Она тихо вскрикнула и быстро вскочила на ноги. Теперь, когда она стояла и смотрела на меня широко раскрытыми серыми глазами, полными боязни, – я видел, что это девушка моих лет, с очень миловидным личиком, к сожалению, украшенным тремя большими синяками. Это его портило, хотя синяки были расположены с замечательной пропорциональностью – по одному, равной величины, под глазами и один – побольше – на лбу, как раз над переносицей. В этой симметрии была видна работа артиста, очень изощрившегося в деле порчи человеческих физиономий.

Девушка смотрела на меня, и боязнь в её глазах постепенно гасла… Вот она отряхнула руки от песка, поправила ситцевый платок на голове, поёжилась и сказала:

– Ты, чай, тоже есть хочешь?.. Ну-ка, рой, у меня руки устали. Там, – она кивнула головой на ларь, – наверно хлеб есть… Этот ларь торгует ещё…

Я стал рыть. Она же, немного подождав и посмотрев на меня, присела рядом и стала помогать мне…

Мы работали молча. Я не могу сказать теперь, помнил ли я в этот момент об уголовном кодексе, о морали, собственности и прочих вещах, о которых, по мнению сведущих людей, следует помнить во все моменты жизни. Желая быть возможно ближе к истине, я должен признаться, – кажется, я был настолько углублён в дело подкопа под ларь, что совершенно позабыл о всём прочем, кроме того, что могло оказаться в этом ларе…

Вечерело. Тьма – сырая, мозглая, холодная – всё более сгущалась вокруг нас.

Волны шумели как будто глуше, чем раньше, а дождь барабанил о доски ларя всё звучнее и чаще… Где-то уж продребезжала трещётка ночного сторожа…

– Есть у него пол или нет? – тихо спросила моя помощница. Я не понял, о чём она говорит, и промолчал.

– Я говорю – есть пол у ларя? Коли есть, так мы напрасно ломаемся. Подроем яму, – а там, может, толстые доски ещё… Как их отдерёшь? Лучше замок сломать… замок-то плохонький…

Хорошие идеи редко посещают головы женщин; но, как вы видите, они всё-таки посещают их… Я всегда ценил хорошие идеи и всегда старался пользоваться ими по мере возможности.

Найдя замок, я дёрнул его и вырвал вместе с кольцами… Моя соучастница мгновенно изогнулась и змеёй вильнула в открывшееся четырёхугольное отверстие ларя. Оттуда раздался её одобрительный возглас:

– Молодец!

Одна маленькая похвала женщины для меня дороже целого дифирамба со стороны мужчины, будь мужчина сей красноречив, как все древние ораторы, взятые вместе. Но тогда я был настроен менее любезно, чем теперь, и, не обратив внимания на комплимент девушки, кратко и со страхом спросил её:

– Есть что-нибудь?

Она монотонно принялась перечислять мне свои открытия: