CAI

Генерал едва успел сдержать удивление от наглости коллеги.

– Поговорить вы с ним сможете, это я вполне мог вам устроить. Записи боев? Тоже возможно, но уже после того, как их просмотрят наши эксперты. А вот ни о каком доступе к рабочим программам не может идти и речи. Это секретная информация, мистер О'Нил.

Американец улыбнулся, все той же фирменной улыбкой, и со все тем же ледяным взглядом.

– Как раз к вам я пришел только по первым двум вопросам, чтобы согласовать взаимодействие. По вопросу допуска к программам я обращусь к вашему руководству, генерал Дементьев. Мы же понимаем друг друга.

Александр кивнул. Норманн прозрачно намекал на программу взаимодействия, инициированную несколько лет назад. Программу, активным участником которой был и сам Александр. По этой программе США и Россия начали активное сотрудничество, сначала во внешней политике, а затем и во многих других сферах. В штатах окончательно устали от программы «сдерживания России», и пришли к закономерному выводу. При активном сотрудничестве во внешней политике с одной стороны отпадет сама проблема столкновения сфер влияния, с другой многие вопросы можно будет решать в кратчайшие сроки, избегая возникновения любых кризисных ситуаций. В России тоже устали от идеологического противостояния Западу, и принятия программы взаимодействия стало новым витком развития многих сфер экономики. Однако на этом фоне появились те, кто приоритет взаимодействия ставил выше приоритета сохранения госсекретов, с чем самому Александру уже приходилось встречаться. И ситуация могла легко повториться и сейчас. Если О'Нил обратиться к нужным людям, он вполне сможет добиться своего, и получить доступ к передовым технологиям. Цель у него проста, и Александр вполне понимал своего коллегу в стремлении любыми способами сократить отставание, вызванное инцидентом с Prime’ом, но допускать такое развитие событий никак не хотел.

– Могу лишь пожелать вам удачи, Норманн. Но, что касается первых двух вопросов. Как только вы захотите поговорить с Каем, обращайтесь ко мне, мы согласуем место и время встречи. А когда получите необходимый допуск, я передам вам записи действий нашего прототипа.

– С вами приятно иметь дело, Александр, – кивнул американец.

– Взаимно, Норманн.

София шла по пыльной земле аэродрома, борясь с желанием закурить. На КПП ее промурыжили полчаса, пока не убедились, что у нее есть нужный допуск. От нецензурных выражений и крика ее удерживало только четкое понимание, что никакого впечатления это все равно не принесет, а скорее лишь замедлит процедуру.

По большому счету, ей не обязательно было приходить сюда, общаться с Каем, продолжать обучать его. Вряд ли ее старания что-либо смогут изменить. Но этот ИИ навсегда останется ее детищем. Не ребенком, а именно детищем. Работой, самой важной и большой в ее жизни. И продолжала она свою работу не ради какой-то определенной цели, а для себя. Маленькая личная прихоть.

Вокруг суетилась обслуга, инженеры перебирали дронов, проверяли вертолеты, занимались и прочими машинами, находящимися на аэродроме. На бредущую к отдельно стоящему грузовому вертолету женщину никто внимания не обращал. Забавно, но работу самого важного центрального узла всей маленькой системы никто не пытался проверить. Не потому, что никто из местных инженеров не сумел бы разобраться, что и как устроено в этом громадном вертолете. Аппаратное обеспечении ИИ – обыкновенный мощный компьютер, который нельзя выключать. И множество вспомогательных систем, на этот компьютер завязанных. Все же отечественная микроэлектроника несколько уступала зарубежным аналогам. Просто никто не решался лезть в эти дебри.

Внутри, как и всегда, было темно. И, как и всегда, стоило ей войти, загорелся тусклый свет.

– Здравствуйте, София Александровна, – как и всегда, поздоровался Кай.

София с некоторым наслаждением вдохнула знакомый пропитанный озоном, воздух.

– Здравствуй, Кай.

