Рок. Зыбь времени. Том 2. Морок Источника

Глава 2

Понтифик, окончательно пришёл в себя… Он, встряхивая головой, огляделся… и понял, что находится в зале Амулетов.

– …tu ne cede malis… tu ne cede malis…

Бормотал он, вытянув вперёд правую руку и смотря, как она трясётся, выдавая слабость тела. (Латынь. «Не отступай перед несчастьем». Авт.)

Понтифик, осознав, что он находится на третьем уровне подземелий, в Зале силы Ордена, который ему дали Амулеты, немного успокоился. Здесь, на третьем уровне, Зыбь не проявляла свою силу и её действие, чем на уровнях ниже. Катон поднял голову и, посмотрев на окружавших его Псов и Приоров, произнёс:

– Соберите всех, кто может держать в руках оружие! Всех! Но… только из Псов и Приоров! Всех, кого найдёте на этом и верхних уровнях.

Приоры нагнулись к нему.

– Понтифику надо передохнуть! Не волнуйся, Марк! Мы сделаем всё! – произнёс один из них.

– Нет! Otium, post negotiuv! (латынь. «Отдых, после дела». Авт.) – Закачал головой Катон. – Собирайте побыстрее! И пошлите гонцов к Авгурам Храмов. Пусть все спешат в Храм Двуликого. Может так статься, что потребуется помощь стражи Рима. У нас… могут быть нежелательные «гости»! Да… Послали за моим внуком?

– Да. – Отвечал тот же Приор. – Его приведут в чертоги Храмового спуска в Подземелье!

– Хорошо… Как он появится, пусть спускается сюда… в зал Амулетов. Я тоже приду сюда, когда он появится. Я… уже чувствую себя лучше… А вам… – Катон посмотрел на своих Приоров, – лучше туда… пока не входить. Только Приоры Серых Псов… способны выдержать пресс Зыби… И то… недолго. Когда приведут внука Маркуса, пусть кто-нибудь из Кураторов арканитов, войдёт в предыдущий Зал… и проверит… всё ли там спокойно?! Это нужно сделать обязательно!

Приоры кивнули и склонили головы. Они, помогли подняться своему Понтифику и он, с их помощью, вошёл в… нишу стены… Стена, медленно, стала задвигаться… каменной кладкой… одновременно, поворачиваясь спиральным движением… по часовой стрелке… Внизу, приподнявшейся конструкции, стал виден, похожий на бур, резец… Вся пустота, оставшаяся за нишей, уходила… вниз в скальный грунт… Проём ниши, вместе с Понтификом, исчез вверху, а на место пустоты ниши, сдвинулась каменная кладка… кою вытянул за собой бур… Шумы механизмов… ещё какое-то время были слышны… но вот стихли и они… Приоры повернулись и о чём-то посовещались меж собой…

В этот момент, у одного из изваяний Двуликого Бога, в его основании… вдруг вспыхнул огонь…

Приоры, резко повернулись к изваянию… и медленно… стали отступать к выходу из зала… Так они, оглядываясь на изваяние, в спешке, покинули Зал Амулетов… разойдясь по разным тоннелям…

Огонь… осел… и потух…

…Катон, оказавшись в своей, хорошо спрятанной резиденции, почувствовал запах благовоний… и это, на какое-то время, заставило его отвлечься от перипетий этого дня… Дым благовоний воздействовал на него благотворно… попав в лёгкие… и в кровь… снабжающий кислородом мозг… Лёгкие впитывали те вещества, кои ему, в сложившейся обстановке, были просто необходимы… Эти вещества распространились по всему его организму… неся облегчение…

За лёгким головокружением, вновь пришла ясность мышления… и Катон, вспомнив всё… «что» случилось в подземельях, теперь, ясно ощутил тяжесть своего положения и те опасности, кои с ним связаны… Он уловил в себе одну странность – как только он попал к себе, он вновь стал слышать хор низких голосов, кои заглохли в беснующемся вое Зыби там… внизу… Это кажущееся спокойствие не напрягло его, а наоборот… расслабило… будто все невзгоды сегодняшней ночи… прошли… Казалось… всё идёт, как обычно… В его резиденции ничего не изменилось… и этот «островок» его личного счастья и спокойствия не пострадал от неистового, яростного воздействия Зыби… Катон не без удовольствия замечал… что здесь всё также надёжно, твёрдо и незыблемо, как в старые «добрые» времена, когда был жив его брат и отец… Эта «скала» Катона заставила почувствовать его какую-то, непонятно на чём основывающуюся, уверенность в положительном исходе сегодняшнего кризиса… Катон, глубоко дышал, погружаясь в спокойствие этого «островка»…и аромат «благовоний»… Набравшись… твёрдости в ногах и поправив свою физическую форму… он встал и двинулся к проёму, прилегающего к его «островку», Зала… Своей походкой, он поймал такт поющего Хора… и его движение, как бы слилось с нотами поющих…

…Войдя в зал, он и прошёл его насквозь… и оказался перед одним из многих, стоящих здесь, изваяний Двуликого Бога.

– О, суровый Изимуд, взявший новое имя и ставший Янусом! Сегодня случилось неожиданное – Зыбь взбунтовалась! Мы, до конца не поняли «что» произошло в Зале Омута Времени?! Не знаем мы и того, что именно произошло наверху, у канала энергий?! Но, в результате этого, по каналу шла не питающая кристалл энергия, а энергия его разрушения… Эта «иная» энергия взбудоражила Зыбь и та, потеряла связь с нашим кристаллом… Я… думаю… он разряжен.

– Разряжен?! – перебил Понтифика, раздавшийся со всех сторон, голос. – Начудили! Наобрядничались! Нацеремонились! Свора бездельников, обрядившихся в бабские одежды!..

Голос вызвал боль в голове Понтифика, но именно эта боль дала ему понять, что голос звучит только в его голове, а кажущееся, раздающееся эхо – эффект вызванный вдыханием «благовоний».

– … Решили изображать из себя святош?! Плодили Духовенство искавшее общность духа?! Я же говорил вам, серым неучам, что вы идёте путём тех, кого давно стёрли из памяти произошедшие ранее события. Да… видимо, придётся хорошенько изменить тактику наших действий! Что случилось с тем, кого спрятали под Омутом?

Этот вопрос был самым тяжёлым для Катона. Он заставил его опустить голову.

– Мы… не можем… сейчас, выяснить это. Зыбь вытянет всю энергию со всякого, кто спустится на четвёртый уровень. Но… я думаю, он мёртв. Зыбь «съела» его энергию.

Реакция голоса в его голове была непредсказуемой.

– А!!! доигрались в Священный Круг! Допрыгались с поиском новых форм своего воинства! Бездари, бесы! Я уже говорил… об этом. О! Как трудно работать с «хвостами» Тьмы! Вы: ты, Катон и твои Приоры, создали Серых Псов. Вы думали, что, открыв пространство, вы из него получите тысячи своих новых адептов, для завоеваний явного мира?! Что тени, «обрастут» плотью, кою им непременно подарит Зыбь?! Что Зыбь будет рожать «материальность»? Ты многое скрывал от меня…, Катон! Но я… ведь видел и намного дальновидней тебя, Катон! Я знаю, о тех развратных римских матронах, коих вы возили в подземелья… и кои вступали в… связь… с выходцами Извне… В сладостных, клубящихся дымах, горящих благовоний… эти… матроны… и не видели с кем… они совокупляются. Ты думал, что сможешь скрыть это от меня, Катон?! Ты думал, что тот, мой второй Лик, который, также, разрушил все мои успехи, коих я добился, работая с кланом Ану, много тысячелетий назад, стал умнее?! Да… ты меня разочаровал. Я же предупреждал тебя об этой опасности! Я говорил, что он будет говорить от моего имени?! Захочет могущества, власти… Говорил. Я захватил, создал… и передал тебе мощный Орден! Я «отвоевал» его у создателей! Отвоевал его… у Аркана! Что тебе… и предшествующим тебе не хватало?! Власти? Она у вас была! Могущества? Так, с приобретением амулета Аретузы, оно стало расти у вас из года в год! Рим стал оплотом моих помыслов!.. Я так думал… Но, я понял, чего вам не хватало! Вам хотелось почувствовать себя… некими Богами! Создателями… новых форм уродства… Такими же, какими почувствовали себя Жрецы Карфагена, создав Рогатого Молоха и взявшись исполнять его кровавый культ! Ты, Катон, последнее время не советовался со мной! Ты советовался с моим вторым «ликом»! Со стороной, более «тёмной», чем я!..

– Да нет! – поспешил оправдаться Катон, – нет, Повелитель! Я… слушаю… слушал… вас обоих.

