Именины

Книга очень интересна для тех, кто уже имеет какой-то жизненный опыт. Тут и неврастеничность и ипохондрия беременной женщины, которую так или иначе женщины переживают, и взаимоотношения семейные, когда острота влюбленности проходит, и нагрузка гостей, когда хозяевам не до гостей. Опять Чехов выступает в роли доктора – семейного, описывает «историю болезни» целой семьи и общества своего времени. Да и наше время тоже славится подобными ситуациями: депрессии, неврозы, особенности психологического состояния беременной женщины – все это есть и сейчас. Если читать эту книгу вдумчиво, не спеша, имея внутреннее неспокойное состояние, то постепенно успокаиваешься. Хорошее домашнее чтение.

Среди моих любимых рассказов Чехова данный определенно займет почетное место. То, что Антон Павлович прекрасно пишет, не вызывает сомнения, но лишь некоторые его произведения (например Антон Чехов - Бабье царство , Антон Чехов - Верочка ) попадают в мой настрой, вызывают сильный положительный отклик. Писатель, конечно, мастер психологичной прозы, в данном произведении он так внимателен к чувствам героев, как не каждый человек внимателен к самому себе. Возможно, сюжет этой истории не так важен, как тот накал эмоций, который постепенно нарастает и под конец превращается в бурю.

Притом, что поначалу не происходит ничего драматического: просто очередной праздник с множеством гостей, чужих людей, с которыми нужно «держать лицо», исполнять роль приветливой хозяйки, выкладываться по полной, так что губы сводит от дежурной улыбки, а впереди еще 5 часов празднества. Тут и усталость женщины, причем и моральная, и физическая, ведь тело затянуто в корсет, несмотря на седьмой месяц беременности, и разочарование в муже, который тоже слишком заигрался в начальника и ловеласа, не поймешь, то ли это маска слишком уж срослась с ним, то ли он действительно такой и это проявилась его истинная сущность.

Мне кажется, что чувствуется некая обреченность в мыслях героини, вынужденное смирение женщин того времени, особенно в рассуждениях, что «ее муж нравится женщинам», будто бы он сам ни при чем, не было заигрываний с его стороны, «особого тона» его томного голоса и мечты, чтобы другая была его женой, «молодая, чистая, не испорченная курсами, не беременная…» А с другой стороны, Чехов дает нам возможность заглянуть и в голову ее мужа, увидеть то, как он оценивает происходящее, как он запутался, устал от всего окружения, а возможно стыдится и испытывает недовольство собой. Что уж говорить про такую яркую сцену ссоры, когда женщину просто распирает от столь долго сдерживаемых чувств, необходимо срочно высказаться и столь велика потребность в откровенности, что попытки мужа избежать разговора, его нежелание обсудить все сейчас же - воспринимается как оскорбление, преступное пренебрежение.

Нет смысла пересказывать сюжет, но рекомендую это произведение любителям драм о семейной жизни и лицемерии людей, ошибочных жизненных приоритетах, потому что счастливый конец вряд ли удастся вообразить даже самому оптимистичному читателю

Любите ли вы принимать гостей? Я нет, за исключением самых близких людей, с кем мне интересно и не надо строить мину на лице "ах, как мне приятно". Большие компании, корпоративы, праздники, юбилеи, не мое.

Собственно в такой ситуации оказались герои этого рассказа супруги Ольга Михайловна и Петр Дмитрич. Жена беременна, уже на седьмом месяце. У мужа именины. Много гостей, приятных и не очень, есть нужные люди, есть случайные, потому что "так надо" или "нельзя было не пригласить". Петр Дмитрич мужчина приятный во всех отношениях, умеет и любит нравиться женщинам. Ольга Михайловна это знает, но одно дело знать, другое видеть и слышать самой. Случайно подслушанный разговор меняет ее настроение. Оно уже и так испорчено усталостью, нервозностью беременной женщины, а здесь муж, оказывающий знаки внимания юной прехорошенькой барышне и та кокетничает с ним.

Дальше смотрим на события глазами Ольги Михайловны. Ревность, разгоревшаяся на пустом месте, желание все высказать мужу, "укусить", нагрубить, но сдержалась. Невысказанная обида, как ком разрастается внутри, вспоминается и прошлое, не то говорит, не так делает и постоянно врет . Давно пора поговорить, но не сейчас. Гости все еще прибывают, шум, а тут еще недовольный Петром дядюшка намекает, что тот женился на Ольге из-за денег. До отъезда гостей еще целых шесть часов, а уже так хочется отдохнуть, снять улыбку с лица, все раздражают, муж несносен.

Муж и жена живут, одевши маски не только перед гостями сейчас на именинах, а и друг перед другом. Зачем Ольга Михайловна и от кого пыталась скрыть свою беременность, затянувшись туго в корсет? К чему этот праздник, если она уже чувствовала себя неважно? Почему муж не замечает ее состояния?

После того, как в доме станет тихо, разразится настоящая трагедия. Именины лишь толчок к ней ,проблема зрела давно. Ложь и лицемерие стали причиной того, что случилось.

Не самый маленький из рассказов у Чехова и очень грустный. Удивительно, как Антон Павлович умеет уместить в небольшом произведении столько эмоций.

Читая большое количество рассказов Чехова, поневоле начинаешь их разделять на категории. Одни легкие и краткие, включающие в себя один небольшой посыл, простую мысль или идею. Вторые описывают маленькую сценку, обыгрывающую тот или иной общественный вопрос. А вот третьи рассказы уже являются значительно более сложными произведениями. Мысли, заложенные в них, как правило, требуют для полного изложения гораздо большего пространства для повествования, но Чехов своим талантом способен раскрыть их достаточно всесторонне даже в такой малой форме как рассказ. Эта удивительная способность Антона Павловича всегда восхищает. Понимаю, что «краткость – сестра таланта», но порой рассказы Чехова изумляют раскрытием таких глубинных смыслов, что любому другому писателю потребовалось (и требуется!) значительно больше слов и объяснений, а, следовательно, совсем другие размеры и пространства для своих произведений. Концентрация содержания у Антона Павловича поразительная. С одной стороны, действие рассказа «Именины» захватывает всего один день. С другой стороны, описанное вмещает в себя объём, достойный целого романа. Практически всё происходящее мы видим с позиции хозяйки дома, Ольги Михайловны. Автор сразу сообщает, что она на седьмом месяце беременности. Все переживания её в этот день именин мужа Петра Дмитрича предстают перед нами во всём разнообразии. Начинается рассказ с её попытки после именинного обеда уединиться в саду, так как она чрезвычайно утомилась от праздничной суеты. Но и тут нет возможности остаться одной, так как рядом оказывается её муж, беседующий с семнадцатилетней девушкой, Любочкой Шеллер. Получается так, что Ольга Михайловна случайно подслушивает их разговор, она «почувствовала досаду на мужа, страх и удовольствие оттого, что ей можно сейчас подслушать». Так мы узнаём, что Ольга Михайловна ревнует Петра Дмитрича, который нравится женщинам, избалован их вниманием. «С Любочкой он держал себя так же, как со всеми женщинами. Но Ольга Михайловна все-таки ревновала». Петр Дмитрич рассказал Любе, почему он попал под суд, сопроводив словами: «У нас такой порядок, что вы можете неодобрительно отзываться о солнце, о луне, о чем угодно, но храни вас бог трогать либералов! Боже вас сохрани! Либерал — это тот самый поганый сухой гриб, который, если вы нечаянно дотронетесь до него пальцем, обдаст вас облаком пыли». Здесь становится понятна и ситуация с Петром Дмитричем, его напряжение в связи с предстоящим судом – «в своем особом мнении он зашел слишком далеко, и сколько лжи понадобилось ему, чтобы скрывать от себя и от людей это чувство! Сколько было ненужных разговоров, сколько брюзжанья и неискреннего смеха над тем, что не смешно! Узнав же, что его привлекают к суду, он вдруг утомился и пал духом, стал плохо спать, чаще, чем обыкновенно, стоял у окна и барабанил пальцами по стеклам. И он стыдился сознаться перед женою, что ему тяжело, а ей было досадно...» В результате подслушанного разговора Ольга Михайловна «уже сильно ревновала мужа. Ей было понятно, что Петр Дмитрич утомился, был недоволен собой и стыдился, а когда стыдятся, то прячутся прежде всего от близких и откровенничают с чужими; ей было также понятно, что Любочка не опасна, как и все те женщины, которые пили теперь в доме кофе. Но в общем всё было непонятно, страшно, и Ольге Михайловне уже казалось, что Петр Дмитрич не принадлежит ей наполовину...» Вообще, все тонкие психологические нюансы её переживаний в этот день составляют основу рассказа. Чехов показывает все переливы и изменения её настроения, как происходит трансформация испытываемых ею чувств, почему в тот или иной момент она поступает так или иначе. В данную секунду Ольга Михайловна хочет найти мужа и выговорить ему - «Я скажу: ты увлекся своею фальшивою ролью и зашел слишком, далеко; ты оскорбил людей, которые были к тебе привязаны и не сделали тебе никакого зла. Поди же, извинись перед ними, посмейся над самим собой, и тебе станет легко. А если хочешь тишины и одиночества, то уедем отсюда вместе". Но разговора не происходит, обилие гостей в доме, праздничная суета заставляют её следовать необходимости изображать радушную хозяйку дома. Пришлось общаться с гостями и «Ольга Михайловна говорила без умолку. Она по опыту знала, что, занимая гостей, гораздо легче и удобнее говорить, чем слушать. Когда говоришь, нет надобности напрягать внимание, придумывать ответы на вопросы и менять выражение лица». «Ольга Михайловна не любила уездных чиновников. Ей не нравились их неуклюжие церемонные жены, сплетни, частые поездки в гости, лесть перед ее мужем, которого все они ненавидели. Теперь же, когда они пили, были сыты и не собирались уезжать, она чувствовала, что их присутствие утомительно до тоски, но, чтобы не показаться нелюбезной, она приветливо улыбнулась судебному следователю и погрозила ему пальцем». «- Господи, боже мой, - шептала она, - к чему эта каторжная работа? К чему эти люди толкутся здесь и делают вид, что им весело? К чему я улыбаюсь и лгу? Не понимаю, не понимаю!» Читая рассказ, я постоянно удивлялся напряжению и строгому соблюдению Ольгой Михайловной всех необходимых с её точки зрения обязанностей по приёму и развлечению гостей. Она, находясь на большом сроке беременности, столько нервничала и переживала в этот суматошный день, что и здоровому человеку справиться с подобной стрессовой ситуацией было бы тяжело. И переживания постоянно отражаются на её состоянии – «Ольга Михайловна вдруг почувствовала сильную слабость во всем теле, особенно в ногах и в плечах. Ей вдруг захотелось не говорить, не слышать, не двигаться». Но день именин был бесконечно длинным, гостей надо было развлекать и ублажать. Чехов очень подробно описывает события праздничного дня, при этом подчёркивает неимоверное напряжение во всём поведении Ольги Михайловны, она пытается заглушить в себе слабость и мучения от выполнения своих обязанностей, но сдаться и опустить руки не в её характере. В этом заключается тяжесть её внутренних переживаний – «никто не понимал, что все эти мелочи были мучительны для хозяйки, да и трудно было понять, так как Ольга Михайловна всё время приветливо улыбалась и болтала вздор. А она чувствовала себя нехорошо... Ее раздражали многолюдство, смех, вопросы, шутник, ошеломленные и сбившиеся с ног лакеи, дети, вертевшиеся около стола; ее раздражало, что Вата похожа на Нату, Коля на Митю и что не разберешь, кто из них пил уже чай, а кто еще нет. Она чувствовала, что ее напряженная приветливая улыбка переходит в злое выражение, и ей каждую минуту казалось, что она сейчас заплачет». Результат пережитого за весь день стресса не заставил себя ждать, когда последние гости уже ночью уехали. «Досада, ненависть и гнев, которые накоплялись у нее в течение дня, вдруг точно запенились; ей хотелось сейчас же, не откладывая до завтра, высказать мужу всё, оскорбить его, отомстить... Делая над собой усилия, чтобы не кричать, она сказала:- Так знай же, что всё это гадко, гадко и гадко! Сегодня я ненавидела тебя весь день - вот что ты наделал!» Произошедшая ссора с мужем, тяжелейший стресс. Чехов показывает происходящую с ней истерику во всех деталях, остановить прорвавшиеся обиды уже невозможно. Заканчивается всё это тяжелыми сценами и преждевременными родами с трагическим финалом - «не слышно было детского плача, никто не поздравлял и не радовался, очевидно, маленький человечек родился не живой». Рассказ поражает подробным описанием гаммы чувств, переживаемых Ольгой Михайловной, удивительно точным изображением всех психологических оттенков и деталей изменения её настроения. Что она думает в тот или иной момент, как реагирует на слова и поступки мужа. Всё это рассказано убедительно, тонко. Местами возникает сомнение, что для такой камерной формы, как рассказ, достаточно объёма, чтобы полностью развернуть повествование о характерах героев, но Чехов потому и гениален, что способен лаконично поведать о самых сложных вещах. В небольшом рассказе он заключает столько смыслов, что кажется, прочитал значительно более крупную книгу. Обязательно в «Золотую копилку». Фраза - «Она решила сейчас же найти мужа и высказать ему всё: гадко, без конца гадко, что он нравится чужим женщинам и добивается этого, как манны небесной; несправедливо и нечестно, что он отдает чужим то, что по праву принадлежит его жене, прячет от жены свою душу и совесть, чтобы открывать их первому встречному хорошенькому личику». Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 195

«Услышала тебя душа моя», - так и только так я воспроизвожу реплику Гаутамы, когда он встречает Ясодхару. Звук противостоит пустоте. Молчание и тишина бесплодны, они несут в себе забвение и смерть. Звук несет энергию, дарит зерно будущего, протягивает нити. Звук, да, но не любой. Скорее, это звук божественный, звук вечности. Иногда это мистический, незнакомый людям звук. Иногда вполне бытовой звук, создающий атмосферу иную, неземную. Наверное, звук, про который я пишу, воссоздает связь Того мира и души человека, который оказался здесь, на земле. Звук взывает к душе, погребенной под земной грязью, грехами, ложью, масками и проч. Звук требуется, чтобы выйти на Свет. В произведениях литературы есть немало эпизодов с такими звуками. Сколько перечитала «музыкальных» авторов, везде этот звук находила. Попытка писателя отразить что-то незримое, но явно присутствующее? Пока остановлюсь на произведениях Чехова. Много лет назад мне взбрело в голову, что Антон Павлович Чехов использует в своем творчестве образ звука не так, как другие писатели. Это не про звуки реальности, которые расскажут о средстве передвижения («Дуэль») или местности («Степь»). Это не про звуки, передающие настроение героев («Спать хочется», «Невеста»). Это и не про знаковые чеховские звуки (лопнувшая струна или выстрел), которые стали самостоятельным элементом русской культуры. Позже эти чеховские звуки будут обыгрываться в пьесах постмодернистов. Чеховский звук возведут в культ, препарируют, сожгут, осквернят, очистят, стряхнут пепел и вернут в зал художественной славы. Нет, у Чехова я слышу и другие звуки. Если бы я уже поняла, о чем идет речь, то написала бы что-то вроде: звук в рассказах Чехова – это резонатор или отражатель какого-то неземного духа. Туманно – да. Точнее выразить не могу: не понимаю еще. В рассказе «Именины», по-моему, тоже есть особые звуки. Звуки, выводящие за границу или погружающие в глубину. Не знаю, как и сформулировать.

«- А, господи боже мой! – с ожесточением крикнул кто-то на крокете.- Да я же тысячу раз же говорил вам то же самое! Чтобы знать болгар, надо их видеть! Нельзя судить по газетам! От этого крика или от чего другого, Ольга Михайловна вдруг почувствовала сильную слабость во всем теле, особенно в ногах и в плечах. Ей вдруг захотелось не говорить, не слышать, не двигаться».

Какой-то разговор о политике, о чем-то, без конца перемываемом, но все еще грязном. Какая-то возня на Балканах, борьба за болгарскую землю. Какие-то пустопорожние разговоры о военной стратегии и политической обстановке. А в словах крикнувшего всё сосредоточение, все силы направлены на то, чтобы утвердить свое мнение, убедить, сломать и потребовать поклонения своему уму. Эти разговоры набили оскомину, эти разговоры бесплодны. Жужжание смертных (здесь Чехов использовал трехкратное «же», об которое спотыкается глаз, а уже потом настраивается ухо). А для героини, Ольги Михайловны, это сигнал к тоске и отчаянию. Физическая реакция Ольги Михайловны, ее желание оцепенеть, говорит о том, что звуки подобных разговоров ей знакомы и что она сдалась на их волю. Уже и не ищет способов пресечь или слить эти разговоры. Сдалась она, но не ее душа. Должно быть, поэтому Ольга Михайловна так хочет выломаться из состоявшегося образа жизни, поэтому мечется и устраивает истерики. Следующий эпизод с особым звуком – ночь после праздника. Ольга Михайловна наконец в постели. Избавилась от корсета, сдавливающего живот, не слышит более раздражающий гомон гостей. И все же, заснуть не может. Ото сна ее отвлекают звуки убираемой посуды, переклики прислуги. Также ей мешает громкая беседа-спор (очень типичная для ее настоящего) мужа и гостя, оставшегося на ночь. В ней растет и ширится раздражение, которое она мысленно направляет на мужа, обвиняет его в тяжелом дне, в их испорченной жизни. Когда он приходит в спальню, она облекает все свои чувства в слова, пытается уколоть его. Муж уходит спать в кабинет. Но Ольга Михайловна догоняет его и наносит удары, желая излить все свое недовольство в словесные шпильки. Кричит и насмехается она до тех пор, пока не бросает ему укор в том, что он якобы женился на ее деньгах. Эпизод ссоры зафиксирован в 2 планах: реальный план и выговариваемые слова против плана душевного, который озвучивает внутренний голос. Ольга Михайловна любит мужа, несмотря на накопившиеся недомолвки. И также, несмотря на накопившуюся душевную усталость, она знает, что ее мужу не нужны ни деньги, ни выезд (не помню с какой каретой и во сколько лошадей). Но, тем не менее, героиня изливает на героя желчь. Внутренний голос на все ее выпады против мужа твердо говорит:

«Бабья логика!»

Глубоко внутри Ольга Михайловна не принимает себя такую – сварливую, едкую, кричащую, полубезумную. Это не похоже на нее настоящую. Но в пылу ссоры она уже не останавливается, отметает всё. Ее слова диссонируют с внутренним голосом. После ссоры она сидит в спальне и хочет услышать голос своего мужа. Хочет услышать одну фразу:

«Оля, мне тяжело!»

Тогда и она смогла бы признаться в своих настоящих чувствах, поделиться тревогой о беременности. Так они могли бы вновь стать близкими людьми. Но он, придя к ней, не произносит ключевой для нее фразы. Уже в тяжелой истерике она пытается извиниться, но не может произнести цельной фразы, а только отдельные слова. Муж не понимает слов, которые прерываются рыданиями. Возможность быть понятой, вернуться к доверию тает на глазах. Ольга Михайловна в отчаянии и теряет власть над собой. У захлебывающейся в истерике женщины начинаются роды. Эпизод родов изобилует звуками, которые предрекают опасность. Ольга Михайловна, которая вот-вот должна стать проводником для новой души, утратила все свои силы. Во время родов она слышит

«в своем голосе особую, незнакомую ноту, которой раньше у нее никогда не было»

. Не сумев сохранить связь со своей душой (внутренним голосом), Ольга Михайловна лишается ребенка. Не сохранила свою жизнь, единственную возможность, поэтому и не смогла дать жизнь новому человеку. После болезни, очнувшись, Ольга Михайловна не слышит ничего, только тишину. Ребенок умер. Звук, которого она так сильно ждала – плач младенца, – не случился. В доме воцарилась тишина. Муж жалеет о жизни, которую они упустили, и почти все время молчит. Ольга Михайловна погрузилась в себя, оцепенела. Пока это все впечатления и видения от особого звука в произведениях Чехова. В конце отзыва свалилась в какую-то мелодраму. Что ж, будет о чем подумать в следующих отзывах про чеховский «неземной» звук. Длинно и непонятно звучит. Как его обозвать-то?