Во Тьме. Король без короны

Глава 1

Чернила давно высохли

Шестое столетие Темных времен

Лучезарные земли, деревня «Темная миля»

– Господин…

Камиль Кард переложил топор в правую руку и выпрямился. Сделав шаг к ближайшему толстенному полену, на котором лежала его рубашка, он взял ее в руки и повернулся к незваным гостям. Стирая пот с крепкой шеи, обвел прибывших внимательным взглядом миндалевидных фиалково–синих глаз.

В нескольких метрах от него, переминаясь с ноги на ногу, стоял высокий кряжистый воин в темном дорожном плаще. Мужественное, смуглое, обветренное лицо, жесткие коротко подстриженные темные волосы, нос с горбинкой, четко очерченные губы, волевой подбородок и колючий взгляд черных, как наступающая ночь, глаз – почти красив.

– Чего вам, господин Вэр? – поинтересовался Камиль у командира стражи крепости Кард, что обширной громадой высилась недалеко от деревни.

– Господин требует вас к себе, – ответили ему.

– Больше господин ничего не требует? – иронично прищурился собеседник главы стражи, вызвав несколько сдержанных смешков среди людей, что сопровождали Вэра.

Стражник резко обернулся и цыкнул на подчиненных, которые тут же притихли. Выдержав многозначительную паузу, их предводитель снова повернулся к Камилю.

– Прошу вас, не вынуждайте вести вас в крепость силой.

– Да? Неужели? – выгнул тот соболиную бровь, выразительно перекинув с руки на руку тяжелый колун с длинным топорищем, с помощью которого до этого расправлялся с дровами.

Этот жест отдалил стражников еще на пару шагов, в результате чего господин Вэр оказался в одиночестве. Впрочем, его это не смутило, поскольку командир стражи продолжил, как ни в чем не бывало, словно не замечая движений собеседника.

– Господин…

– Я вам не господин, – оборвал его Камиль, а затем с размаху вогнал топор в одно из бревен. Натянув через голову рубашку из плотной шерстяной ткани, он направился к дому.

– Прошу вас, господин, – настойчиво повторил Вэр, когда молодой мужчина оказался в шаге от порога. – Вы же знаете, что владыка не примет отказа. Он приказал…

– Передайте владыке, – снова прервал его Камиль, оборачиваясь, – что не все слепо подчиняются его воле. Я никуда не пойду на ночь глядя, нынче даже днем опасно. Я не оставлю мать, – и указал стражникам на калитку, что все это время оставалась открытой.

После того, как дверь закрылась, им не оставалось ничего другого, как последовать совету хозяина. Если это можно было назвать советом…

Камиль Кард славился крутым нравом и твердым характером, поэтому спорить с ним было не только бесполезно, но и опасно. Именно поэтому Вэр предпочел вернуться в крепость, не смотря на то, что за его спиной было еще шесть человек. В данный момент недовольство владыки – меньшее из зол. Поступи он иначе, все могло бы закончиться сломанными носами и руками, если не хуже, а еще предстоял обратный путь. К сожалению, Камиль был прав. Мир существовал в лихое время. Теперь с наступлением темноты опасность таилась за каждой тенью. Погруженный в вечную ночь мир Синих сумерек не баловал своих жителей безмятежностью.

– Он не в духе, – констатировал командир стражи. – Вернемся в более благоприятный момент.

– Что скажет владыка? – подал голос один из его спутников, когда все вышли на дорогу.

– С денром будет проще объясниться, чем с ним, – кивнул Вэр в сторону дома. – В конце концов, наш старший господин сейчас не в том состоянии, чтобы драться, а наказать меня может лишь стража, не так ли?

Стражники, что в эти мгновения стояли вокруг него закивали, сопровождая это кислыми усмешками. В словах их предводителя было зерно правды, поскольку кроме господина Вэра, никто не командовал ими. Что касалось приказов владыки Лучезарных земель – денра Арсенио де Карда, то они могли смело ослушаться его. Это противоречило дисциплине, но было единственно верным в том случае, если владыка решит вдруг наказать начальника своей стражи за то, что тот вернулся с пустыми руками.

От беседы стражников отвлек шорох в стороне от дороги. Там, за довольно густой порослью молодых деревьев, раздавалась возня и сопение. С новыми звуками, что нарушили тишину наступающих густо–синих сумерек, в воздухе повис отчетливый запах сырой земли, плесени и тухлого мяса.

– У нас гости, – проговорил один из стражников, обнажая меч.

– Да, – кивнул Вэр, следуя его примеру. – Не слишком осторожный…

– Проклятье! – выругался все тот же стражник.

– Сомкнуться! – скомандовал командир. – Прикрываем друг другу спины. Молодой господин прав, – добавил уже чуть тише. – Не стоит бродить ночью, даже если ты хорошо вооружен.

Шум стих, замерев звенящей давящей тишиной. Теперь оставалось ждать, когда ночной охотник устанет играть на нервах и выйдет из своего укрытия. Черная тень не заставила себя долго ждать и метнулась к Вэру, едва не сбив того с ног. Зашипев от боли, начальник стражи взглянул на предплечье, где кроваво-алым лепестком зацвела глубокая рваная ссадина – след от когтей или клыков. Сцепив зубы, стражник выставил перед собой меч, опустив широкое плоское лезвие на согнутую в локте руку. Клуб мрака снова бросился ему под ноги, норовя разбить строй, чтобы попасть внутрь плотного круга, что образовали люди.

Взмахнув мечом, один из стражников достал нападающего, о чем возвестил сдавленный сиплый рык, больше похожий на скулеж. Торжество победы длилось не долго, поскольку подопечный Вэра тут же взвыл, когда ему в ногу вонзились тупые пожелтевшие клыки. Силясь оторвать от себя непонятную тварь, он ухватил ее за шиворот, чем лишь усугубил ситуацию. Существо еще сильнее сомкнуло челюсти, усиливая и без того дикую боль. Шумно выдохнув, стражник ударил напавшего рукоятью меча в висок, надеясь лишить его сознания. Хватка слегка ослабла, но желаемого эффекта это не дало. Капюшон с головы напавшего слетел, являя взорам стражников лысеющую макушку с остатками волос непонятного цвета, что торчали в разные стороны. По синевато-серому покрытому черными пигментными пятнами лицу текла густая бордово-черная кровь, что сочилась из раны на голове.

– Боги! Что еще за… – воскликнул один из воинов.

– Понятия не имею, – выдохнул Вэр, ринувшись к воину.

Командир стражи не дошел пары шагов, когда мимо него просвистел жаркий пылающий сгусток огня, окутанного едва заметным дымом. Инстинктивно отшатнувшись в сторону, Дамиар с тенью ужаса наблюдал, как тварь отпустила стражника и с глухим визгом принялась кататься по земле, пытаясь сбить пламя. Ей повезло, что ветхий плащ настолько пропитался влагой в ее берлоге, что не успел загореться. Травмированный ударом факела, ночной охотник отполз под защиту кустов, натягивая на голову капюшон.

– Вот то, о чем я говорил, – произнес Камиль, что стоял в метре от калитки. – Странно, что ваш господин не подумал об этом, прежде чем отправить своих людей в ночь.

– Здесь совсем близко, – кивнул Вэр в сторону крепости, пытаясь оправдать денра.

– Дамиар, не нужно, – отрицательно покачал головой молодой мужчина. – Все прекрасно знают, что ему плевать на людей. Кроме своих прихотей, он не видит ничего и не слышит.

– Прошу вас, – умоляюще проговорил начальник стражи. – Всюду уши и глаза, вы же знаете, господин.

– Я не господин, не называйте меня так, – повторил Камиль. – Что касается ушей и глаз, то мне как–то совершенно все равно. Они могут сейчас же доложить моему дражайшему отцу то, что я скажу ему это в лицо, если потребуется. А ты, – направился он к скрутившемуся комком боли и страха существу, – прочь отсюда, тварь! И чтобы духу твоего не было больше возле моей деревни. Запомни сам и передай всем своим друзьям. Понятно?

