Опричник

Иллюстратор Карл Федорович Гун

Иллюстратор Энтони Дженкинсон

Иллюстратор Эдуард Деба-Понсан

Иллюстратор Себастьян Мюнстер

Иллюстратор Оронс Фине

Иллюстратор Алексей Кившенко

Иллюстратор Hans (Master of the Karlsruhe) Hirtz

Иллюстратор Даниэль Хопфер Старший

Иллюстратор Мельхиор Лорк

Иллюстратор John Cary

© Александр Смирнов, 2022

© Карл Федорович Гун, иллюстрации, 2022

© Энтони Дженкинсон, иллюстрации, 2022

© Эдуард Деба-Понсан, иллюстрации, 2022

© Себастьян Мюнстер, иллюстрации, 2022

© Оронс Фине, иллюстрации, 2022

© Алексей Кившенко, иллюстрации, 2022

© Hans (Master of the Karlsruhe) Hirtz, иллюстрации, 2022

© Даниэль Хопфер Старший, иллюстрации, 2022

© Мельхиор Лорк, иллюстрации, 2022

© John Cary, иллюстрации, 2022

ISBN 978-5-4490-3409-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Карта Ордынской империи 1562 года. Гравер Энтони Дженкинсон.

Пролог

Историю пишут победители, поэтому в ней не упоминаются проигравшие.

Артур Дрекслер

Эдуард Деба-Понсан. Утро у ворот Лувра. 1880.

24 августа 1572 года. Варфоломеевская ночь

Зарубину не спалось, не смотря на выпитое вместе с Франсуа – Анри – Полем графом д» Мане вино. Что-то тревожное летало в воздухе в эту летнюю ночь. Казалось, что по улицам, таким узким, что двум телегам на них не разъехаться, гуляла старуха смерть. Утренние покушение на адмирала де Рюши, было тому свидетельством.

Семен при свете восковой свечи увлеченно читал книгу Мишеля Нострадамуса, то ли пророка, то ли шарлатана. Написанное постороннему могло показаться выдумкой, но опричник прекрасно понимал, что это правда. Слегка приукрашенная, но, правда.

Семен оторвался от книги и взглянул на спящего графа д’Моне. Тот посапывал в постели, прикрывшись пестрым покрывалом. Вряд ли пришелец из новых земель поймет текст. Расстояние между континентами образовало разрыв между культурами ордынской империи. При этом разрыв был на много сильнее, чем между центром и Францией, дальней провинцией империи, в которой опричник вынужден был сейчас находиться.

Шпага графа лежала на столе, рядом с огромной луковицей и бутылочкой анжуйского.

Оружию не место, но Зарубин не стал делать замечание представителю Нового Света, вполне возможно у них это входило в норму. Из-под подушки торчала рукоять пистоля. Такое ощущение, что граф собирался в случае непредвиденной ситуации сразу же выхватить его и пустить в дело. Семен сдержал улыбку, когда пьяненький Франсуа, проделывал нехитрую операцию.

Сначала раздался колокольный звон. Кто-то бил в набат, затем с улицы донесся шум. Зарубин прекратил чтение катренов. Он закрыл книгу, предварительно, положив гусиное перо, что служило закладкой, между страниц. Встал и подошел к окну. В небольшую щель, Семенов разглядел, огромную толпу в пестрых одеждах с факелами в руках. Все в этой толпе были вооружены. У кого пистоли, у некоторых – пики, у десятерых, по крайней мере, насчитал Зарубин, мушкеты. Пятеро вооружены шпагами, оружием не надежным и в Золотой Орде в основном не используемым. Трое с алебардами. Кроме того все головные уборы украшены белым крестом, явно пришитым наспех.

– Что тут такое происходит? – Прошептал Семен и только в это мгновение заметил, как из дверей трактира к приближающейся толпе выскочил Ля Юрье. Первое, что бросилось в глаза ордынцу – это надетая на трактирщика широкополая шляпа с белым крестом.

Ля Юрье подскочил к вооруженным людям, что-то залепетал и рукой указал на окно, за которым скрывались приятели. Предводитель отдал распоряжение, и группа тут же разделилась. Несколько человек, из которых: двое вооружены шпагами, пятеро с пиками и один с мушкетом направились в сторону трактира, у двоих в руках пистолеты. Семен насчитал тринадцать человек.

– Не иначе по наши души, – проговорил Зарубин, отходя от окна.

Взял сумку, что висела на вбитом в стену гвозде, сложил в нее обе книги, и уже подумал было разбудить графа, когда в дверь настойчиво постучались.

– Кого еще черт принес, на ночь глядя? – Спросил Семен, доставая пистолет.

– Это Ля Юрье, господин, – раздался голос трактирщика. – Я хотел перекинуться парой слов с вами.

– Приходите утром, тогда и поговорим, – молвил ордынец, вытаскивая из ножен шпагу. – А сейчас мы с моим приятелем желаем отдохнуть.

За дверью зашушукались. Затем кто-то со всей силы ударил в дверь, так что та задрожала.

– Открывай, ханский пес! – раздался чей-то незнакомый голос.

– Я никого не жду, господа, – проговорил Зарубин, беря в одну руку пистолет, а в другую шпагу. Бросил взгляд на д» Мане. Граф так крепко спал, что казалось, ничего не слышал. – Приходите утром, господа, и я с удовольствием отвечу на ваши вопросы и удовлетворю все ваши претензии ко мне.

Дверь явно не выдержит долгой осады. Огляделся, заметил стоящий рядом с дверью комод. Встал, подтащил, ограничивая доступ в помещение. Теперь много времени понадобится, чтобы взять их.

– Надеюсь, это их задержит, – прошептал Семен.

Удастся им продержаться до утра, а там глядишь уедут в родные края. Он в Ярославль, а его товарищ в Ямарику.

Удар в дверь. Били пока кулаками.

– Нет, через дверь не прорваться, – прошептал ордынец, и подскочил к окну. Распахнул ставни и посмотрел на улицу. Вздохнул. – Что же такое происходит? – Задал сам себе вопрос Семен. То, что он увидел снаружи, ему не понравилось. Казалось, то, что точно такое происходит по всему городу. Где-то в районе собора Парижской богоматери вспыхнуло багровое зарево. – Да, что же такое.

Оставалось только одно – выиграть время. Принять решение. Живым, по крайней мере, ему не выбраться. Ноги унести отсюда сможет только один. Зарубин взглянул на спящего графа и понял, что счастливчиком должен стать д» Мане. Все же, происходящее сейчас там с наружи их ордынские разборки. До Ямарики они не докатились, а это как минимум, хорошо. Неожиданно в голове мелькнула мысль, а что если книгу адмирала Рюши спрятать именно в Новом Свете.

После неудачных попыток вновь за дверью затихло.

– Нет, нет. Стоите не стреляйте. Я сам поговорю, – раздался вдруг голос Ля Юрье. Зарубин улыбнулся, трактирщику явно было жаль своего имущество, и расставаться с прекрасной дверью тот не собирался. – Отрывай, ханский пес!

– А вам-то я что сделал, милый хозяин? – Спросил Семен: – Вроде стряпню вашу не ругал. За проживание заплатил вплоть до копейки. Был с вам вежлив, а вы сразу – ханский пес?

– Твоя вина в том, что ты родился – казаком. – Раздался незнакомый голос.

После чего в дверь, которая на удивление оказалась крепкой, посыпались мощные удары, по всей видимости, прикладом мушкета.

– Эвон как!

И тут граф д» Мане проснулся.

– Вставайте граф! Нас ждут великие дела! – Воскликнул Зарубин: – Слышите. Колокола на соборе пресвятой девы Марии вот уже бьют минут десять. Кажется, его сиятельство адмирал колонии Гаспар оказался прав. То, что он предрекал – началось. С книг с новые догмы веры вроде все-таки перешли на людей. Так что берите свои пистолеты и присоединяйтесь.

Граф д’Моне вскочил, как ужаленный с кровати. Казалось, что он не ожидал такого развития событий, а может быть и не предполагал, что это коснуться и его. Быстро натянул штаны, что аккуратно были сложены на стуле. Накинул курточку. Застегивать не стал, отчего выиграл несколько секунд. Взял один пистолет со стола, вытащил оружие из-под подушки, убедился лишний раз, что оба заряжены. Первый тут же последовал за пояс. Второй оказался в левой руке, а в правой шпага.

Зарубин оглядел товарища и полюбопытствовал:

– А у тебя, граф, что нет кольчуги?

Кольчугу как-то Федор Меншиков, а под именем Франсуа – Анри – Поля графя д» Мане скрывался именно он, позабыл прихватить в будущем. Посчитал, что для обычной увеселительной прогулки она вряд ли понадобится. Ведь собирался сюда на несколько часов, а задержался почти на сутки. Кто ж знал, что в этом забытом богом городе не окажется несколько корзин с отменным анжуйским вином. Нашлось несколько бутылок, да и те были тут же уговорены с новым приятелем. Тяжело вздохнув, подумав, что не оценил все возможные варианты истории. Сдержался, не выругался, а ведь был повод. Такого варианта, что развивался сейчас, московские математики как-то не предусмотрели. Они ведь предполагали, что Варфоломеевская ночь, это месть ордынцев за прегрешение восставшего народа, а оказалось все как раз наоборот. В Париже в эту ночь резали именно казаков. И они с Зарубиным были в числе тех, кто должны были умереть.

– Так я это не думал… – пролепетал Федор.

Семен сделал ему несколько замечаний, благо ситуация позволяла еще расслабиться. Дверь, которую так и норовили сорвать с петель, все еще держалась. Казак представил, какое было сейчас лицо у Ля Юрье. Вдруг все замолкло и приятели переглянулись. И тут вновь раздался голос трактирщика:

– А, что если нам господа не удастся выбить дверь…

– Не расстраивайтесь, метр Ля Юрье, – перебил его грубый басистый голос, – граф Марине, личный телохранитель герцога Гиза, и не такие двери вышибал, – он расхохотался, – ломайте дверь, братья. Там два ордынца, и они, – тут раздался рык, словно за дверью стоял не человек, а сам сатана, – достойны смерти. Шарль, Себастьян, найдите, что-нибудь потяжелее. Ведь должно же что-то такое быть в вашем доме, Ля Юрье.

С той стороны послышался топот. Потом прозвучали радостные возгласы, и уже через несколько минут чем-то тяжелым ударили в дверь. На мгновение обоим приятелям показалось, что она поддалась.

– Опаньки, – улыбнулся Зарубин, – я погляжу, нас штурмует ни кто иной, как Мишель Паране граф Марине, человек, стрелявший в адмирала. Я о нем слышал, но не видал. Значит, скоро увидим.

Еще раз подошел к окну и посмотрел вниз. Кроме сточной вонючей канавы, куда стекались нечистоты из соседних домов, внизу теперь никого и ничего не было. Все кто пытался взять их штурмом, теперь находились в здании.

А между тем штурм комнаты продолжался. Причем ситуация стала меняться и явно не в пользу ордынцев.

Удар. Еще удар. Дверь затрещала и накренилась в комнату. У самых косяков стала сыпаться штукатурка. Зарубин взглянул и произнес:

– Боюсь! Дверь не выдержит.

И она начала падать. В образовавшийся проем, Зарубин выстрелил. Проход окутало дымом. С той стороны послышалась брань и кто-то упал.

– Ханская собака! Ты за это ответишь! – Взвыл граф Марине.

Тут же прозвучал второй выстрел. Комнату еще сильнее заволокло дымом, Меншиков, а стрелял именно он, закашлял. Зарубин откинул, за ненадобностью в сторону пистолет, и со словами:

– Спасайте книгу, граф, я их задержу!

Кинулся в образовавшийся проем. Второй раз Федор не решился стрелять, опасаясь, что сможет случайно ранить приятеля. На мгновение путешественник опешил, затем схватил сумку Зарубина, накинул на плечо.

– Не ввязывайтесь, граф. Уходите, бегите, спасайте книгу. – Раздался голос Семена.

Федька кинул взгляд в проем, где его приятель уже убил двоих. На мгновение заколебался, не зная, то ли бросится на помощь к приятелю, то ли выскочить в окно.

– Это приказ, граф! – Вновь прокричал Зарубин.

Семен видел, как замешкался Франсуа. Испугался на мгновение, что тот совершит глупость. Он и один справится. Нужно было спасать книгу, и Семен был обязан это сделать. Хотя бы таким способом. Он ведь слово дал адмиралу. Слово казака!

Рядом пролетел стул и ударился в Ля Юрье. Стоявший в стороне трактирщик взвыл. Пошатнулся и упал.

– Браво, граф! – прокричал Семен, глядя как д’Мане вскочил на стол.

Зарубин видел, как тот осенил себя двуперстным крестом и спрыгнул вниз. Семен понадеялся, что тот отделался легким ушибом в худшем случае. Облегченно вздохнул, понимая, что книга в надежных руках.

– Теперь и умереть с чистой совестью можно.

Внизу на первом этаже раздался шум. Кто-то закричал. Зазвучали выстрелы. Понять, что там происходило было сложно. Поднявшийся с колен трактирщик Ля Юрье, начал медленно отходить, пятясь к лестнице. Затем бегом спустился вниз. Уже оттуда до Зарубина донеся голос трактирщика:

– Демон! Сгинь!

Чувствовалось, что что-то сильно напугало Ля Юрье. Затем последовал стук и что-то упало. Семен понял, что, скорее всего, это был трактирщик. Как бы ни любопытно был, но Зарубин вынужден нанести еще несколько ударов шпагой и начать отступление в комнату. Пользуясь тем, что враг оторопел от происходящего на первом этаже, а оттуда донеслась стрельба, Семен вскочил на комод. Взглянул на противника и спрыгнул в комнату.

Он уже стал в позицию и приготовился к отражению атаки, как вдруг с той стороны раздались выстрелы и в проеме появились двое.

– Я готов, господа, – молвил Зарубин.

– Боюсь, что все кончилось, – раздался знакомый голос.

Семен вздрогнул. Казалось, что он уже его слышал. Причем недавно. Зарубин уже понял, кому тот мог принадлежать, вот только этого не могло быть. Человек, что стоял справа, снял со стены лампу и поднес к лицу.

– Не, узнаете меня, князь? – Спросил он.

– Граф Франсуа-Анри-Поль д’Моне? Откуда вы здесь? – прошептал Семен и понял, что теряет сознание.

Сашков с Меншиковым отодвинули комод в сторону и вошли в комнату.

– М-да, не ожидал такой реакции, – проговорил Федор.

– А что ты ожидал? – Усмехнулся Александр. – Только что выскочил в окно, и уже через мгновение с улицы ворвался в трактир, да еще и не один. Ладно, ворвался, так еще с шумом.

Сашков склонился над Зарубиным. Пощупал пульс, оглядел его. Убедился, что нет ран. Затем запихнул руку в карман камзола и извлек маленький пузырек и поднес к носу Семена. Князь пришел в себя. Увидел Меншикова и прошептал:

– Но, как?

– После, князь. После. Я все объясню после. Нужно уходить. Адмирал мертв. Гугеноты во все режут, словно скот, православных-кафоликов.

– Мы должны… – прошептал Зарубин, но Федор его перебил:

– Увы, но мы не сможем ничего сделать. Нужно уходить. Когда покинем город вы, князь, сами решите, как вам поступать. Мне же кажется, что сейчас в этой бойне умирать вам еще рано.

Глава 1

Карта Московии Гесселя Герритса, по материалам Фёдора Годунова.

Июль 201… года. Псков.

Из дневника Александра Сашкова.

«Вот, наконец, собрался и завел себе ежедневник. Давно пора было это сделать. Федор, конечно, отговаривал, но мне удалось настоять на своем. Мой приятель опасается, что записи эти могут попасть в нехорошие руки и тайна машины времени будет раскрыта. Вот только я подозреваю, что как таковой тайны просто в будущем не будет существовать. Все равно кто-нибудь да наткнется на принцип действия механизма перемещения, ведь сделали же это когда-то Федька да Мишка. Жаль, конечно, что тогда у них не заладилось. Вернее, правильнее сказать, плохо, что после первого своего путешествия Меншиков испугался. Да, то и понятно, Путятин же на святое замахнулся историю изменить, подправить так, сказать. Вот только мне почему-то все это время кажется, что кто-то и так ее без нашего ведома правит. Вот взять те же события шестнадцатого века (события я буду здесь указывать по традиционной хронологии). Ведь не мог же мятеж вот так вот одновременно вспыхнуть по всей Европе. Хотя правильнее было бы сказать по всему тогдашнему миру. По всей Великой ордынской империи. Явно, что за этим кто-то стоит. Тайный невидимый. Может быть, даже не какой-то определенный человек, а целая организация, способная провернуть такую авантюру, как смута. И не просто поступить наобум, не зная какой эффект после этого последует. А найти сторонников развала такой огромной империи как Монгольская – было не сложно. Чего уж далеко ходить, вон ведь американцы СССР подтолкнули к пропасти. А всего-то достаточно создать в прошлом организацию, которая будет контролировать жалкие умы тогдашних политиков. Нет, по возможности нужно бы вычислить кто это и ради чего им нужно. И сделать это не отсюда, изучая различные документы, а на месте. Благо такая возможность есть. Сложность лишь только в том, как мне уговорить Меншикова отправиться в прошлое, да прожить в том диком мире, подвергаясь постоянной опасности, ну как минимум год…»

Меншиков вот уже неделю возился в ангаре, возясь с самолетом. После последнего путешествия в район города Череповца ее нужно было довести до ума. Федька опасался, что когда-нибудь кто-нибудь более продвинутый, чем те бандиты, что напали на него зимним вечером 2006 года, сообразят, что к чему и воспользуются неизвестным им механизмом в нехороших целях. Сашков как-то заикнулся, что может быть стоило бы ее просто разобрать, но Меншиков, вновь вернулся к своему увлечению. Тот голос отчаяния, когда в Череповце он кричал, что уничтожит машину во чтобы, то ни стало, оказался всего лишь обычным криком души. Да и понять его Александр мог. В тот момент Меншиков был на грани отчаяния, считая, что самолет ему так и не удастся найти. Память, которую он потерял во время удара по голове арматурой, возвращалась медленно. Когда вернулись в Псков, он сразу же отправился модернизировать агрегат. Анастасия только руками развела, и разубеждать не стала. Только в тот же вечер, когда она осталась с Сашковым наедине, отложив свои дела в сторону, с другом Меншикова провела беседу.

– Знаешь, Шурик, – произнесла она, – я конечно и родилась в восемнадцатом веке, но прекрасно вижу, что вы мужчины за двести с лишним лет так и не изменились. Такие же отчаянные авантюристы, как и были. Прыгаете в неизвестность – ничего не опасаясь. Вон ведь Федор вроде в неприятности угодил. На волоске от смерти был, а все равно к своему вернулся. Я с ним, пыталась говорить, а толку.

Александр прекратил кушать и удивленно взглянул на супругу приятеля.

– И что же ты, Настя, от меня хочешь?

– Проследи за ним. Ты куда более прагматичный человек, чем Федор. Прежде, чем на что-то решиться все хорошенько взвесишь, обдумаешь и лишь только, потом начинаешь действовать.

Сашков усмехнулся. О себе он явно такого никогда бы ни сказал, но видимо со стороны виднее. Вот и сейчас, слушая девушку начал вспоминать, как познакомился с Федором.

Случилось это на первом курсе, когда он столкнулся с ним в коридоре Московского государственного университета. Попытался извиниться, но не получилось. Меншиков неожиданно затребовал, чтобы тот принес ему извинения в письменном виде. Александр тогда обиделся, инцидент, и яйцо выеденного – не стоил, так ведь нет. Брякнул, не подумавши, чтобы разрядить обстановку:

– Пистолеты, шпаги.

Федька тогда смехом озарился. Хохотал минуты две, потом успокоился и произнес:

– Будем теорему доказывать. Кто докажет тот и победил.

Сашков улыбнулся. Рассчитывал, что победит, а оказалось, что не все так просто, как выглядело на первый взгляд. Математик, неожиданно проиграл историку. Причем в присутствии приятеля того Мишки Путятина.

– Ты уж не расстраивайся, – сказал Федор, касаясь рукой его плеча, – мы ведь с Мишкой не просто с исторического факультета.

Александр удивленно взглянул.

– Мы ведь с ним и математикой увлекаемся. Изредка лекции Носовского посещаем. Интересуемся теорией определения дат по гороскопам. – Пояснил Федор, а затем кивнул в сторону Мишки и добавил: – это он меня втравил. Ну, а как изучать гороскопы без математики. Мы же с ним не рассчитывали, что все это взаимосвязано.

