Чужак

Все так же громко, словно городской глашатай, сообщающий недельные новости жителям городка Новой Англии, Трой Рэмидж продолжил зачитывать Терри его права. Ральф Андерсон слышал его со стоянки у входа в парк. Трой отлично справлялся. Все это было очень неприятно, и Ральфу, возможно, еще вкатят выговор за этот публичный спектакль, но родители Фрэнка Питерсона его не осудят. Да, они не осудят.

– Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Вы понимаете свои права?

– Да, – ответил Терри. – И я понимаю кое-что еще. – Он повернулся к толпе. – Я не знаю, почему меня арестовали! Гэвин Фрик остается за главного тренера до окончания матча! – крикнул он и добавил: – Байбир, возвращайся на третью базу и помни про зону фола.

Раздались жидкие аплодисменты, но именно жидкие. Луженая глотка на верхней части трибун вновь проорала:

– Что, говорите, он сделал?

Толпа ответила на вопрос, взорвавшись двумя словами, которые вскоре разнесутся по всему Вест-Сайду и по всему городу: Фрэнк Питерсон.

Йейтс схватил Терри под локоть и повел к выходу со стадиона.

– Проповедовать массам будешь позже, Мейтленд. А сейчас ты отправишься в тюрьму. И знаешь, что я тебе скажу? У нас в штате разрешена смертная казнь, и ее применяют на практике. Хотя ты учитель, ты должен знать.

Они не прошли и двадцати шагов, как подлетевшая к ним Марси Мейтленд схватила Тома Йейтса за руку:

– Господи, что вы творите?!

Йейтс стряхнул ее ладонь, а когда она попыталась схватиться за мужа, Трой Рэмидж отстранил ее, вежливо, но непреклонно. Марси растерянно застыла на месте, а потом увидела Ральфа Андерсона, идущего навстречу своим офицерам. Она знала Ральфа по Малой лиге: Дерек Андерсон играл в команде Терри «Бакалейные львы Джералда». Разумеется, Ральф посещал не все матчи, но когда мог, обязательно приходил. Тогда он еще носил форму. Когда его повысили до детектива, Терри отправил ему электронное письмо с поздравлениями. Теперь Марси бросилась к Ральфу, едва касаясь земли подошвами стареньких теннисных туфель, которые она всегда надевала на матчи Терри, утверждая, что они приносят удачу.

– Ральф! – крикнула она на бегу. – Что происходит? Это ошибка!

– Боюсь, что нет, – сказал Ральф.

Эта часть дела ему не нравилась, потому что ему нравилась Марси. С другой стороны, ему всегда нравился Терри: возможно, Терри Мейтленд изменил жизнь Дерека, придав парнишке чуть больше уверенности в себе, а в одиннадцать лет даже немножко уверенности в себе – это уже очень много. И было еще кое-что. Марси наверняка знала, кем был ее муж, пусть лишь на подсознательном уровне. Мейтленды были женаты давно, а зверства вроде убийства Фрэнка Питерсона не возникают на пустом месте. Такие замыслы формируются постепенно.

– Марси, езжай домой. Прямо сейчас. Лучше оставь дочерей у кого-нибудь из подруг, дома тебя ждет полиция.

Она непонимающе уставилась на него.

Сзади донесся звон алюминиевой биты, попавшей по мячу, но мало кто это заметил. Зрители еще не опомнились от потрясения. Игра интересовала их гораздо меньше, чем странное представление, которому они только что стали свидетелями. А жаль: Тревор Майклз отбил мяч сильнее, чем когда бы то ни было в жизни, даже сильнее, чем на тренировках, когда Терри бросал ему «детские» подачи. К несчастью, мяч полетел прямо к шорт-стопу «Медведей», и тому не пришлось даже подпрыгивать, чтобы его поймать.

Игра закончилась.

6

Показания Джун Моррис [12 июля, 17:45, допрос свидетеля провел детектив Ральф Андерсон, в присутствии миссис Франсин Моррис]

Детектив Андерсон: Спасибо, что привели дочь в участок, миссис Моррис. Джун, тебе нравится газировка?

Джун Моррис: Да, спасибо. Вкусная. Я сделала что-то не то?

Детектив Андерсон: Конечно, нет. Я просто хотел кое-что у тебя спросить. О том, что ты видела позавчера.

Джун Моррис: Когда я видела тренера Терри?

Детектив Андерсон: Все верно. Когда ты видела тренера Терри.