– Да–да… – прикрывая голову руками с узловатыми пальцами, просипел тот в ответ. – Я понял, господин.

– Да, чтоб вас всех…! – всплеснул руками Камиль. – А вы… – Кард тяжело вздохнул, качая головой. – Ладно, проходите в дом. Утром решим, что делать дальше.

– Простите, но мы должны вернуться и отчитаться перед денром де Кардом.

– Вернуться? – усмехнулся собеседник Вэра. – Не успеет еще показаться луна, как все эти леса и долины будут кишить такими, как он. Вы, правда, надеетесь вернуться? Вы никуда не пойдете, Дамиар. Переночуете здесь, а завтра обратно.

– Боюсь, что это невозможно.

– Я пойду с вами, господин Вэр, – обнадежил его Камиль. – Думаю, в таком случае, наш господин не будет гневаться. Кроме того, вашему подопечному требуется помощь, – с этими словами сын денра направился к раненому воину, чтобы подставив ему плечо и помочь дойти до двери.

Чуть позже, когда воины были устроены в достаточно просторном доме Камиля, а раненый стражник получил необходимую помощь, Дамиар Вэр сидел у камина в гостиной зале. В руках командир стражи держал чашу с подогретым вином, к которому так и не притронулся, не смотря на то, что изрядно продрог. Лето клонилось к закату, а потому ночи уже были достаточно холодными. Услышав легкие шаги за спиной, начальник стражи обернулся. Увидев невысокую хрупкую брюнетку на пороге залы, он тут же отставил чашу в сторону и поднялся.

– Госпожа, – склонил голову в жесте почтения. – Моя госпожа.

– Здравствуй, Дамиар, – голос ее был едва слышным, мягким, словно шелест опавших осенних листьев.

В свои сорок восемь лет Мелисс Моро выглядела прекрасно, не смотря на болезнь, что точила ее тело долгих три года. Недуг сделал ее кожу еще более светлой, почти прозрачной, обозначив темно–синие сеточки вен на скулах и под тусклыми насыщенно–голубыми глазами. Длинные темно–каштановые волосы утратили былой блеск, но оставались красивыми даже теперь, не убранные в замысловатую прическу, как это было всегда. Одетая в простое серое платье из шерсти, она совсем не выглядела той, кем была на самом деле. Есть люди, которые рождаются в роскошных замках, но всю жизнь проводят в грязи – лжи, прелюбодеяниях, фальши и предательстве; есть такие, как Мелисс, что была рождена простой крестьянкой, но во всем ее образе и манере держаться сквозило то, что принято называть благородной кровью в высших кругах.

– Надеюсь, вам хоть немного легче, – проговорил стражник, подходя ближе. Он взял холодную руку женщины и поднес к губам, чтобы запечатлеть поцелуй на тыльной стороне кисти.

– Спасибо, – кивнула мать Камиля. – Лекарства, что прислал наш господин, облегчили мои страдания. Мне уже лучше. Как он там? Расскажи мне, Дамиар.

Осторожно держа женщину под локоть, Вэр провел ее через залу и помог сесть в глубокое кресло с высокой спинкой. Укутав ее ноги тяжелой прекрасно выделанной волчьей шкурой, начальник стражи взглянул в сторону двери. Там, опираясь плечом о косяк, стоял Камиль. Поймав взгляд стражника, он лишь молча отрицательно покачал головой.

– В крепости все в порядке, – солгал Дамиар.

– Тогда зачем Арсенио так спешно послал за нашим сыном?

– Госпожа, – Вэр присел на корточки перед креслом, беря руки матери Камиля в свои большие горячие ладони. – Господин принял важное решение, о котором намеревается сообщить.

– Да? – едва живая, уставшая от болезни, Мелисс слегка оживилась. – Что же это за решение?

– Господин подписал бумаги, – ответил Дамиар и тоже улыбнулся, когда уголки потрескавшихся синюшных губ женщины дрогнули. – Ваш сын признан законным наследником рода де Кард и трона Лучезарных земель. Подпись и печать были поставлены в полдень. Чернила давно высохли.

Глава 2

Кровь – всего лишь кровь

Сделав пару бесшумных шагов назад, Камиль скрылся во мраке фойе дома. Он больше не хотел быть свидетелем разговора господина Вэра и матери. Несомненно, для нее принесенная начальником стражи новость стала одной из лучших. Мелисс много лет ждала, когда справедливость обратит на ее сына свой благосклонный взор. Камиль всегда был хорошим ребенком, поэтому не мог не радоваться за нее, но для него самого милость отца грозила обернуться наказанием.

Быть внебрачным сыном влиятельного человека не такой уж подарок судьбы, как может показаться изначально неискушенному зрителю. Вместе с частью своей крови денр де Кард подарил сыну самое тяжкое бремя, какое только может существовать – звание бастарда. С самого детства, играя с мальчишками в пыли, он знал, что его лучший друг – сын кожевника, а девочка, которая так нравилась – дочь кухарки, что трудится с раннего утра в особняке богатого доэра. Все эти дети были обычными мальчишками и девчонками, каких десятки, если не сотни, а он… Он был отпрыском владыки Лучезарных земель – бастардом, которого отец не пожелал принять, чтобы избежать позора. Лишь с возрастом Камиль понял, что это был совсем не его позор. К сожалению, этого не поняли остальные.

Сегодня, с подписанием соответствующей бумаги, ничего не изменилось. Его отец только лишний раз подчеркнул то, кем на самом деле являлся сын Мелисс Моро. Даже после всеобщего объявления, когда всем станет известна воля владыки, он – Камиль, в глазах богатых и чистых кровью не перестанет быть незаконнорожденным ублюдком, носителем «дурной крови». Они продолжат говорить за спиной о том, что денр поступил не верно, продолжат замолкать всякий раз, когда взгляд бастарда будет обращаться на них. Доллы и доэры никогда не примут его, но и сказать об этом не посмеют, страшась гнева владыки Лучезарных земель.

Пройдя через кухню, Камиль вышел к черному ходу и остановился на пороге. Сделав глубокий вдох, набрал полные легкие прохладного воздуха и на какое–то время задержал дыхание, наслаждаясь тишиной и редкими минутами покоя. Сегодня хозяин дома мог слегка расслабиться, учитывая, что под его крышей находилось полдюжины лучших воинов крепости. Хоть какая–то польза от венценосного отца! Этой ночью можно было не бояться нападения жителей Тьмы. К сожалению, их становилось все больше и больше. Под покровом Мрака росла и крепчала сила Зла, с которой люди не могли совладать самостоятельно. Смертные были слишком беззащитными перед когтями, клыками и заклинаниями. Сегодня, когда мир Синих сумерек не хранила Триада – союз трех его сторон – Лучезарных земель, Темных долин и Зачарованных холмов – у людей не осталось ничего, что нельзя было бы легко отнять тем, кто был хоть немного сильнее.

– Господин?

Камиль обернулся на звук голоса.

Рядом остановился Дамиар Вэр. Он выглядел совсем иначе, чем до этого – во дворе. Буднично одетый, без оружия и доспехов, он казался вполне земным человеком. Впрочем, Камиль знал, что это лишь видимость. На самом деле, начальник стражи и сейчас замечает каждую мелочь и готов отразить удар в любой момент.

– Говорите, – тихо сказал сын денра Лучезарных земель. – Ведь, бумаги и прочее – это не все, с чем вы пришли?

– Верно, – кивнул Вэр. – Боюсь, что мне нечем вас порадовать, господин. Все очень плохо.

– Все очень плохо последние пять сотен лет, – иронично ответил Камиль.

– Владыка при смерти и…

– Что? – Кард повернулся к собеседнику всем корпусом, искренне надеясь, что ослышался. – Что вы сказали?

– Он послал за вами, потому что все очень серьезно, – начальник стражи не оправдал надежд наследника денра. – Накануне вечером мы вернулись из деревни, которая была практически полностью уничтожена.

– Отшельники? – предположил Камиль, вспоминая, сколько бывших подданных денра Темных долин шатается по миру Синих сумерек.

– Мы тоже так думали, пока не увидели первые трупы, – кивнул Дамиар. – Это что–то другое, мой господин.

– Я просил вас…

– Да, простите, – склонил голову Вэр. – Пока были там, мы не видели ни одного ночного охотника, ни одного отшельника или хоть кого–то похожего на того, кто мог такое сделать. Картина не поддается никаким описаниям и сравнениям с тем, что мы видели раньше. Вместо людей остались иссушенные черные трупы и ничего живого вокруг – сплошная чернота. Даже стены домов и те словно в саже…

Камиль задумался, потирая колючий подбородок. То, о чем рассказывал начальник стражи крепости, не вязалось ни с одним из прежних происшествий. Он видел полностью вырезанные хладными отшельниками деревни, был знаком с тем, как выглядит человек после нападения твари, что покусала стражника. Три года назад одна из них кинулась на Мелисс прямо во дворе их дома. С трудом, но Камиль сумел отбить мать, в результате чего она болела до сих пор.

Черные высушенные тела… Что за новая напасть? Рассказанная командиром стражи история очень уж напоминала те байки, что травили мальчишки у костров. Но легенды не оживают. Они обречены оставаться в рамках воображения и слов.

– И что там? С деревней…

– Мы не успели даже опомниться, как почти весь отряд был буквально разорван на части, – продолжил Дамиар. – А ваш отец… На него напали так стремительно, что ни я, ни остатки моих людей не смогли ничего сделать. Он жив, но это ненадолго. Лекарь сказал, что дни денра сочтены, поэтому он созвал совет и послал за вами сразу же, как подписал бумагу.

– Кто это был? Кто уничтожил деревню? – спросил Камиль, с ужасом ожидая ответа.

– Мы не видели ничего. Это словно черный вихрь. Оно слишком быстрое, чтобы разглядеть хоть что–то.

– Хладный?

– Если и так, то очень старый, – ответил начальник стражи. – Очень, понимаете? Но я сомневаюсь даже в этом. Оно ведет себя совсем не так, как подданные денра Магнуса. Мы сотни лет живем бок о бок с Темными долинами, чтобы суметь отличить хладного от… от…

– Ладно, – Камиль хлопнул собеседника по плечу, давая понять, что не нужно так волноваться.

Должно быть, тот, кто навестил деревню и напал на владыку, не совсем обычный житель Темных долин, если нагнал столько страху даже на Дамиара Вэра. Командир стражи крепости был не робкого десятка, иначе не занимал бы свою должность, и если даже он испугался, значит, ситуация и впрямь серьезная. Скорее всего, проснулся кто–то из давних друзей денра Магнуса, который на данный момент управлял хладным ковином в Темных долинах. Или же это был его недруг – очень давно сложивший с себя обязанности правителя бессмертных земель Амадеус. Если так пойдет и дальше, придется принимать какие–то меры.

– А отец? – вернулся Камиль к не самой любимой им теме. – Стало быть, он вспомнил о том, что у него есть сын только теперь, когда перед ним замаячили Мертвые тропы?

– При всем уважении, но это не мое дело, – тихо ответил стражник. – Я не знаю всех тонкостей отношений между вами, но я точно знаю одно: если вы сейчас не примете трон – начнется хаос. Доллы и доэры перегрызут друг другу глотки за власть, выполняя работу ночных охотников.

– Я никогда не возьму на себя такое бремя, как трон, – жестко ответил Камиль. – Хотя бы потому, что моя «дурная кровь» не позволит этого.

– Что за вздор – дурная кровь?! – воскликнул Вэр, после чего добавил, но уже значительно тише и спокойнее. – Вы – благороднейший из всех людей, каких я встречал. Все эти чистокровные птицы, – указал он куда–то в темноту, – что сидят в своих роскошных золотых клетках–дворцах и пьют из серебряных поилок вино, не достойны оказаться с вами за одним столом.

– Не надо, Дамиар, – отрицательно покачал головой сын Арсенио де Карда.

