…и Африка нам не нужна. Роман ассоциативного повествования о молодости, желаниях, долге и любви

На практике побеждают традиционные представления о разграничении гендерных ролей.

– Эй, мужчина! – говорит женщина.

– Простите, женщина! – откликается «добытчик».

Забавно наблюдать за эволюцией употребления слов «boyfriend» и «girlfriend».

В Институте на уроке «речевой практики» английского языка курсантов просили рассказать о своем «boyfriend», а курсисток – поговорить о «girlfriend» (объяснение по поводу «курсисток» – чуть позже).

Представляете, какой фурор подобное задание вызвало бы сегодня. Институту, наверное, выдали бы международную премию «За толерантность и понимание».

Смешное использование слов «друг» и «подруга» объяснялось тем, что в советской стране слово «друг» предполагало совместный поход в разведку и помощь 24/7. Ничего другого не подразумевалось. Предположение о том, что однополые друзья могут оказаться в одной постели, вызвало бы шок и у преподавателей, и у молодых людей.

Уголовный кодекс предусматривал тюремное наказание за «мужеложство». Периодически нам напоминают об этом и пинают за малую толерантность.

Однако, стоит посмотреть фильм «Игра в имитацию» о трагической судьбе английского ученого, разгадавшего немецкий шифровальный код «Энигма» во время Второй мировой войны. После войны его подвергли химической кастрации за склонность к запрещенному, и он покончил с собой. Англичане реабилитировали его лишь спустя несколько десятилетий.

Так что нас пинают зря. «Неча на зеркало…» – как говорил Гоголь. Время проявляется похожим образом у всех, но скорость движения различается. Иногда не стоит рваться в первые ряды «застрельщиков перестройки», особенно – если туда толкают по принуждению.

Людям свойственно накладывать кальки привычного вИдения на все вокруг. Изучение жизни «из вторых рук»⁴⁸ несет риск искажений и утраты, не побоимся этого слова, – самоидентификации.

* * *

Для расчетов с совзагранработниками использовали «инвалютный рубль». Идея инвалютного рубля появилась в начальственных головах, потом сложилась «практика». Внешние проявления отражают внутренний мир. Что внутри, то и снаружи. В капле воды отражается весь мир.

Кто-то до сих пор вспоминает, что в те далекие времена «инвалютный рубль» был дороже доллара. Так и было: при начислении «денежного довольствия» использовалось соотношение примерно 85 инвалютных копеек за один американский доллар. Курс, как и положено, – «плавал», и рубль преодолевал пространство океана мировых финансов в «инвалютном корабле».

Инвалютный рубль был узким мостиком между СКВ и советской денежной системой. Любопытно: в стране победившего материализма инвалютный рубль не обрел материального воплощения и не стал бумажкой или кусочком металла, на котором было написано – «инвалютный рубль».

Наверно, прав Ротшильд, которому приписывают слова:

– Деньги – всего лишь идея.

Спросим, как бы, в полемическом задоре:

– А что, разве не идея?

– Разве мы не живем в мире идей?

Саркастически настроенный собеседник съязвит:

– Что такое сама идея, как не просто «идея»?

Зарплаты советских спецов в Африке начислялась в инвалютных рублях. Здравый смысл и финансовое новаторство нашли компромисс между западным товарным изобилием и советской денежной системой.

Идея инвалютного рубля и материализация товарного изобилия соединялись через «black box – черный ящик». Не в смысле «после крушения самолета ищут черный ящик»⁴⁹, а в значении – «неизвестно, что там такое происходит». Почти, как «deus ex machine – бог из коробки» в древнегреческой трагедии

Что говорит о «боге из коробки» Википедия? «Deus ex machine» – означает неожиданную развязку с привлечением внешних сил. В античном театре бог появлялся на сцене при помощи специальных механизмов. Он «спускался с небес» и решал проблемы героев.

«Бог из машины» встречается у Мольера в пьесе «Амфитрион».

Креативность, обитающая в «черном ящике», превращала инвалютный рубль – оп-ля! – в «чеки», которые выдавались на руки в овеществлено-бумажном виде. Происходила магия, «бог из машины» действовал уверенно и четко, не допуская сбоев.

Чек использовался параллельно «обычному», а не инвалютному рублю. Правда, эта «денежная единица» имела ограниченное хождение. Товары на чеки покупали в специальных магазинах «Березка», ассортимент которых отдаленно напоминал «как там, за границей», и для среднестатистического советского человека представлял изобилие в совершенной форме. Иногда достаточно малого.

Черчилль говорил:

– Мне не нужно многого, достаточно самого лучшего.

– Лучшее – враг хорошего, – говорит народная мудрость.

Возможно, Черчилль так не говорил, но каждая мысль имеет право на существование. Прогресс толкает нас от хорошего к лучшему.

Материализм брал свое через заднюю дверь, а «механизм» чеков напоминал «отмычку».

Чеков начисляли больше, чем инвалютных рублей: 1.7 или 1.8 чека за каждый инвалютный рубль. Спекулянты толпились у входа в магазины «Березка» и предлагали купить чеки – по полтора рубля за один чек. Получалось, что каждый инвалютный рубль превращался в три обычных рубля.

Никто не вникал, как работает математика обменов, превращающая доллар в инвалютный рубль. Специалисты министерства финансов определяли, сколько инвалютных рублей давать за каждый американский доллар. «Курс» инвалютного рубля к доллару менялся пару раз в неделю. От этого зависело количество чеков, получаемых совзагранработниками.

Специалисты в загранкомандировках стали первыми советскими людьми, которые приобрели привычку «следить за курсом». То, что влияет на содержание карманов и кошельков, взывает интерес и привлекает внимание.

Те, кто получали «денежное довольствие» чеками, радовались этому и переживали, сколько получат чеков в конце месяца. Второй закон диалектики работал и в этом. Возрастающее количество чеков взрывалось ощущением гордости, радости и довольства. Пусть даже и мимолетного.

Не так хорошо с деньгами, как плохо без них.

Чем больше есть, тем больше хочется. К хорошему быстро привыкаешь, – вплоть до момента, когда активизируется действие народной идеи «что имеем – не храним, потерявши – плачем».

После года в Африке совзагранработник мог сходу купить автомобиль: только-только появившуюся «девятку» или «восьмерку», которые быстро окрестили «зубило».

Для большинства советских людей покупка «Жигулей» оставалась несбыточной мечтой. Проблематично накопить семь – восемь тысяч рублей, получая сто двадцать рэ в месяц.

Кроме того, автомобили не продавались свободно. Желающие купить авто – подавали заявку, становились в виртуальную очередь и ждали несколько лет. Даже не смотря на высокую стоимость, машин не хватало на всех желающих. Балом правил «дефицит». Шансы дождаться заветной машинки сильно завесили от того, где человек «вставал на очередь». Если это происходило в «неправильном месте», то ждать можно было вечно.

«Правильными» местами были всевозможные заводы и вообще «производство», а еще – система партийных и ведомственных спецраспределителей.

За чеки машину покупали сразу, «вне очереди».

Читатель, наверняка, обратил внимание, что марка автомобиля не упоминается. Когда нынешний автолюбитель говорит «семерка», – не понятно: «Это про „семерку“ БМВ, „Ауди Q7“ или „Мазда“?»

В 80-е было проще. И «девятка» и «восьмерка» – модели Волжского автозавода в городе Тольятти. Люди понимали, о чем речь.

Некоторые думают, что «Тольятти» – это словечко из местного волжского говора. Наподобие того, что в старину Волга называлась Ра, по поводу чего некоторые исследователи увязывают египетское солнце и нашу Волгу.

На самом деле, Тольятти – фамилия итальянского коммуниста Пальмиро Тольятти. В строительстве автозавода активно участвовали итальянцы. Видимо, название города подбирали, исходя из логики – «для того и щука в пруду, чтобы карась не дремал».

