Опыт реформирования оборонной промышленности США после «холодной войны»

Модернизационный план, принятый во время администрации Дж. Буша-старшего состоял из трех компонентов. Во-первых, он предусматривал модернизацию имеющихся вертолетов AH-64A до уровня AH-64C Longbow и AH-64D Longbow. Первая модификация, которую должны были получить 529 вертолетов, позволяла им использовать продвинутый вариант ракеты Хеллфайер (Hellfire), наводящейся по принципу «выстелил-забыл». Вторая, более серьезная, модификация должна была быть применена к 227 вертолетам. Они должны были получить радары «Лонгбоу» (Longbow), новые улучшенные двигатели и некоторые другие усовершенствования.

Во-вторых, план модернизации предусматривал закупку 1300 новых разведывательно-ударных вертолетов RAH-66 Comanche, которые, согласно докладу, обладали «лучшей способностью к самостоятельному развертыванию, большей способностью к ночным и неблагоприятным погодным условиям, повышенной ударной мощью и возможностями воздушного боя, более высокой живучестью и надежностью, а также более низкими эксплуатационными и вспомогательными расходами». В-третьих, чтобы заполнить возникающую брешь в современных вертолетах, пока идет поступление в войска вертолетов RAH-66 Comanche, сухопутные войска предполагали закупить примерно 350 новых OH-58D, тем более, деньги на них были уже выделены^[57].

Рассмотрев несколько вариантов возможной модернизации вертолетного парка сухопутных войск, авторы доклада в конечном итоге поддержали план предыдущей администрации. Вертолеты OH-58А/C и D, а также AH-1 Cobra должны были постепенно сниматься с вооружения по мере того, как в войска будут поступать новые модификации. В итоге сухопутные войска должны были получить конфигурацию тактической авиации состоящую из двух типов вертолетов RAH-66 Comanche и AH-64C/D Longbow. И их общее число должно было составить примерно 2000 единиц.

Помимо вертолетного парка, в поле зрения «Доклада о тотальном пересмотре» попала программа создания военного конвертоплана V-22 Osprey. Она была запущена в 1981 году как совместная программа всех трех видов вооруженных сил. Полноценный контракт на разработку конвертоплана был получен подрядчиками в мае 1986 года. В 1989 году на проект было выделено авансовое финансирование в размере 333,9 млн долларов. Однако уже на следующий год Министр обороны исключил программу из бюджетного запроса «из-за ее высокой стоимости в сравнении с ее достаточно ограниченной областью применения», которая к тому же «могла выполняться вертолетами». Тем не менее, Конгресс восстановил финансирование на исследования и разработки по программе, но отложил решение по финансированию производства. Однако, в бюджетный запрос Пентагона на 1991 год программа V-22 Osprey опять не была включена^[58].

Похоже, что авторы «Доклада о тотальном пересмотре» склонялись в пользу поддержки программы V-22 Osprey, поскольку отмечали, что «эта система предложила бы важные улучшения к существующим и прогнозируемым возможностям вертолетов». Однако, в рамках доклада они не рискнули рекомендовать какие-то решения, поскольку вопрос об этой программе уже рассматривался в рамках Совета по оборонным закупкам (Defense Acquisition Board (DAB)). Этот процесс координировался Заместителем министра обороны по закупкам, а окончательное решение предполагалось принять осенью 1993 года^[59]. В конечном итоге программа была поддержана в ограниченном варианте. Конвертоплан стал производиться для Корпуса морской пехоты и сил специальных операций.

Еще одной областью, затронутой «Докладом о тотальном пересмотре», стал военный космос. Это касалось как ракет-носителей так и спутниковой группировки. На тот момент в США существовали следующие типы ракет-носителей, используемых Министерством обороны:

1. Дельта II (Delta II), производства компании «Макдоннелл Дуглас»

2. Атлас I (Atlas I), производства компании «Дженерал Дайнэмикс

3. Титан II (Titan II), производства компании «Мартин Мариетта»

4. Титан IV (Titan IV), производства компании «Мартин Мариетта»

В докладе указывалось, что хотя США «способны в настоящее время запускать все военные спутники на заданные орбиты при помощи этих ракет, поддержание этого потенциала в долгосрочной перспективе потребует значительных инвестиций как в существующие ракеты, так и в сопутствующую инфраструктуру запусков»^[60].

