Темный лик двойника

© А.Владимиров. Текст, 2019

© Издательский центр «ЛиК», 2019

© Издательский дом «Кислород», 2019

Часть первая

Глава первая
Фарс

Эта жуткая, кажущаяся своей невероятностью история началась с фарса. «Cui prodest» – кому выгодно, вопрошали древние римляне. Сие хорошо понимал политический авантюрист Брем Стокер, навеки приклеивший клеймо кровожадного вампира Дракулы славному графу Цепешу, защитнику православного мира от дикого турецкого нашествия. А вот кучка идиотов, что убила австрийского крон-принца почему-то не поняла своего «идиотизма», в результате и вспыхнула Первая мировая. Как не понимали рядовые матросы с «Авроры», что ведут Россию к величайшей трагедии века!..

Или лучше так: эта жуткая, кажущаяся невероятной история началась с веселой вечеринки. Традиционное начало, не правда ли? Помните знаменитый гангстерский фильм «Крестный отец»? Там тоже – сперва свадьба, радость, а потом…

Толчком ко всему послужил звонок моей издательницы Светланы Юрьевой. Она заговорщически произнесла: «Срочно приезжай! Дело, не требующее отлагательства. История – закачаешься». Она будто бы прознала про мой творческий кризис, что несколько месяцев не сажусь за компьютер. Не толкутся новые идеи в моей буйной головушке! Хоть нанимай «негров», как это делают многие раскрученные «звезды» писательского мира. А у нее, значит, припрятано нечто интригующее, из чего можно выжать неплохой сюжетец?..

Хороший у меня издатель, часто выручает. И женщина классная! Представьте себе молодую даму с темными кудрявыми волосами, ниспадающими вдоль округлого лица, с большими зелеными глазами, вечно горящими то страстью, то любопытством, с розовыми губками, к которым так и хочется приложиться! Спросите: спим ли мы с ней? Пробовали, не получилось. У нее, у нее!.. Проблема в том, что у нас одинаковая страсть: блондинки и шатенки, брюнетки и рыжие, полные и худощавые и так далее и тому подобное. Иногда мы даже меняемся партнершами.

Если бы меня в тот день не было в Москве, гулял бы где-нибудь в экзотических странах, то, возможно, не было бы никакого звонка, Светлана ничего бы не рассказала. Да только судьба ведь распорядилась по-другому…

Итак, я подъезжаю к ее дому, поднимаюсь на десятый этаж, останавливаюсь перед бронированной дверью. Внутренний мой голос – верный союзник в экстремальных ситуациях, на сей раз молчит. И я нажимаю на звонок.

Долго не открывают, но вот дверь распахнулась, предоставляя возможность насладиться звуками дикой музыки и полюбоваться пышногрудой брюнеткой лет двадцати; она хихикнула:

– Привет, я Настена, подруга Светланы.

Слово «подруга» было произнесено так, что не оставалось сомнений: у моей издательницы новая пассия. Выходит, предыдущая, с голубыми волосами, безудержная любительница пива по боку?

– А кто вы, мистер Загадка?

– Чикатило, пришел вас убить.

– Проходите.

– Не страшно?

– Ничуть.

– Облегчаете мне работу.

У Светланы гулянка. Вот тебе и: «Дело, не требующее отлагательства» или история, от которой закачаешься. Я не прочь расслабиться, но не в периоды творческих кризисов.

Из гостей, кроме меня и пышногрудой Настены – еще трое: коммерческий директор издательства Андрей Андреевич – бородатый толстяк лет сорока пяти, его жена Полина Тихоновна, по совместительству наш главный художник и какая-то девица с багряными губами и так театрально подведенными глазами, что я вначале решил, будто на ней маска. Хозяйка представила ее: «Виолетта», и хитро подмигнула мне.

– Внимание, кто не знаком, сообщаю: наш ведущий автор Александр Павлов.

Я величаво наклонил голову, как полагается «ведущему» и вообще будущему классику, предоставляя Светлане возможность продолжать панегирики в мой адрес.

– Что-то я не слышала о таком, – наморщила нос Настена.

– Правильно! Он скрывает свой истинный лик под псевдонимом Алекс Павлович.

Я развел руками: мол, Павлов или Павлович – есть ли разница под каким псевдонимом создавать шедевры.

– Не читала его книг. Но я, правда, кроме специальных мужских журналов ничего не просматриваю

– …Его романы переведены на несколько иностранных языков. Даже на украинскую мову.

Виолетта, для которой сыпались лестные эпитеты в мой адрес, томно повела очами и соблазнительно облизала язычком кровавые губы, страдающий отдышкой Андрей Андреевич молча протянул свою ручищу.

– Коньяк? Мартини? – спросила Светлана.

– Опять спаиваешь трезвенника?

– Это преступление?

– Естественно! Посягательство на моральные устои будущего России. Диверсантка!.. Тем более, не утробу пришел я насыщать! Ты сказала – есть дело, не требующее отлагательств.

– Вы имеете в виду самоубийство того молодого человека? – спросила Полина Тихоновна.

– Если это самоубийство! – загадочно произнесла Светлана.

– О чем вы? – воскликнул я. – Какой молодой человек? Какое самоубийство? Жду подробностей.

– Ага, интересно! – усмехнулась Светлана, – но об этой истории узнаешь чуть позже, после того, как выпьешь вот эту рюмашечку за здоровье хозяюшки. И второе условие: пригласишь Виолетту на танец. Девушка истосковалась по настоящему мужскому вниманию.

– Это не рюмашечка, а бокалище!

– Но история… История!.. Жуть!

– Шантажистка!

– Change, милый, change (по английский change – обмен. – Прим. Авт.). Выпитый коньяк и танец с моей протеже – за потрясную историю!

– Пусть так. За твое здоровье, дорогая.

– Спасибо, мое солнце, здоровье мне пригодится, особенно сегодня ночью

И Светлана выразительно посмотрела на Настену. Я вздохнул и влил в себя содержимое «рюмашечки». Хозяйка тут же подлила еще:

– Теперь – за дорогого гостя.

– Мы договаривались: только одну.

– Считай, что условия договора изменены!

– А если бы я так тебя кинул?

– Нельзя, ты мужчина. А я женщина, причем, очень красивая. А красивой женщине позволено все!

– Коварная, хитрая, злая!

– Я такая! – заливалась смехом Светлана, – а ты, приятель, в моих руках!

– Никакой интересной истории у тебя нет.

– Нет, значит, нет.

Вот поросенок! Точно узнала про кризис Павлова и использует любые формы шантажа. А тут еще Андрей Андреевич заговорил о продлении контракта. Как мне его продлевать? Что предложу издательству?

– Ладно, за гостя, – вздохнул я.

– Вот и чудненько! А теперь…

Виолетта была уже готова. Она крепко вцепилась в меня, и мы закружилась в вихре безобразного танца. Почему безобразного? Да потому что партнерша то терлась о мою грудь своими упругими формами, то облизывала мне шею, а под конец ненароком коснулась засевшего в засаде широких штанов «приятеля», который немедленно проснулся.

– Готов? – спросила Светлана.

– Готов! – радостно отрапортовала Виолетта.

– Марш оба в розовую спальню!

Андрей Андреевич деликатно закашлялся, его супруга отпустила голову. Мне было ужасно стыдно перед ними. Я – известный скромник, а тут…

– Так нельзя! – заявил я. – Я не в силах…

– Неужели проблемы с потенцией? – изумилась Светлана.

– С духовной потенцией.

– Но с той, с первой, все нормально?

– Ask?!

– Тогда долой духовную потенцию. Да здравствует нормальный здоровый секс!

– Секс! Секс! – радостно повторила Виолетта, ее словарный запас был явно ограничен, как у Эллочки-людоедки.

Андрей Андреевич и Полина Тихоновна, смущенные таким поворотом событий, заспешили домой, а Светлана оттащила меня в сторону.

– Не подведи! Ее папашка крупный финансовый туз. Может сделать в издательство приличное вливание.

– А я должен пахать, как раб на галере.

– Позволь не согласиться: это очень приятная работа.

– А я-то, дурак, думал, что нужен тебе, чтобы творить улетные книги.

– На хрена улетные книги без денег. С деньгами я раскручу любого чудика. Это мой старик, Царство ему Небесное, пел о высоком искусстве. Я, милый, прагматик до мозга костей.