Теперь, его перебил «Изимуд»:

– Я не Повелитель, Катон! Ты не к тому обращаешься, рабская душа и этим выдаёшь себя! О! Это моё наказание! Моя мука Вечности! Плодить… посредственность… посредственность… посредственность… Я же рассказывал тебе, как тысячи лет назад я обратил одну из ветвей Рода Антов на свою сторону… Я обещал им поддержку и… указал путь… Но, они повернули с него… начав создавать вот таких же тварей, как и вы! Круг Зыби… Круг Молоха… Круг Приората… Сколько ещё будет таких «кругов» в создаваемых моим «двойником» подземельях?! Вы… хотите чувствовать себя… Богами… Но, Вы, всего лишь, недоделки!.. Недоумки!.. Я знаю… кто вас этому надоумил… и, научив, направил. Те, кто разделился на две Касты Жрецов. Обе, советуются с моим вторым ликом. Я даже знаю о чём… И ты, Катон, пошёл тем же путём. Тот «лик» тёмен. Он может создать только тьму… хаос. Я же пытаюсь создать… царство. Своё царство. Но… без Тьмы. Есть разница?!

Катон поднял голову и… ответил:

– Вот… поэтому, я, поняв свою ошибку, пришёл к тебе, Изимуд -Янус! Он просит привести к нему моего внука Маркуса?! Что мне делать? Маркус ещё непосвящённый. Я же хочу, чтобы его посвятил именно ты, Янус! А лик Изимуда, он не должен видеть! Пусть он… изберёт другой путь… не мой. И не путь моего Отца.

Эти слова, Катон, произнёс с надрывом и подняв взгляд на изваяние Бога, замер, в ожидании реакции на его обращение к изваянию у коего стоял.

– Маркуса… – наконец, разобрал он в себе голос. – Он требует Маркуса… Да… Для него другого решения нет. Если, твой Маркус окажется более твёрдым, чем все Катоны… может что-то и выйдет… Может это приведёт к какому-то итогу… Во всём этом процессе, за коим я наблюдаю тысячелетия, прослеживается одна закономерность – сначала они служат моему Лику, а потом… Тьма сгущает их разум, и они тянутся к моей второй личности.

Катон, ничего не поняв, из этого монолога Изимуда-Януса, поднял на изваяние взгляд.

– Но… что ты мне посоветуешь, Янус-Изимуд? Ведь встав перед тобой, я каждый раз не знаю… с какой из твоих личностей я беседую?! Какая из них встречает меня?! И я… скажу тебе… Это для меня всегда неожиданность. И не только для меня. Так же было и у моего отца. Это испытание для нас. Та… твоя вторая личность…, более требовательная…, более жёсткая… более страшная…

– Вот это и превращает вас в рабов! – резко перебил его голос. – Рабов, ползающих на коленях перед чудовищами Тьмы, кои поглощают их души. Тем… как раз и нужны души… Дух у них есть… Но он в отрицательной форме. Во Тьме, не в Свете. Им нужна душа, чтобы обзавестись материей… Так, сгинули Анты, обретя не тех покровителей! Они объявили себя Богами, когда в них сидели демоны… Светлоокие, после этого, имели полное право стереть их в порошок… Чем они и воспользовались… Но… Светлоокие, в этом случае освобождали души Антов… души… Что для Светлооких смерть?.. Игра… – Голос затих.

Катон… ещё какое-то время ждал продолжение монолога Януса – Изимуда… Не дождавшись, он спросил сам:

– Как быть с кристаллом? Подскажи, о мудрый Янус?

Ответ пришёл тут же:

– С кристаллом? – переспросил Янус. – Я бы выбросил его к бесовской матери, как говорят Светлоокие! Но… вот ведь в чём дело… В чём-казус-то… Его не примет Мидгард!.. Когда вам его передали его «творцы», кои принадлежат к Касте Сета, вы не спрашивали моего совета! Не совещались со мной! Даже, не связались со мной! Теперь… процесс запущен… ты подумай энергию скольких веков или тысячелетий, затронула Зыбь?! Вы… распотрошили… камни Омута… А они выкладывались не вами… А всё из-за вашего чрезмерного желания, сумасшедшей страсти могущества!.. Безмозглые рабы! Вам хотелось продлить ваше существование!.. Продлить устойчивость тела… и сознания… Как это важно для вас!.. Бесы во плоти! А дело… рухнуло… рухнуло… Теперь, решайте вопрос с кристаллом… сами… Но… может быть… Светлоокие решат его за вас… может быть…

Катон ничего не понял, из последнего, произнесённого Янусом и, помолчав, пробормотал:

– Но… с кем мне решать… вопрос с кристаллом? Ведь Зыбь стёрла всю энергию подземелий?! Всех… всех уничтожив! Нет более теней… Нет!.. С кем мне советоваться?! Нет моих предшественников… Нет!.. – Катон опустил голову.