В докладе также отмечалось, что американский потенциал космических запусков «характеризуется высокой стоимостью и серьезными операционными ограничениями». Это обусловлено тремя причинами:

1. Необходимостью поддерживать «отдельные пусковые бригады» для трех видов ракет-носителей и сопутствующее техническое оборудование.

2. Устаревание и моральный износ основных компонентов ракет-носителей.

3. Продолжение зависимости от устаревающих производственных линий по изготовлению ракет и процессов запуска, требующих участия большого числа специалистов и работников.

«Как следствие, эффективность и гибкость мероприятий по космическим запускам не являются адекватными, а реакция системы в кризисных или чрезвычайных ситуациях ограничена», – говорилось в докладе. Проблема состояла в том, что существующие системы запуска не обеспечивали «взаимозаменяемости по техническим характеристикам – конкретные спутники были привязаны к определенным носителям». В частности, спутники Глобальной системы позиционирования (GPS) должны были запускаться на ракетах «Дельта», спутники Системы оборонной спутниковой связи (DSCS) – на ракетах «Атлас», а спутники Программы оборонной поддержки (DSP) – на ракетах «Титан»^[61].

Другая проблема состояла в избыточных производственных мощностях американской промышленности, выпускающей ракеты-носители. В связи с тем, что их производство было рассредоточено между тремя компаниями, производственные мощности использовались менее, чем на 50 %, что повышало цену каждой единицы продукции. «По мере того как спрос на спутники продолжит убывать, способность поддерживать трех отдельных производителя ракет-носителей в долгосрочной перспективе окажется под вопросом», – подчеркивалось в документе.

Наконец, еще одной проблемой стала нарастающая конкуренция в области космических услуг со стороны иностранных конкурентов, «которые стали предлагать надежные и дешевые системы для космических пусков». Это привело к тому, что около половины американских коммерческих спутников и спутников НАСА стали запускаться на иностранных ракетах-носителях. Естественно, это отбирало работу у американских поставщиков пусковых услуг и снижало производство ракет-носителей внутри США. В этой связи в докладе говорилось: «Если американские космические пусковые системы не смогут лучше конкурировать как на внутреннем, так и на международном рынках, доля США на этих рынках будет продолжать сокращаться, на Министерство обороны будет приходиться большая доля спроса на американские пусковые системы и, следовательно, собственные затраты Министерства обороны увеличатся»^[62].

Авторы доклада рассмотрели несколько вариантов реформирования американской космической промышленности, чтобы сделать ее более подходящей для нужд Пентагона. В итоге был выбран вариант, который условно обозначили как «экономный вариант продления жизненного цикла». Данный вариант представлялся как наименее затратный на планируемый период до 1999 года. Он состоял в сохранении всех трех компаний по производству ракет-носителей и предусматривал «только самые необходимые улучшения». Это, в частности включало некоторые улучшения в инфраструктуре космических запусков, а также постепенную модернизацию существующих ракет-носителей^[63].

При этом, предполагалась лишь минимальная помощь космической промышленности «в поддержке ее коммерческой конкурентоспособности». В докладе признавалось, что это оставит американские системы «в обозримом будущем более дорогими и менее надежными, чем некоторые иностранные альтернативы». «Соответственно, этот вариант предлагает мало возможностей для снижения высоких эксплуатационных расходов имеющихся систем, поскольку мы по-прежнему будем поддерживать три независимые компании для обеспечения запусков, что ведет к неэффективности из-за избытка производственных мощностей», – заключали авторы доклада^[64].

Впрочем, пересмотр военных космических программ не ограничивался проблемой ракет-носителей. Существенное место в докладе было уделено военным спутникам связи. Из всех имеющихся программ в этой области доклад сконцентрировался на поиске более дешевой альтернативы программе «Милстар» (Milstar). Эта программа осуществлялась совместно всеми тремя видами вооруженных сил с целью «разработки и приобретения спутников, компонентов операционного контроля и новых или модернизированных терминалов для поддержки средств связи крайне высокой частоты (EHF)». «Милстар» должна была стать частью американской спутниковой системы связи (MILSATCOM) «для обеспечения всемирной, безопасной и устойчивой к помехам связи с гражданскими и военными руководителями США для управления вооруженными силами».

Программа была инициирована в начале 1980-х годов для обеспечения связи с войсками преимущественно в условиях ядерного конфликта. Приоритетными пользователями «Милстар» должны были стать стратегические и тактические ядерные силы. Первоначальный проект системы подразумевал много специальных элементов, позволяющих ей выжить и функционировать в ходе ядерного конфликта. Однако в 1990 году, в связи с уменьшением угрозы глобальной войны, Конгресс США поручил Министерству обороны переориентировать программу «Милстар» для применения в обычных военных конфликтах и соответственно снизить ее стоимость^[65].

«Доклад о тотальном пересмотре» провел «всеобъемлющий анализ, направленный на определение стоимости и влияния на военные возможности программы Милстар и альтернатив ей». В итоге был выбран вариант, который предусматривал запуск двух спутников первой очереди «Милстар-I» в 1994 и 1995 годах и четырех спутников второй очереди «Милстар-II», начиная с 1999 года. Пятый спутник «Милстар-II», планируемый к запуску в 2003 году, решено было отменить. Эта опция предполагала экономию средств в размере 300 млн долларов, главным образом, из-за отказа от пятого спутника. «Милстар-II». Правда в докладе отмечалось, что дальнейшая экономия средств будет достигнута за пределами планируемого финансового периода за счет перехода к более дешевому продвинутому спутнику EHF»^[66].

В результате анализа перечисленных военных программ «Доклад о тотальном пересмотре» вышел на общую сумму экономии средств в размере 91 млрд долларов относительно базовой цифры в 1,325 млрд долларов, упомянутой выше. Несмотря на внушительный размер суммы предполагаемой экономии, эти сокращения были на 13 млрд долларов меньше, чем тот норматив, который установил ранее президент Клинтон (104 млрд долларов). Тем не менее, такое урезание ключевых военных программ не могло не отразиться на положении крупных оборонных компаний США^[67].

1.3. Положение главных военных подрядчиков США в начале 1990-х годов

На 1990 год наиболее крупными военными подрядчиками Министерства обороны США являлись 13 компании. Причем 12 из них входили в первую двадцатку крупнейших оборонных компаний мира, а 6 занимали первые строчки мирового рейтинга по стоимости продаж вооружений и военной техники, которая исчислялась суммами от 5,47 млрд до 8,5 млрд долларов год^[68]. Данные компании перечислены ниже с указанием производимой ими продукции военного назначения.

«Макдоннелл Дуглас» (McDonnell Douglas)

• Военные самолеты и вертолеты, в том числе истребители F/A-18 Hornet, F-15 Eagle, AV-8B Harrier, транспортник C-17 и вертолет AH-64 Apache.

• Ракетная техника, включая космические корабли Delta II, крылатые ракеты «Томагавк» и «Гарпун».

• Системы разведки, управления и связи.

«Дженерал Дайнэмикс» (General Dynamics)

• Самолеты F-16 Falcon.

• Участие в контракте на разработку истребителя пятого поколения F-22.

• Стратегические подводные лодки «Огайо» (Ohio) и ударные атомные подлодки «Сивулф» (Seawolf).

• Ракетно-космическая техника и электроника, включая космические ракеты Atlas и MLV–II, а также верхние ступени для ракеты Titan IV.

• Стандартный вариант КР «Томагавк», ракеты воздух-воздух Sparrow и переносной комплекса ПВО Stinger.

• Танки «Абрамс» (Ml Abrams).

• Различное электронное и телекоммуникационное оборудование.

«Дженерал Электрик» (General Electric)

• Авиационные двигатели для истребителей, бомбардировщиков и воздушных заправщиков.

• Компоненты флотского комплекса ПВО «Иджис».

• Радиолокационные системы, оборудование для навигации, управления полетом и визуальной симуляции.

• Спутники связи.

«Дженерал Моторс» (General Motors)

• Ракеты воздух-воздух Maverick и Phoenix.

• Противотанковые ракеты TOW-2.

• Системы наведения для самолетов AV-8B Harrier.

• Программное обеспечение для сухопутных войск и флота.

«Рэйтеон» (Raytheon)

• Системы ПВО «Пэтриот» (Patriot) и «Иджис» (AEGIS).