– Твое обещание насчет той истории – выдумка?

– Ни в коем разе! Сделаешь дело и получишь удивительный материал. Будешь его глотать, как Лермонтов записки Печорина.

– …Ребята, вы долго? – заныла Виолетта.

– Все! Иди, работай!

– У меня нет презерватива.

– Найдешь в тумбочке. Хотя девочка не заразная. Я пробовала.

– Может, попробуешь еще раз? Или с нами за компанию?..

– Не могу! Ты был мой первый и последний мужчина.

– А, по-моему, боишься ревнивой Настены.

– Чихала я на Настену. Женщина моей мечты еще где-то за горизонтом.

– А Виолетта?..

– Виолетта захотела мужичка, – перебила Светлана, – причем, знаменитого. Вперед, мой друг!

Я попрощался с Андреем Андреевичем и Полиной Тихоновной (как хорошо, что коллеги не увидят мое падение!), и лишь только мы остались одни, Виолетта, взвизгнув, набросилась на меня, как изголодавшаяся львица на свежее мясо. Я еле успел дотащить ее до спальни… Что дальше?.. Поймет любой читатель и без капли фантазии. Она стонала, точно истязаемая плетьми, царапала мой торс, будто перед ней – смертельный враг ее рода. Зато потом зализывала нанесенные раны, очевидно, надеясь, что слюна ее – целительный бальзам.

Кажется, все! Виолетта откинула голову на подушку, застыв в позе поверженного демона. Я же поднялся и двинулся в соседнюю спальню, откуда не доносилось ни единого звука. Девочки отдыхают. Ничего, если уж позвала Светка по делу, пусть рассказывает…

Вошел, как обычно, без стука. Голая Настена сидела на кровати и курила. Светлана дремала, накрывшись пуховым одеялом.

– Привет, – сказал я. – Задание выполнено на сто пятьдесят процентов.

– А, это ты! – сонно произнесла радушная хозяйка.

– Пришел поговорить.

– Садись на мое место, или залезай под одеяло, – предложила Настена.

– А ты?

– Живот свело. Сбегаю кое-куда.

– Опять? – вздохнула Светлана. – Ну ты и…

Настена исчезла, я не без удовольствия забрался под одеяло и прижался к любимому издателю, хотя прекрасно понимал, что «снова между нами города». Помню, как впервые осознал это после трехмесячного знакомства с Юрьевой. Мы тогда отдыхали на Кипре, в маленьком уютном бунгало. Я отправился на экскурсию, а Светлана под каким-то предлогом отказалась. Экскурсия оказалась на редкость скучной, и я, томясь от безделья, решил сделать Свете предложение. Чем больше я размышлял над неожиданной идеей, тем возрастала решимость реализовать ее. Я полетел назад в бунгало, как Чацкий на крыльях надежды, «вот счастье думал близко». Сюрпрайз, любимая!.. Сюрпрайз получил я, застав будущую невесту в объятиях огненной мулатки. Психанул, конечно. Теперь понимаю, ошибся. Нужно было не закатывать скандал, а лечь рядом.

– Итак… – промолвил я.

– Итак? – переспросила Светлана.

– Сделал дело, гуляй смело. Твоя протеже в нирване.

– Спасибо.

– Настена скоро вернется?

– Понятия не имею. У нее слишком слабый желудок. Надоела до смерти! Последний раз с ней общаюсь.

– Замена не потребуется? – подмигнул я.

– Перестань болтать. Пойдем, покажу то, что обещала. Светлана включила свет, полностью обнаженная (будто я – каменный истукан или евнух при гареме) подошла к столу, достала какую-то газету. Затем вернулась ко мне.

– Прочитай вот здесь.

В маленькой заметке в разделе происшествий сообщалось о трагической смерти молодого человека лет тридцати. Его нашли с пулей в голове в номере гостиницы «Синяя птица». Никаких документов при нем не оказалось. Каждого, у кого есть хоть какая-то информация об убитом, просили позвонить по следующим телефонам… И тут же его фотография: большеглазый, курносый, с волевым оскалом и большими залысинами.

– И что? – поинтересовался я. – Мало ли кого убивают.

