Убийство по буквам. Серия «Загадки Агаты Кристи»

Дизайнер обложки Мария Волкова

Редактор Татьяна Видякова

Редактор Алексей Астапенков

© А. Владимирович, 2020

© Мария Волкова, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4493-9216-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Серия «Загадки Агаты Кристи»

Вышли:

Восточный экспресс

Тайна в крови

Убийство по буквам

Готовятся:

Убийственное знакомство

Убийство – дело семейное

Убийство на сцене

Убийство по буквам

Спойлеры!

Уважаемые читатели, в тексте книги я неоднократно упоминаю имя и многие детали указывающие на личность убийцы из романа «Убийства по алфавиту», а потому настоятельно рекомендую ознакомиться с текстом романа до того как вы возьметесь за прочтение этой книги.

Предисловие

Вы помните свою первую книгу? Не ту, которую вам читали родители, дедушки, бабушки, а ту, которую вы прочли самостоятельно.

Я, например, отлично помню, как с гордостью заявил о том, что осилил «Волшебника изумрудного города». После этого было много книг – Александра Дюма, Фенимора Купера, Артура Конан Дойла или Алексея Толстого, еще больше научных или художественных в молодости, но произведение Александра Волкова до сих пор стоит среди этого списка особняком.

Агата Кристи не получила классического образования, но ее стремление постичь этот мир было велико. И начиналось оно с ознакомления с детской литературой.

В детстве чтение носило беспорядочный характер – Агата бралась за все, что попадалось под руку. По словам биографов, дом в Эшфилде, где прошли детские годы будущей романистки, был буквально набит книгами. Вот как описывает библиотеку Лора Томпсон:

Среди счетов Фредерика (отца писательницы) немало от «Эндрю Айрдейла, книготорговца с Флит-стрит», у которого он купил – помимо многого прочего – сорок семь выпусков «Корнхилл мэгазин» за четыре фунта (журналы по-прежнему находятся в гринвейской библиотеке), полное собрание сочинений Джордж Элиот за пять фунтов и «Французскую классику» по двенадцать шиллингов за том¹.

В домашней библиотеке юной мисс Миллер находились обычные книги для девочек начала века: Фрэнсис Ходжсон Бернетт, Ветхозаветные истории, «Великие исторические события», миссис Моулсворт. Однако с возрастом Агата научилась ценить прекрасное. Особенно она обожала романы Чарлза Диккенса. Позднее Кристи прочитала почти всего Бальзака и Золя. Впрочем, среди этих детских и юношеских произведений было одно, которое осталось в ее памяти на всю жизнь – «Дети железной дороги».

Автор захватывающего романа – английская писательница Эдит Несбит, посвятившая ее своему старшему сыну, рожденному в браке от банковского клерка Хьюберта Блэнда.

В 2011 году, уже после смерти Эдит Несбит, эксперты обвинили ее в плагиате. «Дом на железной дороге» Ады Дж. Грэйвс увидел свет в 1896 году, а в 1904 году его опубликовали в популярном журнале. Согласно современным исследованиям, Несбит действительно позаимствовала множество элементов из произведения Ады Грэйвс – таковы были реалии писательской индустрии в начале XX века.

Но Несбит не просто копировала детали, она творчески переработала сюжет и добавила многих героев, прототипами которых стали ее близкие и знакомые. Так, Эдит изобразила в романе русских оппозиционеров, которые часто гостили у семьи Несбит. А самое главное, «Дети железной дороги» стал настолько популярным произведением, что его влияние до сих пор ощущается в современной культуре и современной жизни. Например, 200-метровая дорога в Ли, Большой Лондон, названа в честь романа, который был шесть раз экранизирован. Клайв Стейплз Льюис написал свой цикл «Хроники Нарнии» под влиянием книги Эдит Несбит. Кроме того, он упоминает ее героев в романе «Племянник чародея». Также «Дети железной дороги» вдохновили многих известных писательниц на создание подобных сюжетов. Например, Памелу Линдон Трэверс, автора серии произведений о Мэри Поппинс, подхватившую идею детских историй о том, как герои попадают из реального мира в фантастический, или Джоан Роулинг, которая поместила пункт перехода из реальности в фантастику на железнодорожный вокзал.

Именно «Дети железной дороги» оставался в памяти Агаты Кристи на протяжении всей жизни. Повторюсь, что роман был экранизирован, и Королева детектива, которая не любила кино, написала письмо режиссеру фильма, полное восторженных похвал.

А еще она поведала о любви к творению Несбит устами одного из героев своего детища. Впрочем, здесь, как полагается, начинаются странности и загадки. Ведь эту книгу любит не Пуаро и не мисс Марпл, и даже не один из ее детективов. Произведение Эдит Несбит любил преступник, «помешанный на железной дороге», из романа «Убийства по алфавиту».

История создания романа «Убийства по алфавиту»

Первое упоминание о романе «Убийства по алфавиту» встречается в блокноте №13 из рукописного архива Агаты Кристи. В нем автор лаконично сообщает: «Вторник 6 ноября [1934] Начала писать «Убийства по алфавиту»». Зато подробно, почти на 15 листах, миссис Мэллоуэн описывает поездку с мужем в Сирию на археологические раскопки. Десять лет спустя романистка использовала эти записи для первой главы автобиографии «Расскажи мне, как живешь…», в которой она повествует об увлекательной жизни «жены археолога».

В книге (как и подобает Королеве детектива) интригующе рассказывается о самых обыкновенных и скучных вещах:

Через несколько недель мы отправляемся в Сирию!

Купить вещи для жаркого климата осенью или зимой – задача не из простых…

Упаковка!

И вот настает этот миг – мы действительно отправляемся. … Мы едем!²

Сборы, покупка необходимой одежды и укладка чемоданов – это только начало. А дальше – прощание с родными и путешествие на поезде. Из этих записок можно узнать, что даму Агату каждый раз укачивало, когда она переправлялась через Ла-Манш, или, например, что Мэллоуэны недолюбливали авиаперелеты из-за отсутствия сервиса. Наверное, от того, что это пишет Кристи – а у нее действительно талант создавать напряжение в тексте – читаешь о будничных событиях с опаской, все время ждешь подвоха, неожиданности, сюжетного поворота, а рассказ течет словно река, и тонешь в этих бескрайних описаниях пустыни и бесконечных неурядиц, неизменно сопровождавших археологические экспедиции.

Королева детектива с юмором рассказывает о прохождении таможенных проверок, ведь супруги везли с собой в Турцию, а затем в Сирию массу книг и немало денежной наличности, чтобы оплачивать работу во время раскопок. Таможенники с пониманием помогали решить ситуацию с финансами, но книги – весьма подозрительный груз. С особой любовью писательница повествует о поездке на Восточном экспрессе, и сразу понимаешь, почему она посвятила один из лучших романов именно этому поезду.

Чета Мэллоуэн предпочитала проводить зиму в южных странах. Пока в Англии не переставая шли дожди, погода была холодной и промозглой, супружеская пара искала древности в песках Ближнего Востока либо же отдыхала в комфортабельных отелях Египта или Турции. Макс ездил на раскопки каждую осень и весну, поскольку летом в Ираке или Сирии европейцу было не выжить, а Агата следовала за ним по привычке.

Впервые Кристи попала на археологические раскопки как туристка, в поисках экзотических развлечений, была свидетельницей удивительных находок экспедиции под руководством Леонарда Вулли. Здесь же романистка познакомилась со своим вторым мужем, и вот теперь, будучи замужней дамой, миссис Мэллоуэн каждый год вслед за Максом отправлялась на поиски «культурных сокровищ».

Дама Агата вложила солидный капитал в британскую археологию, не особо заботясь о том, чтобы сообщить об этом мужу. К тому времени весьма известная писательница могла пожертвовать достаточно средств, чтобы археология стремительно двигалась к получению звания передовой науки, но в открытую материально поддерживать организацию или частное лицо из-за непомерно высокого налогообложения не представлялось возможным, и потому она прибегала к хитрости: дарила права на роман организации, скажем, Британской школе археологии, а затем выкупала их обратно. Так институт получал деньги, а мисс Кристи – права на свою книгу. Из-за подобных финансовых уловок сегодня почти невозможно подсчитать даже примерную сумму ее инвестиций в развитие этой науки. Но по тому факту, что Британская школа археологии торжественно поручила молодому еще археологу руководство раскопками сперва в Ираке, а затем в Сирии, можно судить, что денежные переводы были значительными. Вот и в ноябре 1934 года чета Мэллоуэн отправились на поиски нового места для раскопок.

Не следует думать, что археологические экспедиции были для Агаты Кристи чем-то вроде развлекательного мероприятия. Фактически, она являлась спонсором поездок, а лишения терпела наравне с остальными. В автобиографии «Расскажи мне, как живешь…» автор вспоминает о проливных дождях, превращавших любое ущелье в бурную реку, преодолеть которую было трудно даже на машине; о страшной жаре; шатающихся палатках, «напоминающих пьяниц, поскольку не были как следует закреплены и скашивались то на одну, то на другую сторону»; об обедах, в которых еда «плавает в жире»; о ночных кошмарах, когда «…мышь пробегает по лицу или дергает за волосы – мышь! Мышь! МЫШЬ!.. Я зажигаю лампу. Ужас! Стены покрыты ползающими странными, бледными, похожими на тараканов существами! Мышь сидит на полу возле моей кровати и лапками моет усики! Повсюду нечто ужасное, ползучее! Макс успокаивает меня. „Просто ложись и спи, – говорит он. – Как только уснешь, все это перестанет для тебя существовать“».

Раскопки были непрекращающейся чередой преодолений: в местах, далеких от цивилизации, трудности возникали буквально из ниоткуда – от поиска необходимых инструментов до набора рабочих, включая повара. Непросто было добиться от местного шейха согласия на ведения раскопок на пустующем кургане, уговорить здешних крестьян работать в зимний период, особенно после урожайного года. Иногда писательницу доставало это бесконечное копание в песках, а потому в ее романах прорываются нотки раздражения:

На мой взгляд, археологи – это типичное не то. Они роются в земле и порют вздор о том, что случилось тысячи лет назад. Хотел бы я знать, откуда это им может быть известно? И кто будет с ними спорить? Они скажут, что какой-нибудь гнилой нитке бус пять тысяч триста двадцать два года – и поди возрази. Археологи они такие – наплетут с три короба, хотя сами как будто верят в то, о чем говорят. Но вроде бы люди они безобидные. Ко мне третьего дня заходил один старичок – видите ли, у него сперли скарабея – так он, бедняга, был в таком отчаянии, беспомощный, как младенец³.

Коллеги Макса по экспедиции тоже были совсем не идеальными людьми. Например, в «Расскажи мне, как живешь…» Кристи описывает молодого археолога Робина Макартни, молчаливого и надменного, чье поведение доводило Агату до состояния «нервного идиотизма». Или помощников-арабов, которые всегда старались быть на высоте, но их подводила горячность – все ломалось или шло кувырком от излишнего усердия.

Поразительно, но эта нервная обстановка странным образом успокаивала Королеву детектива. Именно здесь ей приходили на ум самые запутанные сюжеты, именно здесь она создавала лучшие произведения.

Десять лет спустя Агата Кристи вспоминает лишь о красивой природе: «это свежее, первозданное ощущение безлюдной улыбающейся земли. Как же это было прекрасно…»⁴.

А возможно, ей нравилось быть верной и послушной женой, постоянно находиться вместе с мужем и помогать ему во всем – даже копаться в земле и доставать битую две тысячи лет назад глиняную посуду?

