Мы помним, вы – живите!

Введение

Эту книгу мы посвящаем памяти погибших и выживших ленинградских детей, принявших на себя первые удары Великой Отечественной войны при эвакуации из Ленинграда.

Трагические истории детских эшелонов с эвакуированными из Ленинграда – это отдельная печальная и никак не укладывающаяся в голове страница истории войны. Сколько из них подверглись бомбардировкам? Сколько десятков или сотен тысяч детей погибло в них? Сколько их лежит вдоль железных дорог и в безымянных братских могилах, погибших ни на поле боя, ни в оккупации, ни в концлагерях, – на путях к спасению, при эвакуации. Эти вопросы вряд ли найдут свои ответы. Но мы просто обязаны об этом помнить, и оставить эту память будущим поколениям.

В месте одной из таких трагедий, в селе Лычково Новгородской области, эту память бережно хранят. Живет на Лычковской земле твёрдое убеждение, что души погибших детей до сих пор не покинули этих мест. Здесь установлены памятники ленинградским детям, благодаря усилиям местных жителей, собиравшим средства на них со всей России в рамках акции «Ленинградские дети». В день трагедии 18 июля почтить их память приезжают выжившие, очевидцы этих страшных событий. Но их становится все меньше с каждым годом.

Мы решили внести свой вклад в дело сохранения памяти о ленинградских детях, выпустив свою книгу «Мы помним, вы – живите!».

В книгу вошли свидетельства очевидцев этих событий, как исторические справки о том, как проходила эвакуация ленинградских детей. Они в книге выделены жирным шрифтом. Основное содержание – это рисунки и письма детей 3-15 лет, написанные в рамках литературного конкурса письма «Мы помним, вы – живите!», посвященного памяти погибших детей в годы Великой Отечественной войны во время эвакуации 1941 года.

Детям предлагалось написать сочинение "Письмо ребёнка" или "Страницы дневника" от имени ребенка любого возраста, выехавшего во время эвакуации из Ленинграда в первые дни войны: о чем они мечтали; о чем думали, когда уезжали из родного Ленинграда от родных и близких; кем хотели стать после войны?

Каждый рисунок, каждое письмо – это еще одна капля памяти о детях, переживших ад.

О таких трагедиях нельзя забывать. Ни тем, кто вместо защиты самого дорогого на Земле, развязывает войны, уносящие детство в небытие. Ни тем, кто был с ними рядом в адском пламени. Ни нам с вами, над кем парят до сих пор в небесах невинные детские души.

Глава 1

Рок Лев Моисеевич, 1932

В начале июля 1941 года началась эвакуация детей из Ленинграда. Меня эвакуировали с Кировским районом. Вероятно, отъезд состоялся 5 или 6 июля, думаю так, потому что знаменитое обращение Сталина «Братья и сестры…» слушал дома 3 июля, а отъезд был через один или два дня. Нас собрали на площади перед Кировским райсоветом. У меня большой чемодан – там все вещи, даже зимнее пальто, а в портфельчике – еда и тетрадки. На боку у всех – противогаз. Часов в 11 утра нас построили и повели пешком до станции. Вещи несли родители. Посадили в теплушку, и в тот же день мы доехали до станции Лычково. Нашу группу поселили в деревне

Клевичи Демянского района Ленинградской (теперь Новгородской) области. [1]

Детей эвакуировали садами и школами вместе с персоналом; без родителей, если они только не работали в этом учреждении. [6]

***

Саша, 8 лет

Привет, мама, я еду на поезде с Ленинграда. Мы едем, веселимся, играем, спим, кушаем; я тут познакомился с ребятами. У нас лучшие воспитатели; мне они нравятся, я им тоже понравился. Я сижу у окна. И вижу… тут всё зелено -не так, как в городе. Много берёз, кустов, дубов, ёлок. Тут очень много цветов разных, но больше всего тут ромашек. Тут свежий воздух, в общем, тут очень красиво. Ладно, мам, я пойду, меня зовут обедать в начало вагона. Я буду очень сильно скучать по тебе, мама.

Лиза, 3 года

Людочка Пожедаева, 7 лет

Мама покупала мне много разных сластей – шоколада, конфет, печенья, пирожных… Она пришивала к моим вещам лоскутки с моей фамилией и именем, с адресом и еще какими-то данными… на случай если я вдруг потеряюсь. А я никак не могла понять, почему я должна теряться – ведь я уже совсем большая, мне скоро будет семь лет. И вот нас снова сажают в поезд. Вагоны показались чудными, и их почему-то называют «телячьими». Мамы нас тискают, плачут, все кричат, толчея, суета, теснота… Мы прощаемся, и я снова не понимаю, почему все мамы плачут, ведь мы едем на новую дачу и в родительский день все они к нам приедут…

А пока я сижу вместе с другими детьми на нарах, где-то под потолком вагона, потому что в этом вагоне нет ни длинного коридора, ни уборной, ни спальных полок, а всего двухэтажные нары в разных концах вагона. Через плечо у меня висит тряпочная сумка, а в ней аж пять плиток шоколада в очень красивых обертках. Я достаю их по очереди, и мы тут же их съедаем все сразу.

Жарко. Нам нравится, что мы все перемазаны, что радостно стучат колеса, эта широкая, необычная полка, и впереди новая дача и длинное-длинное лето…[2]

***

Юля, 7 лет

Письмо маме. Нас забрали на поезд, со мной все хорошо. Я познакомилась с девочкой Леной. Надеюсь, ты меня ждешь. О нас заботятся и кормят. Еще у нас хорошая погода. Надеюсь, с тобой тоже все хорошо, и мы еще увидимся. Я очень сильно скучаю, твоя дочка Юля.