Франсин Моррис: Ей уже девять, и мы разрешаем ей ходить к Хелен самой. Хелен – это ее подружка, она живет рядом с нами, на той же улице. Разумеется, она ходит одна, только когда светло. Мы с мужем считаем, что ребенка надо приучать к самостоятельности. Но теперь-то мы никуда не отпустим ее одну. Даже не сомневайтесь.

Детектив Андерсон: Ты его видела вечером, после ужина. Правильно, Джун?

Джун Моррис: Да. На ужин был мясной рулет. А вчера была рыба. Я не люблю рыбу, но ничего не поделаешь.

Франсин Моррис: Ей даже не надо переходить дорогу. Мы думали, что можно отпускать ее одну. У нас очень тихий, приятный район. То есть мне так казалось.

Детектив Андерсон: Да, трудно понять, когда приходит пора давать им больше самостоятельности. Итак, Джун… Ты шла к подружке и проходила мимо стоянки у Хенли-парка, правильно?

Джун Моррис: Да. Хелен со мной…

Франсин Моррис: Мы с Хелен…

Джун Моррис: Мы с Хелен собирались закончить карту Южной Америки. Для конкурса в дневном лагере. Мы раскрашивали разные страны разными цветами, и у нас было почти все готово, но мы забыли про Парагвай, и пришлось начинать все заново. Ничего не поделаешь – надо. Потом мы собирались поиграть в «Энгри бердз» и «Корги хоп» на айпаде Хелен, а потом за мной должен был прийти папа. Потому что тогда уже будет темно.

Детектив Андерсон: В котором часу это было, мэм?

Франсин Моррис: Когда Джун уходила, на местном канале шли новости. Норман смотрел телевизор, я мыла посуду. Значит, между шестью и половиной седьмого. Может быть, в четверть седьмого. Кажется, передавали прогноз погоды.

Детектив Андерсон: Расскажи, что ты видела, Джун, когда проходила мимо стоянки.

Джун Моррис: Тренера Терри, я же сказала. Он живет на нашей улице, в дальнем конце, и однажды, когда у нас потерялась собака, тренер Ти ее нашел. Иногда мы играем с Грейси Мейтленд, но совсем мало. Она на год старше, и ей нравятся мальчишки. Он был весь в крови. Из носа шла кровь.

Детектив Андерсон: Ясно. А что он делал, когда ты его увидела?

Джун Моррис: Он вышел из парка. Увидел, что я на него смотрю, и помахал мне рукой. Я тоже ему помахала и спросила: «Тренер Терри, что с вами случилось?» И он сказал, что ударился носом о ветку. Он сказал: «Не бойся. У меня постоянно идет кровь из носа». А я сказала: «Я не боюсь, но вам придется выбросить эту рубашку, потому что кровь не отстирывается. Так говорит мама». Он улыбнулся и сказал: «Хорошо, что у меня много рубашек». Но кровь была и на брюках. И у него на руках.

Франсин Моррис: Она была так близко к нему. Не могу выкинуть это из головы.

Джун Моррис: Почему? Потому что у него из носа шла кровь? У Рольфа Джейкобса тоже шла кровь из носа, когда он в прошлом году упал с качелей, и я ничуточки не испугалась. Хотела дать ему свой носовой платок, но миссис Гриша отвела его в медпункт.

Детектив Андерсон: Ты стояла близко к нему?

Джун Моррис: Я не знаю. Он был на стоянке, я – на тротуаре. Это близко?

Детектив Андерсон: Я тоже не знаю, но мы обязательно это выясним. Тебе нравится газировка?

Джун Моррис: Вы уже спрашивали.

Детектив Андерсон: Да, точно.

Джун Моррис: Старички вечно все забывают, так говорит дедушка.

Франсин Моррис: Джуни, это невежливо.

Детектив Андерсон: Ничего страшного. Твой дедушка, Джун, говорит мудрые вещи. А что было потом?

Джун Моррис: Ничего. Тренер Ти сел в свой микроавтобус и уехал.

Детектив Андерсон: Какого цвета был микроавтобус?

Джун Моррис: Ну, наверное, если его помыть, то белый, но он был очень грязный. И он сильно гремел и пускал синий вонючий дым. Фу.

Детектив Андерсон: На микроавтобусе были какие-то надписи? Реклама? Название компании?

Джун Моррис: Нет. Просто белый микроавтобус, без надписей.

