Чрезвычайные обстоятельства. Часть 1

© Александр Славинский, 2020

ISBN 978-5-4498-2754-8 (т. 1)

ISBN 978-5-4498-2755-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мир изменялся. Неуловимо, но ощутимо и постоянно. Устои, раннее казавшиеся незыблемыми и естественными, теперь распадались и не имели былых – значимости и величия. Привкус обречённости и бесповоротности ощущался во всём. Террор и войны процветали, собирая обильную жатву смертей, а привычный миропорядок готовился кануть в Лету.

Казалось, Вселенная скатывалась в преисподнюю. Лучшие умы бились над спасением основ существования, но безрезультатно. А колдуны и оракулы предвещали наступление царства хаоса…

Такое положение не устраивало никого, в том числе и бессмертного Такориногжонда. А тьма распространялась всё шире и, похоже, намеревалась поглотить Вселенную.

Не на шутку встревожившись, Такориногжонда направился в центр галактики к древнейшей расе дрианов. Они стояли у истоков зарождения самого мира и предсказали ещё в те немыслимо далёкие времена, что ожидало эту Вселенную.

А потом Такориногжонда вернулся. Полученная информация оказалась неоднозначной. Будущее зависело от многих составляющих и, в какой—то мере, от него. Так уготовано судьбой. А чтобы жизнь не исчезла из этого уголка мира, надо хорошо потрудиться и принять трудные решения.

«Как всё начиналось»

Хроники ордена «Последователи Дэна»

Глава 1

Тропу окружали причудливые скалы. Камни нависали прямо над головой, одним своим видом порождая в душе волнительные предчувствия. Корявые деревья выстроились в ряд и, будто солдаты, зорко следили за каждым шагом.

Лиду сковал ужас. Хотя ничто не предвещало опасности, но интуиция трубила о надвигавшейся беде. А неумолимая судьба толкала и толкала вперёд.

Дыхание сбилось, катастрофически не хватало воздуха, но кошмарное видение не отпускало.

Шорох… Где—то над головой… Предчувствие беды…

Девушка подняла глаза и застыла от ужаса. На неё сверху прыгнуло чудовище, раззявив пасть с длиннющими клыками. Вмиг окутал невыносимый смрад. А гигантские когти изготовились вонзиться в беззащитную плоть.

Бежать! Да сделать хотя бы шаг! Но конечности будто окаменели. А душа заметалась в надежде спастись от монстра, от ужаса, от смерти…

Проснувшись с криком, Лида с трудом вырвалась из цепких щупалец кошмара. Лёгкие с жадностью глотали воздух, а кожа стала противной от липкого пота. Она затравленно осмотрелась. Пережитый ужас продолжал терзать душу, а ноги тянулись к краю постели. Были бы крылья, наверное, взлетела…

Спокойная привычная атмосфера спальни помогла расслабиться. Накал страстей понемногу остыл, но внутри по-прежнему тревожно.

На стене ночничок. Ветерок сквозь приоткрытые ставни колыхал шторы. Всё как обычно. Но кошмар… снился—то не впервой. Сначала видела лишь прыгавшего монстра. А потом тьма. Со временем проявилась тропа и пейзаж. Может то отголосок прошлой жизни, оставшийся за гранью воспоминаний?

Лида чувствовала: заснуть не удастся. Да и в кровати лежать невыносимо. Кошмар сна не отпускал, и мысли постоянно возвращались в ту жуткую реальность.

«Хватит! Так можно и рехнуться».

Встав на ноги, Лида накинула халатик и вышла на балкон. Вмиг ночной ветерок растрепал волосы, приятно освежил и сдул навеянный страх.

Хорошо вот так стоять, ощущая негу спящего мира с далёкими звуками, сонными фонарями и изредка светящимися окнами. Значит ещё кто—то бодрствует. И воображение тут же устремляется в поисках возможных причин.

Мелодия вызова расколдовала сонную тишину.

«Кому там не спится?»

Палец коснулся символа на пульте домашнего консьержа.

– Слушаю.

– Гуляешь, полуночница? – спросил усталый голос подруги. – Луну караулишь или от любовника сбежала?

– Да нет, сон приснился, – ответила Лида и опустилась в кресло.

– Дай угадаю. Снова тот кошмар? С чудовищем?

– Ага. Ну а ты почему не спишь?

– Не знаю, – выдохнула Лена. Она преподаватель истории Космической Федерации в МГУ. Как и Лида замужем за работой. Познакомились однажды на корпоративе, там же выяснили, что живут практически по соседству и сдружились.

– А тут смотрю – ты на балконе, – продолжила Лена. – Думаю, вдвоём не так скучно в ночные часы. Или спать пойдёшь?

– Ещё не знаю, – выдохнула Лида.

– Тогда включай картинку и рассказывай. Помню, тот кошмар снится тебе по особым поводам.

– Да уж, – подтвердила Лида и коснулась пальцем символа на панели консьержа. Тут же, создав эффект полного присутствия, возникла трёхмерная проекция квартиры подруги. Освещённая экраном виртуальной реальности с видом на заснеженные горные вершины, Лена в махровом халатике и с полотенцем на голове, подогнув ноги, устроилась на диване. Тоже не при параде, но для ночных посиделок в самый раз.

– Вчера пришлось изрядно понервничать, – сказала Лида, откинувшись на спинку кресла. – Потому и любимый кошмарик вернулся. Уж лучше бы не ходила по врачам.

– Настолько всё плохо?

– Лена, представляешь, я узнала, что уже рожала.

– Вот это новость, – округлились глаза подруги.

– А то.

– Не может быть ошибки?

– Я просила ещё раз проверить. Но врач указала, что на теле есть следы от родов.

– Вот как?! А чего тебя потянуло—то в гинекологию?

– Ну… Ты знаешь Оксану Рублёву?

– Которая живёт в твоём подъезде? Такая светленькая, вся в канапушках?

– Да. Я с ней беседовала в выходные. Оксана рассказала, что по совету подруги была в Центре искусственного оплодотворения. Выбрала отца своей крохе, ну там гены, родословная и всё остальное.

– Ага. Понятно.

– На следующей неделе Оксане назначен перенос яйцеклетки. Ну и я решила сходить. Годы то проходят, а семьи нет.

– Ой, Лид, знаешь, я тоже думаю о ребёнке. Но всё ещё надеюсь встретить суженого. Где—то ведь он есть.

– А мне надоело ждать.

– Ну ты вообще у нас решительная дама. И что дальше? Рассказывай.

– Вот я и отправилась в тот Центр. Заполнила анкету, сдала анализы и пошла на приём. В общем, там я и узнала, что рожала естественным путём. Судя по всему, роды прошли удачно, обслуживал хороший врач, искусно наложивший швы. Их почти не видно. А осматривавшая меня профессор заметила, поскольку детально изучала причины хирургического вмешательства при родах. Короче, я здорова и могу иметь детей.

– Лид, а может у тебя был выкидыш или аборт?

– Лена, я ничего не помню. Но доктор уверена, что я рожала.

– А она не говорила, сколько прошло с тех пор?

– Где—то лет десять—двенадцать.

– Погоди, но ведь тогда ты была на Арктуре…

– Да. А значит, ребёнок остался там.

– Ой, Лида, и не представляю, что ты чувствуешь сейчас.

– Хм… И сама не знаю… Надо лететь туда и разбираться по месту.

– Ну и? Что решила?

– Пойду утром в космопорт за картой путешественника.

– А работа? А универ?

– Лена, ты не понимаешь? Мой ребёнок десять лет живёт на Арктуре, а я лишь вчера узнала о нём! Что же я за мать?

– Но ведь у тебя… э-э-э… амнезия.

И тут Лида не выдержала и разревелась.

– В чём я виновата? Где искать сына? За что мне всё это? – запричитала она, всхлипывая и неуклюже размазывая слёзы по лицу.

– Погоди, Лид, а откуда знаешь, что у тебя сын?

– Просто знаю.

– Выходит память всё же возвращается?

– Я… Да нет, не помню ничего. – Лида наконец взяла эмоции под контроль. – Извини, Лен, что не сдержалась.

– Перестань. Будто я не понимаю.

– Не знаю откуда, но уверена: у меня родился сын, – заявила Лида.

– А ну, подруга, успокойся и вспоминай по порядку, с самого начала. Глядишь, и ещё что всплывёт. Не торопись. Вернись в детство.

