– Вы не знаете подробности преступления, не были на месте преступления, однако явно читали много статей, которые якобы располагают сведениями о моих мотивах.

– Так и есть.

– И вы обвиняете меня так же, как журналисты? Вы верите, что я виновен, мистер Блю?

– Я не знаю наверняка.

– Именно, однако мой образ, мое поведение, отношение к другим сами сделали своё дело. Я холоден и скрытен, а у таких людей частенько есть тайны, как говорят.

Мистер Блю нервно кивнул.

– В этом мы похожи, мистер Блю. Мы «зациклены» на работе, у нас мало друзей, мы просто делаем своё дело. А теперь мы разделяем одну судьбу. Мы – убийцы.

– Но я ведь невиновен! – мистер Блю почти сорвался на крик.

– Разве это важно?

– Что?

– Какое это имеет значение? – мистер Блэк все еще был спокоен и невозмутим. Блю не знал, что ответить на такой вопрос, его переполняли эмоции. Мистер Блэк продолжал.

– Эти люди осудили вас сразу же. Они не стали разбираться, не стали искать доказательств. Они ведь даже не знали, какой вы человек. Они знали, что вы совершили это. Вместе со мной.

– Я ничего не делал! Я невиновен.

– Может быть.

– Это точно.

– Какая разница? Они увидели в вас преступника, вышли на улицы протестовать, преследовали вас. Думаете, им нужны доказательства? Нет. Им нужна жертва, нужно обвинить кого-то, ненавидеть. Даже если вы нашли лучшего адвоката и докажете свою невиновность, думаете, они все тут же забудут? Найдутся и такие, кто скажет, что вы купили судью, присяжных. Найдутся те, кто станут вас преследовать. Они забудут, в чем вас обвиняли, забудут все, кроме своей ненависти к вам, все, кроме желания наказать вас, а может, и убить.

Блю сидел, широко раскрыв глаза. Он знал, что это правда, хоть и не хотел верить. Мистер Блэк поднялся и посмотрел своим холодным взглядом на собеседника сверху вниз.

– Спасибо, что навестили, Блю, кроме вас, никто не пришёл, – он хотел было уйти, но остановился на мгновение и добавил: – обычно беда приходит, откуда не ждёшь, мистер Блю, ищите среди друзей.

Он чуть заметно кивнул головой, прямо как в день фотосессии и направился за надзирателем в свою камеру. Блю посидел ещё какое-то время в одиночестве, пытаясь понять, что делать дальше.

***

Мама продолжала названивать каждый день, а он все так же боялся взять трубку. Милан и Александр ему не отвечали, и он решил подкараулить их у бара, Блю рассудил, что друзья не стали изменять традициям и все так же ходят в их любимое место каждую пятницу в 7. Он просидел там, может, около часа, прежде чем увидел знакомое лицо. Парень, с покрашенными волосами и дорогими очками в деревянной оправе, двигался в сторону бара. Блю сделал несколько шагов и перегородил ему дорогу. Милан прошёл ещё немного, прежде чем заметил друга. Он широко открыл глаза и замер на месте, не в силах пошевелиться.

– Блю? – только и смог выговорить он.

– Где Александр? – сдерживая потоки ярости проговорил сквозь зубы Блю.

– Ещё идёт, ты же его знаешь.

– Видимо, нет.

– Блю, – Милан хотел что-то сказать, но осекся на полуслове. Он выдержал паузу, прежде чем продолжить, – ты должен понять, что мы… – Милан снова замолчал.

– Что вы, что? Бросили меня? Отказались от меня?

– Все не совсем так, Блю, ты же знаешь Александра, он…

– А ты? Даже не мог один раз поднять долбаную трубку, не мог написать сообщение, хоть что-нибудь.

– Блю, я…

Разговор прервался резким тупым звуком. Блю и не заметил, как оказался на земле, перед глазами все кружилось. Он полежал ещё пару мгновений, прежде чем оперся руками о землю и поднялся на ноги. Перед ним был Александр, разъяренный и злой, как черт. Он раздувал ноздри, а лицо его багровело.

– Как ты посмел прийти сюда, тварь?

– Что? – Блю все еще не до конца осознавал происходящее, видимо, удар оказался слишком сильным, правая скула пульсировала.

– Вали домой, убийца! – завопил Александр, чем привлёк внимание людей на улице.

Блю кинулся на него. Они боролись, словно маленькие дети, пока Милан их не оттащил друг от друга.

– Да как ты смеешь! Что ты несёшь?!

– Ты оглох, ублюдок?! Я назвал тебя убийцей!

– Ты окончательно рехнулся?

– Парни, спокойно! – Милан пытался перекричать двух друзей, но получалось у него плохо.

– Ты убил тех детей!

– Я никого не убивал, дебил! Меня даже не обвиняют! Меня не арестовали! Я здесь, перед тобой!

– А должны были! Я рассказал им достаточно!

– Что? – крики мистера Блю превратились в шёпот.

– Я ведь дал интервью, рассказал про тебя!

– Что рассказал?

– Что ты якшаешься со своим боссом. Вы, блин, позировали на одной фотографии вместе, обнимались, словно лучшие друзья, а значит, ты виновен!

– Но…это была просто фотография, я боссу больше двух слов никогда не говорил! Ты же меня знаешь, Александр, я твой друг.

– Ты постоянно один, девушки нет, семьи нет, с нами видишься всего раз в неделю, явно что-то скрываешь.

– Ты же не веришь в то, что говоришь.

– Верю! Да и про тебя говорили всякое в интернете, в газетах, неужели они все врут, неужели все уважаемые люди неправы, а ты прав?

– Так и есть. Мы же друзья, друзья доверяют друг другу. Они поддержат друг друга, что бы ни было.

– Да, но только ты мне теперь никто.

– Александр…

– Проваливай, убирайся и не смей звонить, я не хочу, чтобы мои дети думали, что я связан с мерзким убийцей, идём Милан, – Александр развернулся и зашагал в сторону бара. Блю стоял на улице как вкопанный, не в силах двинуться с места. Милан сделал несколько шагов по направлению к нему и оказался прямо перед другом.

– Ему нужно время, Блю, и…мне, мне тоже.

– Милан…

– Прости меня, Блю, прости. Я не знал про…не знал, что он это сделал.

Блю был разбит и сломлен, он сидел в своей квартире, едва сдерживая слезы. Сигарета уже была в зубах, а зажигала только и ждала момента, чтобы поджечь ее, чтобы на пару минут Блю втянул в себя клубы дыма и забыл обо всем безумии, что творилось вокруг. Телефон снова зажужжал, Мама звонила уже, кажется, в сотый раз, она будто чувствовала, что сын занимается чем-то «неправильным». На сотый раз Блю больше не мог сбрасывать звонок.

– Мам?

– Сынок? Ты в порядке? Ты живой? Мы с папой уже думали, что потеряли тебя.

– Прости, мам, я…я не знал, что тебе сказать.

– Сынок, мы столько всего прочитали ужасного. Мисс Мейбл назвала тебя убийцей!

Блю замолчал на секунду, пытаясь подобрать верные слова, но они упорно не собирались срываться с губ.

– Мам, я…

– В этом городе слишком много негодяев…– произнесла мама.

Блю так не хотелось слышать такое от матери, он не мог вынести, чтобы ещё и самый близкий человек его обвинил.

–…которые ополчились на моего сына!

– Что? Так ты веришь, что я невиновен?

– Конечно, верю, мой сын – не убийца. Вспомни, как ты переживал, когда играл в детстве с лягушкой и случайно слишком сильно сжал ее. Ты неделю спать не мог, мы ещё ей похороны устроили.

– Мам…я не знаю, что мне делать, я уже все перепробовал.

– Отставить панику, сынуля.

– Мам, меня отстранили от работы, на меня нападали, а Александр и Милан…– голос Блю дрогнул, -…отказались от меня.

– Они мне всегда не нравились, а такой умный мальчик, как ты, всегда найдёт, чем заняться. Так, все, приезжай к нам с папой, уж в нашем городке никто тебя не обвинит, а если что, я всех на место поставлю. Приезжай, тебе нужно побыть с семьей.

Блю не стал раздумывать, он согласился в ту же секунду, а после позвонил Лиз, сообщить, что его не будет какое-то время. Адвокат спокойно заявила, что справится без него, а ему и правда нужно уехать на время. Чемодан был собран меньше, чем за час, и тут же куплены билеты онлайн. Блю боялся, что нападения могут вновь произойти, а потому весь путь он провёл в маске. Он никому не казался подозрительным из-за недавней эпидемии. Блю сел в скоростной поезд и помчался прочь от большого города. Всего через двадцать минут небоскребы скрылись из виду, а на смену им пришли поля и леса. Блю прислонился к огромному окошку, в котором мелькал образ сильно непохожего на него парня. У этого человека были спутанные, грязные волосы, лицо заросло щетиной так, что было видно даже через маску, а синяки под глазами явно намекали на то, что «крепкий» сон остался забытым пережитком прошлого. Через несколько часов Блю сменил скоростной поезд на придорожную электричку и ближе к вечеру оказался в родных местах. Городок, в котором жили родители, располагался на берегу большого озера. Здесь не было высоких домов, торговых центров или дорогих ресторанов. Здесь все друг друга знали, все жили в гармонии. Перспектив в городке, конечно же, не было, а Блю хотелось большего: денег, статуса, возможностей. Потому он и сбежал и после редко приезжал домой погостить, не зная, чем здесь заняться, кроме как пообщаться с семьей, однако на этот раз он был рад, искренне. Блю вышел на станции, снял с себя изрядно пропотевшую маску. Он выбросил ее в мусор и направился в город. Блю прошёлся по двум знакомым дорогам, вокруг играли дети, народ гулял и веселился, Блю свернул направо, затем налево и вышел на дорожку, ведущую к его старому дому. Блю сбавил шаг, чтобы подробнее осмотреть дом. Здание было старенькое, крыша поросла мхом, а доски давно не красили, но даже при всех шероховатостях он выглядел уютным. Блю поднялся на крыльцо и постучал в дверь. Не прошло и минуты, как мама выскочила наружу и заключила сына в объятия.

***

– Это все гнилой город виноват, – в десятый раз повторил отец и недовольно скрестил руки на груди. Весь вечер они с мамой обсуждали все то, что творилось вокруг их сына за последние недели, и вздрагивали каждый раз, как слышали очередное ужасное обвинение в сторону своего мальчика. Маму больше всего поразило поведение незнакомых людей и митингующих активистов, а вот папа главными виновниками назвал Александра и Милана.

– Как ты вообще мог с ними общаться?

– Раньше таких случаев не было.

– Твари они, моральные уроды.

– Наверное, они запутались, испугались.

– Это не повод! Настоящие друзья своих друзей не бросают, что бы ни было. Несмотря на разногласия, несмотря ни на что. Всегда можно объясниться.

– Ты прав, пап.

– Знаю, что прав, – отец одобрительно кивнул сам себе, – надолго к нам?

– Лиз сказала, что лучше побыть тут какое-то время, пока не начнётся судебный процесс. Она хочет подавать в суд на блогера и несколько журналов, которые обвинили меня.

– Лиз? Это твой адвокат? – уточнил отец.

– Точно.

– Кстати, очень хорошая девушка, по его рассказам, – сказала мама, обращаясь к отцу.

– Мам, ну не начинай.

– Ну а что я, я просто так сказала.

Они вкусно поужинали и выпили вина. Затем родители ушли смотреть телевизор, по которому шли последние новости. Из экрана доносился голос диктора, который давал криминальные сводки и рассказывал про то, как мэр столицы мастерски посадил в главном парке деревья. Несколько минут спустя диктор начал рассказ про известного актёра, которого обвинили в домашнем насилии. Блю вдруг охватило чувство отчаяния и бесконечной грусти, он больше не хотел слушать «зомбоящик», ему нужно было отвлечься. Он вышел на улицу и направился по центральному скверу города. Начинало темнеть, и люди потихоньку стали направляться в свои дома. Блю разглядывал красивые фасады домов, зеленеющие деревья и улыбчивые лица прохожих. Казалось, что у них нет ни насущных проблем, ни забот, они не потерялись в ритме большого города, время здесь тянулось медленнее. Блю перевёл взгляд и остановил его на озере, в котором красиво отражалось закатное солнце. Он прошёл ещё метров двести и увидел бар «Конец света», заведение, которое, как ему казалось, всегда было здесь. Блю зашёл внутрь, люди пили пиво и веселились, кто-то играл в бильярд, а кто-то в дартц. Мистер Блю пересёк зал и сел за барную стойку. Бармена он не знал, это был высокий мужчина с пышной рыжей бородой, татуированными предплечьями и в чёрной кофте, которая до предела натянулась на его массивном животе.