В поисках смерти

В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее;

пожелают умереть, но смерть убежит от них.

Откровение Иоанна Богослова, глава 9.

Глава 1. У Стены Плача

Пульсирующие виски мешали сосредоточиться. Сдавив их пальцами что было мочи, девушка вынырнула из подземного перехода и, едва не поскользнувшись на одной из влажных ступеней, замерла в отчаянии. Ее лицо озарилось кровавым светом рекламного щита. Губы инстинктивно сжались, подавляя дрожь. Напряженно щурясь, она осмотрелась. «Появится! Он просто обязан появиться!» – ужас, разраставшийся в груди снежным комом, подтвердил догадку. – «Он уже здесь!».

Зловещий мужской силуэт возник внезапно, словно персонаж диафильма, чья проекция теперь двигалась навстречу. Подобно капле черной краски, сорвавшейся с кисти художника на законченное полотно вечернего Парижа, фигура незнакомца росла. Отбрасывая сразу несколько контрастных теней, он уверено подбирался все ближе. Смочив горло остатками слюны, иностранка надрывно закричала:

– Я знаю, кто ты и что собираешься сделать! Прошу, еще не поздно передумать!

– Какая наглость… – бросил мужчина, ускоряя шаг. – Нет, спасибо. Довольно крови. Я устал. Больше ни один человек не умрет по моей вине.

– Трус! Ты просто жалкий трус! – девушка яростно сжала кулаки.

Брошенные в спину слова вынудили парня остановиться. Медленно развернувшись через левое плечо, он усмехнулся:

– Боюсь, ты не знаешь, с кем имеешь дело…

– Знаю. Вот, почему я здесь! Это цель всей моей жизни… уделишь минутку?

* * *

Правда жизни заключается в том, что утренняя суета выглядит мило лишь в рекламе йогуртов и хлопьев для завтрака. Согласитесь, только там люди просыпаются от первого звонка будильника и, сладко потягиваясь, радуются новому дню. Красивая, жизнерадостная, неизменно бодрая, но при этом несуществующая семья собирается за столом. Дурачась и наигранно смеясь, они, словно под кайфом, обсуждают новые вкусы в линейке кисломолочной продукции, демонстрируя белоснежные улыбки. Творится сия вакханалия под идиотскую песенку, которую вы будете напевать весь день, чертыхаясь и поминая недобрым словом коварных маркетологов… В жизни все куда прозаичнее, особенно, если ты – мать двоих детей и жена самого ленивого на свете, но все еще любимого мужчины, что каждое утро, джентльменски уступчиво пропускает вас вперед, к приготовлению завтрака, собиранию детей в сад и прочим рутинным забавам.

Кристина Маркелова – одна из тех девушек, что здорово сливаются с толпой и не цепляют мужской глаз. Скромная одежда, неброский макияж, волосы, собранные в пучок и ногти, обрезанные под корень. Теперь уже ничто не выдает в этой заурядной на вид москвичке яркую и запоминающуюся личность, коей она была пару лет назад. Тогда, окончив университет с красным дипломом, Кристина поступила в аспирантуру, где ее высокому IQ быстро нашлось применение: всего через пять месяцев Маркелову сделали «наполставочным» преподавателем философии для студентов-первокурсников.

Каким грандиозным и многообещающим тогда казалось будущее: защита диссертации, выступления на международных конференциях, знакомство и обмен опытом с европейскими коллегами… С самого детства Кристина знала, чего хочет от жизни и упорно трудилась для достижения поставленных целей. Ее, в отличие от сверстниц, не интересовали заигрывания с мальчишками. Круглая отличница и завсегдатай доски почета предпочитала мужчин постарше. Как правило – на несколько веков! Так, совсем еще юную девчонку видели в компании Канта, Вольтера и Шопенгауэра. Перелопатив к четырнадцати годам всю домашнюю библиотеку, она получила свой первый читательский билет в «Ленинке», где с тех пор проводила все свободное время.

Наблюдая за успехами аспирантки, даже циничные профессора в недоумение скребли затылки. Азарт, с которым она относилась к работе, казался подозрительным и недолговечным. Но время шло, а интерес оставался прежним. «Удивительно! С такими кадрами для отечественной науки еще не все потеряно!» – шептались в коридорах местные преподаватели, наблюдающие девушку бегущей в столовую, и не отрывающую при этом глаз от разноцветных конспектов. Это могла быть история новой Марии Кюри или Софьи Ковалевской… Татьяны Черниговской, на худой конец! Увы, блестящий старт не получил развития. В дело, как всегда, вмешался случай…

В один из промозглых зимних вечеров, возвращаясь домой затемно, Кристина (почти) стала жертвой ограбления. Словно в кино, неуклюжий бандит, испуганно оглядываясь по сторонам, попытался отнять невзрачную сумку. И будь она наполнена стандартной женской дребеденью, вроде расчесок, гигиенических помад и пробников парфюма, девушка без раздумья сдалась бы в этом бою. Что уж там, она бы и по кошельку с грошовой стипендией плакать не стала. Вот только, по закону подлости, в дешевеньком рюкзачке пряталась флешка с единственным экземпляром почти законченной диссертационной работы.

Распрощаться с таким сокровищем Кристина не могла, а потому – вспомнила все, чему ее когда-то учил подвыпивший друг отца в ходе экскурса по самообороне, и дала мерзавцу решительный отпор! Причем, так удачно, что с первым же ударом грабитель потерял не только равновесие, но и два передних зуба… Это выяснилось чуть позже, когда Маркелова, вооружившись телефонным фонариком, искала бусины от браслета, лопнувшего в поединке.

Тогда казалось, что история могла закончиться в сводках криминальной хроники, если бы не своевременная подмога. Легко одетый молодой человек выскочил из припаркованного неподалеку автомобиля и помог закрепить успех, отвесив пару тяжелых пенделей хулигану, беспомощно скользящему по заледенелому асфальту. Окончательно убедившись в том, что все самое ценное осталось при ней, Кристина разрыдалась, как ребенок, на которого злобно шикнул замученный родитель: горько, но почти беззвучно. Новоявленный защитник великодушно обнял девушку, поглаживая ее по спине и приговаривая всякие банальности вроде: «Тише-тише, все позади, я не дам вас в обиду!».

Тем геройствующим незнакомцем оказался Пётр, веселый парнишка, без плана на жизнь, но с парочкой квартир, доставшихся в наследство от усопших родственников. Обаятельный, но слегка чудной, он не хватал звезд с неба… Свое счастье видел в самых обычных земных вещах, не требующих жертв и лишений: вкусная еда, дом, в который каждые выходные приходят друзья, сноуборд зимой и горный велосипед летом… рецепт идеальной жизни по-маркеловски!

Так, вырвавшись из лап грабителя, Кристина оказалась в надежных руках Петра. Выяснилось, что он жил по соседству и давно положил глаз на миловидную, задумчивую и слегка нелепую девушку, уминающую бутерброды на ходу и периодически врезающуюся в столбы и дорожные знаки (то ли из-за врожденной близорукости, то ли от привычки читать по пути в метро).

Необычное знакомство молодых людей плавно перетекло в первое свидание. Петя заверил новую подругу: нет на свете лучшего лекарства от стресса, чем вкуснейший рижский бальзам, который он недавно привез из Латвии. Заплаканная Кристина ничего не ответила, лишь часто закивала головой, чем удивила не только парня (смело, но без особой надежды «закинувшего удочку»), но и саму себя.

Опуская последующие детали общения двоих, можно было сказать, что с тех пор они не расставались. Окружение Маркеловой, сплошь состоящее из ученых зазнаек и ботаников, решительно не понимало, что нашла без пяти минут гениальная Кристина в этом, мягко говоря, беззаботном парнишке в зауженных джинсах. Справедливости ради, девушка и сама не знала, чем ее покорил Петр, но со временем решила, что этот вопрос останется риторическим.

