Торговец счастьем

© Диас Аджи, 2019

ISBN 978-5-4483-3207-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Аннотация

Век пара, празднества и порока.

Конец начнется раньше срока.

Самозванка соберет сломанный меч,

Папа Принц захочет всех сжечь.

Ведьма, оборотень и Зверь.

Словам мертвеца ты не верь.

Тень Легиона восстанет вновь.

Точно, прольется невинных кровь.

Потерянный принц и старый тиран.

Коварство, жестокость и наглый обман.

Восторг, и радость продам я всем.

А звать меня Торговец счастьем.

Рифма не очень, но история хорошая.

Читай-читай. Не пожалеешь.

Предисловие

Здравствуйте. Вам лучше вернуться сюда после прочтения книги. Хотя…

Заранее хочу извиниться за глупую аннотацию, долгий пролог и сильно растянутое начало книги. Уверяю вас, это всё не просто так, так задумано. Терпение будет вознаграждено, обещаю.

Изначально эта история выглядела совсем иначе. В 2014 году я начал писать детективную историю о магах в стимпанковских декорациях. Всё было замечательно, пока на середине книги я по глупости не обновил систему на ноутбуке, удалив заодно и весь текст. Печаль моя была неописуема. Но затем я взял себя в руки и начал писать «Торговца счастьем».

Процесс создания длился почти весь 2015 год. Детали сюжета менялись сами по себе. История обрастала неожиданными концепциями, персонажи меняли имена, внешность, мотивы и даже пол. Появились различные расы и народы со своей историей и различиями, живые дома, конструкты, сангум, Люциэль и многое другое. Стимпанк я смешал с фэнтези, дизельпанком и детективом, местами добавил мистики и элементы ужастика, оставив некоторые отсылки к утраченной книге. Как-нибудь я к ней вернусь.

Изначально «Торговец счастьем» был историей о любовном треугольнике хладнокровного воина-сироты, неожиданно получившего высокий рыцарский ранг, ведьмы-жандарма и бессмертного бабника с «божественным» происхождением. Со временем всё изменилось и переросло в то, что находится ниже.

Возможно, единственным персонажем, который не изменился, является Крамар Крит. Он остался таким же уставшим, повидавшим и наделавшим всякое стариком, чьи поступки вызывают у меня различные чувства.

Я знал, с чего начнётся история и чем она закончится. Всё, что находилось «между», оставалось для меня тайной, и я увлечённо пустился в это приключение. После первых глав, в тексте внезапно появилась охотница за беглыми душами и мертвец-девственник. История зажила своей жизнью, и мне оставалось только продолжать.

Сирота, на которого свалилось неожиданное богатство, из социопата-философа стал более приземлённым человеком с обычными проблемами. Ведьма-полицейский из молодой и неопытной ученицы превратилась в умудрённую опытом женщину, по неосторожности влюбившуюся в своего напарника со щупальцами. Вся раса рыбоголовов, имеющих схожесть с глубоководными Г. Ф. Лавкрафта, является некой неуклюжей данью уважения любимому писателю. «Бессмертный бабник» претерпел куда более масштабные изменения и вообще был разделён на несколько других персонажей…

Я хотел придумать город по подобию Рапгара А. Ю. Пехова или Нью-Кробюзона Ч. Мьевиля, но несколько в других декорациях. Конечно, сравнивать тяжело, придуманный мной город менее детален, хотя и в нём имеется куча интересных мест. Путешествие по районам тысячеликого Арраса продолжается из одной главы в другую: из трущоб Ржавого королевства в престижные апартаменты Жёлтой рощи; из величественного Солнечного дворца в публичные дома Ночи; из Маскарада с домами, на которых растут человеческие глаза и рты, в тени Леса ксилемов; с кровавых песков Арены доблести прямо в бедные районы Трезубца. Аррас живёт, как и любой другой город, наполняясь каждый день различными историями о простых мечтах и любви, о предательстве и интригах.

За последнее отвечает Совет масок, Крамар Крит, безумный учёный Дедал, Шляпник, три обезумевших провидицы, которые видят разные версии будущего и даже сам город. Все обманывают, притворяются, используют и предают ближних своих. Честно, я не думал, что так получится.

Сюжет о богатой сироте, обрастает параллельной линией о мертвеце в живом теле. Со временем на передний план выходит расследование о Полуночном звере и разборки правительства со столичной преступностью. Затем все сюжеты пересекаются и перетекают друг в друга. Некоторые из персонажей враждуют, заводят дружбу или умирают. Под конец все ружья выстреливают, на большинство вопросов и странностей даются ответы и пояснения, а на сцене во всей красе появляются Шляпник и Торговец счастьем. Коллективизм против крайней степени индивидуализма, попытка обрести счастье против извращённой мечты о высшем благе, мораль против бессмертия, зло против зла.

Абсолютно положительных персонажей в этой книге нет. У всех есть тайны, грешки, недостатки и соответствующие оправдания. Большинство злодеев никогда не признаются, что они злодеи, мотивируя свои действия различными целями и причинами. Даже самым мерзким личностям я постарался придумать понятную мотивацию.

В итоге, цель этого предисловия немного объяснить, что такое «Торговец счастьем», и поведать, что ждёт вас впереди. Мне понравилось придумывать и писать этот мир. Надеюсь, вы разделите эти чувства.

Аджи Диас.

Пролог о Чёрном коте

Всё есть – Чёрный кот. Добро, зло, свет, тьма, время, судьба, вселенная. Всё есть – Вечность, всё является частью вселенского Чёрного кота.

Этот игривый, капризный, а иногда и коварный кот обожал спать, кушать, играться с маленькими звёздами и туманностями. Иногда Вечность, по прихоти или случайно, меняла расположение созвездий и планет, разбрасывая их в разные галактики, некоторые пыталась погасить, когда те мешали спать, а другие и вовсе съедала. Не из-за голода, а скорее от любопытства. Гонка, охота, игра, сон. Всё просто.

Но иногда кот останавливался и наблюдал, как рождаются звёзды, как раскрываются горячие лепестки и внутри маленького цветка появляется младенец, состоящий из ярчайшего света. Кот очень любил такие моменты. Опустив свою мордочку и затаив дыхание, он глядел на рождение новой жизни. Наблюдал, как младенец становится больше, взрослеет и крепчает. Останки цветка быстро тлели, обратившись в космический мусор и планеты. Вскоре перед Чёрным котом появлялся прекрасный юноша или дева с длинными белыми волосами. Кот облизывал лицо новой звезды, играл с ней некоторое время и позволял погладить себя.

Однажды, после обеденного сна, Вечность заметила под своей лапой молодую звезду. Она обратила внимание на орбиту этой звезды и сильно удивилась. Рождение низших форм биологической жизни Вечность видела и раньше, но на этой планете происходили странные метаморфозы. На маленьком каменном шарике появлялись моря и океаны, менялся ландшафт, зарождалась первая жизнь. Но происходило это не естественным путём, а с подачи высокомерных и самовлюблённых существ, называющих себя Титанами. Сначала появились неказистые элементали, не шибко отличающиеся интеллектом и жрущие всё подряд. Вскоре, спустя около трёх дюжин миллионов лет, показались и первые драконы, прибывшие из далёких миров. Кот улыбался, заметив радость молодой звезды. Её свет будет жизненно важен для кого-то. Теперь у неё есть очень ответственная работа, цель. Молодая звезда очень гордилась этим фактом. Ведь большинство её сестёр и братьев, по её мнению, были бесполезны. Их свет был лишь украшением, игрушками Вечности, и немногие из них могли бы похвастаться столь красивым и, главное, живым миром.

Чёрный кот облизнул звезду и ушел по своим делам, оставив её наблюдать за своим особым детищем. Вечность хитро улыбнулась, заранее зная, что скоро восторг молодой звезды обернется разочарованием. На маленьком серо-сине-зелёном мирке начнётся бесконечная война последователей тех или иных Титанов, борьба за выживание среди самых различных рас и существ, невероятных по своему типу и происхождению. Некоторые из них будут из камня или огня, другие же – из металла и шестерёнок, третьи – из плоти и крови. Одна империя падёт, и на её руинах возникнет другая, одна раса сгинет, став мифом, и уступит место новому виду. Всегда так было, всегда так будет. За жизнью – смерть, за смертью – жизнь.

Первый закон Вечности – ничто не вечно.