Голос зуммером взорвал его голову:

– Нет предшественников?.. Они ещё есть… Не знаю правда, сколько их ещё?! Но есть… Но, есть и другие… твои предшественники… Не здесь! В подземельях Пирамид. Они прибудут к вам. Я знаю, ты уже послал за ними галеры… ты думал, что я не знаю об этом? не забывай – я, есть он! А он… есть я!

Катон, ещё ниже втиснул голову в плечи.

– Что… будет со мной? – едва слышно, спросил он.

– С тобой?.. – снова, голос Януса болезненным зуммеров заломил в голове Понтифика. – Что и со всеми вами! Тьма придёт за тобой. Ты… растворишься в ней… как и другие. Растворишься в её зияющей пустоте… Вернёшься… к родным пенатам.

Катон поднял голову с видом обречённости.

– Когда это произойдёт? – проронил он, побледнев.

Голос не выдал ему никакого сочувствия.

– Скоро, Катон! Скоро. – Ответил Янус. – Я тебе могу сказать только одно – торопись с Маркусом. Время, теперь, для тебя имеет значение.

Это замечание, вызвало в Катоне волну возмущения, но он… не выдал его Янусу. Его мысли завихрились в ином направлении…

– Спрашивай. – Вдруг Янус, напрямую, совершенно неожиданно, обратился к нему. – Я знаю, что тебя тревожит.

Катон, от неожиданности, сначала, потерял нить размышления… к вопросу, так беспокоившего его. Но, совладав с чувствами, нашёл её и произнёс:

– Хорошо, я проведу посвящение Маркуса. Но, как ему отличить тебя от… Изимуда? Отличить твой лик от его? Я¸ как ты заметил, не преуспел в этом.

Ответ прозвучал для него совершенно в неожиданной форме.

– Не лукавь, Марк! Ты забываешь с кем говоришь! – Янус выдал своё раздражение, – ты знал наши различия! Знал. Но… связавшись со Жрецами Пирамид, стал вести иную игру. Заиграв в их игру, ты свернул с ранее начатого со мной пути. Вместо того, чтобы продолжать собирать знания Светлооких, ты и вся твоя свора теней увлеклись опытами со временем. Вам… бесам… попались манускрипты древности, кои свихнули ваш разум. Жрецы Пирамид постарались, чтобы вы увидели их, переведя тексты. Вы хотели подчинить себе Зыбь, не понимая её основ. Даже, я, не знаю, возможно ли это?! Но… не буду говорить за Изимуда. Может он знает, более меня… Может. Но… как видишь, двигаться в двух направлениях одновременно очень трудно! Намного труднее, чем в одно! Вот и итог.

Янус затих.

Катон поднял голову.

– Но… как собрать знания? Для чего?! Если применить их в жизни не удастся! Если нет возможности продлить жизнь тела?! Срок жизни очень короток здесь! Зачем, тогда пытаться вникать в «собранное»? Изимуд подсказал нам путь сохранения нашего сознания! Мы вытянули из Тьмы многих наших сотоварищей! Да… они здесь выглядели Тенями, но могли вступать с нами в контакт! Разве этого мало?! Мы, добились многого… Ведь, у нас нет того, что у Светлооких зовётся памятью! – выпалил он.

Несколько мгновений длилось молчание.

– Ха-ха-ха! – взорвал его сознание смех Януса. – Так вот… в чём дело! Вы хотите себе создать царство! Чтобы править в нём! Править… подобно Богам! Вы… сравнили себя со Светлоокими! Ха-ха-ха! Вы… забываете, что вы всего лишь «тени», получившие тело. Вы не сможете жить в дружбе даже друг с другом! вы, будете грызть друг друга уже в этой, короткой для вас жизни! Вы и грызёте друг другу глотки… рвёте жилы. Но всё напрасно… Ха-ха-ха! А знаешь почему, Катон? Запомни, тень, наложенная на тень – темноты не прибавляет! Ха-ха-ха!

Катон отступил на шаг от изваяния Януса. В этот момент, позади него послышались шаги.

– Привели Маркуса, Понтифик!

