СЕМЬЯ, (значение):

Группа людей, живущих под одним кровом.

Группа людей, имеющая общих предков.

Группа, которая устанавливает правила.

Ячейка мафии.

Первая глава

– Повторите ваше имя ещё раз, пожалуйста.

– София Консильи-Эпуларио. Есть какие-то проблемы?

– Нет, мисс, всё в порядке, обычная проверка, – мужчина за стойкой дружелюбно улыбнулся, протянув документы, и указал в сторону выхода из вокзала. – Добро пожаловать в Блэкхоулл.

Приветственные слова приятно ласкали слух. Улыбнувшись проверяющему в ответ, я забрала документы, отправив их сумку, и направилась прямиком в указанную сторону, потянув за собой чемоданы. Звуки прокручивающихся колёсиков затерялись на фоне общего шума помещения вокзала. Приглушённый голос диктора оповещал обо всех прибытиях и отправлениях. Навстречу мне попалось несколько встречающих людей, они сжимали таблички с выведенными на них крупными буквами именами, скользя невидящим взглядом в поисках знакомого лица. Став случайной свидетельницей встречи, как мне показалось, сына и отца, прибывшего парня и встречающего его мужчины преклонных лет, искренне порадовалась их встречи, почувствовав едва различимую дымку грусти, заставившую поспешно отвернуться и продолжить свой путь.

Оставив позади долгую дорогу, усталость и двери вокзала Блэкхоулла, я ступила на тротуар улицы, вдохнув прохладный воздух города со всеми его привлекательными и отталкивающими запахами, которые я, как ни странно, вспомнила, ощутив какое-то давно забытое чувство, которое не могла описать.

– Такси!

Жёлтый автомобиль мгновенно остановился прямо у тротуара по лёгкому мановению руки.

Кое-как захватив свои многочисленные чемоданы, забралась в салон, с улыбкой уставившись на водителя через зеркало заднего вида. Слегка содранные от тяжести собственных чемоданов ладони ещё обжигало, но я мало обращала на это внимание, поглощённая началом своего приключения.

– Мне нужен Восточный-Астрей-стрит.

– Пятнадцать долларов, – жадно сверкнул глазами таксист, надеясь поживиться деньгами неопытной туристки.

– Десять, – улыбнулась я, уверенно смотря на него через зеркало. В моих руках появилась сложенная вчетверо карта города, в которую я едва заглянула, чтобы убедиться в собственной правоте. – Он всего в двух улицах отсюда, насколько я знаю. Пятнадцать долларов – неоправданно завышенный ценник для короткой поездки.

Мужчина громко усмехнулся и развернулся ко мне, чтобы лучше разглядеть. Я рассмотрела его насмешливо улыбающееся лицо. Это был пожилой мужчина с густыми усами, в которых пробивались седые частые волоски. Он внимательно посмотрел на мои чемоданы, сложенную карту в руках и заглянул в лицо, после чего дружелюбно улыбнулся:

– Отвезу за десятку.

Мотор легко завёлся с пол-оборота. Автомобиль тронулся с места. Я удобно устроилась на заднем сидении, насколько это было возможно с соседством объёмных чемоданов, загораживающих обзор в левое окно. Убрав карту подальше, чтобы не потерять, покрутила ручку, открывающее окно, после чего с большим наслаждением вдохнула городской воздух, отдающий выхлопными газами, осенней прохладой и озоном.

– Что привело вас в Блэкхоулл? – любопытно стрельнул глазами водитель такси сквозь зеркало заднего вида. – Это не привлекательный город для случайных туристов, а тем более туристок. Приехали в гости? – он сделал поспешный вывод, свернув на нужную улицу. Я улыбнулась, высунув руку в окно под тёплые порывы встречного ветра.

– Нет, – отрицательно покачала головой, рассматривая мелькающие здания. – Я приехала домой.

Был солнечный день – такое редкое явление в Блэкхоулле. С момента моего прибытия в город минуло чуть больше двух недель. Я обосновалась в небольшой квартирке, на которую мне хватило средств, чтобы не разориться в самый же первый месяц своего пребывания в Блэкхоулле, и собиралась на встречу с Шарлотт Уокер, телевизионной журналисткой с Центрального канала Блэкхоулла, что искала себе помощницу уже несколько недель, но никак не находила подходящую кандидатуру. Понадеявшись на высшее образование в сфере журналистики, я отправила заявку Шарлотт, как только прибыла в город, но, так как мисс Уокер не ответила на сообщение, уже забросила эту идею, как вдруг ранним утром мне позвонили и сообщили о приглашении на собеседование. Обрадовавшись полученной возможности, волнуясь опоздать и не получить столь желанную работу, я стала быстро собираться. Мне был необходим стабильный заработок, и это был великолепный шанс.

Несколько раз споткнувшись на пороге ванной, стараясь одновременно собрать волосы и надеть водолазку, я остановилась на несколько секунд, мысленно поблагодарив всех святых, что жила одна и не могла никого потревожить своими ежедневными погромами, которые постоянно приводили к мелким ссадинам и синякам. Привыкая к новой обстановке, я никак не могла запомнить расположение комнат в маленькой квартире, которое сильно отличалось от расположения комнат в доме моей прежней семьи.

Потирая ушибленный локоть, который каким-то образом встретился с косяком двери, я задумалась о том, что оставила позади, приехав в Блэкхоулл. Приёмные родители, Джордж и Мэри, теперь находились от меня более чем в четырёхстах милях. Вспомнив трогательное прощание и напутственные слова, я погрузилась в ещё большую задумчивость. Джордж и Мэри не могли удерживать меня, несмотря на всю их любовь и поддержку. Они знали, как было важно для меня приехать сюда вновь, чтобы получить ответы на все вопросы, что стали терзать меня с подросткового возраста, когда я стала задумываться о причинах того, почему при живой семье, я жила в приёмной, лишившись настоящих родственных отношений, которые старались заменить приёмные родители.

Настоящий отец оставил меня на попечение Джорджа и Мэри, которых он выбрал сам, когда мне было семь лет. Свою мать я не знала, отец никогда не говорил о ней, а единственное напоминание о ней, как мне казалось, висело на моей шее в виде крошечного овального кулона с буквой «С» внутри. Кулон был со мной, сколько я себя помнила. Приёмные родители вырастили меня как собственную дочь, подарив замечательную жизнь, обеспечив хорошее будущее и отправив в один из лучших университетов. Они не стали волноваться, когда после окончания университета, два месяца назад, я прямо сказала им, что отправлюсь в Блэкхоулл; они уже давно догадывались об этом желании. Меня терзали сомнения: родной отец присылал открытки на каждый мой день рождения до шестнадцати лет, напоминая о себе, и я знала, что он не мог оставить меня у чужих людей без причины и не перестал бы присылать поздравительные карточки. У этого всего должно было быть объяснение. Я была уверена в этом.

Спустя полтора часа я стояла у закрытой двери кабинета мисс Уокер, стараясь перевести дыхание. Убрав выбившуюся из косы светлую прядь волос за ухо, поправила ворот водолазки. Ещё раз полностью осмотрев себя, вдруг заметила новый синяк на икре правой ноги. Мысленно сокрушившись, проведя ладонью по чувствительной коже, подверженной любым негативным факторам, вспомнила, как споткнулась утром в ванной, по всей видимости, в тот же момент получив крошечную фиолетовую отметину, которую теперь нечем было скрыть, из-за чего волнение перед собеседованием усилилось. Я глубоко вдохнула и шумно выдохнула, стараясь унять частое сердцебиение и трепет перед закрытой дверью, за которой находился мой возможный будущий работодатель.

Дёрнув за ручку, открыв дверь, сделала уверенный шаг вперёд. Кабинет оказался совсем небольшим, но достаточно уютным и комфортным. Шарлотт Уокер, брюнетка с пронзительными карими глазами, сидела за огромным рабочим столом и выглядела весьма дружелюбно. Она одарила меня приветливой улыбкой и жестом пригласила занять кресло напротив неё, попутно набирая в телефоне текст.

– Приятно познакомиться с вами, Шарлотт. Меня зовут Со́фи Консильи-Эпуларио. Я рада, что вы пригласили меня на собеседование, – я заговорила первая, стараясь сохранять ровный тон голоса, чувствуя нарастающее напряжённое волнение, заметив, как Шарлотт изучающе стрельнула глазами в мою сторону и что-то быстро стала набирать в телефоне, поднимаясь с места, словно потеряв всякий интерес к моей персоне.

– Буду откровенна, Софи, я прочла вашу заявку, но не обнаружила ничего, что могло бы меня впечатлить. Я ищу помощника уже очень давно, но все претенденты не продержались и дня на этой работе. Мне нужен стрессоустойчивый работник, готовый к реальности нашего замечательного города, не боящийся влезть туда, куда не полезет ни один нормальный человек, – она замолчала на некоторое время, смерив внимательным взглядом, словно ожидая чего-то, и я не придумала ничего лучше, как с готовностью кивнуть в ответ. Шарлотт дружелюбно улыбнулась, получив нужную ей реакцию. – Если вы хотите попасть на эту должность, то я предлагаю вам поехать прямо сейчас со мной на городское мероприятие, где вы понаблюдаете за процессом съёмки со стороны, а потом расскажите мне, что вам запомнилось из всего события, и предложите свои варианты, какой материал мы можем создать по прошедшему мероприятию и чьи комментарии нужно для этого взять. После этого я приму решение, брать ли вас на постоянную работу, – мисс Уокер улыбнулась и едва прищурилась, вопросительно приподняв бровь.

Наспех оценив ситуацию, понимая, что это мой единственный шанс, я решила пойти навстречу судьбе и без лишних раздумий кивнула девушке:

– Я согласна.

– Расскажешь мне, почему твоя фамилия такая длинная? Ты дочь какого-нибудь мафиози? – Шарлотт с улыбкой заняла соседнее место в салоне фургона, доверительно подвинувшись ближе, наплевав на все рамки «начальник-подчиненный», и с интересом уставилась, дожидаясь ответа. Наш трейлер со всем необходимым оборудованием для видеосъёмок стремительно набирал ход. Вид из окна стал сменяться и смазываться, сливаясь в единое пятно из серых зданий.

– Всё слишком прозаично, – протянула я с нежеланием, обдумывая дальнейшие слова, не желая вдаваться в ненужные подробности. – Фамилия моего родного отца – Эпуларио, а приёмных родителей – Консильи. Ещё в детстве меня отправили в другую семью, молодую пару Консильи, и они оказались очень понимающими людьми, – я не сдержала улыбки, погрузившись в воспоминания. – Я была настойчивым ребёнком и не хотела расставаться со своим прошлым, в особенности с настоящим отцом, поэтому мой приёмный отец, Джордж, после долгих безуспешных уговоров сдался и принял решение, что двойная фамилия мне позволительна.

– Понятно, – хмыкнула Уокер. Казалось, она осталась недовольна подобным ответом, но более ничего не произнесла на этот счёт, озабоченно закусив губу, потянувшись в карман, достав ничем не примечательный серый блокнот в мягкой обложке. – Что касается мероприятия, – Шарлотт сделала паузу, пробежавшись глазами по мелким строчкам. – По моим достоверным источникам стало известно, что вчера сбежали одиннадцать заключённых из центра Хеллерклиффа, из подразделения для невменяемых преступников. Час назад четвёрку сбежавших видели на крыше одного из главных зданий Блэкхоулла на площади Райта. Беглецы оставили послание: шестеро из одиннадцати заключённых были сброшены на асфальт прямо у дверей издательства Блэкхоуллской газеты, образовав из тел слово Психи. Недостающие фрагменты букв были заменены кровью.

На последнем слове фургон сильно встряхнуло, из-за чего я слегка подпрыгнула на месте, а мой желудок скрутился. Шарлотт не моргнула и глазом, не обратив внимания на тряску трейлера и лежащей в нём аппаратуры, издавшей глухой звук.

– Психи? – сдавленно спросила я, притянув холодный кулон к губам, стараясь избавиться от подступающей тошноты и лёгкого головокружения.

– Да. Судя по всему, так они представились городу, но пока… – Шарлотт подняла глаза на меня, перевернув листы блокнота. – Ох, ты вся позеленела. Воды?

– Нет, всё нормально, я просто не привыкла к тряске, – стараясь унять рвотный рефлекс, глубоко вдохнула, подавив неприятный комок в горле, и часто заморгала. – Что у нас по плану?

– Прямая трансляция с места событий. Возможно, успеем заснять этих опасных беглецов. Возьмём комментарии полиции, очевидцев, – журналистка мечтательно закрыла глаза. – Материал получится замечательным! Рейтинг канала подскочит сегодня на ура.

С недоумением уставившись на девушку, я опешила, заметив дёрнувшиеся вверх уголки её губ, засомневавшись, была ли Уокер профессиональным журналистом с атрофированными чувствами или скрытным психом с непреодолимой тягой к опасности. Мои размышления прервал новый подскок фургона, и в следующую секунду я уже не смогла ни о чём думать, крепко зажмурившись, стараясь подавить очередной приступ тошноты.

Практически вся площадь была оцеплена нарядами полицейских. Я с интересом и толикой страха разглядывала происходящее позади Шарлотт. Она уже находилась в кадре и что-то бегло вещала, пронзительно смотря в объектив камеры, обращаясь к аудитории. Её оператор и по совместительству водитель умело орудовал камерой, фокусируясь то на журналистке, то на полицейских, ограждающих место преступления. Банды, к моему счастью и к разочарованию Уокер, когда мы приехали, на площади не оказалось. Толпа зевак была разогнана полицейскими, офицеры уже четверть часа пытались оцепить площадь, но всё никак не могли соединить жёлтые ленты, которые то и дело рвались и улетали от внезапно поднявшегося ветра. Я крутила головой по сторонам, помня о своей задаче, запоминая детали происходящего, дабы по истечении дня доложить Шарлотт и предложить ей что-то стоящее в качестве идеи для материала, чтобы получить работу.

Скользя равнодушным взглядом по крышам зданий, я вдруг моргнула и прищурилась. Внимание что-то привлекло, тотчас же ускользнув из поля зрения. Я ещё раз осмотрела крыши. Показалось.

– Так, основную часть отсняли. Пока идёт перебивка на рекламу, и есть время подойти к полицейским, чтобы сразу после включения взять у них несколько комментариев, после чего можно будет закончить и ехать обратно в офис, – Шарлотт подошла неожиданно, застав меня врасплох, и я, не ожидая её внезапного появления, оступилась, задев рукой рядом стоящий дорожный знак.

– Ай! – ушибленное место вспыхнуло яркими звёздочками в потемневшем на секунду сознании. Я тотчас же принялась тереть онемевшую от боли руку. Поймав разочарованный взгляд журналистки, прервала своё занятие, выпрямившись и расслабив лицо, подавляя неприятные ощущения от удара. – Я собрала интересные детали с места преступления и готова сообщить, что вы просили, мисс Уокер.

– О, давай обойдёмся без мисс Уокер, я ненамного старше тебя. Зови меня Шарлотт, – она поморщилась и следом натянула фальшивую дружелюбную улыбку. – Если ты уже справилась с моим крошечным заданием, то подскажи, к кому, по твоему мнению, можно подойти за комментарием. Кто видел произошедшее, но не покинул территорию? Через минуту мне нужно возвращаться в кадр.

Едва услышав вопрос, я бегло оглядела улицу, сощурившись от навязчивого луча солнца, удачно попавшего прямо в глаза, и махнула рукой в сторону ближайшего здания с крупной вывеской, с изображённой на ней кружкой дымящегося кофе.

– Из того кафе постоянно выглядывают работники. Их легко определить по фирменным фартукам. Я думаю, они стали случайными свидетелями и теперь сгорают от нетерпения и любопытства узнать все подробности инцидента, но не высовываются, не желая попадать на допрос полиции, которой нужны свидетели для составления протокола.

– Принято, – молниеносно отреагировала девушка. – Жди здесь.

Шарлотт, позабыв о своём намерении взять комментарий полиции, тотчас же умчалась с оператором в кафе, что-то бегло выговаривая ему, на ходу поправляя укладку. Глаза обжёг луч света. Я сощурилась, понимая, что мне не показалось. На крыше двадцатиэтажного здания кто-то играл с бликами солнца. Сделав к нему навстречу несколько шагов, сощурившись, закрылась ладонью от бликов, стараясь разглядеть зачинщика солнечных зайчиков. Мои попытки провалились, а глаза стали болеть. В голову пришла, как мне показалось, гениальная идея, которую я поспешила осуществить. Покопавшись в карманах сумки, которую мне выдала Уокер, заявив, что на месте происшествия у меня должен быть походный набор журналиста, я нашла небольшое зеркальце среди кучи петличек и карандашей и вынула его из сумки. Стараясь поймать солнечного зайчика, покрутилась на месте. Наконец, извернувшись под нужным углом, сумела перехватить луч солнца и послать его обратно, на крышу здания.

– Чем ты занимаешься? – Уокер недоумённо остановилась рядом, с непониманием указав на зеркальце. – Мы собрали необходимый материал. Едем в офис. И я хочу узнать, какой материал ты бы сняла, оказавшись сегодня на месте происшествия с камерой в руках.

– Ничем, – пробормотала я, отвечая на её вопрос, понимая, как глупо выглядело моё занятие со стороны, и убрала зеркало обратно в сумку. – Думаю, у меня есть интересный вариант по материалу. – Произнесла с уверенностью, поймав одобрительный взгляд Шарлотт, после чего напоследок незаметно посмотрела на крышу здания.

Солнечный блик исчез.

Вторая глава

– Доброе утро, соня, до тебя сложно дозвониться, – бодрый голос из динамика телефона заставил меня открыть глаза и посмотреть на время. – Уже половина восьмого утра. Жду тебя через час в офисе, не опаздывай. Нас ждёт важное задание в Хеллерклиффе.

– Это шутка? – услышав название места, стараясь подавить зевоту, я перевернулась на спину, задев многочисленные листы бумаг, выданные мне минувшим вечером новой начальницей, Шарлотт Уокер.

– Сегодня нам с тобой придётся стать разведчиками в тылу врага и заявиться в научно-медицинский центр Мортимера Хеллерклиффа, подразделение для душевнобольных и невменяемых преступников, – проигнорировав мой вопрос, продолжила журналистка. – Оценим обстановку, опросим персонал. Я думаю, мы сможем найти информацию о Психах, чтобы напрямую выйти на них. Ты прочла досье, что я тебе вчера выдала? – голос Уокер искрился энергией, и я не могла не зарядиться от него, проснувшись окончательно.

Уже намеренно я легко тронула лежащие рядом бумаги, которые с приятным тихим шелестом незамедлительно отправились на пол.

– Как я поняла, из Хеллерклиффа исчезли одиннадцать преступников, но только четверо вступили в банду. Шестеро из них обнаружили ещё вчера, но что случилось с девушкой?

– Значит, прочла, – довольно ухмыльнулась Шарлотт в трубке. – Вот это мы сегодня и постараемся выяснить. Собирайся! – она быстро отключилась, оставив меня наедине с мыслями о преступной группировке.

Стараясь мыслить логически, я подумала, что, сбегая определённым кругом лиц, преступники должны были после успешного побега держаться вместе, но в этой ситуации они разделились, что казалось несколько странным. Сбежавшая девушка, которая отделилась от четвёрки преступников, наверняка уже была мертва, разойдясь во мнениях с остальной частью группы, или же, что не нравилось мне совершенно, она залегла на дно, продолжая взаимодействовать с Психами, выжидая какого-то определённого момента для своего появления. От проскочившей мысли я села в кровати, посмотрев на валявшиеся листы досье, разбросанные по всему полу. Складывалась интересная картина.

Научно-медицинский центр Мортимера Хеллерклиффа был поистине удивительным и пугающим местом. Город выделил для него целый остров, к которому вёл всего один мост, ограничивая связь с окружающим миром. Центр разделялся на подразделения, вмещая в себя клинику, психиатрическую лечебницу, учреждение для малолетних преступников и специальное подразделение лечебницы для невменяемых преступников. В народе центр именовался Хеллерклиффом, а при его упоминании в случайных разговорах никто не делал уточнений о подразделениях, априори считая весь медицинский центр местом скопления сумасшедших и преступников. Хеллерклифф был единственным местом для заточения тех нарушителей закона, которых полиция не могла причислить к вменяемым злоумышленникам, и для тех, чьи преступления были не столь серьёзны, чтобы отправить их в более злачное место. Им была тюрьма Рэйкаст, единственная в Блэкхоулле, о которой мне не было известно ровным счётом ничего, кроме того, что содержание там было строго засекречено, а побег невозможен. Хеллерклифф занимал обширную территорию и вмещал одно внушительное здание психиатрической лечебницы, два небольших двухэтажных здания клиники, крупное сооружение лечебницы для невменяемых преступников и небольшую пристройку к нему с учреждением для малолетних нарушителей закона, здание охраны и заросший парк площадью в добрых пятьдесят три га. Попасть в Хеллерклифф не стоило большого труда, центр хорошо охранялся, но его посещение представлялось возможным в дневное время суток под бдительным взглядом сопровождавших работников, которые все как на подбор выглядели внушительно в физической массе, превышающей двести пятьдесят фунтов. Единственной проблемой, возникающей на пути тех малых желающих попасть в Хеллерклифф на экскурсию, было местоположение центра.

Блэкхоулл был построен в начале семнадцатого века нищими рыболовами, которые основали город прямо на побережье океана, захватив огромную, никому не нужную территорию суши, включающую в себя несколько отдельных крупных островов и островков поменьше, и прихватив часть реки, названной Блэк из-за тёмного оттенка воды, вызываемого растущими в ней редкими водорослями. Блэкхоулл буквально вырос из одиноких островов, соединённых между собой мостами, переплетённых на картах города, словно паутина неразборчивого паука. Шли годы, века, население разрасталось, а вместе с ним и город. Блэкхоулл вырос в один из крупнейших мегаполисов страны, заняв первую позицию в строчке опасных и криминальных городов. По многочисленным исследованиям специалистов этому находилась одна веская причина – город стоял на островах и неминуемо делился на отдельные территории. За долгие годы территории полностью сформировались и некоторые из них приобрели свои названия: Северные Холмы, занимавшие чуть меньше одной трети города, на которых обосновались основные предприятия и заводы Блэкхоулла с уходящими в небо высокими трубами, испускающими дым разных оттенков серого; Стикс, практически самый центр города, который мог бы стать достоянием общественности с его многочисленными зелёными парками и парками развлечений, но облюбованный местными бандитами, превратившими его в практически заброшенное и очень опасное место, в которое не стоило соваться ночью даже полицейским с табельным оружием; район нового Блэкхоулла, вмещавший в себя свежие постройки, здания управленческих городских учреждений и некоторые финансовые корпорации; остров Дария, самая крошечная территория, на которой расположились состоятельное население Блэкхоулла, занимавшее верхушку правления, и исторические культурные учреждения; и район старого Блэкхоулла, самая большая территория, которая и стала главной проблемой, превратившей город в неблагополучный, куда стекали самые отвратительные шайки и бандиты. Помимо этого, Блэкхоулл мог похвастаться и безымянными островами, не обрётшими названия ввиду относительного спокойствия и порядка на их территориях, к этим же территориям можно было отнести безымянный остров тюрьмы Блэкхоулла, находившийся чуть поодаль от самого города, омываемый бушующим океаном и обдуваемый пронзительным восточным ветром, путь к которому вёл единственный мост от района старого Блэкхоулла, круглосуточно охраняемый бдительным конвоем, и безымянный остров научно-медицинского центра Хеллерклифф, нашедший своё место в западной части города недалеко от Северных Холмов. Остров Хеллерклиффа соединялся мостом с районом Стикса, что несколько осложняло задачу по безопасному передвижению днём и исключал любое передвижение ночью ввиду полного беспредела, творящегося в центре города, скрытого под покровом зелени и многочисленных разноцветных парков аттракционов. Полиция не раз предпринимала попытки очистить территорию Стикса и сделать её безопасной для общественности, но район по-прежнему считался неблагополучным, а передвижение по нему осуществлялось исключительно на хорошем и крепком транспорте на предельно максимальной разрешённой скорости.