– Дело в том, что я его знаю.

– Вот как?

– Не то, чтобы знаю… Случайно видела у себя в редакции. Он приносил свою рукопись. Но даже данных о себе не оставил.

– Вы берете рукописи без координат автора?

– Он оставил их, да только они оказались липовыми. Улицы такой в Москве не существует, это мы потом узнали, когда хотели вернуть его творение. А по сотовому звонить бесполезно, нет такого абонента. Естественно, что и фамилия «П. Непряев» выдумана.

– Странно… А рукопись этого Пэ Непряева совсем не читабельна?

– Она маленькая и незаконченная. Если бы он забабахал ее страничек на триста… Не представляю, что делать. Рассказать нашим славным органам? Допекут ведь! И что я могу рассказать?

Прибежала Настена, хотела прыгнуть на Светлану, но та резко остановила:

– Подожди, телочка. У нас серьезное дело.

– Надолго? – полюбопытствовала «телочка».

– Не приставай. А то опять отстегаю…

Настена жалобно пискнула, видимо, ей уже доставалось от строгой возлюбленной, и спряталась под одеялом.

– Зачем тебе кому-то рассказывать? – подумав, ответил я. – Твое дело сторона.

И все-таки Светлана что-то не договаривает. Ничего, сейчас расколется. Только каков мой интерес в этом деле?

– Хочешь прочитать его рукопись? – спросила Светлана. – Там есть любопытный момент… Будто он все это пережил…

– Что пережил?

– То, о чем пишет.

Светлана порылась в столе, достала тоненькую папку. Я удивился:

– Ты ее даже принесла домой?

– Специально для тебя, милый. Посмотри прямо сейчас.

– После бурного романа с твоей протеже? Я воспринимаю сейчас мир не таким, каков он есть на самом деле.

– Знаешь известную историю о том, как сценарист из России прорвался к голливудскому продюсеру?.. Он попал к нему в пятницу вечером, умолял взглянуть на написанный им сценарий. «Хорошо, – сказал продюсер, – взгляну, если правильно ответите на один вопрос. Передо мной стопка сценариев, один я должен взять на выходные. Какой?».

– Старо! Он возьмет сценарий своей любовницы.

– Какой глупый. Пятница, вечер, люди готовятся к отдыху. Естественно, – самый куценький. Так что прочитай.

– Можно здесь? Пока вы с Настеной также отдыхаете от трудов праведных?

– Пошел ты в… соседний зал!

Никогда не ругался с женщиной, даже такой невоспитанной. Сила мужчин в том, что мы спокойно сносим их слабости. Но для вида сострил обиженное лицо, взял рукопись, хлопнул дверью. В огромном зале царили тишина и одиночество. Я приготовил себе чай, устроился на диване и углубился в чтение, незаметно глотая одну страницу за другой. Вот эта история от первой строчки до последней.

Глава вторая
Странная история П. Непряева

«…По радио звучала песня, должно быть, очень старая и совершенно забытая: «Зеркалам повидать довелось столько горя и слез…». Однако голос певицы звучал так проникновенно, что я невольно посмотрел в зеркало. Отражение выглядело глуповатым, но что иное я ожидал увидеть? Лицо, одухотворенное удивительным интеллектом? Красавца-киногероя? Увы, я не лежал под скальпелем волшебника-хирурга, шлифующего помятые жизнью черты, поэтому все в моем облике было обычным и до тошноты скучным.

Где и у кого я прочитал фразу: «Зеркала безмолвно констатируют наши победы и поражения»? Не вспомню! С памятью творится какая-то беда! А может, этот афоризм я придумал сам? И какое здесь мудрствование? Разве способен на что-то самостоятельное, не говоря уже о дерзком или героическом тот, кто лишь механически повторяет ваши движения? Обезьяна без души…

И тут двойник в зеркале будто бы согласно кивнул. «Вот паразит! Спокойно мирится со своей обезьяньей сущностью». Что на него сердиться! Это – вечная покорность двойника, подражателя настоящего! Никогда не понимал тех, кто рядится под известных людей. Чего они добиваются? Какие мысли пенятся в их головах? Что они приобщены к славе? Но ведь то – слава другого! Они роботы, не более…

Стоп! Кроме покорности двойника в зеркале было что-то еще! Он будто бы… смеялся над своим оригиналом?!