Понтифик уже отшатнувшийся от изваяния, повернулся к Псам.

– Ведите его в Зал Амулетов! Я сейчас буду там!

Псы, склонив голову, исчезли.

Катон снова повернулся к Изваянию и шагнул к нему пару шагов.

– Ты не ответил, Янус, как нам отличать тебя от Изимуда?

– Очень просто, Марк! Помяни время… Мою реакцию на него ты знаешь. – Голос внутри Катона затих… и более не проявлялся.

Понтифик в раздумье стоял у изваяния… не шевелясь.

– В подземелье гости, Понтифик! – вдруг резкий голос оторвал его от размышления. – Все Авгуры собраны!

Катон резко обернулся. Голос его лязгнул металлом.

– Как?! Как, они уже здесь?! Где они спустились? – спросил он.

– Неизвестно. Видимо, Альба имеет канал со своими арканитами. Ты сам… разрешил его навещать Контуру Папиле.

Понтифик сморщился.

– Не поминайте при мне КОНа. Это то, что мы должны уничтожить… или умереть.

Авгур и Псы, кои стояли за его спиной, прошипели:

– Что будем делать?

Катон потеребил свой мясистый подбородок.

– Куда они идут? – спросил он.

– Их видели у канала.

Лицо Понтифика посерело.

– На них что нет действует Зыбь?!

– Этого мы не можем сказать. – Ответил Авгур, придвинувшись к Катону, – Но… их не мало. Те Псы, кои выходили из подземелий последними, говорят, как минимум, о сотне арканитов.

Лицо Катона, вдруг, выдало торжество моментом.

– Так! те… за кем мы охотились… сами пришли в ловушку! Не мешайте им… пусть спускаются. Спустившись… Зыбь воздействует на них. Они ослабнут… И мы… завладеем их телами!.. Нам очень… нужна их кровь! Соберите всех! Всех, кто есть в подземелье!

Авгур снова придвинулся к нему.

– Надо ли извещать Сенат и задействовать стражу Рима? – спросил он.

Понтифик, вспомнил свои прежние слова… и поразмыслив, произнёс:

– Ни в коем случае! Обстоятельства изменились! Сенат ничего не должен знать. Ничего. Это… дело будет рассмотрено внутри Ордена. Соберите из морока Тёмных авгуров. Будет весело.

Авгур, вдруг, взглянул на изваяние.

– Понтифик не намерен продолжить контакт?

Катон поднял взгляд на изваяние Януса-Изимуда.

– Теперь нет! После дела… подумаем… кому отдать предпочтение. Янусу или… Изимуду.

Авгур и Катон обменялись взглядами…

Глава 3

Караван торговых судов, ведомый и окружённый военным конвоем, двигался уже несколько часов к точке, у которой он должен был взять курс на юго-восток, к африканскому континенту. Так было в изначальной задумке провода конвоя – петля, кою выписывал караван, должна была сбить со следа тех, кто намерен был догнать караван и атаковать его далеко от берегов Иберии. Далее, достигнув африканского побережья, караван попадал под действие сопровождения карфагенской эскадры, коя базировалась в портовом городе Иол.

…Море было спокойно. Такие тихие дни редкость для моря и команды, наслаждались благоприятной погодой и размеренным, покачиванием судов, кои совершали плавание. Ветер, слегка, небольшими дуновениями, освежал гребные команды и «подталкивал» суда, надувая ненадолго их паруса. Он, хоть и не был попутным, но позволял помогать движению с помощью треугольных, косых, носовых парусов, называемых гафелями. Скорость кораблей, благодаря гребным командам, поддерживалась до среднего уровня, если судить по той шкале, с коей ходили тогда галеры по морю… Вокруг кораблей, шумно галдя о чём-то, кружили чайки и альбатросы. Они садились на верхние реи и громко перекрикивались с пролетающими соплеменниками… Всё это говорило о близости какого-то берега… Но так, как они ушли уже далеко в море, любой несведущий путешественник понимал, что этим «берегом» может быть только остров или группа островов…

– …левее! Левее! Вот так! – прослушивались команды морских номархов своим рулевым, кои держали и задавали курс всему конвою, на первой, следующей в строю всего каравана, галере.

Номархи, в свою очередь, передавали рулевым команды старшего штурмана, коим являлся старый моряк Протос.

– -… там, левее! – повернулся он к Ферону, – круг Болеарских островов! Его восточная часть! Их не видно, но они своими мелями и подводными скалами, тянутся до этих координат.