В те времена оба приятеля к теории Фоменко с Носовским приятели относились скептически. Считали, что математикам не следует заниматься не своим делом. И все это до поры времени, пока сами не создали, взяв за основу определение дат по гороскопам, машину времени. Первое путешествие и все их взгляды на историю прошлого полетели в тартарары. Но произошло, это через три года, после окончания МГУ.

Приятели в Псков уехали, а он в Подмосковье остался. Когда Федька, по пьяни о путешествиях в прошлое проболтался, долго думал, прежде чем со своей стабильной работой расстался да к нему и рванул. Все прикидывал, а как будет жить, не ходя слегка опостылевшую работу. Наконец решил, другие то как-то живут, собрал вещи да и рванул к Федору на ПМЖ.

– Шурик, – вдруг раздался голос Анастасии. Сашков взглянул на нее. – Ты меня слушаешь? – Александр кивнул. – Хорошо, но я все же – повторюсь. Ты человек прагматичный и уследишь за своим другом. Я бы и сама с ним в путешествия отправилась, да вот только у Федьки какой-то сдвиг. Знаешь, что он мне заявил?

– Откуда.

– Заявил, что баба на корабле к несчастью. Я что, по его мнению, баба?

– Ну, это выражение такое, – попытался оправдаться Александр, но Анастасия не унималась:

– Я дочь известного князя и вдруг баба. Да как он смеет.

Сашков ударил кулаком по столу и заставил замолкнуть дворянку.

– Довольно. Ясно, что не баба, да вот только сейчас вела ты себя не как дворянка. Так и быть, прослежу я за ним. Глядишь, он когда-нибудь поумнеет и откажется от немецких принципов.

– Это, каких же?

– Ребенок, кухня, церковь.

Анастасия рассмеялась.

– Пусть он у меня попробует так думать. Я ему устрою бабу на корабле.

От дворянки, что прибыла с ними из эпохи Елизаветы Петровны, почти ничего и не осталось, отметил про себя Сашков. Прошла акклиматизация. Адаптировалась девушка под современные реалии достаточно быстро. Поняла, что в двадцать первом веке женщины имеют те же права, что и мужчины. Александр думал, что Меншикова это расстроит, так ведь нет свыкся.

Вот и сейчас его появление, не вызвало у обеих никакой реакции. Взглянули на чумазого Федора и все, а тот рукой махнул и направился в ванную.

– Устал до чертиков, – пробормотал он. – Но вроде все сделал.

– Уничтожил машину времени? – Уточнил Александр.

– Сейчас. Делать мне больше, что ли нечего. – Фыркнул и закрыл за собой дверь.

Сашков встал с дивана и подошел к книжному шкафу.

– Видишь, Настя, он от своей идеи никогда не откажется. Все равно будет совершать путешествия в прошлое. Раньше из интереса, потом по моей просьбе, а сейчас он подсел окончательно. – Александр тяжело вздохнул: – Да и меня втянул.

Если бы Федор слышал сейчас все это, то точно заявил бы:

– Это еще кто кого и втянул. Я может после первого нашего путешествия с Мишкой, машину эту уничтожить хотел, так ведь нет. Спьяну все тебе рассказал. А там Австралия 15 века, затем Франция времен Людовика солнце, ну, и так далее. Не ты бы занимался исследованиями…

Ну, и прозябал бы в рутине, отметил Сашков. Был бы не счастлив и, в конце концов, не встретил женщину своей мечты, которой была – Анастасия.

Меншиков вышел из ванной, подошел к столу, где стояла ваза с фруктами, взял яблоко. Надкусил, подмигнул и молвил:

– Сделал. Теперь нашу машину ни один козел не обнаружит случайно.

– Опаньки! – Хихикнул Сашков: – Это что-то новое. Но, что-то я не слышал ничего о приборе невидимости. Да и о краске со свойствами мимикрии тоже.

– Ты и о машине времени не слышал, – обиделся Федор.

– Слышал, когда книги фантастические читал. – Шурик задумался. – В первый раз еще в школе, когда прочитал роман Герберта Уэллса.

– Краски конечно нет. Да и прибора невидимости тоже нет. Зато усовершенствованная радио-сигнализация существует. Видишь ли, для интернета и прочих нано технологий нужны условия, а их в прошлые эпохи просто не было.

То, что к нанотехнологиям Меншиков относился скептически, Сашков знал давно. Ведь после МГУ его вместе с Путятиным в Сколково приглашали, да вот только они отказались.

– Айпады, да разную хрень, что уже изобретена я не желаю, – как-то в разговоре сказал Федор, – знаю я этих «ученых» занимаются отмыванием народных средств. До меня тут дошли сведения, что собираются они рассчитать, как сажать деревья.

– Для этого ученые не нужны, для этого достаточно дизайнеров, – добавил Мишка.

Потом уж Сашков прочитал, что в 2011 году специалисты из Сколкова предложили для Череповца сделать расчеты по озеленению усадьбы Гальцких. Сами вышли на тогдашнего мэра с предложением. Вот и занимались ученые, то изобретением уже существующих приборов, то дизайном садов, а то и просто выдумыванием новых терминов.

– Так вот датчик будет сигнализировать нам о приближении посторонних к машине, – продолжал между тем Федор.

– А ты успеешь добежать до машины, если будешь в нескольких километрах от нее? – уточнил Александр.

– А ведь верно, – согласился Меншиков, – можно конечно поставить установку, чтобы машина времени перемещалась во времени без человека, так неизвестно, что сможет произойти. Да и в какой реальности нам ее потом искать? Придется еще покумекать, – расстроено проговорил он.

– Ты уж этим завтра займись, – проговорила молчавшая все это время Настя. – С утра ведь ничего не ел.

– И то верно.

Наконец Сашков выбрал книжку. Вытащил из шкафа и сунув под мышку произнес:

– Я к себе. Книжку вот хочу почитать.

– Уэллса? – Хихикнул Федор.

– Сам ты Уэллса. Вот Мурада Аджи. «Дыхание Армагеддона».

– Нашел, что читать, – проговорил Меншиков, – шарлатан. Проповедующий теорию… – Задумался, пытаясь вспомнить название, наконец, махнул рукой: – Впрочем, не важно. Фольк-история, и заметь доказанная нами же, что не соответствует реальности. Вот лучше бы фантастику, какую взял, но дело твое.

Сашков уже хотел выйти из комнаты, но Федор его остановил:

– Впрочем, что-нибудь дельное всегда отыщешь.

На следующий день Анастасия по делам уехала в Санкт-Петербург, и приятели остались вдвоем и у Александра появился шанс поговорить с Федором. Утром, когда Меншиков уже собирался отправиться к машине времени, он остановил его и произнес:

– У меня к тебе предложение…

– О нет, Шурик. Помню, чем твои предложения заканчивались, – сказал Федор.

– Это совершенно другое. Пошли, посидим, поговорим.

– Черт с тобой, но чувствую я, что день сегодняшний у меня пропал.

Расположились в зале. Федька сел в кресло, что у окна стояло, Санек, расхаживал по комнате.

– Да не мельтеши ты.– Проговорил Меншиков. – Ну, говори для чего, ты меня от работы отвлек?

– Я все время думал. Понимаешь, ну, не верю я, что цивилизация Великих Монголов. – Сашков замолчал: – Ордынская Русь вот так вот в одночасье, и без вмешательства извне рухнула.

– Думаешь, американский след?

– Издеваешься?

– Слегка. А честно, я и сам к такому же выводу прихожу. Вот только когда я в Ля Рашели был никаких посторонних людей, как-то выделяющихся на фоне основной массы, не видел. Чтобы организовать такой огромный заговор, нужны мозги, а вот их в средневековье не было. Нужны технологии.

– Думаешь, путешественники во времени?

– Я же говорю, что не видел.

– А может, они и не скрываются?

– Не скрываются? В смысле?

– Масоны. Иллюминаты. Общество «Бедного Конрада». Сыны свободы.

– Санька ты что сбрендил? Большинство названных тобой обществ появились гораздо позже.

– А может это последствия распада большой организации? Осколки?

– Может быть. Но как бы то ни было, это нам с тобой находясь в будущем не проверить.

– Так я к этому и подхожу.

– Так ты предлагаешь отправиться в прошлое?

Сашков кивнул. Федька улыбнулся.