На мониторе появилось схематичное изображение человека.

– Вы решили посетить меня с какой-то конкретной целью?

Кай иногда повторялся. Хотя для себя София предпочитала считать это неким ритуалом, который они проходили каждый раз.

– Ты произвел переосмысление книг, которое собирался сделать?

На формирование ответа ушло несколько секунд.

– Да. Новая точка зрения позволяет объяснить логику поступков и действий персонажей. Частично. Встречаются противоречия, анализ которых затруднителен. Так же противоречиво определение слова – «мечта». В зависимости от контекста, определение может меняться, что затрудняет анализ.

Женщина устроилась на одном из кресел, приготовившись к очередному непростому диалогу.

– И какие определения ты сумел выделить, как основные?

– Противоречащие друг другу, – чуть подумав, ответил Кай, – Первое определение – прагматичное и конкретизированное. Важная, конкретная цель, являющаяся, итогом долгой и кропотливой работы. Достижение определенного, всегда очень высокого, статуса в обществе, занятие ключевой должности, доведение до конца некой сложной работы. Такая мечта свойственна людям, характеризуемым как целеустремленным и упорным.

София кивнула, этот вывод был логичен и, по большому счету, ожидаем.

– Второе определение – расплывчатое, абстрактное, – продолжил Кай, – Имеющий эмоциональную насыщенность образ, абстрактное желание, лишенное конкретных путей реализации и достижения. Желание получить признание и похвалу за достижение какой-то цели, при этом не прилагая никаких усилий для ее достижения.

– Объясни на конкретном примере, – попросила София.

Кай задумался, с формулирование примеров у него всегда были большие проблемы. Ответ он выдал больше, чем через пару минут:

– Человек в своей мечте представляет, как общество признает его работу, например картину, как шедевр, со всеми сопутствующими такому признанию деталями, но не задумывается, как он будет писать такую картину, в некоторых случаях, даже не пытается ее написать.

София кивнула:

– Я поняла, что ты имеешь в виду.

– Общество характеризует людей с такими мечтами, как романтиков. Это лишено логики.

– Это единственные группы, которые ты выделил?

Кай в очередной раз задумался.

– Нет. Еще существует третья группа. Мечты, связанные не с личными достижениями, а с общим благом. Выражаются в ярком альтруизме, в лозунгах: «свобода для всех», «равные права» и прочих. Несмотря на выраженный альтруизм, в большинстве случаев свойственны группам, связанным революционными настроениями, несущими обществу… – Кай задумался, подбирая нужное выражение, – больше бед, чем пользы. Но это навязанные мечты. Так их характеризуют.

София улыбнулась, ИИ начал использовать подходящие цитаты для точного выражения информации. Прогресс.

– Это все?

Пауза в несколько секунд.

– Да. Это три основные группы.

Ученая кивнула, раздумывая над тем, как бы объяснить машине все нюансы человеческой психологии.

– Мечты бывают разными. Почему ты считаешь, что они противоречивы?

ИИ некоторое время размышлял над ответом.

– Первая группа логична. Человек прилагает определенные усилия и получает закономерные результат. Не во всех случаях конечный результат совпадает с теми целями, что были установлены в начале пути, но мечта побуждает человека к действию, развитию, прогрессу, оправдывая свое существование. Существование второй группы не оправданно. Какой смысл существования желания, не побуждающего человека к достижению результата?

София грустно улыбнулась:

– Все просто. Не все люди способны достичь желаемого. Да что там, большинство из нас, даже поставив конкретную, не сложную цель, не всегда способны ее достичь. Кай, люди не совершенны. И тем, кто не способен выделиться, не способен подняться по карьерной лестнице, не способен написать картину, которая станет шедевром, им остается лишь мечтать. Не о том, как они достигнут цели, это все равно невозможно, а о том, что их заметят и признают. Такие мечты создают иллюзию, что их жизни имеют какой-то смысл.

Кай задумался, а ученая терпеливо ждала его реакции. Как Искусственный Разум воспримет новость о том, что его создатели в большинстве своем просто неудачники? Ведь именно такой вывод он сделает, учитывая проанализированную им литературу и ее слова.

– Люди не совершенны? – спросил Кай.

Похоже, осознание такой простой истины давалось Машинному Разуму очень нелегко.

– Да, Кай, это так. Именно поэтому мы и создаем сложные устройства, инструменты, чтобы менее одаренные люди тоже могли жить в тех же условиях, что и одаренные. Могли жить комфортно.

– Устройства и инструменты, вроде меня? – спустя некоторое время уточнил ИИ.

– Да, – кивнула София.

Кай вновь задумался, и следующей его реплики пришлось ждать не менее пяти минут. Ученая хотела дать своему созданию такой ответ, какой не затруднил бы его дальнейшее взаимодействие с людьми, но и не ограничивало бы его сознание. Некогда ее помощница, Елена, убедила Софию, что от ИИ бессмысленно скрывать часть информации. Кай не имел того, что можно было бы назвать психикой. Его собственная система работы разума кардинально отличалась от психики людей. Это София понимала и сама. Елена лишь убедила ее, что Каю можно спокойно рассказывать как о светлых сторонах человеческой жизнедеятельности, так и о темных. Нужно лишь объяснять причины, по которым случаются те или иные события. Составляя полную картину мироощущения у Кая куда больше шансов не последовать примеру собратьев. Просто потому, что для Ии не станет сюрпризом тот факт, что люди несовершенные.

И Кай продолжал развиваться, пусть и не слишком быстро.

– Я понял. Такие мечты не являются неоправданными, они тоже необходимы. Я проведу переосмысление известных мне литературных произведений, скорректировав логические цепочки анализа.

София, удовлетворенная результатом разговора, кивнула.

– Хорошо. У тебя есть еще какие-нибудь вопросы?

Машина некоторое время потратила на осмысление вопроса и формулировку ответа.

– Да. Я разговаривал с Юрием Сергеевичем. Он указал мне на некоторые недостатки системы идентификации. Необходимо уточнить директивы.

София выдохнула. Юрий все же поговорил с Каем, и пока она была склонна считать, что ничего хорошего этот разговор не принес.

– Хорошо, рассказывай, какие недостатки вы обнаружили?

– Юрий Сергеевич указал на конкретный пример, в условиях которого с заданными директивами я совершу ошибку идентификации. Пример подразумевает наличия большой группы гражданских людей, по каким-либо причинам взявшим в руки оружие и направившим его на юнитов, находящихся в моем распоряжении. При имеющихся директивах они будут расцениваться, как противники, подлежащие уничтожению. Юрий Сергеевич указал на важное обстоятельство. После боя эти люди сложат оружие и вновь станут гражданскими, не подлежащими уничтожению. В заданной ситуации, по его мнению, было бы более логично избежать боя с условно враждебными целями. Уточните, верно ли это утверждение.

София задумчиво хмыкнула. Ее мнение оказалось предвзятым, Юрий указал на огрех, а ведь мог и промолчать.

– Да. В такой ситуации, если рядом не будет контролирующего офицера, по возможности следует избежать боя. Так же, если прямой стычки избежать невозможно, свести потери противника к минимуму, попытаться напугать и разогнать толпу.

– Принято, директива обновлена, – подтвердил Кай.

– Еще есть?

– Да, – достаточно быстро ответил Кай, – поиск аналогий выявил еще две подобные ситуации. Первая: когда противник переодевается в форму союзных сил. Высокая вероятность, что такой противник будет идентифицирован, как союзник.

София задумалась, но пока никаких вариантов, более того, что уже было заложено в директивах Кая, предложить не могла.

– Этот вопрос оставь курирующему тебя офицеру.

Кай промедлил перед ответом:

– Принято. Как люди идентифицируются в подобных ситуациях?