Пару месяцев спустя влюбленные сыграли свадьбу. Без ресторанов и толпы родственников, в духе современной Москвы, когда из ЗАГСа едешь прямиком в аэропорт, чтобы не опоздать на самолет. Свидетелем со стороны Кристины была Инна, ее двоюродная сестра. От жениха на торжество явился Виталик, забавный парень невысокого роста и приятной наружности. И если бы не странный изъян (два передних зубы были сколоты), его бы смело можно было назвать симпатичным…

Кристина, как человек неглупый, мгновенно сложила 2+2. Огорошено покачав головой, она решила не выяснять отношения и даже не обижаться. Более того, она достаточно мило поприветствовала парня, пожав ему руку… чуть сильнее обычного, до легкого хруста и появления неловкой улыбки на лице старого нового знакомого.

– Приятно познакомиться, мистер «Лучший друг моего будущего мужа», где же вы пропадали все это время? – слегка надменно выдала тогда Маркелова, пристально вглядываясь в сузившиеся зрачки собеседника.

– Дела-дела! Работа, командировки, а потом и отпуск! Так? – громко произнес Петр из другого конца залы и спешно присоединился к диалогу. – Виталик не так давно вернулся в Москву. Но, как бы там ни было, прошу любить и жаловать! – жених по-отцовски приобнял друга, но тут же оттолкнул его в сторону, не позволив вымолвить и слова.

– Как хорошо, наконец, познакомиться с твоим лучшим другом… или уместнее называть его сообщником? – Кристина самодовольно ухмыльнулась, указав пальцем на то место, где у обычного человека располагаются резцы, а у Виталика зияла пустота.

– Такое дело, знаешь ли! Порой, чтобы спасти красавицу-принцессу и взять ее в законные супруги, ты должен заручиться поддержкой дракона… ну, дракончика… – развел руками Пётр, неловко улыбнувшись.

– Главное, чтобы красавица-принцесса после свадьбы не обернулась злой ведьмой.

– Обещаю любить тебя, даже если ты превратишься в жабу!

Тот день навсегда запомнился Кристине. Не только десятибалльными пробками на пути в Шереметьево, но и безусловным счастьем, что настойчиво зарождалось у нее в груди, согревая утробу подобно глинтвейну. Девушка и не подозревала, что так быстро выйдет замуж. К слову, о замужестве она не помышляла вовсе! Но, как говорится, мы предполагаем, а бог располагает… Из свадебного путешествия в Мексику, как выяснилось месяцем позже, пара вернулась с пополнением, что привело в неистовый восторг будущих бабушек и дедушек.

Новая глава в личной истории Кристины перечеркнула все прошлые. О привычном образе жизни и карьерных амбициях пришлось забыть на какое-то время. Ведь обязанности молодой жены и будущей мамы скверно сочетаются с научной деятельностью. Академический отпуск казался логичным решением. Маркелова надеялась оперативно подарить жизнь крохе и, без лишних промедлений вернуться к занятиям. Однако у жизни на девушку были иные планы. Новость о том, что второй ребенок «уже в пути» застала врасплох всю родню… Что и говорить о самой Кристине. Нет, конечно она радовалась случившемуся, но, в то же время наблюдала, как рассыпается в прах ее некогда твердое намерение вернуться «в строй».

Именно так, последняя надежда отечественной философии, подающий надежды аспирант и просто толковая девчонка оказалась заложницей «тихого семейного счастья». Вместо кафедры – плита, коллегам-преподавателям на смену пришли «мамочки с колясками», обсуждающие памперсы и их содержимое, а там, где были аккуратно сложены лекции и конспекты теперь располагалась стопка распечаток с форума молодых родителей.

Нет, Кристина не жалела о принятых решениях. Череда ее смелых «да» в конечном итоге оборачивалась серией счастливых моментов, о которых с детства мечтает большинство любительниц розового. Свадьба, рождение детей, переезд в новую просторную квартиру на севере Москвы. Мысленно проживая эти крутые виражи, Кристина улыбалась. Как же радостно, что все это случилось, но до чего же горько, что на прочих возможностях пришлось поставить крест.

Когда-то эта худощавая брюнетка собиралась стать большим ученым, а теперь оказалась заперта в четырех стенах, будто птичка, решившая передохнуть от долгого полета в красивой блестящей клетке, так внезапно захлопнувшей свою дверцу… В прочем, мириться с положением уютной жёнушки и заботливой наседки Кристина не собиралась. Она рассудила: как только младшему ребёнку, Филиппу, исполнится три года, она наверстает упущенное! Первым делом – сошлёт «спиногрызов» в детский сад и вернётся к преподаванию. Только этим и утешала себя Маркелова, зрительно натыкаясь на скорбный памятник несбывшимся мечтам, файл так и незаконченной диссертации, пылящийся на рабочем столе компьютера.

– Мама, Филя меня опять ущипнул! – залепетала Ксюша, потирая плечико.

– Она мне язык показала, зачем?! – мальчишка поспешил оправдаться.

– А он… А он… Мамааа… – судя по всему, девчушка вспомнила, что лучший аргумент в споре с мужчиной – безудержно разрыдаться.

– Если вы сейчас же не прекратите, клянусь богом, обоим всыплю ремня! – гневно выпалила Кристина, взбивая яйца для омлета.

– Что за разборки? Кому тут мирно не живётся? – заниженным голосом произнёс Петр, внезапно объявившись на пороге кухни.

– Дорогой, умоляю тебя, сделай что угодно: включи им мультики, дай планшет или отправь их катапультой на Луну, только дай мне закончить чертов завтрак!

Отец семейства повернулся к детям со страшной гримасой и, медленно проведя оттопыренным большим пальцем по горлу, еле слышно прошептал: «Секир-башка, мама не в духе…». Малыши тут же позабыли о разногласиях и тоненько захихикали.

– Мама просто пытается не сойти с ума! – спокойно, но с ноткой явной обиды бросила Кристина. – Ты ведь знаешь, во сколько я легла. Совсем не просто вернуться «в форму» после долгих лет декрета… – залив раскалённую сковороду вязкой белой массой, девушка повернулась к мужу лицом и, словно пытаясь его пристыдить, расширила покрасневшие глаза.

Петр, ничего не ответив, подсел к отпрыскам и щелкнул пультом от телевизора.

«…различной степени тяжести получили пятьдесят пять человек. По счастливой случайности обошлось без жертв, однако пострадавшим требуется срочная медицинская помощь. Власти Израиля обещали в кратчайшие сроки разобраться в ситуации…» – ровный голос диктора поведал о чем-то страшном.

Кристина, в отличие от супруга, не любила смотреть новости. Она считала, что телевизор – это генератор негатива и главный вор времени. Как бы там ни было, «Властелин Пульта» редко соглашался с доводами жены. Ему хотелось быть в курсе всех событий, особенно тех, что «приправлялись перцем». Каждое утро, с неподдельным интересом, Петя зачитывал супруге заголовки со стартовой страницы Яндекса, смакуя каждую деталь очередного скандала или ЧП.

Поначалу Маркелова пыталась сопротивляться, но со временем поняла, что это бесполезно. Проще было дать человеку «выговориться», изредка вставляя скупые фразочки, вроде: «Ну, надо же!», «Вот это да!» и «Ничего себе!». В конце концов, у каждого свои странности, да и сама Кристина не претендовала на звание идеала… Девушка знала, как огорчается Петя, обнаруживая ее спящей на середине фильма, который он битый час искал на просторах IMDb, перечитывая десятки отзывов, сравнивая оценки и позиции в кино-топах. Знала, но ничего не могла с собой поделать. Маркелов никогда не ставил это в упрек. В безмолвном одиночестве он досматривал очередной шедевр корейского кинематографа, а после – укрывал любимую пледом и ложился рядом, горячо дыша ей в затылок и сжимая хрупкое тело в могучих объятиях. Ведь только так, на снисхождении и взаимных уступках, способен выжить брак…

– Представляешь, какой ужас! В Иерусалиме, прямо у Стены Плача прогремел взрыв! Людям руки-ноги поотрывало! Слава богу, все живы… – не отрывая глаз от смартфона, произнес Петр, тщательно пережевывая каждое слово.