Ферон кивнул Протосу и обнял стоящую рядом Оттию.

– Ох! Как я давно не плавала к Африке! – произнесла она, глядя в глаза Ферону. – Это первое моё плавание с нашим родившимся сыном, Ферон!

Она поглядела на ребёнка, коего держала на своих руках. В её глазах ярко светилось солнечными бликами счастье.

Ферон заглянул в лицо своего сына и Оттии.

– Он спит. Солнце и качка благотворно сказываются на его сне. Пусть он будет таким же мореплавателем, как твой брат Карталон Барка!

Отттия подняла на Ферона свой взгляд.

– Как? Ты не хочешь, чтобы твой сын подпоясывался мечом на суше?! Неужели, беспрестанный искатель приключений, опасностей Ферон, хочет, чтобы его сын не повторял его путь?! Путь стратега и Воина! Я не верю этому!.. ты же сам говорил, что твои братья, в Карфагене, не оставили последователей дела твоего Отца, Стратега Форгона?! Не хочешь этого?! – Оттия, с хитрецой прищурив глаза, смотрела на Ферона.

– Нет. Не… хочу. Раньше хотел. Теперь нет. Хватит с нас воинов. Когда пребудет Карталон, попрошу нашептать в ухо нашему сыну заклинание на путешествия. – Улыбнулся в конце своего ответа Ферон.

Но сам… в это время, огляделся по сторонам, будто проверяя всё ли спокойно вокруг конвоя. Оттия заметила это.

– Мы ждём кого-то? Кто-то нас должен догнать… или, наоборот, преследовать? – спросила она.

– Нет. – Ферон произнёс это отрицание, как-то не твёрдо и… спокойствие Оттии, сошло на нет.

Она огляделась сама и взглянула в глаза Стратега конвоя.

– Когда «это» должно произойти? – уже твёрдо спросила она, не сводя с него глаз.

Ферон, постарался перевести разговор в иную сторону.

– Да я… просто оглядывал море, Оттия! Всё ли спокойно… Всё хорошо… Вон посмотри, как резвятся чайки и альбатросы!

Оттия снова огляделась по сторонам конвоя.

– Нет… твой взгляд не таков… он не на чаек смотрел. Ты это делал с военным… совершенно незнакомым мне прищуром. В этом взгляде я рассмотрела ожидание… Ожидание чего-то или кого-то… Не лги мне, Ферон!

Ферон снова обнял своих родных: жену и сына.

– Не тревожься, Оттия! Я с тобою рядом. Всё спокойно. Просто… я посмотрел… не появилась ли… эскадра Гадира…

– Гадира?! Здесь?! – перебила его Оттия. – А что ей тут делать?! Она сюда никогда не поднимается! Это выше её широты действия! Ты что-то не договариваешь мне… вы… что-то задумали с Диархоном. Я вижу это по тебе. Что, Ферон?! Скажи мне! мы ждём пиратов?! Говори! Не забывай, что я дочь Гамилькара Барки!

Ферон взглянул в её глаза и понял, что не имеет права скрывать от неё то, что держал в себе… Он, не мог ей соврать в этот момент – это бы убило его в её глазах, и он это понял.

– Когда «это» должно проявиться! – повторила она ранее прозвучавший свой вопрос.

– Скоро, Оттия. Скоро! Мы… ждём налёта пиратов. Ждём Гонория, за коим гонялись почти полгода. Поэтому, и эскадра Гадеса должна появиться… в нужный момент. И не только она.

Оттия покачала головой.

– И ты мне ничего не сказал… Я ведь взяла с собой нашего сына… Ты с лёгкостью… подверг нас обоих опасности… ради какой-то поимки пирата!..

Ферон, перебив Оттию, замотал головой, трясёт головою бык, коему воткнули в шею копьё.

– Нет-нет-нет, Оттия! Я?.. сто раз… нет! Я… Бесчисленное количество раз, всё просчитал! Всё, Оттия! Всё… до последнего шага! Не кори меня! Я ломал себе руки… прежде чем принял это решение! Но нет иного выхода! Нет! Он, скорее всего, проверял, поднимешься ли ты на палубу! ЭТО БЫЛА ЕГО ПОСЛЕДНЯЯ ПРОВЕРКА! Иначе, он бы не клюнул! Иначе, эту бестию не поймать… Понимаешь?

Оттия молчала, опустив взгляд в палубу.

