Практическая криминалистика. Криминалистическая техника

© Андрей Шапошников, 2021

ISBN 978-5-0053-8566-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

УДК 343.98 (075.8)

ББК 67.52я73

Шапошников А. Ю. Практическая криминалистика. Криминалистическая техника. / А. Ю. Шапошников

Рецензенты:

Ермаков Д. В. Адвокат Палаты адвокатов Самарской области

Макаров Л. В. старший следователь отдела по расследованию бандитизма и организованной преступной деятельности следственной части ГСУ ГУ МВД России по Самарской области к. ю. н., доцент подполковник юстиции

Титаев К. Д. социолог, специалист по социологии права, ведущий научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге.

Криминалистика – это интересная наука, в ней много таинственного и загадочного, ее история это история раскрытия и расследования преступлений. Вас ждут разнообразные сложные задания: фотосъемка места происшествия и следов, измерение дорожки следов ног и изготовление гипсового слепка; дактилоскопия и исследование документов, составление протоколов следственных действий, фототаблиц, планов и схем. Выполнить все эти задания непросто. Неминуемо возникают вопросы: «Что делать? Как? А главное – зачем?». Ответы на эти и другие вопросы не всегда можно найти в учебнике, но в этом может помочь грамотный следователь. Если вы устали от стандартных учебников, если вас тянет в сон от нудных определений и непонятных классификаций, тогда этот учебник для вас. Вместе со студентами, пытающимися подготовиться к зачету по криминалистике, и старым следователем вы найдете ответы на большинство вопросов, а заодно примите участие в расследовании серии загадочных убийств.

Вместо введения: Первая ошибка практикующего юриста или кому нужно знать криминалистику?

О роли и значении криминалистики написано во множестве диссертаций, монографий, учебных пособий и статей, но почему-то только самими учеными-криминалистами. О криминалистике как о юридической науке презрительно отзываются цивилисты, административисты, да и специалисты в области уголовного права и процесса, что греха таить относятся к данной науке как к «техническому разделу» уголовного процесса. В отечественной правовой системе, куда автор включает не только правоохранительную и судебную систему, но и систему юридического образования, сформировалось устойчивое представление о криминалистике как о специальной науке только для следователей и «немножечко» для прокуроров. Подобное представление привело к тому, что в проектах государственных стандартов криминалистику из числа обязательных дисциплин пытаются переместить в раздел дисциплин, изучаемых по выбору учащегося. Криминалистическая общественность срочно собрала международную конференцию, с тем, чтобы определить место криминалистики в системе правоприменения, но убеждали в этом опять самих себя¹. А убеждать надо не себя, а всю юридическую общественность, большая часть которой на самом деле не понимает – зачем нужна криминалистика.

История возникновения криминалистики тесно связана с уголовным процессом и расследованием преступлений. Данная наука действительно родилась как наука о расследовании преступлений, и именно так ее определяют практически все учебники и юридические справочники. Нет ничего удивительного в том, что юристы студенты, практики, ученые (не криминалисты) – воспринимают ее именно так, как она обозначена в учебниках, написанных самими криминалистами. Поэтому студент, желающий в дальнейшем специализироваться в области гражданского или арбитражного права, практикующий в этой области юрист, искренне считают, что «наука о раскрытии и расследовании преступлений» им не нужна. К такому же выводу приходят и адвокаты (к счастью не все), прокуроры (к сожалению, практически все) и судьи, полагающие, что криминалистику должны знать специалисты – следователи и эксперты-криминалисты. Виноваты в этом сами ученые-криминалисты, замкнувшиеся в своем криминалистическом мирке, считающие криминалистику только наукой о раскрытии и расследовании преступлений, обращающие внимание только на уголовное и уголовно-процессуальное право, оперативно-розыскную деятельность² и немножко юридическую психологию. В результате мы получили несколько поколений юристов, которые действительно не знают криминалистику именно потому, что считают данное знание ненужным.

Давайте посмотрим, действительно ли криминалистика – это специальная наука, знание которой необходимо только будущему или действующему следователю.

В криминалистической литературе можно встретить множество определений науки и ее предмета, в чем-то они совпадают, в чем-то нет. Анализ различных точек зрения занятие скучное и неблагодарное, поэтому мы остановимся только на одном, наиболее полном и точном, по мнению автора, определении криминалистики, которое было сформулировано Р. С. Белкиным.

Криминалистика – наука о закономерностях механизма преступления, возникновения информации о преступлении и его участниках, собирания, исследования, оценки и использования доказательств и основанных на познании этих закономерностей специальных средствах и методах судебного исследования и предотвращения преступлений³.

Криминалистика возникла и развивается как наука, способствующая раскрытию, расследованию и предупреждению преступлений, именно это определено в качестве ее основной задачи. Используя криминалистические знания и навыки, следователь получает информацию о совершенном преступлении, восстанавливает действия его участников и дает им правовую оценку. Если в последнем высказывании заменить «следователь» на «практикующий юрист», а «преступление» на «юридически значимое событие», то мы получим схему действий любого юриста. Основу юридической практики составляют следующие действия:

– получение информации о событии из различных источников (клиенты и работодатели, обратившиеся граждане, свидетели, лица с противоположным интересом, документы и т.п.);

– проверка и анализ полученной информации – составление единой картины события с определением юридически значимых фактов;

– определение соответствующей правовой базы – выбор закона и правовой нормы;

– правовая оценка события (квалификация).

Профессия юриста независимо от его специализации, сводится к правильному применению закона к конкретной практической ситуации, которая была в прошлом, существует в настоящем или возможно произойдет в будущем. Для того чтобы правильно применить закон юрист должен располагать исчерпывающей, точной и достоверной информацией обо всех аспектах данной ситуации. Информацию юрист получает из различных источников – документов, непосредственных участников ситуации, в том числе имеющих собственный интерес, иногда скрытый. Следовательно, для правильного применения закона юрист должен уметь собирать, изучать, анализировать, сопоставлять и оценивать информацию.

Криминалистические знания, навыки, приемы и рекомендации могут и должны использоваться в рамках любой юридической деятельности.

На вопрос: «Назовите представителей юридической профессии, которым не нужны знания криминалистики?» – студенты чаще всего отвечают «юрисконсульт и нотариус». Действительно, на первый взгляд, эти две сферы юридической практики очень далеки от криминалистики, но… Юрисконсульт и нотариус постоянно работают с поступающими к ним документами, на основе которых они принимают юридически значимые решения. Правильность решения во многих случаях зависит от юридической силы и подлинности документов, поэтому и юрисконсульт и нотариус должны знать и уметь выявлять признаки материального и интеллектуального подлога. Юрисконсульт и нотариус в процессе своей практической деятельности вынуждены получать информацию от людей. Следовательно, им необходимы знания и навыки, позволяющие устанавливать психологический контакт, получать и проверять вербальную и невербальную информацию в процессе расспроса, выявлять и разоблачать ложь. Правила работы с документами, виды, способы и признаки подделки документов изучаются соответствующим разделом криминалистики, который называется «Криминалистическое документоведение». Приемы и способы установления психологического контакта, получения и проверки вербальной информации, выявления и разоблачения лжи разрабатываются в разделе криминалистики, посвященном тактике проведения допроса и очной ставки⁴. Получается, юрисконсульту и нотариусу необходимы знания криминалистики и практические навыки их применения. Разумеется, это не значит, что юрисконсульт или нотариус вправе проводить следственные действия и использовать непосредственно все достижения криминалистики. Юрист должен знать и понимать пределы своей профессиональной компетенции и уметь адаптировать и видоизменять, с учетом специфики своей деятельности, криминалистические приемы и рекомендации, оставаясь при этом в рамках закона.

Любая юридическая практика несет в себе элемент расследования, а значит любой практикующий юрист в чем-то следователь. Криминалистика остается наукой, жестко ориентированной на интересы уголовного судопроизводства. Однако полученные ею знания могут быть с успехом адаптированы для любой деятельности, связанной с получением и анализом юридически значимой информации. По мнению автора, определение предмета криминалистики может быть дополнено и сформулировано следующим образом:

Криминалистика – наука о закономерностях механизма преступления или иного юридически значимого события, возникновения информации о событии и его участниках, собирания, исследования, оценки и использования доказательств и основанных на познании этих закономерностей специальных средствах и методах исследования юридически значимых событий.

Проблема студентов и преподавателей в том, что даже самые лучшие учебники по дисциплине «Криминалистика» – это именно учебники, переполненные терминами и определениями, отражающие взгляд авторов на науку, учебную дисциплину, соответствующие учебным планам и образовательным стандартам. К сожалению, как и в большинстве учебников, в них нет жизни и почти совсем нет практики, они не помогают современному студенту создать систему знаний и навыков, позволяющую решать конкретные задачи, которые ставит перед ним юридическая практика. На множество вопросов, возникающих у студентов в процессе выполнения заданий по криминалистике, в таких учебниках просто нет ответа. Эта книга – попытка соединить учебный курс «Криминалистика» и теорию с юридической практикой, учебник с реальной жизнью. Получилось ли это – судить Вам, читатель.

Структура нашего учебника в целом повторяет структуру первого раздела традиционного курса «Криминалистика».

Полезную и интересную криминалистическую информацию можно найти в различных специальных и художественных книгах, а также фильмах. Если вам еще только предстоит начать изучение криминалистики, то начните с книг Юргена Торвальда. Посмотрите отечественные и зарубежные детективные сериалы «CSI», «Кости», «Место встречи изменить нельзя», «Государственная граница», «Рожденная революцией», «Ликвидация» и многие другие. Помните, новые учебники не всегда однозначно лучше старых.

Рекомендуемая дополнительная литература:

– Торвальд Ю. Век криминалистики. – М.: Прогресс, 1984.

– Торвальд Ю. Криминалистика сегодня. М., 1984.

– Торвальд Ю. Следы в пыли. М., 1982.

– Хок. Р. 40 исследований, которые потрясли психологию / Роджер Р. Хок. – СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2006. – 509, [3] с. (Психология – лучшее)

– Зимбардо Ф. Эффект Люцифера. Почему хорошие люди превращаются в злодеев/ Филлип Зимбардо. пер. А. Стативка. – М.: Альпина нон-фикшн, 2013, 744 с.

Все персонажи и события являются вымышленными, любое совпадение не более чем случайность.

Глава 1. Опись и оформление материалов дела

Опись – это лицо любого дела, не важно, уголовное оно, гражданское или арбитражное. Именно с описи начинается знакомство с делом, с ее помощью ищут нужный документ, проверяют и опровергают доводы участников. Грамотно составленная опись – главный помощник любого юриста.

Сергей и Серафима, студенты 3-го курса юридического факультета, сидели в полутемном коридоре межрайонного отдела Следственного Комитета России по…, а, впрочем, какая разница, где расположен данный отдел. В отделе было тихо как в пустыне, только постовой на первом этаже, да гулкое эхо печальных всхлипываний Серафимы. Грустный Сергей пытался утешить девушку, но, если честно, у него не очень-то получалось.

– О чем печалимся, подрастающая смена? – поинтересовался Николай Валерьянович. Ребята были так увлечены своими переживаниями, что не услышали тихих шагов старого следователя.

– Зачет по криминалистике не сдали, – убитым голосом ответил Сергей.

– Вот как! – удивился следователь, – вы же у нас самые перспективные помощники, Виталий Анатольевич вас постоянно хвалит.

– Это все преподаватель, он к нам придирается, – сквозь слезы проговорила Сима, – весь отчет почеркал, сказал, что все неправильно.

– А когда мы спросили, что именно, – подхватил Сергей, – ответил, что на занятиях все объяснял, а на зачете повторять не будет.

– Мы теперь даже не знаем, что нам переделывать и как, а самое главное, мы все сделали как в настоящем уголовном деле, а он – «неправильно», – задохнулась от возмущения Сима.

– Понятно, – протянул Николай Валерианович, – пойдемте ко мне в кабинет. Вашего следователя сегодня не будет, весь отдел уехал на итоговое совещание в область, а я дежурю и пока не занят. Посмотрим ваши отчеты, может быть, что-нибудь и посоветую.

Собрав сумки, ребята пошли за старым следователем в его кабинет.

– Входите, – Николай Валерианович гостеприимно распахнул дверь, – одежду вешайте в шкаф, располагайтесь, сейчас чайник согреем, выпьем чайку, успокоимся и посмотрим ваши отчеты.

Ребята с удивлением огладывали небольшой, но уютный кабинет, в котором раньше никогда не были. Если честно, им было немножко не по себе – старый следователь имел репутацию жесткого и непреклонного человека, всегда отстаивавшего свое мнение и не боявшегося резко ответить руководству любого уровня. Остальные следователи и руководство отдела относились к нему настороженно и часто не одобряли его поступков, но к мнению всегда прислушивались, и именно ему, как слышали ребята, всегда доставались самые сложные и запутанные дела.

Убрав одежду в шкаф, ребята расположились около огромного письменного стола, на котором стояло несколько органайзеров и стаканов с ручками и карандашами, монитор, принтер, настольная лампа, перекидной календарь, в дальнем углу примостилась старая портативная печатная машинка. У окна щелкнул невидимый чайник. Николай Валерианович поставил на стол сахарницу, вазу с конфетами и печеньем, стаканы в подстаканниках, заварочный чайник и потертую фарфоровую кружку.

– Ну вот, приступим, – следователь налил ребятам чай в стаканы и убрал электрический чайник на тумбочку, скрытую за столом.

– Пейте, пейте, вам надо успокоиться и согреться, – заметил Николай Валерианович. Забрав свою кружку, следователь сел за стол и с видимым наслаждением обхватил ее обеими ладонями.

– Сегодня очень холодно, – следователь осторожно попробовал горячий напиток.

Ребята пили горячий сладкий чай и успокаивались, обстановка кабинета и сам хозяин постепенно заряжали их уверенностью в том, что все прояснится и свой зачет они смогут получить рано или поздно.

– Ну вот, – казалось, что следователь почувствовал, как изменилось настроение ребят, – давайте посмотрим ваши отчеты и поищем ошибки.

– Можно? – поинтересовался он, протягивая руку к пухлой картонной папке, на которой четким Серафиминым почерком было написано «Отчет по лабораторным работам по дисциплине «Криминалистика», а выше красным маркером «Не зачтено».

– Да, пожалуйста, – Сима протянула свой многострадальный отчет, – я его всю ночь готовила, сшивала, опись сделала, а препод все равно не зачел. Он сказал, что отчет по криминалистике должен быть оформлен как уголовное дело.

Сергей достал свой отчет, его обложка выглядела иначе, чем у Симиного. Кроме красной надписи «Не зачтено», маркером была зачеркнута часть текста, в графах «начато» и «окончено» вместо даты красовались знаки вопроса.

– Значит как уголовное дело, – улыбнулся Николай Валерианович, – сейчас и посмотрим. Следователь достал из сейфа коричневую папку уголовного дела и положил на стол радом с отчетами. Это оконченное мною уголовное дело, – пояснил он, – вот мы сейчас и сопоставим.

На обложке четким почерком был выведен номер уголовного дела, фамилия, имя отчество обвиняемого и статья обвинения.

– Вот смотрите, – следователь указал на отчет Сергея, – у тебя фамилия в родительном падеже, а должна быть в именительном.

– Так отчет кого? – возмутился Сергей.

– Все правильно, отчет – «кого?», но вот тут у тебя написано – «выполнил», а это уже «кто?» именительный падеж, так что преподаватель прав, ты же не девушка, – спокойно разъяснил Николай Валерианович.

– Точно – не девушка, – улыбнулась Серафима, – вон и про даты начала и окончания тоже забыл.

– Так это же мелочь, – возмутился Сергей, – подумаешь, фамилия не в том падеже, и даты не поставил.

– Не согласен, – остановил его Николай Валерианович, – правильный падеж это важно, ведь обвиняемым может быть и женщина и мужчина, а ты вместо имени и фамилии только инициалы указал, вот и думай, кто отчет составил, ты или некая девушка с твоей фамилией и совпадающими инициалами. На обложке уголовного дела фамилия, имя и отчество обвиняемого всегда пишутся полностью и обязательно в родительном падеже. Это потому что уголовное дело по обвинению «кого?». У тебя же на обложке отчета написано «Выполнил:», а это уже «кто?». Так что исправляй.

Сергей недовольно заворчал, но спорить не стал.

– Даты начала и окончания производства в любом деле важны, – продолжил следователь, – вся юридическая деятельность построена на процессуальных сроках.

– Согласен, буду исправлять – печально вздохнул Сергей, и полез в сумку за зеленой ручкой.

– Преподаватель запретил переписывать протоколы, велел все ошибки исправлять цветными ручками, – печально пояснила Серафима в ответ на вопросительный взгляд следователя.

Пока Сергей исправлял текст на обложке, Николай Валерианович открыл Симин отчет. На первом листе располагалась таблица описи с гордой надписью: «Опись документов, находящихся в отчете…», но внизу листа красовался красный вопросительный знак. Такой же знак обнаружился на первом листе описи у Сергея.

– Ну вот, и почему он тут? – спросила Серафима.

– Давайте посмотрим в мое дело, – улыбнувшись, предложил следователь, – странно, на первый взгляд все похоже.

– Ой, у вас тут подпись внизу страницы, как раз где знак вопроса, и на других страницах тоже, – заметила Серафима, переворачивая листы описи, – а зачем? В конце все равно написано кто составил опись.

– В любом судебном деле, и в уголовном и в гражданском, обязательно есть опись. Тот, кто ее составляет, всегда подписывает каждую страницу, тем самым заверяя, что опись проверена и составлена именно тем лицом, которое ведет дело. Это позволяет создать определенную защиту от подмены материалов дела. Технически от фальсификации и подмены документов подпись не защитит, но тот, кто захочет подделать материалы должен будет подделать и опись, и подпись, а это сложнее, чем просто заменить листы. Поддельную подпись легче выявить, благо сравнительных образцов подписи следователя в деле достаточно, практически в каждом документе.

– Значит отсутствие подписи на каждой странице описи – это ошибка, – заключил Сергей, рисуя зеленую подпись возле знака вопроса, и перевернул страницу. – А здесь что не так? Подпись же есть.

В его описи, перечень документов заканчивался на средине страницы, и сразу же на свободной строчке, красным маркером было написано «47. Конверт с 1000 долларов США. л.д. 153».

– Давайте посмотрим, как в настоящем уголовном деле, – робко попросила Серафима.

– Давайте, – согласился следователь, открывая последний лист описи.

В уголовном деле опись заканчивалась на второй строчке третьего листа, сразу же со следующей строки четким разборчивым почерком было написано: «В настоящем уголовном деле пронумеровано, прошито и скреплено печатью 137 (сто тридцать семь) документов на 203 (двести трех) листах. Опись составлена старшим следователем…». Дальше следовали все регалии следователя, его подпись и дата, сегодняшняя, как успел заметить Сергей. Ниже, на следующей строке: «К уголовному делу прилагается конверт с паспортом обвиняемого», дальше шли фамилия, имя, отчество обвиняемого, серия и номер паспорта, и опять подпись следователя. Еще ниже: «К уголовному делу прилагается конверт, в который упакован диск DVD-R Verbatium серийный номер ZE3264 DVR J47C1 емкостью 4,7 GB, на который записано 3 (три) видеофайла общим объемом 2,3 GB и 29 (двадцать девять) фотоснимков общим объемом 1,4 GB». Далее следовали регалии следователя, подпись и дата. Текст заканчивался примерно на половине листа описи, ниже шли свободные чистые строчки, следующий лист был пустым бланком описи.

– Николай Валерианович, а почему у Вас осталось пустое место, и вообще пустой лист? – поинтересовался Сергей.

– Тут все просто, следователь собирает только первую часть уголовного дела – результаты предварительного расследования. Потом дело передается прокурору, который принимает решение – направить его в суд или вернуть следователю. Потом дело принимает к производству судья, назначает заседание, проводит судебное следствие, составляет протокол судебного заседания, приговор. Если поступают жалобы, то дело переходит в следующую инстанцию. На каждом этапе составляются документы, которые подшиваются в уголовное дело, опись дополняется. Поэтому в любом судебном деле, когда оно сшивается впервые, в опись вставляются чистые листы, а подписи и пояснения пишут сразу со следующей строки. В описи не должно быть пустых строк выше подписи следователя, иначе кто-нибудь может вписать нужный ему документ, и сказать, что он был в деле, а теперь его нет. Уголовное дело не всегда находится под жестким контролем, на разных стадиях процесса с ним знакомятся практически все участники процесса, у каждого есть свой личный интерес, и не стоит искушать их лишний раз.

– А все эти пояснения про то, сколько документов подшито и сколько листов, про паспорт и диск – они тоже для защиты материалов дела? – уточнил Сергей.

– Не только, – улыбнулся следователь, – но и для сведения тому, кто будет знакомиться с делом. Он сразу увидит – что еще есть в деле. Профессиональный участник процесса сразу понимает – где и что ему нужно смотреть.

– Значит, у меня нашлась еще одна ошибка, – резюмировал Сергей, – точнее не одна, а сразу три.

– Николай Валерианович, а почему у меня все перечеркнуто, – робко спросила Сима, – я же про документы и листы дела, и про диск написала.

– Да, интересно, что же не понравилось вашему преподавателю, – задумался следователь, – а давайте глянем на заднюю сторону обложки?

Перевернув отчет, следователь внимательно изучил тексты на конверте и листочке бумаги, которым были закреплены нитки подшивки.

– Вот смотри, Серафима, тексты, которые написаны на обложке и конверте с диском, не совпадают с теми, что написаны в описи.

– Ну и что? Подумаешь не совпадают дословно, суть же передана верно, – попробовал заступиться за Серафиму Сергей.

– Значит не существенно? – Николай Валерианович хитро прищурился, – тогда скажи мне, пожалуйста, а тот ли это конверт, который указан в описи или другой? Может быть в описи написано про совсем другой конверт? Текст-то не совпадает. Достаточно одному участнику процесса заявить об этом, и что прикажешь делать судье?

– Допросить следователя о том, тот или не тот конверт указан в описи, – Сергей явно растерял весь свой напор.

– А устранит ли этот допрос сомнения в подлинности конверта и его содержимого? – настаивал следователь.

– Нет, сомнения все равно останутся, – вздохнула Сима, – а любые сомнения толкуются всегда в пользу подсудимого.

– Правильно, – старый следователь был явно доволен, – поэтому в уголовном деле все должно быть построено так, чтобы ни в чем не возникало сомнений, а главное не возникало вопросов к следователю и сомнений в законности, точности и обоснованности его действий. Опись – это лицо любого судебного дела, в ней не должно быть ошибок, исправлений, и она должна точно соответствовать названию каждого документа.

– Николай Валерианович, а можно в описи сокращать названия документов?

– Можно, но только так, чтобы документ можно было легко идентифицировать и найти. Опись нужна не только для того чтобы подтвердить наличие документа в деле, но и облегчить его поиск. Если в деле один протокол осмотра места происшествия, то его можно обозначить просто: «протокол ОМП», хотя лучше указать еще и дату его составления. Вот если протоколов несколько, и все они с одинаковой датой, тогда нужно указывать и иные признаки, например место проведения. Когда в описи указывается протокол допроса, то нужно указать процессуальный статус лица, фамилию и инициалы, при наличии совпадений приходится указывать год рождения, или полностью расписывать имя и отчество. Главное, чтобы опись отвечала всем своим задачам, – подвел итог следователь.

– А где ставится номер листа? – поинтересовалась Сима.

– В уголовном деле номер листа всегда ставится в правом верхнем углу.

– А почему у вас в средине листа? – и Серафима указала на лист протокола в уголовном деле.

– Тут два номера, – улыбнулся следователь, – в правом углу номер листа дела, а в центре номер листа протокола. Если в протоколе несколько листов, то сразу при составлении каждый следующий лист нумеруется. Номер пишется в центре, а под ним пояснение, что это второй, третий и так далее лист соответствующего протокола.

– Вот посмотри, – Николай Валерианович показал сначала на цифру в правом верхнем углу листа, а затем на середину, где под цифрой «-2-», было написано: «продолжение протокола допроса свидетеля…» фамилия и инициалы свидетеля и дата.

– А зачем нужен еще один номер? – удивился Сергей.

– Этот номер пишется сразу при составлении протокола, лист начинается именно с него, нужен он для того, чтобы листы протокола между собой не перепутались, особенно при подшивке дела.

– Точно, – рассмеялась Сима, – ты же сам говорил, что в протоколе осмотра перепутал третий и четвертый листы, – поддела она Сергея.

– Да уж, – насупился тот, – теперь придется все листы в протоколах проверять и подписывать, а я там места совсем не оставил.

– Ну вот, немного и разобрались в ваших ошибках, – Николай Валерианович посмотрел на часы, – вам пора домой – ошибки исправлять, а мне в стационар ехать, там потерпевшая должна от операционного наркоза отойти, да и врачей допросить нужно. Так что приходите завтра, посмотрим, что еще вашему преподавателю не понравилось.