Педагогика и политика

© НФ «Антонио Менегетти».

Перевод на русский язык, оформление, подготовка к изданию, 2020.

От издательства

На протяжении всей жизни Антонио Менегетти стремился передавать свои знания и опыт, не прекращая читать лекции, проводить конференции и семинары. Каждое выступление с неизменной новизной раскрывало тот или иной аспект реальности, всегда связанной с человеком, с его способностью к эволюции, жизни, творению.

Устное выступление отличается от письменного текста, и издание книги предполагает редакторскую обработку, которая может включать не только пунктуацию и деление на абзацы, но и стилистические правки, тем более что существует и необходимость перевода с итальянского языка на русский.

Тем не менее, мы старались передать текст выступлений Антонио Менегетти максимально близко к его речи. Устранялись лишь повторы или разговорные обороты, при необходимости восстанавливались смысловые связки и добавлялись примечания (сноски) редактора.

«Дайте жизни воплотиться в вашей личности…»

Интервью с президентом Международной Ассоциации Онтопсихологии профессором А.Менегетти

Вопрос: Что Вы думаете об уровне развития психологии в России?

А.М.: Если говорить об академическом, университетском аспекте развития этой науки, то я бы не сказал, что уровень ее достаточно высок, может быть, потому, что в течение 70 лет ее развитие было изолировано от всего, что происходило в остальном мире. Она не участвовала в научном и культурном обмене, который так активно происходил между учеными других стран. Современная психология в России и других республиках бывшего СССР отстает от уровня европейской и американской психологии. Тем не менее многие из современных психологических концепций появлялись в работах русских мыслителей на рубеже XIX–XX веков, и сейчас они обретают новую жизнь.

Вопрос: Что Вы думаете о русском менталитете и его отличиях от психологических особенностей других культур?

А.М.: Бесспорно, Россия остается естественным эпицентром для многих стран, включая Украину, государства Балтии, Польшу, да и Чехословакию. В свою очередь, эпицентром России является Москва, определяющая необыкновенную силу притяжения этой страны, действующую на территории от Польши до Тибета. Это страна огромного интеллектуального потенциала, необъятной психической силы, которая в значительной степени пребывает в состоянии лености. Этот интеллектуальный потенциал недостаточно формализован и, хотя благодаря ему был достигнут значительный прогресс в различных областях точных наук, включая исследования атома, а также космические исследования, российская наука осталась далеко позади в применении последних достижений современной рациональной психологии, начиная с прикладной психологии, использующей компьютерную технологию, до средств массовой информации, современной психиатрии и анализа индивидуального и коллективного поведения. Россия отстает, но может наверстать упущенное, пользуясь огромным интеллектуальным потенциалом, о котором часто сама не подозревает, потенциалом, который, без сомнения, превосходит потенциалы многих других народов.

Вопрос: Значит ли это, что то, что принято считать советской психологией, начиная с Павлова, было отходом от тех возможностей, которые открывались перед российской наукой на рубеже веков, благодаря интроспективному характеру русского менталитета?

А.М.: У Павлова была совсем другая психология, чем это принято считать. Его опыты с условными рефлексами у животных – всего лишь конкретная, может быть даже грубая, попытка подтвердить статус психологии как точной науки. Это была попытка сделать критерии психологии максимально наглядными. В то время, как инструменты, применяемые в медицине, технике, химии доступны физическому восприятию, психология оперирует в сфере сознания, и ее инструменты не столь наглядны. Эта наука не для всех, и ее инструменты должны быть более точными, чем в любой науке.

Что касается Павлова, то его психология была гораздо более глубокой, чем ее экспериментальный аспект, который был использован большевистским экстремизмом. Большевизм ухватился именно за тот аспект, который был гораздо ниже и самого Павлова, и русской науки в целом.

Вопрос: Каковы перспективы онтопсихологии в России и других бывших советских республиках?

A.M.: Онтопсихология рассматривает личность как единство действия, а сознание – в его целостности. Ей не свойственно рациональное изучение стереотипов как внешних факторов, что столь характерно для современной американской психологии, в которой все сводится к чисто техническому анализу внешних явлений.

Русский народ и близкие к нему народы обладают цельностью, глобальностью сознания, у них рациональное восприятие на уровне рассудка плавно переходит в чувственное восприятие. На первый взгляд русский характер кажется грубоватым, но затем начинаешь ощущать его цельность, гармоничность, свежесть. Поэтому, как мне кажется, русский менталитет очень предрасположен к восприятию научной серьезности онтопсихологии. Благодаря своей динамичной целостности он имеет преимущество перед менталитетом таких народов, как немцы или американцы, которые более склонны к нигилизму по отношению к сущности, для которых слово, логос, предшествует внутренней устремленности Ин-се. Может быть, это обусловленно географическими и климатическими условиями, национальным архетипом, коренящимся в природе этой страны, может быть, даже большевистским тоталитаризмом, который в чем-то препятствовал распространению западных стереотипов.

Вопрос: Что бы Вы хотели пожелать нашим читателям?

А.М.: Прежде всего, не отрекаться от своей великой культуры, от своих корней, от своей истории, даже если временами она бывала жестокой. Дерево может достичь максимальной высоты, только если его корни держатся за родную землю.

Кроме этого, я бы посоветовал скорее проснуться и стряхнуть с себя инертность, в которой вы пребывали до этого времени. Это необходимо, чтобы пробудить в себе индивидуальность. Природа едина, но каждая личность – это присутствие Бытия в личности, позволяющее ей добиться положения лидера в любой сфере. Творчество – это то, что позволяет жизни воплотиться в данной личности, сделать ее полезной прежде всего для себя самой, и затем для общества в целом.

Январь 1994 г.

Часть первая

В ответе за все человечество

Царящее в современном мире бессознательно-преступное поведение взрослого человека, его неспособность действовать на пользу общества, в некотором смысле является результатом проблем, оставшихся неразрешенными в раннем детстве, отзвуками тех ведущих к комплексам стереотипов, которые в той или иной форме процветают в каждом маленьком семейном кругу.

Хотя семья только репродуцирует в своем собственном виде массовые ошибки и убеждения, все личностные неудачи, характерные для всякого биологически зрелого общества, развиваются всегда и только благодаря ее начальному толчку.

При анализе различных социальных ситуаций^[1], и, особенно, при анализе точек социальных расхождений (таких как деньги, законы, жизненное пространство, религия, бюрократия, потребительские товары, территории и т. д.), произведенном перед исследованием причин различных конфликтов, на свет появляются латентные носители агрессии, чья личная индивидуальность с самого раннего детства развивалась с отклонениями от того, что заложено в ней самой природой.

Истоки шизофренической организации общества, которая является одной из причин подпольной партизанской войны, ведущей к равнодушному уничтожению многих жизненных ценностей, не следует искать в деятельности таинственных экономических или политических сил (таких как мафия, преступные элементы, террористические бригады, частные интересы, организованные политические банды, внешние и капиталистические трения).

Ведь даже эти теневые силы представляют собой лежащую на поверхности пену, под которой находятся те психологические изменения, которые не могут быть выявлены путем медицинского или социального анализа.

Для того, чтобы понять причины таких тяжких страданий всего человечества на протяжении многих веков, необходимо сознательно остановиться и проанализировать личностную сторону человека, абстрагируясь от его социальной роли.

Перед тем, как начать кого-либо обвинять, как это делают в своих выступлениях, несущие все человеческие комплексы, современные ученые и преподаватели, нам следует изучить внутреннюю сущность человека.

Можно согласиться с тем, что в своем большинстве управляющие обществом законы и соответствующие им социальные функции, хороши. Но они хороши только тогда, когда ими управляют мудрые знатоки человеческой природы, люди, которые являются «производителями» действий, исходящих из самой души. Законы и властные органы – это аппарат, обслуживающий человека, но если нужно решить проблемы, относящиеся к человеку, для этого необходимы люди, способные воспитать настоящую личность.

Являются ли имеющие любую законную власть проводниками разумно и организованно устроенных отношений, или наоборот, они представляют собой открытый пример коллективного патологического комплекса, которым все мы страдаем с младых ногтей? Является ли человек, который по своей должности обязан нести огромную ответственность за все общественные установления и соглашения, действительно подходящей зрелой личностью для того, чтобы служить данному социальному порядку или наоборот, облаченный во властные одежды, внутри себя он несет древние комплексы агрессии и разрушения, которые он внешне и даже вполне сознательно устно и письменно клеймит позором?

Если мы хотим быть в ответе за все человечество, мы прежде всего должны сами стать настоящими людьми. Такого зрелого состояния можно достигнуть только развивая подлинную аутентичную^[2] природу человека, и делать это следует с младенчества.

Вместе с прохождением через теоретико-логические особенности системы (такие как ступени, конкуренция), настоящему человеку следует дать возможность найти свое реальное место в жизни, вкладывая свои знания в работу. Это необходимо для того, чтобы человек сам взял на себя ответственность за истинное соглашение с жизнью и обрел бы внутреннее понимание онтического значения происходящих событий.

Разрешение всех социальных проблем возможно только в том случае, если мы создадим альтернативную систему обучения^[3], в которой на первом месте, в соответствии с критерием онтического Ин-се^[4], стоял бы человек.

Каждый раз, когда я сталкиваюсь с так называемыми «облеченными властью чиновниками» или с «влиятельными личностями», я всегда нахожу в них носителей латентной шизофрении.

Массы и группы людей взывают к правителям и вождям, а те боятся всплесков ярости своих же собственных подданных. Маленькие люди, потерпев психо-социальный крах, становятся неукротимыми и способны привести к коллективной катастрофе. Такие действия могут показаться возмездием, но на самом деле они представляют собою психосоматическую или шизофреническую патологию. Происходящие в человеке бессознательные, комплексуальные процессы после многих лет инкубационного периода выплескиваются наружу и выражаются в виде беспокойства, заболеваний и различного рода извращений. Так же после инкубационного периода гнездящихся в миллионах людей разнообразных патологий на свет появляются лидеры и различные нелегальные структуры, несущие агрессию и конфликтность.

Не открытые преступления и не преступники приводят общество в состояние кризиса. Прежде всего к этому кризису ведет наличие множества психологически незрелых людей, спрятавшихся за фасадом обычной авторитарной системы, той системы, которая на самом деле всячески поощряет и стимулирует жажду к совершению преступления, что, в соединении с семантической паутиной миллионов маленьких людей, и приводит ее к краху.

Настоящими жертвами такой жизни являются не старики, не больные, не бедняки, не пролетарии и т. д. Настоящими жертвами являются дети, наши собственные дети, которые бессознательно программируются нами и следуют путем лично наших, и так же коллективных ошибок общества.

Дети готовы постепенно принять и понять всю важность их внутренней сущности в процессе эволюции исторических адаптации, проявляющихся вместе с жаждой становления, необходимого для того, чтобы быть.

Сейчас все исследуют законы, властные структуры, группы, идеологии и т. д. Онтопсихологическая школа ставит во главу угла само существо исторического человека, которое является причиной, целью, механическим и природным объектом всякого историко-политического синерезиса^[5].