Развернутый набросок сюжета «Убийств по алфавиту» сохранился в 66-м блокноте вместе с заметками для других произведений: «Морское расследование», «Сон», «Смерть в облаках», «Немой свидетель» и «Печальный кипарис», а также с зачатком того, что спустя почти двадцать лет превратилось в роман «Зернышки в кармане». Здесь автор пока еще схематично набрасывает идеи для будущего романа «Убийства по алфавиту».

Серия убийств – П. [уаро] получает письма от очевидного маньяка.

Первая – старушка в Йоркшире —

второй – бизнесмен —

Третья – девушка (туристка?) —

Четвертый – сэр Мак-Клинток Марш (который не убит – а спасен) —

Пятая – Мюриел Лейври.

Проверка его домашней вечеринки – один человек знает девушку, но у него абсолютно железное алиби.

Идея книги – доказать, что алиби ложное, а сэр ММ – убил вторую и третью жертву по своим собственным причинам – 1-я и 2-я камуфляж – цель приписать вину человеку с железным алиби⁵.

Как вы видите, этот набросок имеет много общего с романом⁶:

Первое, письма маньяка, адресованные Пуаро.

Второе, старушка в качестве первой жертвы.

Третье, убийство девушки на морском курорте.

Четвертое, попытка замаскировать одно убийство двумя другими.

Пятое, железное алиби для подозреваемого, оказавшегося невиновным.

Есть здесь и отличия:

Первое, попытка настоящего убийцы скрыться под маской «четвертой» жертвы. Такого рода прием дама Агата использовала неоднократно. Совсем недавно был опубликован роман «Загадка Эндхауза», а впоследствии Королева детектива еще не раз воспользуется этой уловкой: в «Раз, два – пряжку застегни», «Объявлено убийство» и «…И в трещинах зеркальный круг».

Второе, упоминание о «домашней вечеринке». В тексте «Убийств по алфавиту» нет описания никаких вечеринок. Зато подобная роковая сцена встречается в «Трагедии в трех актах». Очевидно, эта идея перекочевала из одного сюжета в другой, что также типично для творчества мисс Кристи.

Третье, нет даже намека на алфавитный порядок жертв. Имя пятой жертвы – Мюриел Лейври, что ясно указывает на отсутствие замысла убийств по алфавиту.

Пока Агата Кристи складывала в голове детали головоломки и помогала мужу наводить порядок в бесконечном хаосе среди песков сирийской пустыни, в США был опубликован роман «Трагедия в трех актах». Рецензенты привередничали, пытаясь выдавить нечто критическое в адрес стремительно поднимавшейся на литературный Олимп британской романистки («Книга не так хороша, как хотелось бы»), но читатели решили иначе. Продажи ее произведений росли вопреки всем расчетам и прогнозам, а журналисты любых мастей, от самых известных до проныр из желтой прессы, пытались заполучить интервью или фотографию загадочной писательницы. Летом вышел очередной роман из серии расследований Эркюля Пуаро («Смерть в облаках», в США – «Смерть в воздухе») и критики сдались: «Криминальная „головоломка“ отменна, да и стиль великолепен».

Но Кристи мало волновали триумфы. Вдали от цивилизации, она, спокойно примостившись на деревянном стуле возле двух ящиков, поставленных один на один и заменявших собой письменный стол, делала заметки к очередному шедевру и была счастлива, что ее не беспокоят назойливые репортеры. И пока Макс раскрывал секреты прошлого, Агата сочиняла очередную загадку.

В блокноте под номером 20 мы встречаем еще один набросок сюжета для будущего романа. Здесь уже видна идея с алфавитным порядком и другие детали, вошедшие в книгу.

Абериствит – старушка миссис Эмс – подозревают мужа Бексхилл – Дженет Тейлор Блайт Ситтерсмарш – сэр Мортон (Кармайкл – зачеркнуто) Кларк – также очень состоятельный человек – его брат Рудольф – жаждет помочь – друг или сестра Дженет Тейлор тоже хотят Донкастер – Джеймс Дон – убит в кинотеатре. П. [уаро] получает телеграмму – Е. – посылает ее сам – человек освобожден – Р [удольф] говорит, что должно быть еще одно убийство⁷.

