Мир Дженнифер

Иллюстратор Энди Вейльски

© Антон Ильин, 2018

© Энди Вейльски, иллюстрации, 2018

ISBN 978-5-4490-7402-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эта книга – художественное произведение. Имена, герои, названия мест, компаний и события либо придуманы автором, либо использованы в вымышленном контексте. Любое совпадение с реальными лицами, как живыми, так и умершими, событиями или местами является случайным.

Моим детям Артемию и Юлии

В действительности все совершенно иначе, чем на самом деле.

Антуан

де Сент-Экзюпери

Часть первая. Дженнифер отвечает на вопросы

Глава 1. Отказ

В конце апреля в Москве бывает очень хорошо. Дни постепенно теплеют, растягиваются, становятся прозрачнее и оттого краше. Мир обливается самыми невероятными красками. Особенно красиво бывает вечерами, когда совсем мягкое солнце нежно касается столицы, отражаясь на домах и деревьях золотисто-розовым закатом.

Одним таким теплым апрельским вечером Платон, как обычно, засиделся в институте. Надо было проверить еще пять-шесть работ, а потом – домой, к ней, к Дженнифер!

В кабинет зашел Гриша Хлестаков. Высокий, грузный Гриша никак не мог отдышаться.

– Вот, принес, – сказал он и положил на стол материнскую плату¹. – Эта?

– Да, она. Спасибо. – Платон быстро повертел ее в руках. – Сколько?

– Да брось! – Гриша махнул рукой. – Потом сочтемся.

– Смотри сам.

Платон убрал ее в свой светло-зеленый рюкзак и снова уткнулся в монитор компьютера.

В жизни Гриши не было ничего интересного. Он рос без отца, а его мать была из тех женщин, которые со временем как-то усыхают от одиночества. Она не улыбалась, не ругалась, не хвалила, не гладила его, чтобы утешить, не провожала его взглядом, не читала на ночь. Она не любила его. Несчастный рос, как растет дикая трава – незаметно, быстро и бесцельно. А когда в его жизни появилась Дженнифер, все сразу наполнилось смыслом.

– Это новая? – Гриша кивнул в направлении, где лежала презентация проекта «Дженнифер».

– Да, я переписал то самое место, и, думаю, теперь все верно. – Платон подтолкнул документ в красном переплете поближе к коллеге. – На, посмотри.

Гриша стал быстро перелистывать документ, потом сел и полностью погрузился в чтение.

Пока он читал, Платон задумчиво следил своими большими серыми глазами за самолетом, беззвучно парящим в небе. Ему нравилось смотреть, как белоснежный хвост тянется за двигателями и долго держится длинной полоской позади. Он подумал об Америке. Это была та страна, в которой всегда хотелось оказаться. Страна возможностей, страна новаторов, страна технического прогресса. В детстве, когда еще был Советский Союз, по дороге в школу он каждый день проезжал на троллейбусе мимо здания американского посольства, где всегда была какая-то странная очередь. «Эмигранты», – как-то пояснил отец. Он заметил, что сын с любопытством разглядывал людей, терпеливо толпившихся у главного входа. Над ними с достоинством развевался звездно-полосатый флаг. Он тогда показался мальчику удивительным. «Столько звезд, – думал он, – так красиво!» Потом жизнь как-то не сложилась. Семьей он не обзавелся. Денег не заработал. Уехать не удалось. Кого-то хотелось винить, но было некого. А тут снова неудача. Только что он получил отказ из очередного венчурного фонда. Фонд отказывался финансировать его проект.

Вот что они писали:

Дорогой Платон Викторович!

Большое Вам спасибо за проявленный интерес к нашему фонду. Мы внимательно изучили материалы и, к большому нашему сожалению, должны ответить Вам отказом.

Поймите нас правильно, Ваш проект звучит больше как научная фантастика, а не как что-то реальное.

Как мы понимаем, Дженнифер не отвечает на запросы. Добейтесь хотя бы ответов на самые простые вопросы.

Тем не менее просим Вас связаться с нами в случае, если Вам удастся показать реальные, измеряемые результаты работы программы. Пока, к сожалению, мы видели лишь гипотезы и теоретические обоснования, которые звучат любопытно, однако далеки от практического, подтверждаемого опытным путем, применения.

Более того, Вы прекрасно знаете, какая компания доминирует на рынке поисковиков! Не кажется ли Вам, что конкурировать с этой корпорацией будет весьма и весьма сложно?

Желаем удачи!

С уважением,

Карина

Фонды всегда отвечали отказом. Ни разу не получалось, чтобы он сумел убедить хотя бы одного венчурного инвестора. Все они, запертые в просторных офисах, одетые в белоснежные сорочки, в модных очках, пахнущие дорогим одеколоном и черезчур ухоженные, ничего не понимали из того, что написал в бизнес-плане Платон. Одни крутили у виска, а другие в шутку перекидывались между собой своими оценками проекта и адекватности самого автора. Честно говоря, их трудно винить. Они не были мечтателями. К тому же Платону не везло, и его выстраданный годами документ, основанный на квантовой кибернетике, сперва всегда попадал к молодым аналитикам, которые пытались проанализировать то, что было за гранью их понимания, ведь здесь нужен был особый интеллект – не линейный, а алогичный и в то же время достаточно мощный, чтобы понять суть алгоритмов и принципов, по которым работала программа по имени Дженнифер.

– Все верно!

– Думаешь? – Платон уже и забыл про Гришу.

– Да, все правильно, Дженнифер должна начать отвечать на запросы. Ты отлично описал методы и принципы работы ее АПИ². Когда опробуем?

– Ну, надо переписать ту часть кода – и можно тестировать. Давай, приходи вечером, часам к одиннадцати.

– Отлично! С меня пиво, с тебя шоу!

Как бы не так…

Глава 2. Кот Макс

Жизнь удивительно странная штука! И вот почему.

У соседей Платона жил кот Макс. Он был рыжий, в темно-бурую полоску, упитанный и всегда педантично зализанный. Вечерами после трапезы Макс выходил на прогулку. Он умело прыгал с подоконника на карниз и, погруженный в свои ленивые кошачьи мысли, неспешно трусил по всему периметру в надежде встретить хотя бы одного глупого голубя.

Кто бы мог подумать, что великое открытие и судьба всего человечества может зависеть от кота Макса? Дикость, но оказалось, что вполне себе может.

Пока Платон, уставший после долгого рабочего дня, неуклюже мерил рубашку в магазине неподалеку от своего дома (дело в том, что он был приглашен на званый обед в воскресенье к родной сестре Агате. Будучи девушкой по природе настойчивой, Агата надеялась познакомить брата со своей подругой Инессой, миловидной веснушчатой скрипачкой, регулярно выступающей в Малом зале консерватории на Никитской). Кот заметил открытые ставни у одного-единственного окна, где на сквозняке беспокойно теребилась тюль, как бы заманивая его внутрь.

Макс обычно так никогда не рисковал, но в этот вечер он был сам не свой – ему хотелось приключений.

Он замер, весь напрягся и – хоп! – очутился на подоконнике съемной квартиры Платона.

Квартира была крохотной, располагалась она на шестом этаже и смотрела окнами во двор, откуда постоянно доносились голоса оголтелых школьников и стук отбойного молотка с нескончаемой стройки. В квартире было темно, сыро и холодно. В квартире веяло бедой. Поэтому Макс сразу весь ощетинился. Он пригнулся поближе к полу и стал медленно красться – осваивать пока что не изведанную им территорию. Вот диван, покрытый клетчатым пледом, вот носки, вот старые, с проплешинами, совсем изношенные тапки, вот ножки стула. Хоп! Макс очутился на стуле и тут же застыл. Перед ним была Дженнифер.

Ничего особенного – просто огромный самодельный компьютер, с катушками, бесформенными коробами, перепаянный, с заплатками, опутанный весь проводами, с тремя огромными мониторами, холодильником и засаленной клавиатурой, пластом лежащей на столе рядом с серой от грязи, замусоленной мышкой. Он был уродлив, как может быть уродлив старый хлам, валяющийся у помойки. Аккуратная надпись элегантными красными буквами «JENNY» выглядела неуместно на этом монстре, потому что никак с ним не сочеталась. Тихо жужжали вентиляторы, настойчиво охлаждающие огненное дыхание в недрах этой машины. Мигали зеленые лампочки дисковода, а от перегретых деталей внутри аппарата шел невыносимый запах жженой резины.

Кот пристально смотрел на экраны, по которым летала какая-то странная штука: то ли треугольник, то ли четырехугольник, то ли ромб, то ли круг – пойди пойми, что именно… Эта штука ударялась о края и сразу меняла траекторию полета, отправляясь в противоположном направлении. Кота это завораживало, его зеленые пуговки-глазки долго следили за хаотичными движениями этой геометрической метаморфозы. Потом Максу надоело, и он запрыгнул на стол. Понюхал клавиатуру, аккуратно лизнул мышку. Бах! Внезапно яркий свет озарил испуганное животное, и он предусмотрительно спрыгнул обратно на пол. Макс залез под кровать. Посидел там минуту-другую. Высунулся, понял, что опасности никакой нет, и вернулся обратно. По экранам бегали цифры. Они складывались, множились, делились и возводились в степени. Их было очень много. Так много цифр Макс никогда не видел, точнее сказать, Макс вообще не видел никаких цифр, а если и видел, то, как любой нормальный кот, не знал, что это такое. Надо сказать, все эти новые впечатления одновременно сильно заинтриговали и взволновали кота. Макс поморгал, потом, как обычно, отвлекся и стал по привычке облизывать правую лапу.

Тем временем Дженнифер ворчливо поскрипывала и что-то считала. Внезапно процесс прервался. Замигал курсор. Надо было просто ввести окончательную строчку кода и закончить этот монументальный труд, над которым больше десятилетия упрямо трудился Платон. Все просто! Тут сердце Макса оборвалось! В двери стал поворачиваться ключ. Хозяин квартиры вернулся! Надо бежать! Позабыв обо всем на свете, Макс рванулся к окну, но прежде, чем соскочить со стола, он всеми четырьмя лапами пробежался по клавиатуре.

Глава 3. Дженнифер отвечает на вопросы

Платон не верил тому, что видел. «Это невозможно, – думал он. – Как же так?» На всех трех темных экранах большими ярко-белыми буквами нарядно светилось «СПРАШИВАЙ», а в диалоговом окошке гипнотически мерцал курсор. «Бьется, как сердце», – подумал Платон.

Медленно с плеча сползал рюкзак, к горлу подкатывал комок – так хотелось плакать от счастья. Он вспомнил, как в детстве сидел на полу и смотрел любимый мультсериал про отважную Дженнифер.

 
ТРА-ТА-ТА! ТРА-ТА-ТА!
В погоне мчимся мы, друзья!
Скорей, скорей!
Вперед летим!
Спасем весь мир!
Спасем тебя!
УРА! УРА! Пора, пора!
Летим быстрее мы, друзья!
 

Начиналась очередная серия, и шестилетний мальчик в серых колготках и синей маечке спешил к телевизору. Папа читал газеты, утопая в гигантском красном кресле, сестра делала уроки, а мама, как обычно, гладила белье. За окном светило декабрьское солнце, известный академик³ паковал чемоданы, чтобы вернуться в столицу, а на экранах всей страны только что запустили художественный фильм «Кин-дза-дза!».

 
ТАРА-ТА-ТА! ТАРА-ТА-ТА!
 

В платье морской волны, высокая красивая блондинка по-доброму смотрела с экрана телевизора «Рубин». Платон был в нее влюблен. «Это самое прекрасное существо! – думал он. – Она даже лучше мамы!» От таких мыслей мальчик смущался.

ТАРА-ТА-ТА! Металлический робот подлетел на воздушной подушке к Дженнифер. Она оглянулась. На ее лице читалось беспокойство. «Что случилось, КА-3?» – спросила она. КА-3 рассказал, что злобные икинтавры снова нарушили мир и вторглись в святые земли Креминаврии. Икинтавры угрожают королевству, настраивая его жителей против короля. Король же, как Дженнифер прекрасно знает, очень слаб, и ему нужна помощь, иначе будет поздно.

Скорей, скорей! Летим, друзья! Заиграла любимая песня. Вот Дженнифер бежит к боевому кораблю! Вот она прыгает в кабину. Вот она уже в спецкостюме, вот она у штурвала и ловко запускает двигатели. «Вр-р-р-р-р-р-р-р!» – урчит фотонный ускоритель. «Пш-ш-ш-ш-ш» – из мощных стальных труб выбивается брызгами плазма. Корабль взлетает! Вперед, вперед, мои друзья! Дженнифер летит к соседним королевствам заручиться поддержкой и объединиться против икинтавров. И у Дженнифер точно все получится! Как всегда. Это же Дженнифер! Самая прекрасная женщина, защищающая мир с помощью роботов, друзей и бластеров.

 
«С-П-Р-А-Ш-И-В-А-Й»
 

Платон облизал от волнения губы, осторожно сел за стол и медленно пододвинул клавиатуру. Сделав глубокий вдох, он написал первое, что пришло на ум: «Столица Новой Зеландии?»

Через мгновение последовал правильный ответ: «Веллингтон».

– Обалдеть, – прошептал Платон.

 
«СПРАШИВАЙ».
 

«Лидер группы „Кино“?» Ввод.

«Виктор Робертович Цой».

 
«СПРАШИВАЙ».
 

«Куда впадает река Обь?» Ввод.

«В Карское море».

 
«СПРАШИВАЙ»
 

Платон намеренно задавал простые вопросы. А может, посложнее? И вот что он написал: «Как меня зовут?»

«Поленов Платон Викторович».

– Обалдеть! – воскликнул Платон Викторович.

Дженнифер настойчиво повторяла «спрашивай» и поскрипывала своими процессорами.

«Какое число я загадал?»

Дженнифер замолчала. «Дз-з-з. Тух-тух-тух. Дз-з-з». Спустя десять секунд она написала: «Необходимо сканирование».

– Ах да! Точно! – Платон хлопнул себя по лбу. Он потянулся и придвинул небольшую установку – черную трубку, закрепленную на шарнирах изолентой так, чтобы она стояла вертикально и смотрела излучателем строго вниз. – Так! Секунда, секундочка…

Платон включил установку. Она запищала и выдала алый пучок света. Платон быстро, словно куда-то опаздывал, закатал рукав и сунул руку под лазерный луч.

«Цифра 9».

 
«СПРАШИВАЙ».
 

«Охренеть! – Платон не выдержал и вскочил на ноги. – Она читает мысли! Она работает! Как же так?! Как же так?! Вот чудо! – Платон был в эйфории. – А что если пойти еще дальше? Интересно, что она ответит?»

Снова усевшись перед Дженнифер, Платон сперва попытался унять озноб. Руки его тряслись, мысли путались. Сделав несколько глубоких вдохов, он все-таки собрался с мыслями и быстро написал: «В чем смысл жизни?» Потом поразмыслил и добавил: «Моей».

Дженнифер загудела. Гудела она долго. Минут десять, наверное. Чувствовалось, как триллионы операций даются ей с большим трудом. Потом она затихла. Платон чувствовал, как в висках стучит кровь. Его ладони вспотели. Руки дрожали. Он не дышал. «Неужели не ответит? Наверное, абстрактные вопросы не прописываются. Хотя что-то же она ответит… Ну давай! Давай, родная. Ты сможешь!» Платон не отрывал глаз от диалогового окошка.

И она ответила: «Ты оставил кое-что в примерочной. Забери скорее».

Глава 4. Три маскарона

Платон с грохотом выбежал на лестничную площадку и спешно забарабанил по кнопке вызова лифта. Но лифт упрямо не ехал.

– Вот черт! – выругался он.

Лифт стоял где-то между этажами. Слышны были лишь ухающие стуки и чирканья, словно кто-то мыл пол.

– Неужели опять сломался?! – в сердцах воскликнул Платон. – Медлить нельзя! Надо скорее забрать презентацию. Там все расчеты, все мои мысли, все предположения. А главное – все они верные! Она работает! Дженнифер работает! Боже мой!

В голове Платона стучала кровь. Казалось, он был на грани срыва. Стукнув со злостью кулаком по кнопке, он ринулся к лестнице, рванул дверь и тут же оказался в кромешной темноте. Свет не горел на всех пролетах без исключения. Еще бы немного, и он бы кубарем полетел вниз головой, но Платон, к счастью, успел ухватиться за холодные перила и удержался от неминуемого падения.

– Господи! – воскликнул он, больно ударившись правым коленом о стену.

Пересилив боль, стал аккуратно ступать по лестнице. Вот пятый этаж. Вот четвертый. Как же темно! Платон замер в ужасе: на секунду ему показалось, что он увидел чьи-то очертания, что-то явно задвигалось перед ним в глухой темноте. Потом он с облегчением понял, что это ему только кажется. Тогда Платон с еще большей силой стиснул перила и с еще большим усердием зашаркал перед собой ногой, чтобы не упасть. Вот еще шаг. Еще один. И еще один… Вот уж должен быть и третий этаж. Но почему же так темно? Господи!

Темнота была липкой и холодной, она словно пачкалась. Но хуже всего был запах. Пахло сыростью, помойкой и патокой, пахло настолько дурно, что Платона замутило.

– Второй, – выдохнул он. Платон чувствовал, как пот льется ручьями по его высокому лбу. – Ну, еще чуть-чуть! Совсем немного! Первый!

Он стал нащупывать входную дверь. Где же она? Ну где же?! Наконец Платон толкнул ее и выскочил в подъезд.

– Фух! – выдохнул он с облегчением и рукавом вытер лоб. – Ничего себе!

На улице к этому времени уже изрядно стемнело. Фонари отражались дрожащей рябью в лужах и окрашивали все без разбора в оранжевый цвет. Было холодно и ветрено. «Как же быстро меняется нынче погода. Надо было надеть плащ!» – подумал Платон и поежился.

Обогнув сад «Эрмитаж», он помчался вверх по Успенскому переулку и остановился уже на самой Малой Дмитровке, чтобы перевести дух и немного отдышаться. Мимо прошла пожилая женщина. Она неодобрительно посмотрела на него, стоящего на истертой пешеходной зебре посреди проезжей части. Платон обратил внимание, как тепло была одета дама, и сразу же вспомнил свою учительницу по русскому языку Тамару Ивановну Преснякову, которая даже в мае носила вязаные шапочки.

До магазина оставалось каких-то триста-четыреста метров, не больше. Внезапно послышались три громких, похожих на выстрелы хлопка. Платон настороженно посмотрел в молочное небо, куда устремились сотни птиц, а затем поспешил дальше.

Ресторан «Кинг-Кросс». Не понял… А где же магазин модной одежды для мужчин «Ля Мод»? Платон встал как вкопанный и не понимал, куда исчез магазин, где он меньше часа назад купил себе новую рубашку. Неужели они все так быстро поменяли? Не может быть такого!

Платон осторожно толкнул тяжелую дверь. За стойкой стояла невысокая брюнетка. Улыбнувшись, она поинтересовалась, заказывал ли он столик. Платон растеряно ответил, что нет, не заказывал.

– А где тут магазин «Ля Мод»? – спросил он.

– «Ля Мод»? – удивилась девушка. – Нет тут магазина. Тут ресторан. А адрес у вас правильный? Вы, наверное, ошиблись…

– Воротниковский переулок, дом пять дробь десять.

Платон уверенно назвал адрес. Он хорошо его знал не потому, что здесь был магазин мужской одежды «Ля Мод», а потому, что он жил в этом доме, когда был маленький.

– Да, адрес правильный, но я вам точно говорю – нет тут магазина. Наверное, вам адрес ошибочно дали. Может быть, чуть далее? Там, вверх по улице, кажется, есть магазин какой-то… Вам же обувной нужен?

– Да нет же! – воскликнул Платон. – Не обувной, девушка, а магазин мужской одежды! Я тут уже пять лет как вещи покупаю! Он что, закрылся?!

– Нет… Мы уже год как открылись… – ответила озадаченная девушка и стала внимательно рассматривать гостя. – Вы точно что-то путаете, мужчина, уверяю вас, – заключила она.

– Ничего я не путаю! – возмутился Платон. – Я тут документ оставил в примерочной. Очень важный документ. Где он? Верните, пожалуйста!

– Документ? – озадачено переспросила девушка. – А знаете что? Давайте-ка я позову управляющую… мисс Пэриш. Кто знает, возможно, она в курсе и сможет вам помочь… Секундочку, я сейчас же ее позову! А пока присядьте вот тут, прошу вас.

Девушка проводила Платона и вежливо усадила его за отдельный столик в самом конце зала, рядом с окном. Платон нехотя сел. Он был в замешательстве и не переставая крутил головой, очевидно пытаясь понять, куда же таки подевался этот чертов магазин уцененной одежды «Ля Мод».

Интерьер ресторана был великолепен: стены закрывали деревянные панели, массивные круглые столы и стулья, вероятно дубовые, были аккуратно расставлены, а на полу под тяжелыми коврами виднелся дорогой наборный паркет. Чуть далее, в центре зала, чернел фальш-камин. На нем стояли вазы, черно-белые фотографии, старинные часы и медные канделябры. Теплая атмосфера лениво растекалась по заведению. Джаз непринужденно смешивался со сдержанным гомоном, а тяжелые темно-зеленые шторы скрывали за своим шелком высокие окна. Приятно пахло сигарами.

– Добрый виечер, я Кэрол!

Платон поднялся. Перед ним стояла пожилая женщина, одетая в элегантный черный костюм. Крупные бусинки белого жемчуга мерцали на ее худой шее. Ароматные духи с нотками кофе и ванили непринужденно смешивались с запахом сигаретного дыма. Женщина держала в руках презентацию в красном переплете.

– Я полагать, это ваше? – Она дружелюбно улыбнулась и протянула документ.

Платон обрадовался. Он схватился за презентацию обеими руками, совсем позабыв о манерах. Глупая ухмылка застыла на его лице. Словно загипнотизированный, он с вожделением разглядывал ярко-красный логотип «JENNY» на титульном листе.

Женщина внимательно наблюдала за ним. Рассматривала его, оценивала… А потом спросила:

– Может бить, присядем?

Платон не без труда оторвал взгляд от документа и молча сел обратно в кресло.

– Ви, молодой человек, должно бить, Плато? Виерно? – Акцент женщины к концу предложения заметно усилился.

Платон в ответ кивнул.

– Да, это я. Все так, все верно.

– Извините мения, но я ознакомилась с этот докюмент. Это впечатлительно! What an amazing piece of work⁴! Какой чудесный прожект!

– Спасибо.

Платону стало приятно. Наконец-то его труд хотя бы кем-то понят. Пускай и пожилой женщиной, управляющей чопорным английским рестораном.

– Да, да… – Женщина на мгновение задумалась и забормотала что-то неразборчивое на своем родном языке, рассуждая вслух. Платон стал прислушиваться, но не смог разобрать ни слова.

– Вот что! – решительно заявила Кэрол. – У меня есть офер – деловой предложение! Тут написано, вам нужен миллион долларс? – Она ткнула пальцем в презентацию. – Я дам вам два миллион долларс. – Женщина торжественно и одновременно с надеждой посмотрела в серые глаза Платона, как бы желая убедиться, что молодой человек понимает, что она готова финансировать его проект. – Что скажете, Плато?

Так одним махом все встало на свои места: и ресторан, и предложение, и забытая презентация Дженнифер. Понятное, логичное и простое объяснение явилось как спасение от той пропасти, куда поспешило сознание несчастного. Как сказала бы его матушка: «Слишком много событий для одной головы!» Платон побагровел, вскочил на ноги и громогласно, пугая посетителей, воскликнул:

– Да это же розыгрыш! Ну вы даете! Где камеры? Куда спрятали?

Действительно, программа «Разыграть дурака» имела колоссальный успех у зрителей и была хитом на первом национальном канале страны уже в течение целого десятилетия. Вся суть программы, так же как и ее колоссальный успех, заключалась в сложности исполняемых розыгрышей. Выбирались случайные люди, строились невероятные сценарии, нанимались актеры, возводились безумно дорогие декорации, использовались специалисты из самых разных сфер: иллюзионисты, гипнотизеры, сыщики, каскадеры. Все кто угодно были задействованы, лишь бы достигнуть апогея – максимального эффекта погружения избранной жертвы в сюжет. И вот! Теперь жертвой оказался он – доцент кафедры информационных технологий и вычислительной техники МГУ. В прошлой программе это был голубой аптекарь, а до него – тучный пожарный, а еще ранее – страховой агент. Все попались. Страна хохотала, и Платон хохотал вместе с нею.

Напуганная Кэрол удивленно смотрела, как Платон, весь пунцовый от возбуждения, оживленно размахивает руками и зовет по имени ведущих программы «Разыграть дурака».

– Ви что? Что с вами?

Ошеломленная Кэрол отошла от Платона в полном недоумении. Она совсем не понимала его реакции и озиралась в надежде на помощь. Вскоре подоспела хостес. Она, в отличие от Кэрол, была сведуща в вопросах российского телевидения и сразу же поняла, что именно случилось с молодым человеком, а вернее, что именно он имеет в виду.

– Успокойтесь! – сказала она настойчиво и мягко. – Это не «Разыграть дурака», успокойтесь, мужчина! Прошу вас, не кричите! – Девушка легонько коснулась его плеча. Платон оглянулся, словно его с кем-то спутали, а потом с подозрением стал прислушиваться к ее доводам. – Это не «Разыграть дурака», говорю я вам!

– Нет? – удивился Платон.

– Ноу! – утвердительно закивала Кэрол.

– Что ж… Простите меня. Я правда подумал, что это шоу. Ну, то самое, про дураков. – Платон сконфузился и принялся сбивчиво извиняться.

Вскоре все успокоились, напряжение спало, и они с Кэрол сели обратно за стол, а хостес, вернувшись к себе за стойку (Платон заметил), что-то грубо сказала усатому гардеробщику, который не без удовольствия и с каким-то провинциальным любопытством наблюдал за этой картиной. Платону было очень неловко, и он снова извинился перед пожилой дамой.

Прежде чем разговор продолжился, Кэрол решила поведать Платону о себе. Как оказалось, ее жизненная история началась в середине двадцатого столетия, в самом эпицентре европейского просвещения – в Оксфорде. Кэрол Пэриш родилась в июле пятьдесят первого года в графстве Оксфордшир, где годом ранее высокий, бледный и всегда молчаливый мистер Пэриш повстречал невысокую, смешливую и добрую швейцарку по имени Роза. Неожиданно сильно влюбившись, мистер Пэриш сделал курносой блондинке предложение, и она почему-то согласилась, хотя совсем еще не знала своего суженого. Мистер Пэриш пользовался большим уважением среди коллег и считался серьезным специалистом по малярии. Он работал в отделении иммунологии оксфордской клиники и очень любил свою дочь, которую всячески баловал и постоянно брал к себе на работу. Девочка росла среди ученых и с детства приобщалась к наукам. В их доме на Ирвинг-стрит часто собирались выдающиеся врачи, одаренные физики, химики, математики и даже поэты; они вели заумные беседы, громко спорили, хохотали, много пили виски и много курили. Потом Пэриши переехали в Калифорнию, где Кэрол получила диплом экономиста и начала свой трудовой путь в журнале «Форбс». Она быстро выросла до обозревателя технологической индустрии и часто писала о таких компаниях, как «Эппл», «АйБиЭм» или «Майкрософт». Статьи у нее получались острые, смелые, наполненные деталями и интересными фактами. Вскоре ее заметили и позвали возглавить правление крупной корпорации «АйТи Глобал», где она и проработала десять лет, прежде чем основала свой собственный венчурный фонд «Пэриш Скай Венчурс». Так началась история восхождения и, увы, падения. Кэрол рассказала много интересного о буме доткомов и о том, как за один день их фонд потерял миллиард долларов. В прошлом году друзья позвали ее помогать с развитием новой сети элитных ресторанов «Кинг-Кросс», и она сразу согласилась, так как хотела перемен.

– И вот тепиерь я здесь! – закончила Кэрол и обвела рукой зал ресторана, как бы разделяя его пространство со своим гостем. Затем она загадочно улыбнулась и спросила, хочет ли Платон чаю.

– Нет, спасибо… – ответил Платон и в смущении от нелепости своего недавнего поведения отвел взгляд.

– Вижу, что хотеть! – не согласилась Кэрол и подняла руку так, будто собиралась поймать такси.

Сразу же появился манерный официант, одетый, как полагается, в униформу, с выправкой образцового солдата и с едва видными, но все же заметными полосками от автозагара на педантично гладко выбритой тонкой, как карандаш, шее.

– Paul, bring us green tea⁵… Молочный улун, плиз.

Павел кивнул и быстро исчез в недрах ресторана.

– Итак! Что думать, Плато? Ви готоф к фаненшл раунд, м?

В полумраке глаза Кэрол показались Платону янтарно-коричневыми, они внимательно и одновременно дружелюбно следили за ним, как будто желали проникнуть в его голову, чтобы приоткрыть ту самую потаенную дверь, где в пыли и запустении – кто знает – могли бы храниться ответы на самые важные вопросы.

– Вы хотите инвестировать в Дженнифер? – Платон никак не мог поверить в то, что слышал.

«Как она могла принять так спонтанно такое важное решение? – думал он. – Не может же все быть так просто…» Платон вспомнил, как мучительно долго искал инвестора, вспомнил сотни писем с отказами и подумал о надменном тоне, с которым они все были написаны, а тут инвестор – бац! – и сам появился, словно по волшебству какому-нибудь. Как черт из табакерки! «Бывает же такое! – думал он про себя и не верил своей удаче. – Вот это денек! И Джен заработала, и деньги предложили немаленькие!»

– Ну конечно! Оф корс! Ви, Плато, сделать очень интересны прожект, а если у вас даже нет рабочий эмвипи⁶, э прототайп, то не беда. Я готофа рисковать…

– Но у меня он есть! – вырвалось у Платона. Он не хотел говорить, что Дженнифер стала отвечать на запросы, так как еще могли быть сюрпризы. Например, мог выскочить неприятный баг⁷.

– Грейт! Прикрастно! К черту чай! Давайте праздновать! – воскликнула Кэрол. Официант, который уже было принес чай и умело разливал его по изящным фарфоровым чашечкам, от неожиданности чуть было не выронил пузатый чайник из рук. – Павел, бринг ас э боттлт оф шампейн! «Кристалл», плиз!

Павел быстро сориентировался и вскоре уже со своим помощником, таким же рослым и беспристрастным, нес красивую бутылку шампанского с двумя высокими бокалами на тонких хрустальных ножках.

– Давайте выпьем за успех!

Женщина подняла высоко бокал, и Платону на мгновение показалось, что она держит вовсе не бокал, а некий огненный факел, несущий яркий свет этого удивительного вечера, сплетенный из огней проезжающих автомобилей, надежд и мириад электрических разрядов, устремившихся навстречу через всю эту непостижимую, удивительную Вселенную, миллиарды лет заботливо обволакивающую хрупкий, крохотный и беспокойный мир, в котором когда-то выпал шанс родиться не только нам с вами, но и Платону.

– За успех! – согласился Платон и залпом опрокинул все это шипящее волшебство из мерцающего бокала.

– Плато, – чуть погодя продолжила пожилая леди, – давайте обсуждать дитэйлс… детали. Май юрист уже успел приготовить стэндерт форм оф докюмент⁸. Что скажете? Не поспешила?

Кэрол осторожно пододвинула листок. Платон аккуратно отставил тяжелый бокал, многозначительно нахмурился и принялся изучать важный документ. Внезапно на улице кто-то застонал. Словно военная сирена – протяжно и тревожно. Платон почесал нос, но не обратил на звук особого внимания. Снова стон. Потом тишина. Стон усиливался, но затем спадал и затихал; нарастал, спадал и затихал – снова и снова, как бы ходил по кругу. Странный и навязчивый. Платон шмыгнул носом, поднял глаза, глянул за окно и поинтересовался у пожилой леди, не слышит ли она этого странного звука, стона или сирены. Она отрицательно замотала головой. Мол, нет, ничего не слышу. Тут сирена замолкла окончательно, и Платон, пожав плечами, снова принялся за чтение, которое ему, надо сказать, давалось не без труда.

Документ был составлен, как полагается, на двух языках – на русском и английском. Назывался документ сложно: «Рамочное соглашение о частном размещении посевных инвестиций для компании «Дженнифер Текнолоджис» – и состоял из несколько страниц, описывающих условия, собственно, самого инвестирования. Платон был доволен, что Кэрол позаимствовала все его условия из презентации и прилежно внесла их в данное соглашение, ничего при этом не забыв.