Детектив Андерсон: Ты заметила, какие у него номера?

Джун Моррис: Нет.

Детектив Андерсон: Куда поехал микроавтобус?

Джун Моррис: По Барнум-стрит.

Детектив Андерсон: Ты уверена, что человек, который сказал, что у него идет кровь из носа, был именно Терри Мейтленд?

Джун Моррис: Конечно, это был тренер Терри. Тренер Ти. Я хорошо его знаю. С ним все в порядке? Он сделал что-то плохое? Мама сказала, что мне не надо читать газеты и смотреть новости по телевизору, но я уверена, что в парке что-то случилось. Сейчас каникулы, а если бы была школа, я бы узнала все сразу. Кто-нибудь разболтал бы. Тренер Терри подрался с каким-то злодеем? И поэтому у него была кровь…

Франсин Моррис: Вы закончили, детектив? Я понимаю, что вам нужны сведения, но мне сегодня укладывать дочку спать.

Джун Моррис: Я сама лягу!

Детектив Андерсон: Да, я закончил. Но, Джун, прежде чем ты уйдешь, давай сыграем в одну игру. Ты любишь играть?

Джун Моррис: Да, наверное. Если игра не скучная.

Детектив Андерсон: Я положу на стол шесть фотографий шести разных людей… вот так… Они все немного похожи на тренера Терри. Я хочу, чтобы ты мне сказала…

Джун Моррис: Вот он. Номер четвертый. Это тренер Терри.

7

Трой Рэмидж открыл заднюю дверцу седана. Терри обернулся и увидел Марси, застывшую на краю парковки. На ее лице читались боль и растерянность. У нее за спиной на бегу делал снимки фотограф из «Голоса». Снимай, снимай, подумал Терри с некоторым злорадством. Эти снимки не будут стоить и ломаного гроша. Он крикнул Марси:

– Звони Хоуи Голду! Скажи ему, что меня арестовали! Скажи ему…

Йейтс пригнул голову Терри и затолкал его в машину.

– Давай загружайся. И держи руки на коленях, пока я буду пристегивать твой ремень.

Терри сел в машину. Положил руки на колени. В окно ему было видно огромное электронное табло над трибунами. Его жена возглавляла кампанию по сбору денег на это табло два года назад. Теперь Марси стояла на краю парковки, и Терри никогда в жизни не сможет забыть, какое у нее было лицо. Лицо женщины из страны третьего мира, наблюдающей, как сжигают ее деревню.

Рэмидж уселся за руль, Ральф Андерсон сел спереди, и не успел он захлопнуть дверцу, как машина сорвалась с места. Рэмидж резко развернулся, крутанув руль основанием ладони, и выехал со стоянки на Тинсли-авеню. Они ехали без сирены, но с включенной синей мигалкой на приборном щитке. Терри принюхался: в машине пахло мексиканской едой. Странно, что замечаешь такие детали, когда твой день – вся твоя жизнь – вдруг летит под откос, непонятно откуда взявшийся. Терри наклонился вперед.

– Ральф, послушай меня.

Ральф смотрел прямо перед собой, сцепив пальцы в замок.

– Сейчас приедем в участок, вот там и послушаем.

– Да пусть говорит, – сказал Рэмидж. – Сэкономит нам время.

– Трой, заткнись, – бросил Ральф, по-прежнему глядя прямо перед собой. Терри видел, как у него на шее напряглись жилы, образовав две единицы. Одиннадцать.

– Ральф, я не знаю, что привело тебя ко мне и почему ты решил арестовать меня на глазах у половины города, но это какой-то абсурд.

– Все так говорят, – скучающим тоном заметил Том Йейтс. – Держи руки на коленях, Мейтленд. Даже нос не чеши, если зачешется.

В голове у Терри прояснилось – не то чтобы полностью, но хоть чуть-чуть, – и он понял, что лучше послушаться офицера Йейтса (его имя было на бейдже, приколотом к нагрудному карману рубашки). У Йейтса был такой вид, словно он только и ждал повода, чтобы от души врезать задержанному, и не важно, были на том наручники или нет.

Кто-то в этой машине недавно ел энчиладу, Терри был в этом уверен. Возможно, из «Сеньора Джо». Его дочери очень любили этот мексиканский ресторанчик и всегда много смеялись, когда там ели – черт, они все смеялись, – а по дороге домой обвиняли друг друга в порче воздуха.

– Ральф, послушай меня. Пожалуйста.

Ральф вздохнул.

– Ладно, я слушаю.

– Мы все тебя слушаем, – сказал Рэмидж. – Слушаем очень внимательно.

– Фрэнка Питерсона убили во вторник. Во вторник, ближе к вечеру. Это было в газетах и в новостях. Во вторник я был в Кэп-Сити. Весь вторник и большую часть среды. Вернулся домой после девяти вечера в среду. Гэвин Фрик, Барри Халигэн и Лукеш Пател – это отец Байбира – провели тренировки во вторник и в среду, пока меня не было.

На секунду в машине стало тихо. Молчало даже радио. Впрочем, его никто и не включал. В эту секунду Терри поверил – да, он поверил, – что Ральф сейчас велит Трою остановиться. Потом обернется к нему, к Терри, и смущенно скажет: О боже, вот мы лажанулись!

Но Ральф сказал совершенно другое. Сказал, даже не обернувшись:

– Ага. Вот и алиби, как и следовало ожидать.

– Что? Я не понимаю…

– Ты умный парень, Терри. Я это знаю с нашей первой встречи, еще когда ты тренировал Дерека в Малой лиге. Я был уверен, что если ты не сознаешься сразу – хотя я на это надеялся, но не особо рассчитывал, – то предложишь какое-то алиби. – Ральф наконец обернулся, и Терри его не узнал, настолько чужим было его лицо. – Я также уверен, что мы разобьем твое алиби в пух и прах. Потому что мы взяли тебя с поличным. И тебе не отвертеться.

– Кстати, а что ты делал в Кэп-Сити? – спросил Йейтс. Внезапно человек, который велел Терри сидеть тихо и даже не чесать нос, заговорил почти дружелюбно, с любопытством. Терри чуть было не начал рассказывать, что он делал в Кэп-Сити, но решил, что лучше не надо. Первое потрясение прошло, мозг потихоньку включался, и Терри понял, что эта пропахшая энчиладой машина была вражеской территорией. Самое время заткнуться и ждать Хоуи Голда. Он приедет в участок, и они вместе во всем разберутся. Это не займет много времени.

И он понял кое-что еще. Он был зол, чертовски зол, и когда они свернули на Мэйн-стрит и подъехали к зданию полицейского управления Флинт-Сити, он дал себе обещание: этой осенью, может быть, даже раньше, человек, сидящий на переднем сиденье – человек, которого Терри считал своим другом, – будет искать себе новую работу. Вероятно, охранником банка где-нибудь в Талсе или в Амарилло.

8

Показания мистера Карлтона Скоукрофта [12 июля, 21:30, допрос свидетеля провел детектив Ральф Андерсон]

Скоукрофт: Это надолго, детектив? Потому что ложусь-то я рано. Я ж в техобслуживании на железной дороге, в семь утра надо быть на работе, иначе будут проблемы.

Детектив Андерсон: Я постараюсь закончить быстрее, мистер Скоукрофт, но это серьезное дело.

Скоукрофт: Да, я понимаю. Просто сказать мне особо нечего, и хотелось бы поскорее вернуться домой. Хотя не знаю, смогу ли сегодня заснуть. Я же не попадал в полицейский участок с той самой пьянки, когда мне было семнадцать. Чарли Бортон тогда был начальником. Отцы нас вытащили, но меня наказали до конца лета.

Детектив Андерсон: Спасибо, что пришли. Расскажите, пожалуйста, где вы были и что видели в семь вечера во вторник, десятого июля.

Скоукрофт: Я уже говорил той девушке в приемной. Я был в баре «Шорти» и видел белый микроавтобус и парня, который тренирует детишек в бейсболе и в футболе, тут у нас, в Вест-Сайде. Не помню, как его зовут, но его фотографии часто мелькают в газете, потому что в этом году он подготовил отличную команду Городской молодежной лиги. В газете пишут, что они могут выйти в финал, а то и взять кубок. Морленд, кажется, так его звать? Он был весь в крови.

Детектив Андерсон: Расскажите подробнее, как все было. Как вы его увидели.

Скоукрофт: Ну, закончил я смену, пошел в «Шорти» поесть. Жены у меня нет, дома никто не ждет, а кулинар из меня никакой. По понедельникам и средам я хожу ужинать в закусочную «Флинт-Сити». По пятницам – в стейк-хаус «Бонанза». А по вторникам и четвергам – в «Шорти», обычно беру там ребрышки и кружку пива. Вот, значит, был вторник, и я пошел в «Шорти». Пришел туда в четверть седьмого, примерно так. Парнишка в то время уже был мертв, да?

Детектив Андерсон: Но ближе к семи часам вечера вы выходили на задний двор, верно? За баром «Шорти».

Скоукрофт: Все верно. Мы с Райли Франклином вышли вдвоем. Встретились в баре, вместе поужинали. На задний двор посетители ходят курить. По коридору, между двумя туалетами и наружу, через заднюю дверь. Там стоят пепельницы, все культурно. В общем, мы с Райли поели. Я взял ребрышки, он – чизбургер. Заказали десерт, а пока ждали, пошли покурить. И вот стоим, курим, и подъезжает грязный белый микроавтобус. С нью-йоркскими номерами, я это запомнил. Встает рядом с «субару»… по-моему, это была «субару»… и из кабины выходит он самый. Морленд, или как там его звать.

Детектив Андерсон: Во что он был одет?

Скоукрофт: Ну, я не уверен насчет штанов – может быть, Райли помнит. Кажется, слаксы. А может, и нет. Но рубашка на нем была белая. Я это запомнил, потому что она была вся в крови. На штанах только брызги, а рубашка залита вся. И лицо тоже в крови. Под носом, вокруг рта, на подбородке. Страшное дело. И Райли – он, наверное, уговорил пару кружечек пива еще до того, как пришел я, сам-то я выпил всего одну, – так вот, он говорит: «А как выглядит другой парень, тренер Ти?»

Детектив Андерсон: Он назвал его тренером Ти?

Скоукрофт: Ну да. А тренер, значит, смеется и говорит: «Нет никакого другого. Просто кровь пошла носом. У меня так бывает. Хлещет, как гейзер. Тут где-то поблизости есть медпункт?»

Детектив Андерсон: Он спрашивал про медпункт?

Скоукрофт: Ну да. Он сказал, ему надо к врачу. Может, там что прижечь, я не знаю. Он сказал, с ним такое уже случалось. Ну, я ему и говорю, мол, езжай на Бэррфилд, на втором светофоре свернешь налево, а там уже есть указатель. Ехать около мили. А потом он спросил, можно ли ему оставить свой микроавтобус на стоянке за баром. Вообще, она не для клиентов, а для сотрудников. Там и табличка висит, все написано. Ну, я ему и говорю: «Это не моя стоянка, но если ненадолго, то, наверное, можно». И он говорит… мы еще удивились, как-то странно оно, в наши-то времена… Так вот, он говорит, что оставит ключи в подстаканнике. На случай, если вдруг надо будет его переставить. В смысле, микроавтобус. Райли сказал: «Так его точно угонят, тренер Ти». А он опять повторил, что уйдет ненадолго и мало ли что. Вдруг надо будет его переставить. Знаете, что я думаю? Я думаю, может, он хотел, чтобы микроавтобус угнали. Может, даже мы с Райли. Может такое быть, детектив?

Детектив Андерсон: А что было потом?

Скоукрофт: Он сел в ту зеленую «субару» и укатил. Я снова подумал, что это странно.

Детектив Андерсон: Что в этом странного?

Скоукрофт: Он спросил, можно ли ненадолго оставить микроавтобус на стоянке у бара – как будто боялся, что если бросить его на улице, его заберут на штрафную стоянку, – а его машина все время стояла у бара. Вот это и странно.

Детектив Андерсон: Мистер Скоукрофт, я сейчас покажу вам шесть фотографий шести разных людей. Пожалуйста, назовите человека, которого вы видели у бара «Шорти» во вторник вечером. Они все похожи, поэтому не торопитесь, посмотрите внимательно.

Скоукрофт: Да что тут смотреть? Вот же он. Морленд, или как там его зовут. Я могу идти домой?

9

В неприметной машине без опознавательных знаков никто больше не сказал ни слова. Рэмидж въехал на стоянку у здания полицейского управления и поставил машину на свободное место в ряду, обозначенном табличкой «ТОЛЬКО ДЛЯ СЛУЖЕБНОГО ТРАНСПОРТА». Ральф обернулся к человеку, который тренировал его сына. Бейсболка Терри – бейсболка с эмблемой «Золотых драконов» – съехала набок, как у малолетних рэперов. Футболка с той же эмблемой выбилась из спортивных штанов, лицо блестело от пота. В эту минуту Терри выглядел виновным, как сто чертей. Разве что в его глазах не было и намека на вину. Эти глаза смотрели на Ральфа в упор, с молчаливым упреком.