Как вы видите, к этому моменту Королева детектива окончательно определилась с порядком и деталями первых четырех убийств.

Первое убийство. Действие происходит в Абериствите, позднее сложно произносимое название Кристи заменила на более благозвучный Андовер / Эндовер. Также мы видим упоминание пожилой женщины и ее мужа, который на время становится главным подозреваемым.

Второе убийство. Только имя жертвы.

Третье убийство. Здесь совпадает обстановка. Интересно, что имя жертвы, позднее использованное в романе, вычеркнуто, вместо него используется имя сэр Мортон Кларк.

Появляется идея о помощниках Пуаро – молодых брате и сестре, которая впоследствии была реализована в других произведениях.

Четвертое убийство. Место преступления, как и в романе – кинотеатр в Донкастере. Но в романе инициал у жертвы – И.

Совершенная неожиданность – развязка, поскольку автор на этом этапе планировал другой финал. Есть также упоминание о пятом убийстве, письме Пуаро. По предположению Джона Каррана задумка писательницы состояла в том, что Пуаро планировал подтолкнуть убийцу к очередному преступлению. Сыщик догадывался о невиновности главного подозреваемого, а потому сам себе отправил письмо, чтобы освободить арестованного полицией человека и заставить настоящего преступника действовать. Но в итоговой версии романа авторский замысел реализован не был. Впрочем, это лишь предположения, основанные на весьма неполных набросках.

Остается лишь гадать, почему Королева детектива решила иначе повернуть сюжет и отказалась от впечатляющей концовки. Дневники дамы Агаты молчат об этом, она не любила раскрывать секреты создания своих произведений.

Между тем на Кристи навалилась еще одна проблема – стремительно взрослеющая дочь Розалинд. Наладив свою личную жизнь, миссис Мэллоуэн наконец почувствовала себя матерью. Об этом свидетельствует дарственная надпись на книге «Трагедия в трех актах», адресованная золовке и ближайшей подруге Нэн Уоттс: «От одной матери другой матери с глубокой симпатией!»⁸

Родственница являлась для Агаты наглядным примером в отношениях с дочерью. Джудит – наследница Нэн – была на несколько лет старше Розалинд, а потому Кристи могла увидеть, что ждет ее впереди, а в особенно сложных случаях попросить у подруги совета.

Джудит надоело учиться в школе лет в пятнадцать, и она отправилась в Париж, где в течение полугода окончательно уверилась в бесполезности школьного образования. Вернувшись в Англию, девушка попыталась получить диплом преподавателя танцев, пройдя ускоренный курс обучения, но, к несчастью, сломала лодыжку. Забросив мысль о самостоятельном заработке, дочь Нэн влюбилась в молодого человека с неясными перспективами, а затем вместе с ним сбежала в Австрию. Поскольку вероятность брака и обеспеченной жизни оставалась туманной, Джудит спустя два года вернулась к родителям. К этому времени она была уже молодой привлекательной женщиной, общительной и жизнерадостной. Нэн ужасалась образу жизни, который вела ее дочь; пугало все – от яркого макияжа и косметики до бесконечных походов по ночным клубам. В ожидании чада до двух или трех часов ночи мать накручивала себя, представляя самые страшные сценарии. В письме к миссис Мэллоуэн подруга признается, что «все пошло наперекосяк».

Впрочем, скоро дела пошли на лад – молодежные увлечения Джудит сошли на нет. По просьбе Розалинд супруги Мэллоуэны нередко приглашали девушку в попутчики во время путешествий по Европе. Отстраненный взгляд Агаты и трезвая оценка Макса совпадали в едином выводе – с Джудит все не так плохо. Все образумится. Тот же вывод скрепя сердце твердила себе Кристи, когда смотрела на собственную дочь.

