

– Вы изменились, – заметил лорд, когда я вошла в гостиную.

– В черном я буду менее приметна. – В непонятном мне смущении взялась стряхивать невидимую пыль с рукавов.

– Переоделись вы зря, но я не о том. Вы изменились со времен учебы. – Он повернулся ко мне лицом, и только теперь я заметила в руках мага мой слайдо-альбом. – На слайде с выпускного бала у вас глаза горят, а на этом уже нет. Ощущение, что прошло пять лет, а по факту – два дня. Что случилось, вам не дали конфет?

– То, что я закончила школу в одиннадцать лет, не значит, что у меня было мало… – начала я запальчиво и остановилась. От осознания меня пробило холодным потом. – Где вы нашли мой альбом?

– Взял с верхней полки шкафа, – беспечно ответил он.

– Но она невидима!

– Здесь для меня нет ничего невидимого. Я вижу скрытый вами манекен, коробку с конфетами на столе, белье на балконе и полку в гардеробе, забитую десятками старых дневников. Даже удивился, что вы их выставили на всеобщее обозрение.

– Вы… – Руки сжались в кулаки, глаза, я уверена, замерцали.

– Я их не открывал, простушка. На корешках некоторых стоят даты. К тому же пожелай вы скрыть свое добро, как профессор рунологии, вы бы наложили двойную печать.

– Она и была двойной!

– Значит, я прав, и сюда заходили, – заметил вдруг Легас, и одним этим затушил мой всплеск. На место негодования пришла воинственная оторопь. Голос я уже не повышала, но смотрела исподлобья.

– Кто заходил? Вы хотите сказать, что мою квартиру взломали и ограбили? Но все на местах. Я бы сразу заметила, если бы…

– Лучше ответьте, – перебил он меня, – вы взяли все, что хотели?

– Д-да.

– Хорошо. – Маг захлопнул альбом, вернул его на полку и обернулся ко мне. – Прежде чем я все объясню, мне нужно удостовериться в своей догадке. Кто у вас первый в списке на месть?

– Первые – братья Гардори, но начать я хотела с Лориции Иен. Затем Рейван с третьего курса, Дагорт, Гравски, Урит-первый и Урит-второй. Азаки, Кровия Кови, младшая Вим…

Он скривил губы в усмешке, потер переносицу, кивнул.

– Одним словом, вся шайка Гардори. Не повезло.

– Кому? – Надеюсь, это не жалость мелькнула в его темных глазах.

– Всем, – ответил плетельщик и открыл портал. – Исключительно всем.