• Ракеты ПВО «Хок» (Hawk), «Си-Спэрроу» (Sea Sparrow), SM-2 (Standard missile 2), «Стингер» (Stinger).

• Ракеты воздух-воздух Maverick и Phoenix.

• Радарное, коммуникационное, компьютерное оборудование.

• Системы противолодочной борьбы.

• Системы радиоэлектронной борьбы.

«Локхид» (Lockheed)

• Самолет-невидимка F-117A, транспортник C-130 Hercules, противолодочный самолет P-3 Orion.

• Системы авионики.

• Главный подрядчик на разработку и производство истребителя пятого поколения F-22.

• Ракетная техника, включая космические корабли, спутники и баллистические ракеты.

• Крупнейший подрядчик в рамках Стратегической оборонной инициативы (СОИ).

«Мартин Мариетта» (Martin Marietta)

• Баллистические ракеты Minuteman, Pershing и Peacekeeper.

• Космические ракеты Titan IV.

• Некоторые компоненты системы ПВО «Пэтриот».

• Ракеты воздух-земля «Хэлфайер» (Hellfire).

• Системы навигации и обнаружения цели.

• Системы ночного видения.

• Радарное и противолодочное оборудование.

• Информационные системы.

«Юнайтед Технолоджис» (United Technologies)

• Вертолеты UH-60A Black Hawk, Seahawk, Super Stallion и Sea Dragon (филиалы «Сикорский» и «Норден»).

• РЛС, авионика, системы управления.

• Авиационные двигатели (Pratt&Whitney Power Group)

«Грумман» (Grumman)

• Самолеты – истребитель F-14, палубный самолет разведки и РЭБ «Проулер» (EA-6B Prowler), палубный самолет ДРЛО «Хокай» (E-2C Hawkeye), палубный штурмовик «Интрюдер» (A-6 Intruder).

• Аппаратуру наблюдения и целеуказания.

• Авиационную электронику, компьютеризированное испытательное оборудование и тренажёры.

«Боинг» (Boeing)

• Системы дальнего радиолокационного обнаружения «АВАКС» (Air Warning and Control System (AWACS)).

• Самолет связи с подводными лодками «Меркури» (E-6 Mercury) на базе Боинг 707–320.

• Конвертоплан «Оспри» (V-22 Osprey)

• Структурные компоненты для стратегического бомбардировщика B-2.

• Модернизация вертолетов CH-47 Chinook, палубных штурмовиков «Интрюдер» (A-6 Intruder), истребителей F-4E и противолодочных самолетов P-3 Orion.

• Участие в программе создания истребителя пятого поколения F-22.

• Авионика, средства РЭБ, ракетная техника.

«Рокуэлл Интернэшнл» (Rockwell International)

• Главный подрядчик по стратегическому бомбардировщику B-lB, включая модернизацию самолета.

• Ракетные двигатели.

• Самый крупный подрядчик по контрактам NASA.

• Авионика, средства связи самолетов, системы навигации и управления.

«Вестингауз» (Westinghouse)

Две трети всех военных заказов компании выполняло ее подразделение «электронных систем». Оно производило радиолокационную аппаратуру и средства РЭБ, в том числе для истребителей F-16 и самолетов ДРЛО. Компания также занималась производством ядерных материалов, но уже по контрактам с Министерством энергетики США.

«Теннеко» (Tenneco)

Судостроительная верфь «Теннеко» в городе Ньюпорт-Ньюс (Tenneco’s Newport News Ship and Drydock Company) строит подводные лодки и осуществляет ремонт авианосцев^[69].

Эти компании должны были пострадать в первую очередь от снижения военных расходов. По данным Управления технологических оценок Конгресса США, суммы ассигнований по главным военным подрядам в 1990 году составляли 145 млрд долларов. Из них 124 млрд. долларов шло частому бизнесу, остальное образовательным и другим некоммерческим организациям. В докладе Управления отмечалось, что резкое сокращение этих ассигнований «могло создать угрозу стабильности, даже существованию некоторых военных подрядчиков»^[70]. Между тем, все из вышеперечисленных компаний так или иначе зависели от государственных военных подрядов.