– Ты смеялся? – шутя спросил я зеркальное отражение.

Оно снова кивнуло в знак согласия.

Я ощутил невольный холодок за воротом… «Что за идиотизм, это же я сам повел головой!».

За спиной раздались легкие шаги; миловидная горничная принесла чистое полотенце и кое-что из белья. Она улыбнулась и спросила:

– Будут какие-нибудь просьбы, пожелания?

– Нет, благодарю.

– Я тут у вас приберусь.

– Конечно.

Вежливость девушки подкупала, я залюбовался грациозными движениями. Но, заметив ее смущение, повернулся к окну и теперь наблюдал за картиной наступившего вечера, где главным действующим персонажем являлся закат, расцвечивающий сгущающиеся сумерки красноватыми бликами; в возникающем полумраке неприметные дома, что напротив, невольно приобретали загадочные очертания. Я вдруг подумал, что любой городок, даже маленькое селение к вечеру полнится загадками. Девушка тем временем закончила уборку и направилась к выходу.

– Одну секунду, – остановил я. – Где у вас можно отдохнуть, развлечься?

– Смотря как?

– По полной программе!

– Ресторан? Стриптиз-бар? Казино?

– Последнее.

– Выйдите из гостиницы и – направо. Наш микрорайон упирается в проспект Свободы, там еще раз направо, и сразу окажетесь возле казино «Золотой ливень». Минут десять пешком, а то и меньше.

– «Золотой ливень» говорите. Воспользуюсь случаем.

– Успехов.

Успех мне действительно нужен! Я взглянул в большое зеркало, взглянул случайно, и мне вдруг почудилось, что губы зеркального двойника опять тронула усмешка… Но ведь я и не думал ухмыляться!

Чтобы успокоиться, несколько раз сказал себе: «Показалось!»…».

И тут прибежала Светлана, не выдержала томления неизвестностью. И сразу с места в карьер:

– Как рукопись?

– Я только начал… Он умеет нагнетать обстановку, наверняка много читал Эдгара По и Агату Кристи.

– Если он вообще что-нибудь читал, – задумчиво произнесла Светлана.

– Видишь ли, настоящая литература…

– Ладно, профессор блинов и сметаны, ты еще будешь пичкать меня лекциями о большой литературе! Парень написал вещь, мечтал о славе, а теперь на фига она ему, мертвому. Вот ведь парадоксы судьбы. Но не буду больше отрывать.

– Спасибо, родная! – я учтиво поклонился и продолжил чтение…

«…По правилам гостиницы я должен сдать ключ от номера. Но едва подошел к портье, как какой-то человек в холе быстро поднялся и тут же исчез. Я не придал значения данному факту, тем более даже не рассмотрел лица исчезнувшего. Впрочем, я бы не смог этого сделать, если бы и захотел, оно было спрятано за газетой.

– Познакомлюсь с местными достопримечательностями, – сказал я портье.

– Какие тут достопримечательности, – махнула она рукой. – Обычный провинциальный город. Ни Амазонка, ни Египет, ни пустыня Сахара. Вам здесь покажется ужасно скучно.

– Вы не правы! В любом самом маленьком нашем селении скрыт свой неповторимый колорит.

Я врал! Мне было плевать на местные достопримечательности и на этот город. Но доброе слово располагает к хорошим отношениям. Вон как горделиво заулыбалась портье, наверняка в ней вспыхнули патриотические чувства, а крохотная родина вознеслась на самую вершину мира. Я мысленно улыбнулся и покинул гостиницу.

На улице стояла непривычная жителю крупного мегаполиса тишина, изредка прерываемая шумом проносившихся машин. Но вскоре услышал нарастающий гул, я уже выходил на проспект. Он весь был словно в оковах ослепительно ярких огней, особенно сильно их «высекало» светящееся неоновое кольцо в форме облака, из которого обильно моросил блестящий «золотой» дождь. Вот оно – мое казино! Гремела музыка, недалеко от входа на специально отведенной стоянке под неусыпным оком охранников притаились джипы, BMW, «мерседесы», «тойоты». Тучный швейцар при входе учтиво склонял перед посетителями голову, а лицо его расплывалось в сладчайшей улыбке. Но стоило появиться мне, как в его глазах промелькнуло откровенное удивление, быстро переросшее в… злорадное удовлетворение;

обычно так встречает палач возвращающегося на место казни беглеца.

«Странная реакция! Но, может, дело не во мне? Он думал о ком-то или о чем-то другом?»

Внутри толпился народ, ни один столик не пустовал, что лишний раз подтверждало старую истину: сколь много на свете желающих поиграть с судьбой. Смазливые официантки ловко гарцевали с подносами, предлагая напитки – и прохладительные и горячительные. Их легкие наряды словно подталкивали к игре: «Попробуй, рискни! Если повезет, я стану твоей! Ну, а не повезет, не взыщи…». И тут одна из официанток выпучила на меня глаза, точно на воскресшего покойника…

– В чем дело? – спросил я.

– Ни в чем, – пролепетала она и быстро ретировалась.

– Подождите…

Но она уже растворилась в гудящей толпе. Что такое? Очевидно, она приняла меня за кого-то из своих знакомых. Бывает в жизни недоразумение! Я быстро позабыл о нем, предстояла игра!

Предпочитаю Black Jаk, очень напоминает наше «21». Просто, удобно и практично: взял нужное количество очков – на коне, промахнулся – соси лапу. Обменяв на фишки известную сумму денег, я примостился за один из столиков. Крупье – бледный молодой человек, вдруг чуть не поперхнулся, мне даже почудилось, будто слышу его вопрос:

– Зачем вы пришли?

К счастью я быстро сообразил, что он ничего не говорил. Что со мной?

– Играем, – бросил я.

Страх во взгляде крупье как будто сменился сожалением. Тем не менее, он умело превратился в равнодушного, и далее с непроницаемым взором наблюдал, как я расставляю фишки на пустые клетки. Затем с ловкостью фокусника смешал семь колод. Теперь я внимательно следил за его действиями, понемногу ощущая болезненное волнение, знакомое каждому, кто хотя бы раз заходил в вертеп легкой удачи.

Все вокруг сосредоточены, у кого-то глаза горят, кто-то умело скрывает эмоции, а вон один толстяк напротив меня сложил руки в молитвенной позе. Только кому он молится?.. Схватить бы его за шиворот, вытащить из задымленного зала подальше от сумасшедших криков радости и горьких вздохов разочарования… О чем это я, сам зараженный проклятьем игры? Что может быть безысходнее этого состояния? С ним почти невозможно справиться! Азарт выигрыша сеет безумство в умах даже самых умудренных жизнью, заставляя их покориться слепой надежде на успех. Покоряются те, кто рожден покорять своим гением других! Безумием игры болели Пушкин и Достоевский! Вон как играют карты в руках крупье, чума его забери! Вон как мягко ложатся на стол… Каждая заманчиво шепчет: «Попробуй, вдруг получится? Всего один раз… Рискуй… смотри, повезло! Рискуй еще, рискуй по-крупному, и ты будешь богат!». Воспаленный мозг безропотно внимает сладким словам, ты играешь снова и снова, уже не думая о возможных последствиях. Ты рискуешь! Твоя ставка – имущество, квартира, самые близкие тебе люди! А иногда – собственная жизнь!

…Мне выпал валет, за ним последовала шестерка. Итого – шестнадцать очков… Маловато для серьезной ставки.

– Еще карту!

Двойка! Я кивнул, предлагая крупье последовать моему примеру. Его итоговая комбинация оказалась предпочтительнее: девятнадцать очков. Я проиграл первые сто долларов.

– Ничего страшного, повторим.

Крупье как будто совсем не обрадовала маленькая победа казино. Наоборот, она его напугала. Но он вновь сдал мне карты.

Восьмерка и семерка в сумме составляли пятнадцать очков. Третьей картой опять оказалась двойка. Тем не менее, рисковать дальше не имело смысла. Я уступил право играть казино. И снова проиграл ровно одно очко.

– Мне сегодня явно не везет.

– Хотите продолжить? – упавшим голосом произнес крупье.

– Обязательно. Это такие мелочи. Поднимем ставки до двухсот.

– Как пожелаете.

