Впервые я услышал это название от одного моего товарища в Венесуэле. Роман немца Патрика Зюскинда тогда только вышел на испанском языке и им зачитывались многие продвинутые читатели. История ущербного убийцы захватила умы большого числа книголюбов. В то время я еще не мог свободно читать литературу на испанском языке, да и по жизни мне было не до книжек, поэтому история парфюмера тогда обошла меня как-то стороной.

Прошли ещё около двадцати лет, я уже много поколесил по белому свету. Пожил в Венесуэле, США, Швеции, Германии, Ливане, Китае, Турции и постоянно работал в Вене. В Ташкент залетел отдохнуть, навестить друзей, родственников и знакомых. Как-то в один из вечеров в руки мне попал диск с фильмом «Парфюмер», кто-то из знакомых дал мне его посмотреть на досуге. Ну, я этот диск и включил, фильм особого впечатления на меня тогда не произвел.

Через несколько дней мы с друзьями собрались на даче на посиделки, решили сварганить плов на очаге. А как в Ташкенте делается плов? Это коллективный труд всех участников застолья. Одни занимаются дровами и очагом, другие чистят рис, третьи нарезают мясо, лук, морковь. А самый авторитетный берет на себя обязанность непосредственно варить плов. И главное ведь не еда, хотя она очень вкусная, главное – это процесс. В процессе готовки возникает особое общение, сыплются разные шутки, прибаутки, рассказы, идут обсуждения. Всякие типа охотничьих рассказов, где, когда и на кого охотились. Как из базуки точно попали в левый глаз летящей белки навскидку, да с разворотом на 180 градусов, пять раз подряд из двуствольного ружья. Чисто мужские истории…

И зашел разговор о фильме «Парфюмер», мнения друзей разделились. После нескольких рюмок разминочного круга, умеренный спор стал тихонечко накаляться, стороны упирались на своей интерпретации событий и надо было срочно разрядить обстановку. В словесной баталии несколько раз упомянули, что фильм снимался частично в Испании и этот факт вытащил из моего подсознания историю про испанского парфюмера, которая со мною приключилась лет эдак тридцать назад. И, чтобы разрядить обстановку, я начал рассказывать эту историю:

– Друзья мои, а мне ведь пришлось столкнуться в жизни с одним настоящим парфюмером из Испании.

Спорщики остановились, и стали заинтересованно смотреть на меня.

– Это было в начале семидесятых, – продолжал повествовать я. – Уже закончилось мое обучение в московской аспирантуре, я работал и жил в Ташкенте. Однажды ранним утром меня разбудил очень настойчивый междугородний звонок. Вы все помните, как звонили телефонистки межгорода, от их звонка можно было даже из комы выйти. Сонный, я поднял трубку.

– Алло, алло! Алекс это ты? – Спросил незнакомый голос.

Уже настроившись сказать что-то резкое и бросить трубку, я пробормотал:

– Кто это? Кто вам нужен?

– Алекс! Это я, Антонио Пресо из Испании, парфюмер. Мы познакомились с тобою в Москве, в гостинице на Ленинском проспекте. Ты дал мне свой адрес и телефон и пригласил меня в Ташкент. И вот я прилетел, звоню тебе из почтового отделения в аэропорту.

Какая Испания, какой Ленинский проспект, но маховик памяти медленно начинал раскручиваться… Москва, гостиница «Академии Наук СССР», маленький испанец, парфюмер, что-то приятное и очень теплое… Раз приглашал, надо держать слово:

– Да, да, Антонио. Это я, Алишер. У тебя же есть адрес, отдай его таксисту и он привезет тебя ко мне, это место все знают, это недалеко, где магазин «Березка», может быть от силы 2 рубля по таксометру. Я жду.

Пока я приводил себя и квартиру в порядок, память восстанавливала теплое и приятное. Стали всплывать картинки, как когда ты включаешь компьютер, появляются иконки программ на его рабочем столе. Камила из словацкой Кошицы, моя сокурсница того времени, как раз проживала в гостинице «Академии наук СССР». От клиники Пирогова по Ленинскому проспекту до поворота к Крымскому мосту, слева прямо на углу. Мы учились вместе в аспирантуре и, оценив ее красоту, я тогда принял стойку, как охотничий пес на дичь. В тот осенний слякотный день я сидел в ожидание Камилы в холле гостиницы, заказал себе чего-то выпить: чай, кофе, пиво, сок – не помню. Что-то пил и осматривался по сторонам. Неподалеку сидел невысокий молодой человек и разговаривал по телефону. Судя по тому, что шнур телефона тянулся от него через весь зал в один из кабинетов, этот человек был либо близкий, либо очень уважаемый для гостиницы человек. Говорил он на иностранном языке, но по часто произносимым словам: Мадрид, Барселона, Мурсия, конференс – я понял, что это испанский. В голове сразу промелькнули коррида, «Реал», Сервантес, Веласкес, Иглесиас, мой дядя, советник интербригады, который в 1936 году привез из Испании в Ташкент беременную баскскую невесту. И повеяло каким-то теплом от этого незнакомца. Тем временем он закончил разговор, положил трубку и смачно закурил сигарету «Родопи».

– Паршивый табак, – вслух по-русски произнес незнакомец.

– Да, – согласился я, – но другого табака здесь нет.

– Это уж точно, – поддакнул он.

– Вы из Испании? – Спросил я.

– Да, а вы как догадались?

– Вы произнесли несколько раз Мадрид, Барселона, конферанс.

– О да, я обсуждал вопрос участия в конференции парфюмеров в Барселоне. Меня приглашают из Мадрида и мы согласовали вопросы проезда и размещения.

– А вы парфюмер?

– Да парфюмер, эитар как говорят арабы.

– У нас в Средней Азии называют почти так же – атир, атирчи.

– А вы из Средней Азии?

– Да, из Узбекистана. Самарканд, Бухара, Хорезм – слышали, наверное?

– О, конечно. И мечтаю побывать там! Меня зовут Антонио Пресо, я из Мурсии. Сейчас в Москве изучаю фармакопею и ее сочетание с парфюмерией.

– А меня зовут Алишер, я из Ташкента, занимаюсь психофармакологией и выходит, что мы, в некоторой степени, коллеги. Сейчас учусь в аспирантуре и здесь жду свою однокашницу, она из Словакии и остановилась в этой гостинице.

– О как это интересно, если вы не против, давайте познакомимся поближе и закажем чего-нибудь, а то я только из лаборатории и еще не успел перекусить.

– Хорошо, – согласился я, и мы прошли к бару.

Я заказал две яичницы с жареными сосисками, были такие блюда в советские времена, их подавали в таких маленьких никелированных сковородочках. Антонио заказал бутылку болгарского вина, кажется тоже «Родопи», другого просто тогда не было, и мы вернулись за мой столик.

За бокалом вина Антонио поведал мне, что их фамильное поместье находится на юго-востоке Испании в Мурсии, что его предки были потомственными парфюмерами, что их род всегда служил королевскому двору и дед был личным парфюмером последнего короля. Я же рассказал, что тоже состою из рода потомственных врачевателей. Что и мои предки служили королю, но только нашему – эмиру. Что прадед был лекарем в гареме и многие его снадобья использовали назально. Рассказал о всяких наших ароматических травах, об ароматических свечах, окуриваниях, иглоукалываниях, обо всех тех способах, которыми позднее мой дед лечил людей в горах Джизака.

Тем временем подошла моя пассия.

– Камила, – представил я девушку, а потом собеседника, – Антонио, парфюмер из Испании.

Собеседник мой впился алчным взглядом в Камилу, масляные глазки блудливого кота заблестели и даже распушились несуществующие усы.

– Мы уже встречались с Антонио, – сказала Камила, недовольно присаживаясь к столику, – он несколько дней уже атакует меня попытками ухаживания.

Это было сказано таким тоном, что не вызывало вопроса, кому она отдает предпочтение. Я заказал еду, бокал для гостьи и, окрыленный надеждой, вернулся к разговору.

– А как можно не атаковать такую красивую девушку? Какой уважающий себя мужчина пройдет мимо такого очарования? И имя ваше прекрасно – Камила! У нас на юге Испании оно часто встречается, – разливался комплиментами испанец.

Я аккуратно перевел разговор в прежнее русло, о значении запахов в лечении и как это делалось в наших краях, как мой дед окуривал на кострах из джизакских лечебных трав пациентов и они от этого выздоравливали. А Антонио говорил о том, что не случайно сегодня и здесь встретились два потомка из двух разных родов, служивших коронованным особам. Потом он мечтательно заговорил о прелестях Востока и о желании посетить эти места, посмотреть, как окуривают больных лечебными травами, ощутить самому эти запахи. Я любезно пригласил его, если он когда-нибудь окажется в Ташкенте, в гости. Оставил ему свой домашний адрес, номер телефона и, откланявшись, ушел с Камилой проводить другую свою «конференцию»… Вот почему воспоминания были такими приятными и теплыми… Потом закончилось мое обучение, я вернулся в Ташкент, пошла ответственная работа и все закрутилось так, что я совершенно забыл о своем приглашении. Этот звонок застал меня врасплох, но коль назвался груздем, то полезай в кузов.

Антонио с помощью таксиста поднялся в мою квартиру с чемоданом и двумя большими плетеными корзинками. После приветствия и обнимания, он поставил одну из них на стол и раскрыл. Вся квартира тут же наполнилась запахами испанских ароматов.

– Я прилетел из Мадрида с пересадками в СССР не через Москву, а прямо в Ташкент, – радостно тараторил Антонио, – так что может быть копчености, сыр и зелень еще не успели испортиться и мы сейчас это проверим. Вот херес из Кадиса, вот сыр из Самора, эта колбаса чорисо из Сарагосы, а эти ароматный чеснок и помидоры из Андалусии. Я пытался устроить тебе в Ташкенте маленькую Испанию.

Мы тут же опробовали привезенные продукты, они не испортились, расположили все на столе в красивые тарелки, добавили горячие, еще пахнущие тандыром* ташкентские лепешки и предались пищевому разврату.

– Алекс, помнишь, ты рассказывал мне в Москве про одну провинцию Жужук или Жижак, ту, где сохранились традиции лечения окуриванием, где еще живут знахари и врачеватели, сохраняющие секреты древнего искусства.

– Жужук, Жижак? – Не понял я, но тут до меня дошло, – Джизак, она называется Джизак. Там некоторое время врачевал мой дед.

– Да, да. Мне трудно проговорить правильно это название, похожее на звук полета пчелы, поэтому у меня получается на французский манер Жижак как Жан Жак. Я хотел бы побывать там, окунуться в этот дивный мир знахарей, колдунов и магов, прикоснуться к вечности, ощутить запахи трав этой провинции.

– Я правильно тебя понял? Мы не поедем в древнейшее государство на земле, великий Хорезм, в священный город всех мусульман Бухару, в столицу непобедимого Тамерлана – Самарканд, с его мавзолеями величайших сынов человечества? Мы поедем в маленький захолустный городок Джизак?

– Да, да. И найдем там поскорее народных целителей, которые изгоняют болезни окуриванием местными травами. Я целый год готовился к этой поездке и готов там лично пройти курс лечения.

Я все надеялся, что это мне причудилось или Антонио укачало немного в самолете. Однако вглядевшись в светящееся неземным светом лицо моего испанского товарища, понял, что мне придется исполнить эту блажь.

– Антонио, Джизак, хоть и областной центр, это не совсем цивильный город, находится между степью и горами, в районах области бытовые условия на первобытном уровне. Не каждый городской житель, тем более европеец, выдержит эти условия.

– Нет, нет и нет. Я все выдержу, я не могу ждать, когда Жижак уже совсем рядом, это выше моих сил. Немедленно иди, умывайся, брейся, приводи себя в порядок и мы поедем туда.

– Антонио, твой приезд без предупреждения может немного изменить твои планы. У меня ведь работа на кафедре, я не свободный человек, у меня есть руководство. Мне надо время, чтобы уладить все вопросы и освободиться для поездки.

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?

Джизак мистический

С этой книгой читают

Другие книги автора