Тотемные. Магия окружает нас в быту

Редактор, корректор Диана Яхъяева

Автор обложки, дизайнер Захария (Татьяна) Сиренко

Вдохновитель, неоценимый помощник Наталья Шаверина

© Анастасия Андреевна Туркова, 2023

ISBN 978-5-0059-4362-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Немного о встрече с фениксами в быту

– А ты чего хотел? – ухмыльнулся Визар. – Это феникс! Они огня не боятся, сами огненные. А вот вам руки обжигают, когда пытаетесь себе захапать.

Хантер насупился и уставился на мужчину сквозь непослушные чёрные волосы.

– Почему-то тебя ничего не обжигает! Ты гладил её по голове, я видел.

– Я не удерживал, – ехидно развёл руками старший, – я заинтересовал. И с рефератом помог, пока вы со своим «Скайримом» ¹к ней прицепились!

– Но ведь недавно же вышел. Ничего ты не понимаешь! А она всё равно только с тобой разговаривает. Нашли общий язык, тотемные… А остальным смертным что, нельзя?!

– Можно. И вообще, я только за Изгнанником пришёл. Пни мне этого балбеса, ему уже в качалку пора.

– Я довак-и-и-и-ин! – донёсся палевный вопль весьма своевременно.

Визар изогнул бровь.

– А насчёт феникса… Прилетит, попроси её спеть. Это они лучше всех умеют, да ещё печаль и мрак отгонять. Разговорить тоже можешь, только не ной. Кстати, нытьё и бардак они больше всего не любят.

Хантер покраснел и окинул взглядом устеленное одеждой пространство. Сзади всё ещё доносилось пыхтение и щёлканье мышки. Изгнанник явно не рвался выполнять свои 300 отжиманий и колотить боксёрскую грушу. Представитель тотемных, он же Змей, он же Визар, элегантно опирался плечом о дверной косяк и ждал, пока случится неизбежное.

– У, змеюка подколодная! – тихо взвыл рыжий, отлипая от монитора.

Разумеется, он хоть и был одним из лучших бойцов, а всё же предпочёл бы никуда не идти. Однако месть сэнсея за прогул тренировок была бы весьма изощрённой, а мыть полы не хотелось.

Черноволосый студент машинально проводил взглядом уходящих.

«Фениксы огненные». Взбудораженное сознание перерисовало привычный образ Миоре в другой одежде и в другом настроении. «Они умеют отгонять мрак». Мрака в жизни у Хантера хватало. Но не удерживать. Этого он никак не мог понять. Тем более, что перед глазами стояла тонкая высокомерная улыбка Визара, который неплохо знал, как приручать птиц. Хотя ему это не надо. Это надо Хантеру, причём насовсем. Вот ведь несправедливость!

«Попроси её спеть», – напомнил голос в голове, пока он рассеянно доедал печенье и закидывал вещи в стирку.

– Привет. Ты дома ещё? – послышался в дверях звонкий голос, и в комнату впорхнула светловолосая девушка c сияющей улыбкой.

– Привет, – буркнул он в ответ, – дома… Ты проходи, наливай себе чай! А я как раз кое-что хотел попросить.

Феникс тряхнула сияющими золотистыми волосами, откидывая их за спину, однако они всё равно густой волной рассыпались на плечи. Хантер спохватился, понял, что отвлекается.

– Спой мне. Если можно, – деликатно добавил он, смущаясь.

Глаза девушки удивлённо распахнулись, и Хантер уже готов был поспешно забирать свои слова назад. Но феникс встрепенулась и запела. Комнату заполнили еле слышные, набирающие силу слова. Голос касался сердца освежающим прикосновением, и Хантер забыл обо всём на свете. Ничего не осталось, только знание, что феникс поёт лишь для него, находя самые нужные слова и даря ему свою силу.

Он очнулся, когда девушка потрепала его по щеке и смущённо улыбнулась.

– Не знаю, что и сказать… Прекрасно вышло! Только вот я в твоей песне уловил нечто вроде раны?

– Это память о Доме. Знаешь, в глубине души каждый феникс, сгорая и возвращаясь к жизни, хотел бы найти не только свободу, но и Дом.

– Какой дом?

– У феникса много жизней. И людей мы видим много. Только вот какие-то люди ненадёжные: то в клетку посадить норовят, то огня боятся, то песен пугаются…

– Красивые у тебя песни, – пожал плечами Хантер. – Мне очень нравится. Если хочешь, угощу пирогом в благодарность.

Девушка уставилась на брюнета.

– Ну не совсем же я балбес! – обиделся тот. – Твоя работа и моя в ответ. Держи, со сгущёнкой. Я никогда ещё не слышал, чтобы так пели…

Миоре кивнула и приняла кусочек из его рук. Не то чтобы её часто благодарили от души, да ещё и делом. Визар обычно ласково улыбался и слушал, делился рабочими делами. Иногда показывал исследования в лаборатории и осторожно целовал её плечи, обнимая. Он вообще был достаточно гостеприимен и щедр, даже взял опеку над рыжим.

Но сейчас феникс не чувствовала прежнего дискомфорта. Тёплые руки коснулись её пальцев, и мягкие взволнованные глаза улыбались в ответ. Повеяло чем-то, чего она не встречала очень давно. То ли дружбой, то ли неожиданной для угловатого мальчишки внутренней силой.

– Если хочешь, пошли с нами завтра в кино? – предложил Хантер радушно. – Там ещё пара человек с химбио будет за компанию. Они интересные.

Миоре внезапно ощутила глубоко в душе, на месте еле заметного ледяного чувства одиночества, тепло. И улыбнулась. Давая шанс этому свету стать больше.

– Пойдёмте!

2. Беловолосый

Сказать, что задолбался в конце дня, значит ничего не сказать. Хотелось разносить кабинет, выкидывать людей в окно, послать ещё трех тупящих малолеток куда подальше и отменить треню. Визар тяжело опёрся локтями о стол и потёр переносицу.

Он уже сто лет не сидел один в кресле, с чаем и не брал новых книг. Конечно, хорошо, что у тебя есть компания: некогда скучать, ты в неплохой форме и нравишься девушкам… Но иногда всё это прям не вовремя, выносит мозг и лишает драгоценной возможности заняться своими делами. Он любил быть один и уставал от потока людей, в котором вынужден был ежедневно вертеться.

Мужчина сидел в кабинете с потушенным верхним светом и наблюдал за террариумами. В них опытные образцы земноводных жили своей жизнью, даже не подозревая, что они помогают людям в их исследованиях и экспериментах.

Через пару минут Визар почувствовал себя лучше. Тихо, всё убрано, ничего лишнего и, что особенно радует, никого. Он сделал несколько пометок в своём журнале и дочитал, наконец, статью. Даже директор оставил его в покое и не подшучивал по поводу личной жизни, длинных волос и хобби. Ну а на треню его всё-таки хватит.

Гибко поднявшись со стула и лёгким касанием выключив свет, он пошёл на выход. Жаль только, что дома так не прокатит. С Изгнанником ни порядка, ни покоя не видать.

Через 50 минут, в то время, когда обычные люди уже разошлись по домам и остались только парочки, светловолосый вошёл в дальнюю часть парка. В ореоле одного из фонарей на траве он разглядел сброшенные вещи: куртки, сумки, пакеты. А потом услышал характерный шум с воплями, говорящие о том, что народ уже приступил к тренировке.

Миоре наблюдала за мечущимися по поляне парнями. Изгнанник яростно атаковал, Хантер раз за разом уходил от его манёвров, но скоро тоже не смог сдержаться и ринулся в бой сломя голову. Заварилась каша.

Визар поржал:

– Если оставить их вдвоём, я буду даже не нужен! Сейчас Хантер свернёт ему нос, и он начнёт, наконец, защищаться, а не думать, что он самый умный, – прокомментировал, улыбнувшись и кивнув девушке.

– Думаешь? Их треснувшие рёбра уже полгода ничему не учат, – с сомнением протянула та. – А что будем делать мы?

Мужчина хмыкнул, но промолчал. Ни один из вариантов (даже просто уйти и съесть шаурму) сейчас не подходил. Да и организм потребовал движения, веселья и в то же время, выветрить все надоедливые мысли. Так что он выбрал на сегодня один комплекс упражнений и отработку техники. Тело отозвалось радостным возбуждением, и он довольно выдохнул, приступая к отжиманиям. Любимая стихия накрыла его своим потоком.

– Бл*дь! – выдохнул Изгнанник, глядя куда-то за спину Хантеру.

Тот оглянулся и тоже застыл. Они, конечно, не в первый раз видели гибкость тотемных, однако это не переставало их поражать. Визар увернулся и перехватил ногу Миоре на ударе, так, что теперь её кроссовок оказался на уровне его лица, а сама девушка фактически застыла в вертикальном шпагате. Никого из двоих эта стойка не напрягала, а вот парни молча переглянулись.

– Да ну нафиг, мы лучше так, – решили оба. – Издевательство!

Хотя всё равно косились в ту сторону. И успели заметить, что девушке удалось удачным ударом отправить сэнсэя в траву.

– Уф, нелюди! – выдал мокрый насквозь Изгнанник через час, когда все уже начали собираться.

– Зато счастливые нелюди, – легко согласился мужчина, расплываясь в улыбке. – Сегодня хорошо поработали!

Он был рад. Всё-таки эти трое умудрились его встряхнуть. Размял спину, убедился, что гибкость не стала хуже, и перестал париться по поводу остальных дел.

Заниматься с Миоре было легко и сложно одновременно: она быстро училась и обладала прекрасной координацией, но в то же время казалась хрупкой, почти бумажной. Ей не хватало силы, но это было, конечно, интересно. А с парнями можно было говорить по-свойски и от всей широкой, врезать рыжей морде в печень за немытую посуду.

Так что Визар стянул растрёпанные волосы обратно в хвост, поднял свою сумку и, попрощавшись, неспешно направился в густую темноту ночи. Под его рукой в очередной раз завибрировал смартфон, и весь внутренний мир Визара стал сегодня словно прозрачнее.

3. Николай, можно просто Изгнанник

Изгнанник смутно вспоминал вчерашнюю вечеринку: громыхающую музыку малоизвестной металл-группы, разгорячённые тела, похожие на тени, и себя самого среди них.

Вздохнул. Кинул в чашку три огромных ложки растворимого кофе и плеснул кипятка до самых краёв. Он был бледен, под глазами после бессонной ночи остались круги, а тело ломило то ли от тренировки, то ли от алкоголя.

– Утречка, поганец! – жизнерадостно поздоровался Визар и потянулся к холодильнику за пельменями. – До чего там добрались твои грязные лапы?

Перед Изгнанником лежала книга и он нехотя от неё оторвался, чтобы ответить:

– Хемингуэй.

– О! После Декарта, Кинга, оригинала «Сильмариллиона» ²и Ницше?

Рыжий не удостоил мужчину ответом.

– На тебя пельмень кидать? – поинтересовался Визар. – Или бариста питаются исключительно содержимым кофемашины и бара? Мне всегда было интересно!

– Зато эмбрионами и яйцами рептилий не питаются. Впрочем, куски варёного трупа в тесте тоже сойдут.

Мужчина высыпал в кастрюлю ложку соли и перемешал.

– Ты не думал поступить на лингвиста, переводчика или куда-нибудь за рубеж?

– А на кой? Кому и что я, по-твоему, буду переводить?

Наполовину обритый девятнадцатилетний худой мальчишка в татуировках и с проколотыми ушами, предпочитающий работу в кафешках и барах, не выглядел презентабельным и целеустремлённым. Однако это не значит, что целеустремлённым он не был. Ночной образ жизни с выпивкой не помешал ему выучить английский, чтобы читать зарубежных классиков в оригинале. Да и единоборства показывали, что потенциала ему не занимать. Но при всём при том он обладал диким темпераментом и едва ли стал бы педантично сдавать сессии в универе. Всякие бумажки любил скорее сам Визар.

– Блин. Забыл же!

Рыжий выудил между страниц два чуть помявшихся билета.

Визар оглянулся и радостно завопил:

– Кипе-е-елов!!! Спасибо, бро, как же я тебя обожаю!

– Не лапай, я не феникс, – фыркнул тот, отбиваясь от бурного проявления чувств и спасая книгу от разбрызгавшегося кофе.

– Миоре – няша, – улыбнулся старший.

Николай (настоящее имя Изгнанника) пробурчал нечто плохо различимое. Для него девушки выглядели как одно меняющее формы и расцветки тело. Находить с ними контакт он стремился нечасто. Поговорить мог, станцевать и провести пару ночей мог. Но он был свято уверен, что ничего, кроме выноса мозга и трат от них ждать не стоит. А уж свою нервную систему он берёг и выносы мозга терпеть не стал бы точно. Хотя при этом подруги из любительниц книг у него были, и на литературных вечерах он блеснул бы, если бы захотел «унижаться до общего уровня».

Миоре он как девушку не воспринимал и пожимал плечами на весь ажиотаж Хантера и заботу сэнсэя. Он как будто боролся всю жизнь, чтобы отстоять своё право на неё, своё уважение, своё место… Да всё. Даже внутри него шёл бесконечный поединок, в котором он создавал себя и осознавал. И это было бы прекрасно, умей он расслабляться и наслаждаться моментом. Просто радоваться. Жаль, что данное искусство он пока не постиг.

Зато одним из его близких друзей был Визар – спокойный, чёткий и оставляющий за другими право самим воротить свои дела. Но с тех пор, как он предложил Изгнаннику сменить приют на его квартиру, их дружба окрепла, а дела Коли пошли на лад.

И сейчас за тарелкой пельменей они с удовольствием продолжили свою перепалку, прежде чем умчаться куда-то ещё по своим делам. В конце концов, даже до выхода на работу три часа у него оставались.