В нижеследующей таблице показаны объемы контрактов, полученных этими компаниями от Министерства обороны США в долларовом выражении, а также доля этих контрактов в общем объеме продукции, поставляемой ими на рынок, в том числе другим государственным организациям США.

Таблица 1.2

Крупнейшие военные подрядчики Министерства обороны США по сумме полученных контрактов в 1990 году^[71]

Из таблицы видно, что главные военные подрядчики Пентагона зависели от оборонных контрактов в разной степени. По существу, можно выделить три группы подрядчиков. Первая – это те, у которых доля военных контрактов в выпускаемой продукции является преобладающей. К ней относились McDonnell Douglas, Martin Marietta, Grumman, General Dynamics и Raytheon. Доля военных контрактов в их продукции составляет около 50 % и выше. Для них существенное сокращение военных заказов означало бы банкротство.

Вторая группа – компании для которых военные контракты играли существенную роль, но не являлись критическими. К ней относились Lockheed, Tenneco, Rockwell International и Westinghouse. В случае прекращения большей части военных заказов эти компании смогли бы избежать банкротства, но им пришлось бы принимать меры жесткой экономии, существенно сокращать персонал и распродавать некоторые активы.

С другой стороны, определенным подспорьем для компаний первой и второй группы были государственные контракты, не связанные с обороной. Нижеследующая диаграмма показывает долю продаж по государственным контрактам во всей поставляемой на рынок продукции крупнейших оборонных компаний. Среди продаж государству особо выделена доля военной продукции.

Рис. 1.7. Доля государства в продажах основных оборонных подрядчиков в 1990 году^[72]

Из диаграммы видно, что компании «Грумман», «Локхид», «Мартин Мариетта» и «Дженерал Дайнэмикс» поставляли более 80 % своей продукции государству. И это было существенно больше доли чисто военной продукции, поставляемой Министерству обороны. Другими государственными заказчиками выступали НАСА, Федеральная авиационная администрация и Министерство энергетики. Еще три компании – «Макдоннелл Дуглас», «Рэйтеон» и «Рокуэлл» поставляли государству около 60 % своей продукции. Доля же их военной продукции составляла соответственно 50,6 %, 44,1 % и 17,7 %. То есть у всех основных военных подрядчиков существовал приличный задел государственных невоенных контрактов, который при желании обоих сторон мог быть увеличен.

Ну, и наконец, третья группа компаний среди крупнейших военных подрядчиков США включала диверсифицированные компании. Они всегда занималась выпуском преимущественно гражданской продукции. Это – Boeing, United Technologies, General Motors и General Electric. Для них сокращение военных заказов стало бы, конечно, потерей, но не оказало бы критического влияния на их положение на рынке.

В этом плане интересна оценка состояния ведущих военных подрядчиков США, которую дал профессор Вашингтонского университета в Сент-Луисе М.Уайденбаум. Ниже приводится составленная им таблица зависимости этих компаний от военных заказов. Примечательно, что некоторые данные в таблице Уайденбаума отличаются от данных, приведенных в упомянутой таблице OTA. Правда, следует учитывать, что у Уайденбаума приведены данные за 1989 год, а в докладе ОТА за 1990 год. К тому же, Уайденбаум, видимо, причисляет все поставки государству к военным поставкам, а доклад OTA дифференцирует поставки Министерству обороны США и государству в целом. В этом плане таблица Уайденбаума ближе к данным, приведенным в диаграмме OTA по государственным продажам крупнейших оборонных компаний США.

Как видно из таблицы, Уайденбаум разделил крупных военных подрядчиков на четыре группы. К первой были отнесены компании, которые зависели от поставок оборонной продукции на 75—100 %, ко второй – на 50–74 %, к третьей – на 25–49 % и к четвертой на 0—24 %.

Таблица 1.3

Зависимость от оборонных контрактов 25-ти основных подрядчиков в 1989 году^[73]

Defense Dependency of the 25 Major Contractors, 1989

Однако не только процент продаж государству, но и некоторые другие факторы влияли на перспективы этих компаний. По оценке Уайденбаума, некоторые компании, такие как «Дженерал Дайнэмикс» производили довольно разнообразную военную продукцию: самолеты, ракеты, танки и подводные лодки. Другие, такие как «Мартин Мариетта» «приобрели достаточно безопасные ниши на военном рынке». Компания «Локхид» получила преимущество, потому что выиграла контракт на производство перспективного истребителя F-22. «Макдоннелл Дуглас» в значительной степени диверсифицировал свое производство на рынок гражданских самолетов, хотя и не достиг на этом рынке прибыльности.

С другой стороны, такие компании как «Грумман», зависели от контрактов всего на несколько военных систем, поэтому, по мнению Уайденбаума, их могли ожидать «тяжелые времена, в зависимости от будущего этих конкретных военных продуктов». «Они, безусловно, более уязвимы, чем диверсифицированные военные подрядчики и реагируют соответственно», – отмечал он. В частности, в 1985–1989 годах «Грумман» урезал свои исследования и разработки на 78 % с учетом поправки на инфляцию^[74].

В группе компаний, зависимость которых от военных поставок была ниже 50 %, перспективы, по оценке Уайденбаума, выглядели более обнадеживающе. Они «должны были выиграть от расширения своих операций на гражданском рынке, особенно если макроэкономическая политика окажется в состоянии поддерживать высокий уровень экономической активности». «Поскольку их контракты с Пентагоном в целом менее прибыльны, чем коммерческие продажи, они ответят на сокращение военного рынка сворачиванием своего оборонного бизнеса или попытками продать свои оборонные подразделения», – отмечал он^[75].

С этой оценкой перекликался вывод правительственной Комиссии по оборонной конверсии, которая отмечала, что «в свете планируемых сокращений оборонных расходов, оборонная промышленная база испытывает сегодня избыток мощностей». В докладе Комиссии указывалось, что оборонные фирмы приспосабливаются к этой ситуации путем слияний и поглощений. В то же время анализ проведенный Комиссией показывал, что сложившаяся ситуация «не несет рисков» для 25-ти крупнейших подрядчиков Пентагона, и что «они, вероятно, успешно преодолеют сокращение оборонных расходов». «Несмотря на слияния и поглощения, анализ показывает, что крупнейшие оборонные компании переживут сокращение расходов и поэтому будут иметь возможность удовлетворить будущие потребности Министерства обороны», – подчеркивалось в документе^[76].

Между тем, помимо крупнейших подрядчиков Пентагона, большую роль в американском оборонном секторе играли малые и средние фирмы. Они являлись важным фактором в производстве продукции военного назначения. На них приходится 1/3 оборонных закупок. За десятилетие 1980—1990-х годов они получали от Министерства обороны США от 18 до 27 млрд долларов в год как главные подрядчики. Это составляло 16–17 % всех контрактов Пентагона или 19–29 % контрактов для американских компаний.

Более того, малый и средний бизнес получил за этот же период от 13 до 22 млрд долларов в виде субподрядов от крупных фирм по военным контрактам. Это составляло 37–40 % средств на военные субподряды за предшествующее десятилетие. В сумме средства, полученные малым и средним бизнесом в качестве главных подрядчиков и субподрядчиков по военным контрактам, составляли 46–48 млрд долларов в год на протяжении пяти лет в 1986—90 годах. Это равнялось примерно 35–37 % всех контрактов, полученных американскими компаниям^[77].

Наконец, особой группой в ВПК США были государственные предприятия, которые принадлежали и управлялись непосредственно Министерством обороны. По данным Комиссии по оборонной конверсии, эти предприятия составляли «существенную часть оборонной промышленной базы». В их число входило 8 верфей и 73 других предприятий по производственному ремонту и техническому обслуживанию, а также 95 исследовательских лабораторий^[78]. Эти предприятия не производили новой военной продукции и играли в оборонной промышленности вспомогательную роль.

В то же время, в докладе Комиссии по оборонной конверсии подчеркивалось, что оборонные компании представляют собой «лишь относительно малую часть всей национальной промышленной базы». По подсчетам Комиссии, работники оборонных предприятий составляли на 1990 год лишь 9 % всех занятых в американском промышленном производстве^[79]. Таким образом, с точки зрения экономического рационализма оборонная промышленность не являлась очень существенной частью экономики США. Поэтому то внимание, которое в тот момент уделялось правительством США оборонной отрасли, вряд ли, можно объяснить чисто экономическими соображениями.