Я снова оказался в проигрыше. А затем последовал еще один. Я с наигранной грустью развел руками:

– Кажется, оставил у вас шестьсот? Мелочь. На них и сыграем.

Крупье кивнул, в очередной раз сдал карты. Мой проигрыш увеличился еще в два раза. Стоявший напротив меня старик сочувственно покачал головой, подошедшая официантка предложила порцию спиртного…

– Продолжим, – спокойно сказал я.

В который уже раз мои потери возрастали вдвое. Но больше терять я не мог. Теперь на кону стояли две тысячи четыреста долларов. Собравшаяся вокруг небольшая толпа разом вздохнула. Мой проигрыш для большинства этих людей глухой периферии выглядел более чем солидным. А на кону уже – две тысячи четыреста.

Я осторожно взял одну за другой три карты и облегченно вытер со лба пот. Двадцать очков! У казино – девятнадцать. Зрители напряженного спектакля вторично выдохнули, как мне показалось, с облегчением.

– Играем, – сказал я. После чего пригласил питбосса и попросил увеличить максимальную ставку стола. Теперь она возросла до трех тысяч.

Я видел, как руки крупье слегка дрожали, волнение раздирало его, хотя он отчаянно старался выглядеть спокойным.

На сей раз передо мной лежали всего две карты, я молча перевернул их и усмехнулся:

– Опять повезло.

Две дамы – червонная и бубновая – улыбались загадочно и ласково. Спасибо, милые девочки, вы увеличили мой выигрыш в полтора раза.

– Сыграю еще. Вдруг и в третий раз повезет?

Глаза крупье умоляли поскорее уйти, но я сделал новую выигрышную ставку, потом еще одну. Я раздел казино на пятнадцать тысяч зеленых. У одного из зрителей по щекам пошли красные пятна, другой закашлялся… Отовсюду поползли завистливые взгляды. Пора уходить.

Я поднялся, получил деньги, услужливый охранник поинтересовался, не нужны ли мне крепкие парни?..

– …Они проводят вас до дома.

– Нет, благодарю.

У самого выхода я вновь как будто ненароком наткнулся на испугавшуюся меня официантку, которая делала глазами какие-то знаки… Кажется, предупреждала ни в коем случае не открывать дверь, не выходить на улицу. Однако я не внял ее просьбам, поскольку не представлял, кто она!

На меня налетел прохладный ночной ветерок;

проспект опустел и стал сонным, на фоне расползавшейся темноты особенно густо рассыпались струи золотого дождя. Я сделал всего несколько шагов и сразу увидел тех, кто готовил мне неприятности. Двое отделились от стены, третий остановился напротив, преграждая путь к бегству, наконец, справа возникла грузная фигура четвертого, не позволяя охранникам на стоянке наблюдать за происходящим. Поразительно, что исчез швейцар у входа. Наверное, на секунду отлучился. И как раз в тот момент, когда я покинул казино!.. Ловко, ничего не скажешь!

Кивком мне указали на ближайший проулок; в руках стоявшего напротив бандита блеснул нож. В тот момент я их принял за обычных грабителей, решивших пощипать удачливого клиента.

Я еще раз бросил взгляд в сторону автостоянки, однако грузная фигура сквозь зубы процедила:

– И не думай! Делай, что тебе говорят! Иначе…

Я отступил в проулок, где сразу прижался к стене. Четверо бандитов взяли меня в полукруг. Оставалось ждать…

– Ты все-таки объявился? – сказал один из них, с круглым, заплывшим жиром лицом, где едва можно было различить маленькие щелочки-глазки. – Твоя наглость не знает границ. И как объяснишь свое появление здесь, в нашем городе? Надо же, не побоялся, в самую петлю сунул голову! Смельчак!

– Деточку потянуло на место преступления, – оскалился громадина. – Это очень даже хорошо.

– Хорошо! – согласился бандит с заплывшим жиром лицом.

У меня не оставалось сомнений, что они валяют дурака, якобы приняли меня за кого-то другого и решили посчитаться… Только зачем им эта игра. Перед кем им ломать комедию? Сказали бы прямо: «Отдай то, что забрал в казино!»

– У тебя есть что-то для Галича? – спросил громадина.

– Долги следует возвращать. Иначе жизнь – копейка!

– Точно! – как попугай повторил жирный.

А я-то ждал, когда они скажут ключевое слово!

– Ну, что? – нетерпение громадины возрастало.

Я медленно обвел взглядом вымогателей. Громадина хмурился, оплывший жиром ухмылялся, двое остальных, не участвующих в беседе, выглядели бесцветными, непроницаемыми статуями.

– Даю ровно пять секунд, падла! – рявкнул громадина.

Моим спасением было упредить их, ударить первым. С кого начать? Заплывший жиром казался наиболее уязвимым…

Ударом ноги в челюсть я сбил его с ног. Не ожидавший подобного он, на секунду замешкался. Этого мне хватило, чтобы парализовать его ударом в одну из болевых точек. Но тут и мне прилично звезданули, но к счастью, я не сломался и резко «переключился» на оставшихся бандитов. Я не стал их жалеть, бил беспощадно и жестоко, отправив одного за другим в глубокий нокаут.

Теперь нужно уносить ноги. Я выскочил на проспект, огляделся и, не заметив ничего подозрительного, ринулся по направлению к гостинице.

Должно быть, я – запыхавшийся, взъерошенный, привлек внимание портье, других сотрудников гостиницы. Да и скула распухла!

Молча взяв ключ, поднялся к себе на этаж. Я лихорадочно размышлял: уехать из этого города сейчас? Или дождаться утра?

Куда уехать? Я не представлял, как вообще оказался здесь. Почему приехал именно сюда, а не в другой город России?

И ЧТО Я ДЕЛАЛ ДО ПРИЕЗДА СЮДА?

Невидимая, непреодолимая стена стояла между моей прошлой жизнью и нынешней. Отдельные факты, суматошные мысли вспыхивали, как петарды, и тут же гасли. Отчаянная попытка вспомнить хоть что-нибудь не приносила ничего, кроме головной боли.

Почти у самого своего номера я остановился. Во всей этой истории есть одна загадка: почему вместо того, чтобы сразу вырубить меня, бандиты повели разговор о каком-то Галиче?.. Похоже, разговор этот был для них важнее выигранных мною денег? Не ведут так себя грабители!

Чего испугалась официантка?.. А странное поведение крупье?.. Еще был человек в холе гостиницы… Он скрылся, сбежал, едва я появился. Меня приняли за кого-то другого?..

Я подумал: что если люди, решившие свести со мной (или с тем, за кого меня принимают) счеты, узнали гостиничный номер?

«Если» не подходит. Они НАВЕРНЯКА знают мой номер! Следовательно, я не могу туда зайти!

Но там остались кое-какие необходимые вещи, документы.

После некоторых колебаний я все-таки рискнул, вошел… Было тихо, как в морге. Я быстро обшарил небольшую комнату, ванную, туалет. Никого.

На какой-то миг предположения насчет сведения счетов показались чепухой. Да и никакого Галича скорее всего нет. Обычное бандитское нападение, а все остальное – запутывание следов.

Я присел на кровать, голова вдруг стала пустой, исчезло не только прошлое, но и настоящее…

Не представляю, сколько же пробыл я в состоянии «отрешенности от мира», случайный взгляд в ночное окно возвращал к реальности. Я в незнакомом городе, мне угрожает опасность от неведомых врагов.

Есть у меня хоть какие-то плюсы?…В кармане лежит приличная сумма. Но о ней известно неким людям! Людям, о которых я ничего не знаю.

Я пригладил ладонью волосы перед зеркалом, потер шишку на лбу. Бежать отсюда как можно скорее!

Моя голова в зеркале согласно кивнула. И тут меня прошиб пот: не кивал я, НЕ КИВАЛ! «Не кивал?».

Все напоминало театр абсурда, где главным актером являлся я сам.

И не только актером, но и сценаристом, режиссером… Мне мерещатся загадочные взгляды, слежка, кивки отражения в зеркале. От меня что-то требуют бандиты? Вспоминают какого-то Галича…

Есть единственная РЕАЛЬНОСТЬ – доллары в кармане моего пиджака! Я выиграл их и теперь должен срочно убраться!

И в этот момент в дверь номера постучали…