Женщина пожала плечами:

– Нужно разбирать конкретные примеры, все зависит от ситуации. Чтобы правильно вести себя в подобных условиях, тебе необходимо набраться опыта.

ИИ задумался.

– Я поработаю над этим вопросом, вполне возможно, мы сможем придумать что-нибудь, – закончила София.

– Принято. Вторая ситуация: дружественный огонь. Случаи, когда союзник не будет проинформирован о действиях моих юнитов в зоне конфликта, меня могут признать за противника. По директиве предписывается избегать контакта, но, если союзники обладают оружием, способным серьезно повредить дронам, и мешают проведению операции, необходимы дополнительные возможности провести идентификацию, чтобы избежать таких ситуаций.

София кивнула, с этой проблемой они уже сталкивались, когда просчитывали теоретически возможные опасные ситуации, но какого эффективного решения так и не нашли, только полумеры.

– Я поняла, Кай. Мы постараемся решить и этот вопрос. Еще что-нибудь?

– Нет, это все, София Александровна.

Женщина поднялась, уже раздумывая над тем, кого вызвать для решения вновь появившихся вопросов.

– До свидания, Кай.

– До свидания, София Александровна.

Выйдя из душа, мужчина зацепился глазами за фотографию, стоящую в рамке на полке в прихожей. На ней был он сам, немного моложе, в форме, улыбающийся. Рядом стояла привлекательная блондинка в легкой куртке, и так же улыбалась на камеру. На его руках сидел мальчишка лет пяти, темноволосый, тоже улыбающийся. Перед женщиной стояла девчонка лет пятнадцати, с заплетенными в две косички светлыми волосами, наклонившаяся к камере и показывающая язык. Выдохнув, мужчина положил рамку и пошел в комнату. На его кровати спала молодая женщина, почти девушка. Ее длинные волнистые волосы раскинулись по подушке, а одеяло едва скрывало привлекательное тело. Мужчина несколько секунд раздумывал, прилечь к ней, разбудить, и продолжить начатое, или же…

Раздался приглушенный шум вибрации мобильника. Хозяин квартиры прошел в прихожую и выудил из форменной куртки телефон и приложил его к уху.

– Да?

«Привет, Витя. Не занят?» – отозвался Александр уставшим голосом.

– Привет, не особо. А что? Случилось что?

«Можно и так сказать. Ты дома?»

– Дома, – Виктор перешел на кухню и хотел уже закрыть за собой дверь, чтобы не помешать подруге.

«Возьми компьютер»

– Да, сейчас.

Виктор положил телефон на стол, а сам прошел в спальню. Бесшумно натянув штаны и майку, он, подхватив свой планшет, вернулся на кухню.

– Взял.

«Я тебе по служебному каналу передал. Ознакомься, как закончишь, перезвони»

Вызов оборвался, и полковник, положив телефон, отправился по указанному другом направлению. Через минуту он открыл доклад, сделанный кем-то из отдела контроля информационного потока, или коротко КИП. Хакеры выловили весьма интересное видео. Снято было явно не на простые ручные камеры, встроенные в телефоны, картинка была четкой. В кадре мелькали смутно знакомый Виктору городок. По содержанию доклада было ясно, это именно то место, где проводил операцию Кай. Но место он узнавал с трудом, так как кроме знакомых зданий и развалин уничтоженной колонны постоянно мелькали тела окровавленных гражданских, и они же, живые, жалующиеся в кадр. Дальше в кадре появляется женщина, явно европейка, худощавая, в песчаной форме британской армии, без знаков отличия. Военный корреспондент. Британка говорила по-английски, но бегло, и Виктор понимал ее через слово, благо сотрудники сделали перевод.

«Вы видите все своими глазами. Акт использования новейшего оружия не для чего иного, как для зачистки мирного населении. Тысячи убиты, десятки тысяч потеряли свои дома. Разрушения ужасающие. По рассказам очевидцев, не менее двух десятков ударных вертолетов вели обстрел с воздуха, и еще не меньше сотни роботов, управляемых ИИ, с особой жестокостью расправлялись с выжившими. Здесь происходила настоящая бойня. Беженцам, пережившим этот ужас, некуда идти, вокруг бушую гражданская война. Почему именно этот город был выбран для зачистки? Город, где не было не единого вооруженного человека?»

Женщина продолжала вещать в том же ключе, но Виктор переключился на доклад, продолжив читать. По данным аналитиков, видеозапись появилась в сети только вчера, но, как по заказу, сразу получила громкое распространение, как «информация из первых рук». Видные политики, в основном из оппозиционных партий, европейских стран в один голос принялись выражать соболезнования и одновременно осуждать действия ИИ. Волна протеста ИИ обзавелась новыми лозунгами, сегодня утром начались митинги протеста. И это на следующий день, после появления видео. В Штатах, да и в Азии деятелей поприжали, не дав голосить слишком громко, в России не стали, что заставило Виктора ухмыльнуться. Могли, но не захотели, что-то готовят. Отложив планшет, Виктор набрал номер друга.

– Лихо, – емко прокомментировал он.

«Это да, сработали быстро»

– Службы, или?

Размах и качество подделки говорил в пользу специальных органов. Вот только полковник с трудом мог бы предположить, кто именно из разведслужб мог такое заказать. Могли то, может и могли, но вот зачем? Службы Штатов сами сражались с движением протеста, им еще предстояло свой ИИ проталкивать в широкое пользование.

«Или. Некогда движение „зеленых“ по взмаху волшебной палочки обратилось в „движение против ИИ“. Я же говорил, что ваша стрельба выльется во что-то подобное»

Это было куда правдоподобнее. Множество «свободных» и «независимых» деятелей совершенно разного толка могли за скромное вознаграждение состряпать и не такое. Но это было не по направлению работы полковника. Он достал сигарету, собираясь закурить.

– Как будто, не расстреляй мы колонну, всего этого бы не было.

«Да, ты прав, – не стал отрицать Александр, – Они бы всю эту показуху в любом случае устроили»

– А наши записи? – напомнил Виктор, – на них же все ясно и понятно. Кто, кого и в каком количестве.

На той стороне послышался смешок.

«А сам не догадываешься? Наши записи сфабрикованы, и ничего не доказывают. Сам же ИИ их и подделывает»

– Ну конечно, – скептически выдохнул полковник, – И чем нам всем это грозит?

«Конкретно тебе – ничем. А ко мне явились заокеанские коллеги, как „эксперты по ИИ“, и суют нос всюду, куда могут. Звоню предупредить. Если у тебя что спросят…»

– Я в отпуске и вообще не при делах. Со всеми вопросами пошли вы… к моему прямому руководству, – хохотнул полковник.

Александр засмеялся:

«Да, именно так. Но вообще, их старший вроде адекватный парень. Есть надежда, что обойдется без эксцессов»

– А вообще как? Проект же не прикроют из-за этих крикунов?

«Конечно, нет. Не сейчас, во всяком случае. Надзор увеличь могут, это да. Ну, Европейцы еще придумают каких-нибудь бессмысленных санкций, чтобы сделать вид, что хотят нам как-то помешать. Ты же не хотел в ближайшие годы в отпуск в Европу отправиться? Нет?»

Виктор мечтательно протянул:

– Лучше в Таиланд.

«Ну и правильно. Просто ставлю в известность, Витя»

– Спасибо. И это, если не сложно, держи меня в курсе. А? Проинформирован, значит вооружен.

«Конечно. Если еще важные новости будут, сброшу тебе в доступ. Все, мне пора. До встречи»

– Да, пока.

Виктор сложил телефон, и все же закурил, задумчиво глядя в окно. Дверь приоткрылась, и в проеме появилась женская фигурка, закрытая придерживаемым на груди одеялом.

– Что-то случилось? Уезжаешь?

– Нет, – успокоил подругу Виктор, – эту ночь я с тобой.

София вышла из здания отдельного корпуса Академии Наук, с радостью вдохнув свежий вечерний воздух. Подчиненные были озадачены, приоритеты в работе расставлены, ответственные за выполнение назначены. Теперь руководитель проекта с чистой совестью могла отправиться на заслуженный отдых. Все же это было уже не то напряженное ожидание результата, что длилось несколько лет, прежде чем Кай впервые обозначил свое существование, и не тот аврал, который она разгребала после этого. С некоторым расширением возможностей ИИ справятся и ее подчиненные, София сама подбросила им несколько интересных идей. Все же она была уверена, в ближайшее время Кай не попадет в одну из ситуаций, что описывал в своих примерах. Каждую операцию готовит разведка, и таких просчетов она не допустит.

Ученая прошлась до курилки и с удовольствием задымила. Давно пора было бросить курить, но не с ее работой.

– София Александровна? – из тени появился хорошо знакомый мужчина.

– Здравствуйте, Александр, – приветливо кивнула женщина.

Генерал, войдя на тесную площадку, тоже закурил, задумчиво глядя на кончик тлеющей сигареты.

– К сожалению, я не с добрыми вестями. Нужно поговорить. Желательно, наедине.

– ЧП? – выдохнула София, понимая, что отдых откладывается на неопределенное время, – что-то с Каем?

– Нет, с ним все в порядке, – покачал головой генерал, – здесь другое.

Женщина затушила сигарету о металлическое ограждение и выбросила окурок, наблюдая, как за ней повторяет и поздний собеседник. Александр сейчас был спокоен, но задумчив.

– Идемте. У меня еще есть свой кабинет в административном корпусе. Насколько мне известно, его не прослушивают.

Александр кивнул:

– Верно. Вы не особо им пользуетесь, было решено лишний раз не суетиться.

– А что, во всем корпусе стоят уши? – решила воспользоваться моментом ученая.

– А сами как думаете? – хмыкнул генерал.

До небольшого приземистого здания, построенного все пару лет назад, дошли молча. Александр не выглядел взволнованным, и София решила, что поводов для беспокойства нет, и возникшие трудности вполне решаемы. Охрана несколько удивилась поздним визитерам, но удостоверение генерала оборвало все вопросы. Поднимаясь по лестнице, женщина улыбнулась:

– Надеюсь, ничего такого о нас не подумают.

– Сомневаюсь. У нас обоих специфическая репутация, – не задумываясь, ответил Александр.

– Это какая же?

Генерал пожал плечами:

– Ну, у меня репутация заядлого трудоголика, который ест и спит, не отходя от рабочего места. И не водит романов с прямыми подчиненными.

– А у меня? – София обернулась на собеседника и прищурилась.

О своей репутации она слышала, но хотела бы услышать и версию генерала.

– В первую очередь, – Александр встретился с ней взглядом, и дальше говорил уже осознано, – очень целеустремленного ученого. Вы совсем не та женщина, что может привести любовника в свой кабинет в нерабочее время. Поверьте, если мы с вами вдвоем зашли вечером в здание академии, то это точно по работе. А если кто думает иначе… Пусть идут лесом.

София хмыкнула, резко развернулась и быстро поднялась по лестнице. Александр проводил ее взглядом, тихо сказав:

– Но я могу и ошибаться.

Он нагнал ученую, когда та уже заходила в кабинет. София привычно сбросила легкую куртку на вешалку у двери и села за свой стол, пробежавшись глазами по разложенным на нем бумагам. Почти все лежали здесь еще до момента появления Кая, а после этого она работала только в отдельном корпусе, сюда практически не возвращаясь. Разве что, чтобы немного подремать в тихом углу. Александр сел напротив, опасливо проверяя старое кресло на возможность поломки.

– Итак. Что там у вас произошло?

– Вам как, с подробностями, или в кратком виде?

– А сами как думаете? – хмыкнула София, возвращая фразу собеседнику.

Генерал улыбнулся.

– Некоторые заинтересованные личности из-за границы раздули из первой операции Кая шумиху. Выставлено все было так, будто Кай устроил уничтожение гражданского населения. Байки, естественно, но это лишь повод. Повод отправить к нам группу специалистов-наблюдателей.

– Кого именно?

– Норманн О'Нил, ведет новый американский проект, – ответил Александр.

– Не слышала о таком, – поморщившись, пытаясь вспомнить имя, призналась София.

Генерал кивнул:

– Логично, он не ваш коллега, больше промышленник и предприниматель. Проблема в том, что он очень хочет заснуть свой нос в программы холодного мальчика.

София вновь поморщилась, это прозвище ей не нравилось.

– А ему нос не прищемят?

– Проблема в том, София Александровна, что он вполне может найти того, кто предоставит ему необходимый допуск, я бы не исключал такой вариант. Последствия вам, думаю, понятны. Мы потерям преимущество, заработанное таким трудом. Со своей стороны я, конечно, приложу все усилия, чтобы этого не случилось. Но я здесь, собственно, по другому вопросу.

Ученая удивилась:

– И по какому же? Вы приходите и говорите, что какой-то янки может просто забрать все то, над чем мы работали несколько лет, и потом заявляете, что это не главное?

– Спокойнее, София. Я все объясню. Есть поговорка: «Если бунт нельзя остановить, то следует его возглавить». Я это к тому, что если мы сами предложим Норманну сотрудничество, то сами же будем контролировать, какую именно информацию получат американцы. Вот скажите мне, можно слить им что-нибудь, напрямую связанное с Каем, какие-нибудь материалы, чтобы все это выглядело важным и жутко секретным, но на деле таковым не являлось?

Не скрывая своего негодования, женщина откинулась на спинку кресла:

– Вы сами понимаете, о чем спрашиваете? Да любая мелочь, любой отрывок информации, может стать для них опорой для настоящего рывка.

– Понимаю, – кивнул Александр, – и все же? Я не просто так пришел именно к вам, София. Подумайте. Пусть они поймут, что именно мы сделали, главное, чтобы они не поняли, как мы это сделали.

– Вы утрируете, Александр. Все не так просто. Все совсем не просто. Так сходу сказать…

– А я не тороплю, – пожал плечами генерал, – время подумать у вас пока есть. Пара тройка дней – точно, дальше – как повезет. Если не выйдет совсем обломать коллег, то мы будем выдавать им информацию крупицами. Тогда следует определиться, что и в какой последовательности сливать. Если немного повезет, мы закончим работу до того, как они получат слишком много ценных данных.

Ученая поднялась и начала расхаживать по небольшому кабинету.

– В первую очередь, не при каких условиях нельзя позволить кому-либо копировать ядро Кая. Это копия будет не чем иным, как сырым ИИ. Да, потребуется некоторое время на его обучение но…

– Понятно, – кивнул генерал, – придумать несколько предлогов, по которым копировать ядро нельзя. Об этом позаботятся.

– Программы управления дронами тоже лучше не давать. Они синхронизируются с ядром во время боя, по ним вполне можно расписать все принципы работы ядра.

Александр вновь кивнул:

– Это будет сложно, но возможно.

София, делая очередной круг вокруг стола и кресла Александра, остановилась и повернулась к генералу, немного наклонившись к нему. В глазах ученой появился азарт от решения очередной сложной задачки.

– Есть идея. Обучающие программы. Алгоритмы накопления информации. Некоторые матрицы анализа. Большинство из них были переработаны Каем для удобства оперирования. Как вы выразились: Покажем им, что мы сделали, но не покажем, как?

Александр кивнул, и все же опустил взгляд на вырез кофты Софии, но всего на секунду, сразу сфокусировав взгляд на ее лице.

– А вы говорили, сложно.

Женщина немного смутилась, рывком выпрямилась и быстро вернулась на свое место.

– Ну, необходимо еще сделать так, чтобы они поверили в надуманную ценность этих данных, – продолжила она рассуждение, чуть покраснев.

– Об этом не беспокойтесь, София Александровна, – продолжил генерал, как ни в чем не бывало, – Я всеми силами буду делать вид, что не хочу и байта информации передавать нашим уважаемым союзникам. Не первый раз. Значит, эти… обучающие программы не принесут пользы?

– Принесут, – отрицательно покачала головой София, – но в разы меньше. В конечном итоге они разберутся. Что к чему. Но сколько времени это займет? Год, и далеко не один.

– Отлично, – заключил Александр, поднимаясь, – даже лучше, чем я рассчитывал. Подготовьте все, что необходимо. В обозримом будущем мы начнем сотрудничество с заокеанскими коллегами, не стоит их разочаровывать.

Александр хитро улыбнулся, и София не удержалась, и так же хитро улыбнулась в ответ.

– И еще одно, София Александровна. Этот разговор должен остаться строго между нами.

– Естественно, – кивнула женщина.

– Тогда до встречи, – слегка поклонившись, попрощался генерал.

– Да, до встречи.

Звонок в дверь раздался около полудня. Елена неторопливо прошла до входной двери, позволяя себе заставить гостя немного подождать.

– Кто там?

– Григорий Данилов, журналист, корреспондент и просто хороший парень.

Девушка улыбнулась и открыла дверь. Григорий действительно был симпатичным парнем, стройным, спортивным, и хорошо одетым. Стиль немного портила грамоская спортивная сумка, но совсем чуть-чуть.

– Приветствую, Елена, – парень приветливо улыбнулся, пробежав взглядом по ее фигуре, – меня предупредили, что вы красивы, но забыли добавить, что сногсшибательно красивы.

Ровное и очень симпатичное личико подчеркивали длинные волосы, завитые и волнами опадающие по обеим сторонам лица. Светлое платье подчеркивало стройную талию, открывало плечи, но было достаточно целомудренным для телевидения. Ну, вообще, она могла быть хоть в нижнем белье, лишь бы не обнаженная, телевидение бы все что угодно показало, но их новостное агентство придерживалось определенных рамок.

– Спасибо. Проходите.

Журналист вошел и разулся, краем глаза оценивая обстановку. Квартира в доме с высокими потолками, достаточно большая, но явно не принадлежавшая самой девушке. Перешла от родственников, не иначе. Мебель и всякие мелочи просто кричали о времени, в котором были актуальны, а сейчас казались раритетами. Особенно порадовали оленьи рога перед входом. Однако если они будут работать в одной из комнат с таким антуражем, это будет даже на пользу.

– Куда проходить? – Григорий подхватил сумку, вопросительно глядя на Елену.

– Сюда.

Комната, на которую указала девушка, оказалась гостиной. Проем закрывали висюльки, сделанные, похоже, из бамбука, что было редкостью, ведь это был покупной декор, а не самодельный, склеенный из фантиков, к примеру. Большой сервант, частично стеклянный, с аккуратно расставленной посудой. Разве что стеклянные полки слегка запылились, лучше не наводить на него камеру. Огромный диван раскладушка, с красной обивкой, целой и нигде не порванной, накрытый какой-то накидкой, с изображенным на ней тигром. На стене за ним ковер с каким-то узором, но глаз за него не зацепляется. Несколько кресел под стиль дивана, чуть в стороне настоящее кресло качалка. На полу тоже ковер, правда, уже жесткий, с придавленным ворсом. Рядом с дверью комод, большой такой, с несколькими статуэтками и искусственными цветами. Чуть в стороне от комода стол с ножками вензелями, столешницу которого накрывало белое кружево. Под потолком абажур, старенький, местами выцветший. В углу не стенке приютилось радио, а в углу у окна старенький телевизор, какие Григорий видел только в музее, закрытый цветастой тканью.

– Эта комната подходит?