У Ральфа был вопрос, который не мог ждать.

– Почему именно он, Терри? Почему Фрэнки Питерсон? В этом году он играл у тебя в Малой лиге? Ты давно положил на него глаз? Или просто подвернулась возможность, и ты ею воспользовался?

Терри открыл было рот, чтобы вновь возразить, но понял, что смысла нет. Ральф его слушать не будет. Сейчас точно не будет. Никто из них не собирается его слушать. Лучше подождать. Да, это трудно, но в итоге может сберечь ему время и силы.

– Ну, давай, – сказал Ральф мягко и буднично. – Ты же хотел что-то сказать, вот и говори. Скажи мне. Объясни. Прямо здесь и сейчас, пока мы не вышли из машины.

– Я дождусь своего адвоката, – ответил Терри.

– Если ты невиновен, – сказал Йейтс, – тебе и не нужен никакой адвокат. Давай, убеди нас в своей невиновности, если сможешь. Мы даже подбросим тебя до дома.

По-прежнему глядя прямо в глаза Ральфу Андерсону, Терри чуть слышно проговорил:

– Ты поступил очень плохо. Ты даже не стал проверять, где я был во вторник вечером, да? От тебя я такого не ожидал. – Он секунду помедлил, как будто задумавшись, и добавил: – Скотина.

Ральф не собирался объяснять Терри, что обсудил этот вопрос с Сэмюэлсом, хотя обсуждение длилось недолго. У них маленький городок. Начнешь задавать слишком много вопросов, и слухи мигом дойдут до Мейтленда.

– Это тот редкий случай, когда ничего проверять не нужно. – Ральф открыл свою дверцу. – Пойдем. Пока ждем твоего адвоката, оформим тебя как положено, снимем пальчики, сфотографируем…

– Терри! Терри!

Не послушав совета Ральфа, Марси Мейтленд поехала следом за полицейской машиной на своей «тойоте». Джейми Мэттингли, их соседка, сама предложила взять Грейс и Сару к себе. Обе девочки плакали. Джейми тоже.

– Терри, что они делают? И что делать мне?

Терри на миг вырвал руку из захвата Йейтса, державшего его за локоть.

– Звони Хоуи!

Больше он ничего не успел сказать. Рэмидж открыл дверь с табличкой «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН», и Йейтс затолкал Терри внутрь, грубо пихнув его в спину.

Ральф на миг задержался в дверях.

– Езжай домой, Марси, – сказал он. – Езжай, пока сюда не набежали газетчики.

Он чуть не добавил: Мне очень жаль, но ему не было жаль. Бетси Риггинс с ребятами из полиции штата дожидаются Марси у дома, но ей все равно надо ехать домой. Это самое лучшее, что она может сделать. Единственное, что она может сделать, на самом деле. Возможно, ему бы и стоило ее пожалеть. Хотя бы ради девчонок – уж они точно ни в чем не виноваты, – и все же…

Ты поступил очень плохо. От тебя я такого не ожидал.

Ральф не должен был чувствовать себя виноватым, услышав упрек человека, который изнасиловал и зверски убил ребенка, но почему-то почувствовал. Потом он вспомнил снимки с места происшествия – такие кошмарные, что хотелось ослепнуть. Вспомнил ветку, торчавшую из прямой кишки мальчика. Вспомнил кровавые отпечатки на гладком дереве. Гладком, потому что рука, оставившая отпечатки, с такой силой пихала ветку, что содрала с нее кору.

Билл Сэмюэлс изложил все по пунктам, доступно и просто. Ральф с ним согласился, как согласился и судья Картер, к которому Сэмюэлс обратился за ордерами. Во-первых, в деле все ясно. Нет смысла тянуть резину, когда имеются все улики. Во-вторых, если дать Терри время, он может сбежать, и они должны будут найти его раньше, чем он сам найдет еще одного Фрэнки Питерсона, чтобы изнасиловать и убить.

10

Показания мистера Райли Франклина [13 июля, 07:45, допрос свидетеля провел детектив Ральф Андерсон]

Детектив Андерсон: Я покажу вам шесть фотографий шести разных людей, мистер Франклин. Пожалуйста, выберите из них фотографию того человека, которого вы видели на заднем дворе бара «Шорти» вечером во вторник, десятого июля. Не торопитесь. Смотрите внимательно.