Автомобиль – сильный афродизиак. Раньше в такой роли выступал конь.

Наличие хорошего – читай «дорогого» – автомобиля увеличивает гендерную привлекательность обладателя. Говорят, обеспеченные мужчины легче завоевывают расположение женщин.

Зря говорили, что «в Советском Союзе секса нет!» Это не соответствовало действительности. Фраза об «отсутствии секса» в Стране Советов стала крылатой. На прошлое клевещут, но природа не смотрит новости по телевизору.

Впрочем, природа многообразна, иногда непросто предугадать реакции ее дочерей. Считается, что через пару минут общения с мужчиной женщина интуитивно понимает – «будет что-то или нет». Наверное, так и происходит. Мужчины в этом плане – большие тугодумы и частенько тормозят.

– Железный конь идет на смену крестьянской лошадке, – говорил Остап Бендер в «Золотом теленке».

– Автомобиль – не роскошь, а средство передвижения, – оправдывались советские граждане, с вожделением рассматривая «консервную банку» соседа.

До появления «железного коня» – боевой конь сюзерена придавал ездоку завидную привлекательность у противоположного пола. «Крестьянская лошадка» отдыхала. Потенции иерархии привлекают больше, чем «просто деньги». Секс и насилие идут параллельными курсами.

Один банк эксплуатировал идею «просто деньги» для продвижения кредитных продуктов. Идея хорошая, но – ограниченного действия, даже в наш «денежный век». Помните, у Шпенглера: «Меч воина победит мошну торговца». Что-то в этом духе. Люди интуитивно это понимают.

США раздувают военный бюджет, но потенция силового воздействия на окружающий мир – ослабевает. Приходит старость, и появляются новые чемпионы. «Светить всегда, / светить везде, до дней последних донца…», – такое случается исключительно с поэтами⁵⁰. Всех остальных река времени несет к раздумьям о душе.

Нынешний мир барахтается в системе координат, в которой нет власти без насилия. Раньше было хуже, история помнит «jus primae noctis – право первой ночи».

В средние века в европейских странах землевладелец-феодал имел право провести первую ночь с невестой, после заключения брака зависимых крестьян. В некоторых случаях крестьянин откупался уплатой налога.

Колдуны и вожди индейцев Южной Америки тоже прибегали к такому праву.

Вождь свободно распространяет свой генофонд, все остальные это право зарабатывают. Нищего поэта полюбят быстрее и любят больше, чем олигарха, потому что поэт, в потенциале, – «властитель умов и сердец», а олигарх зависит от того, что о нем подумают в налоговой инспекции и «за красным забором».

Другое дело, что любить олигарха – практично, а инвестировать время и чувства в поэта – крайне рискованный «старт-ап». Из десяти серьезных проектов «выстреливают» один – два, не больше.

Тогда, в восьмидесятые – молодой человек, управляющей своей (!) «девяткой», рассчитывал на успех у противоположного пола. Наличие автомобиля свидетельствовало, что ему удалось в ускоренном режиме пройти сквозь ограничения административно-распределительной системы.

«Кто сможет устоять!» – думал молодой человек.

«Кто устоит против молодости, огня в глазах, и желания преодолевать преграды здравого смысла и „культурно-исторических традиций“», – думают люди постарше.

– Когда нельзя, но очень хочется – то можно, – говорили молодые люди.

«Я сделал это сам, а не езжу на „папиной“ машине», – подбадривал себя молодой человек.

Впрочем, на пути к управлению собственным автомобилем предстояло преодолеть этап борт-перевода. Для этого следовало разобраться в специфике воздушной навигации: «быть в теме», знать контекст, «входы – выходы». Или хотя бы представлять, где искать «входы и выходы». Ведь, когда бог закрывает дверь, открывается окно. В голове крутится постоянное напоминание:

– Если вас съели, то у вас минимум – два выхода.

– Выход там, где вход, – говорят острословы. – Все повторяется и возвращается на круги своя.

Детский анекдот про индейцев касается темы «входов и выходов». «Хитрый лис», «Зоркий орел» и «Решительный бизон» попали в плен к бледнолицым. Их посадили в сарай под замок. Прошел день, «Зоркий орел» говорит:

– У сарая нет стены.

Сидят еще день.

– Нас ничто не держит, путь к свободе открыт, – говорит «Хитрый лис».

Прошел еще день.

– Так давайте, бежим! Зачем сидеть на месте! – восклицает Решительный бизон.

Мораль? Лучше поздно, чем никогда. В «заземленном» варианте эта фраза приняла цинично-вульгарный вид: «Лучше поздно, чем ни с кем».

Юристы говорят:

– Хороший юрист не тот, кто все знает, а тот, кто знает, где посмотреть.

– Я знаю только то, что знаю недостаточно, – соглашался Конфуций. Юристы были и в его время.

Скоротечность процессов в небе оставляет участникам воздушного движения мало времени «подсмотреть и проконсультироваться».

Юристы начинают «смотреть и консультироваться» постфактум, когда событие состоялось и отклонилось от юридической нормы. Юридическая практика напоминает о противоречии между пространством и временем. Пилот живет в пространстве, которое сиюминутно. Юристу доступны годы для анализа одного мгновения из прошлого.

После нескольких месяцев борт-перевода – курсанты чувствовали себя асами воздушного движения. Мало кто разбирается в тонкостях «ILS» или «заходе на посадку по коробочке»⁵¹. Преодоление узкой пропасти глубоких знаний стимулирует высокую самооценку. Противоположности поддерживают друг друга.

Кто-то из курсантов занимался борт-переводом и после выпуска, но таких было – по пальцам пересчитать. Распределение на борт-перевод считалось мазовым, вакантных мест не хватало.

Счастье скоротечно, если только не становится перманентным состоянием осознания. Такое тоже случается. Впрочем, и с «перманентом» – не однозначно. Женские кудряшки, намотанные на «перманент» бигуди, со временем распрямляются и принимают исходную форму. От себя не убежишь. Единственный выход – никуда не бегать и стать собой.

Патриотизм – любовь

– А где же патриотизм! – спросит читатель.

– Нечего сказать? – удивится кто-нибудь.

Считается, что в сравнении с другими профессиями – военная стезя являет собой проявление патриотического начала в кристально чистом виде. Или, по крайней мере, так должно быть.

Не будем углубляться в обсуждение, насколько обосновано, или, тем более – неверно подобное мнение.

– Закон, что дышло, – говорят юристы. – Куда повернул, туда и вышло.

Что уж говорить о мнениях! Мнение – не закон, мнениями манипулируют.

– Каждое мнение верно ровно в той же степени, как и неверно, – говорят некоторые.

– Не все мнения одинаково правильные, – возражают оппоненты.

Это не удивительно. Удивление вызывает другое.

– Неодинаковые мнения равноудалены от истины, – говорит «обратное» мнение.

– Почему? – недоумевают оппоненты. – С чего бы это?

Ответ очевиден. Хаос наступает, энтропия стремится к победе. Свобода и равенство искушают. Хаос говорит:

– В доме моем – равное распределение энергии по всем степеням свободы. Свобода и равенство!

– Все равноудалены от истины, – говорит Энтропия.

Структура и упорядоченность предполагают неравенство.

Никто не будет спорить, что сам по себе хаос – нужен и полезен. Не будь хаоса, из чего бы строили и создавали все, что видим вокруг себя. И не только видим, но еще и ощущаем, слышим, различаем вкусом и запахом. Зрение – лишь один способов познакомиться с миром.

Не будь хаоса, Шива не придавался бы «полезному созидательному труду», а просто плясал зазря и просто так. Так пляшут в пьяном угаре и разрушают свои творения. Ну, чем не безумие!

Если «пошла такая пьянка», и состояние алкогольной интоксикации помянуто всуе, то ассоциативная мысль подсказывает другой божественный образ. Вакх, бог виноделия – скачет, веселится и пляшет. Он – развратник, балагур и весельчак по жизни.

Вакха еще называли Дионисом.

Разнузданность и «дионисийское начало» уравновешивается началом «аполлоническим». Чувство меры указывает на границы дозволенного.

Патриотизм горит тихим пламенем, упорядоченного порядка – до того момента, пока не вырвется наружу фонтаном огня, воспламеняющего все и всех.

Мать Диониса вспыхнула в объятиях Зевса. Ревнивая Гера подговорила соперницу попросить Зевса явиться к ней «в славе». Не в силах Зевса нарушить обещание. Не в этом ли значение присяги? Война и любовь опять едины.

«Nihil timendum est – ничего не бойся»!

Есть время говорить о патриотизме, и есть время помолчать о нем. Есть время для действия, и время для недеяния. Даже простой огонек состоит из плазмы неодинаковых цветов и температур. Мир многообразен, что не мешает ему – оставаться миром.

Миру – мир!

«Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!»⁵².

После пары лет учебы курсанты Института узнавали слова-названия, привязанные к географии Забайкалья и Дальнего востока.

Молодой лейтенант приезжал в воинскую часть, расквартированную в центре далеких пространств. За этим следовало предсказуемое развитие карьеры.

Служба начиналось, как правило, с продолжительного пребывания на станции радиоперехвата.

– Куда летят самолеты?

– Куда плывут корабли?

– О чем говорят?

Большинство «разведданных» добывается из «открытых источников». Надо слышать, видеть, сопоставить факты и делать выводы.

Фильмы о Джеймсе Бонде и наших разведчиках сформировали неправильное мнение. Агентурным путем добывается незначительная часть информации. Жизнь открывает перед людьми книгу секретов. Самые большие секреты – никто не прячет. Однако, читают все меньше и меньше. Россия утратила статус «самой читающей страны мира».

Фаворит среди фильмов о разведчиках – советский телесериал «Семнадцать мгновений весны» режиссера Татьяны Лиозновой. В основу фильма легли книжки писателя Юлиана Семенова.

Были и другие фильмы: «Ставка больше, чем жизнь», «Подвиг разведчика». И, конечно же, – «Щит и меч».

В «Щит и меч» Станислав Любшин в роли нашего разведчика Йогана Вайса, – запоминает страницы цифр и текста, бегло скользнув по ним взглядом.

В фильме «Мертвый сезон» артист Данатас Банионис произносит флегматичным голосом загадочную фразу:

– В Москве, наверное, уже жгут листья.

События фильма разворачивались осенью. Возможно, в этих словах не было загадки. Иногда банальность маскируется под недосказанность, а воображение дорисовывает недостающее.

Совзагранработники не вели себя, как кинематографический Джеймс Бонд. Иначе возвращение на родину по приказу начальства не заставило бы себя долго ждать.

Если, конечно, «спецзадание» не состояло в организации преднамеренных дебошей и умышленном совращении женщин. Во время Перестройки газеты писали, что молодые ребята из спецслужб ГДР втирались в доверие к секретаршам бальзаковского возраста из правительственных ведомств Западной Германии. Секретарши делились с молодыми людьми секретной информацией.

«Настоящая» разведывательная деятельность, как утверждают некоторые знатоки, – рутинная кропотливая работа, в которой присутствует не столько азарт погони, сколько скрупулёзное планирование и продумывание деталей. Подобная деятельность может показаться неинтересной, скучной и даже нудной.

Аллену Даллесу, одному из создателей ЦРУ, приписывают утверждение, что даже самая грандиозная и хорошо продуманная операция рискует пойти наперекосяк из-за незначительной детали.

Жизнь «настоящая» и «жизнь, как в кино», – две большие разницы. От настоящей жизни тошнит так же, как от избытка пирожных. В жизни так много занимательного, что «черствый хлеб» приключений становится «дефицитным товаром».

Эта вечная тяга к противоположному!

Впрочем, не будем углубляться в философические размышления на тему «Случайность – это закономерность или прихоть фортуны?» Бывает по-разному. Каждому свое. Кто-то кропотливо продумывает детали под крышей посольства, кто-то сидит с «телефонами» на ушах, кто-то заказывает мартини – «взболтанное, но не перемешанное». Кто-то слюнявит марки и наклеивает их на конверты: тоже работа с языком.

Мартини популярно в России. Нам нравятся сладковатые вина, это дают о себе знать наши восточные гены. Давно замечено, чем дальше на Восток, – тем слаще вкус. Однако, у нас пьют не только Мартини, но и напитки покрепче.

Выпускник, оказавшийся за Уралом, встречался с риском пьянства и мечтаний о будущей светлой жизни. Долгое созерцание безмолвия дикой природы – не для всех. Многие этого не выдерживают.

Созерцание подвигает наблюдателя на углубленное философствование, следующим шагом после которого почти всегда становится легкая степень сумасшествия, или, в народе – дурка. Человек со всей очевидность осознает, что «внешняя картинка» находится в диссонансе с «внутренним миром», и он ничего не может с этим поделать.

Отсутствие действия ведет к разбалансировке «внутренних состояний» и «внешних обстоятельств». Жизнь начинает представляться жестокой, холодной и несправедливой.

«Ни одно доброе дело не остается безнаказанным!»

«Побеждают проходимцы, выигрывают бесчестные!»

Обстоятельства внешней жизни давят с такой силой, что не сразу удается сообразить, что это – следствие законов Ньютона, который объяснил, что чем сильнее давишь на стену, тем сильнее стена давит в ответ.

Сила действия равна сила противодействия.

Это нынче на каждом углу советуют прекратить «битву с миром».

– Используйте энергию, сочащуюся между полюсами «хорошего» и «плохого»! – советуют специалисты.

– Мысль материальны, – вторят им школьники.

– Отношение к происходящему – постепенно меняет и само происходящее, – говорит кто-то третий.

Раньше за подобные разговоры получали хлесткий удар фразой про «непартийность» и «буржуазную идеологию». Пара таких фраз, несколько таких ударов – и внешние обстоятельства карьеры превращаются в пшик, а сотрудник становится невыездным. Такого не выпускали за границу, тем более, – для выполнения «ответственных заданий Партии и Правительства».

Вот народ и мучился. Но не весь. Весь народ никогда не мучается, а просто живет простой обыденной жизнью, подчиняется воле обстоятельств и не очень задумывается, откуда эти обстоятельства берутся.

Да и зачем?

«Хлеб наш насущный даждь нам днесь».

«Лучше щепоть с покоем, чем пригоршня с трудом и томлением духа».

Кто рискнет ради журавля в небе, когда синица в руках?

И это – работает! Потому что альтернатива – спорна, трудна и туманна.

В словарь современного менеджмента уверенно вошла аббревиатура VUCA: Volatilty – Нестабильность, Uncertainty – Неопределенность, Complexity – Запутанность, Ambiguity – Неоднозначность.

– We live in a VUCA world – Мы живем в мире ВУКА, – говорит интернет, предоставляя бесконечное количество ссылок и комментариев на эту тему.

Если наберете в поисковике слово «Вука» по-русски, то получите информацию о биологически-активной пищевой добавке, помогающей решить проблему мужского полового бессилия. Пока мир говорит об «неопределенности», у нас исправляют импотенцию.

Истории свойственна ирония.

Западному менеджеру было бы не с руки рассуждать о «VUCA world», знай он смысловые ассоциации «российского прочтения».

Бывает и хуже. Представьте, каково было – представлять на официальном приеме в англоязычной стране «адмирала Фокина», прибывшего с визитом дружбы во главе отряда советских военных кораблей.

В российском пространстве менеджмента аббревиатура ВУКА не прижилась, а российские военные корабли теперь нечасто приглашают с дружественными визитами.

Те, кто думает о «развитии», – всегда в меньшинстве.

«Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь». Знания без действия разрушают и вредят.

«Меньшинство» отличается от «большинства» тем, что боится ударов судьбы и пытается передвигать ноги самостоятельно. Остальных жизнь гонит палкой.

Развиваются все. Это неизбежно. Правда, и удары палкой – тоже получают все. Люди – не всегда догадливые ученики.

***

Между «пьянством» и «мечтами» нет разницы. И то и другое уводят от реальности. В жизни выпускника Института за Уралом была еще работа—служба. Потенциальное пьянство и служба выступали в форме «деяния», а «мечты» становились «недеянием» – в том толковании, что благоприятные события происходят сами по себе, как бы по волшебству. О «гармонии с миром» в подобной ситуации речь не идет.

Благоустройство жизни молодого советского офицера представляло собой ребус, напоминающий русскую сказку, в которой героя посылают «пойти туда, не знаю куда; найти то, не знаю что». Бытовые условия подтверждали тезис о необходимости стойко переносить тяготы и лишения воинской службы.

Таковы уж традиции русско-советского воинства: жилья для офицеров не хватает, и они живут черт знает где. Например, подснимают угол у какой-нибудь старушки, а если повезет, – разделяют «блок» из пары комнат в офицерском общежитие.

Каждый из офицеров поодиночке не собирался периодически наливаться пивом и ходить по «кабакам» в поисках женщин. Однако, когда четверо молодых людей оказывались вместе, сама собой появлялась идея конвертировать досуг в «употребление спиртных напитков» и поиск приключений.

Впрочем, койко-мест в офицерских общежитиях не хватало, как не хватало и служебных квартир для семейных офицеров. Иногда случалось, что с одной стороны межкомнатной перегородки три – четыре неженатых молодца заливались пивом, а за тонкой стенкой – голосили и шалили дети.

– Вы потише там, – говорил женатый сосед, когда его молодые и неженатые товарищи принимались гоготать и рассказывать непристойные анекдоты. – Детей и жену пугаете!

– Хорошо, хорошо! – обещали молодчики, но пиво давало эффект, и все повторялось вновь.

Дети из-за стенки иногда выбегали в коридор или забегали на общую кухню. На кухне, неженатые офицеры и офицерские жены, плотно завернутые в домашние халаты, – варили еду на электрических плитах.

Некоторые конфорки не работали, а одна или две, наоборот, – никогда не выключались и рдели тусклым светом понапрасну расходуемого электричества. За кухонными плитами особо не следили. Небольшая неряшливость каждого пользователя аккумулировалась в убитом виде кухонного оборудования.

– Понятно, что не свое, вот и не берегут, – сетовал кто-то.

– Все вокруг колхозное, все вокруг мое, – соглашался собеседник, повторяя популярную присказку тех лет.

Однако, время проходит, и начинает казаться, что все было не так уж и плохо. Участники событий вообще ничего не замечали, кроме своей молодости.

– Это был полезный опыт, – говорят повзрослевшие люди.

– Это называется – школа жизни, – соглашается собеседник.

Это неудивительно. Людям свойственно романтизировать прошлое. Мы напускаем в прошлое розового тумана, который не замечали, когда «прошлое» пряталось в «настоящем». «Настоящее в прошедшем» превращает нас из субъекта действия в объект. Впрочем, субъектно-объектные отношения запутаны. Разобраться в собственных желаниях – непросто.

Грамматика английского языка оперирует четырьмя формами «будущего в прошедшем»: Future in the Past, Continuous Future in the Past, Perfect Future in the Past, Perfect Continuous Future in the Past.

На уроке английского языка детей просят перевести на латынь ХХ века, например, такое предложение:

– Мы надеялись, что сделаем это к полудню.

«Ох, ни фига себе», – говорят про себя дети.

Хотели как лучше…

Дети мучаются с английскими временами. Взрослые настолько «улетают» в «прошлое» и «будущее», что соблюдение времен в «настоящем» становится уже неважным. Грамматика – не более, чем условность.

Впрочем, сидение у радиоприемника с «телефонами» радиоперехвата на голове – было еще куда ни шло. Это было по-своему интересно.

Хуже, когда начальник большого штаба, далекого от Центра, решал заполнить, наконец, штатную единицу референта-переводчика. Престарелые генералы и еще бодрые полковники, населявшие штаб, обеспечивали солдат едой, обмундированием и боеприпасами. Переводить было нечего, разве что статьи из западных журналов с последними сплетнями о Стране Советов. Начальники любили сплетни, начальники любят «быть в курсе».

– Что они там о нас говорят? – спрашивал Начальник. – Давай-ка, переведи.

– Да ничего хорошего не говорят, – отвечал молодой лейтенант. – Как всегда: клевещут.

– Клевреты⁵³ всегда клевещут, – соглашался Начальник.

В худшем случае далекий штаб не «производил» ничего – кроме отчетов, циркуляров и других бесполезных бумаг, которые создавали видимость работы.

Офицеры и служащие штаба писали, печатали и рассылали «в войска» горы макулатуры, которые не вызывали «в войсках» ничего, кроме раздражения по отношению к «штабным».

Штабных офицеров иногда называли «лыжниками». Передвигаясь от кабинета к кабинету, они как бы скользили по начищенным полам старых зданий классической архитектуры.

Альтернатива «скольжения» – бесшумная поступь по мягким ковровым дорожкам, которыми выстилали коридоры штабов высокого ранга.

Выпускник Института обнаруживал себя офицером «без определенных занятий». Ему поручали помогать с канцелярской работой: оформлять приказы, готовить циркуляры, раскладывать бумаги по конвертам и отправлять их в войска.

Электронной почты тогда еще не было, как не было и компьютеров. Почта в традиционном «бумажном» виде играла главную роль в обмене «текстовыми файлами».

Почтовые конверты отличались от современных: не было самоклеящегося слоя, защищенного тонкой бумажкой. Полоску сухого клея на клапане конверта надлежало увлажнить. Обычно это делали языком: вжик, вжик, – слюни на конверт, – прижал рукой, – повозил по столу, – конверт запечатан. В этом и состоял феномен «штабной работы с языком»: клеить конверты надо тоже уметь.

***

Жизнь полна нюансов, тонов, полутонов, намеков и недосказанности. Убеждаемся в этом снова и снова.

– Дьявол в деталях, решения в нюансах, – говорит популярная фраза.

– Это не тот случай, когда в каждой шутке есть доля шутки, – говорят знатоки. – Здесь доля шутки превышает целое.

– Как это возможно?

– Из двух бед – выбирают обед, – отвечал герой фильма «Ханума».

Ханума – имя свахи. Курсанты и выпускники Института иногда женились. В женитьбе два сценария считались базовыми.

По первому сценарию молодой человек женился еще курсантом. По второму – женитьба происходила уже «по месту службы».

Женитьба в Институте подразумевала романтические отношения и, как это ни странно, – даже некоторый элемент социального протеста.

Дело в том, что первые три года учебы курсанты жили в казарме. Выход в город разрешался в субботу или воскресенье. Это не помогало началу семейной жизни.

Браки в первые три года учебы негласно не приветствовались. Если курсант женился, начальство терялось и не знало, что делать.

С одной стороны здравый смысл подсказывал, что новобрачного надо бы отпускать домой. Однако, с другой стороны – это нарушило бы заведенный порядок.

В 6:30 курсанты встают по сигналу и выходят на зарядку. Пропускать зарядку новобрачный не мог, а приезжать каждый день к 6:30 – было непросто. Тем более, что курсанта первых трех курсов не отпускали из Института раньше окончания самоподготовки и вечерней поверки. До десяти вечера курсант пребывал в Институте, а в 6:30 ему снова предстоял стать в строй. Сон урывками в вагоне метро не помогал учебе, фокус на долблении языков рассеивался.