***

Я еду в поезде. Мама, со мной всё хорошо. Мне очень нравится. Ведь я первый раз еду на нём. Поезд очень большой и красивый. Я тут не один сижу. В центре стоит столик, слева кровать, справа тоже такая же. Можешь не волноваться, я буду писать тебе, пока мы не будем скоро вместе.

Шишкова Аня, 7 лет

***

Идет 2 день, а мы всё также в пути. Поначалу нам было интересно наблюдать из окна за нашими танками, самолетами и колоннами военных, они попадались нам навстречу. У нас уже не так осталось много запасов еды, детей едет много. Пытаемся как-то развлечься разговорами. Никто не знает, когда мы приедем, и куда, но так хочется уже приехать.

Дима. 8 лет

Привет, мама, я еду третий день. Спасибо за подарок-карандаши, с ними мне не так скучно. Здесь очень хорошие ребята! Поскорее бы кончилась война, я очень хочу к тебе, из еды нам дают хлеб и воду. Их приносят нам со станций. Нам говорят, что скоро доедем. Постоянно обгоняют поезда с большим количеством военной техники. Надеюсь, мы скоро увидимся.Смирнова Варя, 10 лет

***

Коля, 7 лет. Привет, пап. Мне не нравится здесь ехать. Я проснулся в два ночи и заметил, Мишу понесли воспитатели в другой вагон. Я не могу найти Мишу, потому что он мой один друг. Я здесь больше ни с кем не дружу. Какие-то ребята подрались, наверное, из-за хлеба. Его дают здесь мало. Я хочу найти Мишу, он и я будем делить хлеб вместе. Уже прошло пять дней, как Миши нет, может, он попросил уйти? Я так делал, мне не дали. Пап, как вернусь, поможешь мне найти Мишу? Я думаю, он потерялся.

***

Здравствуй, мама, у меня всё хорошо. Только что проснулся, будем сейчас чем-то завтракать.

Мне очень страшно, хочу поскорее домой, увидеть тебя и всех вас. Все хотим, чтобы быстрее закончилась эта война. Вот едем уже пять дней, я жив, и не знаю, когда увидимся. Люблю и скучаю, твой сын Саша.

***

Здравствуйте мама и папа, у нас всё хорошо, едем в поезде уже несколько дней. Еда и вода есть, нашёл себе друзей, познакомились и подружились; скучаю по вам и хочу домой. Ваш Арсений.

Максимова Лиза, 6 лет

***

Вера, 8 лет

Меня посадили в поезд. Там было очень много детей, они все плакали. Родители думали, что скоро дети вернутся, а мне очень страшно. Я бы очень хотела, чтобы кончилась война. Детей отправляют в разные районы Новгородской области. Даже не знаем, кто где будет. И куда теперь писать маме. А когда она захочет приехать забрать меня, как она найдет?

***

Голлер Борис Александрович, 1931 г. р

А потом был переполненный перрон Московского вокзала. Я видел в жизни впоследствии много вокзалов и многолюдных перронов. Сезоны летних отпусков, торжественные встречи, кого-то провожают, кого-то встречают. Ничего подобного я не видел никогда и, надеюсь, не увижу. Это не был отъезд, это был исход. Знак беды. Перрон, перроны, много перронов. Вагоны плацкартные, комбинированные, спальные. Теплушки встревали между ними, и в теплушках тоже были люди, и у теплушек было полно людей. Составы. Они протягивались куда-то вдаль из самого центра города искривленными линиями, прочь отсюда, напоминая собой вывихнутые руки этого города. И над всем этим било солнце. [1]

***

Лера, 7 лет.

Серёже исполнилось сегодня девять. Я за него очень рада, мы все подарили ему разные вещи, как подарки. Я подарила ему хрустальную пуговку от моего зайчика. Много детей ничего не дарили. Почему, мама? Нас здесь так много, может 100, а у Серёжки теперь появилось лишь три рисунка, карандаш, ленточка, и моя пуговка.

Карацупа Лена, 5 лет

***

Егор, 8 лет

Сегодня я еду на поезде, с другими детьми. Некоторые моего возраста, а некоторые младше меня. Я думаю, когда я приеду, и увижу бабушку. Я проголодался, и вспомнил, что мама положила мне с собой булку. Я отломал себе кусок и съел. Я начал скучать по маме. Но я все равно думаю, что поживу немного у бабушки и за мной приедет мама. Некоторые дети в дороге пели пионерские песни. А девочки играли в куклы. А еще писали разное и рисовали. Но я из этого ничего не делал, я просто смотрю в окно, скучая по маме.

***

Привет, мамочка! Это я, твоя дочь Катя. Я скучаю по тебе. Скорей бы кончилась война и мы были бы вместе. За меня не беспокойся, у меня все хорошо. До свидания, твоя дочь Катя.

***

Женя, 8 лет

Здравствуй, папа! Мы уже почти неделю едем к тебе. Тетя сказала, что когда нас встретишь, то подаришь мне куклу. У меня есть новая подруга Лиза. Мы с ней вместе рисуем. Я тебя очень сильно люблю, твоя дочка Женя.

Карина, 5 лет

***

Лиза, 6 лет

Уже пятый день, как мы едем. У меня появилась подруга Женя. Ей восемь лет. Она очень красиво рисует. У Карины есть карандаши и листки. Поэтому мы рисуем. Но бывают дни, когда не хочешь рисовать, а просто лежать, потому что очень жарко. Мама, я скучаю!

***

Ульяна, 7 лет