Франклин: Да я сразу вижу. Вот он, номер второй. Тренер Ти. Вот ведь как, даже не верится. Он тренировал моего сынишку в Малой лиге.

Детектив Андерсон: И моего тоже. Спасибо, мистер Франклин.

Франклин: Для него мало смертельной инъекции. Его надо повесить. И так, чтобы он задохнулся не сразу.

11

Марси заехала на стоянку у «Бургер Кинга» на Тинсли-авеню и достала из сумки мобильный телефон. У нее так тряслись руки, что она уронила его на пол. Наклонившись за ним, ударилась о руль головой и расплакалась снова. Номер Хоуи Голда был у нее в контактах. Не потому, что у Мейтлендов имелись причины держать номер знакомого адвоката в быстром наборе, а потому, что последние два сезона Хоуи на пару с Терри тренировал детскую футбольную команду. Он ответил после второго гудка.

– Хоуи? Это Марси Мейтленд, жена Терри, – зачем-то пояснила она, как будто они не обедали вместе раз в месяц уже второй год, с две тысячи шестнадцатого.

– Марси? Ты плачешь? Что случилось?

Это было настолько чудовищно, что она даже не сразу нашлась что сказать.

– Марси? Ты здесь? Ты попала в аварию?

– Я здесь. Со мной все хорошо. Но Терри… Терри арестовали. Ральф Андерсон арестовал Терри. За убийство того парнишки. Они так сказали. По обвинению в убийстве Фрэнка Питерсона.

– Что?! Ты издеваешься?

– Его даже не было в городе! – взвыла Марси. Она и сама понимала, что похожа сейчас на подростка в истерике, но ничего не могла с собой сделать. – Его арестовали. И сказали, что полиция ждет у дома!

– Где Сара и Грейс?

– У Джейми Мэттингли, нашей соседки. С ними все хорошо. – Хотя после того, как у них на глазах арестовали отца и увели прочь в наручниках, с ними уж точно не все хорошо.

Марси потерла лоб и подумала, что, наверное, будет синяк. Она сама удивилась, почему ее это волнует. Потому что, возможно, у дома уже собрались газетчики? Потому что они увидят синяк у нее на лбу и подумают, будто Терри ее ударил?

– Хоуи, ты мне поможешь? Ты нам поможешь?

– Конечно, я помогу. Терри забрали в участок?

– Да! В наручниках!

– Ясно. Я уже еду туда. А ты езжай домой, Марси. Узнай, чего хотят те полицейские. Если у них есть ордер на обыск – а он скорее всего есть, потому что иначе с чего бы им ехать к вам домой, – ознакомься со всеми бумагами, спроси, что именно они ищут, впусти их в дом, но ничего им не говори. Ты меня поняла? Не говори ничего.

– Я… да.

– Питерсон был убит в этот вторник, если не ошибаюсь. Так, погоди… – В трубке на заднем плане раздались приглушенные голоса, сначала – голос Хоуи, затем – женский голос. Видимо, Элейн, жены Хоуи. Потом Хоуи снова взял телефон. – Да, во вторник. Где был Терри во вторник?

– В Кэп-Сити! Он ездил…

– Сейчас это не важно. Полиция может задать тебе этот вопрос. Они могут задать тебе кучу вопросов. Скажи им, что будешь молчать по совету вашего адвоката. Ты поняла?

– Д-да.

– Не давай им себя запугать, подловить или уговорить. Они это умеют.

– Да, я поняла.

– Где ты сейчас?

Она знала, она видела вывеску, но все равно решила проверить.

– У «Бургер Кинга». Который на Тинсли. Я заехала на стоянку, чтобы тебе позвонить.

– Ты в порядке? Доедешь сама?

Она чуть не сказала ему, что ударилась головой, но решила промолчать.

– Да.

– Сделай глубокий вдох. Сделай три глубоких вдоха. Потом поезжай домой. Следи за знаками, соблюдай скоростной режим. На всех поворотах включай поворотники. У Терри есть компьютер?

– Конечно. Еще есть айпад, только он им почти не пользуется. И у нас у обоих – ноутбуки. А у девчонок – айпады-мини. И конечно, смартфоны. У нас у всех есть смартфоны. Грейс получила свой на день рождения, три месяца назад.

– Тебе должны предоставить список всего, что будет изъято.