Лида вздохнула и, поудобнее устроившись в кресле, вытерла слёзы.

– Ну… Даже не знаю с чего начинать.

– С самых ранних эпизодов, какие сохранились в памяти. Мама, папа.

– Лен, я всё помню до экспедиции, словно произошло вчера. И так же после возвращения. А вот события на Арктуре, хоть убей – стена. Будто и не летала вовсе.

– Лида, не торопись. Давай по порядку. Твоё детство можно назвать счастливым?

– Ну, скорее всего – да. Тогда ведь жизнь воспринималась иначе. Сама знаешь: одно нравилось, другое нет. А вот сейчас уверена: я была счастлива, но не осознавала.

– Ничего удивительного, – хмыкнула подруга. – Мы учились жить, и любое новшество казалось пугающим. Затем привыкаешь к нему, а после не можешь представить, как жил без него.

– Точно, – согласилась Лида и задумчиво продолжила: – Ну, а вообще детство моё было, как и у большинства сверстников: любящие родители, школа, институт…

– Мальчики, танцы…

– Конечно, – усмехнулась Лида. – Куда же без них? Даже встречалась с одним парнем. Лёшей звали.

– Да что ты?

– Ага. Любовь у меня была. Да прошла. Но знаешь, больше помню себя за учёбой. Папа всегда говорил: «сперва заработай имя». Ну, я и старалась. Лена, я мечтала стать профессором, написать книгу. А может и не одну.

– А замуж хотела?

– Я не думала тогда о личном. Вначале нужно…

– Всё ясно, подруга. Так почему удивляешься, что до сих пор нет семьи? Карьера и звания хороши – если жизнь устроена. Но некоторые осознают эти банальные истины слишком поздно, когда тебе под сорок и от одиночества не можешь заснуть по ночам. А биологические часики ведь тикают.

– Точно. До тридцати и не думаешь, что молодость промчится так быстро.

– Ну а после диплома? Ты как—то не рассказывала о той части своей жизни.

– Я закончила универ на «отлично» и мне предложили остаться на кафедре. Может ты знала профессора космогеологии Величаева Константина Гавриловича?

– Не—а. Я же гуманитарий.

– В общем, я с радостью согласилась работать у него. Ведь именно такую жизнь и планировала. И сразу же первая космическая экспедиция. Представляешь? Через два месяца после диплома.

– Мечты имеют свойство иногда сбываться, – заметила Лена. – Нужно лишь верить в них. Но тебе здорово повезло!

– Ага! Романтика, ожившая фантастика, – вздохнула Лида. И чуть тише добавила: – А сейчас вот думаю, не совершила ли я роковую ошибку.

– Расскажи о космосе. О полёте.

– Ну… Первая геологоразведочная экспедиция в сектор Волопаса готовилась в рамках проекта «Мирный космос» на планету Арктур III – едва открытый девственный мир. И мы там стали первопроходцами.

– Ой, я даже завидую тебе, – выдохнула подруга. – Я—то на курорт выезжала лишь два раза. А как ты вообще туда попала?

– Ну, во—первых – повезло. Тогда готовилась экспедиция на недавно открытую планету, и требовались специалисты нашего профиля. А, во—вторых, набирали мужчин и женщин: молодых, физически подготовленных и способных выдерживать перегрузки. А я с детства занималась боксом.

– Вот уж не думала, что ты боксёр. Лида, чем лучше узнаю тебя, тем всё больше поражаюсь, сколько же ты успела в жизни. Молодец. Ну, рассказывай об Арктуре.

– Представь, Лена, новый ещё не освоенный мир. И мы самые первые. Фактически разведчики Земли. Помню, как ребята давали названия горам и рекам, островам и долинам, картографировали, изучали планету с энтузиазмом и увлечением.

– Может ты и родила тогда?

– Не-а. Позже, когда осталась на Арктуре. В журналах экспедиции не упоминалось, что я была беременна. А там за здоровьем следили очень строго.

– Ясно. Ну а дальше?

– А потом… Вот и всё…

Лида тяжело вздохнула.

– Не падай духом, – подбодрила Лена. – У тебя хорошо пошло.