– Нет уж, вы послушайте, господин, – упрямо возразил Вэр. – Ни один из них пальцем не пошевелил, когда заболела моя дочь, а вы…

– Дамиар…

– Да, я знаю, что это вы просили денра о том, чтобы он подключил своего личного лекаря, – развел руками начальник стражи. – Зная, насколько вам сложно просто поздороваться с отцом, который никогда не называл вас сыном, Камиль, я буду всю свою жизнь должен вам за эту просьбу. Никто из напыщенных доллов и доэров даже не подумал помочь, хотя все знали о нашей беде. Ну, разве что только господин Данвир… Поэтому не говорите мне о «дурной крови». Дурные люди, а кровь – это просто кровь.

– Что вы пытаетесь донести до меня? – вздохнул Камиль, устало проводя рукой по довольно длинным, почти доходящим до плеча, волосам.

– То, что вы лучше, чем хотите казаться, – ответил Дамиар. – Вы можете отрицать свое право на трон, можете даже отказаться от него, но вы должны знать, что если сделаете это, земли вашего отца канут в небытие. Со временем, пока другие будут драться за возможность сидеть на каменном возвышении, отдаленные деревни падут под клыками хладных, а потом жестокость и вероломство ночных охотников придут сюда – в дома благородных. Им хватит одной ночи, чтобы все превратилось в черный пепел, который покроет стены домов, если вы откажетесь.

Камиль закрыл глаза, прижимая ладонь ко лбу. Он понимал, к чему ведет Дамиар, но не хотел думать о том, что это может случиться. Слишком привязанный к родной земле, лесам, полям и долинам сын денра де Карда даже подумать не мог о том, что однажды все это исчезнет.

– Я не прошу вас принести себя в жертву, – сильные пальцы сжали предплечье молодого господина. – Я прошу помощи. Если нас не защитите вы – не защитит никто.

Командир стражи крепости ушел, а Камиль все еще стоял на пороге, тупо глядя перед собой. Ему было очень тяжело принять то, что происходило. В эти минуты он с радостью уступил бы свое место кому–то другому. Может быть, кому–то менее мнительному и щепетильному. Он никогда не стремился быть тем, кем ему надлежало быть. Камиль Кард считал, что был рожден для чего–то меньшего, чем решение судеб. Однако жизнь распорядилась иначе: он там, где был – придется соответствовать.

Плотно прикрыв дверь, сын Мелисс задвинул тяжелый засов, после чего проверил, надежно ли заперты окна. Убедившись, что все в порядке и с парадным входом, прошел по дому, прислушиваясь к тишине и потрескиванию факелов в креплениях на стенах. Ежевечерний ритуал не принес сюрпризов, что не могло не радовать. Заглянув в залу, где разместились стражники крепости, Камиль аккуратно прикрыл двери, чтобы посторонние звуки не тревожили гостей. Пройдя через гостиную залу, где все еще тлел камин, подбросил несколько поленьев и придвинул поближе решетку, а потом скатал и бросил на одно из кресел шкуру. К утру дрова догорят окончательно, но дадут достаточно тепла, чтобы не трястись от холода, пока разгорятся новые. Поднявшись по узкой лестнице на второй этаж, Камиль остановился на площадке и посмотрел вниз – на мирно дремавшую гостиную. Тишина и покой – редкое сочетание для нынешних времен.

Перед тем, как уйти к себе, как всегда, направился в покои матери, чтобы узнать, не нужно ли ей что–то. Легонько постучав, приоткрыл тяжелую створку, переступая порог небольшой комнаты.

– Матушка?

– Да? – повернулась к нему Мелисс, завязывая на боку пояс ночного халата с просторными рукавами и широким отложным воротом. Темно–бордовая ткань оттеняла осунувшееся лицо, делая его бледность еще более болезненной.

– Все в порядке?

– Ты должен поговорить с отцом, – проигнорировав вопрос, начала мать. Заметив тяжелый вздох сына, поспешно продолжила, боясь, что он снова начнет возражать, а она не сможет найти необходимых доводов. – Он же твой отец, Камиль. В конце концов, никто другой не имеет больше прав на этот трон, чем ты. Почему ты должен уступать его? Крепость твоя, сын, как и все Лучезарные земли.

– Никто моего мнения спросить не хочет, судя по всему, – покачал головой Камиль.

– Сколько лет ты вынужден был мириться с тем, что бастард? – проговорила Мелисс. – Не пора ли взять свое? Пусть на склоне лет, но он понял, что ты должен быть рядом. Не повод ли это простить отца?

– Я подумаю, матушка, – пообещал он, думая о том, что если бы мать осведомлена о истинных причинах поступка денра, вряд ли была бы так воодушевлена. Но ей не обязательно знать это, совсем не обязательно.

Последнее время жизнь Мелисс стала настолько серой и безликой, что ее обрадовали бы любые перемены. Встреча с ночным охотником не прошла бесследно не только физически. Он оставил после себя чудовищный след в жизни своей жертвы. Помимо постоянных болей в незаживающих ранах, ее мучали кошмары и совершенно исчез интерес к жизни. Больше ничего не радовало мать Камиля, что приводило его в отчаяние. Он хотел, очень хотел ей помочь, но не знал, как это сделать. Если бы это дало результат, Камиль, не задумываясь, убил бы ту тварь, что послужила причиной сегодняшнего состояния Мелисс. Проблема заключалась в том, что сын денра уже сделал это, но… ночной охотник вернулся. И не он один. Последнее время ночь приводила с собой десятки подобных тварей, которые норовили забраться в дома. Они умирали, пораженные мечами и меткими стрелами жителей «Темной мили», но забвение длилось не долго. Завернутые в ворох вонючих тряпок дикие страшилища оказались бессмертными, во всех смыслах этого слова. Они возвращались снова и снова, сколько бы раз их не лишали жизни.

Глава 3

Власть, как наказание

Крепость Кард встретила прибывших серо–синим туманом, что стелился во внутреннем дворике. Ступив на его каменные плиты с подвесного моста, что вел внутрь, Камиль огляделся вокруг. Он не был здесь слишком давно, чтобы не заметить кое–какие изменения. Часть строений, отведенных под жилье для персонала и стражи, пустовала. На конюшне не осталось и трети лошадей, которых так любил отец. Вероятно, кони отнимали слишком много времени и сил, чтобы ухаживать за ними должным образом, поэтому остались лишь те, без которых нельзя было обойтись. Поднявшись по широкой лестнице, что вела к парадному входу, Камиль остановился. Перед ним зиял черный провал открытой двери. Казалось бы, ничего особенного, но сегодня эти двери вели к чему–то новому. Как не хотелось бы откреститься от этого, пришлось сделать то, чего от него ждали – переступить порог замка денра Лучезарных земель.

Просторное фойе, освещенное четырьмя факелами, вело в гостиную залу. Здесь было значительно светлее. Десятки толстых свечей источали терпкий аромат воска на широкой каминной полке и в массивной трехъярусной люстре под потолком. По три свечи можно было увидеть на каждом из восьми высоких стрельчатых окон, забранных витыми решетками и на массивном письменном столе. Дрожащее пламя погрузило залу в золотисто–оранжевое марево, разогнав по углам мрак и холод.

Буквально ощутив спиной недобрый взгляд, Камиль обернулся, чтобы увидеть на лестничной площадке высокую статную брюнетку в кроваво–алом шелковом платье с длинной струящейся юбкой. Убранные под сетку из мелких белых жемчужин темные волосы резко контрастировали со светлыми камнями, что выгодно оттеняли их иссиня–черную моль. Огромные глаза невероятного золотисто–карего оттенка магически мерцали, источая ярость и злобу ведьминой черной кошки. Чувственные коралловые губы кривились в усмешке, превращая красивое лицо девушки в отталкивающую маску. Без труда выдержав взгляд своей сводной сестры, Кармелии де Кард, наследник приподнял подбородок. Наблюдая, как старшая дочь денра начинает буквально трястись от негодования, он почувствовал такое уныние, что захотелось просто развернуться и уйти.

– Бастард! – выплюнула она, подавшись вперед. – Ты…

– Кармелия, не надо! – преградила ей путь вторая девушка, явно намного моложе.

Сколько ей теперь? Камиль задумался, пытаясь вспомнить, когда последний раз видел Луситу. Вероятно, ей сейчас около пятнадцати, если он правильно помнил дату их последней встречи – пять лет назад, когда умерла супруга денра, Мария де Кард. В тот год Лусс встретила свою десятую весну.

– Не смей указывать мне, что делать! – толкнула ее старшая сестра. – Соплячка!

Отброшенная назад Лусс оступилась и, потеряв равновесие, забалансировала в опасной близости от края верхней ступени. Девушка, наверняка, упала и свернула бы себе шею, не подхвати ее вовремя блондин в серебристо–сером плаще, что возник из–за спины Кармелии.

Облегченно выдохнув, Камиль остановился примерно на середине широкой крутой лестницы. Вцепившись в перила, молодой мужчина все еще не мог успокоить сердце, что норовило выскочить из груди.

– Госпожа, вам следует быть осторожнее, – сделал блондин Кармелии замечание, после чего, видя, что она готовится возразить, весомо добавил: – И не только в словах.

– Спасибо, долл Лерм, – Лусита потупила взгляд и залилась мучительным румянцем смущения, когда руки блондина задержались на ее талии слегка дольше, чем позволяли приличия.

– Госпожа, – склонил тот голову, а затем обратился к гостю. – Добрый вечер.

Пристальнее взглянув на собеседника, наследник невольно повел плечом. Как и всегда по спине пробежал странный холодок, когда этот человек посмотрел на него. На фоне смуглых и темноволосых жителей Лучезарных земель белокурый, почти серебристый, долл Лерм выглядел странно. Его внешность являлась не типичной для этих краев. Открытое надменное лицо с благородными чертами, прямой нос, полные губы, уголки которых немного опущены, что создавало ощущение постоянного недовольства. Четко очерченные скулы делали лицо еще более резким, почти неприятным. Образ завершали полуприкрытые, похожие на два аметиста, прозрачно–сиреневые глаза, что смотрели из–под густых пепельных бровей. Камиль уже не первый раз ловил себя на мысли, что советник денра очень непростой человек, если он вообще был таковым. Долл Лерм мало говорил, имел привычку исчезать и появляться так неожиданно, что создавалось впечатление, будто Марвис обладает даром мгновенного перемещения из одного места в другое. С ним было очень трудно спорить, даже чтобы просто возразить требовалось приложить немалые усилия.

– Здравствуйте, Марвис, – ответил Камиль, не отводя пристального взгляда от рук долла, что продолжали бережно придерживать Лусс де Кард.

Заметив внимание гостя к этой детали, Лерм отстранился от девушки, но сделал это спокойно и естественно. Он практически не скрывал особого отношения к дочери денра и не собирался оправдываться, что слегка покоробило Камиля. Неужели отец не видит этого? А если видит, то почему терпит?

– Мы рады, что вы приехали, брат, – прошептала Лусита, вскинув на него лучистые, словно два влажных черных камушка глаза.

– За себя говори! – рявкнула Кармелия, заставив сестренку вздрогнуть.

– Идемте, – направился к нему советник отца. – Господин ждет.

Кивнув, Камиль поднялся на пару ступеней, протягивая Лусс руку. Та вложила в его широкую ладонь прохладные тонкие пальчики, радостно улыбаясь.

– Я тоже рад тебе, моя дорогая, – ответил сын Арсенио де Карда, оставляя едва ощутимый поцелуй на тыльной стороне кисти сестренки.

– Вы не уедете? – с надеждой спросила Лусита, нервно теребя тонкую белую шаль из козьего пуха, что укрывала хрупкие плечи девушки. – Не уезжайте, прошу вас. Останьтесь хотя бы ненадолго.

– Будет видно… – неопределенно ответил Камиль, чувствуя, как где–то в области сердца поселилось щемяще чувство жалости к этой девочке. Она выглядела слишком слабой и хрупкой на фоне сгущающегося над их головами мрака. Слишком маленькая и наивная, чтобы выжить под гнетом современных реалий.