Пролог о провидицах

Где-то запредельно далеко, за временем, пространством, за триллионами душ и событий, за звёздами и космической тьмой, скрыто особое место. О нём ходили лишь слухи, отголоски легенд, передающихся шёпотом, и лишь очень немногие знали правду. Место это являлось одним из первых творений Вечности. В начале времён это был галактических размеров клубок шерстяных ниток. Сотни триллионов ниточек, связанных в одну хаотичную массу, которую Чёрный кот делал ещё более запутанной, ещё более интересной и бессмысленной. Сотни квадриллионов событий, жизней, судеб, смешанных в одну вселенскую кашу, в которой лишь сам Чёрный кот мог разобраться.

Позже это место менялось бессчётное количество раз. Изменялись ландшафт, пейзажи и даже её обитатели. Тысячи светящихся огоньков красно-зелено-синих звёзд сменились пустыней. Затем появилась большая скала с шероховатой поверхностью, с постоянно меняющимися рисунками. Позже Сёстры переделали скалу в пещеру с костром и кузней. Спустя несколько миллионов лет кузня превратилась в исполинский станок, создающий бесконечную ткань судьбы.

Ныне же это место больше напоминало остров. Большой скалистый остров с лесами и водопадами, с дикими животными и руинами, пробивающимися сквозь деревья. Остров, вокруг которого простиралась бесконечность космоса. В его центре, на ровной поляне располагалась огромная печатная машинка с бесконечно длинным, уходящим в саму суть мироздания, бумажным гобеленом. Любой, кому удавалось прибыть сюда, мог заглянуть в бесконечную летопись. Те, у кого хватало времени, мог пройти к самому началу и прочитать слишком длинный пролог, узнать всю историю, познакомиться с каждым из героев или сразу забежать вперёд и увидеть ещё ненаписанные страницы. Можно было узреть свою судьбу, прошлое каждого из предков, историю звёзд, полукровок, Титанов, любых других существ, живших ранее или ещё не рождённых. Всё, что было, что происходит и будет происходить.

Сёстры знали заранее о приходе странного гостя. Они знали, что в поисках своего отца Висельник пройдёт сквозь множество миров, преодолеет огромное количество преград и в итоге найдёт путь в их обитель. Сёстры показали ему будущее и прошлое, ответили на все вопросы. Гость остался недоволен. Сёстры, видящие прошлое, настоящее и будущее – узники своего проклятия, прекрасно знали, что Висельник убьёт их. И они подчинились судьбе.

До конца не ясно, что для них было важнее: судьба мироздания или доказательство собственной правоты. Простому смертному не понять всех секретов, но для Сестёр смерть стала освобождением. Они приняли её и оказались в изгнании, лишившись непостижимой мудрости и способностей.

С тех пор они блуждали в смертных мирах, пытаясь добиться своих целей. Ныне их видения и пророчества отличались: каждая из дев имела своё видение будущего, и каждая стремилась воплотить его в жизнь. Из созидателей они превратились в вершителей. Возможно, именно власти они желали, или им было скучно прозябать в глуши, на краю вселенной? Кто их знает?

Под ликом смертных Сёстры влияли на судьбы миров, разрушая или спасая их. Одной не терпелось видеть конец Вечности, ей были невыносимы песнь звёзд и насмешливая улыбка Чёрного кота. Видения абсолютной тишины и пустоты не давали ей покоя. Другая Сестра, всегда отличавшаяся оптимизмом, всячески противилась первой. Она вдохновляла смертных, пытаясь воззвать к их благородству и героизму, воодушевляла в трудную минуту и поддерживала. Младшей же из Сестёр, кажется, было наплевать на всё. В редких случаях без особого энтузиазма некоторым она помогала, другим мешала, но о своих видениях ничего не говорила.

Отчаяние, Надежда и Смирение. Так их именовали.

Теперь, стоя в очередном мире смертных, они смотрели на горящий город. Горели дома, кричали солдаты, над столицей витал запах насилия и реформ. Старшие из Сестёр, закончив очередной спор, обратили внимание на старенький фургончик, проехавший прямо перед ними. Сангумный двигатель дымился и опасно шипел, готовый вот-вот взорваться.

– Вы же понимаете, к чему это приведёт? – уточнила Смирение, глядя на пустую улицу и дома с разбитыми окнами.

В отличие от центральных и северных районов Арраса, западная часть города была застроена обычными домами, а не инсуломами.

– Мы всё прекрасно понимаем! – рявкнула в своей обычной резкой манере Отчаяние. – Этот мир будет погружён в пучину мрака. И вскоре он захлебнётся в собственной скверне!

– Не будь же столь категоричной, – мягко улыбнулась Надежда, мечтательно глядя на ночное небо столицы. – Грядёт новый день, новая жизнь. Я ещё не проиграла бой. Нам столько предстоит сделать.

– Зло уже укоренилось в мир смертных. Оно множится. И твой принц никак не сможет победить его!

– Возможно, архонту необходима поддержка. В любом случае… – Надежда обошла свою раздражённую сестру, – время покажет, кто из нас прав. А пока, прошу, посмотрим на очень интересные события, которые через каких-то пару десятилетий заставят нас вернуться в Серру.

И Сёстры последовали за ней.

Фургон тем временем остановился на дальнем конце улицы, перед одним из красных кирпичных домов.

– Господин! Господин! – кричал молодой дворецкий.

– Что случилось, Лу… – иглоликий не успел договорить. Прогремел взрыв, смётший парадную дверь и толстяка.

Когда он поднял голову, перед ним уже стояли трое непрошеных гостей. Дворецкий и иглоликий застыли на месте.

– Спаси его! – прокричал мужчина, который был самым старшим в троице.

– Но… но… – начал было возражать иглоликий. Слова застряли в горле, как только он увидел направленное на него оружие.

– Что задумался, толстяк?! – крикнул мужчина, тыча ему в лицо паровым пистолетом. Он явно был не в себе от возбуждения. На воротнике его кителя виднелась кровь, а на лице застыло раздражение.

Иглоликий узнал мужчину. Они пересекались на каком-то балу в Солнечном дворце. Теперь там шла бойня.

Кроктор Меньес был предприимчивым и крайне осторожным учёным, знатоком по Ощущениям, памяти и эктоплазме. Он перевёл взгляд и посмотрел на раненого мужчину. Синяя преторианская форма на нем была изорвана и окровавлена. Третий гость, на плечах которого и держался раненый, скрывал лицо под капюшоном. Но Меньес узнал его почти сразу и с трудом скрыл свою радость.

«Пророчество сбудется, – подумал про себя хозяин дома, вспомнив далёкий вечер, когда он повстречал странную девицу, предсказавшую ему бессмертие. – Неужели сегодня?! Но я не готов! Машина ещё не готова!».

На улице прогремел очередной взрыв, совсем недалеко, кажется, на другой стороне улицы. По всей столице завершались заключительные акты гражданской войны. Последние перестрелки, последние выкрики. Этой ночью решалась судьба целой страны. Старая Империя умирала. Как и многие жители, оказавшись в эпицентре страшных событий, Кроктор Меньес сидел дома, плотно закрыв окна. Ему казалось, что двойная дверь спасёт его от любых вторжений. Как выяснилось, он ошибался.

– Спаси его! Или я прострелю твою башку! – крикнул мужчина, вернув иглоликого в реальность.

– Заносите его…

Они прошли вглубь дома, в личный кабинет учёного. Он и молодой дворецкий положили раненого мужчину на большой стол из красного дерева. Бумаги, счета и отчёты теперь были заляпаны кровью и разбросаны по всей комнате. Иглоликий осматривал раны молодого человека, который уже потерял сознание. Дворецкий растерянно моргал, не зная, что ему делать. А захватчик с пистолетом стоял у окна и поглядывал на улицу. Третьего и самого желанного гостя иглоликий упустил из вида.

– Кто победил? – осмелился спросить хозяин дома, занятый делом.

– Император мёртв, – глядя в окно, ответил Альбер Вельмас.

Иглоликий на мгновение застыл, прикидывая все плюсы и минусы новых изменений. Его расчётливый мозг тут же начал продумывать новый план действий: какие банковские счета закрыть, какие перевести за границу.

– Не об этом тебе сейчас надо думать, – бросил Вельмас, словно прочтя его мысли. – Спаси моего друга. От этого сейчас зависит твоя жизнь.

– Он не выживет… – тихо сказал учёный. – Слишком много крови потерял…

– Спаси Феликса! – взорвался мужчина и, подойдя вплотную, приставил пистолет к виску иглоликого. – Спаси его! Или я убью тебя!

– Хорошо-хорошо!.. – закричал иглоликий, искренне перепугавшись. – Только не стреляй! Есть один выход…

«С одной стороны – бесславная смерть, с другой – безграничная власть архонта», – подумал про себя Кроктор Меньес и посмотрел на юношу в капюшоне, вошедшего в комнату. Потом иглоликий перевёл взгляд на дворецкого, и в его сознании возникла чудовищная мысль…

Интерлюдия 1

Старик снова закряхтел, перебирая инструментами. Я видел его лишь со спины: сутулый, худой, в белом халате – светлое пятно в полутьме лабораторной пещеры. Старик сравнивал анализы, читал бумаги, чертыхался и сотрясал воздух тихими проклятиями. Он считал себя великим учёным, пророком алхимии, биологии и каких-то-там-ещё-логии. По мне так, он был просто очередным сумасшедшим ублюдком. В Империи их всегда хватало.

Я его боялся. На то имелось несколько веских причин. Первое – я был прикован толстыми ремнями к железному столу в центре до жути мрачной лаборатории. Кажется, этот стол называется «операционный». Я никогда не был силён в медицинской терминологии. Всю жизнь меня учили правилам этикета, разным языкам, игре на скрипке и вальсу. Я знаю своих предков до десятого колена, знаю, чем отличается граф от барона, знаю, какой вилкой нужно есть креветок, а какой – моллюсков. Но всё это, чёрт подери, бесполезно! Вернись я в прошлое, не стал бы противиться воле отца и пошёл бы в военное училище. Меня бы научили стрелять и драться на мечах. Вспомнил, кажется, это называется «фехтование». Может быть, всё сложилось бы иначе, умей я драться. Кто знает? Судьба – странная штука. Всю жизнь ты живёшь, не зная бед, в богатстве и роскоши, а потом, беспомощный и голый, лежишь на железном столе в ожидании своей участи, не в силах издать и звука.

Второй причиной моего страха являлся сам старик и его тёмная репутация. Среди заключённых частенько ходили слухи о том, что этот старый урод ставит эксперименты на людях, полукровках и магах. Раз или два в месяц тюремщики приходили в переполненные камеры и забирали нескольких заключённых. Никто из них не вернулся обратно. Скорее всего, они умерли на этом же самом столе.

Несмотря на всё, я не боялся самой смерти. У меня ничего не осталось. Отец меня ненавидел до своей кончины, мать, которая боялась его, куда-то исчезла, воспользовавшись всеобщей суматохой. О богатстве и своём знатном имени я и мечтать не смел. Моё имя было заменено цифрами на тюремной робе. Я был заключённым №1121 – всего лишь одним из многих политических преступников. Одним из забытых, покинутых всеми, обречённых на гибель.

Тогда я думал, что умру, и никто меня не станет оплакивать, никто не вспомнит моего имени. Смерти я не боялся. Боялся я лишь боли и неизвестности.

Вот и третья причина – лаборатория. Стены помещения были закрыты многочисленными шкафами и полками с колбами и банками, в которых плавали глаза, руки и ещё что-то из человеческих внутренностей. Недалеко, на маленьком столике, находилась куча медицинских инструментов. Тогда, в первый раз оказавшись в той лаборатории, я боялся, что меня разберут на части, и того, что мои глаза будут плавать в одной из местных баночек.

Когда старик обернулся, я впервые увидел его морщинистое худое лицо.

– Ну, что? Начнём? – спросил старик, согнувшись. С этих слов началось моё знакомство с безумным учёным по имени Дедал.

И тут я снова понимаю, что это всего лишь воспоминание. Кошмар, случившийся наяву, но только не со мной, а с кем-то другим. Сейчас всего и не вспомнишь, но тот вечер я запомнил на всю жизнь. Спокойный хрипловатый голос старика, его острые инструменты, запах крови и спирта. Но боли я не помню, помню лишь страх и слёзы. Я часто отключался, а приходя в себя, не знал, сколько прошло времени. Всё было таким размытым, нереальным, словно в тумане. Когда всё закончилось, безумный старик смеялся и аплодировал. Гораздо позже я узнал, что на операционном столе я пролежал чуть больше месяца.

Сейчас я смотрю на свои руки и тут же вспоминаю когти. То, как впервые увидел своё извращённое, испорченное тело. Шерсть, клыки и своё сердцебиение, столь сильное, громкое, словно оглушительная барабанная дробь. Этот звук мог побороть только назойливый свисток старика. Безумные, холодные щупальца страха вонзаются в моё измученное сознание, и я издаю рык. Старик при этом смеётся громче. Хохочет. Он счастлив. В руках у него проклятый свисток.

Заключённый №1121 остался в живых, первый, кто вернулся в камеру. Эксперимент удался.