– Нет, – покачала Лида головой. – У меня смутные воспоминания лишь о первых днях после высадки на Арктур. Но сколько ни пыталась восстановить остальное, увы, не смогла. Что—то произошло тогда…

– Ладно, не казни себя. И так много вспомнила.

– Но, к сожалению, нет всех ответов, – вздохнула Лида и продолжила: – Очнулась я в больнице. Помню, удивилась белоснежным стенам, которых вроде не должно быть. По возвращении на Землю меня положили в НИИ общей реаниматологии РАМН, где нарастили тридцать процентов кожи и мускульной ткани.

– Ого! Ты никогда не говорила.

– Да хвастать тут нечем.

– Лид, честно, ты выглядишь потрясающе. Если бы не сказала – я и не подумала бы, что ты перенесла такие операции.

– Сейчас медики с плотью творят чудеса. А вот с памятью, к сожалению, не получается.

– А гипнозом тебя лечили?

– Ой, Лен, чего только не было. Постоянно донимали всевозможными тестами, допросами, исследованиями. Разные учреждения, вплоть до военных, пробовали вернуть мне память.

– Даже военные?!

– Всё, что касается космоса, находится под их контролем. А мой случай вообще особый. Я ведь три года считалась пропавшей без вести. После моего исчезновения свернули первую экспедицию. И лишь ребята из второй нашли меня на Арктуре едва живой.

– И учёные не смогли восстановить тебе память?

– В моём сознании какой—то блок, наверное, вызванный предсмертным состоянием. А через него не пробиться, пока сам не пройдёт.

– Я знаю о таких случаях, – кивнула Лена. – А к ясновидящим ты обращалась?

– Конечно. Но энерготерапевты сказали: поскольку события происходили на другой планете, то помочь не могут.

– И ты больше ничего не предпринимала?

– Лена, я перепробовала тогда всё, что можно. Со мной ведь работали лучшие учёные Федерации. А перед ними стояла задача: восстановить вернувшейся девушке память. Знала бы ты, каких только не проводили опытов…

Лида вздохнула и замолчала. Даже близкой подруге нелегко рассказывать о своих бедах.

– А дальше? – нарушила Лена затянувшуюся паузу.

– Когда поняла, что ничего не поможет и всё осточертело – я сбежала от опекавших меня специалистов. Но скорее, мне позволили исчезнуть. Память иной раз сама восстанавливается. Думаю, на то и рассчитывали доктора. Ведь я особо и не пряталась. Я больше не хочу никаких тестов, сеансов гипноза, зондирований мозга. Подвигов молодости мне предостаточно. Я желаю просто жить, как и остальные люди, иметь мужа, детей.

– А как ты в универ попала?

– Думаю – это было предопределено. Я долго восстанавливалась в больнице. Мне ведь наращивали мускульную ткань. Было скучно, и я снова занялась наукой. Перечитала массу книг. За время отсутствия я сильно отстала. Ну а когда сбежала от врачей, то пошла по уже знакомому пути, на кафедру космогеологии. Величаев Константин Гаврилович, к сожалению, погиб в катастрофе. Но меня вспомнили и приняли в коллектив. Я очень благодарна сотрудникам за понимание и дружбу. Но карьера не получилась.

Лида печально вздохнула и помолчала.

– Знаешь, Лен, я порой ловлю себя на мысли, что занимаю чужое место. Сейчас наука мне как-то неинтересна. Общение с людьми, с молодёжью, со студентами – другое дело. Но вот ставить эксперименты, проводить дни за измерительными приборами… Не моё… Или я перегорела, или жизнь увидела с иной стороны… На Арктуре мы тоже занимались наукой. Но там она была намного интереснее. Мы открывали реальные континенты, горы, реки… А в универе днями пялиться в микроскопы ради непонятного результата – слишком нудно.

– А семья твоя как? Ведь они три года считали тебя пропавшей.

Лида тяжело вздохнула.

– После моего исчезновения, сильно переволновавшись, мама умерла от сердечного приступа. Так что по возвращении я её уже не видела. Жалко, конечно. Я очень любила её.

– А отец?

– Папа женился второй раз. Я его не виню. Он взрослый человек и должен жить дальше. Братьев и сестёр у меня нет. А новую семью отца за родню не признаю. Но и рвать отношения с папой не собираюсь. Всё же хорошо, когда ты не один на свете.

– И какие у тебя планы?

– Думаю, пришло время что—то менять. В универе я достигла пика в карьере. А личная жизнь не сложилась.

– Значит, решила вернуться на Арктур?

– Да. Иного выхода я не вижу. Я найду сына, чего бы мне ни стоило.

– Ты сможешь, – кивнула подруга. – У тебя сильная натура. Но не понимаю, как на пустой огромной планете собираешься искать ребёнка, которого не видела десять лет? И ты же ничего не помнишь. Как узнаешь сына?

– Ой, Лен, сама не знаю. Но проблемы решаются по мере поступления. Так что сейчас первая – добраться на Арктур.

Повисла долгая пауза. Разговор не клеился, да и за окном начало светать. Просидели—то за беседой едва не полночи. Лида попрощалась с Леной и прервала связь.

Что интересно – усталости как не бывало. И неожиданно Лидой овладело волшебное ощущение перемен. Её всегда тянуло в космос. Видимо, потому и не находила себя на Земле. А узнав, что есть, по крайней мере – должен быть ребёнок, поняла, где искать своё место. «Значит, я просто обязана полететь на Арктур и найти сына».

Решившись, Лида с лёгким сердцем засобиралась в дорогу. В ней словно ожила та весёлая, романтичная девушка, пятнадцать лет назад готовившаяся в первую космическую экспедицию. Пела душа, и Лида даже стала ей подпевать. Давно уже не чувствовала себя так хорошо.

Лишь когда всё профессионально уложила, она словно очнулась и посмотрела в зеркало критическим взглядом. Тёмные короткие волосы, тонкие черты лица, роста среднего, спортивная фигурка. Многие называли красавицей. Но уже тридцать шесть, личная жизнь не устроена, карьера не получилась, семьи нет. Внутри пустота и неудовлетворённость. «Что я здесь теряю? Да, в общем – ничего. А значит, сделала правильный выбор».

Глава 2

Рука слегка толкнула и дверца контейнера поддалась. В отсеке темно, а чувствительные датчики не уловили посторонних звуков. «Отлично. Можно выбираться». Облачённое в гибкий боевой костюм «Хамелеон», тело Виталия бесшумно выскользнуло наружу.

Утвердившись на ногах, капитан Чур осмотрелся. С помощью сканеров, работавших в разных диапазонах волн, ИсИ (искусственный интеллект) скафандра нарисовал схему и раскрасил, так что человек мог видеть отсек, будто своими глазами. И даже лучше. Вслед за зрачком бежал визир, измерявший расстояния и габариты. А на боковом экране тут же выдавалась информация о составе материала, плотности и прочих параметрах.

Надо отдать должное хозяевам – здесь идеальный порядок. Вдоль стен расставлены ящики и коробки всевозможных конфигураций. На полках аккуратно разложено и закреплено оборудование. К сожалению, оружия нет. Видимо хранилось в другом помещении. Не страшно. «Хамелеон» предназначен для выполнения сложных разведмиссий, и в арсенале имел средства защиты и нападения. Более мощные боевые системы фонили на различных частотах, и Виталий их не брал, чтобы не засекли сканеры.

– Долго ты будешь копаться? – донёсся мыслепоток кохлота Ашаш. – Вечно приходится ждать.

– Дружище, имей терпение, – подумал Чур. – Была бы у тебя не энергетическая, а материальная оболочка…

– Витли, прекрати. За этой отговоркой ты прячешь лень.

– Ашаш, если бы ты имел тело, как у меня, то знал бы – после трёхдневного сна не так просто расшевелиться.

– Я обижусь, если будешь постоянно напоминать, что мы разные.

– До чего же ты сварливый, – в сердцах подумал Виталий.

– А ты лентяй, – парировал Ашаш.

Чур сжал кулаки от досады. Увы, от кохлота невозможно скрыть мысли, которые непроизвольно проносятся в голове.

– Но я рад, что у меня такой надёжный друг, – искренне подсластил Чур. Ашаш обожал лесть.

– Я проверил, здесь пусто, – донёсся мыслепоток кохлота. – Можешь не беспоко…

– Мы на звездолёте касий, – осадил Виталий друга. – А у них техника намного опережает суйтцскую. Мой костюм запеленговал несколько датчиков в соседнем коридоре. Нас могут засечь.

– Сейчас отключу, – предложил Ашаш.

– Нет! Стой!

– Почему? – удивился кохлот.

– Мы с тобой на разведывательной миссии. Нельзя, чтобы меня засекли. Вырубив датчик, ты можешь привлечь внимание хозяев. А мне необходимо оставаться невидимкой и узнать, зачем касии прилетели сюда.

В прошлом месяце радары Военно—космического флота Земли, контролировавшие Солнечную систему, запеленговали среди колец Нептуна звездолёт рептилоидов. Признаков жизни корабль не подавал, регистрацию не проходил и выглядел покинутым. Специалисты косморазведки проследили транспортные потоки и вот что обнаружили: хотя сектор расположен вдали от обычных маршрутов, в данный регион периодически залетало какое—нибудь судно, причём небольшое, и надолго не задерживалось. Отсюда вывод – тут затаился шпион.

Отдел спецопераций разработал план внедрения. Чура поместили в контейнер с продуктами для расы касий и вот, спустя трое суток, ИсИ скафандра разбудил его.

Мысленно беседуя с товарищем, Виталий осторожно прошёл к двери. У рептилоидов касий примерно те же габариты, что и у человека, потому и помещения здесь привычных размеров.

Пол содрогнулся. Чур тут же остановился, и его мысли заметались, пытаясь определить причину. И вскоре он догадался: «Стыковка. На борту гости. Надо подумать, как это можно использовать».

Виталий запустил сканирование пространства за стеной. Конечно, схематичный план звездолёта аналогичного класса имелся в базе данных «Хамелеона». Но реальные параметры конкретного аппарата зачастую сильно отличаются от стандартных.

На экране перед глазами постепенно вырисовался контур близлежащих помещений и коридора, расположенного за дверью. И сразу же обнаружились расхождения со схемой. Хотя габариты звездолёта были типовыми, но внутренность иная. Как и предполагалось, это корабль—разведчик с мощной аппаратурой, контролировавшей Солнечную систему. По крайней мере, ту её часть, где находилась Земля и луны Юпитера, освоенные людьми.

– Друг, – мысленно позвал Виталий кохлота, – я хочу попросить тебя о помощи.

Но ответа Чур не дождался. Видимо, Ашаш отправился погулять. Для него перегородки из металла не препятствие. Надо обождать, пока тот вернётся и расскажет, что увидел.

С энергетическим существом кохлотом Виталий случайно встретился в одной из миссий. Служивший аналитиком отдела внешней разведки 326-го полка Космического флота, старший лейтенант Чур был направлен с группой дипломатов для налаживания контактов с суйтцами, с которыми люди впервые столкнулись на просторах галактики. Но те оказались агрессивными и расстреляли чужаков, даже не потрудившись вступить в переговоры.

Из десяти коллег один Виталий чудом выжил и очнулся в плену, где ему суждено было играть роль подопытного кролика. Надменные суйтцы хотели ставить на нём эксперименты, чтобы выяснить, как эффективно убивать людей. Чура убили бы там, если бы он случайно не встретил Ашаш. Кохлот и человек, оказавшись заложниками ситуации, подружились. А затем сумели не только освободиться, но и посадили за стол переговоров представителей Космической Федерации и конуна Суйцамисара – представителя главной расы родной планеты суйтцев.

У Ашаш тоже непростая судьба. На одной планете он отстал от своего корабля и долго жил в одиночестве. Как-то туда прилетели суйтцы, и кохлот решил отправиться с ними. Но превратился в добровольного пленника. Его не слышали и не видели, поскольку у энергетического существа нет твёрдой оболочки. А ещё Ашаш не мог уйти с корабля – тот не приближался к планетам.

Сумев наладить контакт с кохлотом, Чур пообещал ему, что постарается вернуть его в родной мир, если он поможет сбежать от суйтцев. С тех пор они вместе. Но никто из коллег не знал о тайном друге Виталия. Он же невидим. Лишь некоторые люди могли его слышать. И то не ушами, а где-то внутри, как и сам Чур.

– Витли, на корабле пятеро существ, – доложил вернувшийся Ашаш. – А на пристыковавшийся я не залетал. Тут столько аппаратуры, что я едва не заблудился. Особенно плохо мне стало на верхнем ярусе. Меня чуть не вышвырнуло в космос.

– Там мощные антенны, – догадался Виталий, – обследующие Солнечную систему.

– Тебе нельзя выходить в коридор, – предостерёг Ашаш. – За стеной большая плотность энергетических лучей. Подобной я ещё не видел.

– Спасибо, дружище, – ответил Чур. – Как и предполагал, тут везде датчики. Непонятно, зачем они внутри корабля. Думаю, члены экипажа не очень доверяют коллегам.

Виталий осмотрелся. На экране шлема возникла карта распределения потоков воздуха. Судя по разноцветным спектрам, здесь множество щелей. А значит, нет полной герметичности. Что неплохо.

А вот и ещё один выход. Повернувшись, Чур направился к боковой стене. Тут у самого пола круглая дверца метрового диаметра. Видимо для аварийных работ. То, что нужно.

Приблизившись, Виталий осмотрел механизм закрывания и просканировал соседнее помещение. Узкий лаз выводил в просторный отсек.

– В коридоре выключили энергию, – оповестил кохлот.

– Сюда идут, – понял Чур и принялся давить на замок. Надо поскорее убираться со склада.

Дверца не поддавалась. Мускульной силы человека не хватало, чтобы повернуть створку. Что неудивительно. Касии родом из миров с повышенной гравитацией, а значит, и их оборудование рассчитано на иные нагрузки. Чуру удалось открыть проход лишь с помощью экзоскелета «Хамелеона».

Дверь склада распахнулась, и в отсеке включился свет. Благодаря мягкой оболочке скафандра, разведчик бесшумно проскользнул в лаз и потянул створку на себя. «Приспичило же им прийти именно сейчас, – досадовал Виталий, осторожно прикрывая люк. – А теперь надо затаиться, чтобы хозяева не обнаружили непрошеного гостя».

Вошедшие два касия переговаривались, и Чур активировал переводчик.

– …требуют встречать посыльного, как вышестоящего начальника, – пробурчал один из рептилоидов.

– Не мы создаём законы, – ответил другой.

До Виталия доносились звуки открываемых ящиков.

– Ты чувствуешь странный запах? – спросил касий товарища, заставив человека насторожиться.

– Сплав металлов, – произнёс второй. Чур слышал об обонянии рептилоидов, но не предполагал, что оно настолько развито.

– Я не помню такого аромата, – сказал первый.

– Он из контейнера, доставленного вчера. Хватит копаться. Пора встречать посыльного. Давай поторапливайся.

Виталий слышал, как второй кассий что—то недовольно пробурчал. Но ИсИ не смог перевести. Видимо сленг.

Рептилоиды вскоре покинули склад, и человек вздохнул с облегчением. «Кажется, пронесло. Но надо держаться настороже, ведь хозяева способны обнаружить чужака даже без датчиков».

Виталий стал протискиваться по узкому лазу вперёд ногами. Иначе никак – здесь не развернуться.

– Ашаш, – позвал Чур, – проверь следующий отсек.

– Там пусто, – донёсся озабоченный мыслепоток кохлота.

– Чем ты занимаешься? – поинтересовался Виталий.

– Ищу благоприятные потоки энергии. На этом корабле везде противно. Как и у суйтцев. Хочется поскорее убраться отсюда.

– Я с тобой солидарен, но потерпи. Мне надо выполнить работу, иначе на всей Земле может стать так же неприятно.

– Почему? – удивился кохлот.

– Тебе известно: во Вселенной не много пригодных для жизни планет. Вот расы постоянно и сражаются за благоприятные миры. Как думаешь, зачем этот корабль здесь?

– Ты же должен выяснить.

– Да. Но и так понятно: скрытно пробравшийся в нашу систему звездолёт находится тут не с дружественными намерениями. А мне надо узнать, что замышляют касии в преддверии войны с гурулами.

Ноги упёрлись в преграду.

Виталию пришлось немного повозиться. И опять люк открылся, благодаря помощи встроенных в скафандр механизмов.

В новом отсеке просторно. Жёлтый свет вспыхнул сразу, едва человек протиснулся в лаз. Похоже, здесь личные апартаменты члена экипажа. По центру углубление с желеобразной непрозрачной массой – спальное место касиев. Верхняя часть стен пустая, а одна треть внизу сплошь усеяна всевозможными приборами. Но сейчас некогда с ними разбираться. Времени в обрез.

Напротив двери вращающееся кресло. Причём, может поворачиваться в разных плоскостях. Очень удобно для звездолёта, где меняется искусственная гравитация.

Чур уселся и почувствовал, насколько здесь комфортно. Веса тела и скафандра вообще не ощущаешь. Что немаловажно в условиях повышенной силы тяжести, в которой живут кассии.

– Ашаш, – позвал Виталий. – Покарауль коридор снаружи. А я попытаюсь войти в систему.

– Ладно, – согласился кохлот. – Но я мог бы и ещё чем-нибудь помочь.

– Дружище, в нашем маленьком отряде у каждого из нас особая роль, – пояснил Виталий, достав из кармана на правой ноге частотный адаптер, позволявший войти в систему касиев. – Ведь когда я отвлекусь, именно от тебя будет зависеть моя жизнь.

– Я не подведу, – заверил довольный кохлот. – У меня важная задача.

– Очень, – согласился Виталий и подключился к сети.

– Соединение налажено, – тут же отозвался ИсИ. – Введите команду.

Виталий задумался. Конечно, главная цель миссии – база данных. Но сюда прибыли гости. Касий говорил – они встречают посланника. А значит, можно получить тактическую информацию на ближайшие дни.

– Приоритет, – скомандовал Виталий, – установить аудиоприём из всех помещений. Вторая задача – скопировать базу данных корабля. В—третьих, запустить в систему самораспаковывающегося червя.

Едва он закончил вводить команды, наушники тут же наполнились шипящей речью касиев. Спустя несколько секунд включился переводчик и Чур выбрал наиболее интересную волну.

– …по—прежнему отдаётся приоритет нашим программам по уменьшению численности людей, – вещал, по—видимому, гость.

– Да, шиватер, – ответил другой голос.

«Ого! – едва не свистнул Виталий. – Шиватер у касиев приравнивается генералу в Космической Федерации. А значит, намечаются важные события. Повезло же мне».

– Расскажите, какие программы выполняются в настоящее время, – распорядился гость.

– Религиозные структуры навязывают прихожанам однополые браки, что в долгосрочной перспективе должно привести к падению рождаемости.

– Одобряю, – произнёс шиватер.

– Но в Федерации запретили церковь Мауба, через которую мы осуществляли нашу основную деятельность, а её адептов выслали за рубежи государства. Программа непримиримости к инакомыслящим, дававшая результаты по уменьшению численности населения, почти остановилась.

– Плохо, шаштер, – злобно прошипел гость.

«А здесь большие чины собрались, – заметил Виталий. – Шаштер – на Земле полковник».

– Сейчас мы готовим через наших людей новые программы…

– Доложите о действующих, – оборвал шиватер. – А о будущем поговорим далее.

– Хорошо, господин. Среди учёных Земли нами запущена добровольная эвтаназия. Идея такая: кому исполнилось пятьдесят лет, обязаны уйти из жизни, чтобы освободить дорогу молодым. Тем самым прекращены несколько перспективных военных проектов. Естественно, мы скопировали и у себя внедрили их наработки.

– Одобряю, – выдохнул шиватер.

– В медицинской сфере начала широко применяться иновакцинация. В кровь людей вводятся штаммы и вирусы с других планет, якобы излечивающие некоторые болезни. А на деле те медленно убивают заражённые тела и отрицательно влияют на репродуктивные функции, лишая возможности иметь потомство. Так несколько регионов Земли, где последователи церкви Мауба активно внедряли эту программу, уже очищены от местных жителей.

– Одобряю, – сказал шиватер.

– Хочу добавить – мы запросили у официальных властей Земли разрешение основать поселения в тех районах.

– Великолепная идея! Так мы сможем постепенно заселить всю планету. Ваксии, кстати, широко используют этот метод для экспансии в чужие миры. Одобряю. Продолжай.