– Да я и сам собирался, да вот только пока мы не готовы. Ты думаешь, я, что зря что ли с машиной времени вожусь.

– Так ты…

– Значит так, будет готова машина времени, отправимся в прошлое. Да не на день, а как минимум на месяц, но для этого мы пока не готовы. И еще я пока не решил, в какое место и в какую эпоху отправиться. Выбор у нас, правда, небольшой. Либо в Москву во времена Ивана Грозного, либо во времена смуты. Той, что случилась уже в начале семнадцатого века. Да и не понял я, откуда эта зараза могла исходить. Одно точно могу предположить, что не Африка это и не Азия. Сам знаешь, сколько пегая орда, раскинувшаяся от Уральских гор до Австралийского материка, продержалась. Вплоть до девятнадцатого века. Только потом туда Романовы да англичане сунулись. Почти все следы стерли, но при желании и их отыскать можно. Так, что оставь ты, меня в покое Сашок. Пойду я лучше самолетом нашим займусь, а хочешь, пойдем со мной там и поговорим. Может какая-нибудь мыслишка и придет.

Отказываться Александр не стал. Согласился. Прихватили кое-какие инструменты, и пошли в ангар.

Сашков надеялся, что они с Федором займутся проверкой системы охраны самолета, о которой тот говорил накануне, но оказалось все куда прозаичнее. Меншиков предложил, словно не желая раскрывать все тайны своему приятелю, провести предполетный осмотр и проверку машины.

– Зачем тебе это нужно? – Удивился Александр. Он рассчитывал, что Федька начнет что-то говорить, оправдываться, придумывать различные причины, но ответ был довольно прост. Отчего приятель был тут же введен в замешательство.

– Осмотр требует достаточно много времени. Мне не хочется, тратить его перед самым отлетом. Понимаешь ситуация просто может измениться. Настроение будет не то. А сейчас и настроение вроде нормальное, да и отвлекать нас никто не будет.

– Ты имеешь в виду, Настю?

– Ее. Сейчас, когда она уехала, можно спокойно этим заниматься, да и поговорить.

– О чем?

– О том, что она тебе велела делать. Кстати взгляни, пусты ли у нас баки с топливом. Не хотелось, чтобы в него попали механические примеси и вода. Сам знаешь с весны, сюда не заглядывали.

– А твоя работа? – удивился Сашков.

– Так я же больше с электроникой возился. Пока необходимости в этом не было, ну, а тут ты предложил в прошлое отправиться, так, отчего бы и не осмотреть самолет.

Александр кивнул. Направился к бакам. Пока сливал остатки горючего, все думал.

– И что же она тебе велела делать? – Повторил вновь свой вопрос Федор.

– Велела с тобой в прошлое отправляться. Боится, как бы ты опять во что-нибудь не вляпался.

– И только то?

– А ты, что ожидал?

– Думал, заставит тебя следить за моим нравственным обликом. Кстати, если тебе не трудно проверь тормозные колодки, а я тут пока огнетушители осмотрю.

Огнетушители были на крайний случай. Вот только проку от них никакого. Если самолет вдруг загорится, а причины всегда есть и исключать такой возможности нельзя, то даже если бы они затушили очаг возгорания, не было никаких шансов вернуться из прошлого в свое время.

– А, – усмехнулся Сашков, – русо-туристо облико марале.

– Ты шутишь, а ведь я в свое первое путешествие во Францию там на всякие ограничения наплавал. Развлекался, если это можно так сказать напропалую. Вино, женщины и война. Мушкетеры, гвардейцы и боярыня Зимина.

Санька еле сдержался, чтобы не прыснуть от смеха. Сразу сообразил, что Федор так назвал леди Винтер.

– С леди Винтер? Шпионкой кардинала?

– Дурак ты, Шурик. Если бы с леди Винтер я и сказал бы – с леди Винтер. Все, что сочинил твой теска Дюма старший всего лишь беллетристика. Фантастика чистой воды. Альтернативная история если на то пошло. Хотя, честно скажу не его это вина, что героиня носила фамилию Винтер. Это уже шевалье из Гаскони постарался, окрестив боярыню Зимину на новый манер.

Сашков удивленно взглянул на приятеля, подходя к нему.