Диагноз «Вознесенского»

В документах Сара и Клер натыкаются на анкеты ребят, участвовавших в эксперименте семилетней давности. Им приходит идея разыскать этих ребят и провести собственные исследования результатов проекта после окончания проекта.

Клер втягивается в интересную задумку вместе с Сарой и решает ей помочь. Девушки внимательно разбирали и составляли очерки всего, что касается эксперимента и обнаружили старые анкеты пациентов проекта Элис, Сема и Виктора с их фотографиями. Клер задумчиво протянула руку к анкете пациента Сема и вытянула тонкими пальцами его фотографию. Сара обратила внимание, что Клер внимательно всматривается в фото Сема, будто бы она с ним знакома.

Клер с сомнением пояснила, что изредка видела Сема возле школы, он вечерами встречает учительницу математики Терезу после занятий и провожает ее домой. Сара не совсем понимала, что в этом поступке может быть неожиданным. Клер объяснила, что ее удивило, что по проекту «Зазеркалье» Сем выбрал в свои прототипы Джона – сына Терезы, который три года назад утонул в бассейне университета, в котором учился. Сара взяла в руки дело Сема и в подшивках к документу нашла видео негативы сеансов гипноза. Сара и Клер решили просмотреть все видеозаписи проекта, но у них не было старого проигрывателя, чтобы прочитать пленку от видеозаписи. Школьный аппарат давно сломался, но у Клер дома в подвале ее матери хранился точно такой же и девушки собрав материалы, решили просмотреть их в гостях у Клер.

Девушки пришли к дому Клер и вошли в прихожую. Сара сразу же при входе почувствовала затхлый и въевшийся запах кошачьей и человеческой мочи смешанный с запахом лекарств. В соседней комнате Клер окликнула её парализованная мать, и девушка, пригласив Сару пройти в гостиную подождать пока, она будет менять памперс своей матери.

Клер удалилась в комнату, а Сара прошла в гостиную. Сама по себе комната была большой, но из-за огромного количества старых ненужных вещей, которые годами копились в доме, места было практически очень мало. Сара села на диван старый и засаленный временем. Свет из окон затмевали, заставленные на окне горшки от цветов и растений. Тонкие лучики света ели просачивались сквозь дыры от съеденной молью занавески. Сара не стала подавать вида, что ей неприятно находится в столь запушенном помещении, чтобы не смутить столь добродушную хозяйку.

Клер уловила небольшое смущение городской гостьи от увиденного образа ее жизни и, пытаясь немного оправдаться, пояснила, что ее мать категорически запрещает выбрасывать старые вещи, даже сломанные из дома. Поэтому за столько лет дом превратился в свалку старых забытых вещей. Клер много раз пыталась сделать ремонт и перестановку, чтобы освежить интерьер, но ее мать истерически реагировала на любые изменения. Ее пугали перемены и внеплановые мероприятия, она чувствовала опасность, от того, что теряет контроль.

Сара не стала осуждать Клер за деспотичный и старческий маразм ее матери и девушки приняли устанавливать видеопроектор для просмотра пленок с сеансов гипноза. Через пару часов чудо ретро машина подала признаки жизни. Разобравшись с непростым аппаратом, Сара и Клер, наконец, смогли просмотреть съёмки.

Звук превратился в шум помех, изображение почти выцвело, девушки с трудом различали силуэты и слова записи. Маленький пациент Сем на видео лежал на кушетке и рассказывал про то, как над ним каждый день смеются одноклассники, как он ненавидит своего отца и мечтает убежать из дома, они с доктором много разговаривают про Джона, сына учительницы математике Терезы. Сем ненавидел Джона, он считал несправедливым, что ему досталась хорошая жизнь, а Сем должен был каждый день проклинать свое существование. Что жизнь не справедливая штука, одним она дает все, у других она забирает последнее. Если бы он мог выбирать, то никогда бы не появился на свет, существовать в мире для него было по сравнению, подобно как гореть в аду. В конце разговора Сем добавил, что желал бы утопить Джона в реке и смотреть, как он медленно задыхается. Пленка прерывается. Сара и Клер сидели, молча в недоумении от увиденного, не решаясь первыми начать разговор.

У Сары закрадываются сомнения по поводу увиденного, она мысленно сопоставляет информацию о таинственной смерти Джона и фантазиями юного Сема на видеопленке. Клер советует Саре попробовать поговорить о Джоне с его матерью Терезой. После смерти сына она ушла из университета, где преподавала и вернулась обратно работать в школу. Саре нравится эта идея, и она на следующий день пытается встретиться с Терезой в школе.

Дерзкая девушка увидела в школьной столовой учительницу Терезу, одиноко сидящую за обеденным столом для учителей.

Тереза ни с кем практически не общалась, она была замкнутой и пугливой. Ее худощавое белое тело просвечивалось на свету. Сара подсела к Терезе за стол и поздоровалась с ней. Тереза на мгновение подняла глаза и пугливо поприветствовала смелую городскую девушку. Сара попыталась расположить к себе Терезу и объяснила, что она приехала на практику в их школу для того, чтобы собрать материал для своей научной работы в университете и попросила Терезу ей помочь в этом. Тереза робко поинтересовалась, чем она может помочь. Сара объяснила, что несколько лет назад ее муж Сем учился здесь и участвовал в одном из экспериментов Доктора Вознесенского. Сара попросила рассказать о ее муже Семе и если это возможно попросить Сема тоже дать небольшое интервью по этому вопросу. Тереза, услышав имя Сема, невольно вздрогнула. Она с неохотой и нежеланием комментировать свою семейную жизнь, лишь сказала, что после смерти своего единственного и любимого сына осталась одна на всем свете, родственников у нее не было, а Джон был смыслом ее жизни. Она тяжело переживала свою утрату. В этот тяжелый для нее период, Сем очень сильно поддержал ее, он практически заменил ей Джона и умолял стать его женой. Тереза боялась одиночества, ее смущал брак с ее бывшим учеником, к которому она не испытывала влияния и любви, но Сем был очень настойчив и в конечно итоге слабая и истерзанная Тереза приняла его предложение. О терапии доктора Вознесенского она ничего не знала, он с ней не делился этим событием никогда. Пока Тереза рассказывала, Сара мельком обратила внимание на ее тонкие запястья рук, точнее на едва заметные синяки. Тереза уловила взгляд Сары на свои руки, и, потянув длинные рукава, быстро попрощалась и ушла из-за стола.

Сара анализировала рассказ Терезы, на первый взгляд в нем не было ничего не обычного, но все же, что-то в этой замученной и скрытной женщине не давало ей покоя. Сара задумчиво вернула в свой кабинет и села на стул. Она долго смотрела в окно на школьный двор и обратила внимание на высокого, мускулистого парня курящего возле дерева. Черты его лицо, показались ей чем-то знакомы, она внимательно изучала его. Вскоре к молодому человеку быстрым шагом подошла учительница математики Тереза. Молодой человек по жестикуляции нагло и грубо о чем-то говорил с Терезой, сжимая пальцами ее запястье. Сара узнала в молодом человеке бывшего пациента проекта «Зазеркалье» Сема. В этот момент к ней в кабинет вбегает Клер, Сара зовет её к окну и спрашивает о молодом человеке, с которым общается Тереза. Клер подтверждает, что это муж Терезы Сем, но сама Тереза никогда не рассказывает о нем, по слухам между учителями Сем частенько бьет Терезу и деспотично к ней относится. Он патологический ревнивец, ему мерещиться, что в почти женском коллективе, Тереза может ему изменить, и каждый день встречает ее возле школы и ведет домой. Без Сема Тереза никуда не выходит и проводит время дома. У нее нет друзей и родственников, она не приглашает к себе в гости и живет очень замкнутой жизнью.

Сару смущает и удивляет жестокость Сема, она считает, что по итогам лечения сложные подростки должны были адаптироваться в обществе и избавиться от своих комплексов. Сара решает изучить дело Сема и ищет в кабинете и архивах школы все документы, которые хоть как-то связаны с проектом «Зазеркалье». Ей на глаза попадается интересная заметка некролога в газете. Молодой и успешный студент Джон (сын Терезы) при странных обстоятельствах утонул в университетском бассейне. В газете говорилось, что его тело было найдено на следующий день его другом и однокурсником по имени Сем. Оказалось, что Сем и Джон вместе учились и жили в одном университете. Сара решат ехать в университет, где учились ребята и попробовать найти очевидцев, друзей и знакомых, того кто сможет пролить свет на причины гибели Джона. Дорога занимала почти пять часов, но Сара отправилась в путь не теряя времени.

Сара робко вошла в вестибюль университета. Ее внимание привлекла справочная доска, где располагалась информация об университете, преподавателях и студентах. На доске была прикреплена фотография Джона с пометкой о годах его жизни и фразой: «В память лучшему студенту и президенту студенческого сообщества посвящается».

Завидев новое лицо, комендант университета Тим подошел к Саре и спросил:

– Вы кого-то ищите?

Сара повернулась к Тиму и представилась корреспондентом в городке, в котором раньше жил погибший студент Джон. Она рассказала, что собирает материал про него для школы, где он когда-то учился в память как о лучшем ученике. Тим доброжелательно предложил свою помощь и рассказал, что неплохо знал Джона, его мать Тереза несколько лет назад пришла работать в университет учителем вместе с поступлением сына. Джон был открытый и очень перспективный студент, он даже получал грант в виде премии декана по результатам олимпиады. Но, к большому сожалению, Джон погиб. Сара показала Тиму некролог из газеты о Джоне и фотографию Сема и спросила, действительно ли они были друзьями. Тим с серьезным видом надвинул очки на нос и внимательно посмотрел на фотографию.

– Да, я часто видел этого молодого человека в обществе Джона, – ответил Тим, – Они не то чтобы дружили, а скорее были лишь соседями по комнате в общежитии.

Тим посоветовал обратиться в студенческое общежитие, Джон жил в комнате номер 17 на втором этаже. Сара последовала совету Тима и отправилась в студенческий корпус, где жил Джон и Сем. Она тихо шла по темному коридору пока не наткнулась на комнату номер 17. Дверь была не заперта и девушка тихонько прошла внутрь давно пустующей комнаты. По слою пыли ей стало ясно, что в ней давно никто не жил после трагедии. На окне стояли засохшие цветы лилий с фотографией Джона. Сара подошла к окну, как услышала позади себя скрип двери. Она обернулась и увидела на пороге комнаты худенькую девушку в больших очках.

– Кто Вы? – спросила девушка в очках.

Сара не растерялась и объяснила, что она корреспондент и пишет об утонувшем студенте. Она спросила девушку, была ли она знакома с ребятами, которые здесь когда-то жили. Девушка в очках представилась именем Ли, она была японкой по национальности и рассказала, что когда-то они с Джоном встречались и планировали пожениться. После трагедии она каждую неделю приходит в его комнату и ставит на окно свежие розы в память о нем. Ли подошла к окну и взяла фотографию Джона. Она рассказала, что в тот трагический вечер ничего не предвещало беды. Они вернулись с лекции и планировали встретиться погулять вечером. Джон так и не пришел на свидание, а на утро его тело нашли в бассейне. Сара спросила, знает ли она, что-нибудь про его соседа Сема. Ли рассказала, что Джон часто жаловался на Сема, у них нередко возникали конфликты. У Сема был придирчивый характер, он постоянно дёргал Джона. Ли запрещала Джону с ним общаться, но он упорно не избавлялся от него. Немного подумав, девушка добавила, Сем подсадил его на эти таблетки.

Сара подняла голову и посмотрела на Ли. Немного подождав, она спросила:

– Что за таблетки, о чем ты?

Ли смущенно шепотом ответила:

– Руководство университета не пожелала освещать этот момент, чтобы не портить себе репутацию.

После того, как Ли заручилась словом от Сары о том, что их разговор останется в тайне, девушка рассказала. Что Сем снабжал Джона психотропными препаратами от сильных депрессивных расстройств «Кетилептом». Сем никогда не рассказывал где он достает лекарства по рецепту врача, но кому попало, их не выдают. Когда обнаружили тело Джона в бассейне, в его кармане нашли пустую банку от таблеток. Он выпил их все и от этого свалился в бассейн, откуда у него уже не было сил выбраться.

Ли закрыла лицо руками и присев на корточки начала тихо плакать. Сара наклонилась и предложила проводить Ли до ее комнаты. Ли очень сильно переживала потерю любимого человека, еще сильнее она страдала от того, то не смогла вытянуть его из когтей тихого врага, которым она считала Сема.

Сара проводила девушку к себе в комнату общежития и отправилась обратно в городок. По дороге она прокручивала разговор с Ли, мать Джона не упоминала о приеме сильнодействующих таблеток от бессонницы и откуда молодой студент университета мог их достать. Проанализировав эту информацию, Сара решается еще раз поговорить с учительницей Терезой.

На следующий день Сара приезжает в школу раньше обычного, и быстро пробежав в свой кабинет она, сидя на подоконнике, смотрит в ожидании прихода Терезы, в окно.

Тереза как обычно пунктуально показалась в дверях школы, куда ее по привычки проводил Сем. Дождавшись, когда Сем уйдет, Сара, собрав первые попавшиеся бумажки на столе, с серьезным видом отправляется по коридору навстречу Терезе. Подойдя к Терезе, Сара просит помочь ей с документами, которые она обнаружила в архиве и приглашает в свой кабинет. Тереза по привычке покорно согласилась помочь с документами и проследовала за Сарой. После того, как они вошли в кабинет, Сара резко закрыла дверь на ключ, чтобы у Терезы не было шанса ускользнуть от разговора. Тереза обернулась и испуганно с паническим взглядом посмотрела на нее.

– Чего Вы от меня хотите? – визгливо спросила Тереза.

Сара рассказала Терезе, что она ездила в университет, где учился ее сын, и встретилась с его девушкой по имени Ли. Она также рассказала про рецептурное лекарство, которое принял Джон, перед тем как утонуть и то, что она считает в этом причину его смерти, а не в случайном стечении обстоятельств. Тереза с содроганием слушала каждое слово и громким визгом прервала рассказ.

– Нет, Джон был хороший умный мальчик, ему никогда не прописывали лекарство от бессонницы, – провизжала Тереза.

– Думайте как вам угодно, для Джона это теперь ничего не поменяет, но не обманывайте себя, – строго ответила Сара.

Тереза стояла, молча перед закрытой дверью, ее руки дрожали, а лицо и губы побледнели. Немного подождав, Тереза провела своими тонкими пальцами по запястью и посмотрела на свои синяки. Немного погодя она обернулась лицом к Саре и с опущенным взглядом сказала:

– Мне рассказала подруга сына Ли про то, что у Джона проблемы с наркотиками, он даже проходил лечение в клинике.

Присев на стул Тереза рассказала, что в университете Джон резко отстранился от нее, делал вид, что они не знакомы. Они с сыном планировали вместе жить в университете, она там работала преподавателем, а он учился. О романе с Ли Джон ей практически ничего не говорил. Озлобился и стал на нее срываться и орать. Она долго не могла понять, что случилось с ее прилежным и всегда вежливым мальчиком. После того как Ли рассказала ей про наркотики, она приложила много усилий, чтобы вылечить сына. Он полгода проходил очищение и реабилитацию и незадолго до смерти был выписан из клиники. Она не знала, что он стал снова принимать наркотики. После трагедии она воспользовалась своими связями в университете, чтобы скрыть темные пятна из жизни погибшего сына и оставить о нем лишь самое светлое и чистое.

Сара спросила, знает ли Тереза, что Сем снабжал ее сына сильными препаратами от бессонницы, которые нашли у него в кармане. Тереза рассказала, что Ли упоминала ей про таблетки от Сема, но она поговорила с Семом и он рассказал, что Ли придумала эту историю, чтобы отомстить Сему за то, что он когда то расстался с Ли. Сем и Ли какое-то время встречались, но потом расстались по инициативе Сема. Он сказал, что она слишком молода и безрассудна для него. Сем познакомил Джона с Ли и через какое-то время они стали встречаться, но Сем не ревновал к бывшей девушке и продолжал дружить с Джоном. Сем рассказал, что Ли специально стала встречаться с Джоном чтобы отомстить Сему за то, что он ее бросил и быть поближе к нему. Сем поклялся Терезе, что никогда бы не смог снабжать Джона наркотиками, ведь они были друзьями, тем более, где бы он достал психотропное лекарство, если его выписывают только по рецепту.

– И вы поверили Сему? – спросила Сара.

– Да, он мой муж и всегда хорошо ко мне относился, – изумленно ответила Тереза.

Сара прикоснулась к запястью Терезы и сказала, что уверена, что Сем не так хорошо как его выставляет Тереза, указывая на её синяки. Тереза не стала в очередной раз прикрывать манжетам гематомы и спокойно ответила:

– Сем меня любит и сильно ревнует, но она готова простить ему все побои, лишь бы не остаться в одиночестве.

Тереза встала и попросила выпустить ее из кабинета, этот разговор ее очень сильно расстроил и навеял давно уснувшие воспоминания. Сара открыла дверь и проводила взглядом измученную горем женщину. Издалека показалась знакомая фигура Клер. Клер с радостью от долго расставания подбежала к Саре и дружески обняла ее.

– Как ты съездила в город? – спросила Клер.

Сара устало села за свой стол и рассказала про Джона, наркотики и Сема. Клер удивленно слушала Сару, открыв рот, она так восхищалась ее целеустремленности и смелости. Сара была в тупике, с одной стороны истинная причина смерти Джона так и не была раскрыта, с другой появилось очень много вопросов связанных с бывшими пациентами Вознесенского. Сара потирала ладонями лицо, сидя напротив Клер. Она зашла в тупик. Клер решила поддержать подругу, видя ее упадочное состояние, и предложила зайти к ней в гости на свое фирменное кофе и яблочный пирог.

Через полчаса ароматная чашка черного кофе соблазнительно источало аромат в руках Сары. Сара и Клер заперлись на кухне, чтобы мать Клер не проснулась от их беседы. Клер с радостью пекла свой любимый яблочный пирог для долгожданной гостьи и с интересом и негодованием расспрашивала Сару о путешествии в город. Сара устало облокотилась на спинку старенького засаленного временем стула и наблюдала за Клер, как в соседней комнате послышался голос матери Клер. Клер быстро подошла к холодильнику и достала небольшую картонную коробку с лекарствами. Она набрала в стакан воды из-под крана и, отсыпав лекарства, побежала на зов матери. Через десять минут Клер вернулась и сказала, что ее мать заснула.

Сара с сочувствием отнеслась к терпению Клер по уходу за больной матерью. Клер давно привыкла за ней ухаживать, она рассказала, что когда бывает совсем плохо и грустно она позволяет себе иногда принимать лекарства от бессонницы, которые прописаны ее матери.

Сара поинтересовалась, что за лекарства.

– «Кетилепт», если бы не эти таблетки, то моя мать не могла бы заснуть, – ответила Клер.

Сара, услышав знакомое название, удивленно подняла голову. Ее усталость и обреченность тут же сняло рукой.

– Где ты их берешь? – спросила Сара.

Клер рассказала, что раз в месяц к ним приходит семейный врач проведать состояние ее матери, от старческой деменции у нее бывают срывы и припадки, врач давно назначает препарат, который помогает матери Клер, успокоится и заснуть. Клер раз в месяц берет его в аптеке по рецепту врача.

Сара с трепетом встала и рассказала Клер о том, что с трупом студента Джона был найден пузырек с этими лекарствами. Клер с недоумением посмотрела на Сару и ответила, что достать этот препарат практически не возможно, лишь один врач в городе имеет право его назначать и это ее семейный доктор. Сара принялась уговаривать Клер ей помочь, она попросила выяснить у доктора, кому за последние годы он назначал точно такой же препарат. Клер с авантюрным настроем с радостью согласилась помочь и поучаствовать в расследовании. Девушки договорились на следующий день пойти в больницу к семейному врачу матери Клер по имени Доктор Сноу и попросить его им помочь.

Утром девушки первым делом отправились не на работу в школу, а решили наведаться к доктору Сноу первым делом. Сара и Клер подошли к больничному расписанию и скрупулезно принялись искать номер кабинета врача. Медицинская сестра, увидев девушек, любезно согласилась проводить их до кабинета врача. Клер и Сара сделали глубокий вдох и одобрительный кивок, перед тем как постучаться к нему в дверь. Доктор Сноу сидел за письменным столом и разбирался в больничной картотеке, завидев своих гостей, он с радость привстал и пригласил девушек к себе в кабинет. Доктор Сноу много лет был знаком с семьей Клер, он с большим пониманием и сочувствием относился к бедной девушке, которая обречена была заботиться о своей пожилой матери ценой своей личной жизни.

Доктор Сноу быстренько принялся готовить кофе своим прекрасным посетительницам. Положив перед девушками поднос с двумя чашечками кофе и шоколадкой, он сел напротив них и с широкой улыбкой спросил у Клер:

– Как чувствует себя твоя матушка?

Клер поблагодарила Сноу за любезность и ответила, что их визит к нему не случайный. Доктор Сноу внимательно выслушал просьбу девушек и на минуту задумался. Через мгновение он привстал и подошел к шкафу.

– Не могу отказать человеку в поисках истины, – ответил доктор Сноу.

Через минуту в руках доктор держал большую старую папку с надписью «Рецепты». Он аккуратно поднес ее к столу и включил настольную лампу. Девушки с нетерпением и интересом наблюдали за неторопливыми движениями доктора. Будто своей медлительностью он разжигал еще больше интереса к разгадке. Чашки кофе звенели в ерзающих руках девчонок. Наконец-то доктор открыл папку с надписью «рецепт». Он медленно перебирал старыми пальцами каждую бумажку и внимательно ее изучал, едва приподняв свои очки. Сара бледнела от нетерпения.

Вдруг пальцы Сноу остановились на одном рецепте. Клер следила за каждой эмоцией проблеснувшей в глазах Сноу.

– Да, я помню этого молодого человека, за последние годы лишь матери Клер и ему я выписываю рецепты на Кетилепт, – пробормотал, не поднимая головы Сноу.

Сара чуть не упала в обморок от любопытства, услышав слова Доктора, она не смогла выдержать эмоции и привстала, из ее губ послышался тонкий голосок с вопросом:

– Этого второго пациента зовут Джон?

Доктор Сноу поднял с удивлением на нее глаза и ответил:

– Нет, не Джон, его зовут Виктор!

Он также добавил о необходимости держать в тайне то, что он раскрывает девушкам медицинскую тайну пациента и просил оставить в секрете источник их осведомления. Сара выпрямилась во весь рост и подошла к столу Сноу. В ее глазах читалась растерянность и неуверенность. Она не знала, как реагировать на предоставленную информацию, результат которой явно не ожидала.

– Как Виктор, для чего вы выписываете ему Кетилепт? – вопросительно произнесла Сара.

Сноу рассказал, что его пациент Виктор почти с детства страдал расстройствами сознания и мучается от кожной болезни. Виктору много лет назначали препарат. Доктор Сноу посмотрел на дату последнего рецепта и сказал:

– В последний раз лекарство выписывались три года назад, в марте месяце.

Он также объяснил, что препарат в малых дозах безвреден.

– Любое лекарство если его глотать килограммами станет ядом, – с улыбкой обыденной шутки всех медиков, ответил Сноу.

Сара внимательно посмотрела на старый рецепт Виктора и на миг удивилась. Вторая подпись на рецепте была явно ей знакома. Сара указала на эту подпись и спросила:

– Это ведь не ваша подпись, здесь указан детский врач Виктора.

Сноу внимательно посмотрел и объяснил, что решение детям назначения подобного рода лекарства принимается консилиумом врачей. Вторая подпись принадлежит детскому врачу Виктора, который рекомендовал данное лечение.

Сноу подобрал очки и продолжил:

– Врач, который рекомендовал этому пациенту «Кетилепт» – Доктор Вознесенский.

Сара попятилась назад, она вдруг поняла, кто такой Виктор. Виктор был одним из пациентов проекта «Зазеркалье», дата последнего рецепта совпадает с периодом смерти Джона. Сара, молча и быстро, вышла из кабинета. Ее мысли путались, а голова болела. Клер поспешила за подругой, поблагодарив своего доктора. Сноу встал и, поцеловав руку, Клер попрощался с ней.

Девушки быстро выдвинулись в сторону школы, они слегка опаздывали на работу и поэтому, молча, бежали до школы. Сара решительно стремилась к старым архивам, она одержимо решила разворошить давно забытые тайны чего бы то ей это не стоило. Клер едва в платье и на каблуках поспевала за Сарой.

Сара вбежала в свой кабинет психологии и принялась судорожно рыться по полкам, выбрасывая все лишнее из нее. Наконец, она отыскала запыленную старую папку с надписью «Пациент Виктор». Она села на стол и принялась внимательно перелистывать историю лечения маленького Виктора.

Клер, едва запыхавшись и немного прихрамывая от утренней пробежки, появилась в дверях кабинета. Пройдя к столу, она вцепилась в графин с водой и большими глотками утоляла жажду. Сара не поднимая головы, продолжала судорожно искать любую информацию, которая хоть немного утолит ее жажду правды.

– Вот смотри! – вскликнула Сара подруге.

Клер оторвалась от графина и с испуганным лицом повернулась к Саре. Сара показала выписку из медицинской карты, в которой говорилось, что маленький Виктор страдает кожным дерматитом, и доктор Вознесенский прописал ему успокоительное под названием «Кетилепт». Сара посмотрела на Клер и произнесла:

– Как может быть связан дерматит Виктора и смерть Джона?

Клер подошла к столу и поглядела на личное дело Виктора. Она предложила Саре не отчаиваться и не притягивать совпадения, которые могут быть и случайными, ведь город у них очень маленький.

Сара решила, несомненно, отыскать Виктора, где бы он ни был.

Отыскав старый адрес Виктора, Сара следующим днем напрямик отправилась к старому дому Виктора, надеясь, что он до сих пор проживает там.

На пороге дома семьи Виктора Сару окутал холодный озноб и запах нерешительности. Дом казался запущенным много лет, лужайка заросла сорняками, а дверь была обшарпана временем. Девушка тихо поднялась по ступенькам на порог веранды, она неуверенно поступала в дверь несколько раз. За порогом послышался шум и звуки отпирающихся ржавых замков. Перед Сарой стояла измученная старая женщина со шрамом на лице. Сара быстро отвела взгляд от яркого шрама, чтобы не показаться не вежливой и представилась.

Девушка сказал, что ищет Виктора. Женщина внимательно посмотрела на Сару с недоумением и спросила:

– Для чего вам нужно встретиться с моим сыном Виктором?

Сара по привычке рассказала проверенную легенду о сборе репортажа по методике лечения детских недугов. Мери стояла на пороге и с непробиваемым лицом, высохшим от времени смотрела на пытающуюся понравиться ей Сару. Но все старания расположить к себе Мери были напрасны. Ни одна мышца на ее лице не дрогнула, глаза были усталые и безразличные. Мери еще немного послушала Сара и резко прервала ее словами:

– Не знаю, кто ты такая, но мой сын Виктор умер три года назад, если ты очередная его «одноразовая» подружка, то передай остальным из него мотобанды эту прекрасную новость и не появляйся здесь больше, тварь!

Впервые в жизни перед лицом Сары со скоростью света захлопнулась дверь. Девушка стояла шокированная на веранде от услышанных оскорблений в ее адрес. Она не совсем поняла агрессию Мери и ее слова про мотто банду. Попятившись назад, Сара медленно спускалась обратно с порога гнилой лестницы дома. Она в зомбированном и сжатом состоянии медленно побрела прочь от безумного дома.

Сделав несколько шагов и немного придя в себя, Сара обернулась в последний раз посмотреть на дом Виктора. Ее внимание привлекла отодвинутая штора на втором этаже дома и худощавое лицо, смотрящее на нее из-за стекла. Вдруг рука одобрительно помахала ей.

Сара, сгорбившись, быстро пробежала вдоль кустов дома, сливаясь с растительность. Она подбежала к задней стене дома и медленно начала вскарабкиваться по живой изгороди вверх на карниз, куда выходило окно. Давно погибшие ветви плюща, впивались ей в руки. Сара с трудом вскарабкивалась на карниз, как услышала скрип входной двери внизу. Она замерла в страхе, прижавшись всем телом к карнизу и затаив дыхание. Внизу послышалась тяжелая поступь старухи Мери, она обогнула дом и остановилась под карнизом. В руках она держала большую бутылку с желтой жидкостью. Сара замерла. Мери оглянулась по сторонам и, плюнув, вылила прямо на заросший сорняками газон содержимое бутылки по запаху, напоминающее мочу. Старуха резко повернулась и с грохотом хлопнула за собой входную дверь. Сара вздрогнула от спасительного хлопка и принялась карабкаться дальше. Доползя до окна, она тихонько надавила на ставни и приоткрыла форточку. В нос первым делом врезался резкий запах мочи. Сара, немного привыкнув к невыносимой вони, постепенно вползла в узкое оконное отверстие внутрь комнаты дома.

Еле освещенная комната дневным светом была полностью заставлена старой полуразвалившейся мебелью. Духота и пыль кружили воздушной спиралью между стен. В углу стояла большая кровать из массивного дуба вегетарианской эпохи. Сара медленно подходила к кровати, освещая путь светом от сотового телефона впереди себя. Силуэт постельного белья проявлялся все резче. Сара подошла к кровати и медленно поднесла свет все ближе и ближе, как от страха и неожиданности у нее выпал сотовый телефон из рук. На белой подушке проявились очертания белого больного лица девушки, той девушки, которая помахала ей из окна. Только темные глаза навыкат подавали признаки жизни. Сара, собрав волю в кулак, подняла телефон и шепотом спросила:

– Кто вы?

Онемевшее лицо повернулось в сторону света и два больших зрачка сфокусировались на взгляде Сары. Тонкие едва заметные губы зашевелились, оголяя большие желтые зубы, и еле заметная линия ее рта произнесла:

– Я слышала, что вы ищите Виктора.

Сара подвинулась все ближе к девушке, вокруг нее она смогла рассмотреть множество капельниц и трубок от катетера для мочи. Было заметно, что девушка много лет была прикована к постели. Ее руки были жилистые с ярко выраженным рельефом костей. Щеки впалые, очертания челюсти были настолько ярко выражены, что занимали половину ее лица.

– Меня зовут Крис, Виктор мой брат, – представилась девушка в кровати.

Сара попыталась объяснить, что она хотела лищь расспросить о Викторе и проекте, в котором он участвовал в юности, но Мери накричала на нее и очень резко прогнала, заслышав имя своего сына.