– Спасибо большое, но я не хотела этого знать, мне хватило телевизионной версии событий… – холодно отрезала Кристина, доедая завтрак. – Может лучше обратишь внимание на свой омлет? Ты к нему не притронулся…

– Очень вкусно, дорогая, я и так это понял. Опаздываю в садик! Надо бежать! – спешно сунув телефон в карман джинсов, Петя подскочил с места. – Ксюша, Филя, быстро обуваться! Выходим!

Молча убрав со стола тарелку, Кристина посмотрела в окно: какое там время года? Ах, да, весна… пора романтики и сдачи экзаменов. Прямо сейчас девушка с удовольствием выбрала бы второе, но по плану у нее генеральная уборка… очередная! «В доме, где живут двое детей, бардак – это вариант нормы, но, пока есть силы – нужно ему сопротивляться!» – рассуждала домохозяйка, собирая разбросанные по полу игрушки. Телефонный звонок неожиданно прервал поток ее будничных размышлений.

– Ты уже слышала, что произошло в Иерусалиме?! – раздалось на другом конце провода. – Какой-то кошмар! Мы же собирались туда! Как раз в мае…Представляешь, как нам повезло, что не вышло!

– Да, Инна, представляю. Но искренне считаю, что если кому-то и повезло в этом мире, то это амишам.

– …в смысле? – искреннее недоумевая вопросила родственница.

– Потому что у них нет телевизора и интернета тоже нет! Прошу, избавь от этих ужасов, мне хватает… – тоскливо протянула Кристина, отдирая жвачку от недавно купленного ковра.

– Хорошо. Извини, не хотела портить тебе настроение, созвонимся позже… – виновато произнесла Инна, намереваясь повесить трубку.

– Нет-нет, это ты извини. Я просто не выспалась. Все в порядке.

– Снова занималась ночь напролет?

– Да… пыталась. Кажется, с годами мозг усыхает. По крайней мере, теряет былую прыть. Стараюсь выжать из себя все, что могу. Не хотелось бы опозориться перед профессорским составом. Мне дали столько поблажек, что теперь стыдно… и страшно! – Кристина пересела с пола на диван. – Как твои дела-то?

– Все хорошо. Соскучилась по тебе. Встречаемся на неделе, как договаривались?

– О господи, совсем вылетело из головы! Так, минутку! – Маркелова схватила ежедневник с прикроватной тумбы. – Завтра у Ксюши гимнастика, в среду у Фили занятие по каратэ… Может в четверг?! Ой, нет, погоди… В четверг веду обоих к стоматологу, уже записаны… А пятница?! – с надеждой задалась вопросом Кристина. – Черт побери, тридцать первого выпускной в саду!

– Может быть выходные посвободнее? – не сдавалась сестра.

– А на выходных я обещала Пете поездку за город, его мама согласилась посидеть с детьми. Прости пожалуйста… – обреченный выдох не оставил шансов.

– Ничего страшного. У самой забот полон рот, увидимся в июне, но так, чтобы точно, ок?

– Да, конечно! То есть, непременно! Девчачий день, как в старые добрые времена! – бормотала Кристина, листая страницы.

– Хорошо, договорились! Отдыхай! Если что – звони. Люблю тебя! – бросила Инна перед тем, как связь оборвалась.

От короткого телефонного разговора Маркеловой стало невыносимо грустно… Что есть участь молодой матери? Жизнь с оглядкой на других людей. Пусть и родных, самых любимых, но, все-таки других. «Неужели на этом все? Я что, больше никогда не буду принадлежать самой себе?» – неожиданно мелькнуло в голове.

Подобных мыслей девушка стыдилась и каждый раз переключалась на что-нибудь нейтрально позитивное. Но не сегодня. Упав в незаправленную постель и с головой накрывшись одеялом, Кристина тяжело вздохнула. Ей до глубины души были противны подобные состояния, она считала их жалкими и бесцельными. «Можно бесконечно долго страдать по тому, чего у тебя ещё нет, но не лучше ли радоваться тому, что есть уже?» – вдохновляла себя Маркелова в такие моменты. Но, опять же, не сегодня.

Радость оставила её тело, точно пузырьки в бутылке незакрытого лимонада. Тряси ее сколько хочешь, но игривого потока серебристых шариков не дождешься. Мертвая вода. «Эмоциональное выгорание или затянувшаяся пост-родовая депрессия?» – спросила себя Кристина, но тут же отмела второй вариант. Признаться в том, что «счастье материнства» иногда толкает на употребление антидепрессантов она не могла, даже самой себе. Не говорят о таких вещах вслух! О них думают тайком, оставшись в одиночестве, посреди надкусанных печений и разобранных конструкторов Лего.

Накопившаяся усталость брала своё: чем дольше Кристина оставалась под одеялом, тем меньше у неё было шансов выбраться. Сон тяжёлым катком шел по телу, надежно впечатывая его в скомканную простыню. «Что там в это время делают люди из рекламы? Наверное, проводят очередные успешные переговоры, или катаются верхом на лошади! К черту их, хочу спать…» – окончательно сдавшись, подумала Кристина и тут же провалилась в мир сновидений…

Но, вместо цветочных лугов, над которыми порхают бабочки и жужжат пчелы, Маркелова обнаружила себя в тесном, одновременно сыром и душном помещении. Темно. Катастрофически не хватает воздуха… Первая реакция – испуг! Часто бьющееся сердце подсказывало, что это темница, из которой не выбраться. Паническая атака страшным зверем рычала где-то рядом во мраке, готовая в любую секунду наброситься и задушить девушку. К счастью, вовремя включилась логика. Здраво рассудив, что это – всего лишь сон, Кристина заключила:

– Пуховое одеяло! Под ним же совершенно нечем дышать! Проснись и отбрось его в сторону…

Маркелова облегченно выдохнула. Ее сны порой так правдоподобны, что трудно убедить себя в их нереальности… Вытянув руки перед собой, девушка всем весом навалилась на темное нечто. Удивительно, но тьма не оказала сопротивления. Обернувшись дверью, она послушно распахнулась, обнажив пространство залитой солнцем площади. Взгляду предстала высокая каменная стена, состоящая из крупных светлых блоков, а под ней – разноцветная толпа туристов.

– Стена Плача? Черт возьми, нельзя быть такой впечатлительной! – сделав замечание самой себе, Кристина прошла вперед.

Страшной жаре вопреки, обстановка на площади царила суетливая. Десятки путешественников всех возрастов и национальностей шумным потоком перемещались сразу во всех направлениях, попутно делая снимки и позируя для селфи на фоне достопримечательности. Настоящее вавилонское столпотворение, гудящее на всех языках мира. Одни молятся и плачут, другие смеются и жуют фалафель. Кристина никогда не была в Израиле, но почему-то, знала, что в этом весь он, радостно-скорбный, шумный и нестерпимо жаркий. Вечный узник Ближнего Востока, вынужденный держать круглосуточную оборону…

В какой-то миг начало казаться, что вся эта яркая, бурлящая жизнь – лишь обертка, скрывающая нечто зловещее, неотвратимое. «Ссссмерть…» – острый змеиный шепот скользнул в левое ухо и тут же скрылся в глубинах сознания. Предчувствие катастрофы морозом прошлось по коже, отчего Кристину затрясло. Повинуясь инстинкту, она обняла себя за плечи. Старания успокоиться терпели неудачу.