– Они вправду могут забрать наши вещи? – В голосе Марси снова послышались истерические нотки. – Вот так просто взять и забрать?! Мы что, в России или в Северной Корее?!

– Они могут забрать только то, что указано в ордере. Но я хочу, чтобы ты составила свой собственный список. У девчонок смартфоны с собой?

– А ты думал? Они с ними не расстаются.

– Хорошо. Возможно, копы захотят забрать и твой смартфон. Откажись.

– А если они все равно заберут?

Разве это так важно на самом деле?

– Не заберут. Тебе не предъявлено никаких обвинений, и ничего твоего они взять не могут. Езжай домой. Я приеду, как только смогу. Мы во всем разберемся, я тебе обещаю.

– Спасибо, Хоуи. – Она снова расплакалась. – Большое спасибо.

– Пока не за что. И не забудь: скоростной режим, полная остановка на знаках «Стоп», поворотники на всех поворотах. Поняла?

– Да.

– Я еду в участок, – сказал Хоуи и отключился.

Марси включила передачу, потом снова перевела рукоятку на парковку. Сделала глубокий вдох. Затем второй. Третий. Да, это кошмар, но он скоро закончится. Терри был в Кэп-Сити. Они убедятся, что это правда, и отпустят его домой.

– А потом, – сказала она в пустоту (машина и вправду была пустой и неуютной без девчонок, хихикающих на заднем сиденье), – мы засудим их всех.

Марси расправила плечи и сосредоточилась. Она поехала домой в Барнум-корт, неукоснительно соблюдая скоростной режим и останавливаясь на каждом знаке «Стоп».

12

Показания мистера Джорджа Черны [13 июля, 08:15, допрос свидетеля провел офицер полиции Рональд Уилберфорс]

Офицер Уилберфорс: Спасибо, что пришли, мистер Черны…

Черны: Правильно Чорны. Пишется Е, а читается О.

Офицер Уилберфорс: А, понятно. Спасибо. Я у себя отмечу. Детектив Ральф Андерсон потом пригласит вас для беседы, но сейчас он опрашивает другого свидетеля и попросил меня записать основные сведения, пока все свежо у вас в памяти.

Черны: Вы уже забрали этот автомобиль? Эту «субару»? Надо его побыстрее изъять, пока никто не испортил улики. А улик там хватает, я вам скажу.

Офицер Уилберфорс: Наши ребята как раз сейчас этим занимаются, сэр. Как я понимаю, сегодня утром вы поехали на рыбалку?

Черны: Ну да. Хотел порыбачить, но даже удочки не расчехлил. Вышел я на рассвете, поехал к Чугунному мосту. Все его так называют: Чугунный. Который на Олд-Фордж-роуд. Знаете, где это?

Офицер Уилберфорс: Да, сэр.

Черны: Отличное место для ловли сома. Сомов мало кто ловит. Вид у них неприятный, и еще они люто кусаются иной раз, когда пытаешься снять их с крючка, но моя жена жарит их с солью и лимонным соком, и получается чертовски вкусно. Все дело в лимоне, знаете ли. И сковородка должна быть чугунной. Непременно чугунной.

Офицер Уилберфорс: Стало быть, вы поставили машину прямо у моста…

Черны: Да, но не у шоссе. Там есть старый лодочный причал. Пару лет назад кто-то купил тот участок земли, где причал, обнес проволочным забором, повесил табличку «ПРОХОД ЗАПРЕЩЕН». Но так ничего и не построил. Участок пустует, зарастает сорняками. Причал уже наполовину ушел под воду. Я всегда ставлю машину на подъездной дорожке, что ведет к этому сетчатому забору. Вот и сегодня. Приезжаю на место и что я вижу? Забор повален, а на самом краю затонувшей пристани стоит какая-то зеленая машина, так близко к воде, что передние шины наполовину увязли в иле. Я пошел посмотреть, что там и как. Вдруг какой-нибудь парень вчера перебрал в стриптиз-баре и съехал с шоссе. Я подумал, что он, может быть, отрубился и так за рулем и сидит.

Офицер Уилберфорс: Когда вы сказали «стриптиз-бар», вы имели в виду «Джентльмены, для вас» на окраине города?

Черны: Ага. Да. Мужики туда ходят, напиваются вусмерть, суют девчонкам в трусы доллары и пятерки, пока не кончатся деньги, а потом пьяными едут домой. Сам я таких развлечений не понимаю.