Слегка покачиваясь, я с трудом вылезла из фургона. Тошнота, вызываемая поездками на заднем сидении трейлера, никак не хотела исчезать. А скорость, с которой мы добрались до Хеллерклиффа, лишь добавляла неприятные ощущения скручивания в желудке.

– Если бы я знала, во что ты оденешься, то предупредила бы заранее, – задумчиво протянула Шарлотт из фургона.

Услышав проскользнувшую ноту недовольства в её голосе, я оглядела себя на предмет чего-то необычного в образе, не найдя такового:

– При найме на работу меня никто не предупредил, что есть определённый дресс-код.

Уокер, наконец, показалась из машины. Она заклеила пластырем провод микрофона на ключице и прикрыла его волосами, окинув меня беглым взглядом с ног до головы.

– Кто же знал, что ты так одеваешься. Белая юбка и красная водолазка. Ярко, вызывающе, совершенно не подходит под сегодняшнее мероприятие. И зачем тебе эта дурацкая бабочка на шее? – она брезгливо указала на предмет одежды, вызвавший на её лице скептическую гримасу.

Поправив бабочку, которая поднимала мне настроение лишь одним своим существованием, я улыбнулась:

– Она хорошо сочетается с моими сапожками.

Оказавшись внутри главного здания лечебницы, я растеряла весь свой уверенный позитивный настрой. Казалось, что безысходность съедала каждого, кто находился здесь. Заключённые, душевнобольные преступники специального подразделения лечебницы Хеллерклифф, все как один, были одеты в полосатые костюмы, отличавшиеся лишь крупными пёстрыми номерами на правой стороне груди. Уокер не теряла времени, взяв на себя опрос персонала, отправившись выполнять задание, прихватив с собой ручку и блокнот. Оператор, который, как я думала, должен был последовать за Шарлотт, остался снимать отдельные кадры на улице. Разрешение на съёмку внутри помещений получено не было, поэтому оператору пришлось остаться снаружи, снимая непривлекательные виды фасадов зданий Хеллерклиффа, однако, мужчина оказался достаточно предприимчивым и попытался найти выход из ситуации, влезая со своей громоздкой камерой в окна лечебницы. Мне же, как новичку, принятому на работу менее суток назад, досталась роль наблюдателя, и, не найдя ничего примечательного среди пустых стен и решёток, я решила поговорить с заключёнными, которые казались на вид безобидными. Двое из них охотно пошли на диалог, однако, в их словах не было никакого смысла. Они говорили на каком-то выдуманном языке, но при этом, понимали друг друга. Не мешая их увлекательной беседе, я отошла в сторону, как вдруг заметила, что кто-то махнул мне рукой.

– Вы обращались ко мне? – я достаточно близко подошла к заключённому, чтобы наш разговор не услышала дежурная сестра, и душевнобольной преступник не навредил мне.

– Да, бантик, подойди ближе, – парень, сидящий возле небольшого столика, выглядящий на двадцать с чем-то лет, заговорщически блеснул глазами, взглянув на персонал лечебницы, и придвинулся чуть ближе. Я села напротив него, предварительно прощупав стул на предмет каких-либо шуток. – Смотрю, ты с друзьями шибко интересуешься сбежавшими?

– Вам что-то известно о них? – заинтересовавшись, я неосознанно придвинулась. – Что вы знаете о Виктории Лорд? Почему она не присоединилась к банде Психов? – на одном дыхании выпалила вопросы, которые волновали с самого утра.

– Хи-и-и, Виктория, – парень улыбнулся. – Мисс Лорд не так проста. Ставлю на то, что она успела выкрутиться и сейчас заправляет бандой из тени, плетя закулисные интриги.

– Получается, Виктория – самая опасная из них? – наспех вспомнив фотографию хрупкой девушки, я опустила задумчивый взгляд. – Не могла бы и предположить, что она может заправлять целой бандой, – проговорив это, я обернулась на появившийся шум.

Двое пациентов, что так активно разговорились на выдуманном языке, успели сойтись в драке, и их старались разнять подоспевшие медбратья. Раздумывая над тем, что Виктория Лорд была ненамного старше меня, я попыталась представить себя на её месте, мгновенно сообразив, что ни за что бы не смогла справиться ни с Психами, ни с персоналом Хеллерклиффа.

– Не суди человека по внешности, – парень неожиданно дотронулся до моей бабочки на шее и, когда я опустила глаза, щёлкнул по носу, застав врасплох. – Зря ты пришла сюда со своими друзьями, теперь вас найдут, – он хихикнул. Заострив внимание на последних словах, произнесённых с особым предвкушением, я насторожилась. Пациент заметил смятение на моём лице, широко распахнув глаза, приняв сумасшедший вид. – Ты думаешь, что мисс Лорд опасна? Ты ещё не знаешь, на что способны остальные. Ох, зря ты пришла. Зря. Зря. Зря. Зря. Зря. Зря. Зря. Зря. Зря.

Повторяющееся слово закружилось в пугающем ритме, становясь громче. Ужаснувшись, я стремительно поднялась со стула и отошла от заключённого, который всего несколько секунд назад вёл себя абсолютно нормально, а теперь повторял лишь одно слово, не сводя пристального взгляда. К неожиданно обезумевшему пациенту поспешил персонал лечебницы, расталкивая остальных душевнобольных преступников. В общей суматохе я оказалась в дверях и, оценив ситуацию, поняла, что для добычи полезной информации больше не представлялось никакой возможности, и поспешила на улицу.

Вдохнув свежий воздух и запрокинув голову, почувствовала, что стало немного легче, но в голове ещё пульсировали слова. Теперь вас найдут. Я помассировала виски и сделала несколько шагов к нашему фургону. Тёмно-фиолетовая машина выбивалась на фоне кирпичных зданий Хеллерклиффа, оставаясь единственным ярким пятном среди прочей унылой серости. Скользя равнодушным взглядом по малопривлекательной местности, я распустила косу и слегка взъерошила волосы, вновь помассировав виски, ощущая слабую пульсацию. Теперь вас найдут. Верить заключённому душевнобольному преступнику не хотелось, но его слова отпечатались в сознании, вызывая трепетное волнение. Ни о чём другом думать пока не представлялось возможным, из-за чего я вновь мысленно вернулась к досье Психов.

– Ох, ну и переполох! – Шарлотт практически выскочила из здания, на ходу поправляя потрёпанный пиджак костюма. Вынырнув из своих размышлений, я разглядела стремительно приближающуюся девушку. По её внешнему виду было заметно, что журналистка буквально пробиралась к выходу. Подумав, что будет лишним сообщать, что я стала возможной виновницей вызванной суматохи среди пациентов, я лишь изобразила удивлённое и непонимающее выражение лица. Уокер поравнялась со мной, переводя сбитое дыхание. – Если дежурный врач не сможет сейчас успокоить взбесившихся пациентов, то они включат сирену, после которой перекроют все выходы, а значит, наш путь в город будет отрезан. И… – Шарлотт не успела продолжить, её прервал зазвонивший мобильный телефон, и спустя долю секунды журналистка прислонила аппарат к уху, нажав на кнопку и приняв звонок. Заметив подходящего издалека оператора, вышагивающего размашистыми крупными шагами с камерой наперевес, я подошла ближе к фургону, оставив Уокер наедине с её собеседником на другом конце линии.