– Это всего лишь сон, навеянный выпуском новостей… все хорошо, это – не по-настоящему… – лепетали губы, в то время как внутренний голос убеждал в обратном. Что делать? Броситься в толпу с криками и попытаться всех разогнать? Даже во сне это казалось глупостью. В Иерусалиме, наверное, хватает городских сумасшедших, никто не обратит внимания. Продолжать бездействовать? Просто невозможно…

Растущее напряжение достигло пика, а затем, вполне закономерно, пошло на спад. Беснующийся страх никак не резонировал с тем спокойствием, что читалось на лицах туристов, безмятежно слоняющихся туда-сюда. Несколько глубоких вдохов помогли замедлить пульс. Постепенно все вернулось на круги своя… Смахнув испарину, Кристина присела на ступеньку и уже по-новому взглянула на происходящее. Вокруг суетливо, гулко, но, все же, мирно… Никаких взрывов! В целом, это место казалось довольно жизнерадостным, если бы не одно «но»: редкие всхлипывания странников, неуклюже имитирующих плачь. Кристина ехидно улыбнулась и произнесла:

– Рядом с такой стеной грех не выдавить из себя хотя бы слезку, смешные они, эти лю…

Оглушительный хлопок поднял в воздух гигантское облако пыли. Пронзительный невыносимый писк тут же заполнил голову и дезориентировал. Оглушенная взрывом, Маркелова потеряла равновесие и неслабо приложилась затылком о ступени. Все произошло так внезапно, что казалось, будто земля и небо поменялись местами, столкнувшись перед этим точно две стремительные кометы. Ужасная головная боль раскалывала череп пополам, а глаза решительно отказывались ловить фокус. Для сна, пусть даже кошмарного, это было чересчур реалистично…

Кристина отчаянно теребила уши в попытках унять звон, но, чем тише он становился, тем громче звучали душераздирающие крики тех, кому не посчастливилось оказаться в эпицентре несчастья. Множество жутких, утробных стонов, мужских и женских, сливались единый поток. Едва оправившись от шока, Маркелова попыталась встать. Это вышло на удивление легко, видимо, сказывались обстоятельства, в которых творился этот ад… Сон все-таки! Неуверенно двигаясь вперёд, словно европеец, впервые оказавшийся на восточном базаре, девушка пыталась разглядеть хоть что-то в густом облаке каменной пыли.

Взгляд уловил движение. Нечто бесформенное и нечеткое… размытый силуэт двигался навстречу. Кристина замерла в ожидании. Жесткой уверенной походкой из самого жерла преисподней вынырнул молодой человек. Увидев его, Маркелова смущенно отвернулась: если не считать массивного медальона на груди и скромной набедренной повязки, незнакомец был полностью обнажен.

Без тени смущения на лице, он стремительно шагал по изувеченным телам. В какой-то момент пришлось отскочить в сторону, чтобы не оказаться у него на пути. Изумленная происходящим, Кристина оглянулась вслед дикарю. Словно почувствовав на себе взгляд, он хищным движением повернул голову. Эти черные, бездонные глаза, в глубине которых мерцала дьявольская искра, невозможно забыть. От них мысли бросает в жар, а спину покрывал лед.

– Что за черт… – шепотом произнесла Кристина.

Мир вокруг, постепенно обретая четкость, делился страшными подробностями случившегося. Тела туристов и местных жителей лежали в несколько слоев. Зияющие раны, лужи крови, разорванная одежда и подрагивающие конечности. Что-то подобное Кристина видела на черно-белых снимках жертв Холокоста, за одним исключением: мертвых не было…

Изуродованные, истекающие кровью, но все еще живые люди молили о помощи, вознося слабеющие руки. У кого-то не было кисти, другой лишился обеих ног, еще один был разорван, фактически, пополам… но все они, странным образом, оставались живы! Подобное зрелище, вполне ожидаемо вызвало тошноту. Кристина попытались зажать рот ладонью, но тут же выплеснула содержимое желудка на каменный пол, испачкав босые ступни.

– Господи… дай мне проснуться! – прошептала девушка, вытирая остатки рвоты с подбородка рукавом домашней футболки.

В ту же секунду она открыла глаза в своей постели. Вокруг все было так же, как и полчаса назад. Слегка не прибрано, но, слава богу, без жертв… Во рту все еще стоял тошнотворный привкус крови и, тем не менее, пережитое – лишь сон, дурацкий гиперреалистичный сон! Смахнув с лица его остатки, Кристина живо поднялась и произнесла вслух:

– Никаких больше утренних новостей!