– Я понимаю… тебе трудно понять это… Но, если бы мы, хоть на мизерную часть отклонились от задуманного, он бы понял, что ему готовят ловушку. Эту мысль, мне подсказал Аристарх. Он всё выяснил по своим каналам и подтвердил, что Гонорий готовит нападение на конвой. Мы лишь подправили кое-что в своих приготовлениях. Если зверь покинул свою нору, то он в неё не вернётся не покусанным. Но… надо постараться, чтобы уничтожить, как можно больше его кораблей и его самого.

Оттия снова покачала головой.

– Я думала, что ты изменился. Ферон. Что я и наш сын для тебя дороже всего на свете. Что ты, действительно, хочешь совершить поездку с нами к Саламбо. А ты…

Она отступила от него на шаг.

– Да что ты, Оттия. – Ферон почувствовал нестерпимую боль в её сердце и своём. – Ты решила, что я использую вас как наживку?! Я даже не знаю… как ты могла так подумать. Да… я хотел отправить серебро со следующим караваном. Но… получив сведения от Аристарха, не мог отменить нашего плавания. Но… принимая это непростое для меня решение, я взвесил все «за и против». Здесь, уже не могло быть отступлений… иначе… всё напрасно.

– Напрасно?! Ты сказал «напрасно»?! Были и до Гонория пираты! Гасдурбал утопил их всех! Утопил не одну флотилию… И делал это без «наживки». Я даже не знала всего… что происходило на море. Он никогда ничего не рассказывал. Эх, Ферон!.. – Оттия опустила свой взгляд.

Ферон изменился в лице. Но… совладав с чувствами… произнёс:

– Вот, поэтому, я и решил, что если моему сыну, уже с самого начала жизни суждено рискнуть жизнью, то с него хватит риска на всю оставшуюся жизнь. Пусть, дальнейшая его жизнь пройдёт без грохота войны. Но… иначе я не мог поступить, Оттия. Я не Гасдурбал. И времени у меня было не столько сколько у него… Но… если я… проигрываю в твоих глазах ему… мне нечего более тебе сказать. Скажу последнее. Я всё просчитал, принимая это решение. Прости меня, но я люблю и тебя, и своего сына, как и прежде… настолько, насколько могу…

Оттия подняла на него свой взгляд… и увидела невыносимые душевные муки, выразившиеся на его лице. В его взгляде, только, прослеживался неукротимый, даже этой болью сердца, бунтарский, не переборотый ничем земным, Дух. Она, шагнула к нему и… положила свою голову на его плечо.

– Какой же ты… борец-непоседа! – произнесла она и из её глаз протекли слезы. – Ладно… Обещай мне, что никогда больше не подвергнешь нас опасности?! Не подвергнешь опасности и наше счастье?! Обещаешь?!

– Обещаю. Я сам умру, но вы спасётесь! – тут же выпалил он.

– Нет-нет! Про смерть не надо… Не надо смерти, как гаранта нашей безопасности! Нам… слышишь? Нам ты нужен живой! Живой! Обещай мне, что не поддашься смерти, если даже она скрутит тебя холодом своих объятий! Обещай!

Ферон обнял Оттию и сына.

– Обещаю. Танат отступит от меня… в момент, когда я вспомню о тебе и о сыне…

– Нет-нет! Не поминай Таната! Он уже забрал у меня Отца! Он забрал у меня маму и брата… Хватит жертв!.. Троих… моих самых любимых близких… он уже забрал. Я не взяла обещания со своего отца… и вот… итог. А он… всегда следовал своему слову… А ты обещай мне, что вернёшься к нам с самого Ада, если таковой появится у тебя на пути!

Оттия положила свою ладонь на сердце Ферона и приложила к этому месту свою щеку.

– Я обещаю тебе это, Оттия! – твёрдо произнёс Ферон.

Она подняла на него свой взгляд и твёрдо произнесла:

– Я принимаю твоё обещание!

В этот момент, наблюдающий с мачты прокричал:

– Слева от горизонта неизвестные паруса! Они идут от острова Нереид! Обогнув его!

Этот крик наблюдателя с мачты, прозвучал как гром среди ясного неба.

– Парусов более полтора десятка! – дополнил свой сигнал наблюдающий.

Ферон вскинул голову и преображаясь на глазах, скомандовал:

– Лево на борт! Стрелки к машинам! Бьём тяжёлыми ядрами! Пристрел два ядра! Первыми уничтожаем тригоноремы!

Он взглянул на Оттию.

– Это они! тебе надо опуститься внутрь галеры. Будь там, Оттия! На палубу не выходи! Не выходи!

Оттия, более ничего не говоря и не выражая никаких эмоций, быстро пошла к спуску внутрь кормы корабля.

– … Торговые корабли пусть остановятся! Стоп каравану! – слышала она команды своего мужа, – Палубные команды наверх! Лучники на башню!..

«-…а он, совсем недавно, был военачальником конницы! Потом, отдельного корпуса армии… А теперь… его не узнать. Ну прям… адмирал Диархон!.. и такой же… голос!..»

Подметила произошедшую перемену в Фероне уходящая Оттия. Она скрылась в трюме кормы…

Меж тем продолжали «сыпаться» команды Стратега конвоя:

– …палубные команды к бортам! Приготовить гарпуны! Зарядить ими «ослы»! Врагов на вражеских галерах в плен не брать!.. Всех… к Нереидам!

К этому времени, стали отчётливо видны паруса появившихся пиратов. Они были различной расцветки – под цвета торговцев. Но… число появившихся говорило само за себя.

– …восемнадцать… девятнадцать… более двух десятков, Стратег! – подсчитали, с удивлением в глазах, число кораблей врага наблюдатели.

Ферон поднял своё взгляд вверх.

– Где их головная галера? Найдите её своим взглядом! Обозначьте, направление! Я должен знать… её местоположение!

– Не видно… Стратег! Все тригоноремы впереди… на волне атаки. Но… ветер неудачный для них! им приходится разгоняться на вёслах!.. Гребцы быстро выдохнуться… Они хотят взять нас в охват!..

Ферон огляделся.

– Протос, нет ли здесь мелей?! – спросил Ферон своего помощника.

– Как не быть. Есть! Вон там… левее нас. И правее, тоже есть… Но это намного дальше… – Показал Протос место положение мелей.

– Правим к мелям. Мели не дадут им обойти нас. Примем удар в «лоб». Наши гептеры разнесут их носа в щепки! Лови ветер!

Протос, стал подавать команды рулевым, чтобы гафелями взять наибольший ветер. Галеры накренились… делая поворот…

– …левее… так… хорошо… наши тараны над волной… их под… расщепим их носа! Хорошо, Стратег! Они, теперь не обойдут нас! Но… если они оставили кого-нибудь правее тех мелей… они могут достигнуть конвоя… Но… им придётся грести против ветра! Это довольно утомительно… Довольно… трудно. Кстати, они будут хорошими мишенями для наших онагров! Они подставят нам свои борта при обходе мелей!

Ферон тут же скомандовал.

– Кормовой онагр приготовить к стрельбе на правый фланг! Не смотрите, что происходит впереди, по нашему фронту! Ваша задача поразить тех, кто выйдет вон из-за тех скал, кои виднеются из моря… Протос, когда мы вступим в сражение, займись обстрелом! Тебе рисковать не надо!.. Мы же встретим «гостей» баллистами.

Протос огляделся.

– Лишь бы успели Гадирцы! Ловко, ты их Ферон одурачил! Свои галеры отправил туда, а гадирцев вызвал сюда! заранее… Отлично придумано!

Ферон не отвечал на похвалу… он всматривался в «строй» галер врага, выискивая взглядом того, ради встречи с которым и решился он рискнуть своей семьёй…

– К делу ребята!.. – прокричал Протос.

На палубах всех гептер конвоя было заметно оживление… Вскоре, все восемь галер конвоя шли навстречу пиратам, повернувшись к ним своими носами, рассекая ими волны. С гептер полетели первые пристрелочные ядра…

Пираты тоже не бездействовали. Они разделились, решив взять в охват конвой. Но, быстрый манёвр конвоя, озадачил пиратов – теперь охват не мог был осуществлён, так как левее конвоя обозначились подводные скалы… Волны, пенными шапками выдавали их присутствие там… Пираты, поняли, что атака возможна только в «лоб» или попыткой обойти конвой справа, но двигаясь туда, пришлось бы плыть против волны, а такое движение очень медленное и к тому же, они становятся отличными мишенями для стрелков пуннов, кои славятся своим умением поражать врага даже с «хорошей» волны… Но… так как атака уже началась и прервать её никак было нельзя… пираты, пользуясь своим численным превосходством, пошли на неблагоприятный для них манёвр (обход конвоя справа) в надежде, что первые тригоноремы свяжут конвой сражением…