Она переживала за нее – вынужденную расти без отца. Едва уловимые намеки в автобиографических романах свидетельствуют о страхах перед углубляющимся разладом с Розалинд, случившегося после развода. Писательница сочла лучшим выходом – предоставить дочери свободу и независимость, не пыталась ограничивать ее системой жестких правил.

Между тем Розалинд превратилась из гадкого утенка в симпатичного подростка. В отличие от матери, она не любила скромничать, говорила обо всем прямо в лоб, не дожидаясь подходящего момента. Так однажды Розалинд заявила, что хочет заняться фотографией. Пригласила к себе друзей и принялась позировать в купальном костюме. Прослышав об этом, Агата Кристи пришла в ужас, предположив, что дочь мечтает сделать карьеру в модельном бизнесе. Отныне все фотографии Розалинд проходили строгую цензуру, а друзья вынуждены были спрашивать дополнительное разрешение для посещений у миссис Мэллоуэн.

Из переписки можно сделать вывод, что юной девушке хотелось чего-то совсем иного, нежели ее матери – всеобщего внимания, любви, обожания. Она научилась дерзить старшим и бросаться необдуманными обвинениями.

Наученная горьким опытом, Кристи старалась постоянно быть вместе с супругом, и времени на воспитание ребенка почти не оставалось. Единственным разумным решением, по ее мнению, было отдать дочь в швейцарский пансион. Здесь под присмотром верной служанки Шарлотты Фишер, ухаживавшей за Розалинд с детства, последняя должна была получать образование и лечение. На следующий год Розалинд сменила один скучный пансион на другой, но успокоения не обрела. Неожиданно она нашла себя в Париже. Писательница отправила дочь в столицу Франции в надежде, что ей дадут пристанище и обогреют родные второго мужа, т.е. отчима Розалинд. На время активная переписка сошла на нет, а затем обрела тревожные нотки. Дочь послала матери несколько немногословных писем: «Поскорее истрать все деньги и возвращайся домой, – писала она из Парижа. – Ты представить себе не можешь, что за мозги у этих людей, какие глупости им приходят в голову». Агата не любила Париж. В очередной раз, не разобравшись толком в мотивах и переменах настроения Розалинд, испуганная Кристи отправила ее в Мюнхен, где договорилась, чтобы непослушную дочь приютили в консервативной и очень религиозной семье.

Отчаявшись достучаться до родительницы, Розалинд пишет приемному отцу: «Пока не забыла: скажи маме, что она и впрямь свинья! Я только что получила письмо от Карло, в котором она пишет, что мама сдала Эшфилд до марта. Как она могла! Я чувствую себя абсолютно несчастной. Впервые я не смогу отметить там свой день рожденья. Это и твоя вина – с твоими вечными археологическими конференциями и прочим. Просто ненавижу вас всех, но, может, мне как-нибудь удастся это пережить.

…Не вздумай весь июнь провести в переездах по тамошним местам. Помни: у тебя есть падчерица, которая умирает от жары, замурованная в этой Башне».

Крик отчаяния из этого письма дошел до Макса. Отчим оказался более чутким и мудрым родителем, нежели женщина, подарившая жизнь. Впоследствии отношения между ним и приемной дочерью стали настолько теплыми и близкими, что свою автобиографию он посвятил именно ей.

Период юношеского бунтарства у Розалинд закончился с возвращением в Англию. Она стала миловидной девушкой, смирившейся с тем, что из-за статуса матери как разведенной женщины, ей весьма трудно будет пойти традиционным путем дебютантки, танцевать на балах в Букингемском дворце и встретиться с будущим мужем. Зато статус матери как популярной романистки позволял ей легко обойти это препятствие, и недостатка внимания со стороны молодых людей не было.

Эта активная семейная переписка – свидетельство, что Агату очень волновала жизнь и поведение дочери. За молчанием таилась боль за дочку, а за спокойствием и молчанием, попытка по-своему воспитать родного человека. Ведь в 30-е годы, во время поездок на раскопки она практически не написала ни одного письма своим литературным агентам. Отсутствие привычных связей с внешним миром позволяло писательнице сосредоточиться на сюжете ее очередного романа.

Через пятьдесят страниц после первого упоминания мы встречаем в 66-м блокноте еще один вариант сюжета. Не просто набросок, а уже вариант с двумя версиями и перечислением мест преступления. В обеих версиях присутствует идея о преступнике, алчном родственнике, скрывающем свое преступление за другими убийствами.

Убийства по алфавиту

Пуаро получает письмо

В Абериствит

Бриксем или Бексхилл

Кидл или Кройдон

Дартмут или Дейнсхилл

Первая Версия

Намеченная жертва сэр Лукас Оскар Дейн —

Это вызывает переполох – его состояние переходит к его брату Луису Дейну

Вторая версия

Намеченная жертва Дженет Кинг 3-я жертва сэр Оскар Дейн – но он только ранен ножом – не смертельно – по ее завещанию все отходит ее кузине Вере – сиделке, ухаживающей за Оскаром. Вера и Оскар увлечены друг другом

П. [уаро] задает вопросы им всем Меган – страсть к правде – хотите правды? – НЕТ – Вы можете не хотеть правды, но можете дать правдивый ответ!

Тора – вы бы вышли замуж за сэра С., если бы его жена умерла Ф [ранклин] Вы помните новости в газете в тот день, когда вы прибыли или [вопрос про] аскотские шляпы Дж. У вас есть молодой человек?

Д [оналд] Когда вы брали отпуск?⁹

В итоге, в основу сюжета легла первая версия, хотя второй вариант демнострирует не менее интересные возможности. Головоломка в духе Агаты Кристи. Сэр Оскар Дейн подстраивает покушение на самого себя с целью убить другую жертву и с помощью женитьбы стать наследником ее состояния – несомненно, неожиданная развязка. Следует отдать должное творческому гению дамы Агаты, поскольку подобный ход выглядит повторением написанной двумя годами раньше «Загадки Эндхауза». По сюжету, Ник Бакли хочет убить свою кузину и унаследовать состояние, для чего фальсифицирует покушение на себя. Вероятно, Королева детектива не желала повторяться. Этот аргумент стал решающим при выборе версий.

Еще одна удивительная подробность – жертвы перечислены не в алфавитном порядке (третья «жертва» – Дейн, а четвертая – Кинг.), хотя ранее автор перечисляет Бриксем – Кидл – Дартмут.

Убийства, совершенные преступником в алфавитном порядке, как это представлено в романе, – более очевидный и, бесспорно, гениальный ход. Возможно идея для «Убийств по алфавиту» появилась во время создания романа «Почему не Эванс?», опубликованного в сентябре 1934 года, за два месяца до начала работы над «Убийствами по алфавиту», где раскрытый справочник упоминается в главе 24 и используется как ключ к местопребыванию персонажа?

На одном из диванов у окна лежал раскрытый железнодорожный справочник, однако никаких пометок на его открытой странице не было. Франки все же переписала все названия с этой страницы в маленькую записную книжку, – жалкий пустячок – совсем не на это она рассчитывала¹⁰.

Книги мисс Кристи похожи на цепочку: берешься за одно звено и, если читаешь их внимательно, невольно вытянешь всю цепь. На 30-е годы приходится расцвет творчества писательницы, она публиковала за год три-четыре романа, а потому, дописывая один, делала наброски для следующего, а в голове уже крутился головоломный сюжет третьего. Вот и в «Убийствах по алфавиту» мы встречаем замыслы более поздних произведений дамы Агаты. Один уже четко сформировался в сознании автора, а другой еще был только задумкой:

– Положим, – прошептал Пуаро, – четверо садятся за бридж, а пятый, лишний, усаживается в кресло у камина. Вечер кончается, и человека у камина находят мертвым. Один из четырех, объявив «пас», подошел и убил его, а остальные, сосредоточившись на игре, этого не заметили. Вот это убийство! Кто из четверых виновен?¹¹

А намек на последнее дело Эркюля Пуаро:

– Не удивлюсь, если вы умрете и потом расследуете собственное дело, – хохоча, заявил Джепп. – Отличная идея! Об этом можно написать книгу¹².

Следует оценить внимание, которое автор придавала выбору места преступления. Она тщательно подбирала знакомые места, очевидно, не только чтобы описать их достоверно и реалистично. Кристи обладала необычной способностью – ощущать атмосферу местности. Именно это ощущение дама Агата старалась передать в своих произведениях. В итоговой версии романа из всех перечисленных мест преступления останется только Бексхилл. Писательница отказалась от Дартмута и от обоих вариантов на «С», остановившись на Черстоне, который она хорошо знала. В наши дни туда можно добраться поездом подобно тому, как добирались Пуаро и Гастингс, а также пройти оттуда пешком к Гринуэй-Хаусу, хотя в 1934 году дом еще не принадлежал Кристи.

Публикация нескольких книг в год, отсутствие претензий со стороны налоговой службы, впоследствии чуть не сделавшей Королеву детектива нищей, и успех у читающей публики на время превратили Агату Кристи из обеспеченной дамы среднего класса в одну из самых богатых женщин Британии. А потому 1934 год прошел под знаком покупки новых квартир и загородных домов.

Обратите внимание: Гастингс упрекает Пуаро в том, что его друг переехал в новую квартиру «идеальных пропорций». Очевидно, в момент написания этого фрагмента Кристи вспоминала собственную покупку на Шеффилд-стрит 58 в Кенсингтоне. Здесь Мэллоуэны оставались на ночь, если посещение Лондона затягивалось до позднего вечера.

Первое издание романа «Убийства по алфавиту» (1936)

– дом с большими, хорошо спланированными комнатами на Кэмпден Хилл. Там оказалось достаточно места для библиотеки Макса с огромным столом, на котором он мог разложить свои глиняные черепки, и отдельной большой рабочей комнаты для Агаты. Здесь у нее был большой удобный стол, кресло с прямой спинкой рядом с печатной машинкой, уютное кресло с подлокотниками, софа, большое пианино «Стейнвей» и больше ничего¹³.

Совсем незадолго до отъезда на Ближний Восток, Агата позволила себе роскошное приобретение – поместье Уинтербрук в Уоллингфорде. Это был подарок мужу. Теперь он мог хоть каждый день с комфортом добираться до Оксфорда. Об этом особняке писательница рассказала в романе «Немой свидетель»:

был элегантным, но по-домашнему уютным зданием, окруженным прелестным садом, который простирался до самой Темзы. Фасадом в стиле эпохи королевы Анны он почти выходил на главную дорогу, но был скрыт от нее густыми зарослями остролиста; задняя часть дома была построена в георгианском стиле; помещения для прислуги и конюшни – в стиле XVII века, и еще на заднем дворе был обнесенный стеной огород. Главная спальня выходила окнами на лужайку, посреди которой стоял раскидистый кедр, отбрасывавший густую мирную тень. Этот же вид открывался Максу из окна кабинета-библиотеки – специально для его удобства вдвое удлиненной комнаты, всегда заполненной сигаретным дымом, уютно заставленной журналами по археологии и томами Геродота, «лучшего сплетника античности», по выражению Макса¹⁴.

И еще Лора Томпсон приводит в своей биографии фрагмент из дневника А. Л. Роуза, который часто бывал в Уинтербруке: «…уютный, теплый, гостеприимный интерьер, типичный для верхушки среднего класса, – писал он в дневнике, – со всеми его удобствами и приспособлениями, прелестным фарфором и отличной мебелью, которую позволяло им покупать процветание Агаты… солнечный дом с гостиными, выходящими окнами на просторные заливные луга, спускающиеся к реке»¹⁵.

Подытоживает эти описания Томпсон лаконичным определением: