Дорога

«Ночь без любви кусты, между людьми мосты…» – кручу в своей голове эти строки, грустно думать, что это он и про меня в том числе… Я начинаю задумываться над собой. Сообщение от Action: «когда ты приедешь, и у тебя будет свободное время, чтобы я смогла спланировать свое, для встречи, если ты, конечно, этого хочешь» – да, время, она появляться сразу, как только возникает острое желание вкусить теплое и влажное женское тело. Она старше меня (не буду уточнять на сколько, или даже во сколько). Нормальный человек не пошел бы на такое, но я ненормальный, поэтому я сделаю этот action. Время пройдет, но останется память, как говорят в народе – будет, что вспомнить, лет в 60. Да я и пишу эти дерьмовые книжонки, чтобы в старости их читать и плакать, о тех временах, когда мой член не только без дела болтался и выводил мочу из моего организма. Снег идет, большими кусками. Падает на дорогу, мы едем еще медленнее, меня это начинает раздражать. Снова еду, уже надоело это окно, в нем ничего не видно, только веет холодом, позвоню, спрошу, как обстановка, не потеряли меня там, снова эти мелочные проблемы, как они меня раздражают, пятнадцать суток без них, ну почти, в голову тоже лезли дурацкие мысли, уже по привычки, после полугода морального заточения.

Меня любили? Не знаю, сложный вопрос. Вроде да, но я этого не чувствовал, поэтому скорее нет. Может, нравился или был симпатичен. Фонари. А нет, еще нет. Хочу побыстрее попасть туда, не знаю почему, снова думать о мелких проблемах не мыслить о глобальном, меньше переживаний. Изменюсь. Не надо думать о мире, о всех, о будущем нашей страны, пить не буду, курить тоже. Бред, опять же. Мысли потихоньку заходят в тупик, скучно. Остается лишь, как обычно бывает, вспоминать прошлую свою жизнь, очень короткую, как мне кажется, она была интересной. Она, жизнь моя, словно разделилась на «до» и «после». В «до» у меня было много времени на размышления, на думы, на действия, сейчас времени нет, я начал это время экономить, беречь, но мне не зачем это делать в городе V, потому как в связи с обстоятельствами, которые повисли надо мною, время, сэкономленное и сбереженное мню за один день уходит на стирку дырявых носков по вечерам…. В моем «до» я не мог сидеть на одном месте, в духовном плане, сейчас я не могу сидеть на месте в плане физическом, и наверное поэтому, духовно я уже не стою на одном, а лежу, и мне кажется уже давно неподвижно. Переворот в Ливии. Свержение режима Мумарака Каддафи, я переживал за него. Да в своем «до», я просто мечтал отправиться туда, на этот черный континент, добровольцем пойти в армию Каддафи, и защищать его режим от мировой «демократии», с автоматом в руках. Меня будоражили мысли о войне, помню, как я читал книгу одного известного политика и писателя, и в ней была фотография, этого мужчины в военной форме, с автоматом в руках, его окружали такие же серьезные ребята, с невозмутимыми лицами. Он прилетел в Сербию добровольцем, просто взял и прилетел из Парижа, под этой фотографией цитата из его книги – «Война и кровь не выходят из моды» – Сильно, да? Захотел на войну, думал это по-мужски, и сейчас, так думаю, но очень редко. Еду автобусом Москва – город V, видимо противоречу своим мечтам, целям и принципам. Меньше часа до пункта – автовокзал V, правый берег. Там, в этом городе, есть хорошие девочки, замечу, что мне нравятся обеспеченные девушки, нет не из-за денег, мне нравиться внешний вид этих girl, не знаю почему, но если даже у девушки привлекательное лицо и фигура, но она одета совершенно без вкусно, не ухожена, я пройду мимо, не знаю почему (нет, я конечно верю, что внешность это не главное, не главное, как человек одевается, но все же я пройду мимо). Видимо то общество, в котором я рос, которое мне нравится, по которому я так скучаю в этом зачуханном автобусе, воспитало меня так. Не знаю, правда, хорошо ли это или плохо. Засыпаю. Я редко вижу сны, но когда вижу, то частично запоминаю основной сюжет и самые яркие картины. Перед различными начинаниями мне снятся сны. В город V приехал – сон, причем какой-то необычайно страшно-пророческий. Что-то вроде: вернулся я в свой родной город, вернулся к Vodka, все как-то не лицеприятно, может быть и поэтому, я остался. Было тяжело, по началу, но я привык, это уже стало обыденностью. Мне иногда бывает даже весело. На вечерах творческой самодеятельности (ненавижу всякое проявление самодеятельности, все эти танцульки, песни и т.д.) читаю стихи, правда никчемные, бездарные и как бы смешные, в стилистике КВН. Однажды прочитал свое серьезное, никто не понял, больше таких не читаю. Вместе с ним прочитал стих Ю. Ю. Шевчука «Изгои»: «в ресторане под звуки ванили, поп-звезда расплела злые груди, в пьяной тьме ароматной кадрили, превращаются в прошлое люди…» Это они тоже не поняли, к сожалению. Такие глупенькие глазки смотрят на тебя снизу вверх, жалостное зрелище. Когда читаю глупые, смешные стишки, эта одинаково безобразная толпа радуется, смеется, мне самому смешно, даешь серьезное, лица тупеют и замерзают в состоянии «что за хуйню он несет?». Чувствую уровень, в первую очередь свой, становиться приятно, честно. Весь мир такой, и это грустно, с другой стороны ими проще управлять, но мне это зачем? Может начать писать текста для новых поп-групп? Или статьи в модные журналы? Надо попробовать.

Еду, уже в который раз повторяю это слово, уже сияют огни на трассе, чувствую пригород города воинской славы, до сих пор не разобрался, почему он не город герой. Пригородные районы, я сам парень с окраины. Моя юность, она прошла среди денег родителей, я редко бывал в спальных районах города, где пространство и будущие прикрыли от людей панельными серыми построениями, которые давят их амбиции. Было время, сейчас вот еду хуй пойми куда, жизнь блять. Заносит меня куда-то, о любви, про отношения серьезные. Эти полгода, которые я провел взаперти, становили меня серьезней или я просто тупею, как многие тут, или взрослею, пока, что сложно сказать. Мне кажется, что я часто думаю о всякой ерунде, вы так не считаете? Проезжаю мимо блядюшника, сауна-мотель, подле заправки разбитой, проституточки кружатся, все как надо, жирные неудачники, маньякобразные худощавые типы и т. д. Сколько сейчас стоит потрахаться? Время, смысл и тысячи полторы рублей за час… Я около четырех месяцев назад пользовался услугами досуга, или как там по культурному сказать то, что я трахал шлюх? В России, в городе V. Афроамериканка она была, не знаю, почему я туда пошел, хотелось разбавить скучную жизнь, наверное. Я не испытал удовольствия, потому, что получил секс за деньги, а не за счет своей харизмы, разума и т. д. Касаться ее тела было не приятно, еще обстановка убогой хрущевки, это не есть секс. Да, конечно я не утверждаю, что любой секс за деньги это плохо, было и хорошо, но это опять же, было в моем счастливом «до». Europe, Spain, мужской клуб, бордель, такой, который мы привыкли видеть в фильмах зарубежного производства, зашел, сел на бар, вокруг тебя вьются эти девочки, все совершенно разные, но одинаково красивы, глаза разбегаются, хочется их всех, и долго. Но финансы в кармане привередливей меня, им хочется одну, и максимум на час, не люблю финансы, у меня с ними постоянные разногласия, хочу обрести такие, чтобы наши с ними желания и возможности совпадали. Там в этом борделе, было приятно, да и секс за деньги там был невероятен, я ни капли не жалею, что спонтанно посетил это заведение. В V, тоже спонтанно, собрались и поехали к шлюхам, до этого я не выходил в город два месяца, видимо сперма притекала в голову. А времени не было практически. Поехали, в общем, к африканкам, черная, как ночь, думал сейчас будет good, но нет, все было просто убого, после этого сексуального опыта, я больше не пользуюсь платными секс-услугами в России. Хрущевка, обстановка этой хрущевки, негритянка до которой страшно дотрагиваться, ужас. Противно сука, не то. Люблю раздевать женщин, рвать белье на них, это вкусно, по – мужски.…

Мы въезжаем в этот провинциальный город, недавно здесь родился миллионный житель. Мне на самом деле нравиться город этот, воды много, центр красивый, такие же спальные районы, как и везде, есть места, где можно хорошо провести время, жаль, что времени на это нет. Он как настоящий русский мужик, этот городок. Помню осенью, настоящей осенью, ехал через мост, он длинный, на такси, и неожиданно вдруг заиграла из колонок песня Ю. Ю. Шевчука «Осенняя», было приятно, пасмурное низкое небо, грязно-серая вода, подо мною, намеки на снег. Чувствовал себя в тот момент как дома. Бывают такие случайные приятности. Мне Vodka снилась вроде не давно, что-то связанное с сексом, может написать ей? А нет, сама может, напишет когда-нибудь, не знаю скоро у меня день рождение, хотя навряд ли, Я ее слишком хорошо знаю. Нахер я вообще об этом думаю? Прошлое своё вспоминаю, зашел на её страницу ВК, не изменилась, только стала ещё взрослее, внешне, ну время никого не щадит.

Пробки в городе, я уже опаздываю на два часа, позвонил, говорят, что все в норме, я этому даже рад. Еду, проезжаю мимо ресторанов и баров, вывески мне в глаза въедаются, манят меня. Здесь одно место есть одно на восьмом этаже, люблю сидеть там один у окна и смотреть в город, на воду мосты, высотные здания, здесь мало старины, все разбомбили фашисты. Из окна моего «койка-места» видно мусорку и детскую площадку, они соприкасаются, как ни странно. Дети, рядом бомжи, это Россия господа. Уже скоро вокзал, мне выходить. На такси и туда. Пробки, время ожидания. Что делать мне полгода в этом городе? Искать что-то новое, очередное приключение, сексуальное или не очень?

Хочу выпить, впервые такое явное желание. Нет, показалось, я не хочу алкоголя, просто выпить будет мало. Я хочу свободы, я ее люблю, но не знаю простит ли она меня теперь, после того как я ее предал, добровольно заколотив свою волю в наручники. Я никогда не был с ней, со свободой. Лишь иногда я чувствовал ее запах. Допивая ранним утром капучино, в кафе на неизвестной мне улочке городка Sorrento, вместе с запахом табака и моря, легкий бриз доносил до меня ее тонкий аромат. Я знал, что она где-то рядом, среди этих прохожих, в барельефе зданий, в шелесте листьев южных деревьев, я хотел, чтобы она села ко мне за столик, но она не села. Она грела меня, когда поздней ночью я брел без цели по rue de Richelieu, под порывами ветра, ранней весною, нет, не алкоголь меня грел, а именно она. Однажды я увидел ее, на мгновенье, блеск ее глаз, и безвозвратно влюбился. В Spain, курортный городок, главная улица разрывается от баров, клубов, казино борделей. От нее отходить узенький переулок, там под лестницей два молодых авантюриста курят и пьют whisky, жадно из горла. Говорят о прелестях свободы, о том, что нужно вырваться в мир, оборвать все связи и жить абсолютно независимо и свободно: захотел в Бразилию, допил вино в Paris и улетел туда. Они говорили о том, что в жизни нужно попробовать все, кроме однополой любви, а в это время им делали минет две черные, как ночь, африканки. Одним из этих авантюристов был я. Я понял, что влюбился в нее, когда после лестницы африканок, мы улеглись на прибрежный песок, допивать whisky, встречая рассвет…

Вроде пробка рассосалась, движемся намного быстрее, внутри очень хуево, как будто ты жил три года в Italy, на Baia di Napoli, и тут блядь, хуяк, ты живешь в хрущевке, в спальном районе Омска, примерно так.

Мы уже подъехали, надо искать такси. Остановились, взглядом я попрощался со всеми своими попутчиками. Странная девушка, видимо только сейчас меня заметила. Поздно, наверное, или я уже не тот, каким был раньше. Достал сумку из багажного отсека и молча побрел.

– Нужно такси? – спросил у меня мужик.

– 250 до левого.

– Хорошо, садись.

И мы поехали, я курил, и молчал. Менее 20 минут, через мост, под неоновыми табличками клубов, стрип-баров, кабаков и ресторанов, ночной жизни, алкоголя, девушек, секса, денег, свободы. КПП. Вылез. Взял сумку зашел…

Так вот они и заканчиваются, пути, но наша дорога она бесконечна, сегодня мы здесь, завтра мы тоже здесь, послезавтра мы там, через неделю мы снова здесь. Она бесконечна, эта дорога, дорога нашей жизни, она бесконечна также как свобода, которой нет, как мысли, которые заводят в тупик, и как любовь, которая заставляет идти по этим самым дорогам…

Дорога.

От пункта А до пункта Б.

От пункта М до пункта В.

От счастья к горю,

От любви к себе.

От сердца к мысли,

От мысли к смыслу.

От солнца к небу,

От ствола в рубаху,

От водки к чаю,

От свободы к страху,

А я по тебе скучаю…

От мозга к паху,

От моря к миру,

От удачи к краху,

От мяса к жиру.

От секса к правой,

От постели к койке,

От своей к усталой,

От сиськи к дойке.

От правды к лести,

От власти к тряпке,

От швабры к власти,

От венца на блядки.

От дома к дыму,

От огня к воде

От сознанья к вере

От тебя к тебе….

Дорога №2

7:30, утро, 2 августа. Город V.

Солнечно, грязный перрон, кругом мусор, блестящий от утреннего света. Отправляюсь в Москву. В городе V я пил, сутки пил, страшно пил. Закурил, смотрел, как солнце прожигает крыши домов на левом берегу. Может это и было красивым, но мне, же тогда было не вероятно похуй на всю эту утреннею, вокзальную романтику. Загрузился в вагон, новый, места сидячие, словно едешь в аэроэкспрессе. Мой спутник справа, сразу же заснул. Я же не могу заснуть в дороге, я люблю её, хотя и не спал больше чем 24 часа. Воткнул в свою голову наушники, уставился в слегка запотевшее окно. Перрон, здание вокзала, алкаши под забором, отпивают остатки жидкости из своих бутылочек из пластика. 6 часов пути, конечно, я усну, но точно не сейчас. Мне не до этого. 40 минут назад я внедрил в себя крайний Long Island, он был явно лишним. Попросил чаю, покрепче с лимоном. Проводница такая обычная русская дура, лет 35, которая до 27 строила из себя королеву-пизду, а сейчас носит чаек таким вот мудилам, как я и трахается с ними, от скуки. Жопа такая большая, грань с целлюлитом, наверное, бюст потерял свои формы и сполз в район живота, а пахнет от нее освежителем воздуха, улыбается она мне зубом золотым. … Представьте, make love с ней в этом новом биотуалете? Да нет, я не об этом, я домой еду, полгода там не был. Друзья встретят, давно их не видел, знаете, как в той песне: «Я друзей не видал по полгода, я жены не видал никогда…». Пойду, покурю, в последнем вагоне еду, смотришь вдаль, а там дорога, везде дорога, тянется и тянется, не кончается, рельсы эти, пути расходятся. Женщины в оранжевых жилетках идут вдоль путей, я смотрю в окошечко, дым пускаю в потолок, вроде бы и курить запретили в поездах, но кому это указ? – Никому. Как же это так, нельзя и сигаретку вытянуть, под стук колес в тамбуре, что это за жизнь? «Я жизнь проебываю…» – из легких выпустив дым, сказал я вслух, благо, что в тамбуре кроме меня и моего одиночества никого не было, хотя, знаете, если бы и был кто-то, мне было бы все равно. Стоишь так вот, у окошка куришь, думаешь, а жизнь то идет, и даже мчится, пытаешься ты разглядеть рощу у пруда, а поезд едет, и не дает тебе этого сделать. Пытаешься ты вглядеться в глаза, а жизнь бежит, и глаза эти убегают, тебе бы остановиться, с ними остаться, но время идет, может и увидишь их еще, если жизнь твоя идет по кругу, по замкнутому кругу. Я написал пару работ, мне они даже понравились. Много чего было за это время, я приспособился к этой жизни, которую я выбрал для себя, но не привык, нет, я не когда не привыкну к жизни вне свободы.

Очень больно осознавать, сколько секунд, минут, дней, недель, я потерял в пустую, бесцельно.

Взаперти любил смотреть на закатное небо, сидя в курилке, вспоминаю свободу. Легкий ветерок доносил до меня запах жизни, которая шла там, за забором. Каков ее запах? – Шашлык из пластикового кафе напротив, выхлопные газы проезжавших по дороге авто, дешевые духи малолетних девиц, собравшихся куда-то торговать своей вагиной, пиво из стеклянных бутылок, крепкие сигареты, пыль, которая пропитана действием, движением. Да, тут за забором, с моей стороны, даже пыль, просто пыль, она не живая, и воздух, совсем другой, почему – то, он кажется мне «чище», наверное, потому, что он пустой. Я слушал. Слушал голоса, приятные разговоры girls, я представлял себе, как выглядят эти девочки, чьи голоса до меня доносились. Грубые разговоры работяг идущих с работы, грубые, но честные, самые настоящие, без фальши и пафоса, каких-то скрытых интриг и т. д. я такие люблю. Но вот, не так давно я понял, что мне тяжело общаться с людьми, которые меня окружают, да не знаю почему, в своем «до», я мог говорить с кем угодно и о чем угодно: «с олигархом о вратах в город богов, с водителем о нестабильности пары EUR/USD, с примерной девушкой о групповом сексе, с блядью о воспитании детей. Но сейчас, за эти полгода, я разучился строить диалог с человеком, нет, конечно, с интересными людьми я всегда найду о чем говорить, но вот с простыми, с которыми сталкиваешься в своем быту? Меня всегда напрягает молчание, ну вот допустим, с незнакомым человеком, ты вынужден делать что-то вместе, ехать куда-то, в общем, провести некоторое время вблизи, при этом без диалога у вас дела не получиться, и поэтому все равно придется с ним говорить. Тут в городе V, я в основном молчу, правда. Да есть всегда какие-то общие темы для совместного диалога, но я их не ищу, и мне комфортнее молчать, и только вечером, когда мне попадает в руки мой мобильный телефон, я звоню близким, и говорю о том, о чем мне действительно интересно говорить.

Домой еду. Сначала Москва, потом на самолете до родного города… Леса, а здесь красиво, Черноземье… Хотя ни разу чернозема не видел, блядей видел, бомжей видел, разруху видел, чернозема нет. Руками рыл в глине, в песке, в дерьме, в черноземе нет. Сообщение, этот контакт не записан в моей телефонной книге, текст, примерно такой: «Ты сел на поезд? У тебя все хорошо?», да я догадываюсь, кто это, но отвечать не буду. Я уехал, меня больше нет в этом городе… Она, не помню, как ее зовут, и не буду даже называть ее как-то, в общем, она привлекательна, в 4 утра, когда я с трудом держался за барную стойку, она была привлекательной, сейчас думаю не очень. Тут много привлекательных девочек, и даже не в 4 утра у барной стойки. Такие они бляди, сидят значит с симпатичными и пафосными мордами, дышат дымом кальянным, пьют daiquiri, или на крайний случай самое дешевое винище, которое есть в меню, сидят и сидят, смотрят по сторонам, торгуют. Все мои 12 часов в воскресный день и субботние вечера пропадали в этих местах, где такие девочки в основном и собирались. Только вот, я вынужден был убывать, в самом начале вечера, к своему койка-месту. Я рассказывал этим girls, как жизнь моя поломалась, cool story: «из князи в грязи». За эти плаксивые истории мне и давали (не думайте, что у меня секс был из-за жалости, нет, он был от скуки, всевселенской скуки), но это не было моей целью пребывания в подобных заведениях. Атмосфера, общение с людьми этого сорта, и все подобное в этом роде. Я не пил там, ну может иногда, когда приходил туда в 9 утра, попадал на after party, вливал в себя алкоголь, чтобы влиться в обстановку.

В день своего рождения, я заседал совершенно один за столиком на последнем этаже, полюбившегося мне тогда lounge café, оно было похоже на то, что было у меня в родном городе, все: люди, атмосфера, посуда и даже мебель. Один сижу, курю и говорю с кем-то по телефону. Мое одиночество сильно заинтересовало приземлившихся слева от меня, двоих мужчин, лет за 40, стильных и веселых. Вокруг них собрались, наверное, все официантки, администраторы и hostess. Двое рассказывали с энтузиазмом что-то, все окружающие смеялись, и постоянно предлагали мужчинам перейти в VIP. Двое отказывались, постепенно вся эта свита из девочек разошлась… Мне было грустно в этот вечер, очень грустный вечер дня, моего девятнадцатилетия. Осознавая то, что я нихуя из себя не представляю, что я нихуя ничего не добился в жизни, что все то, о чем я мечтал от меня уходит, я пил чай без сахара и курил кальян. Не помню точно, как, но они завели со мною диалог, мы познакомились. Через минут 10 после знакомства мы сдвинули наши столики, говорили, как старые друзья, пили двое whisky, а я пил зеленый чаек (чаек блять, в день рождения, девятнадцать лет, да вы бы знали, как я люблю бухать…).

Говорили о культуре, книгах, политике, женщинах, алкоголе… Дела дошло до того, что я рассказал им о своем увлечении – писать книги, стихи. Альбертович, обещал мне помочь, спонсировать всю мою херню, в дальнейшем он читал мои произведения, по сей день мы с ним в связи. Второй мужчина привел откуда-то девочек за наш стол, но моё время ограниченно, и я уехал. Какого собственно хуя, я оказался один в свое день рождения? Так лучше, для меня.

Night, Vodka и SexAngel мне не звонили в тот день, не писали, не поздравили. Лишь на следующий день Night написала мне VK, она на тот момент была в Miami. Мне 19, я мог бы совокупляться с пышногрудой мулаткой, на большой кровати в комнате с открытыми настежь дверьми на балкон, где ветер штормил шторы на окнах легким бризом, и запах ее тела сливался бы с ароматом прибрежной, южной Италии. После завершения акта, она бы задыхаясь, валялась в постели, а я бы на балконе курил аккуратную сигару, попивая лимонничало, голый, любуясь самим собой. Но нет блядь…

Я сам виноват в этом, только вот не пойму почему? Это проявление моей слабости, или же наоборот? Домой еду, впереди Москва, там меня встретят, давно не видел. Сосед мой спит. Березы, блять, вдоль дороги, стройные, русские… Дорога домой она всегда короче, чем обратная. Еду, уснул, снилось что-то непостижимое, алкоголь в организме еще жил, поэтому наверное и непостижимое, глаза большие и страстные, увидел – влюбился, проснулся…

Еду, через полчаса в Москве буду, пошел курить в свой последний вагон, быть может, когда-то он станет первым, станет ведущим, но он никогда не поедет по рельсам, ибо рельсы это путь проложенный кем-то другим, не важно правильный путь это или нет, это путь не твой. Москву не люблю, так как стоило бы любить столицу своей Родины, столицу бы я за горы уральские перенес, да и перенесу, когда время придет. Встретили меня, принял душ, выпили, закусили, поговорили, и проводил он меня до аэроэкспресса. Уснул сразу же в этом поезде. Справа от меня сидела красивая, именно красивая, блондинка, смотрела в окно. Рядом с ней сидел, жирный, уже поседевший местами, мужчина, кавказкой национальности (я не разделяю людей по национальностям, для меня национальность это только лишь внешние отличительные признаки и сложившееся поколениями нормы поведения, каждого человека я рассматриваю как индивидуума, если он достоин, считаться индивидуумом, а не частью стада). Левой рукой он держал телефон у уха, правой гладил беленькую ляжку симпатичной молодой особы, лет двадцати от роду. Я не понимаю таких девочек, точнее не люблю, понимать то я понимаю, все просто – где деньги, там и любовь. И не важно, настоящая она, или нет, это не мое дело. Просто не люблю, а она, наверное, любит отыскивать его член среди жирных черных складок и жадно сосать его. Ей повезло, что она его нашла. Ему похуй, он себе завтра же найдет миллион таких же красивых беленьких девочек, которые будут любить его хуй и деньги. А любовь? Нет ее блядь!

Аэропорт, регистрация, посадка, сигарета в туалете, лечу с Домодедово, место у окна, рядом со мною пара семейная, в окно уставился, скоро, совсем скоро – дома. Солнечно, хоть и дело идет к закату.

Хотел достать из своей дорожной сумки планшет, а в отсеке рядом с ним лежит аккуратненький маленький конвертик, розового цвета. В нем фотографии. Нет не мои, конечно, ее, Night. Она отправляла мне по почте свои фото, некоторые из них были весьма откровенны, я тоже ей отправлял свои, но надо сказать, на них я был полностью одет. Моя рука потянулась к этому конверту, и уже практически открыла его, но я во время одернул ее, словно прикоснулся к огненной лаве. Я не смогу его открыть, потому что знаю что там. В сущности, ничего страшного, но почему-то, страшно открывать.

На протяжении полугода, мы каждый день общались с ней, в основном сообщениями, она была тем человеком, кто знал абсолютно все, что происходит со мной. Были и звонки ночные, но не часто, как оказалось, в своей прошлой жизни я плохо узнал ее, можно сказать, я знал ее только лишь как внешнее явление, хотя и это, для меня внешнее явление, мне определенно нравилось. С ней мне интересно, даже просто ежедневно поддерживать диалог в интернете. Я писал ей каждый день, каждую свободную частичку своего времени, я писал ей, она отвечала мне. Почему меня бы не послать на хуй? (Можно даже культурно как-нибудь!) Этого идиота, который хуй знает где, и хуй пойми, чем занимается. Мы с ней месяца три тусили в одной компании, может по причине того что давно знаем друг друга, она еще поддерживает со мной диалог?

Не очень вязкая причина, с самого начала нашего общения я понял, что надо сделать все возможное, чтобы наша с ней переписка в этих интернетах, не закончилась лишь перепиской в интернетах. Но трудно было вывести все это за рамки, я боялся, боялся потерять хотя бы какую-то с ней связь. Знаете это ахуительно трудно, когда вас разделяют тысячи километров, но я думаю, что расстояние это не преграда, преграда имела иной вид.

Конечно, она скорее всего в самом начале нашего общения, воспринимала меня как друга, и это было заметно и понятно, но потом, что-то переломилось в ней, я имел неосторожность думать, о том, что я все таки достучался до ее сердца, и двери открылись. В марте я уже был уверен в том, что будь я в родном городе, рядом с ней, то растворились бы предо мной не только дверцы ее сердца. Но все скатилось, может быть, она осознала, что все это глупость, и что она не хочет связывать жизнь со мною. Да, возможно и я так считал, глупо было бы строить какие то отношения на расстоянии.

Совершенно неожиданно для меня, Night перестала мне отвечать, да конечно, я был в полном отчаянии, пропал тот человек, с которым я был откровенен, мечтал, делился своими сокровенными мыслями, да и вообще делился всем, что происходило со мною. Может ее заебало слушать мои неинтересные рассказы? Она не отвечала, потом и я перестал писать. Я игрался в это время с одной девочкой восемнадцати лет. Девочка была с милым личиком, идеальной фигурой и глупыми мыслями, в принципе как и все девочки. Ее зовут April. Мы с ней были вместе, она сама делала все, чтобы быть со мною рядом. Совсем маленькая, честно говоря, я впервые был с 18 летней девочкой, у которой духовное и умственное развитие полностью соответствует возрасту и этой эпохе. Все те, кто был в моем родном городе, были намного глубже и интереснее, и как следствие всего этого опаснее и коварнее. Она говорила, что мы с ней встречаемся, это слово для меня уже ушло туда, в детство, вместе со всеми другим забавными глупостями, а она еще «встречается» … Через пару недель, April уже говорила, что влюбилась в меня! Спросила она и о моих чувствах, на что я ответил, как мне тогда показалось пафосно – «Девочка моя, мне с тобою хорошо, но любить тебя, я не люблю, или просто не знаю, что такое любовь.» Она смирилась с этим, и продолжала обнимать меня, и целовать мою шею, а я курил кальян и смотрел через окно в весну, она пахала для меня тогда, эта весна, телом девочки, пряным ароматом непорочного тела, сладостным вкусом вишневых губ, с послевкусием непоколебимой глупости. После часа разговора с ней я уставал, уставал говорить не о чем, чаще всего я говорил сам с собой, когда говорил ей, что ни будь высокое, она слушала и делала вид, что все это понимает. Трудно, наверное, делать вид, что тебе интересно, у нее не плохо получалось. Мы трахались в съемной квартире, мне нравилась делать это с ней, мне была она приятна в постели, ее еще не тронутая до меня, пипка. Но с каждым днем я понимал, что я с ней только из-за тоски, из-за безысходности, наверное, или просто потому, что я хотел проводить так время… Она говорила о нашем будущем…. Мне было безразлично, я не слушал, в такие моменты я думал о мировой революции. Моему герою не нужны такие вот девочки, ему приятно трахать их, единожды, не более, но не быть с ними, они любят, но я нет. Мне их любовь нужна для повышения своего уровня самолюбия, это не интересно, не вкусно, нет трагедии. Я ей и стихов же не писал, даже банально цветов не дарил (ну она же young girl, ей нужны подарки и цветы от своего boyfriend, как знак внимания, как должное) и вообще я вел себя как сволочь. Я ее немного посветил в свою жизнь, совсем чуть-чуть. Как-то раз я имел неосторожность рассказать ей один из тех случаев, когда я ради внимания девочки, сотворил нечто романтическое – весьма и весьма банально, выложил в ее подъезде дорожку из лепестков роз до ее квартиры, а под дверью оставил медвежонка держащего цветы (сейчас я вспоминаю это, и думаю неужели это был я? ну тогда я выглядел довольно невзрачно, имел лишний вес, и наверное чтобы иметь девушек, мне приходилось заниматься такой вот херью). Она мня послушала, еще пару таких true story, и задала вот такой вот вопрос: «Ты раньше был таким внимательным и романтичным, что стало с тобою сейчас?». – Я на мгновения встал в тупик, не знал, что и сказать. Если говорить по «чесноку», как оно есть, то я должен был ответить: «Ты мне и так даешь». Но это слишком грубо, даже для меня. Я ответил нейтрально: «Меня испортила обстановка моего сегодняшнего дня» Напиздел? Конечно да, меня не портят окружающие и окружающее, я веду войну с этим, и нет проигранных боев. April, была процентов на 55 удовлетворена моим ответом, мне большого и не требовалось. Не нравятся мне такие girl. Раздеваются, когда им это скажешь, и сосут член, когда я захочу этого. Зачем? Мне не нужны такие, я должен любить, страдать, меня уже любят или нет, это неважно, мне надо увлечение, интерес, мне нужна достойная, мне нужна трагедия, да именно трагедия движет мною. Я не любил, никогда, я хочу это чувство, я искусственно пытаюсь нарастить его в себе. Мне стали противны ее объятия, все закончилось через месяц, после начала. Приехали ко мне мои родители, с отцом мы набрались в ресторане, потом говорили, о хороших девочках. Ночь я обещал провести с этой, моей young пипкой. Но мы договаривались встретиться в 12, было уже три часа ночи, и я за столиком, вместе со стаканом виски печатал смсочку Sex-Angel, просто потому, что было скучно, она не ответила… Пил дальше. … А April я послал на хуй, прямо в лоб, она вынудила меня на это тем, что часто писала и звонила в ту ночь, но мне ведь было не до нее. Ночью следующего дня мы все-таки были вместе, мы встретились в одном из моих любимых lounge cafe, я пришел туда первым, и пожалел, что она придет сюда через 15 минут. Там было много большегрудых блядин, которые были бы не против вкусить моей поэзии. Она пришла, все—таки, и все-таки я ее дождался, не понимаю только зачем. Она жутко накидалась алкоголем, говорила о том, как она любит меня, я печатал сообщение ВК, для Night. April сделала мне минет в туалете. Тут конечно можно назвать меня сволочью, но друзья, я тоже был не трезв. Она еще больше напилась, я уже не обращал на нее внимания, но зря, она чуть не заблевала меня. Но вовремя я ее приподнял и отправил туда, где она мне отсосала, она шла в коротеньком платье, которое плотно обтягивало всю ее худенькую фигурку, оголяло ее стройные ножки, шла в красных туфлях с очень высоким каблуком и блевала, на себя, я сделал вид, что я не с ней. Потом вызвал такси, проводил, отправил ее домой, сам немного выпив, отправился спать. Больше я ей не звонил, и не писал. Следующую ночь, я провел интереснее, пошел один в это же место, излил душу одной сочной блондинке, она меня спонсировала всю ночь, мы были везде, сделали любовь у нее дома, и она сказала, чтобы я ушел, я и ушел. Все логично и правильно